bannerbannerbanner
Зеленая тетрадь

Олег Рой
Зеленая тетрадь

Полная версия

Правда, при всём при этом с Иркой мы стали видеться гораздо реже. Пару раз она приехала вечером ко мне в кофейню, но потом отказалась от этой затеи – народ идёт косяком, не поболтать, да и ехать в центр по пробкам ей совсем не понравилось. И так как мои выходные не всегда приходились на субботу или воскресенье, наши с подругой уик-эндные походы по кафе сократились, мы общались теперь преимущественно онлайн.

– Смотрю, ты там прямо расцвела, – замечала Ирка, болтая со мной по видеочату. – Небось кофе теперь уже хлещешь не вёдрами, а цистернами?

– Не угадала, – смеялась я. – Кофе я теперь больше варю, чем пью. Для разнообразия подсела на травяные чаи и смузи – раз появилась такая возможность, грех ею не воспользоваться.

– Ню-ню, – хмыкала Ирка и торопливо прощалась.

Конечно, было жаль, что в этом году наша с ней поездка на отдых не состоялась. Я ведь работала на новом месте всего несколько месяцев, и ни о каком отпуске этим летом не могло быть и речи. Впрочем, Ирка быстро нашла выход и укатила на юга с большой компанией своей двоюродной сестры. Оставшись без общества подружки, я с горя стала больше гулять по городу. Ездила в парки, ходила по набережным, искала новые кафе и рестораны, изучала кофейни конкурентов и просто бродила по тихим улицам и переулкам, наслаждаясь хорошей погодой, так как лето выдалось отличное, малодождливое и в меру жаркое.

* * *

Ирка вернулась с моря загорелая до черноты, с сияющими, как южные звёзды, глазами и, как обычно, переполненная впечатлениями. Под горячим крымским солнцем у неё случился бурный роман со спортсменом из их компании, который был младше неё на целых восемь лет. Спортсмен носил экзотическое имя Дементий, обладал, судя по многочисленным фотографиям, которые с гордостью демонстрировала Ирка, умопомрачительной фигурой и был, судя по недвусмысленным намёкам подруги, столь же умопомрачительным любовником.

– Слушай, Катька, а ты что-то похудела, – заметила Ирка, когда её рассказ о спортсмене с обилием пикантных подробностей наконец иссяк. – Сильно выматываешься на работе, да?

Я пожала плечами.

– Да нет, я бы не сказала. Просто гуляю много. Лето же, погода хорошая…

Однако Ирка сочла своим долгом мне не поверить:

– Ну да, будет она мне рассказывать! Я ведь знаю, ты же пашешь по четырнадцать часов в сутки. По-хорошему, за подобную эксплуатацию работников твоего начальника, как его там, вообще к суду надо привлечь! Как он, сильно тебя донимает? Не пристаёт, случайно?

– Да что ты, Ир! – Я даже расхохоталась от такого предположения. – Ему шестьдесят пять лет, у него жена, дети, четвёртый внук недавно родился. Какие приставания?

– Ну-у знаешь… Кавказские мужчины – они такие… – Ирка выразительно закатила глаза. – Они и в шестьдесят, и в семьдесят ещё бывают о-го-го. Ну а мать твоя как? Небось весь мозг тебе вынесла в моё отсутствие?

– Да нет, ты знаешь, не вынесла, – поделилась я. – Мы с ней сейчас на удивление мирно живём, ссоримся редко.

– Ну, это временно, – авторитетно заметила подруга. – Видимо, у неё краткое просветление или как там это называется при её болезни… Вот увидишь, скоро всё вернётся на круги своя. Осенью всегда бывают обострения, а осень не за горами. Так что готовься.

Ирка как в воду глядела – с приближением осени моё радужное настроение стало постепенно таять. Правда, мама тут была совершенно ни при чём, с ней у нас как раз всё было в порядке. В сентябре, пока было тепло, я отправила маму на три недели в санаторий и сама удивилась, как пусто и одиноко стало без неё в квартире. Вдруг неожиданно выяснилось, что, «сидя дома», мама незаметно успевала переделать кучу дел, о которых я сама особенно даже не задумывалась, но которые вдруг резко навалились на меня, когда некому стало ими заниматься, и обнаружилось, что квартира сама себя не уберёт, чистая одежда не окажется волшебным образом в шкафу, а еду нужно не только покупать в магазине, но ещё и готовить. Но дело было даже не в домашней работе – оказалось, что приходить поздно вечером в пустой и тёмный дом, где даже не с кем перекинуться словом, на редкость тоскливо. Конечно, я общалась с Иркой и другими знакомыми по интернету, но это было совсем не то. Ведь на всём свете существует только один человек, которому действительно небезразличны твои дела, – и этот человек твоя мама. Она тоже сильно скучала по мне, находясь в санатории, но всё же тамошние процедуры, свежий воздух и отдых от домашних забот явно пошли ей на пользу, она вернулась поздоровевшей, помолодевшей и даже почти довольной.

Так что появившиеся в моей жизни проблемы были связаны не с мамой, а с работой. К осени её значительно прибавилось, люди возвращались из отпусков и с дач, и посетителей стало больше. Обещанного начальником повышения зарплаты так и не произошло. Я несколько раз, с трудом набравшись смелости, начинала об этом разговор с Рафиком, но он каждый раз находил какие-то отговорки.

Подкосило меня то, что напарница Света внезапно, никого не предупредив, уволилась. Никакой певицей она, конечно, не стала, просто вернулась домой, где, как выяснилось, вступила в наследство на оставленную бабушкой квартиру. Рафик чуть не со слезами на глазах умолил меня временно её заменять, и я согласилась, будучи уверенной, что это ненадолго. Несколько дней, максимум неделя – и появится второй бариста, придёт по объявлению или пришлют, как когда-то меня, после курсов. Но время шло, а вакансия так и оставалась открытой, все, кто приходил на собеседование, считали, что зарплата здесь слишком низкая, а условия труда слишком тяжёлые. Рафик ходил злой, ругался по-азербайджански, но и не думал что-либо менять. А я работала без выходных, с раннего утра до позднего вечера.

Мама меня очень жалела, каждый вечер ждала с горячим ужином и даже постель стелила, чтобы я сразу могла прийти и лечь.

– Ох, Катька… – бормотала она, сидя напротив и наблюдая, как я ем. – И на кого ты только похожа стала – краше в гроб кладут. Похудела, даже аппетит пропал… День-деньской на ногах, разве так можно? Слушай, а может, уволишься? Вернёшься в эту твою старую фирму? Там ты, по крайней мере, не так выматывалась…

– Нет, мам, я туда ни за что не вернусь. Здесь я занимаюсь любимым делом, – отвечала я, нисколько не кривя душой. Варить кофе мне по-прежнему нравилось.

– Ну так, может, в другое место перейти? – предлагала мама. – Не сошёлся же клином свет на этом твоём Рафике, чтоб ему пусто было. Есть и другие кофейни в Москве.

И я понимала, что она права. Впервые за долгое время я была полностью согласна с мамой.

Подруга Ирка снова была рядом, пусть и виртуально. Она почти каждый день появлялась, чтобы узнать, как мои дела, и, как обычно, сыпала рекомендациями.

– Понимаешь, Катька, у тебя неправильные жизненные установки, – писала она мне в мессенджере. – Поэтому какой бы дорόгой ты ни пошла, в итоге всегда приходишь к одному и тому же. Тебе обязательно надо разрешить себе быть счастливой. Это ведь совсем не сложно. Просто повторяй каждое утро, как проснёшься, и каждый вечер перед сном: «Я разрешаю себе быть счастливой». Я вот постоянно так делаю, особенно с тех пор, как Дёмка меня бросил.

Но мне было не до мантр, я всерьёз обдумывала план поиска новой работы. Смотрела объявления о вакансиях, видела, что их много, выбирала – теперь у меня уже был опыт, и я не только могла позволить себе выбирать, но и знала, чего хочу. Проблема была только в одном – в собеседовании. Когда, скажите на милость, я могла поехать на встречу, если работала семь дней в неделю от рассвета и до заката? Однако, как ни странно, я не впадала в отчаяние. С недавних пор я действительно стала чувствовать где-то в глубине души, что в итоге всё действительно обязательно будет хорошо. И это без всяких Иркиных мантр.

* * *

Так подошла к концу осень, приближалась зима. Я уже давно ходила на работу и возвращалась с неё в полной темноте, так что смену сезонов заметила только по тому, что стало ещё холоднее, а слякоть под ногами сменялась иногда тонким слоем свежевыпавшего снега.

В то утро я пришла в кофейню в твёрдой уверенности, что сегодня наконец обязательно сообщу Рафику, что увольняюсь, и не стану слушать никаких его уговоров и оправданий. Вот прямо сразу начну день с разговора с ним. Но, как это обычно и случается, выяснилось, что загад не бывает богат – в том смысле, что директор появится не раньше обеда. Так что мне ничего не оставалось, кроме как приступить к своим обязанностям. Первым посетителем в то утро снова был тот симпатичный бородатый блондин. Я уже знала, что его зовут Олег – вполне подходящее имя для викинга, – и мы с ним перекинулись парой шуток. А ближе к одиннадцати заглянула и другая моя любимая постоянная клиентка, похожая на француженку. Заказав фруктовый чай по моему новому рецепту, она одобрила его вкус и вдруг сказала:

– Катя, я хотела бы поговорить с вами.

– Слушаю, – откликнулась я, не скрывая удивления. То, что она знает моё имя, оказалось для меня новостью.

– Можно я задам вам прямой вопрос? – улыбнулась клиентка. – И заранее прошу прощения, если он покажется несколько бестактным. Скажите, Катя, вы довольны своей работой?

– Э-э-э… – только и смогла произнести я. – А что?

– Понимаете ли… – начала она и тут же перебила сама себя: – Ой, извините, я не представилась. Меня зовут Елизавета.

– Очень приятно… – пробормотала я в ответ.

– Так вот, Катя, – продолжала Елизавета, улыбаясь немного застенчиво, что, надо сказать, делало её ещё более симпатичной, – дело в том, что я наконец открыла ещё одну кофейню.

– О, я даже не знала, что вы владелица кофейни…

– Уже трёх. Третья может начать работать хоть завтра.

– И где же она? – вежливо осведомилась я, следуя привычке поддерживать с клиентами разговор на интересующие их темы.

– Неподалёку от Тверской, в переулках. Место тихое, малолюдное, но в этом есть и плюс – вокруг нет конкурентов.

 

Я понимающе кивнула, уже догадываясь, куда она клонит, но не подавала виду, поскольку боялась ошибиться.

– И мне пришла мысль переманить вас к себе. – Елизавета снова обаятельно улыбнулась.

Я тоже улыбнулась в ответ, хотя, думаю, моя улыбка выглядела не столь приятной и располагающей, как её, а скорее обалдевшей. Хотя и довольной. В этот момент мне живо вспомнилось увольнение с прошлой работы, возмущённый вопрос Змеюки: «Вас что, кто-то переманил к себе?» – и собственная уверенность, что никто и никогда не захочет меня переманивать… С тех пор прошло не так уж много времени, всего семь месяцев. А кажется, что это было так давно… Совершенно в другой жизни.

– Я давно наблюдаю за вами, – продолжала тем временем Елизавета. – Мне нравится, как вы работаете, как общаетесь с людьми. И особенно мне нравится, как вы готовите кофе. Видно, что вы это по-настоящему любите. Словом, буду рада, если вы подумаете над моим предложением. Если хотите, могу прямо сейчас озвучить условия.

– Хочу… – пробормотала я, всё ещё не придя в себя от изумления.

Как нетрудно догадаться, условия были лучше, чем на моём нынешнем месте, где я так и продолжала работать без выходных. И зарплату Елизавета обещала повыше, но дело было совсем не в деньгах, а в самом факте поступившего предложения. Я всё ещё не могла поверить в то, что меня выбрали и приглашают на работу специально.

– Если вы заинтересовались, то, может быть, прямо сейчас и договоримся, когда вы подъедете посмотреть кофейню? – предложила Елизавета.

– Но… – замялась я, не зная, что ответить. – Понимаете… Я сейчас работаю без выходных, с восьми до десяти. Нет сменщицы…

– Ничего страшного, – заверила она. – Я ранняя пташка, и вполне могу встретиться с вами в семь. В какой день вам удобно?

– Давайте прямо завтра! – вырвалось у меня раньше, чем я успела подумать.

Новая кофейня Елизаветы меня просто очаровала. Это было пусть и небольшое, но настоящее кафе, оформленное в стиле прованс – с удобной стойкой, тремя столиками, деревянными стульями и лавкой, крашенными белой, чуть потрескавшейся, будто выгоревшей на солнце краской, с яркими розами на подушках, композициями из засушенных цветов и лёгкими, почти прозрачными занавесками, обрамляющими большие окна. Всё было готово и ждало только посетителей.

– Может, обновим технику и выпьем по чашечке кофе? – предложила Елизавета.

– Давайте я приготовлю! – тут же вызвалась я.

Было так здорово сделать здесь кофе и подать его в чашках, а не в бумажных стаканчиках. Вспомнив навыки латте-арт, я решила украсить поверхность молочным узором и почти не удивилась, когда из-под моих рук будто само собой, без моего участия, появилось пёрышко – точь-в-точь такое, что когда-то слетело мне в руки прямо с небес, как знак судьбы.

– Как мило, – улыбнулась Елизавета, увидев рисунок. – А я-то ломаю голову над эмблемой кофейни. С удовольствием сделала бы это пёрышко нашим символом… Если, конечно, вы примете моё предложение, – спохватившись, добавила она.

И мне оставалось только ответить, что я готова выйти сюда на работу хоть с завтрашнего дня.

* * *

– Катя? Это вы? Вот так встреча!

Услышав этот голос, я даже слегка вздрогнула, потому что, ещё даже не повернувшись к стойке, уже безошибочно угадала, кому он принадлежит. Поспешно вытирая руки полотенцем, я изо всех сил старалась, чтобы моя довольная физиономия не выглядела слишком уж глупо.

Передо мной, приветливо улыбаясь, стоял «викинг» Олег. Вот уж никогда не думала, что он вдруг опять появится в моей жизни – тем более вот так, просто зайдя в мою кофейню.

– Здравствуйте, Олег, – наконец выдавила я из себя.

– Рад, что вы меня помните. – Он ещё шире расплылся в улыбке.

– Постоянных клиентов не забывают.

– Всё равно приятно, что узнали. Я-то вас сразу узнал. Хотя вы изменились.

– В лучшую или в худшую сторону? – Если бы год назад кто-то сказал мне, что я смогу так кокетливо разговаривать, да ещё с мужчиной, который мне нравится, я бы ни за что не поверила.

– Исключительно в лучшую, – заверил он. – Стали ещё симпатичнее. Нет, правда, я очень рад, что вот так неожиданно вас встретил. Знаете, с вашим уходом та кофейня при магазине совсем испортилась. Вместо кофе там теперь подают какую-то невозможную бурду…

– Вам, как всегда, латте? – уточнила я и тут же мысленно обругала себя за этот вопрос. А вдруг он подумает, что я таким образом хочу побыстрее спровадить его восвояси?

– Да, я верен себе, – со всей серьёзностью произнёс Олег. – А вы, значит, теперь здесь? И как у вас дела на новом месте?

Взяв чашку, я повернулась к кофемашине. Ах, если бы он только знал, сколько мне хотелось ему рассказать! Прежде всего, конечно, то, как рада я была этой случайной встрече. Там, на прошлом месте работы, я запрещала себе думать о нём, так как не сомневалась, что у такого интересного парня, конечно же, всё нормально в личной жизни, что у него наверняка есть девушка или даже, скорее всего, семья и то, что он не носит обручального кольца, ровным счётом ничего не значит. Но всё равно каждое утро я с замиранием сердца ждала, когда откроется дверь и он войдёт… И даже здесь, в этой кофейне, я постоянно ловила себя на мысли: «Всё здесь хорошо, только Олега нет».

Впрочем, мне хотелось рассказать ему не только это. А ещё и то, что Елизавета оказалась чудесной женщиной, ставшей для меня скорее старшей подругой, чем начальницей. И что вот уже скоро месяц, как я сделалась её заместителем, управляющей этой точкой, и даже уже сама нанимаю персонал. Рассказала бы я Олегу и то, что мама была так счастлива узнать о моём повышении, что даже её анализы стали лучше. Да и вообще многое в моей жизни изменилось к лучшему, если не считать ссору с той, которую я всю жизнь по наивности считала лучшей подругой.

Когда я рассказала о повышении Ирке, та чуть ли не позеленела вся.

– Управляющей? – переспросила она на редкость неприятным тоном. – Да ладно! Ты врёшь.

В первый момент я просто опешила:

– Ир, почему?

– Да по кочану! Кто ж тебя пустит на руководящую должность? – продолжала она, нимало не смутившись. – Надо вообще не разбираться в людях, чтобы тебе такое предложить!

– Но ты же руководишь отделом в своём банке… – начала я, но Ирка резко меня перебила:

– Так то я, а то ты. Сравнила тоже! Ты ж всегда была неудачница по жизни.

Ещё несколько минут я сидела ошарашенная, просто не веря своим ушам. Очень хотелось думать, что всё это мне просто почудилось или что подруга пошутила, сейчас рассмеется и скажет: «Здорово я тебя разыграла, да?» Но выражение лица Ирки не оставляло никаких сомнений в том, что всё услышанное было правдой и говорилось всерьёз. Она действительно злилась, злилась так, будто эту руководящую должность я отобрала у неё.

И тогда я просто поднялась с места, взяла свою сумочку, сказала «пока!» и вышла из кафе, не дождавшись, пока официант примет наш заказ.

Домой я пришла в слезах, но когда рассказала обо всём маме, та только плечами пожала:

– Доченька, ну а чему ты удивляешься? Ирка твоя всего лишь показала своё истинное лицо. Она ведь всегда тебе завидовала.

– Мне? – изумилась я. – Но чему же у меня завидовать?

– Ну как «чему»? Ты с этой новой работой вон какая счастливая, аж вся светишься. Ирка-то никогда такой не была, она свою работу терпеть может. А тебя вот ценят, уважают, даже управляющей сделают.

– Но это ведь произошло только что, – продолжала недоумевать я. – А раньше?

– Раньше она с тобой дружила, потому что у тебя всё плохо, – поведала моя мудрая мама. – У неё ведь тоже, как ни посмотри, жизнь не сахар. Сорок лет, семьи нет, детей нет, любви нет, мужчины поматросят да и бросят. А на твоём фоне она себе не такой несчастной казалась.

Некоторое время я еще надеялась, что вышло какое-то недоразумение и Ирка позвонит и извинится за свои слова. Но она не появлялась, хотя я знала, что она следит за мной в соцсетях.

– Ну правильно, – усмехалась на это мама. – Узнай она, что у тебя всё плохо, снова была бы тут как тут.

– Пожалуй, я не доставлю ей такого удовольствия, – хмыкала я в ответ. И думала о том, насколько точна народная мудрость: взрослым становишься не тогда, когда начинаешь спорить с родителями, а тогда, когда понимаешь, что родители были правы.

Первое время мне недоставало Ирки… Но не так чтоб очень. А потом я и вовсе перестала думать о ней. У меня появился новый круг общения. С Елизаветой и ещё некоторыми людьми, с которыми я сошлась, мне было гораздо интереснее, чем с Иркой. И рядом с ними я больше не чувствовала себя «неудачницей по жизни», которой надо обеспечивать доступ к себе положительной энергии.

Вот такие изменения произошли в моей жизни. Но рассказывать всё это Олегу я, конечно, не стала, а только поблагодарила:

– Спасибо, у меня всё хорошо.

И тут же вежливо поинтересовалась в ответ:

– А вас каким ветром занесло в эти края?

– Случайно заехал по работе, – сообщил он. И вдруг добавил: – И так как неизвестно, когда я окажусь здесь в следующий раз, могу я попросить ваш номер телефона?

Только каким-то чудом после этих слов я не выпустила чашку из рук. А было бы очень жалко её уронить, ведь я так старалась, рисуя на его кофе пушистое белое пёрышко…

* * *

Зелёную тетрадь я нашла, когда мы с мамой делали генеральную уборку. Мы затеяли её после того, как мама вдруг спросила, не надумала ли я жить отдельно. Она старалась говорить как можно более равнодушно, но голос её дрожал, и я поняла, насколько важна для неё эта тема, как ждёт она моего ответа и одновременно как боится его. И я тотчас встала с дивана, отложила электронную читалку, подбежала к маме и обняла её.

– Мама, успокойся, даже не думай об этом! Никуда я от тебя не съеду и никогда тебя не брошу!

– Правда? Доченька… – Она вдруг всхлипнула, вытерла глаза точь-в-точь, как это делаю я, – тыльной стороной ладони, но тут же взяла себя в руки и сменила тон: – Но ты учти: я совсем не хочу, чтобы ты так всю жизнь и просидела в старых девках! Как только ты кого-то себе найдёшь…

– Мам, ну ты опять за своё! – рассмеялась я. – Знаешь, вот когда найду, тогда и поговорим.

И вот что странно – почему-то от таких её слов я больше не чувствовала раздражения. Может быть, потому, что подумала в этот момент об Олеге?

В тот вечер мы засиделись до полуночи, обсуждая, что и как можно переделать в нашей квартире. В первый же мой выходной затеяли генеральную уборку – тут-то мне и попалась на глаза зелёная тетрадь. Странно, за этот год я совершенно о ней забыла. А ведь всё началось именно с неё! Если бы не эссе «Пульт от жизни», не рассказ о женщине, решившейся в корне изменить свою жизнь, я бы так до сих пор и продолжала работать секретаршей под началом Змеюки и считать всех окружающих своими врагами. Сейчас даже подумать об этом было дико. Насколько же мне стало легче жить с тех пор, как я начала заниматься любимым делом!

У меня не было даже сомнений в том, как стоит поступить с зелёной тетрадью. Конечно же, надо отнести её на полку буккроссинга! Пусть кто-то другой прочтёт её и, может быть, как и я, тоже изменит свою жизнь и станет счастливее.

По интернету я нашла, что ближайшая к нам точка обмена книгами находится в Кузьминках. Что ж, я давно хотела там побывать и потому решила отправиться туда в первый же погожий день, чтобы совместить приятное с полезным. И всё же, расставаться с тетрадью было немного жаль – как с хорошим другом, чей мудрый совет вовремя наставил меня на путь истинный. Закончив уборку в квартире, я ещё раз перечитала все тексты, а потом, повинуясь какому-то непонятному мне самой порыву, взяла ручку и записала в тетрадь свою историю – всё то, что со мной произошло за этот год. Когда я закончила, до конца страницы оставалось ещё немного места, и я нарисовала там пушистое пёрышко.

Едва я закончила рисунок и отложила тетрадь, как зазвонил мой телефон. Это было смс от Олега, и некоторое время я даже не могла открыть сообщение: так вдруг затряслись руки и застучало сердце. Но наконец я всё же справилась с собой, вывела на экран текст и прочитала:

«По моим расчётам, у тебя сегодня выходной. Давай встретимся вечером?»

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15 
Рейтинг@Mail.ru