Олег Вешкурцев
Алан Уайт. На грани
– Алан, Алан, – еле слышно раздался голос. – Алан, очнись, Алан, вернись ко мне… – настаивал голос.
– Ребекка! – воскликнул Алан, открыв глаза и готовый поклясться, что действительно слышал голос своей жены.
Он еще продолжал лежать, пытаясь разобраться, вправду ли он слышал голос Ребекки или это был сон, когда увидел, как палка, которая почему-то лежала возле решетки, вдруг задвигалась и начала красиво волнами перекатываться, блестя глянцем в лунном свете. Когда Алан понял, что это была вовсе не палка, а огромная змея, было поздно. Ее морда с неморгающими глазами находилась прямо перед его лицом, и любое резкое движение могло спровоцировать змею на атаку. Он испытывал перед ней животный страх, ведь до жути боялся змей, пауков и прочих подобных божьих тварей, и когда он почувствовал, как прохладное и, что для него было новостью, сухое тело змеи заползает через воротник ему под рубашку, казалось, вообще перестал дышать. Разместившись почти полностью под его рубашкой, видимо в поисках тепла, змея перестала двигаться. Алан боялся пошевелиться, ведь, испугавшись, змея могла впиться в его плоть хоть несколько раз подряд.
«Главное, резко не дышать, не кашлянуть или не чихнуть», – думал про себя Алан, но вместе с этим он боялся, что Виктор, проснувшись покурить, как он это часто делал по ночам, начнет задавать вопросы, на которые он не сможет ответить. Виктор решит проверить, все ли с ним хорошо, и, подойдя к нему, обязательно перевернет с бока на спину, и тогда эта огромная змея, вывалившись из-под его рубашки, обязательно покусает его и не ожидавшего такое увидеть Виктора. В какой-то момент Алан услышал писк, скорее всего, это снова крысы хозяйничали под полом. Тут же под его рубашкой началось движение, и упругое тело змеи, беззвучно, через его ворот на рубашке и запутанные волосы на затылке отправилось на охоту. Алан еще никогда в жизни не был так благодарен крысам, которые привлекли внимание его нежданного и смертельно опасного гостя. Выждав некоторое время, которого должно было хватить змее на то, чтобы покинуть их забытую Богом клетку, Алан резко подскочил в обратную сторону и, не обращая внимание на резкую боль, возникшую в области пулевого ранения, скинув рубашку и внимательно рассматривая пол, начал чесать все свое тело, пытаясь снять жуткое напряжение и еле сдерживая себя от того, чтобы не закричать. Топот Алана и скрип деревянного пола под его ногами разбудил нескольких людей, среди которых был и Виктор. Что-то сказав по-испански возмутившимся сокамерникам, он поинтересовался у Алана, чем вызвано его странное поведение, и, получив ответ, предложил Алану занять место на нарах, ранее принадлежавшее погибшему сегодня старику.
– Вообще, я бы не рекомендовал тебе ночевать на полу. Был случай, когда одному парню, пока он спал, в ухо заполз какой-то жук или паук, хрен его знает. В общем, та тварь начала хозяйничать у бедняги в голове, и тот, подскочив со страшными криками, видимо из-за боли, побежал и со всей силы ударился головой о решетку, из-за чего потерял познание, в которое больше так и не пришел. Ребята говорили разное, но я думаю, что к нему в ухо заползла уховертка, которая начала разрушать его барабанную перепонку…
– Подожди, ты заявляешь, что мы с тобой друзья, и вместе с этим позволял мне ночевать на полу, где, оказывается, находиться не менее опасно, чем на голой земле посреди джунглей! – перебил его Алан.
– Друг, не переживай так. В джунглях намного опасней, ведь там, помимо всех этих тварей, тебя может выследить ягуар, и если он будет голоден, то тебе уже никто не поможет, а здесь ты защищен от его зубов решетками, – пошутил Виктор, но, поняв, как Алан был напуган и расстроен, прекратил смеяться и уже примирительным тоном добавил, что этим вечером звал Алана занять освободившиеся места на нарах, но тот якобы, оказавшись в горизонтальном положении, сразу же захрапел, и сон был таким глубоким, что он не реагировал даже на громкие возгласы в свою сторону.
Следующее утро началось с громких стуков, которые издавал до тошноты надоевший Алану Бо, ударяя прикладом своего автомата по железным прутьям решетки. Было заметно, что он получал от своей работы удовольствие, ведь его боялись, слушались и старались не злить, но главного этому усачу не удалось добиться – его никто из заключенных не уважал и считал просто больным ублюдком. Сказать, что его хотели убить, было бы преувеличением, но, если бы его кто-то ранил или укусила змея, никто бы не вызвался бежать за врачом. Алан шел вместе со всеми, чтобы умыться и почистить зубы. Все зубные щетки лежали в большом стакане, который был изготовлен нехитрым способом из пластиковой бутылки путем отделения от нее верхней части. Щеток было всегда с запасом, так как щетки умерших людей никто не выкидывал, и ими пользовались остальные. Алан уже некоторое время не мог найти свою зубную щетку, которой он пользовался в прошлый раз. Он помнил, что она была фиолетового цвета со светло-зелеными вкраплениями, но ее не было. В момент, когда он отчаялся, кто-то из проходящих мимо людей небрежно бросил зубную щетку в импровизированный стакан, да так неуклюже, что все брызги воды и хорошо не смытой зубной пасты разлетелись в разные стороны и попали на лицо Алана. Вдруг Алан понял, что это только что прилетела его зубная щетка, которую он какое-то уже время не мог найти.
– Эй, ты! – произнес в след удаляющемуся человеку Алан, – ты какого хрена чистил зубы моей зубной щеткой? – уже не так громко, буквально про себя сказал Алан.
– Друг, ты чего тут стоишь, тебе еще надо успеть перекусить перед выездом на плантацию, – дружелюбно сказал подошедший со спины Виктор и, несмотря засунув руку в стакан, взял первую попавшуюся щетку.
Решив, что в дальнейшем он лучше будет чистить зубы с помощью нанесенной зубной пасты на палец, Алан отошел от стакана с общественной гигиеной, чтобы по совету Виктора успеть на завтрак, если можно было его таковым назвать. Из-за того, что чувство голода в последнее время никогда не покидало Алана, то почти прозрачный чай и сухой кусок хлеба с небольшим куском маргарина он съел в одно мгновение, вспомнив при этом про семейные завтраки с яйцами, жаренным беконом и тостами.
«Я должен отсюда убраться и разыскать своих родных, чего бы мне этого не стоило», – подумал Алан, безвольно двигаясь в толпе людей к пикапам, которые повезут их на плантацию коки.
В этот день его наставником был выбран Тодо, который при озвучивании их пары недобро Алану улыбнулся, всем своим видом показывая, что ему сегодня будет туго. Оказавшись на плантации, Тодо стал возле Алана, чтобы проверить, как тот срывает листья, и если вдруг лист рвался или падал на землю, Тодо замахивался на Алана, обещая взбодрить его при помощи пары тумаков. Потом Тодо сменил метод и, решив изобразить из себя друга, посоветовал Алану немного посидеть и отдохнуть, но Алан также культурно отказался, предварительно поблагодарив наставника за заботу. Понимая, что Тодо провоцирует его на ответную агрессию или какой-то нужный ему разговор, который, скорее всего, пошел бы про Виктора Альвареса, Алан не реагировал на его оскорбления и угрозы, а в разговоре старался отвечать односложно – «да», «нет» или «не знаю». К вечеру, когда Тодо понял, что проиграл, он стал еще более злым и раздражительным и, оказавшись на месте сбора бригад, первым отчитался и отправился к пикапу, чтобы попросить или обменять на что-нибудь сигарету и в одиночестве покурить, успокаивая нервы.
– Что ты сделал со стариком Тодо, на нем просто лица нет? – сдерживая смех, тихо спросил подошедший Виктор.
– Он просто жалок, – ответил Алан, – я готовился к более серьезному противнику, а он ведет себя, как какой-то хулиган из старшего класса, пытающийся запугать малолеток.
– Ты главное не расслабляйся, – ответил Виктор, – его главная мечта здесь – занять мою должность, и он не успокоится, пока этого не добьётся, поэтому он еще много раз попробует найти к тебе подход, чтобы найти компромат на меня.
После того, как все бригады отчитались о проделанной работе, всех посадили в пикапы, которые, поднимая тяжелую густую пыль на горных дорогах, направились на базу. Охранники ехали в свои вагончики, где вечером они могли под телевизор выпить пива и вкусно поесть, а работники в клетки, где кроме деревянных нар, вони, змей и уховерток на полу их ничего не ждало.
– Виктор, я должен отсюда сбежать, мне надо разыскать Ребекку и детей, чего бы мне этого не стоило, лежа рядом на нарах в клетке, тихо сказал Алан.
– Ты думаешь, что один хочешь покинуть это прекрасное место? – так же тихо спросил Виктор и, не дождавшись ответа, добавил: – Я тоже об этом мечтаю, иначе я сдохну тут если не от пули, то от скуки. Уже несколько лет подряд мой распорядок повторяется изо дня в день, и только маленькие радости типа пива, хорошей сигары или хорошей туалетной бумаги спасают меня от безумия.
Оба замолчали, так как к ним на нары внезапно подсел какой-то человек. Это был щуплый мальчишка лет восемнадцати. Он якобы был увлечен заменой батареек в своем фонаре, но Алан заподозрил его в том, что мальчишка пытался подслушать их разговор. Поняв, что подслушать не удастся, начинающий шпион поднялся и, для вида походив какое-то время по камере, вышел из нее и куда-то направился.
– Наверное, пошел докладывать Тодо, было бы только чего говорить, – усмехнувшись, сказал Виктор.
Избавившись от лишних ушей, Виктор сказал, что имеет план побега, но одному бежать опасно, нужно иметь напарника, но он тут никому не доверяет. Также в джунглях без компаса можно легко заблудиться, что сулит явную смерть.
– У тебя есть я, Виктор, давай сбежим вместе, просто нам надо согласовать действия и решиться на этот шаг, – прошептал Алан.
– Ты верно подметил, что надо решиться на этот шаг, ведь если бы ты увидел, что они делают с теми, кого ловят за побег…
– Не хочу даже об этом думать и тебе не советую, – перебил его Алан.
Наступила ночь, их камера наполнилась разнообразными звуками, которые мешали Алану заснуть. Обычно Алан настолько сильно уставал за целый день на плантации, что, оказавшись на нарах, тут же проваливался в свой неспокойный сон, не обращая никакого внимания на кашель, храп и разговоры братьев по несчастью, но этой ночью он не мог сомкнуть глаз, так как постоянно думал о побеге. Нет, он не переживал, что их могут схватить и, как рассказывали люди, кинуть на съедение голодными свиньям, которые будут медленно тебя поедать, пока ты в муках не истечешь кровью, он обдумывал способы побега, когда им лучше это совершить и что надо будет иметь с собой. Его сердце разрывалось на части от мыслей, что вдруг его семья погибла в той аварии, но он отгонял их, пытаясь убедить себя в том, что они живы и что ему обязательно надо как можно раньше успеть вернуться в госпиталь, чтобы забрать их оттуда и первым же рейсом вернуться в Арлингтон.
В какой-то момент ему показалось, что он что-то увидел там, за решеткой. Это было словно тень, мелькнувшая между стволами деревьев. Он тут же вспомнил, что видел что-то подобное в ту ночь, когда он впервые очнулся в этой тюрьме. Тогда он решил, что ему это померещилось, но не может же ему дважды показаться одно и то же, хотя не может же быть это настоящей, живой тенью, ведь Алан не особенно верил в некие потусторонние силы. Что-то снова мелькнуло, и тень внезапно оказалась в их камере, легко пройдя сквозь металлические прутья решетки.
«Боже мой, я не верю своим глазам, надо помолиться, но я не знаю молитв, точнее, все забыл в один момент, а может, я сплю и мне это снится, надо себя ущипнуть…» – мысли роем пчел кружили в голове Алана, жужжа и желая его покусать.
В момент, когда он понял, что тень уже стоит возле него, Алан завыл, словно загнанный зверь или испуганный ребенок, оказавшийся на длительное время вдали от матери.
– Эй, друг, ты чего там скулишь, приснилось чего? – сонным голосом прохрипел Виктор, перед этим шумно повернувшись со спины на бок, чтобы посмотреть на Алана.
– Виктор, я снова видел это, она меня преследует, Виктор, это выше моих сил, мое сердце сейчас вырвется из груди! – шепотом сказал Алан, чеканя каждое слово, стараясь не перейти на вопль.
– Алан, не волнуйся, змея тебя боится больше, чем ты ее, да и на лежанку она к тебе не станет заползать, поэтому ты не переживай, главное ноги не опускай вниз, – спокойно ответил Виктор, постаравшись пошутить в конце.
– Какая, к черту, змея, речь не о ней, – раздраженно прошептал Алан, вглядываясь в темноту, – речь идет о тени, помнишь, я тебе про нее рассказывал?
В этот момент лицо Виктора резко приобрело очень серьезный вид. Того незначительного света, который обеспечивала полная луна, было достаточно, чтобы это заметить.
– Тень, где ты ее увидел?
– Сперва она была на улице, а потом вдруг оказалась с этой стороны решетки, ну а затем она каким-то образом оказалась прямо возле нас, у меня от страха чуть сердце не остановилось.
– Понял тебя, друг, это, конечно, очень плохо, – серьезным тоном ответил Виктор.
– Что плохо, Виктор, надеюсь, что ты меня сейчас не разыгрываешь, изображая понимание? Если честно, то я сейчас не в настроении шутить, – плохо сдерживая волнение, уже не шепотом, а в голос сказал Алан.
– Эй ты, тупой гринго, может ты заткнешься уже? – раздался голос из темноты камеры. Кто именно это сказал, было неясно, но Алан предположил, что это был Брук – огромный мексиканец, который раньше в Колумбии был известным боксером, но потом из-за наркотической зависимости все потерял.
Алан не хотел ругаться с Бруком, поэтому, подвинувшись поближе к Виктору, тихо спросил: «Виктор, почему плохо, не молчи, мне ведь это не показалось?»
– Не бери в голову, это так, местные сказки, чтобы пугать детишек. Уверен, что тебе показалось, а теперь давай спать, а то завтра не сможешь работать, – сказал Виктор и демонстративно закрыл глаза.
Уснуть Алан больше не смог, так и пролежав всю оставшуюся ночь с открытыми глазами, вздрагивая от каждого возникшего в камере звука. Только когда небо озарил рассвет, Алан без сил погрузился в неспокойный и неглубокий сон, из которого его вывел внезапный звук, похожий на раскат весеннего грома. Открыв глаза, Алан какое-то время неподвижно лежал, смотря в потолок.
– Друг, ты тоже слышал звук выстрела или мне это приснилось? – спросил Виктор, продолжая лежать на боку.
– Я подумал, что это гром, – неуверенно произнес Алан, понимая, что это было сказано как-то по-детски.
– Сезон дождей еще не наступил, поэтому я уверен, что это был выстрел и он был сделан недалеко от нашей комнаты.
Их камеру Виктор целенаправленно называл комнатой, из-за того, что такие слова, как тюрьма, клетка или другие, похожие по значению, которыми пользовались остальные люди в лагере, он не использовал, так как они наводили на него грусть.
– Возможно и выстрел, только кто его мог совершить, неужели на лагерь хотели напасть конкуренты Хесуса? – продолжая смотреть в потолок, тихо спросил Алан.
Виктор ничего ему на это не ответил и, тихо поднявшись, достал из своего тайника самокрутку и, сев на нары, с задумчивым видом продолжил курить, рассматривая окружающий их мир через решетку их «комнаты». В какой-то момент снаружи послышались голоса, после чего несколько охранников пробежали в сторону клуба, как называли это место старые заключенные, которым за отличную работу иногда позволяли сходить в старое каменное здание, в котором можно было посмотреть телевизор, поиграть на бильярде или подремать на мягком диване.
Пришло время, когда обычно усатый Бо приходил их будить, но никто не пришел за ними даже пятнадцать минут спустя, и только через тридцать минут возле решеток показался другой охранник, молодой, похожий из-за своих юношеских усиков скорее на школьника, нежели на взрослого человека. Он искренне улыбнувшись, поздоровался со всеми и сообщил, что сегодня поездка на плантацию отменяется, так как будут даны поручения по работе на территории лагеря.
– Привет, друг, ты хоть скажи нам, как тебя зовут, – обратился к нему Виктор.
– Тебе этого знать не положено, – строго ответил Виктору парень, с лица которого тут же сошла улыбка, на место которой пришла сама серьезность, из-за чего он стал казаться намного старше своего возраста.
– Не хотел тебя обидеть, извини. – быстро ответил Виктор, после чего добавил: – А где Бо, а то он мне обещал кое с чем сегодня помочь… – на ходу выдумывал Виктор.
– Бо убили, сейчас идут разбирательства. Вам этого знать не положено, так что держите свои языки за зубами, – тихо сказал охранник, после чего уже громким голосом напомнил всем, что в скором времени должны прийти бригадиры для раздачи поручений на целый трудовой день, поэтому в интересах людей было успеть умыться и позавтракать.
– Я сразу понял, что это был выстрел, а ты гром, да гром, – сказал Алану Виктор, когда они шли умываться.
– А я с тобой и не спорил, мне вообще плевать, что это было. Меня сейчас беспокоит лишь тень, которая, как в плохих фильмах ужасов, преследует своих жертв, которых потом под утро находят без дыхания, – без лишних эмоций ответил Алан.
Виктор вдруг остановился, а Алан еще прошел по инерции несколько шагов вперед и, обернувшись, вопросительно посмотрел на Виктора.
– Ты иди, друг, а мне надо кое-чего проверить, – сказал Виктор и быстрым шагом направился в обратном направлении. Алан, пожав плечами, продолжил идти в так называемую душевую. После бессонной ночи он чувствовал себя разбитым.
Вернувшись по дорожке к камере и убедившись, что никого из охраны рядом нет, Виктор, чуть пригнувшись, быстрым шагом направился в сторону клуба, где могли убить Бо.
– Виктор, псс! – послышался голос Алана из зарослей.
– Ты что тут делаешь, ты ведь шел умываться, зачем пошел за мной? Если нас увидят, то нам точно не поздоровится. Иди в душевую, пока нас не кинулись.
– Я пойду с тобой, вдруг нам удастся сбежать, – настаивал вышедший из зарослей и поравнявшийся с ним Алан.
– Черт с тобой, но потом, когда тебя изобьют и ты будешь ссать кровью, не стони и не кляни судьбу, – строго сказал Виктор и пружинистыми шагами направился вдоль дорожки, специально стараясь идти по траве, чтобы не шуметь галькой.
Оказавшись возле старого здания, с одной стороны стена которого была скрыта под толстым слоем вьющегося растения, которое буквально вгрызалось своими корнями в каменную кладку.
– Будь внимателен. Смотри по сторонам и под ноги!
– А что мы ищем? – спросил Алан, не отводя взгляда из-под своих ног.
– Не знаю, Уайт, хватит задавать вопросы, просто смотри в оба, – раздраженно ответил Виктор.
В какой-то момент впереди показался патруль из двух вооруженных людей, которых вовремя заметил Виктор. Он хотел быстро спрятаться за большим мусорным баком, стоящим рядом, но вдруг понял, что Алан их не видит, так как продолжал смотреть под ноги, словно искал утерянную запонку. Думать было некогда, поэтому Виктор рванулся вперед и в три прыжка бросился на спину Алана, выкинув руки вперед, точно ягуар, прыгающий из зарослей на ничего не подозревающую жертву. Повалившись на землю, Алан ударился лицом, из-за чего начал было возмущаться, но Виктор, прижав указательный палец к губам, тихо прошипел: «Тсс».
Рядом послышалась речь, это охранники проходили прямо возле наших друзей, которых из виду скрывал лишь красиво подстриженный кустарник. Так как охранники говорили на испанском языке, Алан ничего не понял и продолжил вертеть головой. Виктор узнал, что ночью, проигравшись в карты, Бо повздорил с каким-то новеньким охранником, достаточно наглым и не признающим авторитеты, из-за чего усач вызвал его на стрелковый спор, в котором Новенький без особого труда застрелил Бо. Виктор настолько внимательно вслушивался в голоса рассказчиков, что не сразу увидел, как Алан начал куда-то ползти, дергая ногами и создавая лишний шум. В какой-то момент охранники, которые уже почти ушли, вдруг остановились.
– Ты слышал это? – спросил один другого.
– Что это? Вроде бы все тихо. Ты какой-то сегодня нервный, Хорхе. Пошли уже завтракать, а то толстяк все съест.
Виктор в этот момент схватил за ногу достаточно далеко отползшего от него Алана, который, словно заведенный, куда-то полз, пытаясь вырваться из рук Виктора. После того, как охранники зашли за соседнее здание, Виктор, поднявшись на ноги, подошел к отползшему от него на несколько шагов Алану. Виктор был сильно зол на этого гринго, из-за глупости которого их могли поймать и в лучшем случае избить до полусмерти. Вся ярость Виктора тут же испарилась, стоило Алану повернуться к нему, держа в руке смартфон.
– Виктор, смотри, что я нашел, это наше спасение, – улыбнувшись, сказал Алан, заметивший про себя, как быстро злобная гримаса Виктора сменилась эмоцией удивления.
– Дева Мария, Уайт, ты просто молодец, где ты нашел этот смартфон? Посмотри, какой у него процент заряда?
– Девяносто восемь процентов, я думаю, что нам вполне хватит этого заряда, если мы его будем использовать только для ориентации на местности, – сказал Алан, и в этот миг улыбка сошла с его лица.
– Что случилось, почему ты поменялся в лице? – спросил Виктор.
– Телефон не разблокируется, нужен палец или лицо владельца, – грустно сообщил Алан.
После короткой паузы Виктор сказал, что, скорее всего, это телефон Бо, так как он ранее уже видел телефон в похожем чехле в руках усача, когда тот хвастался своей коллекцией фотографий с убиенными им людьми.
– И не дай бог, если ты зажмуривался или отворачивался от экрана, тут же от него прилетало.
– Фу, какой же ублюдок был этот Бо. У него явно не все хорошо с головой. Надеюсь, что он мучился перед смертью.
– Алан, если ты верующий человек, то ты должен уметь прощать людей, ведь на свете нет плохих или хороших людей, а есть счастливые и несчастные. Бо явно был несчастен.
– Не хочу сейчас философствовать по этому поводу, я просто рад, что этот усатый говнюк сдох, но нам теперь надо найти его тело, чтобы разблокировать телефон, и, судя по твоим рассказам о том, как они поступают с телами убитых, нам следует поторопиться.
– Ты прав, Уайт, нам нужно срочно бежать к свинарнику, – сказал Виктор и, поднявшись на ноги и осмотревшись, побежал.
Алан, не сразу сумев подняться, направился вслед за Виктором.
«Куда он так рванул, смартфон ведь у меня», – думал про себя Алан, пытаясь не потерять из виду Виктора Альвареса.
Запыхавшись, он все же нагнал его возле деревянного сарая. В то время, пока Алан пытался восстановить дыхание, Виктор, стоя на коленях, пытался рассмотреть через щели в дощатой стене, что было внутри.
– Слышишь это мерзкое хрюканье? – не отвлекаясь от стены, спросил Виктор.
– Вроде бы слышу, но не уверен. У меня просто сердце колотится, словно бешенное… Дай отдышаться, и тогда тебе точно скажу.
Алан смотрел на Виктора, явно имеющего лишний вес, и не мог понять, как он так быстро добежал до сарая, не имея при этом отдышки, которую испытывал сам Алан.
«Как окажусь дома, вернусь к пробежкам», – решил для себя Алан.
– Некогда нам ждать, возможно, нас уже ищут, пошли. – внезапно сказал Альварес и направился к двери сарая, стараясь двигаться максимально тихо.
После того как боливиец скрылся за дверью сарая, прошло, наверное, всего пару минут, которые необходимы были Алану, чтобы восстановить дыхание, после чего он последовал в сарай за другом.
– Виктор, ты тут? – тихо спросил Алан, оказавшись в темном пространстве сарая, в котором одновременно чувствовались запахи сырости, навоза и гнилостных разложений. Из-за того, что в сарае было всего два небольших окошка с грязными стеклами, внутри царил полумрак. Внезапно, в его голове всплыло детское воспоминание о рассказе отца про пиратов. Отец рассказывал, что они носили черную повязку на одном глазу не из-за того, что были слепы на этот глаз, а чтобы, спустившись с солнечной палубы в мрачный трюм корабля и сняв повязку, им не приходилось тратить драгоценное время на привыкание к темноте.
– Виктор, ты меня слышишь, отзовись! – чуть громче позвал друга Алан, после чего в сарае раздался резкий и очень громкий вопль, испугавшись которого Алан неожиданно для себя вскрикнул и отпрянул назад.
– Алан, ты чего там стал как истукан, я же тебе машу рукой уже какое-то время? – раздался крик Виктора.
– Извини, Виктор, я ничего не вижу в этой проклятой темноте, у меня глаза пока к ней не привыкли.
– Да черт тебя дери, какие же вы, гринго, все нежные! – ругался Виктор, пытаясь оттащить огромного хряка от истерзанного тела Бо, которое уже было настолько обглодано животными, что, если не знать про убийство, разобраться, кому принадлежало это тело, было невозможным.
– Иди хотя бы на мой голос, эти твари уже сожрали ему лицо, поэтому у нас есть шанс, если мы спасем его руку. Быстрей, помоги, я не смогу долго их отгонять, – крикнул Виктор, продолжавший держать самого большого хряка и ногой бить другого, пытавшегося поживиться останками усача Бо.
Алан побежал на голос. Его глаза почти привыкли к темноте, и он сумел оббежать толстую вертикальную балку, но не увидел на земляном полу стоящего ведра, о которое, споткнувшись, рухнул прямо возле загона, расшибив себе голову о какой-то наваленный мусор.
– Да черт тебя дери, Уайт, ты вообще под ноги не смотришь? – выругался Альварес. – Нас сейчас услышат, и мы присоединимся к бедняге Бо на радость этим мерзким животным.
Алан попытался поскорей подняться на ноги, ругая себя за неуклюжесть. Он не придал значения тонкой струйке крови, которая сочилась по его лицу из рассечения на голове. Перепрыгнув через ограждение, он кинулся к телу Бо, чтобы взять его руку и приложить палец к смартфону. Оказавшись над телом, Алан с силой подавил приступ рвоты, увидев то, что стало с Бо. Он старался думать о деле, поэтому опустив руку в жижу, состоящую из грязи, отходов жизнедеятельности свиней и крови, которая по щиколотку покрывала весь загон. Вытащив руку, он увидел, что на ней нет кисти.
– Проклятье! – процедил Алан, с силой бросив культю обратно в жижу, из-за чего ее капли разлетелись во все стороны, попав Алану в рот.
Сдержаться он уже был не в силах, и его вывернуло прямо на изуродованное тело усача.
– Проверь другую руку, я уже не в силах держать эту тварь! – завопил Виктор, и в этот момент хряк резким движением вывернулся и ухватил его за ногу.
Виктор завыл от боли и, отпустив животное, отшатнулся назад, из-за чего поскользнувшись, упал на спину, ударившись затылком о дно загона и потерял сознание.
– Да что же это за проклятье! – крикнул Алан, при этом судорожно ища другую руку Бо в мерзкой жиже, дополнительно смешавшейся с его рвотой.
Вытащив руку, он с радостью увидел, что несколько пальцев еще не было сожрано на руке, и, обхватив ее, он попытался вытереть оставшиеся пальцы о свою рубашку. Когда ему это почти удалось, он вдруг почувствовал сильный рывок, чуть не вырвавший заветную руку Бо из его рук. Оказалось, что это хряк, который остался без контроля и, видимо решивший, что Алан хочет отобрать у него еду, вцепился в плечо мертвого Бо, пытаясь разжевать сустав. Рывки были настолько сильные, что Алан не мог попасть немного отчищенными от мерзкой жижи пальцами мертвеца по экрану смартфона. Хряк громко хрустел, разжевывая плечевой сустав. Алан понимал, что надо поторопиться, ведь отделив руку от тела, хряк вырвет ее из его ослабших рук, и тогда им точно не разблокировать смартфон.
В очередной попытке приложить палец, смартфон, ярко вспыхнув экраном, разблокировал доступ, дружелюбно допуская его к главному меню смартфона.
– Получилось, у меня получилось, Виктор! – радостно воскликнул Алан, вертя головой в поисках друга.
Он вдруг увидел его, лежавшего на спине без сознания, с почти полностью погрузившемся в мерзкую жижу лицом.
– Виктор, я иду! – сказал Алан, стараясь как можно быстрей добраться к другу и при этом не выронить смартфон.
Приподняв голову Виктора так, чтобы он не захлебнулся, Алан начал судорожно искать настройки в смартфоне, чтобы отключить его блокировку.
– Да где же ты есть? – злобно цедил Алан в поисках заветного «тумблера», периодически вытирая грязным рукавом рубашки лицо, на которое текла кровь из раны на голове.
Когда цель была достигнута, Алан спрятал смартфон в кармане штанов, после чего попытался поднять Виктора. Хоть он и был достаточно тяжелым, Алан изо всех своих сил тянул его на себя, чтобы хоть немного приподнять и попытаться перекинуть через невысокое в том месте загона заграждение.
– Ну давай, еще немного осталось, – подбадривал он самого себя, что ему придавало сил, вследствие чего тело Виктора, словно безжизненная кукла, рухнуло на земляной пол сарая. Послышался стон Виктора. Алан, с трудом выпрямившись, начал вертеть головой по сторонам, и радости его не было предела, когда он увидел несколько бочек, наполненных водой и ковшик, висевший рядом на стене на большом проржавелом гвозде. Набрав первый ковш воды, Алан тут же подбежал к Виктору, начал лить на голову, второй рукой помогая ему вымыть лицо. И так еще несколько ковшиков, прежде чем он умылся сам и сполоснул рану на голове.
Виктор уже пришел в себя и первым делом спросил:
– Друг, тебе удалось разблокировать смартфон?
– Не волнуйся, Альварес, я все сделал, а теперь давай возвращаться, иначе ты лучше меня знаешь, чем может закончиться наша прогулка.
– Алан, ты молодец, спасибо, что не бросил меня подыхать в этой навозной жиже, это явно была бы не та смерть, на которую я рассчитывал. А теперь я предлагаю нам полностью окунуться в эти бочки и помыться, а заодно постирать одежду, ведь мы уже привыкли к вони, а за пределами сарая наш запах учуют издалека.
Отмывшись и постирав свою одежду, насколько это было возможно, друзья вышли из сарая и быстрыми перебежками рванули к своей камере. Подходя ближе, Виктор, который шел немного впереди, вдруг театрально и неестественно громко воскликнул:
– А кто это разрешал вам лазать по моим вещам?
Вовремя сообразив, что это был знак, Алан незаметно вытащил смартфон из кармана и бросил его в кусты, пытаясь при этом запомнить, куда именно он упал.
В камере стояло несколько охранников, среди которых был и тот молодой, объявивший утром о смерти усача Бо.
– Быстро подошли ко мне! – строго сказал молодой охранник, который, видимо, вместо Бо был назначен старшим среди охраны. – Чего ты там вякал насчет разрешения?
Его худое лицо было строгим и безэмоциональным, словно вырезанным в камне. Только Виктор хотел сказать, что он пошутил и всё такое, но не успел, так как внезапно получил удар по лицу от охранника, стоящего рядом с молодым. Виктор как подкошенный с грохотом свалился на пол. Ударивший его охранник хотел приложится по нему ногой, но молодой охранник, увидев это, молча, спокойным движением руки приказал ему остановиться.