Ольга Динова
Наваждение
Глава 3
Полина.
«Как хорошо всё-таки жить одной» – лёжа в ванной вся в пене, подумала я.
Хотя ещё утром чувствовала одиночество и скучала по бабуле и её запеканке. А всего-то нужно было хорошо покушать и расслабится. Правильно умные люди в книжках пишут, «быть одному – не значить быть одиноким.»
Что-то подружка не звонит, наверное, занята. Про то, что она могла забыть, когда на кону моё согласие на двойное свидание в клубе и речи не идет. Такие вещи она не забывает. Я, конечно, соглашусь. И она прекрасно это знает. Мы друг друга ни о чём не просим просто так. Значит для Василисы это свидание правда важно. Ну, а я поддержу, заодно и потанцую. Я очень редко хожу в «злачные места», несмотря на любовь к танцам. Предпочитаю плясать на тренировке в зале с девочками. Там своя крутая атмосфера и талантливые тренера, которые, даже из такого бревна как я, смогли вылепить достойную танцовщицу. Танцами я занимаюсь лет девять уже, не сказала бы, что добилась на этом поприще больших успехов, но тело свое прекрасно чувствую и могу красиво двигаться практически под любую музыку. Занятия разными видами танцами в коллективе очень помогли социализироваться, потому что я была действительно забитым ребенком. Я, как одинокий волчонок, смотрела на всех зло, ожидая подвоха. Ждала боли от любого нового человека в моей жизни.
Такое поведение было следствием полного игнорирования меня моей родной матерью. Она родила от неизвестного мне мужчины. Никогда не говорила, что любит, не утешала, не жалела. Она приводила домой мужиков, иногда пила, хуже всего – когда била, вымещая на мне свою злость. Ко мне? Или к себе самой.
Однажды мать сказала, что ненавидит меня.
– Потому что у тебя Его глаза – единственная информация о моём отце, которая была мне интереснее в тот момент. О маминой «нелюбви» я уже догадалась сама и даже… нет, не привыкла, скорее смирилась.
Когда мне было почти восемь, она исчезла на несколько месяцев. Это было трудное время, но, как ни странно, тот период жизни, вспоминается с теплотой в сердце. Я сама ходила в школу, плела косу и варила макароны с тушёнкой себе на ужин, до сих пор ненавижу всею душой это простое блюдо. Иногда мне помогала соседка по лестничной площадке – старенькая бабушка, которую, так же как и меня, бросили родные люди. Только меня бросила мать, а её дочь. Бабуля разрешала мне оставаться у неё на ночь, а я помогала ей. В первом классе школы я могла себя полностью обслуживать в бытовых вопросах; будь иначе, я бы просто не выжила. На своё восьмое день рождения я ела то же самое ненавистное мне блюдо и блины с малиновым вареньем.
О существовании родной бабушки Кати я узнала после возвращения матери. Она приехала какая-то другая, изменившаяся, хорошо выглядела и была ухоженной, красивой. А ещё мать впервые, кажется, подарила мне мягкую игрушку – милого белого зайчика с сердечком на животике. Тогда я ещё не знала, что это был прощальный подарок.
Вскоре, мать отвезла меня к незнакомой, но родной бабушке и отдала со словами:
– Или забирай её и воспитывай, или отдам в детдом.
Так у меня началась новая жизнь, где было тепло и уютно, где спрашивали «Как дела? Ты поела?». Мать я больше никогда не видела. Она не звонила, не присылала денег и никак не интересовалась нашей жизнью.
Сначала бабушка, помогла мне почувствовать себя хотя бы защищенной в собственном доме, потом появилась Василиса, которая буквально заставила меня с ней дружить. Она была девочкой активной и жизнерадостной, как солнышко. Частно приходила к нам домой, так как наши бабушки дружили и жили в соседних домах.
Постепенно я и Василису приняла в свою семью. По-другому и быть не могло – она такая заноза. Моя бабушка и Василиса стали единственными, кому я была не безразлична и кого сама любила.
Вылезая из остывшей воды, я поняла, что мысли о матери уже не причиняют такой боли, как раньше. Я её простила и вычеркнула из своей жизни, как и она меня. Даже в новой школе все думают, что мои родители погибли. Я никогда не отрицала.
Когда раздался звонок, я уже лежала в кровати и читала, наверное, уже в десятый раз «Гордость и предубеждение».
– Да.
– Лучшая подруга в мире на связи.
– Это вопрос или утверждение?
– Утверждение.
– Понятно. Что делаешь?
– Я? – уж очень наигранно спросила Василиса. – Страдаю и чахну.
– На пустой желудок?
– Почему сразу на пустой? Мама борщ сегодня готовила. Я навернула с хлебом и чесноком. До сих пор горит всё. – то ли пожаловалась, то ли похвасталась подруга.
– От этого страдаешь и чахнешь?
– Пфф… – прыснула она. – Страдаю из-за того, что ты не хочешь поддержать подругу и подставить ей дружеское плечо, а чахну в четырех стенах, без музыки и танцев.
– Хитра, хитра. – похвалила я её. – Ладно, во сколько пойдем? – не стала мучить я Василька, а то у нее фантазия богатая, долго будем обсуждать её нелёгкую долю и тяжёлею ношу.
– Спасибки, моя хорошая. Давай после пар я заскочу к себе, соберу вещи и прибегу к тебе. Не против?
– Нет.
Дальше мы с ней обсудили наряды, всё ещё незнакомого мне Лёшу и самого противного одногруппника Никиту. Чует моё сердце, что её Гордеев будет в Васильковой жизни намного дольше Лёши. Уж очень у них страстные отношения, завязанные то ли на ненависти, то ли на сексуальном влечении. Эх, завтра будет весёлый день, пережить бы только пары.
* * *
Утро наступило слишком быстро. А перевести будильник снова не получится, и так уже два раза повтор включала.
Когда я пришла в универ, вокруг царило странное оживление. Где же обычные сонные мухи? Странно это всё, надо спросить у двух «М», они хоть и парни, то те ещё сплетники. Миша и Максим нашли друг друга в этом храме науки, такой симбиоз во всём ещё попробуй, найди. Они, блин, даже предложения друг за другом заканчивают. Чем-то они мне напоминают двух безумных опоссумов из «Ледникового периода», для которых нет преград и препятствий.
Пока я шла до аудитории, до моего слуха долетали кое-какие обрывки предложений. Главное, что суть я поняла. Ничего важного, а для меня так точно. Какого-то препода то ли посадили за связь с первокурсницей, которой нет восемнадцати, то ли за взятку. Точно нам всё равно никто ничего докладывать не будет.
* * *
– Эй, куда прёшь? Слепая что ли? – налетела на меня красотка с тёмными длинными волосами и красиво наложенным макияжем, когда я повернула за угол. За ней шли двое высоких парней и они тоже остановились, но пока молчали.
– Да, совсем ничего не вижу, кроме длинной накрашенной швабры. Извини, я забыла очки. – покаянно ответила на оскорбление самым вежливым тоном, на который была сейчас способна.
Пока девушка, посмевшая меня оскорбить за собственный косяк, пыталась сопоставить мои слова с раскаявшимся видом, я чувствовала кожей, как меня рассматривал кто-то из парней. Я же в упор продолжала смотреть на виновницу столкновения, но уже не скрывала ехидный взгляд и ухмылку.
– Ты… – набрав побольше воздуха, начала она, но я только этого и ждала.
– Уже опаздываю, а если ещё подожду, пока ты придумываешь ответ, то пара начнётся без меня. – весело ответила ей. – Давай, пока-пока.
Я без проблем обошла красотку, но, сделав несколько шагов в нужном направлении, мне перегородили путь. Когда я подняла голову, сразу поняла, чей взгляд свёл с ума моих мурашек минуту назад.
Я его знаю, но не помню имени. Этот темноволосый красавчик очень популярен в нашем универе. Василиса мне что-то о нём рассказывала, вечером обязательно спрошу при встрече. Боже, почему он так на меня смотрит?! На волосы, на губы, которые я по привычке облизала, потом снова в глаза. Чувствую, как лицо начинает краснеть, а сердце грохочет с каждой секундой громче, перекрывая своим стуком все мысли в голове. Воздух словно становится плотнее, а руки, кажется, дрожат, и я сжимаю кулаки, чтобы скрыть это.
Я, честно говоря, очень растерялась. Никогда и никто меня так нагло не разглядывал.
– Я могу пройти? – нарушила я молчание.
– Нет, – ухмыльнулся этот невозможный тип, продолжая пристально смотреть.
– Что ты на меня так смотришь? – задала первый пришедший на ум вопрос, лишь бы не молчать.
– Как? – и снова это дерзкая ухмылка. Как будто он наслаждается происходящим.
– Димочка, поставь на место эту деревенщину. – придумала что ляпнуть нахалка.
«Димочка», посмотрел за мою спину каким-то странным взглядом, и там стало тихо.
– Так как я на тебя смотрю? – снова обратился он ко мне.
"Что ж ты пристал-то, любитель получать ответы."
Всё-таки я не выдержала и ляпнула сразу то, что было на языке. Эту информацию мозг точно не успел обработать.
– Как маньяк, не решила, правда, какой. Может, сексуальный, а может, и нет. Или как бабульки на лавочке, они так же каждый раз меня разглядывают. – не сказала, а протараторила. Блин. Не умею я с парнями флиртовать. Вон как смотрит на меня удивлённо. А позади меня стало, кажется, ещё тише. Стыдобища.
– Так сексуальный или нет? – сквозь тихий смех спросил у меня.
– Не знаю. – буркнула я, окончательно расстроившись. Не люблю, когда надо мной смеются. Сразу возвращаются комплексы из детства.
– Как зовут?
– Кого?
– Тебя, конечно? – и чего он снова улыбается?
– Василиса – соврала я и попыталась всё же обойти парня.
– До встречи, Василиса. – и в этот раз он дал мне уйти.
Оставшийся путь был без приключений. А почти всю пару я думала об этом парне. Его последние слова были явно обещанием скорой встречи. Опасный. Точно не для меня. Такой поиграет и выбросит. Вон как та красотка заткнулась сразу после его взгляда. Значит, знает, на что он способен. Боится. Заново проанализировав ситуацию в целом, взгляды и мимику, я поняла, что он точно не мой вариант на счастливый конец, где долго и счастливо. Я грустно улыбнулась, потому что поняла важную вещь. Та способность, которая позволяет мне «читать» людей, разрушает все мои отношения на начальном этапе. Будь они дружеские или романтические. Лишь единицы проходят проверку. Димочка не прошёл.
Когда моя безопасность зависела от настроения другого человека, хочешь не хочешь, а ловишь малейшую интонацию или мимику. Так я научилась во время прихода домой мамы считывать её настроение и делать выводы о своем будущем поведении. Чаще всего у меня получалось угадывать, но иногда доставалось. Мои синяки были напоминанием мне о том, как важно быть внимательной.
Следующие пары прошли как-то быстро для меня, я была погружена в свои мысли. И даже два моих друга – опоссума не смогли расшевелить мою задумчивую тушку.
Перед тем, как придёт Василиса, позвоню-ка я бабушке. Разговор с ней всегда повышает мою самооценку и настроение. Надеюсь, к вечеру я буду в порядке, не хочу портить подруге свидание. У неё сегодня супер-важное дело, а если она поймёт, что со мной не всё в порядке, то мы останемся дома.