Ольга Иванцова
Дело Матильды Егоровой
– О какой трагедии ты говоришь и почему о Роме нужно заботиться?
– Отец и мачеха разбились на машине. Роме было восемнадцать тогда, Матильде – двадцать два. Но Рома… Не знаю, как правильно объяснить. У него есть особенности. Он очень тихий, очень робкий, очень внушаемый. Ромкины родители его сильно баловали, мать так вообще буквально до седьмого класса с ним за одной партой сидела. Он совершенно не приспособлен к самостоятельной жизни, не умеет заботиться о себе, зарабатывать деньги, уверена, он даже поесть забудет, если не проследить. Когда случилось то несчастье, Ромка остался совсем один. Других родственников, кроме Матильды, у него нет. И конечно, она не могла его бросить. Она забрала Ромку, купила ему квартиру, пыталась работу найти, но дольше двух дней он все равно нигде не задерживался. А Матильда только и хотела, что научить брата самостоятельности. Она никогда не давала ему деньги просто так, но всегда покупала продукты и лекарства при необходимости. Она пыталась, как могла, заставить его повзрослеть.
– А что насчет родственников Матильды со стороны матери?
– Понятия не имею. Если и есть какие-то дальние, то с Матильдой они никогда не общались. Во всяком случае, мне она ничего не рассказывала. Ромка – вот ее настоящая родня. Никого ближе у Матильды не было. И у Ромки никого нет. Именно поэтому я так уверена, что Рома просто не мог этого сделать, она была единственным человеком, кого он любил и кому доверял. Только не Рома… – У Марины снова потекли слезы. – Простите меня, простите, я просто не могу поверить… Матильда мертва, Ромку забрали. В моей голове не укладывается, как такое могло случиться. Я просто…
Она зарыдала, закрыв ладонями лицо. Максим понял, что нужно дать ей время, и переключился на Математика:
– Я был удивлен, когда узнал, что у Матильды есть парень, честно говоря. На ее странице о тебе ни единого упоминания. Вы давно вместе? Как вы познакомились?
Математик поднял голову, его слезы сквозь очки казались просто огромными.
– Че… че… через д… два д… дня дол… ж… ж… но… – он подавлял истерику, но говорить внятно, без заиканий и неконтролируемых сглатываний, было еще тяжело. В общем, мужчине понадобилось пару минут, чтобы собраться, после чего он вытер рукавом нос и наконец начал отвечать на вопрос: – Через два дня должно было быть три месяца. Но я всегда чувствовал, будто знал Матильду годы. И встретились мы, я уверен, не случайно, по-другому этого не объяснить. Мое самое паршивое свидание стало самым счастливым событием в жизни. Наверно, все же стоит добавить немного контекста. Так вот, я преподаю в политехническом универе, читаю лекции по теории вероятностей и математической статистике. Один мой приятель с кафедры как-то похвастался, что скачал новое приложение для знакомств и в этом месяце уже встретился с тремя хорошенькими девушками. А в нашем мире ботанов и гиков это просто караван из женщин. Я тоже зарегистрировался там: в любви мне абсолютно не везло, вот и подумал, может, виртуальное общение на первых порах как-то исправит ситуацию. Так и нашел ту девчонку. Почти две недели мы переписывались, наконец я решился назначить личную встречу и, чтобы произвести хорошее впечатление, пригласил ее в самый дорогой ресторан, который только знал. Пришлось даже денег занять у соседа по общаге, но ты же понимаешь – первое свидание все-таки. Она, конечно, пришла, только по лицу ее я сразу понял, что надолго она здесь не задержится. Короче, не понравился я ей от слова совсем. И буквально через десять минут она сбежала, надо сказать, достаточно громко известив меня о причине своего ухода. Это услышали, клянусь, все посетители, потому что столько взглядов, полных жалости, я на себе еще никогда не ловил. Честно, хотелось одного – поскорее исчезнуть, да я и счет уже попросил, как вдруг ко мне за столик подсела Матильда. Она… Я просто потерял дар речи – настолько Матильда меня покорила, и единственное, на что я оказался способен, так это кивать ей в ответ. Но пару бокалов и живой интерес с ее стороны в итоге развязали мне язык. Матильда только посмеялась над этой историей о неудачном свидании, сказала, что мне еще крупно повезло: «Ты ее вообще хорошо рассмотрел? Корни отросли жутко, а сумка… Поверь мне, это определенно паль!» Да, многого из того, что говорила Матильда, я до конца не понимал. Однако счастливее, чем сидя рядом с ней в тот вечер, я еще никогда не был. И ту ночь мы тоже провели вдвоем. Не очень романтичное начало отношений, – Матем кисло улыбнулся, – только нам было все равно. Я сразу влюбился и понял, что это моя женщина и я сделаю ее счастливой. Но публичность, признаюсь, пугала меня, да и не знал я, как в институте отреагируют на наш роман. Я имею в виду, ну, ты понимаешь, ведь она была известная, скандально известная. И я попросил, чтобы Матильда первое время не афишировала то, что мы вместе. Она согласилась. Какой же я осел! Как же я жалею, что струсил, не нужно было скрываться. Она, наверно, думала, что я ее стесняюсь. Но это не так. Матильда была идеальна, а теперь ее нет. Я потерял ее и не понимаю, как мне жить с этим дальше. Как жить дальше без нее?
Максим по-мужски сочувствовал этому парню. Очевидно, что отношения с Матильдой – это лучшее, что с Матемом когда-либо происходило. Красивая и богатая модель. Да о такой подружке только мечтать можно! И вряд ли судьба преподнесет этому умнику такой подарок снова. Математик в этот момент сотрясался в рыданиях, и косых взглядов в сторону их столика стало еще больше.
– Тише-тише, Матем, слышишь, успокойся! – Марина, сама на грани истерики, пыталась кое-как привести его в чувства. – Мы же здесь по делу, помнишь? А сидим и плачем только. Слезами Ромку не вытащишь. Нужно действовать с холодной головой. Задавай свои вопросы, Макс, мы готовы отвечать.
– Когда вы видели Матильду в последний раз? – спросил Максим.
– Матильда и Матем ужинали в ресторане в пятницу, он переночевал у нее и утром ушел. Тише-тише! – Марина одновременно и рассказывала, и укачивала рыдающего Математика. – После они общались только по телефону. А почти все выходные с Матильдой провела я. Мы заранее договорились устроить небольшой девичник, так что в субботу вечером я приехала. Заказали доставку, поболтали, поснимали пару рилсов и начали собираться в клуб. Я визажист, поэтому всегда отвечала и за свой мейк, и за мейк Матильды. Сначала были в «АквабезАлко», потом в караоке, там горланили до самого закрытия и только под утро разъехались по домам. Проснулась я поздно и сразу же набрала Матильду, хотела спросить, как она себя чувствует после целого альбома Рианны соло. Думаю, мы проболтали по видео еще где-то полчаса. Если б я только знала, что это был наш последний с ней разговор… – сказав это, Марина на мгновение замолкла, сглотнула и продолжила: – В общем, Матильда сказала, что на ночь собирается ко мне, потому что должна прийти Галина – домработница, она и у меня прибирается по субботам. Знаю, это может прозвучать странно, но у Матильды относительно уборки были весьма строгие правила. Например, она хотела, чтобы убирались у нее только по ночам. Еще с модельных времен она возненавидела подъем по будильнику и вставала в час, а то и в два дня. Потом у нее было «время для себя», которое она любила проводить в одиночестве. Все съемки и прочую работу не раньше десяти вечера назначала, а домой только под утро возвращалась, поэтому и просила, чтобы убирались исключительно в ее отсутствие. Короче, мы поговорили, и я уехала в салон. Дома была уже ближе к одиннадцати, дико устала и вырубилась почти сразу. Но по дороге я написала Матильде, что все равно буду ее ждать. А когда утром проснулась, поняла, что она так и не приехала и даже сообщение мое не прочитала. Конечно, я забеспокоилась, но после решила, что она, должно быть, просто передумала. Звонить ей не стала, ведь в это время она обычно еще спит. О том, что на самом деле случилось, мне по телефону сообщил следователь. Он сказал, что Матильду…
– Да, я уже разговаривал с Галиной, и она ввела меня в курс дела. Допустим. У Матильды были враги? – Максим старался обходить места, способные вызвать новый поток слез.
– Спрашиваешь еще! Конечно, ведь она популярная, знаменитая, богатая – пальцев не хватит, чтобы перечислить всех завистников и лицемеров, которые желали ей зла. Особенно в сети. Куча хейтеров. Писали гадости, оскорбляли, проклинали – в общем, весь наборчик блогера-миллионника. У Матильды даже свой интернет-маньяк был, ну, мы его так между собой называли. Вот, смотри, – одной рукой Марина обнимала Матема, а второй достала из своей сумки телефон, сделала пару кликов и протянула его Максиму, – ник @_fanat666.
Страница Фаната666 с тремястами тысячами подписчиков была пустой, фото отсутствовало. В колонке «О себе» было указано следующее: «Ненавижу богатую нахалку Матильду!»
– Он взялся ниоткуда почти четыре года назад и начал буквально отравлять ей жизнь, – рассказывала Марина, пряча телефон обратно в сумку. – Издевки, мерзкие комментарии, пожелания смерти – это еще цветочки. В своей ненависти он зашел слишком далеко. Не знаю каким образом, но ему стали известны все подробности кошмарного детства Матильды: как отнеслась к ее рождению мама, как была, мягко сказать, рада мачеха, когда отец забрал Матильду к себе, как над ней глумились в школе и на улице за ее поношенную одежду, высокий рост и нездоровую худобу. Короче, о таких вещах раз и навсегда забыть хочется, но Фанат666 будто кайф ловил, напоминая Матильде о худших моментах ее жизни при любом удобном случае. Постоянно давил на больное. Писал без конца, что мать от нее отказалась, потому что залетела под алкоголем и ребенка этого ненавидела, что такие, как Матильда, и права не имеют на публичность, что даже с миллионной аудиторией она жалкое ничтожество, чья мать предпочла дочери иглу, а мачеха и на дух не переносила. Представь, через что Матильде пришлось пройти, выслушивая подобные оскорбления все эти годы. Конечно, большая часть подписчиков заступалась за нее, но ведь были и те, кто активно поддерживал Фаната666. Ее комментарии превратились в бесконечные склоки, а личка стала Диснейлендом для неадекватов. Но надо отдать Матильде должное: на публике держалась она стойко. На любой выпад Фаната666 отвечала, что смогла выбраться из нищеты без чьей-либо помощи и сама себя сделала, неважно, каким было ее прошлое. Во многом благодаря всей этой истории она и запустила собственное шоу на «Ютубе», где еженедельно вместе с профессиональными психологами разбирала ситуации, связанные с буллингом, агрессией и насилием в семье. Она бесплатно помогала жертвам справляться с последствиями ситуаций, которые подрывают психическое здоровье и даже могут стать причиной суицида. Матильда по такому принципу и жила: пускай самой плохо, но другому руку протянет. И ты бы только знал, сколько людей благодарили ее за спасение и шанс начать новую жизнь. Она была достойным примером селф-мейд знаменитости, за это ее и обожали. Но Фанат666 все равно не унимался, продолжая ее изводить. И хоть Матильда и пыталась скрывать свои истинные чувства, но и я, и люди вокруг замечали, как ей на самом деле тяжело. Хорошо хоть, до Ромы он не добрался. Матильда надежно скрывала брата от посторонних и СМИ, не афишируя их родство. В противном случае, боюсь, она бы просто сломалась, ведь Рома после смерти отца стал для Матильды буквально всем. Только не думай, что то, о чем я рассказываю, ерунда. Это на первый взгляд кажется: ой, ну и что, всего лишь какой-то псих из интернета. Но, когда ты постоянно на виду, а жизнь твоя – предмет для сплетен и обсуждений, не имеет значения, бросили тебе гадость в лицо или написали в директ: невозможно пройти мимо и не воспринять сказанное всерьез.
– Она обращалась в милицию?
– Нет, хоть я и твердила ей об этом постоянно. Но Матильда говорила, что толком ничего они сделать не смогут, а Фанат666 получит в руки дополнительный козырь: он только того и добивается, чтобы вызвать у нее панику и страх. Такого удовольствия доставить ему она не могла. Матильда трусихой не была, нет, за себя постоять она умела.
– Все это, конечно, очень интересно, но я уверен, что такими сумасшедшими фанатами может похвастаться любая знаменитость. Я же имею в виду человека, которого Матильда хорошо знала, возможно, которому даже могла доверять. Объясню, почему считаю именно так. Если ты хочешь убить кого-то, с кем лично не знаком, ты, скорее всего, нападешь на него где-нибудь в безлюдном переулке. Чтобы совершить это убийство в его квартире, нужно быть более подготовленным: выяснить адрес, быть уверенным в том, что соседи не поднимут шума, знать, что в квартире в тот момент никого, кроме жертвы, не будет. Риск слишком большой, чтобы идти на него. Да и как часто ты сама пускаешь в свой дом постороннего? В наше время это стандартные меры безопасности, и Матильда при всей своей известности и деньгах, готов поспорить, их соблюдала. Квартира не была ограблена. Значит, преступник преследовал единственную цель – убить. Теперь нужно понять всего две вещи: во-первых, кого она могла впустить к себе, во-вторых, кому была выгодна ее смерть. Ответив на эти вопросы, мы и вычислим убийцу.
– Дело в том, – проговорила Марина, впечатленная аргументами Максима, – что Матильда не просто соблюдала меры предосторожности – она была на них помешана. Открыть дверь и впустить к себе вот просто так она могла только меня, Матема или Ромку.
– Ну, в таком случае милиция имеет все основания подозревать вас троих. И неудивительно, что они взялись за единственного, алиби которого вызвало сомнения. Если ты уверена в невиновности Ромы, то должна еще раз хорошенько подумать над этими вопросами и назвать того, кто имел и возможность, и мотив ее убить, – настаивал Максим.
– Нет, слышишь, нет! – взгляд Марины был растерянным, а голос – встревоженным. – Рома просто не мог! Никто из нас не мог. Я не знаю, я вообще ничего уже не понимаю. Как это могло случиться? Как он вошел? Матильда не глупая, она бы не впустила кого попало, да и знакомого тоже вряд ли. Она именно так и поступала: просто не открывала дверь. Для встреч с рекламодателями или для решения вопросов по бизнесу снимала офис. С приятелями или девчонками из тусовки встречалась в кафе. Посторонних у себя она не терпела, особенно тех, кто еще и заявлялся без приглашения. Матильда ведь дева по гороскопу, если тебе это о чем-то говорит. В милиции тоже на этом настаивают, утверждают, что все улики указывают на то, что к убийству причастен кто-то из близких, что Матильда знала преступника в лицо, открыла сама, возможно, даже ждала его прихода. Только никого она не ждала. Она бы мне сказала, мы ведь долго болтали, и Матильда ни словом не обмолвилась о какой-то там встрече, тем более у нее в квартире. Но меня никто и слушать не желает. Всех собак вешают на Ромку. А это не так. Это просто не может оказаться правдой.
– А если предположить, что у убийцы был ключ? Например, он заблаговременно украл его у Матильды или у домработницы. А может быть, убийца это и есть та самая Галина. Прямого мотива я пока проследить не могу, но, по крайней мере, у нее имелась такая возможность. Убила, а потом сама же и нашла тело. Или убийство совершил ее подельник. Милиция наверняка проверяет и эти версии, – сделал логичный вывод Максим.
На фразе: «Убила, а потом сама же и нашла тело» – Математик зарыдал еще громче.
– Бред! – моментально вырвалось у Марины. – Во-первых, у Галины нет ни одной причины желать Матильде смерти. Да Матильда для нее была золотой жилой: даже представить страшно, сколько она отваливала ей за готовку и эти ночные приходы. Во-вторых, Матильда была в тот момент в квартире, значит, подняла бы шум, закричала или позвонила бы кому-нибудь из нас. Но точно не сидела бы молча, пока убийца открывал ее дверь и бросался на нее с ножом. Матильда умела защищаться, просто так она бы в руки не далась. Как же я боюсь, что они правы, и это сделал… Нет, я не хочу в это верить, должно существовать другое объяснение. Кажется, еще немного, и я просто сойду с ума.
Максим же продолжал настаивать на очевидном:
– Может, Матильда просто не поняла, что в квартиру проник посторонний? С другой стороны, каков шанс, что убийце повезло настолько, что он вломился к ней в самый подходящий момент? – На минуту Максим задумался. – Так, если отбросить все невероятные теории, ясным становится одно. Вам, конечно, неприятно будет это услышать, но с учетом всех обстоятельств Рома действительно мог приложить руку к убийству сестры. Подожди! Послушай меня. У него была возможность попасть в квартиру, ведь Матильда, вероятно, впустила бы, ты и сама об этом говоришь. У него имелся также и мотив. Например, та же Галина утверждает, что Рома постоянно просил у Матильды деньги. Принимая во внимание его проблемы с алкоголем, я считаю, он вполне мог совершить необдуманный поступок, ведь все мы знаем, что такое зависимость, и…
– Так вот откуда у них эта чушь собачья! – не дав закончить Максиму мысль, Марина обрушила весь свой гнев, рожденный безысходностью и бессилием. – Старая дешевая сплетница! А я-то думаю, почему следователь так уверен в виновности Ромы? А это старая карга понарассказывала им всякую бредятину! Боже, клянусь, я убью ее за ее грязный язык! Слушай сюда. Все, что она наплела, неправда. Она ведь наверняка трепалась о том разговоре, который слышала пару месяцев назад. А я предупреждала Матильду, что это вылезет нам боком. Не верь ей. Да, Матильда с Ромкой, бывало, ссорились из-за денег, но Матильда заботилась о брате, всегда была на его стороне, и он это ценил. У Ромы есть проблемы, не отрицаю: он много пьет, он асоциален, у него нет друзей, с работой не получается, но это вовсе не значит, что он способен убить сестру за бутылку водки. Матильду он любил! А она любила его, знала, что ему просто нужно время, чтобы освоиться, понять, кто он и чем хочет заниматься, и тогда эта пустая привязанность к алкоголю пройдет сама собой. Она не из головы это взяла. Матильда показывала Рому психиатрам. Они подтвердили, что он абсолютно здоров, но опека, особенно финансовая, усугубляет его состояние. И если бы Матильда пичкала брата деньгами, он бы спился или, что еще хуже, на иглу бы подсел. А для Матильды потерять единственного родного человека было страшнее всего. Она бы просто не вынесла этого и винила бы себя до конца дней. Матильда как могла защищала Рому от жутко пугающей его действительности, пыталась найти ему подходящую работу, объяснить, что самостоятельно зарабатывать, брать ответственность за свою жизнь – это не страшно, ведь именно так поступают взрослые люди. Она была уверена, что он сможет начать все с чистого листа, а пока Ромка вставал на ноги, не бросала его ни на минуту. Просила меня присматривать за ним, привозить продукты, проверять, чтобы в его холодильнике всегда была еда. Поначалу Матильда и сама всем этим занималась, но с приходом бешеной популярности уже не могла появляться у него часто: репортеры постоянно сидели на хвосте и, не дай Бог, пронюхали бы, что у нее есть брат, тогда…
– Это не Рома! – неожиданно перебил Математик. – Рома ни в чем не виноват. Это я виновен в том, что все так обернулось.
– Что ты такое говоришь, Матем? – Марина еще крепче обняла его за плечи. – Ты здесь совершенно ни при чем, слышишь? Матильда бы просто не позволила тебе так говорить. Она очень любила тебя, была по-настоящему с тобой счастлива, это буквально читалось в ее глазах. И не смей даже думать об обратном. Те три месяца, что вы провели вместе, стали лучшими в ее жизни. Поверь, именно это она твердила мне каждый день.
– Ты не понимаешь, – давясь слезами, всхлипывал Матем. – Это я виновен в том, что вчера она осталась в квартире одна. Еще неделю назад Матильда предложила мне съехаться, жить вместе, как семья, но я отказался. Я ведь мужчина. Как я мог согласиться жить в доме любимой женщины, да еще и за ее же счет? Я не мог, просто не мог себе этого позволить. Конечно, я бы с радостью забрал ее к себе. Да ведь только живу в общежитии. Да и зарплата у меня пока… ну, сама знаешь. Я сказал нет. Я отказался из-за своих идиотских убеждений, а теперь ее не вернуть. Какой же я дурак! Если бы я согласился, я бы защитил ее, уберег от смерти. Как себя простить? – Матем буквально захлебывался в истерике. – Что мне теперь делать, как мне с этим теперь жить?
Марина снова заплакала, Матем обхватил ее руками, и они уткнулись в плечи друг другу, слышны были лишь всхлипы и жалобные стоны. Тут Максим тихо произнес:
– Слушайте, если вам нужно время, чтобы прийти в себя, мы ведь можем перенести встречу на другой…
– Нет, – Марина резко вырвалась из объятий Матема, – сейчас! Мы будем говорить сейчас! Так ты берешься за расследование, Макс?
– Сначала я должен быть на сто процентов уверен, что это не окажется пустой тратой ваших денег и моего времени, – как матерый следак проговорил он. – Значит, добровольно открыть Матильда могла троим. Что нам это дает? Собственно, ничего нового. Давайте подойдем к проблеме с другой стороны. Кто получает наибольшую выгоду, особенно материальную, от смерти Матильды? Только Рома, я правильно понимаю?
– Если ты имеешь в виду деньги, то нет. Все деньги получает Артур, больше никто.
– Что еще за Артур? – удивился Максим.
– О нет! Я же совсем забыла рассказать тебе о завещании! – Марина со злостью стукнула себя ладонью по лбу. – Прости, Матем, но я в любом случае должна поднять эту тему. В общем, Артур Фролов – это бывший парень Матильды, работает персональным тренером в фитнес-клубе. Мерзкий тип! Не знаю, как они провстречались-то столько времени – больше трех лет, потому что постоянно ссорились, скандалили, короче, больные отношения, но все равно сходились из раза в раз. Окончательно разбежались восемь месяцев назад: этот козел изменил Матильде со смазливой малолеткой и бросил. Конечно, стерпеть этого она не могла. Да ни одна девушка бы не смогла. Матильда организовала на эту парочку в сети настоящую травлю: выкладывала сторис с оскорблениями, поливала Артура и его новую пассию грязью, просила своих подписчиков, чтобы те сносили их аккаунты. Одним словом, устроила этим двоим веселую жизнь. Я ни в коем случае ее не оправдываю, но, поверь мне, голубки заслужили то, что они получили. Так продолжалось всего несколько недель после их расставания, потом Матильда с нервным срывом угодила в клинику, и мозги, слава Богу, на место встали. С Артуром, к моей огромной радости, было покончено. А вскоре она познакомилась с Матемом. Настолько сильно Матильда влюбилась, наверно, первый раз в своей жизни.
Матем всхлипнул, Максим спросил:
– А при чем здесь завещание?
– Так слушай дальше! Примерно года два назад, по-моему, уже точно и не помню… Ну, короче, тогда еще Матильда каталась на каруселях абьюза имени Фролова по безлимитному абонементу. Я ей сто раз говорила послать Артура с его дешевыми манипуляциями куда подальше, но у Матильды буквально крыша ехала: «Не говори так о нем! Ты ничего не понимаешь! У нас любовь!» И что мне оставалось делать? Молча терпела и тихо ненавидела. А он еще больше губу раскатывал. И вот в один прекрасный день вдруг заявляет, что не верит в искренность ее чувств и уходит. Я уже хотела шампанское открывать, да только рано радовалась. Матильда чуть ли не на коленях перед ним ползала, а чтобы доказать свою любовь, взяла и оформила завещание, по которому все имущество и деньги в случае своей смерти оставляет Фролову. Как-то так.
– Я надеюсь, ты сейчас пошутила? Нет, ты что, серьезно говоришь? – у Максима даже глаза округлились. – Ох ты ж… ну, допустим. Но они же расстались. Почему в таком случае она его не уничтожила?
– Даже не спрашивай, я не знаю. Матильда всегда делала так, как считала нужным. И никто не мог на нее повлиять. Почему не уничтожила завещание? Наверно, она не думала об этом так серьезно. Она была молода, здорова и точно не собиралась умирать. Да и дел у нее всегда куча: съемки, проекты, кастинги. Скорее всего, это просто вылетело у нее из головы.
– А ты об этом знал? – обратился он к Матему.
– Да. Матильда никогда и ничего от меня не скрывала, и об Артуре и их отношениях я знал все. К тому же лезть в ее дела я не имел никакого права: это деньги Матильды, и только Матильде решать, как с ними поступать. Я еще раз подчеркиваю, что не преследовал никаких финансовых выгод, когда начался наш роман. Я был уверен, что смогу построить успешную преподавательскую карьеру и буду самостоятельно обеспечивать нашу с Матильдой семью. Мне ничего от нее не было нужно, мне была нужна только она.
Снова послышались жалобные всхлипы. Математик снял очки, вытирая салфетками мокрое от слез лицо.
– Знаешь, – какая-то мысль резко пришла Марине в голову, – я сейчас вспомнила, что в субботу мы ведь видели Фролова с его малолеткой в клубе. Они праздновали помолвку. Поверить не могу, что эти люди будут размножаться. И я не хочу никого обвинять, но думаю, что и Артура Матильда теоретически могла впустить. Только вот ума не приложу, зачем бы он к ней пошел. Да нет, забудь, это глупое предположение. И алиби, уверена, у Артура тоже есть. Я видела, как он выходил от следователя после допроса, а будь в его показаниях что-то не так, его бы не отпустили.
Максим тем временем справлялся с шоком, вызванным известием о последней воле Матильды Егоровой, распорядившейся своим многомиллионным состоянием в пользу не пойми кого. А как же горячо любимый брат?
– А я-то думал, что меня очень сложно удивить. Оказывается, ошибался. Так, значит, среди подозреваемых у нас ты, Матем, Артур и Рома, но вы оба утверждаете, что убить не мог никто, – подытожил Максим.
– Я знаю, – Марина разразилась нервным смехом, – звучит глупо, но ее ведь правда убили! Ее убили, Рому забрали… Боже, я так за него боюсь. А если адвокат не справится? Я наняла самого лучшего, но и он настаивает, что положение слишком серьезное, чтобы давать хоть какие-то гарантии. А милиция… Чувствую, Рому они не пощадят. Я так боюсь. Но что же я могу еще сделать? В голове ни одной толковой идеи. Просто не верится, что наша жизнь теперь превратилась в сплошной кошмар.
Марина поникла. Матем более-менее успокоился, только изредка вытирал рукавом мокрый нос. Заказ, который принесли для них почти сразу, был не тронут. У Максима тоже отсутствовало желание прикасаться к десерту: слишком много интересного он узнал за последний час. В общем, голод решил не тревожить гостей заведения, сидящих за столиком номер три на террасе ресторана «Бизон».
Между тем Максим тщательно обдумывал услышанное. История занимательная, с одной стороны, простая и понятная, а с другой – есть пару вопросов, на которые вот так с ходу не найти ответ. Все знала Матильда. Что произошло с ней в тот вечер и кому она перешла дорогу настолько, что убийства не удалось избежать? Почему она впустила к себе человека, от руки которого и погибла? Разобраться будет непросто. Да разве Максима это когда-либо останавливало? В нем уже зажегся азарт. Конечно, существует еще и такой вариант, что Матем и Марина лгут или сами обманываются, выгораживая Романа Егорова, который на самом деле виновен. Способен ли Максим докопаться до истины? Он почувствовал, что хочет проверить это лично. Готовый наконец нарушить тишину, Максим едва открыл рот, когда слезы мощнейшим потоком хлынули из глаз Математика и он скрючился в очередной истерике. Кажется, осознание уже близко. Марина обняла рыдающего мужчину, а после крепко прижала к себе, повторяя:
– Мы должны быть сильными ради нее, ради Ромки, слышишь? Ты слышишь, Матем?
Снова повисла неловкая пауза: Максим выжидал, пока двое напротив совладают с собой. Он не страдал жаждой справедливости, нет, его решение основано исключительно на желании вступить в соревнование с убийцей, милицией и судьбой. Противников много, оттого гонка будет еще интереснее. Как видно, главный недостаток Максима – абсолютная уверенность в том, что он всегда и везде умнее всех.
Через пару минут взрывной плач все-таки прекратился, и Матем, опустив голову на плечо Марины, тихо поскуливал. А у Максима просто лопнуло терпение.
– Хорошо, я согласен, – твердо произнес он.