Ольга Кедук
Море в бокале
Пролог. 14 сентября 2018 года
– Помоги мне! Проверь её!
Из-за грохота музыки приходится наклоняться к собеседнику и орать свою мысль прямо в ухо.
И всё равно часть звуков не долетит до цели – их поглотит висящий в воздухе смог.
Откуда табачный дым взялся в 2018 году (во времена тотальных запретов на курение в общественных местах) – вообще не понятно. Видимо, помещения рок-баров наполняются дымом на этапе строительства.
Два старых приятеля плюс бутылка виски – формула рождения гениальных идей.
Особенно, если приятели – два мужика, два программиста, у обоих не сложилась личная жизнь, и они пришли отметить это дело в баре.
После пятой рюмки начинается мозговой штурм.
И один находит принципиально новое решение. Решение совершенно банальное и типичное для 15-летних девочек…
Но он-то взрослый мужик: у него очки, борода и колоссальный жизненный опыт человека, на днях отметившего 38-летие. И для него такой ход в новинку.
Нужно, чтобы приятель (которого момент и бутылка виски уже сделали лучшим другом) проверил строптивую возлюбленную.
Как проверил – написал ей ВКонтакте с целью романтического знакомства. И, если она ответит…
Но пойти дальше гениальному плану помешал выпитый вискарь.
– Напиши ей!
– Зачем? Что это даст? – приятель сопротивлялся плану, интуитивно чувствуя его несостоятельность.
– Мне нужно знать?
– Что знать? Ну, расстались и расстались. Найди новую!
Но герой был настойчив, к тому же алкоголь ослабил оборону. Пришлось сдаться.
Заговорщики протерли бумажной салфеткой барную стойку, положили туда телефон и нависли над ним.
«Привет, солнця:)» – первое сообщение улетело к ничего не подозревающему объекту проверки.
Значок «непрочитанного» исчез, и приятели затаили дыхание.
Пять минут, десять… Виски грелся, ничего не происходило.
– Пиши ещё!
«Оль, чего молчишь, коль прочитала?»
Следующие полчаса прошли в напряженном распитии второй бутылки.
«Ольга, возможно ли встретиться на кофе?:)»
За следующие два часа в тишину было отправлено ещё 8 сообщений, совершено два звонка, отправлено смс и допита вторая бутылка.
Объект всё читал и хранил молчание.
18 августа 2018 года
Когда не ладится личная жизнь, я точно знаю, что делать.
Нужно брать подружку повеселее и отправляться в караоке – работает лучше всякого психотерапевта.
Личная жизнь не ладилась хронически, а потому в немногочисленных караоке города уже хорошо знали и меня, и мои музыкальные вкусы. А вот подружек приходилось менять: то у одной мужик нормальный заведётся, то у другой печень забарахлит.
Но Алëну я кинула сама. Молодая и здоровая, как Эйфелева башня, она имела хороший собутыльный потенциал. Мы прекрасно провели апрель с ней и бутылкой чёрного мускателя. А в мае у меня нежданно-негаданно сам собой образовался мужчина.
В Андрее я увидела перспективу: взрослый, на 10 лет меня старше, с работой, всего одним разводом за плечами и всего двумя прицепами на алиментах. А ещё у него была куцая седеющая бородка, интеллигентные очки и бесформенное пузико. Не мужик, а одна сплошная перспектива.
И Алёна меня простила.
Мы встречались около месяца, когда он сам заговорил об общем будущем. В его рассказах упоминались ипотека, машина в кредит и дети, отсуженные у козы-бывшей.
Я млела от радужной картины. Где-то на горизонте фантазий тамада-саксофонист размахивал белой фатой.
В августе мы съехались.
Алёна тоже не потратила лето впустую, и поменяла съёмную комнату в пару с подружкой на целую однушку в комплекте с мужиком.
Сегодня, впрочем, её личная жизнь скучала на вахте, а мои перспективы укатили за 2000 километров к бывшей жене повидаться с детьми.
Образовался отличный повод встретиться. Мы собрались в нашей с Андреем, арендованной две недели назад, времянке.
Домик стоял на горе, и с порога открывался ошеломляющий вид на город. За виды приходилось расплачиваться не только деньгами, но и небольшим уклоном, под которым стоял дом: кухонные ящики выезжали сами собой, округлые предметы, упав на пол, укатывались под кровать, а стиралка в процессе работы выпрыгивала из кухни в коридор. Времянка держалась за свою гору честным словом.
Но компания собралась душевная: я, Алёна и бутылка мартини.
– И главное, что он не боится меня знакомить с друзьями. Значит, на что-то рассчитывает? Как ты думаешь? – то ли докладывала, то ли советовалась подруга.
Я думала, что в наше время даже знакомство с родителями ещё ни о чем не говорит.
– На что рассчитывает? Ты ему сама говорила, на что рассчитываешь?
– Нет, конечно, – ужаснулась Алёна. – Ну, слушай. Он меня ни от кого не прячет, съехаться вот сам предложил…
– Он сам за квартиру платит?
– Пополам. Ну это честно, мне кажется…
Я поддакнула. Честно, так честно – главное, чтобы её всё устраивало.
Женя, бывший Алёны, разрыв с которым мы отмечали весной в караоке, квартплату всегда брал на себя. Правда квартиры были с посуточной арендой. И водил он туда не только Алёну, но и ещё двух высоких кудрявых брюнеток.
Алёна помолчала, потягивая мартини и уперев взгляд в открытый кухонный ящик.
– А у вас как? – спросила, наконец. – Хату он сам снял?
– Сам, – подтвердила я. – Но я здесь как бы не совсем живу.
Подруга изогнула бровь.
– Я у него бываю. Часто. Остаюсь на ночь. Но я здесь не живу.
Мне показалось, что это убедительно.
Алёна захохотала:
– Как часто? Каждый день?
– Нет, – призналась я. – Сутки через двое.
Алёна уже ржала на весь дом.
– Ну слушай, я не высыпаюсь здесь. Мне нужно отдыхать.
– О-о-о? – мартини в бокале подруги начало расплескиваться, и она поставила его на стол.
– Та не поэтому, извращенка. Просто не высыпаюсь. Мне нужно бывать дома.
Отсмеявшись, Алёна вновь взяла бокал и хлебнула:
– То есть вчера ты дома ночевала?
– Нет, вчера здесь. – Она выжидающе смотрела. – И позавчера здесь.
– Без него, – добавила она утвердительно.
– Ну да. Он же в пятницу уехал. – Я начинала злиться. Парой вопросов Алёна втоптала в грязь моё хорошее настроение. Совсем как до этого я проделала с её.
– И как, высыпаешься?
– Да, – нехотя признала я. – Так хорошо одной. Никто не дёргает, не лезет. Ни мама, ни Андрей.
– Угу, – теперь подруга поддакивала мне.
Горчинка мартини перестала быть приятной. Алёну я звала, чтобы приятно провести вечер. А она принялась вытаскивать из моей головы грязные тряпки сомнений. Я поняла, что посиделки исправит только одно:
– Пошли в караоке, что ли?
У кособокой времянки был один большой плюс – она находилась почти в центре. 10 минут пешком до ближайшего караоке, 15 – до нашей с Алёной работы.
Мы освободили от воды мою бутылку, перелили туда остатки мартини и отправились в путь через тёмный город. Августовская ночь кипела жизнью. По улице волнами перекатывались весёлые шумные компании, то и дело грустно скулили сигналками испуганные автомобили, с набережной доносилось бренчание гитары и чей-то сильный голос. Ей богу, будто не среда, а новогодняя ночь. Обмениваясь бутылкой, мы добрались до караоке-клуба. Свободные столики, к счастью, были: хорошая погода выгоняла молодёжь на улицу. Но мы-то уже не молодежь.
***
Чем меньше оставалось до возвращения Андрея, тем чётче я понимала смысл собственных слов, сказанных Алёне той ночью.
Он меня утомлял. Не физически – против такой усталости я ничего не имела. Но у Андрея была изюминка. Кисловатая такая изюминка: каждый вечер он рассказывал мне о работе.
Его, как сотрудника ответственного и старательного, нещадно эксплуатировали коллеги. А, как человека ранимого, часто обижали. Сосед по кабинету не скидывался на кофе и не мыл за собой кружки. Бухгалтер кружки мыла. И ставила мокрыми на системник компьютера, отчего тот часто ломался, обеспечивая моего благоверного работой. Менеджер по проектам скинул на него все отчёты, а начальник отдела зажимал премии.
Если день был выходной или коллеги умудрились его ничем не обидеть, Андрей жаловался на маму. Она совсем не следила за своим здоровьем, ела жирное и не контролировала холестерин. А любящему сыну после приходилось возить её по врачам. К тому же она всегда больше любила не его, а младшую дочь Марину. Если уж и мама оставляла его без повода, Андрюша усаживался на своего любимого коня и хаял бывшую жену.
Попутно сыпались жалобы на продавцов в магазинах, водителей автобусов, квартирную хозяйку и друзей.
Андрей был человеком добрым и отзывчивым. И окружающие бессовестно этим пользовались, ежедневно обделяя, ущемляя, угнетая, уязвляя, да и вообще оскорбляя в лучших чувствах. А он, будучи ещё бесхитростным и незлобивым, только и мог, что делиться всей этой болью со своей женщиной.
Проще говоря, Андрей был нытиком.
– Идеальных людей нет, – втолковывала я Алёне той ночью, прислонившись спиной к холодной стене клубной курилки. – И здесь надо принять решение, готова ли я до конца жизни терпеть этот его загон или нет. Понимаешь? У Паши тоже были загоны, но их я терпеть была готова. А Сережины нет, поэтому его я сама бросила.
– Можно найти без загонов, – возражала подруга.
– Алёна, это в твоём возрасте можно ещё перебирать, – я по-матерински клала ей руку на плечо и смотрела в глаза с усталой мудростью человека, прожившего на свете 28 лет. – А в моём уже всё, поезд ушёл. – Алёна кивала, соглашаясь, что в её 26 ситуация совсем-совсем другая. – Нормальных разобрали, остались только холостяки, которые уже не женятся, или разведенки. А разведенки все с загонами. Надо решить, готова я их терпеть или нет.
И вот теперь, когда до возвращения мужчины оставалось пару дней, вопрос стал особенно острым. Потому что ехал Андрей от бывшей и наверняка вёз для меня целый чемодан жалоб на неё, её мать и её нового сожителя.
Уши хотелось заранее заклеить скотчем.
29 августа 2018 года
– Олечка, это так тяжело, ты не представляешь! Я его даже не увидел. Не понимаю, как можно было так поступить. Он был моим единственным другом, когда я там жил. Котов я покупал ей в подарок. В питомнике брал, каждый по 30 тысяч. Ты же знаешь, что я для любимого человека ничего не жалею. А её я тогда любил. Это она меня предала. А я ведь готов был простить. Вот тебе от меня ничего не нужно, и я тебе за это очень благодарен. А она захотела кота, а я купил двоих. Они элитные, знаешь, сколько у них в месяц на корм уходит? А пса я брал себе. Он мне другом был единственным. А сейчас её мама его себе забрала и сказала, не отдаст. А он ей не нужен. Она точно за ним не ухаживает. А мне не отдаёт, чтобы сделать больно. Я всё для них делал, а она меня бросила, детей забрала и даже не объяснила ничего.
Катя бросила Андрея после того, как месяц прожила у своей мамы во время ремонта.
И сейчас я её прекрасно понимала. Как она до этого жила 7 лет, я не понимала. А вот почему ушла – прекрасно.
Андрей вернулся 5 дней назад. Историю про пса Боню, которого ему отказалась отдавать бывшая тёща, я слушала восьмой раз. Ещё одной загадкой было то, что про единственного друга Боню я узнала всё те же 5 дней назад. Почему-то предыдущие месяцы Андрей ни разу не упоминал, что у него есть собака и, тем более, что он собирается её забрать.
– А я знаю, зачем она это сделала! – продолжал жених. – Чтобы мне боль причинить. Она детей отняла у меня, но ей этого мало. Это моя проблема, что я всё для других делаю. Если люблю человека, растворяюсь в нём, о себе вообще не думаю. А она меня предала! Отдала пса своей маме, чтобы та над ним издевалась. Вот как так можно невинному животному мстить? А за что мстить? За то добро, которое я для них сделал?
Подмывало просто остановиться посреди улицы. Чтобы Андрей ушёл вперёд, продолжая говорить, а я его не слышала и желательно больше никогда не видела.
Сейчас ответ на мой вопрос читался очень ясно: нет, я не готова с этим жить. Фантазии на тему замужества и детей рушились в очередной раз. Грело лишь осознание того, что неделя, которую я прожила одна в его съёмной квартире, была лучшей неделей за всё лето.
Андрей тем временем продолжал говорить. Его тёща запирала пса в комнате без ремонта и не выводила гулять.
Пса было жаль. И Андрея жаль: через три дня у него день рождения, 39 лет. С моей стороны было бы непорядочно расставаться накануне праздника, обрекать его на одиночество в этот день и на неприятные ассоциации в последующие годы.
Но себя было жальче.
Я остановилась посреди улицы. Андрей, не заметив, и правда пошёл дальше, ругая бывшую жену. Метров через семь он всё же обратил внимание и обернулся.
Я смотрела на старого пузатого нытика. Он был очень симпатичным в своих очках. Наверное, первый в моей жизни мужчина с действительно миловидным лицом.
«Как у девушки лицо», – вдруг поняла я.
Он сам был как девушка. Даже девочка, лет 15. Которая жалуется маме на подружку, подружке – на парня, а парню – на маму.
– Что случилось, котенок? – он вернулся и протянул мягкую ладошку к моей руке.
От обращения слегка подташнивало. Слащавое сюсюканье всегда вызывало во мне ощущение фальши. 4 месяца назад, в начале отношений, я просила Андрея не общаться со мной, как с героиней подростковой мелодрамы для умственно отсталых девочек. Но он не внял. Перевоспитывать взрослого человека было идеей глупой, поэтому я решила принять его таким, как есть.
Но сейчас остатки влюблённости растаяли. Сахарный голос провоцировал рвотные позывы, а протянутая мягкая и влажная ладошка вызывала ассоциацию с липкой варёной колбасой.
– Надо поговорить, Андрюша, – сказала я.
