Ольга Николаевна Кучумова
Фуэте над Инженерным замком
Михаил, который сначала её во всём поддерживал, начал постепенно отдаляться. Аглая всё чаще чувствовала на себе его холодность. У мужчины появилось много разных неотложных дел, и он всё меньше времени проводил со своей молодой невестой. Аглая переживала, плакала и жаловалась Маше. Та её внимательно выслушивала и говорила, что для уныния нет никаких причин, Михаил всё также любит Аглаю, она, Маша, прекрасно это видит. А девушке все эти проблемы кажутся, и это понятно – у неё депрессия из-за смерти отца, но это пройдёт.
Между тем у самой Маши дела шли прекрасно. Она хорошо выглядела, и загадочная улыбка не сходила с её личика. В институте девушка была на хорошем счету, и её стали ставить в пример. Мать её не только поправилась, но даже познакомилась с женихом-иностранцем и укатила в Италию. А Маша нашла себе удачную подработку и теперь не отказывала себе в красивых платьях и занятиях в фитнес-центре.
Аглая же пыталась срочно найти работу, чтобы оплачивать долги отца, но она была как заговорённая, её нигде не брали под разными предлогами и даже без них. Девушка находилась в состоянии отчаянья, когда в скверике к ней подошла цыганка Аида. Но обращение к ней цыганки скорее напугало Аглаю, она всегда обходила стороной представителей этого народа. Но неужели у неё уже на лице написаны всякие несчастья?
Аглая привычно решила обсудить это с единственной подругой Машей. Та последнее время устроилась подрабатывать и стала меньше времени проводить вместе с подругой, и это тогда, когда она была очень сильно нужна.
Девушка отправилась домой к Маше, та уже должна была вернуться из института. Аглая увидела в переулке машину, похожую на машину Михаила, но отмахнулась от какого-то внезапного тяжелого предчувствия. Она позвонила в квартиру, ей открыла соседка баба Глаша, многозначительно взглянув на девушку. Та прошла к комнате Маши и постучала, там послышалась какая-то возня, через некоторое время дверь открыли. На пороге стояла Маша в распахнутом халатике, а за её спиной виднелся полураздетый Михаил. Маша между тем не выглядела растерянной и не собиралась оправдываться. Она процедила, прищурив глаза:
– Теперь ты всё знаешь. Вот и хорошо, наконец, не надо больше притворяться и жалеть тебя, убогую. В любви каждый за себя, сорри, подружка!
После этого захлопнула дверь перед глубоко потрясенной Аглаей. Запомнился взгляд Михаила, он был какой-то бессмысленный, стеклянный. Человек не был похож сам на себя.
Аглая быстро спустилась по лестнице во двор, её шатало, из носа пошла кровь. Это был удар ниже пояса – лучшая подруга и любимый жених. Всё её доверие к людям рухнуло в одну минуту. И ведь момент какой выбрали, когда ей и так очень плохо, а они, близкие люди, прекрасно это знают. Как вообще жить после такого? А Машка ещё назвала Аглаю убогой, что та ей плохого сделала, откуда такая ненависть и злоба?
Дома на компьютере в электронной почте её ждало отчаянное письмо от Михаила. Он призывал не рубить с плеча. Сам не может понять, как он оказался у Машки, и какая сила к ней тянет. Одно может точно сказать, что он её не любит, скорее даже ненавидит, а любит Аглаю. С ним начали происходить непонятные вещи. Может, Аглая протянет ему руку помощи, и они вместе выпутаются из этого дерьма?
Аглая с возмущением уничтожила письмо. На следующий день она позвонила на киностудию, чтобы предупредить, что отказывается сниматься в сериале, где Михаил должен был играть её любимого. Хотя, если честно, девушка очень нуждалась в деньгах, и это была её последняя надежда.
Но ей ответили, что она и не должна играть эту роль. Разве ей не сообщили? На главную роль утверждена Маша, девушка с которой Аглая приходила на пробы. Это решение режиссера, он считает, что Маша больше соответствует его концепции фильма, более простая и понятная, чем утончённая Аглая.
Это окончательно добило девушку. Мир вокруг зашатался и рухнул. Её жизни больше не существовало, везде её место заняла Машка. Почему это произошло, за что? Девушке вдруг стали навязчиво приходить в голову страшные мысли – вот она приходит на мост, смотрит немигающим взглядом на Неву, потом бросается в воду, и чёрная воронка смыкается над её телом. Усилием воли Аглая отогнала наваждение. А как же мама? Она тогда совсем пропадёт. Нет, Аглая так просто не сдастся. Она перерыла всю сумочку, но визитка цыганки Аиды как сквозь землю провалилась. Наконец в кармане пиджака удалось обнаружить мятую визитку. Как она туда попала?
На следующее утро Аглая уже сидела в приемной у цыганки Аиды. Она зашла в кабинет и огляделась. Окна были зашторены, зажжены свечи и благовония, бросился в глаза большой хрустальный шар.
– Ну, что, пришла? – подняла на девушку свои большие чёрные глаза Аида. – Я так и знала. Вот и правильно.
– Я…, – тихо сказала Аглая.
– Не говори ничего! – остановила её Аида.
Она внимательно посмотрела на посетительницу. От её сканирующего взгляда девушка почувствовала мороз по коже.
– Тебя предали самые близкие, как ты считала люди, – твоя подруга теперь с твоим женихом, человеком, которого ты любила. Но и это ещё не всё. Смерть отца твоего вижу. Денег в вашей семье нет вообще. Твоей карьере крах. Мать очень слаба и может в любой момент умереть. Да и над твоей жизнью сгустились тучи. Страшно мне смотреть на это. Паутиной ты вся окутана, как цепями, и она всё сжимается.
Аглая, потрясенная, молчала.
– Знаешь? – безжалостно продолжила Аида. – Это сделала твоя подруга, змея, которую ты пригрела на груди. Вас поменяли судьбами. У тебя отобрали твою хорошую судьбу и отдали её подруге. А ты получила взамен её тяжёлую судьбу.
– Как это возможно? – не поверила своим ушам Аглая.
– В нашем мире, милая, всё возможно, – философски заметила цыганка. – Но такой ритуал я в своей практике встречаю впервые. Поменять людей судьбами! Грандиозно. Я считала, что сейчас таких практиков просто нет. По этому ты меня и заинтересовала, редкий случай.
– Это что, Машка сама что ли сделала? – удивилась Аглая.
– Нет, конечно, – повела пышными плечами Аида. – Она ездила в деревню к какой-то дальней родственнице. Немало заплатила за ритуал. Ты, кстати, ей на это денег и дала, змее подколодной, якобы для лечения её матери.
Мне бабушка, таборная цыганка рассказывала. Раньше в царской России подобные ритуалы встречались нередко. У какой-нибудь тётушки была молодая чахлая племянница. Ей не везло с женихами, и она не могла выйти замуж. Зато рядом жила цветущая соседка, пользующаяся колоссальным успехом. У неё от женихов не протолкнёшься. Тётушка делала ритуал и меняла судьбами удачливую соседку и свою кровинушку. Племянница после этого цвела, как роза, хорошела, находила жениха, а неудачливая соседка чахла и даже умирала.
– А сложно сделать такой ритуал? – спросила удивлённая Аглая.
– Конечно, – подтвердила цыганка. – Это сложный и опасный ритуал, делается на кладбище. Если что-то пойдёт не так… ладно, тебе это не стоит знать.
– А Вы тоже живёте в таборе? – спросила Аглая.
– Нет, конечно, – засмеялась Аида. – Мы уже давно не живём в таборе. У меня хорошая квартира в центре и офис, где ты сейчас находишься. Сынишку вот в музыкальную школу отдала, талант у него к музыке, весь в папу.
Она мечтательно улыбнулась. Потом сказала:
– Однако мы отвлекаемся. Дело-то серьёзное. Что ты намерена предпринять? Возвращать свою судьбу собираешься?
– А что, можно отыграть всё обратно? – удивилась Аглая.
– Можно.
– И Михаил ко мне вернётся? – с робкой надеждой спросила девушка.
– И Михаил с тобой будет. Сейчас он оморочен этой магией. Но всё вернётся на свои круги. Только Маше придётся заплатить за это преступление.
– Каким образом заплатить? – поинтересовалась Аглая.
– Всё имеет свою цену, – загадочно сказала Аида. – И подобные действия тоже. Тебя это не должно волновать, всё решится само собой.
– А Вы говорите – этот ритуал дорого стоит? Но у меня сейчас совсем нет денег, – сказала Аглая.
– Это ничего, – сказала цыганка. – Потом как-нибудь рассчитаешься, когда всё вернётся. Я всё равно должна сделать этот ритуал благотворительно, а то мне последнее время фартит, пора расплачиваться. Этого требует положение вещей, получил что-нибудь – заплати!
– Что я должна делать? – удручённо спросила Аглая.
– Я скажу тебе в своё время, – сказала цыганка. – А пока принеси мне какую-нибудь вещь Маши.
– Но у меня нет вещей Маши, – ответила Аглая, подумав про себя что зато вещей Аглаи у Маши хоть отбавляй, та вечно у неё выпрашивала что понравится.
– Вот не надо было ей отдавать свои ношеные вещи, особенно обувь, – внезапно рассердилась Аида. – Ну хорошо, а фотография-то хоть Машина у тебя есть? Желательно недавняя, в полный рост, и чтобы она одна на снимке?
– Я поищу, наверное, что-то подобное найдётся, – неуверенно сказала Аглая, не желая раздражать Аиду.
Девушка прекрасно помнила, что у неё есть только коллективные фото с Машей, но решила что-нибудь придумать.
Маша всю свою недолгую жизнь завидовала Аглае. Она помнит, как пошла гулять во двор и увидела около песочницы девочку, как ей показалось, невиданной красоты. Пораженная этим явлением, Маша подошла познакомиться. Девочку в красивом платье звали Аглая, и она гуляла вместе с любящей бабушкой. Маша напросилась в гости к новой подружке и с тех пор интуитивно прибилась к семье Аглаи.
У девочки был красивый и гостеприимный дом, любящие родители и даже бабушка, которая вкусно готовила, играла с внучкой и читала ей книги. У самой же Маши был ад кромешный. Мать варила на неделю кастрюлю невкусного супа и исчезала на свои подработки, бросая дочку в одиночестве.
Она это объясняла тем, что должна кормить Машу. Говорилось это со злостью, что если бы Маша не родилась, то мать была бы счастлива – получила образование, вышла замуж за богатого, наконец, жила бы в своё удовольствие. Но рождение Маши перекрыло все возможности, кому она нужна «с хвостом». Почему мать не пошла работать на завод или фабрику с большой зарплатой, не выучилась на хорошего парикмахера или портниху, а предпочитала мыть подъезды, упрекая дочку во всех грехах, загадка. Она вызывала у дочери чувство вины, удачно ей манипулируя, ругала и даже била за тройки. Маша была вечно зарёванная, во всём виновата, но девочка любила мать и пыталась заслужить её признание.
К дружбе своей дочери с Аглаей у матери было двоякое отношение. С одной стороны она напрямую поощряла её, понимая, что перепадают хорошие вещи и подарки. Но благодарности за это не было никакой, она внушала дочери, что это несправедливо, когда одним всё, а другим – ничего.
Маша помнит, как отец привёз Аглае из-за границы красавицу Барби, а главное – домик для куклы с мебелью и посудой. Как Маша рыдала, вцепившись в этот красивый домик, и не желала с ним расставаться. Родители Аглаи почувствовали себя неловко, Маша испортила их дочери день рождения, но они были мягкими добрыми людьми и вскоре подарили той куклу Барби. Но Маша была безутешна, она хотела именно этот домик, как символ того уютного дома, которого у неё не было. Она хотела притащить игрушку в свою убогую и неуютную комнатку и играть единолично.
Время шло, Маша поумнела и научилась скрывать свои чувства. Она всё время улыбалась Аглае и льстиво угождала, неустанно декларируя свои дружеские чувства, не забывая при этом жаловаться на жизнь и получать разные презенты. Ей это было выгодно. Вот только зависть всё время росла и однажды превратилась в тщательно скрываемую ненависть.
Ни Маша, ни её мать не оценили, что благодаря усилиям отца Аглаи девушку взяли, минуя конкурс, в престижный театральный институт, это случилось, как они считали «заслуженно». А чем Маша хуже Аглаи? Да она гораздо лучше, вон как поёт и пляшет в народном ансамбле, пока Аглая пиликает на своей дурацкой флейте.
С тех пор зависть Маши, подпитываемая матерью, расцвела пышным цветом. Девушка безответно влюбилась в Михаила, самого завидного жениха института, но тот, конечно же, достался Аглае. А когда Маша узнала, что Михаил и её подруга будут сниматься вместе в сериале известного режиссера в главных ролях, то уже не могла сдерживать злобу. Что за несправедливость такая, в конце концов?
Мать не осталась равнодушной, она накручивала Машу с утра до вечера. Мать же и подсказала выход. В далёкой удмуртской деревне живёт дальняя родственница, седьмая вода на киселе, очень сильная ведьма, между прочем. Так вот она – за деньги, разумеется, согласна сделать ритуал, когда Машу поменяют судьбами с удачливой Аглаей. Красота, правда? Если что, мать Маши уже предварительно договорилась. Маша немного подумала, да и согласилась. Деньги вообще не проблема, она займёт у родителей Аглаи, те не откажут.
Маша сама не ожидала такого быстрого эффекта от ритуала. События начали происходить стремительно. И теперь она злорадствовала, глядя на боль и унижение Аглаи. Вот пусть теперь поживёт в другой шкуре и поймёт, каково это – когда у тебя с детства ничего нет. Она даже не представляла, какую садистскую радость от победы испытает, какой кураж от успеха. Теперь, наконец, всё, что было у Аглаи будет у неё.
Аглая отправилась гулять по Эрмитажу. Она всегда так делала, когда хотела подумать. Бродить девушка могла часами, мысли тогда витали где-то далеко, но решение находилось всегда. Были у неё и свои любимые уголочки. Девушка могла часами стоять около работ Леонардо да Винчи «Мадонна Литта» и «Мадонна Бенуа». Она всегда чувствовала от этих полотен странную подпитку, также, как от работ Боттичелли. Еще она любила спускаться в зал древнего Египта и рассматривать мумию жреца, которая там экспонировалась.
Но наибольшей популярностью у девушки пользовались царские покои – тронный зал и примыкающие к ним парадные комнаты. Прабабушка Аглаи была солисткой императорского Мариинского театра. Она исполняла своё знаменитое фуэте, в котором не было равных. Ей восхищались многочисленные поклонники, дарили бриллианты и цветы. По слухам, она была любовницей одного из великих князей. Но многие раритеты оказались утрачены в революцию и во время войны. Из реликвий в семье остались пара балетных туфель, перстень с сапфирами да небольшое старинное зеркало в серебряной оправе с самоцветами. Аглая представляла, как её прабабушка посещала эти залы, бывала у своего знатного любовника.
Немного встряхнувшись, девушка отправилась домой искать фотографию Маши. Перебрав все снимки, она поняла, что ничего подходящего не обнаружила. Везде она была либо вместе с Машей, либо вокруг находились ещё какие-то люди. Но, наконец, ей попался снимок школьной поры, где Маша стоит одна около ёлки. Аида же просила свежий снимок, но, может, этот пригодится. Аглая взяла ещё несколько фотографий и отправилась к Аиде.
Аида сказала, что подходящих фото нет, но она посмотрит, что можно сделать. Аглая ждала в приемной. Рядом сидели две посетительницы. Одна – с красными накладными ногтями, накачанными губами, в леопардовой кофточке, вторая – обычного вида девушка, но заплаканная. Зашёл ещё импозантного вида мужчина, но увидев очередь ретировался.
