Ольга Шеляховская
Тайна горного озера
Жил-был в одном приморском городке рыбак по имени Хасан – молодой, красивый и весёлый. Только бедный. И был у рыбаков этого городка с незапамятных времён один обычай – забрасывать сеть в море ровно четыре раза.
Вот раз пришёл Хасан утром к морю с сетью, а надо вам сказать, что накануне ночью бушевал страшнейший шторм и взбаламутил всё море. Забросил Хасан сеть, тащит-тащит – ох, тяжело. А вытащил одни камни да траву. Очистил рыбак сеть, снова забросил её в море, подождал немного и стал тащить. Тащит-тащит – тяжело, а вытащил обломки досок. Наверное, остатки какого-то кораблекрушения. Снова очистил Хасан сеть, снова забросил. Тащит-тащит – вовсе не идёт сеть. Пришлось Хасану сбрасывать халат и нырять в воду спасать сеть. Оказалось, что она зацепилась за камень и потому не идёт.
Вознёс Хасан молитву и в последний, четвёртый раз забросил сеть в море. Тащит-тащит – тяжело идёт сеть. Может, хоть сейчас что-нибудь попалось? Или шторм всю рыбу в море унёс? Голодными они с матушкой, конечно, не останутся, еда в доме есть. Но Хасан рассчитывал наловить рыбы на продажу: он копил деньги на свадьбу.
Недавно сидел Хасан на базаре и продавал утренний улов, а он в тот день весьма удался. Подошла девушка и, прицениваясь к товару, на мгновение приподняла шаль, закрывавшую лицо.
Хасан взглянул на неё – и влюбился всерьёз, не на шутку. Потом он узнал, что её зовут Наринэ, она дочка старого Эхсана, мастера по изготовлению и ремонту рыбацких сетей. Эхсан был ненамного богаче Хасана, но тут уж любому понятно, что со сватовством к такой красавице следует поспешить, не то найдутся претенденты, договорятся с Эхсаном и всё пропало для Хасана.
Невесёлые раздумья целиком поглотили молодого рыбака. Он тянул пустую сеть в последний, четвёртый раз, как вдруг в мокрых складках что-то блеснуло. Это оказался старинный металлический кувшин причудливой формы, покрытый загадочными письменами, довольно тяжёлый. Горлышко было накрепко запечатано сургучной печатью с затейливым знаком.
Хасан вознёс благодарственную молитву и сказал:
– Отнесу на базар и дорого продам. На свадьбу хватит и на новую одежду нам с матушкой останется. Вот она обрадуется!
Хасан встряхнул кувшин и прислушался. Внутри как будто что-то болталось.
– Интересно. Дай-ка взгляну, что там внутри.
Хасан отодрал печать и с большим трудом выковырял пробку из горлышка. Пусто. Хасан заглянул внутрь, наклонил кувшин, перевернул его, потряс. Ничего. Поставил его на песок, взял пробку, чтобы заткнуть и отнести-таки на базар, как вдруг из кувшина пошёл слабенький дымок, который стал расти и рос, рос, всё больше и больше, и выше, и шире, пока не закрыл собой всё небо над Хасаном. В этом дыму проступил и обнаружился огромный, ужасный джинн безобразной наружности. Он испустил жуткий вопль и потряс сжатыми кулаками.
– Выбирай, какой смертью умрёшь, несчастный! – проревел джинн страшным голосом.
Сначала от изумления и испуга Хасан не мог вымолвить ни слова, но потом всё же собрался с мыслями и возмутился.
– Почему это ты хочешь меня убить, неблагодарный? Я ведь освободил тебя из кувшина!
– Восемьсот лет просидел я в этой склянке! Сам колдун Амарант загнал меня туда за… не помню, за что! И забросил в самую середину моря! Первые сто лет я пытался освободиться сам. Но мне не под силу одолеть печать Амаранта. Вторые сто лет я заклинал волны разбить кувшин о скалы. Все бока себе обколотил, а проклятый кувшин уцелел. Третьи сто лет я поклялся отдать свою бочку золота тому, кто меня освободит. А потом я сбился и потерял всякий счёт времени. И тогда я заснул. А вчера ужасная буря подняла мой кувшин со дна моря, я проснулся, всё вспомнил, разгневался и поклялся, что убью того, кто отроет пробку, но так и быть, дам ему самому выбрать, как я буду его убивать. Говори же, несчастный!
