Оливия Лейк
Бывшие. Я тебя верну!
Пролог
Роман
– Так, ну, где свободное местечко? – проговорил, высматривая парковку. Одни порше да мерседесы стоят и для моего «Эскалейда» должно что-то найтись. Вроде место хорошее, лучшая клиника, а со стоянкой беда.
С моими габаритами было сложно, но я приткнулся с краю. Наташа уже приехала. Деловой завтрак затянулся, а я очень не любил опаздывать, особенно на встречу с женой. Тем более если она ждала в центре репродукции и планировании семьи. Врач пригласил нас обоих. Вероятно, что-то важное сказать хотел. Лично я был спокоен – будет как будет, – но вся эта история с беременностью расстраивала Наташку мою, а мне очень не нравилось, когда она грустила. В частности, если моя вина в этом тоже была. Мы с энтузиазмом влились в процесс зачатия второго ребенка: много, часто, без защиты. Теперь я знал, что такое овуляция! Мне очень хотелось пацана. Двое детей – норма ведь. Мы оба молоды и здоровы, но год стараний ничего не дал. Теперь пусть дядя доктор расскажет, как нам с Наткой правильно трахаться, чтобы наверняка. Если нужно в три смены работать буду, дело-то приятное, цель благая, а жена у меня огненный огонь.
– Привет, – я подкрался к ней со спины и прижал к себе, чмокнув в макушку. Наташа стояла под дверями кабинета, табличка на котором перечисляла регалии минимум именитого дворянина-генералиссимуса.
– Опоздал, Демьянов, – Наташа обернулась в моих руках. Она улыбалась, но… Я коснулся тонких пальцев – холодные. Они всегда ледяные, когда переживала.
– Нас ждут.
– Пойдем.
Врач приветственно кивнул, напряженно изучая медицинскую карту. Потом на нас взглянул.
– Наталья Александровна, Роман Андреевич, – сухо улыбнулся, – ситуация неоднозначная: яичники функционируют, но вырабатывают яйцеклетки в малом объеме и не каждый цикл.
Наташа непроизвольно вцепилась в мои пальцы. Я, если честно, ничего не понял. Русским языком можно? Открыл рот, но жена опередила.
– Я не смогу забеременеть?
– Можете, – возразил доктор, – но естественным путем будет сложно. Процентов тридцать на благоприятный исход. Но при помощи экстракорпорального оплодотворения шансы вырастут в разы.
– Это ЭКО? – я не силен в терминологии, но кое-что слышал, конечно. Это вроде вредно, кучу гормонов принять нужно и вообще…
– Да, именно.
Доктор подробно объяснил что, куда, чего. Безопасно, дети абсолютно здоровые и нормальные (если у нас в генетической базе нет чужих и хищников, конечно же). Весь процесс беременности под контролем самого господина врача. Вроде все четко, но я не проникся.
– Расстроилась? – я был бодрым за нас обоих.
– А ты? – шепнула Наташа. Она у меня эмоциональная и впечатлительная, вот и сейчас кусала губы, давя всхлипы.
– Я нет, – протянул ее к себе, смахивая губами слезы. – У меня есть любимая жена и дочка. Что мне еще нужно?
Здесь я немного лукавил. Мы с Наташкой не бредили вторым ребенком, но планировали. Мне всегда хотелось иметь сына. Думал, первенцем будет, но родилась солнышко Ева. Сейчас ей три года, хорошая разница, чтобы братика получить. Не вышло.
– Может, эко, Ром? – спросила с сомнением.
– Я против. Зачем? Получится – получится, нет и нет.
У нас и с Евой получилось далеко не сразу, и легкой беременность не была. Да, второго ребенка больше желал я, но подвергать жену лишнему стрессу не хочу. Вот отец искренне бы расстроился, он внука очень ждал, но умер раньше. Полгода как похоронили. Ну, у нас осталось тридцать процентов, чтобы обрадовать его хотя бы в душе.
– Ром, – Наташа вжалась в меня буквально, влажным от слез лицом в шею уткнулась, – так странно чувствовать себя не способной родить мужу…
– Эй! – я отстранился, чтобы в глаза ее посмотреть: большие, темные, с искрой дерзости и веселья. – Это разве Наталья Демьянова передо мной? Ты своим подписчикам говоришь, что женщина больше, чем яйцеклетка и посудомойка, нет?
Наташка у меня журналист-филолог по образованию, даже в телеке работала, но в декрете в онлайн ушла. Блог вела, с подругами онлайн-школу открыли. И неплохо зарабатывали, кстати.
– Хорошо, что я тебя не показываю, – она шутливо ткнула мне под ребра. – Своим сарказмом всех подписчиков мне распугаешь.
– Да ладно, женщины любят красивых засранцев.
– Кто тебе сказал, что ты красивый? – натурально удивилась.
– Ты ночью, – и повел к своей машине. – Я отвезу тебя.
Вечером хотел приехать пораньше, но на работе закрутился, даже перекусить толком не удалось. Хорошо, что секретарша позаботились обо мне, как вернулся в офис бутербродов и кофе принесла.
– Тань, иди домой, поздно уже.
Я бы тоже пошел, но мне закончить с бюджетом нужно, финансисты подпись мою ждали.
– Я останусь, – скромно улыбнулась она. – Вдруг еще понадоблюсь.
– Тогда закажи цветы, – я задумался. У нас май, значит. – Пусть по-быстрому ирисы привезут.
– Конечно, – кивнула Татьяна и вышла.
Если выгребу не в ночи, заеду в кондитерскую и куплю любимый малиновый тарт для жены. Порадовать ее хотелось. Мы вроде на позитиве тему с беременностью оставили, но у женщин, какими бы современными они ни были, свои заморочки. Они с молоком матери и напутствиями бабской родни впитали, что если мужик хочет, то нужно родить. Возможно, если бы я так не обольстился последней задержкой, Наташка переживала бы не так сильно. А я… Конечно, я лукавил, заявляя, что совсем не расстроился. Как и большинство мужиков мне хотелось сына. Фамилию свою оставить, в футбол гонять, на рыбалку ездить. Я редко (практически никогда) выбирался поудить на реку, если честно, но был бы пацан! Ух, тогда! Это бравада, естественно. Может, все было бы по-другому, но теперь я не узнаю. Скорее всего. Тяжело вздохнул и по лицу ладонями прошелся. Огорчился, да, но об эко думать не хочу. Наташа обычную беременность тяжело переносила, а такую… Нет, не дай бог что не так пойдет. Я безмерно был бы благодарен богу за мальчика с ее жгучими глазами и бешеным упорством, но не ценой здоровья жены. У меня есть дочь, Евочка, она фору даст любому парню!
Я поднялся, спину размял, задница квадратная уже, ехать домой нужно, но вместо этого подошел к окнам: жалюзи отъехали, открывая суматошный поздний вечер. Яркие огни впивались в лицо, речные теплоходы сновали туда-сюда, я не чувствовал, но знал: там пахло цветами, сладкими кренделями, кабинки с которыми как грибы нарисовались, стоило потеплеть. Кому морем, кому миром, как говорил Мандельштам. Сейчас казалось, что жизнь проходит, а мы в офисе просиживаем большую ее часть. Может взять своих девчонок и в отпуск махнуть? На месяц. И обязательно с полным гаджет-детоксом. Может, в интимной обстановке полного релакса наши тридцать процентов станут соточкой?
Рабочий телефон разорвал нарисованную в голове утопию. Эх, кто ж меня отпустит.
– Что там?
– Роман Андреевич, с ресепшен внизу звонят. Говорят, к вам гость.
Я нахмурился. Все гости ко мне записывались на прием, причем очень сильно заранее.
– Кто?
– Некая Юлия Лазарева.
Лазарева… На мгновение задумался. Юля, что ли?! Удивительно. Я ее сколько, лет семь не видел? Мы встречались когда-то. Потом она сама порвала со мной. Неожиданно было, с учетом серьезности моих намерений, но я не пытался вернуть ее. Мне было двадцать восемь и держать возле себя девушку, которая не хочет, да ради бога!
– Пусть поднимается, – согласился принять. Даже представить не мог, с чем она пожаловала, но любопытно.
Пока ждал, попытался вспомнить, какой Юля была. Блондинка с пушистыми кудрями, невысокая, тонкая. А смотрела так… Словно только я один мог ее спасти.
Мы познакомились случайно: я выезжал, а она буквально упала мне под колеса. Глаза испуганные, широко распахнутые. Я предложил подвезти миниатюрную блондинку, потом ужин, утром звонок и робкое «в щиколотку колит» и закрутилось. Юля была спокойной, тихой, семейной. С ней достаточно легко было. Я даже с родителями познакомил ее: она понравилась отцу, мама смирилась. Мама ведь! А папа, наоборот, считал, что мне пора остепениться. Мне тоже казалось, что Юля станет хорошей матерью и верной женой. Мне нужна была как раз такая. Без вулканов страстей, но и без истерик с капризами. Таких слишком много было в бурную молодость. Но Юля неожиданно порвала со мной, а через месяц я встретил Наташу. Я улыбнулся мою Наташку. Непростую, совсем не тихую, наоборот, яркую и страстную.
– Привет, Рома, – услышал и головой дернул в сторону двери. Задумался.
– Привет, – произнес медленно, оценивая старую знакомую. Правду говорят: маленькая собачка до старости щенок. Кудряшек уже не было, но в остальном Юля не сильно изменилась. Такая же стройная и привлекательная. – Не ожидал увидеть тебя. – Я знаком предложил ей присесть на диван, сам в кресло напротив опустился. – Чем обязан?
– Ром, прости меня, – она нервно дергала ремешок сумочки, – я не должна была являться… Я обещала, но мне нужна помощь…
Я вообще ничего не понимал. Кому и что обещала-то?
– Юль, конкретней?
Она порылась в сумке и достала телефон, затем передо мной положила:
– Листай…
– Кто это? – спросил ровно, а у самого дыхание сперло. Горло спазм прошил. Мальчик. Лет шести. Светленький, сероглазый, на меня в детстве похожий. У меня руки задрожали, когда рассмотрел в уголке глаза крохотную родинку: такая у меня и Темыча, брата младшего, была, от отца досталась. – Юля, кто это?! – нервно воскликнул. Мне нужен ответ! Вразумительный и четкий!
– Это Ваня. Ему шесть… – и глаза на меня подняла, беззащитным взглядом по лицу прошлась. – Наш сын, Рома.
Что?! Что-о-о! У меня есть сын?! Но как… Черт! Неужели она ушла от меня беременной?!
– Юля, блядь, как так-то?! Как?! – вскочил, взъерошив волосы.
– Прости, Рома, прости… – молила она, едва не плача. – Я бы не пришла. Не стала лезть в твою жизнь, но у меня проблемы с работой, мама умерла и… Мне просто не на что сына содержать! Прости.
Я напряженно мерил шагами комнату и думал. Думал и считал деревянные квадраты на полу. Черт!
– Ты почему скрыла? Зачем ушла вообще?!
Я не понимал. Реально не понимал!
– Твоей матери я не нравилась. Ты и сам знаешь. Она сказала, что жизни мне не даст, если не отстану, денег дала… Много. И я взяла, – Юля голову покорно опустила. Каялась. – А когда узнала, что беременна, у тебя другая жизнь началась. Не стала лезть. И так больно сделала тебе.
– А сейчас мне приятно, что ли?! – взревел я. – Я как должен отреагировать, по-твоему?!
– Ром, я ни на что не претендую, афишировать не собираюсь. У тебя ведь семья…
– Ты должна была рассказать! – жестко парировал. – А мама…
Во мне взыграла такая ярость! Да какого черта она влезла в мою жизнь! Как отец вообще позволил такое?! Он ведь всегда мог держать ее капризную натуру в узде. Я взглянул на растерянную Юлю: она сама отчего послушалась? Думала, что не смогу ее и ребенка защитить? Не уверена в моих чувствах была? Да я…
Хм. Я остановил поток мыслей. А так ли она не права? Я ведь Наташу через месяц встретил, прикипел к ней так, что не оторвать. Это совсем другого уровня чувство. С Юлей все не так было. Жену я любил. Очень. Но если бы тогда узнал о беременности бывшей девушки, кто знает, как сложилась бы моя жизнь. Возможно, не было бы Наташи. Солнышко Евы… Ну нет! Это сейчас даже представить сложно, да и ни к чему. Время вспять не идет.
– Только не говори матери! – взмолилась Юля, просяще в глаза заглядывая. – Не хочу с Марией Алексеевной воевать. У меня ведь сын. У тебя дочь, жена. Никто не узнает.
– Нет, Наташа должна знать.
Наверное. Это ведь мой сын. Но не сразу. Мне самому нужно определиться, что чувствую и как к этому отношусь. С мамой тоже нужно решить. Такие поступки на тормозах спускать нельзя!
В кармане брюк телефон завибрировал. Достал его долго смотрел на снимок любимой. Пока мобильный не затих, успокаиваясь. Позже перезвоню. Сейчас мысли совсем о другом. Ими с ней пока делиться не готов. С Юлей решить нужно. И с мальчиком тоже…
Глава 1
Полгода спустя
Наташа
– У тебя во сколько самолет? – я одновременно готовила завтрак, собирала чемодан мужа (который вчера обещал собрать сам) и смотрела, чтобы дочка не измазала волосы медом. – Ева-аа! – не уследила… – Нам выходить через полчаса!
– Мея папа отвесёт, – шкодливо улыбалась дочка. Ну конечно, с ним все можно, это мама вечно ругает и одергивает!
– Отвезу-отвезу, – Рома чмокнул ее в русую макушку, застегивая часы, затем меня обнял, поцеловал, прижался крепко, мимолетно, но с такой горячей тоской. – Буду скучать…
– Ром, ну когда вы там решите с покупкой? Полгода мотаешься в Питер и все никак. – Раньше он тоже бывал в командировках, но не каждый месяц, да еще и на неделю, а то и больше!
– Скоро, Наташ, – он с забытой пронзительностью в глаза мне посмотрел. Словно преодолевал что-то. Очередное препятствие брал. – Скоро там решится все.
Возле двери поцеловала обоих. Взгрустнула немного: Рома к выходным не приедет, а мы хотели семейный поход в планетарий устроить. Сначала думала вдвоем с Евой пойти, но лучше дождемся нашего занятого папу. Еще мама в гости звала… У меня с отчимом нормальные отношения: взрослой была, когда они поженились, но без Ромы на семейные сборы не очень любила ездить.
– Мам, ты меня забеёшь? – у двери заскулила Ева. Полгода в садик ходим и каждое утро один вопрос…
– Конечно, заберу. Ну как я могу не забрать такую булочку! – и защекотала через куртку.
– Люблю тебя, – муж легко поцеловал меня в губы. – Побежали на перегонки, понка! – крикнул Еве.
Они еще минут десять носились по двору, пока водитель тактично не предупредил, что так и опоздать можно. Я поднялась наверх, в свою студию, место съемки критически осмотрела: Рома мне свет профессионально настроил, не зря управлял медиа-холдингом, но я поменяла местами кресло и стол, добавила деталей, чтобы картинка интересней была. Ну и свет заново выставила. А что делать! Перфекционист до конца!
– Так, – я пробежался по брифу, который вчера полночи писала. Камеру уже включила, когда живот резко потянуло. – Блин.
Месячные пошли. Будет, что отметить сегодня с подругами. Я с силой хлопнула крышкой унитаза, села и уронила лицо в ладони. Не то чтобы я надеялась, даже Ромке о недельной задержке не сказала (чтобы не огорчать, если ложная тревога), но что-то внутри трепыхнулось навстречу возможной удаче. А вдруг случилось! Мы ведь так любили друг друга, почему же его семя во мне росток оставлять не хотело? Ева – дар, наше солнышко, так благодарна небу за нее. Но второй раз нас благословить не хотели…
Я поднялась, слезы вытерла и умылась холодной водой. Нужно было отпустить желание родить второго в свободное плавание, но я не смогла. Полгода с врачами разговаривала о возможностях эко, процентах и вариантах. Я не созрела пока, но хотела все же обсудить это с мужем. Он категорично отринул идею, а я задумалась. Скорее всего, это наша единственная надежда, и если мы хотим ее использовать, нужно торопиться.
Я подняла глаза, на свое отражение взглянула, и такая обида накатила! Здоровая красивая девка с тургеневским румянец, цветущая и молодая – что такое тридцать лет! Почему мои яичники устроили забастовку? Я не понимала. Возможно, они еще одумаются. А если нет, поможем им. Если и с эко не выйдет, значит, не судьба. Тогда смирюсь. Главное, Рому уговорить попробовать, он за меня переживал сильно. Сейчас он отчего-то намного проще относился к нашим неудачам в решении демографического кризиса. Я бы могла подумать, что разочаровался во мне, но слишком уж рьяно брался за супружеский долг. Ромка работать стал намного больше, переключился, видимо. Устал ждать манны небесной… Как вернется, попробую заманить еще раз в клинику и послушать об искусственном оплодотворении более детально.
Весь день я записывала курс по визуалу. Продажи на него уже открыли, и мы с командой готовили много интересного. Нужно еще к прямому эфиру с психологом подготовиться. В эту пятницу у нас была «больная» для многих женщин тема: как донести до мужа и семьи, что в интернете можно заработать, что вести социальные сети не блажь, а хороший толчок к приличному доходу. Что мама не «тупо залипает в телефоне», а работает. К сожалению, многие до сих пор уверены, что работа – это только с девять до шести на дядю, все остальное от лукавого.
Вечером ко мне приехали подруги с детьми. Олеся с дочкой и Мила с двумя мальчишками. Наши мужья по вторникам играли в футбол, объединяясь в любительскую команду. Ну или в зале грушу дубасили. Стресс так снимали и сидячий образ жизни разбавляли. А мы с девчонками встречались и планы на неделю обсуждали. Дети при деле и нам легко.
– Что у нас с рекламой? – я достала бутылку вина и бокалы. Белое, сухое, терпкое. В самый раз на сегодня.
– Ты все, больше не отчищаешься? – спросила Мила.
– Не-а, – и рукой махнула. Толку?
– А ты сама как? – Олеся, убедившись, что дети не убивают друг друга (у нас постоянно девочки против мальчиков), присела и залпом выпила целый бокал.
– Не знаю, нормально. Просто принято, что детей должно быть двое. Чтобы эгоистами не выросли, – процитировал свою бабушку.
– Ну, ты же не выросла, – веско заметила Мила.
– Рома мальчика хотел. Его отец, царствие небесное, после рождения Евы тост поднял, что девочка – это хорошо, но за мальчишкой идти обязательно нужно.
– А ты сама хочешь еще детей?
Я задумалась. Хотела ли я? Да, все хотят двоих детей, но, вспоминая, как с Евой ночей не спала… Ей три с половиной, легче стало и, признаться, пожить без пеленок, распашонок, колик – супер! Но… Знать, что ты не способна подарить любимому мужу желанного ребенка, больно. В народе это называли – неполноценная женщина. Бред, конечно, но червячок грыз. Может, в данный конкретный момент я бы еще немного подождала с пополнением, но через год или два точно захочу еще одну роднулечку в семью. Вот только у меня часики тикали. Нельзя тянуть. С подругами я, конечно, изображала легкость: мол, нет и нет, но все было сложнее. Во мне тоже жили чисто женские установки и инстинкты.
– Скажу, как Ромка говорит: получится – получится, нет так нет.
Не хочу жалости, даже от близких.
– Он, кстати, где?
– В Питер улетел. Они там местный канал купить хотят. Уже полгода решает там.
– Значит, наши сегодня без нападающего.
Мы с девчонками учились вместе, журналистикой мечтали заниматься, пробовали себя в разных сферах, а потом объединились и создали проект «Vera school». Сначала это был просто блог, теперь онлайн-школа маркетинга: у нас учились удаленным профессиям с нуля. Я была лицом проекта и отвечала за креатив. Олеся занималась всеми организационными вопросами. Мила разбиралась с финансами.
Мужья наши не то чтобы сдружились, но иногда вместе отдыхали. От нас. Лучше пусть тупят мужиками, чем ищут расслабления в женской компании.
– Ты что делаешь? – спросила, заметив, что Олеся погрузилась в планшет.
– На комментарии отвечаю под последним эфиром.
– Я вчера начала, но их столько было, а у меня бриф так туго шел. Не успела.
У нас был администратор для общения с подписчиками и чат-бот, но на комментарии я обычно сама отвечала. Во-первых, интересно пообщаться со своими подписчиками. Во-вторых, это создавало теплоту, доверие, ламповость. Это база и основа позитивного образа.
– Муж хочет, чтобы я была тонкой и звонкой, – зачиталась вслух Олеся, – все успевала, да еще и работала, но не верит, что это возможно в интернете, если ты не айтишник.
– Все мужчины хотят видеть рядом красивую и ухоженную женщину, – начала Мила.
– Погоди, я записываю, – проговорила Олеся.
– Но не все готовы вкладываться…
– Большинство готово вкладывать в женщину исключительно член, – закончила я.
– Блин, Наташ, я ж записывала!
Мы рассмеялась, а потом Ева на глаза показалась и выдала:
– Мама, а сто такое цлен?
Черт! Почему дети из всего диалога интересовались только самым запретным?!
– Дочь, это твой папа, я, ты – мы все члены нашей семьи.
– А Дима с Сиёжей тоже цлены?
– Ага, конечно.
– Дима цлен! – услышала крик девчонок из игровой.
– Чувствую, нас всех ждет серьезный разговор о воспитании мелких.
– Выпьем за это! – мы чокнулись, пригубили вина и принялись расписывать неделю. Вроде не плотненько получалось. Ева такая мамина и папина. После садика домой приезжали, и она буквально висла на мне или Роме. Но его-то нет, значит, достанется только мне, вечерами плодотворно не поработать. М-да.
Утром мы уже выбегали из дома, в садик опаздывали. Я свой мерседес выгнала из гаража, Еву пристегнула, когда рядом остановилась машина.
– Демьянова Наталья? – поинтересовался курьер.
– Да, здравствуйте.
– Для вас пакет, распишитесь.
Я удивилась, но электронную подпись нарисовала. Обычный желтый пакет, перемотанный клейкой лентой с логотипом «Dostavista». Я вскрыла его: внутри были карта от номера в отеле и маленькая милая открытка:
Жду тебя сегодня. Люблю
Я улыбнулась. Рома. Значит, он не в командировку уехал, а романтик решил устроить! Мы оба слишком много работали в последнее время и побыть вместе вне спальни или без Евы получалось редко. Значит, спрашивал о планах на неделю и загруженности со смыслом…
Я снова посмотрела на подпись: торопился муж, даже подписал не сам, но диктовал точно он. Рома всегда подписывался просто: люблю.
– Ева, – я села в машину, – сегодня вместо садика к бабе Лене поедем.
– Уля!
