Олли Серж
Тонкие грани чувств
Отцу хватает двух секунд, чтобы прийти в себя и надеть маску непробиваемого равнодушия.
– Не забудь документы, – резко выходит из кабинета, оставляя дверь нараспашку, а я тупо смотрю в пустоту перед собой.
Бар манил опрокинуть в себя пару стаканов янтарного пойла, нет, не пару… Фак! Мне понадобится не меньше литра, чтобы забыться, стереть из памяти горящие желанием глаза, страстные стоны и терпкие поцелуи женщины, которая принадлежит отцу. Это какая-то долбаная шизофрения, почему в моей семье не может быть все «нормальным», скучным, как у всех? Не похоже, чтобы их роман был долгим, значит, познакомились они благодаря мне. И именно здесь Алиса провела ночь после выступления, пока я, как влюблённый болван, искал круглосуточный цветочный магазин. Романтичный придурок! Поверил, что это «оно», то самое, прекрасное, искреннее, не находил себе места, желая прикоснуться и боясь обидеть. Если бы знал, что она дешёвка, трахнул бы ее ещё в своём кабинете, без прелюдий.
Очередной припадок яростной тошноты, приправленной ядовитой ревностью, скручивает желудок, когда вижу, как отец обнимает Алису в коридоре. Я до одури завидую ему, что он касается ее плеч, дышит ее запахом, ловлю себя на мысли, что интересно было бы поведать бате о том, как девчонка извивалась подо мной в туалете. Но тут же отгоняю от себя подлую идею. Здесь решение приняла Алиса, пусть так и будет. Очень кстати обнаруживаю, что Света не дождалась меня в машине, а приперлась в дом, показательно целую ее и вывожу за порог, не желая становиться свидетелем вымораживающих нежностей парочки.
– На кого были рассчитаны показательные выступления? – подруга тесно прижимается ко мне возле машины и оставляет на щеке отпечаток помады, – Неужели эта зашуганная пташка и есть предмет твоих эротических фантазий?
– Ты, кажется, спешила, Света, – открываю ей дверь, приглашая сесть за руль и поскорее убраться по своим делам, оставив меня в покое.
– Ооо! – ехидно скалится, – Стал пускать слюни на работниц отца? Это все возраст, Ромочка, не молодеешь.
– Скажи, если я пообещаю, что приду вечером на твой праздник, ты сразу прыгнешь в машину и свалишь по своим делам?
– Семь вечера, ресторан «Гальбани», – Света садится за руль, надевает солнечные очки и уже через пять секунд «испаряется» с участка.
Я повёл себя с подругой, как мудак, но девушка, открыто напрашивающаяся на эротические отношения, должна быть к такому готова, равно как и к отсутствию обещаний.
Рядом со мной, заурчав двигателем, оживает отцовский «мерин».
– Сядь за руль, – отец спускается с крыльца и кидает мне ключи от машины, зависает на секунду около открытой двери и внимательно смотрит на меня, – Вчера было много джина, не уверен, что выветрился. Поехали.
Три часа дотошного копания в документах, вызов юристов, сверка отчётностей, кажется, партнеры просто задались целью доказать отцовскую профнепригодность. Но все было в идеальном порядке, а я просто сидел и тихо охреневал, как предок мог все это контролировать один? Оказывается, я не был посвящён и в половину дел компании. Дед бы однозначно гордился успехами своего маленького бизнеса, начатого на «блошином рынке», да собственно, отцом восхищались все, кроме той, чьё отсутсвие на заседании выставили последним и самым весомым аргументом, чтобы признать голосование на должность директора недействительным. Абсолютно не сомневаюсь, что бабка в очередной раз просто проигнорирует письменное извещение, она не приезжала в Москву с того года, как отец женился на Кристине, а я покинул Россию, но отказать совету в отправке не могли.
– На завтра запланирована поездка по заводам, – родитель с облегчением закрыл дверь за партнёрами и опустился в кресло, – Ты почтишь своим присутствием?
– Сделаю все, что скажешь, – да мне просто не позволит совесть бросить его один на один со сворой, жаждущей «крови».
– Тогда до завтра, – отец переводит внимание на документы, а я пытаюсь остановить шальные мысли о том, что от эту минуту до завтрашнего утра разделяет ночь, которую он проведёт с Алисой.
С этим пора заканчивать! Я вытравлю голубоглазую занозу из мыслей, выжгу из души, замылю образ в памяти сотней девушек, если потребуется. И начну прямо сегодня, или я не Роман Фетисов.
Алиса
Мыться пришлось прохладной водой, подставляя спину, чтобы струи не попадали по меткам кипятка. Вдоволь наглотавшись соленых потоков, бегущих по щекам, завернулась в махровое полотенце и вышла из кабины. Подошла к туалетному столику, села на пуфик перед зеркалом, уныло уставившись на «бледную поганку» со всклоченными темными волосами в отражении, и горько усмехнулась. Кому нужна эта пресловутая природная красота, когда все можно купить? Меня целиком, курносый нос, синий цвет глаз, да даже тату веснушек сделать, откачать откуда не надо жир и закачать туда, где будет глаз радоваться. И ЕМУ на это совершенно наплевать, он будет с одинаковым желанием иметь любой приятный глазу образец. А честь, ну та, что смолоду, скорее жирный минусище. В моем возрасте от женщины уже ждут инициативы и прочих искушенностей для пересыщенеых удовольствий. Но если я все понимаю, и товарно-денежные отношения полов не стали для меня открытием, почему же мне так больно, что Рома сейчас с другой, а я здесь… с другим… Зажимаю щеки с двух сторон ладонями, рассматривая синяки под глазами, да, регулярные слёзы из любой женщины сделают страшилище.
Макияж наносила остервенело, тщательно, руководствуясь принципом «чем гаже в душе, тем краше снаружи». Зато, спустя час была вполне удовлетворена внешним видом и бесцельно слоняясь по дому, придумывала занятие. В социальные сети заходить не хотелось, с кем-то разговаривать сейчас было выше моих сил. Уговаривая себя, что в кабинет мне заходить никто не запрещал, пробралась в мужскую «святая святых» и замерла на пороге, вдыхая смесь мужского, терпкого аромата с нотами табака, карамели, амбры и каких-то специй.
Без всякого сомнения, помещение принадлежало очень образованному мужчине с тонким вкусом, что сложно было сказать об остальном доме с первого взгляда. Мебель из ценных пород дерева ручной работы, сделанная на заказ, необычные вещицы, привезённые из разных уголков мира, здесь же на стеллажах расположились блестящие кубки и медали. Перевернув одну, прочитала: «За первое место в открытом чемпионате по рукопашному бою 2006 г.» Слишком молодая награда для старшего Фетисова, значит, я рассматриваю заслуги Ромы. Очень интересно, он ещё и спортсмен, оказывается, и отец им гордится.
Далее мое внимание привлекли книги, аккуратно расставленные рядами в шкафу. Приятно удивило то, что на них совсем не было пыли. Картонные, мягкие бумажные и кожаные переплеты переходили от старых коллекционных изданий в современные, но больше всего меня заинтересовала толстая тетрадь. Мятая, с пожелтевшими страницами и разлинеенными вручную полями, манила какой-то важностью, особым положением на полке. Рука сама потянулась к ней и открыла на первой попавшейся странице. Почувствовав легкий шорох у ног, обнаружила, что из рукописного фолианта выпала старая фотография. На ней кто-то запечатлел счастливую молодую семью за столиком в кафе – маму, папу и мальчика лет пяти. Приглядевшись к лицам, в мужчине узнала Ивана, значит, рядом сидит его первая жена. Настоящая красавица невысокого роста, с модной химической завивкой и солнечной улыбкой держала на руках кудрявое чудо в шортах с подтяжками. Маленький Рома… Такой смешной… Пока родители смотрели в камеру, пытался стащить пирожное. В попытке найти больше фотографий, внимательно осмотрела кабинет и, наконец, поняла, что меня смущало в этом месте. На стенах, на полках, на камине не было ни одной рамки с фотографией. Будто, прошлого этого большого дома не существовало. Присев в кожаное кресло, снова открыла тетрадку. Размашистый женский почерк, где-то явно в спешке, где-то с пометками и сносками на полях, «зарябил» перед глазами…
«1. Налить в подходящую емкость молоко комнатной температуры, вбить туда яйца, добавить соль и сахар.
2. Постепенно подсыпать муку, при этом помешивая, чтобы не получалось комочков…» Что это? Рецепт блинов?
Пролистнув еще несколько страниц, окончательно убедилась в том, что мне в руки попалась самодельная кулинарная книга, видимо, с самыми любимыми блюдами своей хозяйки. Интересно, кто эта женщина? Неужели первая супруга Ивана? А если нет, то что там делала фотография…
Надо сказать, что только от чтения у меня потекли слюнки, а когда я дошла до блока десертов, руки так и чесались что-то приготовить. Почему бы и нет? Например, вот этот морковный бисквит. В конце концов, не могу же я совсем не поздравить Ивана с праздником. А десерт – это ненавязчиво и, наверняка, вкусно.
Зажав подмышкой пузатый блокнот, спустилась на кухню, заполненную запахом запеченых курицы и овощей. Необходимые по списку игридиенты нашла быстро, поставила тесто в духовку и приготовила крем. Бурная деятельность отвлекала от актов самокопания и грустных мыслей. Спустя два часа все было готово, торт выглядел настолько аппетитным, что я не удержалась и аккуратно собрала пальцем крем с крошками бисквита по краю. Мммм… очень вкусно. Интересно, как часто владелица тетрадки готовила по своим рецептам? Или, может быть, она была из тех, кто любит их просто записывать в надежде реализовать на особый случай?
Входная дверь хлопнула ровно в тот момент, когда по окну застучали крупные капли дождя, а последняя кастрюлька была поставлена в посудомоечную машину. Выйти к Ивану на встречу в прихожую я не решалась, крутила в руках салфетку, пока мужчина сам не появился в дверном проёме, отрезав выход. Я почти забыла, какой он сильный, породистый, поэтому, от неожиданности вжалась попой в столешницу для ощущения опоры.
– Привет, Алиса, – внимательно окинул взглядом мой внешний вид, – Как прошёл день? Не скучала?
– Нет… – ответ выдыхаю тихо, – Я готовила. Надеюсь, ты не против.
– Напротив, рад, что ты осваиваешься, – сложив руки в замок на груди, хозяин наблюдал за моим замешательством, – Ну так что? Покормишь?
– Да, конечно, – засуетилась я в поиске чистой посуды, а Иван уверенно сел за стол, терпеливо сопровождая глазами мои кухонные трепыхания.
– Приятного аппетита, – поставила перед ним тарелку с едой и поспешила в другой угол кухни, делая вид, что увлечена завариванием чая.
– Ты не будешь ужинать? – вопрос заставил меня обернуться и несколько секунд наблюдать за тем, как мужчина задумчиво крутит в руке вилку, – Я всегда ужинаю один, но раз ты здесь, составь мне компанию.
– Я… Попью с тобой чай, – присела перед ним за стол, зажав в ладонях кружку, – Лидия Семёновна рассказала мне, что у тебя день рождения, и я…
– Она не говорила, что я не нуждаюсь в поздравлениях? – рука мужчины замерла над тарелкой, а пальцы стиснули столовый прибор.
– Говорила, но не сказала почему…
– Тебе это знать совершенно необязательно.
– Поняла, – от чего-то напрягшись, уткнулась носом в свою чашку и отпила ароматную жидкость с сахаром мелкими глотками.
– Других вопросов у тебя нет? – Иван первым нарушил затянувшееся дольше пяти минут молчание.
– Есть. Я бы больше не хотела таких сюрпризов, как вчера. Ты обещал рассказать об этом… хм, – мои щеки затопило жаром от воспоминаний прошедшей ночи, – Подробнее.
– Адалина – любовница моей бывшей жены, и моя тоже. У нас был опыт секса втроём. Понятия не имею, какого черта ей понадобился балаган с афродизиаком. Возможно, причина в обычной ревности. Ты – красивая девушка, Алиса, сложно поверить в то, что мужчина, который находится рядом, просто любуется и не прикасается, – хозяин дома, скользнул по мне горячим взглядом, чуть задержавшись на губах.
– Я… – в горле, не смотря на чай, пересохло, и я сделала большой глоток, – …Хотела сказать, что то, что было между нами в спальне, не меняет моего главного условия.
– Это понятно, – Иван откинулся на спинку стула и отодвинул от себя пустую тарелку, – Позволь спросить, почему? Тебе же нравилось.
– Обычно, я не захожу с мужчинами так далеко…
– Ты девственница? – хозяин дома с ухмылкой на губах приподнял бровь вверх.
– А если да, то что? – я подхватилась со своего места и принялась наливать чай, чтобы не показывать накатившее смущение.
– То это очень забавное и занятное обстоятельство, – ухмылка сменилась хитрой улыбкой.
– Ты считаешь забавным, что девушка не спит с кем попало? – не удержалась и повысила голос, ставя перед мужчиной чашку и тарелку.
– Нет, – в его тоне прорезались предупреждающие властные ноты, и он крепко перехватил запястье моей дрогнувшей руки, – Я считаю, что странно, лишать себя удовольствия, когда твоё тело о нем умоляет, но это личное дело каждого.
– Хорошо, может тогда ты поделишься, какого это изменять жене с ее подругой, так ещё и втроём? – съязвила ему в ответ и тут же сильно об этом пожалела, заметив потемневшие и расширившиеся от ярости зрачки.
– За деньги женщины готовы к сексу всегда и везде, это быстро начинает надоедать, хочется не количества, а качества. Так в моей жизни появилась Адалина. Она привела меня в тему и потом нашла сабу. Ею оказалась Кристина. Нас связывали только сессии и жёсткий контракт, но девушка влюбилась. Это была непростительная ошибка, как верхнего, с моей стороны. Она придумала беременность, все было на столько продумано, что я поверил и женился. Когда ложь вскрылась, не развёлся, потому что меня устраивал наш секс. Я сделал хуже – оставил в контракте только один пункт. Запретил возможность беременности своей молодой жене навсегда. В итоге Кристина забесилась от бесконечного количества операций по самосовершенствованию и ушла сабой к Адалине, подав на развод, – суть изложил жестко, пресекая дальнейшие колкости, – Сядь и поешь в конце концов, я почти жалею, что решил говорить с тобой.
– Прости, – аппетит пропал окончательно и я вяло заковыряла ложкой десерт, – Я больше не буду…
– Что это, за нахрен, Алиса? – внешний вид Ивана прям на глазах менялся, приобретая очертания «конца света», – Откуда это, – он с презрением ткнул в тарелку с куском торта, – В моем доме?
– Тебе не понравилось? – присмирев от грубого тона, тихо блеела, не зная, как реагировать, – Я готовила первый раз, может, что-то напутала с ингредиентами. Ты можешь выбросить…
– Ты издеваешься? – мужчина поднялся со своего места и двинулся в мою сторону, – Кто тебе рассказал? – расставив руки по обеим сторонам стола, навис надо мной, вынуждая вжаться в спинку стула.
– Объясни, пожалуйста, что я сделала не так, – чуть не плача пискнула в ответ, – Я не понимаю… Просто нашла рецепт и приготовила его. Неужели он настолько плох?
– Хорошо, – скрипнув зубами, прорычал Иван, – Спрошу по-другому. Откуда у тебя рецепт торта, который готовила жена на мой день рождения, пока была жива?
– Я нашла его в твоём кабинете, наверно, в ее тетради… – язык уже еле шевелился, мне было откровенно страшно даже поднять голову и посмотреть ему в лицо.
– Ты рылась в моих вещах? – крепко оплетя тонкие запястья пальцами, Иван рванул за них вверх, – Что ты ещё успела найти? – опасно сощурившись, встряхнул меня, – На меня не действуют испуганные коровьи глаза! Отвечай!
– Ничего! Просто хотела почитать! Нашла блокнот с рецептами и решила тебя порадовать. Предугадать всех тараканов я просто не могу по той причине, что знаю тебя третий день! – вырываю у него руки и, растирая покрасневшие запястья, отшатываюсь назад.
Я бы отбежала ещё дальше, но уперлась спиной в холодную стенку холодильника и не мигая, смотрела, как Иван запустил руку в торт и с особой кровожадностью начал уничтожение. Мял, пропуская сквозь пальцы и размазывая по столу сладкие кусочки, а потом перевернул блюдо целиком, со всей дури грянув об пол и отборно выругавшись, вышел вон из кухни.
Сделав два шага в сторону бисквитно-кремового месива, присела и положила в рот маленький ошмёток, подняв его прямо с пола. Жевала долго, смешивая во рту со стекающими в горло слезами, но проглотить все равно не получалось. Привалилась позвоночником к дверце гарнитура и затолкала в рот ещё одну горсть припарированной сладости. Как же он так может? С живым человеком… Я же старалась, готовила, два часа на него потратила… Чертов сатрап! Псих! Да с тобой ни один нормальный человек рядом не выдержит! Обхватив руками колени, размышляла о том, что стоило бы оставить здесь все, как есть. Пусть сам вытирает свои припадочные художества. Останавливала меня только одна маленькая деталь – совершенно неестественная, нечеловеческая боль в его взгляде, которую не возможно было скрыть за маской жесткости. Будто я прошлась шиповаными камелотами по свежей, ещё недавно кровоточащей душевной ране, и сейчас это именно она лежала, размякшей от теплого пола, кучкой на кафеле.
Сначала сухими полотенцами, затем мокрой тряпкой, очистила кухню от липкости и поднялась в свою спальню, чтобы переодеться. Джинсы с футболкой сменила на спортивный костюм и подошла открыть окно на проветривание, когда загородную тишину разрезал первый, а через пару секунд ещё несколько хлопков со звоном бьющегося стекла. От неожиданности зажмурила глаза, рухнула под подоконник и закрыла голову руками, ожидая, что сейчас посыпятся осколки. Но ничего не произошло. Сообразив, что выстрелы доносятся с улицы, выбежала на балкон и, прижимаясь спиной к стене, огляделась по сторонам. Поняла я только одно – звук шёл с нашего участка, больше ничего в темноте рассмотреть не получилось. В голове крутилась мысль, что выстрелов слишком много даже для перестрелки и почему каждый выброс пули сопровождается рассыпающимся звоном? Вдруг все снова стихло, только противная морось опускалась пеленой, будто разгоняясь пред новым небесным потоком. Воображение дорисовывало страшные кровавые сцены, Иван – богатый человек, наверняка, у него полно недоброжелателей. Не в силах сидеть и ждать развязки, припустила к выходу из дома, страха не было, точнее он был, но не за себя. Я очень боялась, что хозяину дома сейчас на столько плохо, что моя помощь ему уже не потребуется. Поскользнувшись в домашних тапочках на крыльце, чуть не пересчитала попой порожки, в последний момент успела схватиться за перила. Шлепки квасили элитный газон, прилипая к нему каблучками и оставляя проплешины, а я бежала в ту сторону, откуда слышала шум. Завернув за угол на скорости, резко затормозила и чуть не свалилась в грязь от увиденного. Вымокший до нитки мужчина перезаряжал пистолет, периодически прерываясь, чтобы влить в себя коньяк. Пил жадно, вульгарно стирая рукавом потоки, текущие по бороде на одежду.
– Иван! – мне казалось, что я крикнула, но в реальности из горла вырвался полусип, – Иван! Что ты делаешь?
– Чего приперлась? – с пьяным презрением выдавил из себя и, шатнувшись, прицелился в другой конец двора, – Иди спи! Завтра поедешь работать своими невинными глазками, – хохотнул озлоблено с привкусом боли и, задержав дыхание на пару секунд, спустил курок.
С вниманием маньяка следила за его рукой, как в замедленной съемке. Мне казалось, что я даже вижу пулю, которая, выйдя из дула, разрезала воздух и прошила у самого основания бутылку, стоящую вместо мишени возле забора.
* * *
Двор наполнился звоном стёкла, осыпающегося в траву. Мне бы стоило уйти в дом, разозлиться на незаслуженное оскорбление и оставить мужчину одного, любезно предоставив возможность упиваться собственной истерикой. Но я не могла. Мелкими, приставными шагами продвигалась ближе, почти не замечая хлестких капель дождя, бивших по плечам и щекам, меня морозили нервы, спускаясь вибрациями к копчику. Каким-то шестым чувством, знала, что кроме меня никто не видел его таким, знала, что должна быть сейчас рядом, даже если придётся лечь возле ног, и слушать, как он будет рычать, отстаивая своё право на анонимную боль.
– Пошла прочь, я сказал! – взревел, но не отошёл в сторону, замер, ожидая моего побега.
– Ваня… – протянула руку и сократила расстояние до метра, – Отдай мне пистолет, пожалуйста. Хочешь? Я могу просто выпить вместе с тобой…
– Черта с два! – процедил в ответ, еле сдерживаясь, чтобы с силой не отшвырнуть меня, пока я пыталась повиснуть на его шее, прижавшись всем телом, – Отойди в сторону. Спущу обойму и положу оружие. Все равно бутылки закончились… – усмехнулся и, развернувшись, допил остатки алкоголя, стоящие на столе, – Иди поставь посередине. Ну! Делай, что говорю, раз навязалась!
– Я хочу выстрелить вместе, – старалась говорить уверенно, чтобы голос не дрожал, – Ты… Научишь меня?
– Ставь и возвращайся, – приказал хриплым голосом, – а я кинулась исполнять, тихонько радуясь отвоёванному контролю над ситуацией.
– Что мне делать? – спросила и робко подошла к мужчине совсем близко.
Я чувствовала запах спирта и специй на его губах, а он смотрел мне в глаза, гипнотизируя, лишая возможности ровно дышать и не пытаясь скрывать целый спектр эмоций, от травяной горечи до нежной любви. Нет, не ко мне. Просто в эту секунду он не прятался, искрил, как оголенный провод, но не закрывался.
– Повернись ко мне спиной и прижмись, – горячее дыхание Ивана обожгло затылок, – Бери пистолет, сожми крепко рукоятку и закрой левый глаз. Целься, вот так, опусти чуть ниже, мушка должна быть посередине целика. Теперь сравняй ее с краями, – послушно, словно кукла, исполняла все, что он говорил, сбивалась с мыслей от жара крепкой груди, который не могла заглушить даже насквозь мокрая рубашка, – Перестань трястись и задержи дыхание, плавно жми на курок… Умница! – почувствовав небольшую отдачу, вдруг ощутила знакомый впрыск удовольствия в кровь, когда мишень с хлопком разорвало на части.
Вскрикнув, резко обернулась и уткнулась носом в ворот его рубашки. Мои руки опускались вниз по его напряженным плечам и литым мышцам, пистолет упал в траву, сильные ладони легли на мои бёдра и крепко сжали. Скользнули вверх по спине, запутались в волосах и оттянули голову назад.
– Почему ты не ушла? – выдохнул в мою щеку, убирая с лица мокрые прилипшие пряди, а я кончиками пальцев ощущала, как он расслабляется.
– Ты мне за это платишь, забыл? – усмехнулась ему в ответ, но поймав его темнеющий взгляд, осеклась, – Я замерзла, – сглотнула из горла комок, – Пойдём, пожалуйста, в дом.
– Девочка… – с силой прижал свой лоб к моему и прикрыл глаза, фиксируя мою голову рукой, – Иди, – втянул со свистом в лёгкие воздух и скрипнул зубами, – Я сейчас приду…
– Хорошо, – содрогнувшись от порыва ветра, повела плечами, – Но пистолет я заберу с собой, – воспользовавшись замешательством мужчины, быстро отстранилась и, присев, подняла с земли оружие, – Ты очень сильно испугал меня.
– Боишься, что некому будет оплатить твои услуги? – усмехнулся, уверенно забрал у меня из рук «Беретту», вытащил магазин и поставил предохранитель.
– Почему ты постоянно пытаешься меня оскорбить? – опустив глаза в землю, спросила грустно и очень тихо, – Упивашься? Конечно, тебе же все позволено. Но поверь, у тебя ничего не получится! Подобрать слова хуже, чем те, которыми мысленно называю себя я, просто не возможно! Для меня это все впервые! – говорила стараясь не выстукивать зубами чечётку и не шмыгать уже окончательно замёрзшим носом, – Я просто хочу, чтобы все побыстрее закончилось, и да, мое благополучие напрямую зависит от твоего здравия, – отвернувшись, уткнулась в рукав и, не оборачиваясь, побежала в дом.
Нервная лихорадка не отпускала даже после того, как я переоделась в сухую одежду. Порывшись в косметичке, вытащила две таблетки ибупрофена и проглотила на всякий случай, прямо без воды. Горькие горошины оставили на языке неприятный привкус. Немного подумав, надела сверху платья мешковатый кардиган, прекрасно понимая, что сделала это не только, чтобы согреться, но и для того, чтобы слоев одежды стало больше. Броня. Да, так я чувствовала себя гораздо спокойнее, спускаясь вниз к пьяному, сильному мужчине, под одной крышей с которым, мне предстояло провести ночь. Видимо, сегодня моя нервная система обретёт стабильность только тогда, когда экспрессивный хозяин отправится смотреть нетрезвые, цветные сны.
Я даже не сомневалась, что найду его в кабинете. Он стоял ко мне спиной, мокрая рубашка валялась на полу возле кресла. Почувствовав мое присутствие Иван обернулся, убрал в сейф какие-то документы, положил пистолет сверху на бумаги и захлопнул дверцу.
– Сделай мне горячий кофе, надеюсь, что кофемашиной пользоваться ты умеешь, – вышел из-за стола и стал расстегивать штаны, плотно прилипшие к ногам.
Я, как завороженная, следила за его пальцами, которые сначала вытащили из шлейки язычок, а потом, ослабив крепление пряжки, легли на пуговицу ширинки, заставив мои глаза опуститься с живота на ту самую выпуклость, которую я стеснялась потрогать сегодняшней ночью.
– Алиса, я – не мальчик-стриптизер, отправляйся на кухню, – вздрогнув от резкого голоса, покраснела и бросилась исполнять просьбу.
Дура, дура, дура! Какого черта я на него пялилась? Руки не слушались, кофе пылью разлетался по столешнице, не желая насыпаться в рожок. Безумие! Я ведь ничего не чувствую к нему! Так уж ли ничего? Наконец, вставив холдер в варочную группу, нажала кнопку, и из крана в чашку с шипением полилась ароматная жидкость. Опершись, ладонями на гарнитур, провожала взглядом коричневую струйку, утопающую в пене, осознавая, что не в чувствах дело. Все гораздо проще… Он сам того не зная, оказался рядом, оказался способным помочь, когда больше всего хотелось завыть побитой собакой. Дал мне надежду, что я на этом свете не останусь совсем одна. Как когда-то остался он. Очевидно, что этот глупый контракт лишь защита, легальный способ заботиться о ком-то, понимая правила игры на берегу. А разве не этого же хочет каждая женщина, отдавая своё сердце мужчине? Мне стало до боли грустно, что я не влюблена в Ивана, что мы не можем дать друг другу то, в чем так отчаянно нуждаемся. Ища порой очень странные способы заполнить пустоту в сердце. Надеюсь, что Рома со Светой не будут мешать ему любить своих внуков. А в том, что хозяин дома может любить глубоко и искренне, я после сегодняшних событий даже не сомневалась. Свора диких кошек разодрала остатки моей души в клочья, я даже покачнулась, будто, боль была реальной, при мысли о том, что эта холодная, высокомерная женщина родит Роме ребёнка. Ну почему меня угораздило в него влюбиться, как и всей предыдущей пустоголовой сотне девиц до меня. Пусть поставит галочку напротив моей фамилии. Сто первую. И выпишет расчёт.
Поставив чашку на блюдце, положила рядом два сахара и, стараясь ничего не расплескать, отправилась назад в кабинет.
– Не думал, что где-то ещё остались фотографии, – Иван, сидя в кресле, задумчиво крутил в руках утренний снимок, а я не решалась нарушить тишину, разбавленную треском камина, поэтому, просто стояла в дверях, – Тогда я был совершенно не в себе, отправил сына к теще, велел найти и выбросить все, что могло напомнить о супруге. Горячка. Сейчас так не поступил бы.
– Она болела? Почему ее не стало так рано? – поставила кофе на столик и спросила, затаив дыхание, готовясь к любой реакции, без всякой надежды на ответ.
– Наина вышла за меня замуж уже беременной от другого мужчины. Она была очень молода, испугана и, послушавшись мать, скрыла этот факт. Сейчас я понимаю, что это было первостепенной причиной, по которой ее родителей позволили случиться мезальянсу, – я перестала дышать, замерла, превратилась в слух, впитывая в себя каждое слово, – А в один из дней, когда Ромка свалился в колодец, распарол ногу и ему необходимо было переливание крови, потому что нашли искателя приключений не сразу, выяснилось, что его группа крови не совпадает ни с моей, ни с группой Наи. Тогда ее и прорвало. С сыном все обошлось, а у жены желание родить общего ребёнка переросло в навязчивую идею. Ничего не получалось, именитые врачи не помогали, а ждать, терпеливо продолжать лечение Наина не хотела. Вбила себе в голову, что на день рождения подарит мне положительный тест. Самовольно увеличила дозу таблеток втрое и просто отравилась… Почки не справились, – мужчина судорожно выдохнул, будто сдулся, как воздушный шарик. Провёл обеими руками руками по голове, ерша волосы, и снова выдохнул, – Я не знал. Понятия не имел, что творилось у неё в душе, был слишком занят работой, желанием доказать тестю, что я все могу…
Я сама не заметила как оказалась сидящей возле его ног перед огнём, положив голову на ручку кресла, словно домашняя кошка. Он перебирал мои волосы, пропуская пряди через пальцы, и выворачивал на изнанку самые проржавевшие уголки души. А мне до ломоты в суставах хотелось его обнять, пообещав, что никто и никогда не узнаёт о сегодняшнем вечере, пусть выговорится, отпустит прошлое. И начнёт, наконец-то, жить заново. В порыве охватившего меня сочувствия, поймала его руку и прижалась губами к ладони, вложив в этот поцелуй всю нежность, на которую была способна. Но мужчина вдруг резко отдернул руку и вскочил с кресла, подхватив меня за плечи следом за собой. Впился безумным, отрешённым взглядом в мое лицо, а я заметила, как дёрнулся его кадык, и сердце ускорило темп.
– Тебе пора спать, – легко, но уверенно оттолкнул меня в сторону. Обошёл стол и встал у противоположного края, выстраивая физическую преграду между нами, – Завтра насыщенный день, будь готова к девяти утра.
– Спокойной ночи, – понимая, что мне и так сегодня позволили больше чем положено, не пыталась задавать вопросы.
Подобрав с пола резинку для волос, подошла к двери, но в последний момент что-то заставило меня обернуться у порога.
– С днём рождения, Ваня, – прошептала чуть слышно, давая шанс проигнорировать поздравление.
– Спасибо, Алиса, – голос мужчины прозвучал ровно, без намёка на эмоцию, но я знала настоящую цену этого ответа…
Роман
Весь вечер ощущал себя чертовым баобабом, пока Света висла на мне, как самка обезьяны, и, поигрывая кольцом, представляла десятой по счету подруге. Элене, кажется? Да что ж за гадство! Я просто задыхался, ее руки оплели меня проводами по каждой конечности и уже начали туго сдавливать горло запахом сандала на запястьях, когда мое терпение лопнуло. Плюнув на все правила приличия, начал пить. Чтобы сегодня лечь с ней или с любой другой бабой в постель, ни о ком больше не думая, я должен быть алкогольно невменяем. Ну и куда же подевалась вся сексуальная решимость, а? Пусть подруга скажет мне спасибо, что я вёл себя учтиво и прилично три последних часа, даже согласился на короткую фотосессию с журналистами возле пресс вола. Все-таки, не каждый день наследнице самой крупной сети АЗС по стране исполняется тридцатник. Отулыбавшись очередным прибывшим гостям, понял, что мне срочно надо прогуляться по свежему воздуху, иначе испорчу не только праздник, но и многие деловые отношения. На террасе ресторана было немноголюдно, в углу уединилась влюблённая парочка, и следом за мной вывалились покурить два пьяных мужика из соседнего зала. Тот, что повыше ростом, минуту шарил по карманам, достал пачку сигарет и угостил приятеля.
