Пальмира Керлис
Университет Междумирья. Уйти, чтобы вернуться
Глава 3
В зале царил мягкий свет, исходящий от зависших в воздухе солнечных сгустков, магический проектор транслировал на потолок созвездия неведомых солнечных систем. Лилась негромкая фоновая музыка, заглушая гул голосов, в корне меняя мое мнение о том, что толпа и уют несовместимы. Здесь они чудесным образом сочетались. Не особо просторное помещение, под сотню гостей, а атмосфера удивительно комфортная, какая-то домашняя. Пахло сандалом и пряностями, витала дымка расслабляющих благовоний.
Народ устроился на плюшевых диванах, расставленных полукругом вокруг импровизированной сцены, где пока что три пустых стула стояло. Я не опоздала! Стараясь никого своим появлением не отвлекать, прошмыгнула внутрь мышкой, тщетно выискивая глазами Мэй. Всех было слишком много, а ярким пятном выделялись лишь девицы гламурной наружности. Образцово длинные ноги в туфлях на умопомрачительном каблуке, блестящие платья, локоны, как с картинки. Женское сообщество во главе со знаменитой предводительницей. Она – Мариса – вольготно восседала по центру с неизменной грацией, остальные девушки прижимались друг к дружке. Боятся ее, что ли? Это первый вопрос, который в голову стукнул. Второй: как они на диване-то поместились?.. Странно, что никто ни у кого на коленях не сидит…
– Ты пришла, явилась, передумала! – заголосили сзади радостно. Я обернулась на голос Мэй. Она протискивалась между диванами в милом платьице в цветочек, с улыбкой от уха до уха. – Идем, скоро начнется, я нам место заняла, поближе к… сцене.
И к ректору, который там будет. Предусмотрительно, хвалю. А раз заняла место, выходит, верила, что я передумаю и все-таки приду? Спасибо Далинде за мои вставленные обратно мозги!
На диване, к которому Мэй меня привела, десяток наших сокурсников ютился. Завидев меня, они синхронно подвинулись, освобождая мне столько пространства сбоку, будто я с бугаями-охранниками пожаловала. М-да… С этим надо что-то делать, и начинать прямо сейчас. Я плюхнулась возле ближнего соседа, усаживая с краю Мэй. Сосед – вечно румяный парень и круглый отличник с моего факультета – застыл изваянием. Я повернулась к нему и остальным, спросила светским тоном:
– Как настроение?
Ребята напряженно переглянулись.
– Это же дискуссионный клуб, – продолжила я как ни в чем не бывало, – нам придется в обсуждении участвовать?
– Мне кажется, у нас маловато опыта, – отозвалась девушка с ментального факультета, – мы послушаем. Но ты можешь попробовать…
Мне выдали серебристую карточку, которую полагалось поднимать, если захочется выступить.
– Спасибо, но я стесняюсь, – призналась честно, – да и откуда у меня опыт-то? Буду молчать, так можно за умную сойти. Я этим приемом часто пользуюсь…
Большинство осталось сидеть с непроницаемым лицами, кое-кто нахмурился, кое-кто украдкой улыбнулся.
– Считывание аур – это очень интересно, – робко поделилась все та же менталистка, – свой психологический портрет хочу.
– Я тоже! – Мэй покосилась на конкурентку. – Только людей полно, вдруг желающих много наберется и они со всеми не успеют?
– Кому-то повезет, кому-то нет, – не обнадежил ее наш румяный отличник, – но вы в первом ряду, сойдет за бонус?
– Да, – я ободряюще похлопала подругу по плечу, – нас сложно не заметить.
Сокурсники отвели глаза. Черт! Да я имела в виду не свою известную персону, а что сидим прямо перед сценой. Снова высокомерной зазнайкой кажусь?..
Народ в зале затих, в дверях показался ректор университета Междумирья Арон Кавур. Статный, высокий, с россыпью смоляных кудрей по широким плечам. Под фиолетовой мантией – обтягивающая рубашка с проступающим рельефом мускулов. Хорош со всех сторон. Породистое, в меру смазливое лицо, покрытое легким загаром, пронзительный взгляд глубоких глаз, в котором читались властность и всепоглощающая уверенность. Когда его назначили, я подумала, что так не бывает, чтобы как в сказках, и у него небось жена и семеро детей по лавкам. Но нет, оказалось – свободен. И сердцем, и статусом, и фамильным замком в Ладосе. Честно говоря, подозрительно. Такое сокровище – и ничье.
Присутствующие девушки массово вперили в него пламенные взоры, Мэй протяжно вздохнула. За ним следом вошли Ливи Тэй, новая менталистка из Совета магов, похожая на готическую нимфу из какой-нибудь рок-группы, и Дарен. Оу… Не ожидала его в ведущих увидеть. Раздались аплодисменты, короткие, но бурные.
– Приветствую собравшихся, – ректор опустился на центральный стул на сцене, – компания у нас сегодня подобралась замечательная. Высший маг и основательница этого клуба, а также лучший студент нашего ментального факультета согласились принять участие.
Я приосанилась, помахала Дарену. Не заметил, какое там… Его взгляд прилип к дивану женского сообщества, а точнее – к Марисе. Та откинулась на плюшевую спинку, закинув ногу на ногу. В разрезе юбки ее красного платья это смотрелось эффектно и весьма дразняще. Свои отношения они одновременно и не утаивали, и не афишировали. Парой официально не считались, но прогуливались под ручку открыто и порой смотрели друг на друга очень красноречиво, не стесняясь. В общем-то, все знали или догадывались, что между ними что-то есть. Но Дарен был скрытным, а Мариса за неуместные вопросы могла и треснуть, поэтому утолить любопытство никто не решался. Хотя сплетничали дай боже, особенно о том, чего это он сподобился увлечься кем-то лишь сейчас, за считаные месяцы до выпуска. Любой понимал, что ему предстоит в родной мир вернуться, где общество более чем замкнутое и чужаков не приемлет. Винарцы – фактически отдельная раса, у других не может быть с ними ни общих детей, ни полноценной семьи. О том, что Дарен женат, мало кто был в курсе, и те предпочитали тактичную позицию, что в Междумирье это неважно, здесь своя жизнь. Неважно, с кем он развлекается, его личное дело… Слово «развлекается» резануло меня даже мысленно, настроение почему-то испортилось. И поднималось до прежней отметки целый час.
Благо было на что отвлечься. Послушать умных людей, рассуждающих на любопытные темы. Вскоре я выкинула из головы мысли о чужом безнадежном романе и обратилась в слух. Дискуссия-то насыщенной была. О чертах характера, темпераменте и предрасположенностях, видимых в ауре. Будто ты проходишь тест на тип личности по соционике или типа того, только не проходишь, а тебя ментально сканируют и выдают результат. Экономия времени! Но методы и толкования отличались, об этом и шли споры.
Ливи утверждала, что по ауре можно лишь поверхностные выводы делать и ориентироваться на них не стоит. Арон настаивал на возможности создания психологических портретов при углубленном сканировании, однако у них будет срок годности, поскольку люди склонны меняться со временем. Дарен возражал обоим, что суть человека видна хорошо, а она, как и аура, неизменна. Значит, более тщательное сканирование затронет еще и эмоциональный фон, что немного из другой оперы. Народ из зала обсуждал набор черт, которые гарантированно получится выявить по ауре, дискутировал об этичности сканирования пар на совместимость и спрашивал насчет теста, распределяющего по факультетам. Ливи терпеливо объясняла, что тест хоть и ментальный, но к нему не зря квест прилагается. Предрасположенность важна, вот только выборы и поступки важнее. Насчет ничем не подкрепленных характеристик – то с этим уже к гороскопам и предсказателям.
Арон спорил, что типирование личности достойно стать самостоятельной наукой, Дарен не соглашался, напирая на то, что суждения субъективны, а в каждом человеке – своя маленькая вселенная, и она умеет удивлять. Ливи его поддержала, и большинство присутствующих тоже. И абсолютно заслуженно! Ну, по моему скромному, ни разу не профессиональному мнению. Ректор начал уязвленно поджимать губы, а мне радостно стало, что он в дискуссионную лужу сел. Не из-за того, что Дарен мой куратор и друг, а потому, что Арону полезно было привлекательной уверенности подрастерять. Сидит тут весь такой распрекрасный и неженатый, девушки в зале с него глаз не сводят. Женился бы побыстрее, чтобы они успокоились и ходили на студенческие мероприятия образовываться, а не на свободных красавцев засматриваться.
Мэй вряд ли слушала. Вздыхала зачарованно и моргала через раз. Когда Арон спросил о желающих просканироваться, я ее легонько в бок толкнула, она отмерла, подняла зажатую в ладони карточку. Одновременно с ней по меньшей мере два десятка девушек оживились, демонстрируя яростную готовность нести свою ауру в умелые ректорские руки. Карточкой и Мариса шевельнула – лениво-лениво, словно пыль с нее стряхивала. Этого отчего-то хватило, Арон пригласил ее выйти. Ощущение было, будто она сидела, светом софитов подсвеченная.
Ливи как раз откланялась, сославшись на занятность, и на сцене освободился стул. Мариса вышла – летящей походкой от бедра, умудряясь при этом выглядеть естественно. Придержала длинную юбку, опустилась на стул рядом с ректором. Он сконцентрировался, на пару секунд перестав дышать. Дарен наблюдал с безучастно-непроницаемым лицом, и это не значило ровным счетом ничего. Он с тем же выражением и убить способен, не дотрагиваясь даже. Ой, с чего у меня подобные ассоциации возникли?..
– М-м-м, – глубокомысленно выдал Арон, – какой у вас темперамент… взрывной.
Мариса повела плечом, показывая, что сочла за комплимент, и вообще – да, она такая. Вилкой в глаз или подпалить раз. Или два, если в первый заход объект по случайности выживет.
– Интересно, – ректор не сводил с нее пронзительного взгляда, – редко встретишь столь изумительное сочетание воли, упрямства и убойной откровенности. Выдержка и мягкость – не про вас совсем. Вам порой трудно бывает себя контролировать?
– Возможно, – обронила она.
– Есть и минусы, – Арон вернул голосу деловые интонации, – неумение обуздывать бушующие внутри страсти.
– Разве это минус? – Мариса склонила голову набок, и локоны красиво легли на ее плечи. – Держать все в себе вредно.
– Отчасти верно, – обворожительно улыбнулся ректор, иначе он улыбаться не умел, и повернулся к Дарену. – Коллега, добавите что-нибудь?
– Тесты просто так на боевой факультет не определяют, – отозвался тот, обозначая, что возражений не имеет, хотя желание что-нибудь добавить читалось по глазам. Например, ментальное вырубающее заклинание, причем обоим. – Следующий, пожалуйста.
– А подробнее, чтобы результаты сопоставить? – запротестовал ректор, которому быстро прощаться с испытуемой явно не хотелось.
– Для чистоты эксперимента мое мнение учитывать не стоит. Мы с Марисой Раскес знакомы друг с другом давно.
Она изящно встала, демонстрируя, что отсутствие мягкости ни в коей мере не означает отсутствия женственности. Зажавший мнение эксперт проводил ее не самым беспристрастным взглядом. Дела-а-а… Вот кто сюда не ради ректора пришел. Специально Дарена бесит? Кажется, только я заметила. Остальные спешили по очереди занять освободившееся место на сцене. Девушки сменяли одна другую, даже несколько парней затесались. Мариса сидела на своем диване, покачивая ногой и насмешливо глядя на сцену. Даже не знаю, что и думать…
Наконец пришел черед Мэй. Она чуть не села мимо стула, завороженно уставилась на мужчину своей мечты. Положив ладони на колени, замерла в ожидании вердикта.
– Очень мило, – Арон расплылся в фирменной, но немного снисходительной улыбке, – у вас многим поучиться бы жизнелюбию. Вашу ранимость компенсируют легкость и отходчивость, но вы вечно куда-то торопитесь, не всегда взвешенно принимая решения.
– Я буду лучше, – с придыханием ответила Мэй, – взвешивать… и принимать.
– У вас наверняка полно друзей, – подключился Дарен, – вы запросто с людьми сходитесь, но они не всегда вас ценят, принимая как должное.
Это камень в мой огород был?..
– Вы натура бесконечно добрая и безгранично увлекающаяся, – сказал ректор, поразмыслив, – а таким порой сложно разглядеть плохое в окружающих.
Угу, например, подосланную убийцу в соседке и лучшей подруге. Счастье, что Сианти тогда, напав на меня, не пришибла оказавшуюся рядом Мэй. Двойное счастье, что Мэй об этом не догадалась.
– Зато девушка довольно предприимчива, – отметил Дарен, – при этом бескорыстна, и в ней гармонично сочетаются авантюризм с осмотрительностью.
Испытуемая зарделась, ректор позвал следующего. Пока он разбирался с другими желающими, я неожиданно задумалась: как Юв, бессмертный владелец ладосской лавки «Древности и сладости», во мне невинную деву определил? Я шутила, что по запаху, но точно не по нему. На расстоянии учуял, по ауре. Это по ментальной части? Интересно!
– А можно вопрос? – Я подняла карточку, едва последняя девушка покинула сцену. – Почти по теме…
– Конечно, – обрадовался ректор. Видимо, утомился рассматривать поклонниц и ждал вопроса по теме, пусть даже «почти».
– Про невинных дев, которые… чисты душой, а не только… Ну… – я запнулась. Неужели действительно вслух произнесла? При всех?! – О них есть в учебниках…
– Я понял, о чем вы. – Арон вальяжно махнул рукой. – Непорочные создания из легенд, которые все же встречаются живьем. Их слезы – ценный ингредиент для зелий, преимущественно запрещенных. Нет, таких дев не определить ментально.
– Вкупе кое с какими артефактами – можно, – вмешался Дарен, – и ментальное сканирование тоже поможет.
– Так-то да. – Ректор ненадолго задумался. – Если не брать во внимание артефакт, а лишь личные качества… Очень творческие незамутненные личности должны быть, легковерные и без грамма рационализма. Безголовые, можно сказать.
Вот теперь он мне точно не нравится! Я изобразила благодарный кивок и до окончания заседания представляла без головы его – с тыквой на широких плечах. Народ направился на выход, мы с Мэй вышли на освещенную фонарями улицу вдвоем, растеряв в толпе однокурсников. Уверена, потерялись они умышленно.
– Ты слышала, слышала? – Подруга стиснула меня в объятиях, возбужденно затараторив: – Арон сказал, что я милая! Добрая, веселая и легкая!
Мэй повисла на мне, дышать стало как-то тяжело.
– Ага… – прохрипела я, радуясь тому, что расслышала она исключительно хорошее. – Тебе понравилось?
– Ну, я мечтала, что он меня считает и поймет, что я его единственная, но… Было бы слишком стремительно. Отношения нужно выстраивать серьезнее, взвешеннее!
Бьюсь об заклад, отныне это ее любимое слово.
– У-у-ух, это было та-а-ак классно! – пропищала Мэй и отпустила меня. Поправила платье, разгладив цветочки на нем, и добавила строго: – Ты не думай, что я фантазерка наивная. Я понимаю, что ректор не станет встречаться с первокурсницей. Вот была бы я хотя бы на третьем…
– Да, третий курс – в самый раз, – удалось мне отыскать слова поддержки, – идеально.
– Главное, чтобы он за два года ни в кого не влюбился.
– За десять не влюбился и за два не влюбится, – подбодрила я.
И неважно, что видела его реакцию на Марису. Она, если что, живо выбьет из него эту дурь…
Домой я попала поздно, но не позже Кеннета. Похлопотала на кухне, напекла из завалявшихся в шкафах и холодильном ящике продуктов нечто, напоминающее блинчики. Из затейливой гардской муки (не живой, слава богу), с кусочками умопомрачительно кислых яблок. Как в его родном Эсмире любят. Получилось более чем съедобно, а всю первую неудачную партию с комочками я коварно подъела. Теперь никто вовек не докажет, что она была! Всучу с утра Кеннету с собой в Легион, нечего там бутербродами питаться. Девушка с ним живет или кто? До борща я морально не дозрела, да и подходящих ингредиентов в Междумирье не водилось, но желание потихоньку осваивать роль домашней феи проснулось. Если прекратить убиваться с учебой по совету Далинды, то свободного времени станет больше. Приведу сад во дворе в порядок, посажу что-нибудь нехитрое.
За обдумыванием рецептов Кеннет меня и застал. Появился из портала, засиявшего посреди кухни, в которой и был припрятан наш тайный модуль для перемещений. Посмотрел на уже прибранный пустой стол, потом на меня и спросил:
– Готовила что-то?
Что меня выдало? Он кончиком пальца смахнул с моего носа муку. Не с моими шпионскими талантами сюрпризы устраивать, ох не с моими!
– Голоден?..
– Нет-нет, – почему-то испуганно отказался Кеннет, – меня Лукаш угостил элианскими котлетами, утрамбованными по всем традициям этих ужасно экономных людей. Пока распробуешь – разорвет. Но я выжил. Чудом буквально.
– Мой герой! – Я чмокнула его в щеку. – Как испытания накопителей прошли?
– Продуктивно, – он устало облокотился о стол, – последний из запасных вариантов, которым собирались мне демоническую отвязку провернуть, с треском провалился.
– Постой… – растерялась я. – А как же кровь Августы? Вы собирались твою энергию скорректировать, чтобы с отцом меньше общего стало и демон отстал. Неужели не сработало?!
– Сработало. Тесты успешные. Добились безукоризненных показателей при вливании энергии в ментальную оболочку.
– Тогда в чем проблема?..
– В количестве, – в его голосе зазвучал металл. – Рассчитали его для полноценной отвязки. Чтобы завершить, крови надо столько, что…
Темнота в угольно-черных глазах заставила инстинктивно отступить и обнять себя за плечи. По кухне словно волна холода прокатилась – казалось, сам воздух замерз.
– Много надо, – закончил он, – у нее брать нельзя. После такого не выживет. Не вариант.
– Само собой… – Я сглотнула, приблизилась. Осторожно тронула его за руку и сказала: – Все равно ведь не зря твою маму разыскали, правда? Пусть с кровью и не вышло. Замечательную неделю с ней провели и выяснили, как на самом деле ее возвращение на Землю обстояло.
Кеннет улыбнулся – согласно и тепло, согревая стылый воздух, растворяя постепенно тьму. Сжал в ответ мою ладонь и уже обычным тоном сказал:
– За эти месяцы я перепробовал в исследовательском институте все, что можно было и не очень. Счастье, что ту испепеленную бездной лабораторию удалось в жертвы базовых испытаний накопителей записать! А в неудачах тоже польза есть. Вывел закономерности, оценил возможности. Чтобы понять, как творить невозможное.
– Мой выход? – ахнула я. – Ты наконец готов меня в экспериментах задействовать?
– Именно.
Свершилось! Я подпрыгнула, готовая танцевать победный танец маленьких и неуклюжих утят. Другие танцы мне куда хуже давались.
– Раз накопители не дают достаточной мощности для пинка демону под зад, используем твое колдовство через татуировку, – вернули меня с небес на землю. – Оно усиленное, совместим с новым прототипом накопителя для темной магии. Оба к бездне обратимся и разорвем эту, чтоб ее, связь. Правда, ритуал сложный.
– Сложный для первокурсницы? Или в принципе?
– В принципе, – Кеннет покачал головой, явно подбирая слова, – продвинутый уровень, так скажем. Но ничего сверхкрутого, строгая последовательность пассов и контроля потусторонней энергии. Я объясню.
А я смогу?.. Базовые заклинания умудряюсь завалить! Темная магия же вовсе нечто запредельное. Пыталась месяц назад под его руководством провал бездны открыть, чтобы вызволить Ярушку, так только в воздухе что-то коротнуло, и сутки гарью пахло, замучилась комнату проветривать.
– Я и не рассчитываю, что с первого раза получится, – ободрил Кеннет. – Ритуалом этим невозможно навредить, при любой ошибке просто придется заново начать. А количество попыток у нас не ограничено.
Не совсем… Время-то не бесконечное. Через пару месяцев он получит диплом и вынужден будет к владыке вернуться вместе со своей половиной патента на накопители. Потому что клятву дал. Разорвать ее можно, лишь распрощавшись с демоном и обнулив заодно таким образом магические обязательства, навязанные шантажом. А Кеннет был настроен категорично – чуть ли не убиться, но владыке накопители в единоличное пользование не отдать. Господи… Я давно мечтала помочь. Но думала, что создательскую силу применю как-нибудь. Ну, там – представить одно, сотворить другое, изменить реальность. А не колдовать ритуалы, еще и сложные! Вот уж незадача. Его жизнь от моей убогой недомагии зависит. Руки затряслись. Я спрятала их за спину, пробормотала:
– Постараюсь быть не слишком бестолковой ученицей.
– Пф-ф-ф, скажешь тоже. Ты бестолковых не видела. Например, Зюзера, пытающегося защитный барьер от проклятия стазиса выстроить. Я в тебя верю! – Кеннет обнял меня за плечи. Лямка домашнего сарафана немножко сползла, и мне достался далекий от сосредоточенного на заклинаниях взгляд. – Завтра расскажу, что к чему, и попробуем. А сейчас – спать…
