Павел Чук
Талас
– Господин Миркович, объясните методику или как проходит процедура ? – задал вопрос один из членов СБ ООН.
– Да, конечно. Процедура проста. Объект – человек, помещается в центр помещения с особого рода изогнутыми зеркалами, фокусирующими, в том числе отражённые, рассеянные волны в виде световых, звуковых и иных волн специально подобранного диапазона, которые генерирует излучатель. Длительность воздействия зависит от массы, состояния человека.
– Спасибо. Думаю, ответ исчерпывающий. Хотите дополнить?
– Уважаемый Совет. Я, совместно с коллегами, друзьями, родственниками посоветовался и принял решение, чтобы открытие процедуры «Талас» было в свободном доступе, открыто для жителей Земли, независимо от расы, социального положения, страны или иных дискриминирующих признаков. Вот условие, которое привело сюда. Прошу Совет Безопасности ООН разработать план внедрения открытия с учётом пожеланий.
* * *
Шли годы. Николай так и жил у брата. Пища Николаю стала не нужна, кровом обеспечен. Оставалось только размышлять долгими вечерами, сидя во дворе под треск дров и мерцание костра.
В мире после открытия учёных случился небывалый подъем. Страны, получившие методику «Талас», с невероятной скоростью начали наращивать производство, обеспечивая небывалый экономический рост по всем показателям. Государства, по настоянию ООН, обеспечили доступ к технологии всем гражданам. Но так как оборудования для прохождения процедуры не хватало, существовала очерёдность прохождения. Первоначально процедуру проходила правящая верхушка государства. Потом приближенные: члены семей, военные, служащие, обслуживающий персонал, а для создания «равных» условий введена лотерея, согласно которой каждый житель, гражданин вне очереди получал шанс пройти процедуру «Талас».
Принятые законы устанавливали высшую ценность – бессмертную жизнь. Прошедшие процедуру наделялись обширными правами, их нельзя было задержать, привлечь к уголовной ответственности, тем более судить. За ними укрепилось прозвище «золотой».
Сергей так и не дожил до своей очереди на процедуру «Талас». Умер тихо. Во сне, в домике, где жил последние годы вместе с братом.
Николай после смерти брата отстранился от общения с окружающими. Часто сидел дома, читая книги, возился во дворе с хозяйством, иногда выбирался в районный центр, чтобы продать урожай и быть в курсе местных событий. Политика и события в мире не интересовали. Деньги у него хоть не большие, но имелись. В пропитании Николай не нуждался, одет, обут и старался не выделяться среди окружающих.
В очередной раз, когда Николай поехал сдавать урожай знакомому перекупщику, он никого не застал. Походив по рынку, обнаружил для себя, что народа в выходной «базарный» день никого, считай, нет. Только трое старушек сидят.
– Мария Петровна, здравствуй, что это никого нет. Случилось что?
– Что ты, сынок, уехали все в центр, там перепись на облучение какое-то, говорят, жить долго будут.
– Почему вы не уехали? – удивился Николай.
– Зачем? Уже пожила своё. Мне ведь девяносто годков. Пусть дети, внуки, правнуки живут, я им свою очередь отдала.
Вернувшись домой, Николай долго думал и все-таки решил уйти из посёлка. Давно мечтал побывать на озере Байкал, на Тибете. Сборы прошли быстро, и Полежаев направился на восток пешком, наслаждаясь жизнью, бодростью тела и духа.
Путешествие затянулось на десятилетия, подолгу останавливаясь в опустевших селениях, Николай приводил в порядок один из домов, оставался там, читая книги, изучая культуру, быт, историю тех мест, где побывал. Особенно долго оставался в одном из рыбацких домиков на побережье Байкала. Ему понравилась природа, тишина, отсутствие людей. Сначала Николай не придал значения этому факту, но потом все больше и больше убеждался, что что-то не так.
В один из дней, когда возился по хозяйству в рыбацком домике, Полежаева разбудил рёв мотора.
– Стоять. Всем оставаться на местах. Лицом вниз. На пол, – с криками в домик ворвались одетые в военную форму люди и профессионально скрутили Николая, усадив на стул.
– Кто вы? – задал вопрос явно старший группы.
– Николай Николаевич Полежаев, живу здесь.
– Почему вы находитесь на этой территории, она закрыта для посещения.
– Как закрыта? Кем?
– Сержант, проверь его на тестере, может это беглец какой, или саботажник, – дал указание старший группы.
Один из военных вынул из нагрудного кармана коробку, распаковал её и подсунул Николаю под руку, чтобы указательный палец попал на заборную панель. Сработала иголка забора крови. Шли минуты ожидания результата. Николай ничего не понимал, он уже свыкся с одиночеством и тишиной природы.
– Командир, – тихо стал говорить сержант, – это «золотой» первой категории. Он один из высших…
– Прошу простить меня глоес3, я не был осведомлён, что вы проводите своё время здесь, – преклонив колено, сказал старший группы, – если прикажете, мы доставим вас в любой близлежащий город, достойный вашего положения.
– Да, прикажу. Развяжите сначала. Какой город ближе?
– Иркутск-геос. Мы доставим вас туда, глоес Николай.
* * *
Николая с почтением доставили в Иркутск-геос. За время «путешествия» ему толком поговорить было не с кем. Его сторонились, но не выказывали явной неприязни.
В центре проведения процедур, куда Николая доставили люди в форме, после официального анализа выдали паспорт-идентификатор, пластиковую карточку с указанием, что он является глоесом, зовут его Николай Николаевич Полежаев. Больше, по свидетельству сотрудника центра, ничего не требовалось. Даже не спросили, где предыдущий паспорт, что делал в той глуши и чем занимался всё это время.
Расспросив доброжелательных сотрудников цента, Николай узнал, что глоес его уровня может выбрать любой свободный дом согласно своему статусу. Учитывая то, что глоесов в городе было всего несколько человек, найти свободное жильё проблемой не было.
Новым пристанищем Николая оказался добротный, трёх этажный дом, в котором явно поддерживали порядок. За время отшельничества Полежаев отвык от комфортной жизни, но желание узнать, что творится в мире, ознакомиться с историческими событиями, прошедшими за время отшельничества, победило. Осмотревшись в доме, Николай не увидел ни компьютера, ни радио, ни телевизора в его понимании слова.
В центральной комнате в половину стены висел экран. Ни пульта, ни какого-то устройства управления к нему Николай так и не нашёл. Расстроившись, решил прогуляться до ближайшей библиотеки, как раздался звонок в дверь.
