Павел Метельский
Смертельные тайны замка Тодлебен
Глава III. Смерть профессора Шульца
Резкий хрип старика оборвал голоса в гостиной – звук стал полной неожиданностью для всех. Его дрожащие пальцы хватались за горло, но судорожные попытки сделать вдох были обречены, и тело с шумом рухнуло на ковёр.
Тишина, ставшая на миг оглушительной, взорвалась криками. Все бросились к профессору Шульцу. Один перевернул тело, другой разорвал ворот рубашки. Женские руки опустились на его грудь, пытаясь заставить работать остановившееся сердце, сосредоточенно делая уже, по сути, бесполезную работу.
Барон фон Тодгрейфф приложил два пальца к шее старика, пытаясь почувствовать хотя бы слабое биение пульса. Ничего. Пустота.
– Дайте ложку, – он протянул руку и посмотрел на американца.
Тот механически, не отрывая взгляда от тела учёного, опустил руку в карман и протянул маленькую серебряную ложечку.
– Вы что, весь сервиз баронессы украли? – спросил кто-то, но никто не обратил на это внимания.
Уэйд даже не слышал вопроса, он лишь внимательно смотрел на учёного и молчал. Взгляд его перестал быть бегающим.
Вильгельм поднёс к губам профессора ложку, но её серебро так и осталось чистым и сверкающим.
– Он мёртв.
Шум от голосов резко усилился. Говорили все разом, вопросы сыпались со всех сторон, стоял один неразборчивый гул.
– Людвиг, принесите простыню, – Вильгельм поднялся и посмотрел на дворецкого, – надо накрыть тело.
– И ничего здесь не трогайте до приезда полиции.
– А чего это вы здесь командуете?! – заорал магнат.
– Курт, будьте любезны, вызовите полицию. Не думаю, что баронесса Анна в состоянии сейчас объяснить, что произошло у неё в замке. Возьмите это на себя, – барон проигнорировал крик Отто.
– Да. Да. Хорошо. Я сейчас позвоню из кабинета, – Курт торопливо вышел из гостиной.
Принесли простыню. Тело накрыли. Было что-то неестественное в этом холме. Все старались отвести взгляд от тела, но он всё равно возвращался, и от этого становилось дурно.
– Прошу всех уйти в библиотеку или в свои комнаты. Приедет полиция и во всём разберётся.
– А чего тут разбираться? Ему стало плохо. Наверное, с сердцем что-то. Старость, знаете ли, – пробормотала актриса.
– Я, конечно, не эксперт, но когда плохо с сердцем, не хватаются за горло. Больше похоже на отравление, – мрачно сказал Вильгельм.
– Вы хотите сказать, что его убили? – магнат в ярости посмотрел на барона. – Тогда кто убийца? Я хочу знать!
– Послушайте, нехорошо над телом умершего человека вести такие разговоры. Пройдёмте в библиотеку, и там всё обсудим. Имейте уважение! – с осуждением сказал Тодгрейфф. – Тем более не при дамах. Им и так сейчас нелегко.
Все стали медленно выходить из комнаты.
– Профессору сейчас вообще всё равно, что, где и кто говорит. Его сейчас вообще ничего не волнует, – тихо пробормотал магнат, – а у меня теперь куча проблем!
Глава IV. В библиотеке
Семейство фон Либенсбахов сразу направилось в свои комнаты, сославшись на плохое самочувствие. Адольфф, потрясённый смертью профессора, также ушёл к себе. Все остальные собрались в библиотеке.
Стройные ряды стеллажей с книгами, от которых веяло мудростью и стариной, укоризненно смотрели на людей, нарушивших тишину этих стен. Невозможно сосчитать, сколько знаний находилось в библиотеке: куда не кинь взгляд – только бесконечные ряды книг. Они возносились ярусами к сводчатому потолку. Каждый предыдущий владелец замка наполнял эту сокровищницу новыми экземплярами редких книг, старинными картами, гравюрами. Воздух был пропитан пылью древних манускриптов, избавиться от которой было не под силу даже самому старательному уборщику. Но кому сейчас до знаний, совершенства карт и красоты старинных гравюр? Гости молчали и не решались озвучить главный вопрос: кто же убийца? Все растерянно смотрели друг на друга.
Вошёл барон Курт.
– Из соседней деревни пришлют дежурного полисмена для фиксирования происшествия. А криминальная полиция и эксперты прибудут только утром. Просили не трогать тело и оставить всё как есть.
– Почему, когда полиция нужна, её всегда нет? Почему только утром? А если нас здесь всех убьют к утру? – магнат возмущался и нервно ходил из стороны в сторону.
– Замок расположен далеко от города, а в деревне только простой полисмен. Пока инспектор из Мюнхена доедет, наступит утро, – оправдывался Курт.
– Так. Дело серьёзное. Это заговор. Заговор против меня. Я немедленно позвоню министру внутренних дел! Нужен самый лучший инспектор. Нет. Пусть пришлёт много инспекторов, и они немедленно найдут виновного в убийстве! Я хочу знать, кто это сделал! – Отто метался по комнате.
– А чего сразу армию не потребовать? – насмешливо спросил барон Тодгрейфф.
– Ничего смешного. Если будет нужно, я и армию вызову! – магнат вылетел из библиотеки и помчался звонить министру. Его возбуждённые крики про армию, о заговоре и ленивой полиции разносились по коридорам замка.
– Предлагаю дамам пойти в свои комнаты и как следует отдохнуть. Запритесь и никому не открывайте, утром приедет полиция и во всём разберётся, – барон Вильгельм был предельно серьёзен.
– Может, профессор всё-таки умер от сердечного приступа? Зачем убивать милого старика? Невероятно! Как можно желать кому-то зла? – бледная Астрид едва не падала в обморок.
– Я не знаю, по каким причинам умер профессор. Но на всякий случай заприте дверь и никому не открывайте.
– Даже вам? – художница слегка покраснела.
– Даже мне. Бережёного бог бережёт.
– Угу. А не бережёного конвой стережёт, – прошептал продюсер.
– Курт проводит вас. Барон, позаботьтесь о фройляйн Ригер.
– Я помогу, – баронесса Анна устало поднялась с кресла, – затем проверю слуг, чтобы не болтали лишнего и готовились к тяжёлому завтрашнему дню.
– Всё. Я позвонил. Министр обещал прислать самого опытного и толкового инспектора! – в библиотеку ворвался магнат. – Прибудет утром.
– А как же армия? Не дали? – усмехнулся Петерман.
– Не время для шуток, молодой человек! – строго сказал магнат. – Вы бы лучше подумали, что вы скажете инспектору.
– Мы пойдём, – сказала баронесса и увела Астрид из комнаты.
– Сильная женщина! Железные нервы! – восхищённо произнёс фон Гальбах, глядя в спину баронессе. – Так же держалась, когда за мужем пришли из гестапо. А известие о казни бедного Генриха превратило её душу в лёд, а характер в камень.
– Подождите, что вы имели в виду, когда говорили о моих показаниях полиции? – встрял Клаус.
– А может, это вы отравили своего патрона? Наверное, хотели прибрать к рукам его открытия и присвоить всю научную славу себе! Ничего у вас не выйдет, все идеи профессора принадлежат моей компании, у меня с Шульцем был договор!
– Да как вы смеете! Профессор был для меня путеводной нитью в дебрях науки, он направлял мои изыскания, без него моя работа в области ядерных технологий просто встанет.
– Отто, проводите меня до комнаты, эти научные термины меня утомляют, – актриса жеманно попросила магната.
– Сама дойдёшь! Не маленькая, – грубо ответил магнат. Он с лихорадочным блеском в глазах смотрел на юношу, желая как можно больше узнать о работах учёного.
Эдна задохнулась от возмущения:
– Куда девалась ваша галантность?!
– Куда, куда? Туда же, куда утекают мои миллионы из-за смерти профессора.
Он не обращал никакого внимания на женщину, продолжая буравить взглядом ассистента учёного.
– Хам! – актриса в гневе вылетела из библиотеки.
– Подожди меня, я провожу, – прокричал Уэйд. Столкнувшись в дверях с бароном Куртом, он выбежал вслед за ней.
– Где записи об исследованиях профессора?! У него при себе всегда был блокнот, он с ним не расставался. В блокноте все его идеи. Они принадлежат мне! Не вздумайте их присвоить! – фон Гальбах наступал на Петермана. – Вы мне всё отдадите! А если нет, то клянусь, вы ответите за смерть профессора!
– Фройляйн Ригер закрылась у себя, надеюсь, она сумеет уснуть. А что здесь происходит? – барон Курт замер в нерешительности в дверях, видя, как Вильгельм и Анри оттаскивают разбушевавшегося магната от юноши.
– Он мне за всё заплатит! Он будет в кандалах пахать в моих лабораториях! – магнат в ярости бился в крепких руках Вильгельма. – А потом его повесят, и я лично буду участвовать в этом! – орал фон Гальбах.
– Успокойтесь! – резко выдохнул барон. – Кто убил и почему – завтра разберётся полиция.
– Вы не понимаете важности блокнота! Я что, зря выкупил учёного у американцев?! Да я всё поставил на его изобретения! Сотни миллионов вложены были в этого человека! И всё прахом? Не бывать этому!
– Вы считаете, что его убили из-за научных идей?
– Ну конечно! Его идеи в области химии каучука и улучшенных свойств резины для автомобилей бесценны. Это миллиарды. А ещё, оказывается, он занимался с этим… – магнат подозрительно посмотрел на Клауса, – …занимался проблематикой атома! Это невероятные перспективы для военных! Да я на этом увеличу своё состояния в десятки раз! Это мои конкуренты решили разорить меня и ударили в самое больное место. Но как узнали? Враги проникли сюда? Может, подкупили кого? Кто убийца?!
Отто метался по библиотеке и вдруг остановился. Теперь он выглядел спокойным и собранным.
– Милейший. Если убийца не вы, то нам необходимо срочно заключить контракт на научные изыскания. С меня финансирование и предоставление лаборатории. Всё что надо для работы – будет. Необходимо срочно восстановить всё, что успел придумать профессор. Ну а если убийца всё-таки вы, – магнат хищно улыбнулся, – да поможет вам бог! Вы всё равно восстановите научные идеи профессора и передадите их моим инженерам… а потом вас повесят.
– Что вы меня постоянно пугаете?! Я к смерти профессора не имею никакого отношения! Это не я! А контракт с вами я не подпишу! Вы подозреваете меня в убийстве моего наставника – я не буду на вас работать, идите к чёрту!
– Хочешь ты работать на меня или нет – какая разница? Вопрос только в том, добровольно ты подпишешь контракт или нет. Мальчик, тут замешаны огромные деньги и влияние над миром, а твоё мнение уже ничего не решает! Подумай, утром дашь ответ. Я уверен, что всё взвесив, ты согласишься. Ты сможешь творить науку. А разработки атома… – магнат зажмурился, – …за это военные меня облизывать будут. А какие фонды можно освоить… ммм…
– Какие военные? Вы что, снова собрались воевать? Разве не хватило прошлой войны? Чем она закончилась?! – возмущению барона Вильгельма не было предела.
– Не будьте бабой! Война не заканчивается никогда! Страна восстановится за пару лет и снова нужен будет враг. Подрастут дети, которые не помнят ужасов войны, и они опять будут маршировать под знамёнами Германии. А вот куда идти, это я им скажу. И кто враг, тоже намекну. Жизнь и война – это бесконечный процесс. Куда-то надо девать бомбы, снаряды, танки, – Отто улыбнулся, – а то, что погибнут миллионы людей, так это небольшие издержки производства.
– Если таких как вы бросить на поле боя и заставить воевать снарядами, пушками и всем тем, что вы произвели, я думаю, войны сразу бы прекратились!
– Барон, войны – это необходимость. Понятно, что обычным людям она не нужна. Им бы только брюхо набить, да к жене прижаться. Государству иногда война нужна, чтобы спрятать за победами свои проблемы. Но мне война нужна как воздух, на ней я стану богаче и влиятельнее в разы!
– На кой чёрт вам столько денег?
– Дело не в количестве фантиков! Когда достиг вершины, необходимо подниматься выше. Если остановился, то показал слабость, тебя тут же разорвут конкуренты, или государство приберёт к рукам твои активы, а тебя самого утопят. Дальнейшее увеличение капитала и влияния – вопрос выживания! И никак иначе. Поэтому плевал я на смерти людей. Самому бы выжить.
Магнат вышел из библиотеки. Клаус стоял и с ужасом смотрел в след фон Гальбаху.
– Пожалуй, я тоже пойду – жалобно произнёс молодой человек. – Надо о многом подумать.
В библиотеке остались два барона и модельер с помощницей. Эта безобразная сцена произвела тягостное впечатление на присутствующих.
– Логика в его словах есть, – задумчиво произнёс Анри. – Нет, я категорически против войны, – добавил француз, когда все осуждающе посмотрели на него, – но согласитесь, логика просматривается.
– Эта логика чудовища, он никогда не сидел в окопах и не ходил в атаку на пулемёты. Логика денежного мешка о смерти людей за его интересы аморальна. Надо было судить не только нацистов, но и всех тех, кто помогал им финансами и ресурсами по всему миру. Именно такие, как он толкали страны в огонь войны и только для того, чтобы прибавился лишний нолик на счёте! – барон хмурился и нервничал.
– Надеюсь, он никогда не найдёт эти записи, – подала Грета свой голос.
– Дело не в конкретных записях. Найдётся другой учёный, который что-то поисследует и такие, как магнат, запустят машину войны. Кстати, фройляйн Грета, а где вы научились так профессионально делать массаж сердца?
– Я окончила курсы медиков с отличием, в моей работе эти навыки необходимы. Я могу оказать помощь, когда у человека сердечный приступ, разбираюсь в лекарственных препаратах, могу делать уколы и абсолютно не боюсь крови.
– Курсы медиков… тогда вы разбираетесь в ядах?
– Конечно! Самое главное – это дать вовремя противоядие, при своевременной помощи человек будет спасён… а что? – Грета осеклась и подозрительно посмотрела на барона Вильгельма.
– Я спросил ради информации. Профессора отравили, а вы здесь единственная неплохо разбираетесь в ядах. Поэтому я уточнил и не более, – барон выглядел смущённо.
– Да я всегда была рядом с шефом, и с чего мне травить профессора? Да как вы смеете?! – возмутилась Грета. – А вы, шеф, почему молчите?
– Просто была такая суматоха… и кто где находился вряд ли можно вспомнить, но я уверен, что вы непричастны к этому. И барон не хотел вас обидеть, тем более что вы старались помочь профессору. Я в вас полностью уверен и… – модельер оправдывался, не поднимая глаза на Грету.
Она с подозрением посмотрела на сконфуженное лицо шефа, но быстро успокоилась и решила озвучить идею, которая не давала ей покоя:
– Я читала книги английской писательницы мадам Кристи. Она написала очень много историй про убийства, и как их раскрывает обычный любитель тайн и загадок. В её книгах преступник всегда возвращается на место убийства. Злодея магнитом тянет туда! И ещё: мадам Кристи в своих книгах утверждает, что отравление ядом всегда дело рук женщины. Может быть, устроим засаду в гостиной, и кто придёт, тот и убийца?
– Ерунда! Тогда, если так рассуждать, то убийца точно вы!
– Это почему? – ошарашенно спросила Грета.
– Во-первых, вы признались, что хорошо разбираетесь в ядах. Во-вторых, вы женщина, а в-третьих, именно вы зовёте нас на место преступления и хотите лично быть там. По логике мадам Кристи, убийца – вы!
– Это возмутительно! – Грета сжала кулачки, готовая наброситься и поколотить барона Вильгельма.
– Книги читать, конечно, надо, но вот верить им не всегда стоит. И ваш случай этому пример. Успокойтесь, я только рассуждал. А вот идея найти записи учёного в гостиной хорошая. Рядом с его телом не было блокнота. Его необходимо найти, а лучше всего уничтожить, и мистер денежный мешок не сможет воспользоваться научными идеями профессора. Не хочу, чтобы через пару лет снова началась война, и маршировать не хочу. Кто со мной пойдёт в гостиную?
Барон Курт поднялся:
– Давайте посмотрим.
Модельер с сомнением отнёсся к этой затее:
– Если записи и были, то их давно забрал или Клаус, или Отто, или ещё кто-то. Но убедиться в этом не помешает. Грета, я думаю, вам не стоит ходить с нами, отправляйтесь к себе и ложитесь спать.
Грета возмущённо посмотрела на шефа и хотела сказать колкость, но потом передумала.
– Хорошо, я пойду спать, но утром вы обязательно расскажете, что вы там обнаружили, – с этими словами она спокойно пошла к себе.
Мужчины прошли в гостиную. На тело старались не смотреть. Проверили комнату – как и следовало ожидать, записей не оказалось. Быстро вышли: тёмная энергия смерти витала в комнате, отчего всем стало неуютно.
– Думаю, следует разойтись по комнатам, а утром это уже станет делом полиции.
Все задумчиво покивали и отправились спать.
Глава V. Прибытие инспектора Вальтера Хока
Инспектор Вальтер Хок с криминалистами прибыл в замок около семи утра. Хмурый и не выспавшийся – в машине не очень-то и поспишь – он бормотал проклятия министру который поручил ему это дело и отправил в замок. Он казался обычным, ничем не примечательным человеком лет за сорок. В его движениях не было суеты, на лице не отражались эмоции. Спокойный отстранённый взгляд, в рассуждениях строгая и чёткая логика. Раскрывать преступления для него рутина, ничего необычного. На входе в замок их встретил дворецкий и проводил инспектора к баронессе, которая уже отдавала распоряжения прислуге – жизнь в замке начинала приходить в движение. По пути он расспросил дворецкого о гостях. Криминалисты ушли осматривать тело, а Хок решил для начала расспросить хозяйку замка о происшествии. По своему опыту он знал: не стоит сейчас мешать экспертам, и к телу учёного он всегда успеет. Библиотека хорошо подходила для разговора с баронессой, там никто не помешает. Гости ещё спали после вечерних событий, слуги были заняты приготовлением еды. Завтрак был назначен на половину девятого.
– Так что произошло за ужином, баронесса? – устроившись в кресле, спросил инспектор Хок.
– За ужином ничего не произошло. Профессору Шульцу стало плохо в гостиной, после ужина. Ему пыталась оказать помощь фройляйн Грета, она массировала ему сердце, но не помогло, он умер.
– Скажите, как получилось, что все эти люди собрались в замке? Вы что, организовали приём? По какому случаю?
– Фройляйн Астрид Ригер приехала в замок раньше остальных, два дня назад, вечером. Она художница и пишет замковые пейзажи. Причём замок рисуется в разное время суток и всегда получаются три картины с разным настроением: утром замок просыпается, днём он живёт, а вечером отдыхает. У неё целые серии таких пейзажей. Она очень талантлива. Было несколько выставок в Бельгии, Германии, одна в Швейцарии. Её работы размещены во многих галереях.
– Вы так хорошо знаете госпожу Ригер?
– Нет. О ней мне рассказал племянник моего покойного мужа – барон Курт. Он был на выставке в Берлине, где и познакомился с ней. И попросил разрешения у меня, чтобы родовой замок был запёчатлён в её работах. Я согласилась. А госпожа Ригер приняла идею барона, тем более что она родом из этих мест.
– Гонщик Курт Адольфф?
– Отто попросил. Он давний друг моего дяди. Я господина фон Гальбаха знала ещё до войны. Он и мой дядя познакомили меня с моим покойным мужем Генрихом фон Тодлебеном. Так вот, гонщик переутомился и стал проигрывать соревнования, так сказал Отто. Курту Адольффу нужен был покой и отдых. Вот господин магнат и вспомнил о нашем замке, здесь прекрасные уединённые места. К тому же Отто должен был лично встретить в порту профессора Шульца с его ассистентом Клаусом Петерманом, после чего они приехали сюда. Господин профессор хотел немного отдохнуть от утомительного морского путешествия.
– А американцы?
– Они плыли на одном корабле с профессором, там и познакомились во время долгого путешествия. Когда Отто встречал профессора, он увидел актрису Эдну Дворак и познакомился с ней, предложил посетить вместе со всеми мой замок. Он, знаете ли, любит общество красивых женщин, особенно знаменитых актрис, – баронесса поджала губы, в её голосе сквозило осуждение.
– Модельер с помощницей? Они французы?
– Модельер Анри Труа француз, а его помощница Грета вроде из Бельгии. У него была неделя моды в Берлине, затем в Мюнхене. Он очень известный модельер, мировая знаменитость. От кого-то услышал о красоте здешних мест и попросил свою помощницу связаться со мной, а я с радостью предложила посетить мой замок.
– Бароны? Как они оказались в этой компании?
– Вы очень информированы о гостях, инспектор, – баронесса подозрительно посмотрела на него.
– Я пообщался с дворецким, когда шёл сюда. Кстати, он давно работает у вас?
– Несколько лет. Он из-под города Кенигсберга. Служил в родовом поместье Фридрихштайне в Восточной Пруссии у Марион графини Дёнхофф. В январе сорок пятого вместе с хозяйкой бежал от наступления Красной Армии. Я приняла его на работу.
– А куда делся ваш старый дворецкий? Уволили?
– С ним произошёл несчастный случай. Весной сорок пятого. Он упал с холма и сломал шею. Поэтому и приняла Людвига Клее дворецким в марте сорок пятого года.
– Понятно. Одному не повезло – упал и сломал шею, другому улыбнулась удача – вовремя освободилось место и как раз по специальности. Интересные совпадения. Так всё-таки, что с баронами? Как они оказались в этой компании?
– Раньше я устраивала светские рауты, на которые приглашала представителей немецкой аристократии, военных, промышленников, людей искусства. В этих стенах часто велись беседы, споры о судьбе Германии, о её предназначении. Одни ругали режим фюрера, другие хвалили. Споры были жаркими. Здесь собирались единомышленники-монархисты и сторонники национал-социализма. Раньше тут звучала музыка, гости танцевали. Хорошее было время, – с грустью произнесла баронесса. – Сейчас всё не так. И почему не организовать снова приём на несколько дней из людей достойных, но разного круга? Вот я и решила, что если в замке собирается так много гостей, то почему не пригласить кого-то из аристократии? Обратилась к барону Курту, он специалист в геральдике и лично знаком со многими аристократами Германии и не только. Я обратилась к нему с просьбой порекомендовать мне, кого можно пригласить. Карл фон Либенсбах с семьёй и Вильгельм фон Тодгрейфф не отказались и приняли приглашение.
– Понятно. Спасибо за информацию, баронесса. Как вы думаете, учёный умер по естественным причинам?
– Конечно, по естественным причинам. Даже не могу представить, если это не так! Здесь высшее общество!
– Не сомневаюсь в этом, баронесса. Я думаю, как только криминалисты подтвердят естественную смерть господина Шульца, дело будет закрыто. Вас и гостей замка никто более не побеспокоит. А вы случайно не заметили ничего не обычного?
– Нет. Только профессор был очень рассеян, постоянно не следил за временем и везде опаздывал. Он и на ужин опоздал.
– Наверное, не хотел спешить на свидание со своей смертью, – криво усмехнулся инспектор.
– Как это понимать?
– Простите, грубый полицейский юмор. Извините ещё раз. А кто сидел рядом с профессором во время ужина?
– Фройляйн Ригер справа от него, а слева – Клаус Петерман. Напротив – барон Курт.
– Спасибо, баронесса. Надеюсь, я и мои люди не доставят вам и гостям больших неудобств. А когда, говорите, завтрак?
– Ваших людей покормят на кухне, я распоряжусь. А вы, инспектор, можете присоединиться к нам в столовой. Завтрак будет подан в восемь тридцать.
– Хорошо. А сейчас, с вашего разрешения, я осмотрю гостиную, надеюсь, эксперты уже закончили свою работу. И обязательно буду вовремя к завтраку.
– Прошу не опаздывать, инспектор!
Хок пошёл в гостиную. Пора было заняться осмотром и делать первые выводы.
– Что скажешь, друг мой белый? – спросил инспектор у врача. Знали они друг друга давно. – Скажи, что он умер от какой-нибудь простуды, и я напишу длинный скучный рапорт, а затем закрою дело.
– Предварительно скажу тебе, что его отравили. А вот чем и когда, это уже прочтёшь в официальном отчёте завтра.
Выражение лица Вальтера стало кислым.
– Да чтоб тебя! Почему ты не мог сказать, что он умер от старости, а? Это дело на контроле у министра, чувствую, что через час-другой он будет требовать результатов.
– Тебе не привыкать к вниманию начальства. Найдёшь злодея. Хорошо, что ко мне руководство никогда не спускается.
– Ага, твои пациенты не кричат на тебя. Им всё равно, когда ты их кромсаешь. Им уже всё равно.
– Да, они у меня все тихие и неразговорчивые, – рассмеялся эксперт.
– Тихие и мёртвые. Слушай, твой юмор граничит с цинизмом. Ты в своём морге скоро забудешь, как общаться с живыми.
– А ты? Ты же будешь меня навещать? Вот и поговорим за рюмкой чая.
– Куда я денусь, придётся ради службы. В том смысле, что спуститься к тебе и поговорить.
– Нам пора ехать, а тебе удачно разобраться с этим делом.