Петр Лопатовский
Александр и Симеона
– Если мы отменим нашу операцию, то это не значит, что мы должны отказаться от планов захватить склады Айры. Эти операции планировались, как сопутствующие основной, но вполне могут быть реализованы самостоятельно.
Сурдинов немного помолчал, видимо ожидая еще каких-то замечаний или вопросов и произнес:
– Мы спланировали несколько операций, в которой задействован десант. Это значит, что они будут действовать автономно, по крайней мере в течении некоторого времени. Они готовы к встрече с любой техникой Айры, даже новой. А что, если им встретятся люди. Например, мирные жители, которым срочно потребуется помощь?
– Они готовы и к этому – твердо произнес командующий.
– А я бы не был так уверен.
– К чему вы ведете полковник? – спросил генерал Эверт.
Сурдинов достал из кармана дневник своего отца и подняв его в руке произнёс:
– Здесь есть один небольшой эпизод, который, впрочем, чрезвычайно важен. Кратко содержание этого фрагмента вы получили перед совещанием. Основная мысль заключается в том, что Айра активно начала искать возможности воздействовать на психику людей и подчинять их себе. Для этого она начала использовать специальные дроны и брать пленных. Те десантники, которых мы хотим послать на задание готовы к тому что им могут встретиться отдельные люди, потерявшиеся в хаосе войны. Предположим, что это так. А если они встретят подразделение, у которого будет особое задание, идущее в разрез с задачей нашего отряда. Многое будет зависеть от того, какой информацией будут обладать эти незнакомцы. Они могут быть очень убедительны, знать такие факты, которые известны только узкому кругу в штабе и в конечном счете повлиять на действие отряда.
– Но это всё предположения. Фактов же нет – возразил Эверт.
– Отец в своем дневнике пришел к тому же выводу, который теперь известен нам всем. Айра сыграла с нами в игру предоставив доступ к системе. Она делала это ровно до того момента, когда наши армии начали операцию. После этого подложила ложную карту, к которой дала доступ ограниченному числу военных. Диас был в их числе, но перед его концом, Айра зачем-то показала ему истинную картину. Он получил реальные позиции ее баз и понял, в какую западню мы все попали. Однако сообщить об этом, он уже никому не мог. Я размышлял, почему Айра раскрыла свои данные и нашел только одно объяснение. Похоже она уже не считает эту информацию важной.
– Почему?
– Я думаю она уже перешла к следующему этапу войны. Активные боевые действия достигли своего предела месяц назад и теперь это сплошная партизанщина. Так, как это происходит сейчас, мы можем воевать ещё долго, но её это не устраивает.
– Значит, мы что-то упустили? – спросил Эверт.
– Да и что-то очень важное. Из дневника моего отца я узнал, что у Айры появились новые дроны, которые пытаются воздействовать на людей психически и похоже им это удаётся. Нужно выяснить у передовых частей не замечали ли они такие дроны.
– Вы полагаете у Айры был доступ к закрытым техникам гипноза, внушения и чему-то подобному?
– После того, как ей дали карт-бланш с расшифровкой данных в пещере, у нее был доступ ко всему.
– Надо же было так облажаться. Это всё проклятая корпорация и политики, которые стояли за ней – прогнусавил пожилой генерал, до этого не вступавший в разговор.
– Перестаньте, корпорации уже нет, и тех политиков в большинстве своем тоже. Я думаю, во втором этапе, Айра может задействовать киборгов – горячо произнес Александр.
– Послушайте полковник, при всем моем к вам уважении, этот вопрос уже обсуждался, и мы решили, что она не станет их создавать. Это затратно в плане ресурсов и долго, а на поле боя они не смогут создать серьезного преимущества – сказал пожилой генерал.
Говоря о киборгах генерал немного слукавил. Айра уже полгода, как выпускала на своих заводах андроидов. Впрочем, она не пыталась сделать своих роботов слишком похожими на людей. Ей нужны были машины способные управлять человеческой военной техникой и стрелять из их оружия. Хотя её андроиды были сделаны и не без некоторой эстетики, однако наличие всяких уродств вызывало у людей лишь ненависть и омерзение. Нередко можно было увидеть андроида с одним глазом или тремя пальцами на руках, а иногда они имели вместо головы просто сферу со светящимися сенсорами по центру вместо глаз. Эти считались самыми опасными, так как передвигались значительно быстрее, чем их собратья и практически сразу обнаруживали поставленные на них ловушки и мины. Военное командование людей не располагало данными о численности андроидов. Но логично было предположить, что оно зависело от той техники, оружия и боеприпасов, которую Айра могла заполучить. Исходя из этого военные аналитики предположили, что андроидов не более десяти тысяч. Конечно, после Афганской катастрофы запасы трофеев Айры увеличились и количество человекоподобных роботов могло возрасти до трех-четырех десятков тысяч. Однако, поскольку линия фронта растянулась уже более чем на двенадцать тысяч километров, то существенной роли в войне они сыграть не могли. Тем не менее сам факт использования Айрой захваченного вооружения, которое чаще всего требовало ремонта и не могло быть сразу использовано, говорил о многом. Очевидно, она достигла какого-то предела восполнения ресурсов и ей нужно было придумать что-то, чтобы компенсировать свои потери.
Александр прошелся вдоль карты, и убедившись, что все смотрят на него, предложил:
– А я не говорю о роботах похожих на людей, я говорю о людях, которых Айра может превратить в роботов, а потом использовать в своих целях. В дневнике моего отца был описан и еще один эпизод. Падальщики взяли в плен солдата, но отпустили, видимо желая посмотреть кинутся ли его спасать. Такого раньше не случалось. Нужно обратить внимание и ещё на один факт. Количество пропавших без вести за последние месяцы увеличилось кратно. Майор Красс докладывал об этом.
– То есть вы предполагаете, что она похищает людей, чтобы их так сказать, перепрограммировать?
– Да, но она будет не только использовать методики внушения, она будет внедрять в их головы и тела чипы.
– Смелое заявление полковник. Изменить мышление человека с помощью чипа – это фантастика, я не верю в это – сказал генерал Моррисон, которого в ставке уважали, и с его мнением считались.
– С помощью чипа можно контролировать человека, а с помощью внушения и возможно пыток, менять его поведение. Вернувшийся из плена военный может взорвать штаб, сообщить Айре координаты нужных ей целей и наконец вести двойную игру с нами. Если ей удастся поставить такую процедуру на поток, нам не справиться – спокойно ответил Сурдинов.
– То, что вы сейчас сказали уже больше похоже на правду, хотя мне по-прежнему не верится – произнёс Моррисон, уже менее категоричным тоном.
– Как думаете, мы можем помещать в карантин всех, кто приходит к нам через линию фронта? – спросил генерал Эверт, обращаясь ко всем собравшимся.
– Это исключено, мы не успеваем строить госпитали, а вы хотите отвлечь людей на строительство лагерей – снова прогнусавил пожилой генерал.
Александр заметил замешательство на лицах некоторых офицеров и решил пойти ва-банк.
– Простите, я понимаю ваше негодование, но это простое рассуждение. Хорошо, тогда можно хотя бы попробовать отследить солдат и офицеров, которые возвращались в свои части через неделю или больше, а потом их изолировать на какой-то срок. Пока мы не выясним всё.
– Это я думаю реально – произнес Моррисон.
– Я не согласен – произнёс пожилой генерал – то, что вы говорите – это ваши предположения. Я с большим уважением относился к вашему отцу, которого знал лично, но он лишь упомянул один эпизод в своем дневнике. На нем можно построить не только эту теорию, но и много других. На сколько хватит фантазии.
– Полковник, мне кажется, прав – вставил свое слово начальник разведки, генерал Марков.
– По крайней мере в одном. Айра переходит на новую тактику ведения войны, которая нам пока неизвестна. Это подтверждается многими фактами, которые указаны в секретном докладе моего ведомства. Я считаю, что проверить предположение Сурдинова необходимо. Однако отвлечь большое количество солдат с фронта просто потому, что они при отступлении отстали и пришли с опозданием считаю недопустимым. Возможно, эти бойцы были ранены и добирались до своего подразделения много времени или потеряли транспорт, и им пришлось идти пешком. В любом случае, нужно найти другой способ проверить вашу теорию.
– Я найду такой способ – резко ответил Александр.
– Вот и хорошо, через неделю жду от вас доклад. Или вы нам раздобудете реальные подтверждения своей теории или доложите о том, что Айра не способна использовать людей в этой войне. И вот еще что. Я попрошу вас соблюдать максимальную секретность в этой миссии. Те, кого вы привлечете к ней, не должны знать, в чем она состоит – произнёс Эверт.
– Я понимаю.
– Тогда совещание считаю закрытым.
На следующий день Сурдинов вызвал капитана Леви и приказал ему в кратчайшие сроки подготовить список объектов, которые бы подходили для инспекции.
– Я предполагаю, что речь может идти об инъекциях, имплантации чипов, внушении, и тому подобном, а значит нужно проверять объекты медицинского назначения – прохаживаясь по своей привычке вдоль стены с картой, говорил полковник.
– В первую очередь нужно рассмотреть госпитали и больницы. Среди тех, кого Айра могла захватить могли оказаться раненые бойцы, а это еще один аргумент в пользу таких мест.
– И вероятно они должны быть не очень далеко от линии фронта? – оторвавшись от своих записей, спросил капитан.
– Пожалуй, но точно на территории плотно контролируемой Айрой.
– Я понял, что нужно искать и постараюсь подготовить список завтра к вечеру.
– Хорошо, но учтите, нам нельзя разбрасываться силами, которых и так не хватает. Слишком много объектов мы не сможем осмотреть просто физически. Кстати нужно еще подумать о том, кого туда послать.
– Хорошо. Разрешите идти.
– Идите и жду вас завтра не позднее семи вечера.
Весь следующий день Сурдинов просматривал архив донесений разведки за последние полтора месяца и понял, что информация в них настолько противоречивая и сбивчивая, что строить на ней какие-то предположения просто глупо. Вся надежда была на Михельсона, который будучи человеком предельно внимательным к деталям не сможет упустить что-то важное, если оно попадет в поле его зрения. И полковник не ошибся в своем адъютанте. К шести вечера в его кабинет вошел Леви.
– Надеюсь, у вас есть что сообщить – не скрывая волнения спросил Сурдинов.
– Да, полковник, кое-что есть – совершенно спокойно произнес капитан.
Он достал свой блокнот и открыл его на закладке.
– С учетом перечисленных признаков, есть три объекта, которые стоит проверить. В первую очередь госпиталь, он находится в Польше, на границе с Венгрией. Там еще остаются пациенты и медики – оторвавшись от блокнота сказал Михельсон.
– Почему их не эвакуировали?
– Этот госпиталь в целом обеспечен медикаментами и продовольствием. К тому же там находятся в основном гражданские.
– Я спросил почему их не эвакуировали?
– Просто не успели, а потом было не до них. От дронов Айры он хорошо защищен, да и фронт теперь далеко, так что там теперь серая зона. Вывезти оттуда раненых можно только по земле, а это долго и большой риск. Вот и решили пока не трогать.
– Сколько там людей?
– Около полусотни, плюс персонал: врач и четыре медсестры.
– Ясно, а почему он нам интересен? Серая зона, не совсем подходит под наши параметры.
– Уже неделю мы не можем с ними связаться. В последний раз в эфир выходила медсестра оттуда и сказала, что они видели какую-то технику недалеко от госпиталя. Она хотела знать, не мы ли это за ними приехали. Ей сказали, что нет, и чтобы они постарались пару дней не шуметь и не выходить в эфир. После этого связь с ними пропала.
– Согласен, этот объект нужно проверить. А другие два?
– Есть еще один объект на севере Индии. Там хорошая РЛС, и мы получали много данных оттуда. Рядом небольшой городок-призрак и в нем есть больница. Недавно Айра нанесла по станции удар, и она получила серьезные повреждения, а из восьми человек охранения осталось только пять, все ранены. Потом двое тяжело заболели. Что странно, Айра не стала их уничтожать, но и выйти оттуда им не дает. Их командир докладывал, что всё время замечает движение вокруг.
– То есть она ждет момента, когда сможет захватить их без лишних хлопот. Может и так – произнес Сурдинов и немного подумав добавил:
– Впрочем, они ранены и скорее всего принимают обезболивающее, тогда может это просто галлюцинации.
– Не думаю – отрицательно покачав головой, сказал Михельсон.
– А рядом с ними нет никого, чтобы прийти на выручку?
– К сожалению, послать к ним некого. Там идут серьезные бои и командование никого отвлечь не может.
– Это понятно. Да, если всё так, как говорит их командир, то нужно проверить это место, а заодно постараться вытащить раненых.
– Ну и в Йемене есть старая американская база, на которой была хорошо укомплектованная медсанчасть. С прошлого года там наш опорник, прикрывающий важную трассу. Перед афганской операцией в нем осталось двенадцать человек, но потом прибилось около десятка беженцев. Был план их вывести, а гарнизон усилить, но пару недель назад оттуда сообщили, что у них стали пропадать люди. На сегодня уже семеро.
– Да, вы правы Леви, вполне может быть, что это работа Айры. Так с местами мы определились, теперь вопрос, кого туда послать. Что у нас с людьми?
– Есть один готовый отряд из пяти человек иранцев, специальные войска. Там командир капитан Заргари. Очень опытный военный, принимал участие в нескольких операциях. Я думал послать их в Йемен.
– Да, раз они укомплектованы и сработались, то туда пошлем их.
– Есть еще трое немцев, полицейский спецназ. Командир сержант Груббер. Их можно послать к РЛС. И четверо британских военных моряков. Там за главного лейтенант Хопкинс. Военный моряк, очень надежный. На них можно оставить госпиталь в Польше.
– Погодите, а это не тот лейтенант Хопкинс который был у нас зимой?
– Да, он действительно приезжал, но разве вы с ним виделись?
– Да, на испытаниях новых радаров. Он очень толковый, как мне показалось.
– Так и есть. Его уже отправляли по ту сторону фронта один раз, из-за проблем со связью. Он справился на отлично, хотя ему уже под шестьдесят.
– Про него понятно, а почему остальные не на фронте?
– Они свое отвоевали, так что теперь на работе в тылу, но думаю с нашей задачей справятся.
– Нет, нужно их доукомплектовать. Добавьте к немцам двух наших морпехов Борисова и Нечаева. А к британцам, этого индуса, как его звали-то?
– Танцор.
– Да, точно. А почему у него прозвище такое – танцор?
– Он был профессиональным танцором до войны.
– Ну вот его и дайте им.
– Ефремов сейчас здесь. Он в недельном отпуске, так что можно англичанам дать его.
– Нет он мне нужен здесь. Если от какой-то группы поступит хорошая информация, в то место отправлюсь я сам. И там мне нужны будут надёжные люди. Вот ещё что, принесите мне личные дела командиров всех отрядов.
– Есть. Я могу идти?
– Да, капитан, идите. Благодарю, хорошая работа.
После этого разговора Сурдинов решил лично позаботиться о своей команде. То, что лейтенант Ефремов находился в ставке, было большой удачей. Во-первых, с ним Александр был давно знаком, а во-вторых этот боец имел бесценный опыт диверсионной работы и выживания в экстремальных условиях. Второго члена команды Александру посоветовал друг его отца капитан Михайлов. В его подразделении служил потомственный охотник Аяр Байбашев. Этот молчаливый коренастый человек был профессиональным следопытом. К тому же он каким-то шестым чувством умел обнаруживать технику Айры тогда, когда другие и не догадывались о ее присутствии. Полковник решил сам поговорить с Аяром и получше его узнать.
– Послушайте Байбашев, вы же охотник, так почему не остались в тайге? Там всякого зверья на ваш век точно хватит, и Айра туда не скоро доберется – спросил Сурдинов, внимательно глядя на сидевшего перед ним охотника.
– Я, командир, никогда от опасности не бегал. И никто из моих предков так не делал. Даже когда медведя-шатуна встретил не стал убегать, хотя ружья при мне не было.
– И что медведь, тоже убегать не стал? – улыбнувшись спросил Сурдинов.
Вместо ответа Байбашев показал пальцем на толстый неровный шрам на лице, который начинался на правой скуле и спускался до ключицы. На этом Сурдинов решил остановить свое собеседование и вкратце рассказал Байбашеву о предстоящей миссии. Еще один кандидат в группу нашелся совершенно случайно. Спешивший на совещание Леви, столкнулся в коридоре с сержантом, только что прибывшем из госпиталя. Боец помог собрать рассыпавшиеся бумаги, а заодно рассказал капитану о себе. Оказалось, что сержант Томаш Мильчик – чех по национальности, был сапером и хорошо разбирался в подрывном деле. Такой человек очень мог пригодиться в предстоящей миссии. Леви познакомил Сурдинова с Мильчиком и тот сразу его одобрил. В тот же день пришли известия от посланных на инспекцию отрядов. Получив их, Михельсон сразу отправился с докладом к шефу.
– Надеюсь новости хорошие. Слушаю вас внимательно – произнес полковник, в нетерпении.
– Иранцы скоро будут здесь, говорят есть что-то интересное. Правда им крепко досталось.
– Сколько их?
– Осталось только трое.
– Что с двумя другими?
– Напоролись на падальщиков.
– Ясно.
– Немцы проверили базу. Судя по количеству найденных ими тел, погибли все, кто там находился.
– Они уверены?
– Да, Груббер проверил по спискам, всё сходится.
– Жаль ребят. К тому же, мне это место казалось перспективным.
– От командования шестым корпусом был запрос на людей, и я дал добро Грубберу сразу отправиться к ним, не заезжая сюда.
– Правильно сделали. Что с англичанами?
– Они уже больше суток не выходят на связь.
– А вот это уже важно. Давайте подождем еще сутки и будем принимать решение. Иранцы успели сказать что-то конкретное?
– Да. Они видели, как дроны увели пятерых пленных в сторону своих тылов. Видимо взяли только самых здоровых. Заргари проследил за ними до ущелья. Пленных увели в развалины старой крепости. Линия фронта проходит совсем рядом, так что если провести операцию силами взвода, то в принципе можно на время ее захватить. Охранение там по нашим разведданным слабое.
– Пока не стоит. Если в этой крепости Айра проводит какие-то эксперименты, то и охранение там скорее всего усилили. Так что мы просто положим целый взвод, не получив никаких результатов, а если там ничего нет, то и дергаться не стоит.
Сурдинов о чем-то задумался и немного помолчав, спросил:
– Иранцы скоро будут здесь?
– Их решили перебросить вертолетом, так как по земле слишком опасно. Если всё сложится, завтра к вечеру они будут здесь.
– Хорошо. Спасибо капитан.
– А что будем делать, если англичане не выйдут на связь?
– Хопкинс опытный военный, если он жив, то найдет способ о себе сообщить. Дадим ему еще одни сутки.
– Тогда у меня всё – произнёс Леви, закрыв свой блокнот.
– Благодарю капитан. У меня хорошее предчувствие, думаю мы на правильном пути.
– Мне тоже так кажется – ответил адъютант и вышел из кабинета.
После этого доклада Сурдинов уже не мог думать о чем-то другом. Мысленно он уже готовил себя к предстоящим походам, в которых он должен был принять непосредственное участие. Однако ночь выдалась у него не спокойная. Александр несколько раз вставал и садился за стол стараясь записать какие-то мысли, чтобы не забыть их с утра. К тому же его мучили мрачные предчувствия, что может и в этот раз Айра лишь играет с ним и всё что он сейчас делает уже является частью ее плана. В результате он толком не поспал и пришел в свой кабинет довольно разбитым. Среди полученных им с утра сообщений было одно, которое вполне вязалось с его ночными терзаниями. Вертолет вылетевший с базы объединённых сил на границе Пакистана с Индией, на борту которого находилась группа Заргари, был сбит. Никто из тех, кто находился в машине не выжил. Если у иранцев и было что добавить к уже переданным ими сведениям, то Сурдинову этого уже не узнать. К обеду Михельсон доложил, что англичане так и не вышли на связь. Нужно было что-то решать.
– Я полечу туда сам – произнес Александр, как будто разговаривал сам с собой.
– Куда?
– В госпиталь.
– Но это очень опасно, эти ребята не новички и не какие-нибудь добровольцы из гражданских.
– Вот именно, если бы дроны Айры заметили людей в том госпитале, то просто их уничтожили, и не стали бы оставлять там засаду. А раз англичане не вышли на связь, значит кто-то их там ждал и это не случайность и не совпадение. Поэтому туда и надо лететь, а кроме меня этого сделать уже некому. Базу, которую проверял Заргари, оставим на потом. Слишком близко к линии фронта.
– Когда вылетаете? – спросил, вздохнув Леви.
– Завтра, так что подготовьте вертолет и предупредите остальных членов команды. Хотя они и так на низком старте и думаю, на сборы им много времени не понадобится.
– Я всё сделаю – ответил капитан и с любопытством посмотрел на своего шефа.
Благодаря отцу, который считал, что военную службу нельзя изучить только по учебникам, Александр прошел очень хорошую боевую подготовку. Этим он заметно отличался от многих своих сверстников из числа офицеров штаба. Он умел ориентироваться в незнакомой местности без компаса, мог проплыть десять километров и пробежать пятьдесят. Среди его достижений был черный пояс по карате и звание кандидата в мастера спорта по самбо. Он владел искусством ножевого боя, которому обучился по собственной инициативе и мог управлять БТРом. Однако, сейчас он немного робел, хотя и не хотел себе в этом признаться. Высадка с зависшего в десяти метрах над землей вертолета, марш-бросок по пересеченной местности, его не пугали, но вероятная встреча с врагом лицом к лицу, для него было большим вызовом. А главное, Сурдинов должен был сразу взять на себя командование отрядом и права на ошибку у него не было. В конце концов, именно он был инициатором этой операции. Многое Александр отдал бы сейчас за возможность отрепетировать например высадку с вертолета. Впрочем, он хотя бы мог самостоятельно отобрать в отряд людей. Изначально Сурдинов хотел, чтобы в отряде вместе с ним было не менее шести человек, так как вероятность боестолкновения с противником была большой. Но немного поразмыслив, он решил ограничиться тремя бойцами. Такому отряду было бы проще оставаться незамеченными, а с учетом огневой мощи большинства видов техники Айры, это было важнее всего остального. Ночь перед операцией Александр проспал богатырским сном и на утро был свеж и полон сил. Для доставки его группы на место был выделен МИ-8 из группы огневой поддержки. Каждый рабочий вертолет был на вес золота практически в прямом смысле, и использовались они исключительно на фронте. Тем не менее для Сурдинова командование решило выделить одну машину. Слишком важна была его операция и слишком многое зависело от ее результатов. Полковник и сам понимал, как много поставлено на карту и такая ответственность его немного страшила. Хотя и бодрила в то же время. Он настолько был погружен в свои мысли, что даже не заметил, как вертолет уже достиг нужной им точки и завис над верхушками деревьев. Высадка происходила в пяти километрах от госпиталя. Бойцам пришлось спускаться с вертолета по тросам, так как места для посадки не нашлось. Оказавшись на земле, Александр вдохнул в себя свежий лесной воздух, от которого он совершенно отвык за время пребывания в Стамбуле, а до этого в Пакистане.
– И чего нам не хватало – подумал он, оглядевшись.
– Мильчик десять метров слева, Ефремов справа, Байбашев впереди. Ищем следы англичан. Их высадили в этом же районе. Будем знать, что с ними случилось, сможем остаться в живых – отдал полковник свой первый приказ.
За день до операции, Сурдинов обсудил с Ефремовым экипировку отряда. Решено было не брать с собой ничего, что могло бы затруднить передвижение. Никаких пулеметов переносных ракетных комплексов и даже гранат взяли по минимуму. Впрочем, пару мин для Мильчика всё же прихватили. Из стрелкового вооружения у полковника и Ефремова были штурмовые винтовки АК-20, вышедшие перед самой войной, Байбашев взял свою неизменную снайперку ОРСИС, а чех удовлетворился пистолетом-пулеметом MP7. Всё это оружие могло пригодиться только для борьбы с легкими дронами и падальщиками, или при встрече с бандами мародеров, которых правда в последнее время поубавилось. Впрочем, в задачи отряда и не входило ведение боевых действий.
Спустя полчаса, ушедший далеко вперед Байбашев, вернулся к Александру.
– Пять человек в армейских ботинках двигались в направлении госпиталя. Шли профессионально, след в след, почти не сбиваясь. При этом так выбирали дорогу, чтобы их трудно было заметить с воздуха.
– В арамейских говоришь, ну мы ведь не ожидали встретить в этом лесу балерин в пачках – усмехнулся полковник – шутка. Значит англичане удачно высадились и шли к своей цели. Хорошо сержант, смотри дальше и будь предельно осторожен.
– Есть – ответил Байбашев и скрылся в чаще.
Александр приказал Ефремову и Мильчику стать в линию и двигаться за Байбашевым. Спустя некоторое время сержант снова подошел к полковнику.
– Что-то новое? – спросил Сурдинов.
– Да, теперь их шестеро, причем судя по обуви и характеру следов, этот шестой не солдат. И обувь не военная и манера шага. Он чаще шел позади всех, но несколько раз забегал вперед.
– Хм, значит Хопкинс встретил кого-то из местных и решил взять с собой. Он ведь знал, что это нарушение правил.
– Ещё кое-что полковник. Судя по размерам обуви, это либо подросток, либо женщина.
Александр остановился и задумался:
– Вот оно что. Кстати у Хопкинса погибли двое детей-подростков. В этом возможно и есть причина, почему он взял себе попутчика. А казалось, он такой кремень. Они шли в сторону госпиталя?
– Да.
– Ладно, тогда идем по их следам, пока не увидим больницу. Там решим, что делать – приказал Сурдинов.
Вскоре отряд вышел на опушку леса, с которой было хорошо видно плоское трехэтажное здание госпиталя. Байбашев быстро прополз к самому краю опушки и стал осматривать местность в бинокль. Спустя некоторое время к нему подползли Александр и Ефремов.
– Ну что там? – спросил полковник.
– Боюсь, мы опоздали. Взгляните туда, где ворота – ответил сержант и протянул Александру бинокль.
Сурдинов посмотрел на высокий забор госпиталя и действительно заметил недалеко от шлагбаума два неподвижных тела. Видимо это были охранники, стоявшие у въезда.
– А что со следами Хопкинса и его людей? – спросил он сержанта.
– Они прошли вдоль забора и спустились к нему вон там, где лес почти примыкает к зданию.
– Тогда вы с Ефремовым идите к тому месту и как доберётесь до забора, сообщите. Если заметите что-то подозрительное, останавливайтесь и ждите нас с Мильчиком. Если почувствуете опасность немедленно возвращайтесь. Лейтенант за старшего.
– Есть – ответили одновременно Аяр и Олег и скрылись за деревьями.
Спустя десять минут томительного ожидания, Ефремов сообщил, что путь к госпиталю свободен. Часть забора сломана и там можно беспрепятственно проникнуть внутрь двора.
Дождавшись Сурдинова с Мильчиком весь отряд прошел к зданию больничного комплекса. Сам комплекс представлял собой три корпуса соединенных друг с другом переходами. Два из них были разрушены во время проходивших здесь боев, так что использовать можно было только первый у которого остановились Сурдинов и его люди. В одном окне на первом этаже было выбито стекло и отсутствовала решетка. Вероятно, этим лазом пользовались сотрудники больницы, а может быть и пациенты. Через него они могли приносить из леса дрова, так как установленных на крыше солнечных батарей для отопления помещений было явно недостаточно. Первым в окно залез Байбашев, за ним последовали Сурдинов с Ефремовым, замыкал группу Мильчик. Оказавшись внутри, Александр заметил прислоненную к стене большую металлическую решетку.
– А этот ход не всегда был открыт – произнес он, заметив несколько железных скоб, торчавших из стены вокруг проема.
На них отчетливо виднелись следы сварки.
– Я посмотрел, что там коридоре. В палатах нет дверей. Похоже зимой отсюда никто не выходил, и топились всем, что смогли найти внутри – произнес Байбашев.
– Странно, рядом же лес – произнес Ефремов, поправив автомат.
– Я думаю они боялись волков, а может кого и похуже. За саркофагом на Чернобыльской уже давно никто не следит – подумав сказал Сурдинов.
– Это далеко отсюда? – спросил Мильчик.
Сурдинов посмотрел на часы, в которых был помимо прочего и дозиметр.
– Фон в пределах нормы, так что не переживай. А со зверьем всяким мы справимся, у нас вон охотник есть. Да, Аяр?
– Да, командир – ответил Байбашев сощурив и без того узкие глаза.
– Ладно, хватит отдыхать. Нужно побыстрее проверить это здание. Байбашев и Ефремов проверяете второй этаж, мы с Мильчиком первый. Действуйте по обстановке, но старайтесь не стрелять без крайней необходимости. Ну всё пошли.
Аяр с Ефремовым тихо вышли из комнаты в коридор и свернули на лестницу ведущую на второй этаж. Следом за ними в коридор вышли Сурдинов и Мильчик. Они медленно пошли вперед, держа автоматы на изготовке и проверяя каждое помещение на своем пути. Когда они прошли примерно половину своего этажа, Сурдинов дал знак остановиться. Судя по всему, на первом этаже уже давно никого не было. Совершенно пустые палаты с покрытым толстым слоем пыли полом, могли говорить, что госпиталь располагался либо на втором, либо на третьем этаже.
– Здесь искать нечего, нужно подняться на третий этаж, пока парни обходят второй.
Мильчик первым прошел на лестницу и стал подниматься на второй этаж. Подождав командира, он хотел двинуться проверять третий, но тут их окликнул Ефремов, показавшийся из коридора.
– Третий Аяр проверяет, так что можно пока туда не ходить. Пойдёмте покажу кое-что.
Олег прошел по коридору до третьей по счету палаты. Там он показал на большие бурые пятна на полу и кучу разорванной одежды, сваленной в углу.
– Полагаешь это следы кровавой расправы над теми, кто здесь обитал? – спросил Сурдинов, пошевелив тряпки носком своего берца.
– Не знаю, что и сказать.
– Послушай Олег, здесь была больница, а не дом престарелых. Тут и операции делали, так что всё это ни о чем мне не говорит.
– Может и так командир, но старую одежду они могли бы сжечь.
– А в других палатах что?
– В четырех были больные, врачи и медсестры обитали в ординаторской и еще в одной палате. Медикаменты есть, но мало, поживиться нечем. Вот нашел ещё – Ефремов протянул Сурдинову большую толстую тетрадь.
