Полина Душина
LightHouse
Мир померк, и девушка провалилась в темноту. Причём именно провалилась, ощущая, что она куда-то падает. Попытки как-то замедлить падение, зацепиться за что-то ни к чему не привели. Крик терялся где-то в пустоте и ответа на него не было.
Ночной кошмар наяву.
*тем временем в квартире Алисы*
Экран телефона загорелся – пришло уведомление.
Спустя секунду на экране засветилось «⛔Данное сообщение удалено». Отправитель «Кс-Кс».
День десятый.
Если поначалу и было страшно, то сейчас это чувство притупилось.
Оставалась только безмерная усталость. Час сна в новогоднюю ночь и сутки бодрствования.
«Я уже не в том возрасте, конечно, для таких историй», – девушка устало прикрыла слезившиеся от ветра глаза. Она падала в неизвестность уже сутки, как показывали ей часы.
– Да пропади ты пропадом, хрен с ушами! – подкопив силы на новую вспышку гнева, закричала девушка.
И тут же ей ответом пространство озарилось вспышкой молнии и оглушило Алису раскатом грома.
– Так ты здесь и слышишь меня, скотина пушистая, – тихо проговорила она, опуская руки, которыми пыталась защититься от вспышки света и громкого звука.
Новая молния, будто в миллиметрах от девушки и тут же оглушающий гром.
Девушка закричала от испуга.
Переведя дыхание, она крикнула в пустоту:
– Это всё, на что ты способен?!
Ветер усилился, её начало мотать по пространству, то подкидывая вверх, то ускоряя её падение так, что казалось – ещё секунда и она разобьётся.
Молнии то и дело вспыхивали где-то рядом, ощущаясь пробегающим по коже электричеством и запахом озона, оглушая громом.
Девушка же раскинула руки, отдаваясь потоку, сквозь её закрытые веки бежали слёзы.
Ещё секунда и она почувствовала под ногами твёрдую почву, на которую тут же рухнула из-за подкосившихся ног.
Слёзы остановились. Алиса медленно подняла руки и вытерла ладонями лицо.
– Ладно, последний пассаж был впечатляющим, – тихо усмехнулась она.
Колени дрожали, но она поднялась на ноги и выпрямилась, устало глядя в темноту перед собой.
– Спасибо за хвалу, всегда приятно получать её за свою работу, – радушно ответил возникший перед ней ушастый силуэт.
Алиса же почувствовала тошноту.
– Сколько сил из-за какого-то камня…
– Какого-то?! – пространство вновь озарилось молнией, полностью осветив фигуру перед девушкой так, что она впервые смогла его разглядеть.
Натуральный такой плюшевый заяц. Будто кто-то пошутил и сшил двухметровую игрушку, наделил её лицо мимикой, глаза – длинными ресницами («на кой они тебе такие сдались-то?»). Белая шёрстка блестела, ушки будто жили своей жизнью, постоянно в движении, улавливая то, что Алиса вряд ли когда-нибудь услышит. Его, наверное, бы при встрече захотелось погладить, если бы не чувство опасности, которое возникало в его присутствии.
Инстинкт самосохранения заорал благим матом, когда мелькнула молния. Но бежать было некуда, поэтому Алиса замерла заворожённая зрелищем.
В себя она пришла, услышав вдалеке раскат грома, будто несколько секунд спустя.
«Гроза прошла дальше».
– Это тебе не какой-то камень! Я охочусь за ним уже которое столетие! – чувствовалось раздражение Фобетора, но вспышка злости, очевидно, была позади. – Заешь, сколько я таких, как ты раньше выделенного вам срока сгубил? И не дал двинуться дальше, возвращая сюда раз за разом, – вот здесь уже зазвучали откровенно маниакальные нотки.
Алиса вздрогнула, что не осталось незамеченным созданием перед ней.
– Тебе просто нужно было отдать мне камень, – он улыбнулся, тон стал мягче.
Девушка напряглась, обманываться его улыбкой она не рискнула.
– И всё было бы хорошо, как я тебе и обещал, – Фобетор развернулся и пошёл вбок, обходя девушку по кругу. – Ты бы уже скоро забыла про всё это, как про страшный сон. Твоя подруга была бы жива, – он замер где-то слева.
Алиса повернулась к нему, предчувствуя что-то очередное очень нехорошее.
– А так, ты застряла здесь и обречена на вечное падение, покуда я не дам тебе третий шанс, и мы не встретимся опять лет через 20-30 в схожей ситуации.
«Третий?!»
– А подруга твоя уже мертва. Хоть и твоими стараниями, якобы отправлена на следующий уровень. Но стоило ли оно того, что её малолетние дети остались без матери и их будет поднимать потерявшийся в горе муж?
Алиса почувствовала, что внутри неё что-то тяжело рухнуло и разбилось.
– Мертва? – воздуха с каждой секундой становилось всё меньше. В голове зашумело и ноги стали какими-то ватными. – Как мертва, ты же говорил про пару недель?
– Благодаря тебе она раньше оказалась в деревне, где и погибла. Остановка сердца, – ушастый перешёл на абсолютно равнодушный тон. – Семья нашла сборник анекдотов, читали между новогодними тостами. Один анекдот, видимо, оказался очень смешным.
Его голос доносился до девушки будто сквозь вату.
«Быть не может…»
– Так, я и понял, что ты обманула меня. Если бы сдержала своё слово, если бы не пошла к Морфею, её бы не забрали так рано, – Фобетор закончил круг и вновь остановился перед девушкой, разочарованно смотря на неё.
– Почему ты просто не забрал камень из квартиры, пока я здесь? – Алиса пыталась прорваться сквозь обуревающие её эмоции и цеплялась за единственное стабильное и относительное нормальное – разговор с кем-то, пускай даже с этим свихнувшимся, лишь бы не захлебнуться в пучине боли, разливающейся где-то внутри неё.
– Потому что ты должна мне сама передать камень. Из рук в лапы, если так понятнее. К тому же этот камень со вчерашней ночи вообще бесполезен, поэтому мне придётся искать нового проводника из-за твоих загонов о высшем благе, о котором ты ведь даже не имеешь никакого представления, – Фобетор устало и зло на неё смотрел. – Ты мне надоела. Наслаждайся своим последним полётом, у тебя на это есть ещё несколько лет.
С этими словами девушка почувствовала, как почва под её ногами исчезла, и она снова стала падать в неизвестность.
День одиннадцатый.
Начались третьи сутки в подвешенном состоянии.
Так показывали наручные часы, которые между делом сигналили о том, что их заряд кончается.
Девушка то впадала в забытье коротким сном, то выныривала оттуда с криком, из одного кошмара возвращаясь в другой.
«Я сойду с ума явно раньше, чем закончится моё пребывание здесь. Что ж, это даже будет к лучшему».
Алиса перевернулась в воздухе, попытавшись, по ощущениям, занять вертикальную позицию. Не то чтобы это сильно что-то меняло, но это были хоть какие-то вещи, которыми она могла управлять сейчас в своей жизни, что приносило ей лёгкое успокоение.
В воздухе что-то переменилось. Девушка открыла глаза, пытаясь понять, что же именно.
Вспышка молнии и на секунду пространство осветилось полностью. Алиса успела увидеть перед собой лицо Фобетора. Вот только он занимал всё пространство, насколько ей хватало взгляда. Она висела перед ним, как колибри перед Большой статуей Будды (девушка с друзьями в Тае как-то засняли достопримечательность с дрона, и в кадр попала маленькая птичка, пролетающая перед внушительным монументом).
Вот примерно так себя Алиса сейчас и ощущала – маленькой и трепещущей перед гигантским и таким же непрошибаемым сверхсуществом.
Вдалеке раздался гром.
«Гроза возвращается».
Девушка молчала, не решаясь нарушить тишину. Падение прекратилось. Она замерла в воздухе. Земли под ногами не чувствовалось, но то, что в желудке пропало это дурацкое ощущение невесомости, уже её порадовало.
Однако молнии теперь мелькали практически постоянно, будто сюда надвигался какой-то невероятный грозовой фронт. Непрекращающийся грохот вдалеке становился всё ближе. И света было достаточно, чтобы продолжать видеть существо перед собой и то, что он делает.
– Доброй ночи, – низкий глубокий голос раздался в пространстве.
«Дорогой, я недоговорила», – дурацкий мем, возникший в голове, заставил девушку нервно хихикнуть.
– Не сказала бы, – огрызнулась она в ответ.
– Ты мне будто не рада, – создание сокрушённо покачало большой головой.
За счёт размеров это было будто в замедленной съёмке, что выглядело максимально жутко.
– Вряд ли меня можно в этом винить, – устало ответила Алиса.
– Мы неправильно с тобой начали…
– Да, вламываться в чужой дом, запугивать, разбивать лампочки и угрожать – такая себе политика, когда пытаешься наладить контакт. С человеком, по крайней мере. Не знаю, как это принято у вас там, – девушка решила не сдерживать накопившееся раздражение.
Фобетор глубоко вздохнул.
– Всё было бы проще. Если бы ты просто отдала мне камень.
– Зачем он вообще нужен? – Стабилизировав своё положение, Алиса почувствовала, как её безумно клонит в сон, поэтому участвовать в диалоге становилось всё сложнее.
– Затем же, зачем и тебе, – стать маяком для уходящих душ.
– Только повели бы вы их куда-то в другое место, так? – девушка еле успела подавить зевок.
– Будто ты что-то знаешь хоть о каких-либо местах кроме этого? – он не стал дожидаться ответа и продолжил, – тебе рассказали о следующих уровнях, в которые вы, люди, переходите, после жизни здесь. Ваши жизни складывают необходимый для вас опыт, ваши смерти – это опыт для других людей. Видишь, после смерти ты служишь не только удобрением для растений, – существо усмехнулось.
Алиса вздрогнула.
Грозовые раскаты становились всё ближе, так, что собеседникам пришлось повышать голос.
– Вот только об этом месте никто не заботится, – фигура взмахнула рукой в воздухе, – все воспринимают его как должное – простой винтик системы. И когда он выйдет из строя, его просто заменят другим таким же.
Фобетор замолчал. Девушка будто очнулась. Спать перехотелось совершенно. Новая информация требовала анализа, на что сейчас её мозг не особо был способен.
– А я бы просто свернул часть уходящих дальше людей обратно сюда, – он продолжил как ни в чём не бывало, не реагируя на смену эмоций на лице девушки. – Не навсегда. Пара-тройка кругов и свободен, иди дальше познавай Вселенную. Что такое пара-тройка жизней в формате Вечности?
Алиса не знала, что на это ответить.
– А вы упёрлись как бараны и прям с какой-то одержимостью («да вот кто бы уж говорил…») выпинываете людей отсюда даже раньше…
– Поберегись! – источник предупреждения налетел откуда-то сбоку и схватил девушку за руку, крепко сжав ладонь.
– Что за…
Уже через секунду они оказалась в тени деревьев на залитой солнцем поляне. Не удержавшись на ногах после полёта, рухнули на землю, прокатившись по траве.
– Что за чёрт!? – девушка заслонила глаза от яркого света ладонью, пытаясь разглядеть человека («а человека ли?») перед собой.
