Полина Люро
Алёнка
На это ушло не меньше получаса. Я выдохся, меня заели комары, к тому же начало темнеть, а мобильный продолжал молчать. И желудок противно ныл, сейчас съел бы что угодно. Когда, наконец, пытаясь отдышаться, остановился перед небольшим хутором, не поверил своим глазам:
– Откуда он взялся в Подмосковье… Может, здесь фермеры живут?
Возле дома девчонка в голубом сарафане неторопливо сгребала сено, я направился к ней, сходу крикнув:
– Здравствуйте, дорогу не подскажите?
Она вздрогнула, испуганно обернувшись. Моя ровесница, сероглазая, волосы убраны под белую косынку, одна белобрысая чёлка видна, симпатичная, только с глазами что-то не так. Я спокойно подошёл ближе, реакция на это была неожиданной: девчонка подняла вилы и метнула их прямо в меня. Ей-богу. Только хорошая реакция спасла, вилы проскочили в паре сантиметров от головы.
– Совсем с дуба рухнула, у вас что, так принято ― гостей вилами встречать? Не хочешь говорить, где дорога ― не надо, просто рукой покажи. А кидаться зачем, или тебя только что из дурдома выписали? ― заорал я, стараясь скрыть дрожь в срывающемся голосе.
На мой вопль из дома вышла деревенская бабка в пёстром платье, платке и телогрейке, вид у неё был ещё более сердитый, чем у внучки:
– Ты чего на Алёнку орёшь? Чего девчонку пугаешь, а? Откуда такой невоспитанный взялся?
– Да ничего подобного! Я шёл через лес к автобусной остановке и заблудился. Просто дорогу хотел спросить. Покажите, пожалуйста, как туда пройти.
– Заблудился он, ― ворчала старуха, но прозвучало это уже не так угрожающе. ― Ну, гость, ладно, заходи во двор, к шоссе ты сейчас всё равно не выйдешь, ночь близко, ― её голос опустился до шёпота, ― заходи, внучек, не бойся. Покормлю тебя и в сарае постелю, переночуешь, а завтра дорогу покажу. Найдёшь там свой автобус. Ну, что смотришь ― бабки что ли испугался?
– Вот ещё, ― я скосил глаза на Алёнку, которая продолжала смотреть исподлобья, ― только скажите внучке, пусть на меня не кидается.
Бабка засмеялась, обняла девчонку, поцеловав её в щёку.
– Алёнушка, не бойся, радость моя, это хороший мальчик, он тебя не обидит. Тебя как зовут-то, гость? ― усмехнулась бабка.
– Сашкой, ― буркнул я.
– А меня ― Вера Петровна, вот и познакомились. Да не стой столбом, Саша, проходи, ужинать будем.
Я не колебался, на улице и правда как-то быстро стемнело, остаться среди леса одному мне совсем не светило и, вежливо сказав:
– Спасибо! ― вошёл в калитку.
Дом был точь-в-точь как у нашей с братом бабушки, чистый и аккуратный, пахло свежим хлебом и варёной картошкой. Я невольно сглотнул.
Мы сидели за столом и ужинали. Алёнка сняла косынку и переоделась в джинсы и футболку. Я чуть не присвистнул:
– Надо же, как изменилась, волосы ― просто золото. Красотка, и как сразу этого не заметил? А вот глаза всё-таки странные.
Я рассматривал её исподтишка, и Алёнка это заметила. Она подняла голову, взглянув с высокомерием королевы, и фыркнула.
Меня это разозлило:
– Ясно, не понравился ей чем-то. Ну и ладно, очень надо! Что она вообще о себе возомнила? ― стало обидно, даже аппетит пропал. Вера Петровна оказалась очень милой, в отличие от своей вредной внучки, и постоянно подкладывала мне в тарелку всякую всячину.
