Татьяна Полякова
Одна, но пагубная страсть
Татьяна Полякова
Одна, но пагубная страсть
Идет конкурс на то, какая фирма будет рыть канал.
Выступают американцы: «Мы выроем канал за два года, рыть будем с двух сторон. Точность стыковки – метр».
Затем говорят японцы: «Рыть будем с двух сторон, срок – год, точность стыковки – пятьдесят сантиметров».
А потом русские: «Выроем за три месяца. Рыть будем с двух сторон. А вот точность стыковки… На худой конец у вас будет два канала под Ла-Маншем».
«Он засмеялся.
– А больше ты мне ничего не хочешь сказать?
– Нет.
– Нет?
– Нет.
– Ну что ж, мой телефон ты знаешь, и я каждый вечер в “Шанхае”…»
В этом месте я уже рыдала, слезы горохом катились по моим щекам, я всхлипнула и потянулась за платком, отложив любимую книгу в сторону. Как мы, женщины, иногда бываем слепы, не понимаем очевидного, проходим, можно сказать, мимо своего счастья. Потом, конечно, локти кусаем. Философские размышления пришлось прервать.
– Катька, ты чего? – услышала я над самым ухом и от неожиданности вздрогнула, начисто забыв, что в комнате я не одна. Две мои подружки стояли рядом и таращились на меня в полнейшей растерянности. Я посмотрела сначала на одну, потом на другую и обреченно ответила:
– Она его не любит.
– Кого? – нахмурилась Наташка.
– Тимура, – всхлипнула я.
Ответ поверг Наташку в глубочайшее раздумье, поняв, что одна не справляется, она повернулась к Ленке.
– Ты его знаешь?
– Кого? – в свою очередь спросила та.
– Тимура, естественно.
– Не-а. А ты? – Наташка интенсивно замотала головой, и обе подружки вновь на меня уставились.
– А кто его не любит-то? – додумалась спросить Ленка.
– Ольга.
– Воронина? – вновь заговорила Наташка. – Это из соседнего подъезда, что ли? Мать-одиночка? Я бы на ее месте не особо привередничала, коротышка с веснушками, без профессии, зато с ребенком, уж не знаю, чем ей не угодил этот Тимур.
– При чем здесь моя соседка? – возмутилась я.
– Так она же Ольга Воронина, мы ей от фирмы подарок новорожденному приготовили. Между прочим, твоя идея была, все уши мне тогда прожужжала: у ребенка коляски нет… А теперь что?
– Что? – растерялась я.
Наташка хмуро посмотрела на Ленку, та пожала плечами, мол, она здесь ни при чем, и обе вновь на меня уставились.
– Ты утверждаешь, что это не она, – разозлилась Наташка. Разозлиться ей ничего не стоит, а в гневе она страшна. Я уже заранее перепугалась и дипломатично спросила:
– О чем мы сейчас говорим?
Вопрос поверг подруг в смятение.
– Чего ревешь, я тебя спрашиваю? – рявкнула Наташка так, что я подскочила на диване, инстинктивно втянув голову в плечи.
– Иногда люди не способны понять друг друга, – ответила я.
– Так ты скажи так, чтобы я поняла, – прорычала Наташка.
– Я же объясняю: иногда люди не способны понять друг друга, принимают неверные решения, потом страдают, слезы льют…
– Какое неверное решение ты приняла? – забеспокоилась Ленка. Она вообще очень любит беспокоиться.
– И почему не посоветовалась? – рассвирепела Наташка еще больше.
– Я плачу от сочувствия, – вздохнула я.
– Так у кого проблемы?
– У моей любимой героини.
– Убила бы тебя, – со стоном заявила Ленка, выхватила книжку из моих рук и продолжила ораторствовать: – Совсем свихнулась на своих детективах, нет бы Толстого читала, Льва Николаевича. Тратишь деньги на всякую дрянь. – Ленка хотела в крайней досаде зашвырнуть книжку в угол, но тут я рассвирепела.
– Не тронь святое! – рявкнула так, что пришла Ленкина очередь подпрыгивать. – Толстого я в школе читала. Много мне прока от сцены охоты или первого бала Наташи Ростовой. Ты на балах часто бываешь?
– А от детективов твоих какой прок? – язвительно поинтересовалась Ленка.
Наташка наблюдала за нашей перепалкой, заметно успокоившись.
– Есть прок, – широко улыбнулась я. – На прошлой неделе, когда с озера возвращались и нарвались на тех придурков на мотоциклах, кто собирался в обморок падать?
– Конечно, толпа идиотов, а рядом только родная природа… – оправдываясь, нахмурилась Ленка.
– Точно. А чем все закончилось? Ребята отвезли нас на станцию, не пришлось пешком топать три километра. Оказались вполне приличными людьми.
– Повезло, – кивнула Наташка, соглашаясь. – Ты тогда очень душевно с ними поговорила.
– Вот-вот. Поговорила. И вовсе не повезло. Между прочим, я не меньше вашего перепугалась, но вовремя вспомнила, как в моем любимом детективе героиня оказалась в такой же ситуации и вместо того, чтобы в обморок падать, взяла себя в руки и… дальше вы знаете.
– Глупости все это, – надулась Ленка, выдав свое любимое изречение, которое она произносит, когда ответить нечего. – Чем рыдать над проблемами выдуманных персонажей, – ядовито продолжила она, – ты бы лучше подруге посочувствовала.
– Тебе?
Ленка закатила глаза, а Наташка нахмурилась.
– Все-таки это свинство с твоей стороны, – заметила она. – Я битый час о своих страданиях распинаюсь, а ты…
– Я просто хотела дочитать, мне всего-то тринадцать страничек осталось, самое интересное… А что там с твоими страданиями? – робко поинтересовалась я.
– Форменное свинство! – всплеснула Ленка руками.
– Влюбилась в кого? – спросила я с надеждой.
– До любви ли мне сейчас? – возмутилась Наташка. – Твою подружку на бабки разводят.
– Кто?
– Ты что, в самом деле ничего не слышала? – нахмурилась она. Ответ явственно читался на моем открытом лице, и Наташка сама себе с прискорбием ответила: – Не слышала.
– Расскажи еще раз. Тебе что, трудно?
– В твоих любимых детективах подруги за подруг горой, – ехидно напомнила Ленка, – а ты Наташку даже не слушала.
– Тебе откуда про детективы знать, ты же только классику читаешь? – не удержалась я от ответного ехидства.
– Кто-нибудь мне посочувствует или вы продолжите литературный спор? – возмутилась Наташка.
Нам стало стыдно, и мы примолкли.
Наташка была у нас самой старшей, она уже успела закончить институт и пять лет работала в строительной фирме. Иногда я ей жутко завидовала. Прежде всего потому, что жила она одна и абсолютно самостоятельно. Никто над душой не стоит, не будит по утрам вместо будильника… «Завтракать надо плотно, с едой в кровь поступает сахар, и мозг начинает работать», – это папа. «Ты посмотри, у тебя вся спина голая, что это за дурацкая мода носить джинсы на копчике, а куртку по грудь? Застудишь почки, ты же девушка, тебе рожать», – это, конечно, мама. «В наше время девочки вели себя скромно и никогда не звонили мальчикам», – бабушкины светлые мысли. Дедуля тоже в стороне не остался: «Зарядку надо по утрам делать. В здоровом теле здоровый дух. А в выходной на рыбалку, на свежий воздух». Дедуля ждал внука, да так и не дождался, так что на рыбалку с ним приходится ездить мне. Наташка счастливо избавлена от всего этого, потому что живет в отдельной двухкомнатной квартире, у родителей появляется не чаще раза в неделю и на такой непродолжительный срок, что о нравоучениях они вспомнить не успевают. Закончу учебу, тоже буду жить одна… если родители отпустят. Наташка представлялась мне счастливым человеком не только потому, что жила отдельно, имела хорошую работу с весьма внушительным окладом (этого, при известном старании, и я добьюсь), главное, с ней постоянно что-то случалось. То влюбится в женатого и его жена скандалить придет (настоящий триллер), то клиент окажется жуликом, а Наташка его разоблачит (форменный детектив), то чемоданы в аэропорту перепутает (комедия положений).
В моей жизни не случалось ничего. Хоть бы какое-нибудь крохотное приключение было. Самолеты не опаздывают, вещи не теряются, парни все на редкость положительные. Я даже по вечерам по улице хожу без опасений, твердо зная: ничегошеньки со мной не случится. Приключения не для меня. Это у других, что ни день, то новое событие, а у меня сплошная проза. Жизнь проходит, и ничего-то в ней не происходит. То ли дело в моих любимых детективах. Хоть бы раз свалилось мне на голову такое счастье. Приключение, я имею в виду. Так ведь нет. Или хоть бы влюбиться безответно…
Но и тут непруха. Несчастный я человек…
Другое дело Наташка. Вот опять страдает, жизнь, так сказать, бьет ключом. Еще один повод ей позавидовать: Наташка у нас красавица. Настоящая роковая женщина. Волосы темные до плеч, глаза карие, ресницы длинные, нос с горбинкой, рот большой, губы полные. Ноги от плеч, и четвертый номер бюста. Мужики столбенеют. А у меня нос курносый, глаза голубенькие, губешки бантиком, прибавьте дурацкие ямочки на щеках да еще кудряшки. Разумеется, я блондинка. А кто ж еще? Только и слышу со всех сторон: «Ой, какая же ты хорошенькая!» Спасибо большое. Волосы я перекрасила и усердно их выпрямляю, но перемены не порадовали: выпрямляются они неохотно и на очень короткий срок, зато отрастают быстро, так что либо раз в неделю их надо красить, либо оставить всякую надежду. Что я и сделала, потому что краситься четыре раза в месяц денег нет. В общем, единственная моя радость – это детективы. Вот уж где жизнь…
Наташка – двоюродная сестра Ленки, а с Ленкой мы дружим с детства. И с Наташкой, разумеется, тоже, несмотря на разницу в возрасте. Ленку никто никогда ни красавицей, ни даже хорошенькой не называл, и она решила быть умной. Читает Достоевского, слушает классику и на этой почве стала очень нервной. Оно и понятно: кто ж такое издевательство долго выдержит? На днях смотрели фильм какого-то датского режиссера, на афише честно предупредили: «Кино не для всех»… Мне-то что, я до тысячи досчитала и счастливо уснула, а умные-то на умных фильмах не спят, вот Ленка и мучилась, зато ночью вздрагивала, так ее проняло. В общем, Ленка помешана у нас на классике, я на детективах, Наташка тоже не без придури, у нее свое увлечение: фэн-шуй. Подруга уверена, что он (она или оно, не знаю уж, как правильно) деньги приносит. У нее по углам горшки с рисом, китайские монетки с дырочкой и сто евро в рамочке, в зоне богатства. Наташка утверждает: очень сильный талисман. Да уж, сильный: у нее на прошлой неделе машину угнали, а чуть раньше кошелек свистнули с месячной зарплатой. Но Наташка говорит, что чем больше денег уходит, тем больше их потом возвращается. Так что непонятно, чего она сегодня из-за денег так волнуется. Надо поставить у дверей горшок побольше и терпеливо ждать.
– Ты опять спишь? – грозно спросила она, сверля меня взглядом. – Я третий раз повторять не буду.
– Я не сплю, – ответила я с обидой. – Я думаю, как тебе помочь.
– Говорила я тебе, Дима твой – …..! – тут же влезла Ленка. – Доверять ему никак нельзя. Опять же, женат.
– Он развелся.
– Но на тебе не женился.
– Я б за него и сама не пошла. Вот уж счастье… И дело сейчас не в этом.
– А в чем? – додумалась спросить я.
– Да что это за наказание? От родных подруг и никакого сочувствия! Бабки он мне должен. А отдавать не хочет.
– Ты ему в долг давала? – удивилась я. – Что-то я такого не припомню.
– Откуда у меня бабки, чтоб ему в долг давать? У меня папа не Рокфеллер, а хирург в больнице.
– Это я помню, – удовлетворенно кивнула я, переход от любимого детектива к суровой реальности давался мне нелегко.
– Он мне бабки должен, понимаешь? Потому что мы так договаривались. Хрен бы он под застройку участок получил, участок-то золотой, считай, в самом центре. Я из кожи вон лезла, все свои связи подняла, пошла к придурку Гаврюшкину… Помнишь того лысого, с которым я новую жизнь начинала?
– В прошлый понедельник?
– Не путай меня! В прошлый понедельник я начала вести дневник. Буду вписывать все свои победы и поражения. Так в себе лучше разобраться. И потомкам радость. О чем это мы? – нахмурилась Наташка, потеряв нить разговора.
– О потомках, – с готовностью подсказала я.
Наташка рукой махнула:
– Не до них мне сейчас.
А Ленка охотно подсказала:
– О бабках. Твой Дима Рыбаков обещал тебе деньги…
– Вот. Потому что я этот участок потом и кровью…
– Гаврюшкин! – озарило меня.
– Ну, Гаврюшкин, – кивнула Наташка, приглядываясь ко мне. – А чего ты его вспомнила? Кстати, я ему за содействие бабки обещала, он все честь по чести сделал. И с какой рожей я теперь ему скажу: «Виктор Аркадьевич, денег нет и не будет, потому что этот козел нашел себе дуру-продавщицу»?
– Так вот в чем дело, – невероятно обрадовалась я, начав кое-что понимать. – Твой Рыбаков завел любовницу, вы поссорились, и он…
– Любовницу! – фыркнула Наташка. – Ты бы видела это существо. Глазки красненькие, рыльце узенькое, носик длинненький… – Тут она машинально взглянула на нашу Ленку, которая мрачнела на глазах, вздохнула и торопливо продолжила: – Дело даже не во внешности, она еще и дура, каких свет не видывал. Впилась в него, точно клещ, соображает, скудоумная, что дураков, чтоб на нее позариться, днем с огнем не сыщешь…
– Он-то вот позарился, – не без яда заметила Ленка.
– Позарился. Потому что идиот. Ему чем баба глупее, тем распрекрасней он себя чувствует. Я ему прямо так и сказала: «Дима, люби свою торговку на здоровье, расстанемся интеллигентно, я не собираюсь мешать твоему счастью».
– Правильно сказала, – кивнула я.
– Кто бы спорил… А этот гад узнал, что я встречаюсь с одним парнем…
– С кем ты встречаешься? – в два голоса спросили мы.
– Ну… пригласил меня человек поужинать. Я вам сейчас фотку покажу. Мы когда в «Эрмитаже» ужинали, нас там фотографировали.
Наташка метнулась к своей сумке, а мы с Ленкой переглянулись и вздохнули. С любовью у нас было не густо. Мне попадались парни, по большой части, совершенно неинтересные, Ленке вовсе никто не попадался. Наташка вернулась с фотографией, на ней была запечатлена она сама в небесно-голубом платье с блестками.
– Какая ты красивая! – ахнула я.
– Да? Ничего получилась.
– Она фотогеничная, – заметила Ленка, бог знает на что намекая.
– Она настоящая красавица, – возразила я.
– На вкус и цвет… – начала Ленка, но тут Наташка возвысила голос:
– Я вам зачем фотку принесла? Чтоб вы на меня смотрели?
Под руку с ней на фотографии стоял мужчина. Сердце мое мучительно сжалось. Вот если бы мне такой встретился… Высокий, одет прилично, мужественное лицо, а какая улыбка…
– Где вы познакомились? – нахмурилась Ленка.
– На улице.
– Как это?
– Очень просто. Иду с работы, тут он навстречу, слово за слово, вот и познакомились. Обычное дело.
– Как для кого, – вздохнула я.
– К тебе что, парни на улице не пристают?
– Такие нет, – честно ответила я. – Взрослые мужчины со мной только сюсюкают, как будто я ученица начальных классов.
– Просто ты выглядишь моложе своих лет, – сказала Наташка и, видя мою печаль, успокоила: – Не переживай, это быстро пройдет.
– Я считаю, что знакомиться на улице вообще неприлично, – заявила Ленка.
Наташка скривилась:
– Тебя-то кто спрашивает? Читай Льва Николаевича и жди первого бала. Что-то мы опять отвлеклись, – задумчиво произнесла Наталья. – Весь вечер пытаюсь вам рассказать о своих проблемах, а вы все перебиваете и перебиваете.
– Ты познакомилась с парнем. Как его зовут, кстати?
– Матвей. Миленько, правда? Главное, не заезжено. Если честно, меня от Денисов и Тимофеев уже тошнит.
– А кто такой Денис? – спросила Ленка.
Мы втроем уставились друг на друга. Похоже, ответа на этот вопрос никто не знал.
– Давайте чай пить, – предложила я.
– Подождите, а мои проблемы? – возмутилась Наташка.
– А чего случилось-то? – спросила Ленка.
– Господи, за что мне это? – заломила Наташка руки. – Идешь к близким людям в надежде, что тебе помогут, поддержат… И что? Задолбают дурацкими вопросами.
– Ты познакомилась с парнем, – напомнила я. – И что? Он потерял голову, готов ради тебя на все? – Я была уверена, мужчины при виде Наташки просто обязаны терять голову. Настоящие мужчины по крайней мере. Кто такие «настоящие мужчины», я внятно ответить не берусь, зато запросто представляю героев моих любимых детективов – вот уж где настоящие мужчины, ради любимой готовы горы свернуть. Я потянулась к заветной книге, но тут вновь пришлось вернуться к мрачной действительности, потому что Наташка ответила:
– Ну… пока наши отношения зашли не слишком далеко… И тут о нем узнал Димка, – невероятно обрадовалась Наташка. Радость ее относилась к тому факту, что она вспомнила, что собиралась нам поведать. – Какой скандал он мне закатил! Вы бы слышали, что орал этот подлец… А между прочим, буквально в трех шагах от нашей фирмы его красноглазая торгует бракованными колготками. Нет существа коварней мужчины! – Мы согласно кивнули, а Наташка продолжила: – Я ему сказала: «Дима, у тебя своя жизнь, а у меня своя, ты сделал свой выбор, и я, как свободная женщина…» В общем, совершенно интеллигентно и без крика объяснила, что к чему…
– А он?
– А он, пакость этакая, отобрал у меня мобильный, что фирма оплачивала, машину вместе с водителем и даже кондиционер уволок из моего кабинета в свой. И это в такую жару…
– Мерзавец! – охнула я.
– Низкий тип, – согласилась со мной Ленка.
– Но это еще цветочки. Я ему: «Дима, мне нужны деньги», а он мне кукиш.
– Что он тебе? – не поняла Ленка.
– Фигу мне показал. «Не будет тебе, – говорит, – никаких денег». Всю неделю я пыталась его образумить – без толку. И вот что я вам скажу: это он вовсе не из ревности. Ревность – просто предлог, Дима жмот и жулик и с самого начала делиться не собирался. А ведь соловьем заливался: «Наташка, помоги, если мы это место выбьем, десять процентов всей прибыли твои. Ты только Гаврюшкина уговори». А теперь, вражина, глаза таращит: «Какие, – говорит, – деньги?» Вот и верь мужикам после такого!
– Но как же… – заволновалась я. – Должен быть способ…
– Какой способ? – вздохнула Наташка. – Если б договор какой составили, а так… все на словах. Если честно, я тогда за него замуж собиралась, потому и рассуждала, что все деньги и так мои, а теперь… Опять же, не напишешь ведь в договоре, что мне полагаются десять процентов за дачу взятки должностному лицу.
– Можно было написать – за посреднические услуги, – робко заметила я.
– Если б даже и был договор, все равно бы этот гад нашел способ мне деньги не отдать. Уж можете мне поверить. А мне еще теперь с Гаврюшкиным объясняться, он ведь бумажки подписал не за просто так, он на свой процент рассчитывает. И что я ему скажу? Ужас. – Наташка стиснула виски ладонями, немного помолчала и добавила: – Вот, поделилась с вами, и легче стало. Ладно, побегу, мне в парикмахерскую.
– Подожди, – заволновалась я. – А как же деньги?
– Да, как же деньги? – встрепенулась Ленка. – Нельзя прощать подобное, тебе надо пойти к нему и сказать: вы бесчестный человек и вор.
– Ага, и на дуэль его вызвать, – подсказала я, заподозрив, что подруга от классики окончательно свихнулась. – Да ему на такие слова…
– Что же тогда? – обиделась Ленка.
– Ну, не знаю, – вздохнула я. – Надо подумать. Настоящая женщина не позволяет себя обманывать всяким придуркам, а если такое случается, она находит способ отомстить и деньги вернуть.
– Да? – заинтересовалась Наташка. – А как?
– В зависимости от обстоятельств, – кашлянула я. – О, вспомнила! Один тип взял у нее деньги и не возвращал…
– У кого? – не поняла Наташка.
– У героини. Жулик оказался. Она квартиру покупала, а он был вроде посредника…
– Зачем же она деньги посреднику отдала? – удивилась Наташка. – Уж сколько дуракам твердят…
– Подожди, это давно было, во времена перестройки.
– Ну, если только… И как она деньги вернула?
– Свистнула у него пленку, а на ней был компромат. Парня даже из-за того компромата потом убили.
– Где же я пленку возьму с компроматом? – нахмурилась Наташка.
– Может, у твоего Димки какая завалялась?
– Может, и завалялась, да как же я ее свистну, если знать о ней ничего не знаю?
– Логично, – кивнула я. – Надо подумать…
– Ты сказала, парня убили, – заволновалась Ленка.
– Ну…
– Может, не стоит думать в этом направлении? Тем более ты сама говоришь, история с пленкой давно была, так что пример вряд ли нам подходит.
– Вот что, дай-ка мне что-нибудь почитать, – заявила Наташка, подошла к полке и сняла сразу пять любимых детективов. Они у меня отдельно стоят, на видном месте, все сорок шесть штук. Когда мне одиноко, одолевает печаль или мучают мысли о напрасно прожитой жизни, я беру один из них… Пять книг в ярких обложках исчезли в бездонной Наташкиной сумке, а я тяжко вздохнула, точно потеряла любимого.
– Не забудь вернуть, – робко попросила я.
– Не жмотничай, – осадила Наташка. – У подруги горе, а ты о своем добре печешься.
– Я не жмотничаю, – устыдилась я. – Просто я специально подбирала, чтоб обложка к обложке…
– В книгах важно содержание, – встряла Ленка. – Подбирать книжки по обложкам – мещанство и вообще дурной тон.
– Иди Толстого читай, – прорычала я, и Ленка с достоинством удалилась вместе с Наташкой, на прощание показав мне язык. Вот вам и воспитание. Я всегда говорила: классики до добра не доведут, только мозги пудрят. То ли дело… Взгляд мой натолкнулся на книгу, которую я дочитала сегодня. С любовью я взяла ее в руки, прижала к груди и перенеслась в мир грез. Теперь можно и поплакать вволю, раз никто не мешает. Не заметив как, я открыла книгу и углубилась в текст, сердце сладко заныло. А что, хорошую-то книгу не грех и второй раз прочитать. Правда, эту я принялась читать уже в пятый, но тоже не грех.
Телефонный звонок разбудил меня в час ночи. «Кто-нибудь ошибся номером», – подумала я, шаря рукой в поисках мобильного. Как я уже сказала, ничего похожего на приключение в моей жизни сроду не было, и сейчас я на них не рассчитывала. Хотя самое бы время – бабушка с дедушкой на своей даче, папа с мамой на гастролях, каникулы и погода хорошая. Ну, хоть бы какое приключение… На мобильном высветился Наташкин номер, и я торопливо ответила, сначала шепотом, но вспомнила, что в квартире одна, и повторила громче:
– Что случилось?
– Бери Ленку, и дуйте ко мне. Я ей уже звонила, – сказала Наташка.
– Да что случилось-то? – забеспокоилась я.
– Дело есть. Пошевеливайся. – В голосе Наташки слышались дотоле незнакомые ноты.
Я вскочила, хотела заправить постель, но лишь рукой махнула: подождет.
Через десять минут я была возле Ленкиного дома, благо что живет она по соседству. Устроилась на скамейке и стала ждать. Если Наташка сказала, что Ленке уже позвонила, мне суетиться ни к чему, тем более что перспектива нарваться на ее родителя особо не радовала – начнет воспитывать и доведет до инфаркта, он один стоит четверых моих предков.
На ближайшей лоджии первого этажа послышался шорох, я приподнялась со скамьи и увидела Ленку, она как раз прикрывала дверь. Лоджия у них не застекленная, зато забрана решеткой (родитель ее помешался на безопасности), Ленка отперла замок, который, с моей точки зрения, сорвать труда бы не составило, открыла одну створку и неловко полезла наружу. В ней килограммов десять лишних, и вообще она не очень расторопная.
– Чего глаза пялишь? – возмутилась подружка. – Лучше помоги.
Я подставила сплетенные замком руки и помогла ей спуститься.
– Тебе надо худеть, – сказала укоризненно.
– Решетку закрой, – буркнула Ленка.
Пришлось лезть наверх и запирать решетку, для меня это пара пустяков, но все равно обидно, и я вернулась к теме похудения.
– Какой идиот выдумал, что женщина должна быть тощей? – возмутилась Ленка на мои увещевания сократить себя в весе. – Ты картины Рембрандта видела?
– Еще бы. Торжество целлюлита.
– Допустим, пример не очень удачный. А что ты скажешь о Боттичелли?
– Ничего. Я с ним незнакома.
– Я картины имею в виду. «Рождение Венеры». Где там целлюлит?
– А где там лишние десять килограммов?
– Свинья ты невоспитанная, – возмутилась Ленка. – Нет бы поддержать подругу.
– Я тебя без конца поддерживаю и, если честно, уже боюсь надорваться. Потому и говорю: тебе надо худеть. Или как-нибудь обходись без моей помощи.
– Ты куда идешь? – вдруг спросила Ленка и встала как вкопанная. Я, признаться, удивилась, потому что была уверена: она знает, раз Наташка ей звонила.
– К Наташке, – ответила я с сомнением. Может, возникли другие предложения?
– Через парк? Ночью? – Ленка взглянула на меня так, точно сомневалась в моем здравомыслии или наличии у меня ума вообще.
– Так ведь по проспекту в два раза дольше? – удивилась я.
– Но там безопаснее.
– Если ты на предмет маньяков или хулиганов, – вздохнула я, – так я тебе сразу скажу: даже не мечтай. Ты что, забыла? Со мной же ничего никогда не случается.
– А если…
Но я уже вошла в парк, Ленка побрела за мной. И тут кто-то громко крикнул:
– Помогите!
Признаться, я едва не хлопнулась в обморок от неожиданности. А может, и от счастья: вдруг в небесной канцелярии что-нибудь перепутали, и теперь на мою долю выпадет хоть какое-нибудь приключение? Лично я готова ко всему, мне бы только… Вслед за криком раздался громкий смех, убив мечту в зародыше, а затем и голос:
– Кончай дурака валять, а то кто-нибудь милицию вызовет.
– Не везет, – вздохнула я, пожав плечами.
– Ты докаркаешься, – возмутилась Ленка, которая успела здорово перетрусить. – Начитаешься всякой дряни, потом…
– Потом суп с котом. Неужели тебе не хочется, чтобы тебя, к примеру, кто-нибудь спас? Ночь, хулиганы, и тут он…
– Конечно, хочется, – буркнула Ленка. – А если ночь, хулиганы, а его нет? Задержался где-нибудь?
– Ага. Запил. Как твой папаша.
– Папа пьет от нервных стрессов. Он за меня, между прочим, боится. Кругом сплошной криминал…
– Хоть бы раз его увидеть.
– Кого? – нахмурилась Ленка.
– Криминал, естественно, не папу же твоего, его-то я каждый день вижу. Он, кстати, в запой не собирается?
– Признаки есть. А что?
– Ну… предки у меня вернутся не скоро, мы могли бы немного расслабиться, но с твоим папой это совершенно невозможно.
– Да уж, точно, – вздохнула Ленка. – Будем надеяться, вдруг запьет. Время самое подходящее.
Мы миновали парк и вышли к Наташкиному дому. Неподалеку от ее подъезда паслись молодые люди в количестве пяти человек. Ленка замедлила шаг, но молодые люди направились к проспекту, а я, взглянув на Ленку, пожала плечами.
– Со мной хоть всю ночь тут шляйся – без толку. Никакого приключения, даже самого завалящего. А жизнь неудержимо проходит…
– У тебя парней куча, а ты еще жалуешься! – возмутилась Ленка.
– Какой от них толк, они все скучные.
– Все равно, хоть скучные, но есть. А у меня вообще никого. После Юрки Кузнецова ни с кем даже не целовалась.
– Не поминай Юрку к ночи, вдруг приснится.
– Вот-вот. Конечно, это был жест отчаяния, но если б не он, я до сих пор ходила бы в девицах. Стыд да и только.
– И это говорит любитель классики! – закатила я глаза. – Ты ж должна быть девушкой скромной и целомудренной. Как Наташа Ростова.
– Ага. А кто удрал с первым подвернувшимся проходимцем, забыв про князя? Лиза с Молчалиным ночи напролет у папаши под носом развлекалась, хотя, конечно, дом большой, не чета нашим квартирам. А Катерина в «Грозе»? Муж из дома, она к любовнику.
– Весь девятнадцатый век погряз в разврате, – подытожила я.
– А посиди-ка взаперти… – кивнула Ленка. – У нас хоть телик есть, а у них что? Не с хорошей жизни бросались тогдашние девушки на шею первому встречному, как я Юрке Кузнецову.
Мы вошли в подъезд и потопали на седьмой этаж ножками – лифт, понятное дело, не работал. Наконец добрались до Наташкиной квартиры и позвонили. Дверь через мгновение распахнулась, и мы увидели красавицу Наташку в пеньюаре и слезах. Сердце мое рухнуло вниз, а Ленка сжала руки на груди и вознамерилась голосить. Ясное дело: случилось страшное. Но тут я заметила яркий томик в Наташкиных руках и пугаться решила не спешить.
– Она его не любит, – сказала Наташка с отчаянием. – Зачем тогда с ним осталась?
– Чтобы любимого спасти, – вздохнула я, входя в квартиру.
Тут и Ленка начала кое-что понимать и завопила:
– Еще одна чокнутая на мою голову! Ты из-за этого нас позвала?
Лично я ничего не имела против: посидим, потолкуем о любимых персонажах, выспаться и завтра можно. Но и Ленку нетрудно понять: если папаша ее хватится, скандал обеспечен, а в детективах она ни в зуб ногой, так что в беседе от нее толку никакого.
– Позвала я вас совершенно по другому поводу, – с достоинством ответила Наташка и повела нас в кухню.
И тут пошли дела странные. Я бы даже сказала – загадочные. Прежде всего поразила бутылка водки и три стопки, заблаговременно выставленные на стол. Простенький натюрморт разнообразили шпроты в банке, салат из помидоров и три ломтя черного хлеба.
– Поминаем кого? – испугалась Ленка.
– Дело есть, – посуровела Наташка, села за стол и водку разлила.
– А пить зачем? – на всякий случай спросила я.
– Такое дело, что без водки никак, – ответила Наташка. И мы выпили. Лично я с большой неохотой – водку я вообще не люблю, а тут еще среди ночи. Но если Наташка сказала, что без нее никак, надо пить. У Ленки водка любимый напиток, это вроде классики – проверено временем, а главное, помогает ей раскрепоститься. Иногда она так раскрепощается, хоть святых выноси. Наташка предпочитает мартини, так что водка продолжала волновать мое воображение.
– Ты мне еще книжек дай, – сказала вдруг Наташка, закусывая. – Сколько полезного можно обнаружить в самом неожиданном месте!
– Ты о чем? – спросила я.
– О своей незавидной доле, – ответила она со вздохом. – У меня теперь одна печаль и одна забота: как у подлеца Димки деньги отобрать.
– Может, тебе с ним помириться… или правда замуж выйти? – предложила Ленка.
– За эту скотину? Да я лучше в старых девах загнусь! Ой, не приведи господи… Короче, думала я, думала и вот что решила. Надо нам Диму ограбить.
– Как? – спросила Ленка, заметно раскрепостившись, потому что мы уже успели выпить по второй.
– Очень просто. Бабки заберем из сейфа. Код я знаю и ключ себе давно сделала. Когда он в запое, ключи и документы всегда мне отдает. Я и воспользовалась.
– А много ли денег в сейфе? – задала я вопрос.
– В среду будет сто сорок тысяч баксов.
Мы с Ленкой уважительно присвистнули, но я все-таки спросила:
– А сколько он тебе должен?
– Должен он мне даже больше, но надо же с чего-то начинать. К тому же моральное удовлетворение дорогого стоит.
– Ага, точно, – поддакнула Ленка. – Значит, в среду ты возьмешь деньги…
– Не я, а вы, – сказала Наташка, разливая по третьей. – Если их возьму я, эта гнида, чего доброго, меня за решетку отправит, с него станется.
Ленка перестала раскрепощаться и заволновалась.
– А нас что, не отправит? Ты ему не чужой человек, а мы вообще кто? Чего ж ему с нами церемониться? Сама же говоришь – гнида.
– Подожди, дай сказать человеку, – перебила я, потому что верила в светлый ум Наташки.
– Просто прийти и взять деньги – не годится, он их назад отберет да еще тюрьмой застращает. Значит, надо инсценировать ограбление. Я тут не зря три дня книжки читала. До чего полезная литература, просто на все случаи жизни! Теперь-то я поняла, как неправильно вела себя с итальянцем. Помните того, что прилетал с делегацией из Тосканы? Да если б я тогда эту книжку прочитала, сейчас жила бы в Италии, в каком-нибудь палаццо, а вы ко мне на все каникулы…
