Прем Гитама
Тантра, переданная шепотом. Тантра – путь к блаженству: Как раскрыть природную сексуальность и обрести
«Ты будешь возвращать тарелку на правую сторону входа», – продолжает она. Пема не уверена, понимает ли она ее полностью, но когда Лила говорит, она видит внутри картинки, которые, кажется, объясняют, что она имеет в виду.
«Этот мужчина – твой внутренний мужчина. Он – скрытая часть тебя, которую ты должна обнять и пригласить, – говорит она. – Темнота научит тебя, как стать лоном – лоном, которое может принять свет. А он – свет. Знай, как принять его».
Лила останавливается и смотрит глубоко в глаза Пемы.
«Помни, что, приглашая темноту, ты становишься лоном для света».
Она вновь останавливается и закрывает на мгновение глаза. Пема пристально смотрит на нее. Она совершенно поражена красотой Лилы. Как и Ламе, ей может быть как два-дцать лет, так и девяносто – кажется, у нее нет возраста. Лила вновь открывает глаза и продолжает говорить.
«В комнате воды, которую ты только что видела, есть две ванны. Большая – для омовения твоего тела, а маленькая – для твоего ежедневного туалета. В эту комнату ведут два входа. Тот, через который ты вошла, будет закрыт. Другой, через который ты будешь получать еду, всегда будет открыт. Ты всегда можешь уйти. Ты свободна. Ты должна понять это. Быть здесь – это твоя добрая воля. Ты здесь по собственной воле».
Она останавливается и молча смотрит на Пему. Снова она кладет одну руку на нижнюю часть живота Пемы.
«Этот двадцать один день поможет тебе войти в контакт со своей маткой, с ее лунным циклом, который несет в себе тайну жизни и смерти. Ты пройдешь через всю эволюцию существования».
Она снова останавливается и закрывает глаза. Пема делает то же самое. Они остаются в тишине. Пема чувствует, как приятная энергия обволакивает ее. Она не уверена, точно ли поняла, что говорила Лила, но она доверяет ей… и потому не задает вопросов.
Когда Пема открывает глаза, Лилы больше нет. Пема ощущает холодную дрожь во всем теле. «Страх, это страх», – говорит она себе. Она делает глубокий вдох в свой живот и выталкивает воздух наружу, одновременно наклоняя верхнюю часть своего тела вперед, как учил ее однажды Мастер во время ее путешествий. «Когда ты боишься или напряжена, помни о том, чтобы дышать таким образом. Так твое солнечное сплетение останется открытым, – говорил он ей. – Страх не должен оставаться в твоем животе. Это яд. Он может разрушить всю твою систему. Всегда выталкивай его своим дыханием наружу».
Пема осматривается. Лампы все еще горят. Она встает и ходит вокруг.
Пещера большая и, за исключением постели, пустая. Она подходит ко входу, через который вошла с Лилой. Он закрыт толстой деревянной дверью. Она идет к другому входу. Он ведет в длинный темный коридор. Она не видит ничего, кроме большой темной дыры. «Без света будет сложно найти туда дорогу», – думает она. Она проходит в комнату воды. Это ее любимое место. Она опускает одну руку в большую ванну. «То, что надо», – думает она. Она снимает одежду и входит в ванну. Вода свежая, но не холодная. Она закрывает глаза. Так много мыслей движется в ее уме. Воспоминания о сыне, о Ламе, о ее путешествиях… Почему я здесь? Что я буду делать? Кто такая Лила..? Голова Пемы идет кругом от неимоверного количества вопросов и ответов, ни один из которых не удовлетворяет ее сердце.
«Я здесь, чтобы найти, кто я, – кричит она. – Я здесь, чтобы найти, кто я! Я здесь, чтобы найти, кто я!»
Ее крики становятся все громче и громче, пока она, в конце концов, не заливается слезами. Уставшая, измученная, потерянная, запутанная, одинокая, она выплакивает все слезы, которые не выпускала годами. В конце концов, она смягчается и расслабляется. Успокоившись, она выходит из ванны, берет свою одежду и идет, чтобы сесть на кровать в большой комнате. Она чувствует, как капельки воды нежно стекают по ее телу вниз, словно с любовью лаская кожу. Она смотрит на масляную лампу возле кровати – последнее пламя, горящее в комнате. Она ставит лампу напротив себя и вглядывается глубоко в пламя, не мигая. Свет становится очень сильным и раскрывает живую бдительность в ее сознании. Ее позвоночник довольно прямой, но расслабленный. Глаза зафиксированы на пламени. Медленно другой глаз начинает открываться между ее глаз. Все внутри нее расслабляется, и она начинает чувствовать себя единой с пламенем. Она становится пламенем.
«Теперь свет внутри меня. Я вижу», – шепчет она пламени, наклоняясь к нему. Она задувает пламя. «Прыгай в мое сердце», – говорит она тихо. Пема закрывает глаза. Внутри она чувствует, как свет вибрирует, сияет в ее сердце. «Я должна всегда сохранять живым этот свет в своем сердце», – думает она. Она сидит долгое время в этом состоянии, пока, наконец, не засыпает.
Просыпается она от шума, в котором мгновенно узнает звон металлических тарелок, ударяющихся друг о друга. Она понимает, что он идет из открытого прохода. Она садится и внимательно слушает. Звон приближается, а затем останавливается. Она чувствует, как что-то нежно дотрагивается до земли. Также она ощущает дружеское присутствие. А потом она слышит запах: «Еда!» – думает она. Она встает и ступает на ощупь в темноте по направлению звука. Она бдительна, полностью присутствующая. Ее левая стопа дотрагивается до чего-то на земле. Металлический звон разносится по комнате. Она не смеет пошевелиться. Она остается неподвижной, чувствуя все, что находится вокруг нее. Она не уверена, но у нее впечатление, что там кто-то есть. Это вызывает у нее теплое чувство. К ее удивлению, она совсем не боится. Она приседает и ощупывает пол. Когда она дотрагивается до металлических тарелок, то с радостью понимает, что это именно то, что она думала – еда! Она смотрит по направлению к невидимому присутствию и с любовью шепчет: «Спасибо!»
Пема притягивает к себе тарелку. Она нюхает, дотрагивается, пробует еду на вкус. Это такое переживание, такое интенсивное – есть, не видя еды. Оно становится таким живым. Еда приобретает более яркий вкус, пахнет более выразительно. Она наедается столь малым. Она ест медленно, смакуя каждый кусочек. Впервые прием пищи становится священным действом.
В конце своей трапезы она кланяется с благодарностью и ставит тарелку на правую сторону от входа в коридор. Она идет обратно к кровати и садится с закрытыми глазами. Все ее тело живо как никогда. Ее чувства более бдительные, вибрирующие. Она начинает слушать. Она замечает мягкий звук текущей воды в другой комнате. Все свое внимание она направляет к этому звуку. Он мелодичен. Чем дольше она слушает, тем больше чувствует звук внутри себя, а не снаружи. Она слушает часами. Иногда она ложится и засыпает, а потом, проснувшись, продолжает слушать. Она полностью превратилась в слушание и абсолютную тишину. Звук текущей воды нарушается лишь изредка металлическим звоном тарелок, когда приносят еду. Возможно, прошло несколько дней. Она не знает. Она потеряла всякое ощущение времени. Она не знает, сколько раз в день она получает пищу. Не знает, сколько часов спит. Она не знает, когда день, а когда ночь. Всякий раз, когда она ест – это экстатическое переживание. И всякий раз она благодарит неизвестного, невидимого человека, который приносит ей пищу. Ответа не приходит, но она чувствует, что человек признателен.
С тех пор, как Пема задула последнюю лампу, она держит глаза закрытыми, решив, что в темноте все равно не на что смотреть. Она позволяет своему слуху, обонянию, осязанию полностью ожить, пока однажды не задумывается о своих глазах.
«Что случится с моими глазами, если им не на что смотреть?» – начинает она волноваться.
«Может, они умрут. И если они умрут, я не увижу больше цветов, не увижу тех, кого люблю». Глубокий страх сдавливает ее живот. «Нет!!!» – кричит она. Страх распространяется по всему ее телу. Она начинает дрожать, в ее уме кружится тысяча мыслей. «Нет, все, что угодно, только не это. Только не мои глаза! – она задыхается. – Пожалуйста, не позволь мне потерять их».
Она открывает глаза. Темно. Ничего не видно кроме темноты. «Тогда я буду смотреть на темноту, – решает она. – Темнота – это не ничто. Это что-то. Это темнота, и я не знаю, что это, потому что я никогда на нее не смотрела».
Пема садится и смотрит прямо перед собой на вход, откуда она получает пищу. «Может быть, – думает она, – что-нибудь появится». Очень скоро она осознает, что видит что-то помимо темноты. Она видит много разных форм и цветов. Она чувствует, что все они исходят из ее глаз, словно ее глаза проецируют свет, словно они сбрасывают весь свет и формы, которые впитали за все время с рождения. Это сильно дезориентирует. Она становится очень тревожной. Она почти начинает считать, что лучше держать глаза закрытыми, но все же продолжает смотреть из любопытства и также из страха, что ее глаза могут умереть, если им будет не на что смотреть.
Она практикует глубокое дыхание, чтобы расслабить живот, чтобы убрать страх из своей системы. Она продолжает сидеть на кровати, глядя прямо вперед по направлению к коридору, откуда таинственный человек приносит ей пищу. Она смотрит пристально, так интенсивно, как только может. Она хочет увидеть темноту, по-настоящему увидеть, чем она является. Снова множество форм и цветов начинает открываться перед ней. Она чувствует все больше и больше волнения из-за этих странных форм, как вдруг внезапно видит лицо, смотрящее на нее. Она так шокирована, что кричит от ужаса. Она быстро закрывает глаза и дышит… дышит быстро и глубоко, пытаясь отпустить страх и забыть то, что она только что видела: жуткое обезображенное лицо старухи, которое свирепо смотрит на нее.
Пема ложится на кровать, ее сердце быстро бьется. Она держит глаза закрытыми. Она больше ничего не хочет видеть. Она глубоко дышит и постепенно расслабляется. Когда она успокаивается и приходит в равновесие, у нее начинают возникать вопросы.
«Что это было? Кто была эта женщина? Почему она появилась? Была ли это просто галлюцинация или там кто-то на самом деле был? И почему я так испугалась..?» К ней приходило много вопросов, но без ответов. «Единственный ответ для меня – это встретить ту женщину, если она вернется», – думает Пема.
Она снова садится, открывает глаза и смотрит по направлению к входу в коридор. Мгновенно появляется плотина из образов и цветов. Затем внезапно вновь возникает старуха. Пему пронизывает холод, и в то же время она потеет, но твердо решает смотреть прямо в глаза этому чудовищному призраку. Она смотрит глубоко в ее глаза, и чем глубже она смотрит, тем глубже становится страх. Весь ее живот сводит спазмами, тело начинает дрожать. Уродливая женщина подходит ближе и открывает рот, словно для того, чтобы проглотить голову Пемы. Пема не может пошевелиться. Она парализована страхом. Ее дыхание останавливается. Уродливая голова подходит все ближе и ближе, пока, в конце концов, не проглатывает Пему. В это самое мгновение Пема теряет сознание. Придя в себя, она обнаруживает, что совершенно замерзла. Она не знает, сколько находилась без сознания. Она чувствует себя куском льда. Пема заползает под одеяло, которое лежит на кровати. Она дрожит как лист на ветру. Она плачет как маленький ребенок. И в первый раз за то время, пока она в пещере, у нее появляются сомнения. Она хочет убраться отсюда как можно скорее. Она хочет быть с кем-то – с мужчиной, на плече которого могла бы отдохнуть. Она хочет, чтобы о ней заботились. Ей хочется тепла, света…
Она вспоминает своего возлюбленного мужа, своего сына… И воспоминания вызывают еще больше слез, еще больше грусти, и даже отчаяние. Она полностью отдается потоку слез.
Потом, в этом отпускании, она внезапно вспоминает свет, небольшое пламя, которое она задула в начале своего пребывания в пещере. Она вспоминает, как пламя прыгнуло в ее сердце. Все еще плача, она начинает молиться маленькому пламени.
«Свет любви, я отдаюсь тебе. Прими меня в свой огонь, в свое тепло. Я потерялась… Покажи мне путь к доверию…»
Вскоре ее слезы останавливаются, и она начинает чувствовать тепло в середине груди, которое медленно распространяется на все тело. Наступает глубокое расслабление, которое приводит ее обратно в доверие. Голос Ламы откликается в ее сердце: «Осознавай, что любовь, а не страх, должна вести твои чувства». А потом – воспоминания о Церинге в день ее ухода из монастыря, когда он поцеловал ее нос, глаза, уши, губы и руки.
«Да, мой милый маленький мастер, я не забуду… Я вспомню сейчас. Я позволю любви вести мои чувства… спасибо», – говорит она громко Церингу.
Пема пробирается к большой ванне и мягко погружается в свежую воду. Она чувствует, как вода смывает ее страх, напряжение, ее негативную энергию, чувства и эмоции. Она нежно плавает в воде, расслабляя все свое тело и ум. Она обещает себе приходить к воде всякий раз, когда окажется в состоянии глубокого эмоционального или физического напряжения – она чувствует, что вода напоминает ей о том, чтобы отпустить.
«Пламя в моем сердце приводит меня обратно в доверие, вода приводит меня обратно в отказ, и воздух, который я вдыхаю глубоко в свой живот, приводит меня обратно в ясность», – думает она про себя. «С этими прекрасными друзьями, которые поддержат меня, я могу выжить в этой темноте!» – решает она с улыбкой.
Вернувшись, сидя на кровати, она замечает боль внизу живота. «Кажется, наступают месячные», – думает она, кладя руку на низ живота. Она открывает глаза и еще раз смотрит прямо в темноту. Теперь она расслаблена, хотя все еще насторожена, но полна решимости встретиться с темнотой, что бы в ней не возникло. Вскоре формы и цвета снова начинают танцевать перед ней. Она расслабляет дыхание и тело и готовится столкнуться с ужасающей женщиной, которая заставила ее потерять сознание. В этот раз, однако, та не появляется. Вместо нее возникает другое лицо – ее мужа. Он улыбается ей и идет к ней. Но по мере приближения его лицо становится искаженным и уродливым. Пема в ужасе, но твердо держится своего намерения не убегать от страха и держит глаза широко раскрытыми. Лицо ее мужа становится таким уродливым, таким чудовищным, что она больше не может его узнать. Она испытывает сильное отвращение и тошноту. Из этого лица появляется другое лицо: в этот раз это ее сын. На Пему обрушивается волна эмоций. Она на грани того, чтобы расплакаться, но продолжает дышать в ритме с пламенем в своем сердце, в ритме с доверием, в ритме с любовью. «Мама, мама, я скучаю по тебе, мама, вернись». Голос идет от лица маленького мальчика, несмотря на то, что его губы не двигаются. «Мама, мама, почему ты покинула меня? Мама, вернись!» Крик призрака мучает Пему настолько, что она прижимает руки к ушам и зажмуривает глаза, пытаясь заблокировать его. К ее ужасу голос не прерывается, и лицо ее сына все еще танцует перед ней. Внезапно она осознает, что все это исходит у нее изнутри. Все это – проекция, идущая из нее самой, проекция ее страхов, ее подсознательного ума, всего, что она подавила. Осознание происходит как глубокий внутренний шок, который открывает ясный свет внутри нее. Она садится и чувствует, как купается в свете. Страха больше нет. Она внезапно ощущает себя очень сильной, готовой столкнуться с чем угодно, со всеми своими демонами.
Она сидит так часами, не шевелясь. Она смотрит прямо в темноту, на множество лиц, знакомых и незнакомых, ужасающих и прекрасных. Она смотрит в прошлые события своей жизни и многих других жизней. Она чувствует, что разматывает все, что прожила. Она видит свою жизнь до самого своего рождения, потом в утробе, и потом до того, как попала в утробу. Она видит себя в момент своей последней смерти и в предыдущей жизни. И так продолжается, не переставая. Иногда ее тело реагирует сильными жестокими конвульсиями, которые открывают огромную энергию, иногда горячую, а иногда холодную. Она продолжает и продолжает смотреть.
Когда ее тело подает признаки усталости, она ложится, кладет руки на живот и отпускает себя в сон. Но ей не кажется, что она спит. Ей кажется, что ее тело спит, но не она. Есть осознанность, которая остается бдительной, вибрирующей и живой все время. Когда она просыпается, то чувствует себя отдохнувшей и освеженной.
* * *
Снаружи пещеры день и ночь сидит мужчина. Его имя Чандра. Это высокий и красивый мужчина двадцати девяти лет. У него длинные черные волосы, глубокие карие глаза и прекрасное лицо. Его тело тренировалось для войны, для сражений и развило отличную мускулатуру. Несмотря на свое могучее телосложение, Чандра обладает мягкой и нежной женственной энергией. Он и комара не тронет.
«Чандра, в Пещере Инициации находится женщина твоего возраста», – говорила ему Лила после того, как оставила Пему в пещере. «Она – твоя внутренняя женщина. Ты будешь оставаться у входа в коридор, который ведет в Пещеру Инициации, день и ночь. Я буду приносить пищу для тебя и для нее. Половину будешь съедать ты, а остаток будешь относить ей. Когда будешь входить в темный коридор, чувствуй, что ты охвачен темнотой, чувствуй, что твой свет проникает в лоно темноты, чувствуй, что охвачен своей внутренней женщиной», – говорила она, улыбаясь. Он улыбался в ответ.
«Ты будешь пребывать снаружи в свете. Она будет внутри в темноте. Ты – свет, она – темнота. Но чтобы быть светом, ты не должен избегать темноты. Тебе придется обнять ее. Ты должен позволить своему свету быть поглощенным тьмой. Я хочу, чтобы ты был захвачен темнотой, не потеряв своего света. По прошествии двадцати одного дня темнота и свет встретятся. Я дам тебе инструкции к этой встрече, к этой Инициации». Она остановилась и посмотрела на Чандру, потом наклонилась вперед и поцеловала его в лоб. «Доверяй своему внутреннему свету, милый». И продолжала: «Она – твоя внутренняя женщина. Это значит, что она – часть тебя. Каждое движение, которое она совершает, происходит и в тебе тоже. Когда ей грустно, ты почувствуешь. Когда она злится, ты почувствуешь. Когда она счастлива, ты почувствуешь и это. Она также будет сильно чувствовать тебя, потому что в темноте все ее чувства медленно проснутся, станут очень восприимчивыми. Вся ее энергия начнет чувствовать тебя, и как только она позволит себе полностью стать темнотой, начнет чувствовать также и ее сердце. В этот момент ты почувствуешь полную связь с ней, а она почувствует полную связь с тобой. Я прошу тебя не взаимодействовать с ней. Если она войдет во взаимодействие с тобой, не делай ничего. Не двигайся. Полностью сдайся… Это понятно?» – спрашивала она.
«Да, – мягко отвечал Чандра. – Я сдаюсь темноте, внутренней женщине».
Лила молча наблюдала за Чандрой. Она так давно его знала, что распознавала, когда он прячет свои чувства, свои эмоции. «Ты боишься, милый. Это хороший знак…» – произнесла она с улыбкой. Чандра, опустив глаза, смотрел на землю. «Пока ты снаружи, медитируй на свет. Смотри на звезды, на луну, на отражение солнца в природе. И стань им. Стань светом. Когда ты войдешь в Пещеру Инициации, предложи этот свет темноте, лону своей внутренней женщины. Свет и тьма – не враги. Четко помни об этом, Чандра. Луна светит в темноте. Без темноты ты не сможешь увидеть луну. Темнота поддерживает Свет Луны. Тьма и свет всегда танцуют вместе». Она остановилась и закрыла глаза, и Чандра поступил так же. «Милый, тебя учили сражаться, защищаться. Теперь я покажу тебе путь сдачи своему величайшему врагу – Любви». Она шептала эти слова загадочно и таинственно. Чандра продолжал держать глаза закрытыми и, слыша последние слова Лилы, чувствовал холодный ветер, пробегающий сквозь него.
* * *
Пема пристально смотрит глубоко в темноту. Больше нет картинок, цветов или форм. Она просто везде видит темноту. Закрыты глаза или открыты, везде темно. Это пространство успокаивает – расслабляющее измерение вечности. Она остается в этом состоянии некоторое время, чувствуя себя все спокойней и спокойней, когда вдруг странные ощущения, странные чувства начинают возникать в ее теле. Кажется, тело хочет подвигаться, потянуться. Она отдается этим ощущениям, позволяя им взять над собой верх. Тело встает без участия ее воли. Потом ее тело начинает очень медленно двигаться, и она следует за его движениями. Она находит все это довольно таинственным, но просто позволяет этому происходить. Ее тело медленно опускается на четвереньки и начинает ползать. Пема полностью отпускает свое тело в этих положениях – она чувствует, что не может устоять. Ее тело принимает все более странные положения, и потом начинает издавать звуки. Ее телом овладевают неведомые силы. Оно начинает двигаться как животное. Она может определить каждое животное, проходящее через нее – птица… рыба… змея… слон… Все многообразие существ проходит через нее. Она просто не может остановить это, контроль над ее телом больше не в ее руках, но в руках великой энергии. Она полностью захвачена этой энергией и становится каждым животным. Она больше не человек. Она прыгает вокруг как обезьяна. Ползает по полу как змея. Лает как собака. Шипит как кошка. Она принимает позы и издает звуки каждого животного. Это продолжается часами, пока, наконец, она не становится тигрицей. К этому моменту все ее чувства словно взрываются внутри нее. Ее осязание, обоняние, слух, зрение обострены. Она бродит, обнюхивая пол, стены, кровать. Она тигрица. Ее ум улетучился, осталось лишь состояние тигрицы – мощное, интенсивное, живое, дикое, экстатичное…
Чандра только что доел свою половину еды, которую принесла ему Лила. Он встает и осторожно идет в темный коридор. Через несколько шагов странное чувство начинает беспокоить его, чувство, которое он хорошо знает. «Враг здесь, ожидает меня», – бормочет он. Вся его защитная система приходит в готовность. Он идет более осторожно и медленно, чем обычно. Подойдя к входу в Пещеру Инициации, он останавливается. Он чувствует что-то, чего не было там раньше – огромную силу, которая, возможно, способна убить его. Он больше не чувствует сладкой и нежной энергии, которую ощущал обычно, заходя в пещеру. Внезапно у него возникает ощущение, словно женщина исчезла, и появился кто-то другой, что-то даже нечеловеческое. Его прошлое воина советует ему быть предельно бдительным и быть готовым драться. Одновременно слова Лилы возникают в его сердце: «Сдайся…» Ему требуется все его мужество, чтобы войти в пещеру.
Пема чувствует, как он подходит к коридору. Она чувствует и слышит его издали. Она чувствует пищу, которую он несет, его запах и его страх. Она садится справа от входа, ожидая, полностью бдительная, свою добычу.
Чандра медленно наклоняется и ставит тарелку на землю. Он потеет. Он знает, что что-то не так. Он ощущает огромную опасность. Когда тарелка касается земли, Пема, тигрица, прыгает на него со всей своей силой. Они приземляются на землю и катятся по полу, пока Пема не оказывается сверху на Чандре. Он не двигается. Он помнит указания Лилы: «Если она войдет с тобой в контакт, сдайся».
Энергия Пемы словно огонь. Он чувствует, как она обжигает все его тело. Тигрица Пема перестала двигаться. Все ее чувства открыты. Все ее тело пульсирует жизнью.
Она начинает обнюхивать лицо Чандры, его волосы, шею. Она опускается вниз к его груди, животу. Чандра оживает все больше и больше. Его страх превращается в огромную жизненность. Когти тигрицы срывают его лунги, единственную одежду, которая на нем была. Теперь его лингам обнажен и находится перед носом тигрицы. Она нюхает его, кажется, с огромным удовольствием. Это пробуждает в Чандре сильную сексуальную энергию. Его дыхание становится глубже, и его лингам медленно поднимается. Тигрица опускается к ногам Чандры, обнюхивая его бедра, его лодыжки, его стопы. Удовлетворившись, тигрица начинает лизать его ноги по направлению вверх, вплоть до лингама. Она аккуратно лижет их, двигаясь к животу, и, наконец, добирается до его шеи и лица. Чандра охвачен теплой энергией, которую не может распознать. Он чувствует себя все более и более захваченным чем-то большим, чем он сам. Тигрица нежно кусает мочки его ушей. Она издает звуки в его ухо. Лингам Чандры становится вибрирующей колонной света. Энергия движется вверх по его позвоночнику. Он ощущает себя огромным мощным столпом света. Тигрица покусывает его по всему телу. Она ест его. Чем больше она ест его, тем больше Чандра отпускает и чувствует, что исчезает в темноте. Словно темнота поедает его. «Сдайся…» Слова Лилы то и дело возвращаются в его сердце. Тигрица останавливается. Она сидит на лингаме Чандры. Ее руки подняты в воздухе. Она смотрит вверх. И она чувствует, что она впитывает свет из тела, лежащего под ней. Она в экстазе. Чандра ощущает, что находится внутри нее, хотя его лингам не внутри ее йони. Он чувствует единство с ней, единство с темнотой. Так они пребывают вместе в мгновении вечности. Насытившись, тигрица медленно спускается с Чандры, уходит и сворачивается в клубок в углу пещеры. Чандре требуется некоторое время, чтобы встать. Он идет обратно по коридору как пьяный, в конце концов, падая на свой стражеский пост снаружи. Он охвачен новым чувством и ощущает боль в груди. Он начинает плакать. Он не знает почему, но это ощущается как нечто хорошее.
Тигрица постепенно покидает тело и энергию Пемы. Пема снова или, может, впервые становится человеком. Она чувствует себя полностью обновленной, возрожденной. Она идет в Пещеру Воды и входит в ванну. Она остается там, не двигаясь, просто чувствуя свое тело. Пролежав, расслабляясь, в ванне некоторое время, она выходит и ложится на кровать. Очень нежно она гладит свое тело. Она словно впервые чувствует свое тело, дотрагивается до своей груди, до своего живота, лица, ног, стоп, йони. Много новых ощущений проходит сквозь нее, и она приглашает их с глубокой благодарностью. Она чувствует себя богиней, она чувствует себя божественно. Прикосновение к своему телу становится священным действом, молитвой жизни. Слезы благодарности струятся из ее глаз. Она кладет руки на свою йони и мягко дышит. Она купается в ауре блаженства.
* * *
Когда Лила приносит пищу Чандре, то находит его полностью изменившимся. Выражение его лица другое, более мягкое, более уязвимое. Он выглядит удовлетворенным. Она ставит тарелку с едой рядом с ним и смотрит на него. Он опускает взгляд, как он делает, когда смущается. «Посмотри на меня, Чандра», – просит она любяще. Чандра медленно поднимает на Лилу глаза. Когда их глаза встречаются, он заливается слезами. Лила обнимает его. «Очень хорошо, – говорит она. – Ты встретил темноту, и темнота встретила тебя». Когда слезы Чандры высыхают, он смотрит на нее. «Я не знаю, что происходит, – говорит он. – Она не человек, она…»
Лила останавливает его. «Она божественна, как божественен и ты. И только когда вы божественны, вы стоите того, чтобы называться людьми, Милый, не прежде».
«Она могла убить меня, но вместо этого завладела мной. Я чувствую себя полностью в ее власти. Я не могу ее отпустить. Я чувствую ее все время. Я чувствую себя внутри нее все время, – говорит он мягко. – Я не знаю, что все это значит, Лила… Не знаю…»
«Ты влюбляешься, Милый. Наконец-то тобой овладевает любовь. Сдайся!» – отвечает она. «Люби ее», – говорит она настойчиво.
«Но я не знаю ее, я даже не видел ее…»
Лила прерывает его смехом. «Твое сердце видело ее, чувствовало ее. Твое сердце знает ее. Твоя внутренняя женщина всегда с тобой. Ты никогда не разлучался с ней. Теперь ты начинаешь признавать ее. Ты влюбляешься, Милый». Чандра улыбается и закрывает глаза. «Да, она всегда была во мне, но я отрицал ее. Да, темнота всегда была во мне. Теперь я позволяю ей завладеть собой. Теперь темнота моей внутренней женщины – друг и больше не враг». Он открывает глаза и смотрит на Лилу. «Благодарю тебя», – произносит он, кланяясь ей.
Она дотрагивается до его головы. «Теперь Махамудра развернется внутри тебя и в свое время внутри нее тоже. Просто сдайся. Все произойдет в правильный момент».
* * *
Пема чувствует себя очень мягкой и хрупкой, когда просыпается ото сна. Она садится и открывает глаза. Темнота кажется плотнее и глубже, чем раньше. Пеме в этом очень комфортно. Теперь она чувствует себя в темноте как дома. Она мягко смотрит в нее. И вскоре ее тело начинает медленно двигаться. Она отпускает себя в это движение. Теперь она знает, что сопротивляться нечему. Она знает, что таинственный дар снисходит на нее, овладевает ею. Ее тело мягко движется и останавливается в красивых грациозных позах. В этот раз движения гораздо приятней, чем в первый, больше похожи на танец.
По очереди Пема ощущает себя растением, потом цветком, деревом, водорослью… Она проходит через весь спектр растений. Это глубокое отпускание. Она больше не человек. Иногда ее тело мягко встает и вытягивает руки вверх к небу и застывает так на долгое время, не двигаясь. Пема – дерево. Она чувствует все, что может чувствовать дерево. Процесс очень мощный и обновляющий.
Когда растения и деревья прошли глубоко сквозь тело Пемы, что-то иное берет верх, что-то более плотное и неподвижное. Пема опущена на пол этой таинственной энергией, которая движется сквозь нее. Пема принимает согнутое положение. Все останавливается. Ее дыхание становится поверхностным, сердцебиение замедляется до минимума. Все становится тихим, спокойным, неподвижным. Пема – скала. Она не может двинуться, даже если хотела бы, ее тело не отвечает. Скала – недвижимая, тяжелая, сплошная – вот где она сейчас. Нечего делать, некуда идти, не о чем думать. Пема-скала наслаждается собой, своей неподвижностью, своей глубокой укорененностью в земле, своим вечным существованием. Для скалы больше нет ни времени, ни пространства. Пему нигде не найти. Ее сознание уходит в одну-единственную точку, в центр скалы, в живот скалы. И там, в центре, сознание Пемы проникает в смерть. Она не боится. Смерть кажется наполненной светом и очень живой. Энергия смерти начинает распространяться по всему ее телу и приносит ее снова в человеческое существо. Тело Пемы нежно садится. Смерть повсюду, во всех ее клетках, и такая живая, вибрирующая светом. Нечего бояться. Это теплое и дружелюбное любящее пространство. Пема сидит, не двигаясь, просто чувствуя смерть внутри себя и снаружи. Вся пещера наполнена смертью. Она почти может дотронуться до нее как до плотного облака вокруг. Она по-прежнему чувствует тяжесть внизу живота, в своей матке. Она знает, что ее месячные должны скоро начаться, возможно, в любой момент. Она бдительна, восприимчива ко всем ощущениям в теле, в матке, в йони и к измерению смерти, которое завладело всей ее энергией. У нее возникает впечатление, что смерть пришла, чтобы перевезти ее на другой берег. Она чувствует себя такой счастливой, в этом так много света. Она ждет и ждет, чтобы смерть забрала ее, обняла ее. Огненное ощущение поднимается в ее матке, словно что-то готово взорваться. Она расслабляется в нем. «Ты несешь смерть и рождение внутри себя». Воспоминание о словах Ламы спонтанно появляется в ее сердце. «Смерть не приходит снаружи. Это не внешнее событие, ожидающее, чтобы однажды неожиданно прыгнуть на тебя и уничтожить. Нет, смерть внутри тебя. Она внутри тебя с самого твоего рождения. Она в твоем животе. Когда приходит пора, она раскрывается и уносит тебя на другой берег. Но поскольку все боятся смерти, никто сознательно не идет в смерть. Большинство людей умирает неосознанно. Они упускают великую возможность пробуждения, освобождения. В глубокой медитации, когда ты достигаешь своего центра, ты подходишь к смерти. Медитация – это попытка подружиться со смертью до того, как ты умрешь. Медитация – это процесс умирания без покидания своего тела. Ее назначение в том, чтобы помочь тебе осознать, что ты всегда была здесь. Что ты никогда не рождалась и никогда не умирала… И когда смерть и рождение соединяются, внутри тебя происходит великий танец. Он называется Махамудра – Великий Символ».
