Пётр Левин
Домовой Нафаня спешит к Бабе Яге за приворотным зельем
Влюбился наш Нафаня. В хозяйку своей квартиры влюбился. Жил Нафаня и не тужил, все чин-по-чину делал. За хозяйством следил, вещи переставлял, в общем, работал. Но вот бывшие хозяева квартиру продали, и въехала она, Татьяна. Двадцатилетняя девушка писанной красоты. Высокая. Статная. С пухлыми губами. С грудью пятого размера. А жопа у нее была – настоящее сокровище, такую надо в музее выставлять под бронестеклом, чтобы никто не дотрагивался, а только смотрели.
Ну наш Нафаня парень не промах, решил подкатить к Татьяне. Притащил от соседей брильянтовую брошь. Домовой Кузьма, хранитель квартиры, в которой лежала эта брошь, не хотел добром отдавать драгоценность. Поэтому Нафаня набил Кузьме морду и подарок забрал силой.
Наша Татьяна вещь оценила. Но сразу после получения позвонила своему хахалю Сергею и страстно благодарила за брошь. Сергей не промах, подыграл, приехал к Татьяне. В это время наш Нафаня грустил на потолке, он слышал, как имеют ее ненаглядную и думал, что же делать? Любовь, она, знаете ли, застит глаза.
На следующий день Нафаня пришел к Кузьме с бутылкой горькой мириться. Выпили одну стопку, другую, и под огурчик Кузьма сказал:
– А ведь я знаю, как горю твоему помочь можно.
– Как же? – молвил Нафаня, беря грязными пальцами малосольный огурчик, который засолил хозяин квартиры, Михал Андреич, человек 58 лет, инженер, любитель выпить.
– Хороший засол, верно? Я все жду помидоры когда пойдут. Михал Андреич их срывает зелеными, разрезает, ложит туда промеж половинок чеснок и травы, засовывает в банки, ложит хрен и смородину, заливает рассолом… и через пару дней просто песня, а не закуска… – сказал уже дошедший до кондиции Кузьма.
– Ты от темы-то не уходи. А рецептик оставь, покажу Тане, только вряд ли она будет этим заниматься…
– От темы не ухожу. К Бабе Яге тебе идти надо. Она сделает тебе приворотное зелье на Татьяну.
– Эх ты хватанул… Так она сожрет меня.
– Да не сожрет. Родственница она моя. Я щас записку ей накропаю. Яга тебе сделает приворотное зелье, дашь ее Татьяне, и все у вас будет хорошо.
Кузьма взял со стола ручку и блокнот, написал пару строк, вырвал лист и свернул. Потом спрыгнул с табурета, сходил за свечкой, вернулся, зажег, накапал воска и приложил свой перстень.
