Разумбек Дикопчелов
У истоков разума. Полная версия
Часть 1. Безжизненная тьма бесконечности
Челу – Бог плодородия.
Отец наш насущный, всегда и везде только воля твоя.
Мы, ведомые волей твоей, дети твои, идем за тобой.
На фоне мерцающих звезд, холодное и безмолвное пространство нарушило движение маленькой звездочки. Она двигалась, приближаясь и увеличиваясь в размерах. Огромная машина Хомос, которой долгие годы управляла капитан Мар, направлялась к той планете, которую мы сейчас зовем Земля. Летящая на корабле из глубин космоса раса, скиталась по Вселенной уже много поколений. Как исчезла планета, на которой жили их предки Челоиты, Челосы не помнили. Время стерло все упоминания о том, где был их дом, а каким он был – помнили лишь библиотеки. Как не помнили челосы и того, как выглядел Челоит с Челдора. Века скитаний переименовали Челоитов в челосов, а длительное пребывание в космосе изменило их внешний облик. В священной для расы Книге Челу, слово «челос» обозначало «в поисках дома» или «в поисках счастья».
Взрослый представитель расы челоса имел рост около двух метров. Серая кожа, местами немного прозрачная и оголяющая мышцы. Волосяного покрова не было, а лысую голову украшали большие круглые глаза. Зрачок челоса это своеобразный, отличительный рисунок, представляющий по своей индивидуальности, нечто вроде отпечатка пальца человека. Но такой зрачок, в отличии от отпечатка пальцев, имел огромное разнообразие сплетающихся рисунков различных цветов и оттенков.
Капитан Мар следовала одному курсу уже долгие годы. Маршрут был проложен к планете, возможно пригодной для жизни. До того момента, когда была обнаружена эта планета, корабль Хомос, представлявший из себя огромный бочкообразный город-государство, блуждал без определенной цели, исследуя все возможные планеты на своем пути. Экипаж корабля Хомос поддерживал связь с двумя другими кораблями Челу и Ми-Арс, так же блуждавшими в космосе, в поисках дома.
Часть 2. История давно минувших дней
Некогда процветавшая огромная планета Челдор, с восемью колонизированными спутниками планеты, вдруг в скором порядке была покинута Челоитами. На свой страх и риск, двести одиннадцать кораблей, рассчитанных на долгое пребывание во Вселенной, разлетелись в разных направлениях, в поисках нового дома. В момент организации полета, Челоиты полагали, что в самом начале пути первым Челоитам будет легче находится в космосе, а сложности в психологическом плане, возникнут уже в следующих поколениях, после пребывания более длительное время в замкнутом пространстве кораблей. Полагалось, что скорее всего, это и обернется трагедией. А на практике, все сложилось совсем наоборот. Именно на первое поколение пришлись все тяготы и лишения жизни в замкнутом пространстве. Второму поколению, тем, кто покидал Челдор ещё ребенком, достались голод и переоборудование лабораторий, для возможности существования в условиях колоссальных ограничений. Второму поколению, пришлось создавать все условия для производства необходимых продуктов из того, что было на кораблях, лишь частично дополняя ингредиенты на пролетаемых мимо астероидах. И лишь малая доля этой расы, рожденные уже в космосе – третье и четвертое поколение, пережили "Депрессию тишины". Первые два поколения скитаний были сложными и в психологическом смысле. Они знали, они помнили о жизни в достатке на обширных территориях. Но следующие поколения, ничего подобного не знали, им была чужда другая жизнь, вне космических аппаратов. От этого им было проще смириться с участью скитальцев, живших в коридорах и фермерских лабораториях кораблей и не просто не видевших неба, а не способных себе такое представить – для них жизнь в ограничениях пространства и питания была обычным явлением. Львиная доля гибели кораблей, так же пришлась на первые три поколения. В самом начале, корабли шли огромным караваном в одном направлении. Позже огромный флот был разбит на группы по несколько кораблей, для охвата большей территории исследования. Группы все дальше и дальше удалялись друг от друга. Сообщения от одной группы кораблей к другой приходили с опозданиями, преодолевая огромные расстояния и затрачивая на это все больше времени. Сначала часы, затем дни, а после и целые долгие годы уходили, прежде чем сигналы достигали точек назначения. Одно за другим, приходили сообщения о крушениях кораблей, об окончании жизненно важных продуктов, неисправности двигателей. О капитанах, сошедших с ума, и сажавших корабли на безжизненные планеты, без возможности взлететь с их поверхности.
Мар, будучи ребенком, изучала сообщения прошлых поколений. Одно из таких сообщений, когда-то пришло с корабля Паха. Из сообщения стало ясно, что в группе Паха, при переброске грузов, произошла шлюзовая перегрузка на разгружаемом корабле Сарн, что привело к взрыву. В результате этого взрыва Сарн накренился в сторону корабля дозагрузки Нейб и деформированным шлюзом продавил корпус Нейба. Оба корабля раскололись. В попытке спасти экипажи и пассажиров двух кораблей этой группы, швартуясь к гибнущим кораблям, головной корабль Паха повредил двигатели. Сообщение было следующим: «Паха дрейфует, а экипаж, кроме тех, кто не погиб, вылетев в открытый космос через разломы корабля, замерзает. Запасы воздуха иссякают, не знаю, что произойдет раньше – мы замерзнем или задохнемся» – это всё, что получили на Хомосе. Уже тогда, сообщение шло к группе Хомос двенадцать дней. Да и если бы оно пришло раньше, группа кораблей Хомоса не успела бы добраться до Пахи. И вот наступило полное радиомолчание, получившее после, название "Депрессия тишины". Согласно записям, группа кораблей Хомос осталась единственной уцелевшей. Корабли Хомос, Челу и Ми-Арс несли на себе последних представителей Челоитов, последнее упоминание о Челдоре.
Примерно в десятом поколении скитальцев, "Советом Трех" было принято решение о прекращении строевого движения и о разделении группы Хомос, для охвата большего пространства для изучения. А дальше вновь все то же самое – поколение за поколением скитаний в поисках дома, на расстоянии радиовещания друг от друга.
После подачи прошения об отставке капитана Мада, на его должность пришла его дочь Мар, детство которой прошло на капитанском мостике возле отца. Она знала свое дело, прекрасно разбиралась в навигации и технической части корабля. Она торжественно приняла «Саблю капитана», которую передавали из поколения в поколение капитаны кораблей, ни имевших ни малейшего понятия об истории этой традиции, но по-прежнему следовавших ей. На шестом десятке челдорских лет командования, после тридцати лет своего совершеннолетия и принятия присяги челосам Челу, «Совету Трех» и «Сабле капитана», Мар получила радостное сообщение от сканеравтов с корабля Ми-Арс. Один из них заметил планету в Солнечной системе, красота которой, по их словам, завораживала. Подробный анализ дал возможность предполагать, что Челосы нашли дом. По огромной случайности, был обнаружен этот шар, в разы меньше их родной планеты. Сканеравты кораблей Челу и Хомос, находились в более близком расстоянии к Солнечной системе, но под таким углом, что Землю не распознали. Сканеры Челу не видели Землю вообще, а Хомос засек и распознал лишь спутник Земли и просканировав его ошибочно определил и саму Землю не пригодной для жизни по показателям её спутника – Луны.
В то время, как все оставшиеся в живых Челосы благодарили своего бога Челу, Мар рассчитывала координаты движения, во избежание гравитационного воздействия и столкновения со звездами и планетами.
Уже на должности капитана, Мар встретила среди членов экипажа своего спутника жизни Сэду, очень скрупулезного сканеравта, и именно эта внимательность покорила её сердце. Вскоре они «приобрели1» дочь, по имени Кода, а спустя время сына по имени Рамет.
Когда корабль Хомос вошел в пространство Солнечной системы, Кода почти достигла совершеннолетия, по челосским расчетам она была взрослым ребенком. Они с братом, всё свое свободное время смотрели на голубой огонек в визоре, вращающийся вокруг небольшой звезды, в огромном иллюминаторе капитанского мостика.
После вхождения в систему Солоны, прежде чем Хомос добрался до орбиты обнаруженной планеты, её движения вокруг светила Солона были изучены, дав представление о точной траектории движения и возможном изменении климата на планете. Всё это время экипаж корабля и остальные представители расы, спокойно существовали на Хомосе. Это была не первая планета, которую они встретили. Были и другие по тем или иным причинам не подходившие для жизнедеятельности челосов, но также внимательно исследуемые дронами в надежде хоть как-то зацепиться за возможность обосноваться. Но всё было тщетно. На всех предыдущих планетах, жизнь челосов по тем или иным причинам была не возможна. Дроны собирали что-то полезное с поверхностей, восполняя запасы для лабораторий, и корабли устремлялись дальше.
И вот – орбита Земли. Дроны вышли в открытый космос и направились к планете для сбора и передачи информации. Конечно, все от мала до велика, представители челосов на Хомосе, знали, что они, где-то рядом с возможно будущим домом. Но они не питали себя иллюзиями, и все же что-то манило Мар. Красота поразила её ещё при первом визуальном контакте. Ожидание сигналов с дронов для Мар казалось вечностью. В нетерпении достичь Земли, Мар просчиталась в расчетах движения Луны. Таким образом, Хомос оказался на пути движения планетарного спутника. Как только пошли первые сигналы о жизни на планете, вся система безопасности взвыла, сигнализируя приближение Луны. Хомос был слишком громоздким, чтобы дать маневр. Этому противостояло и земное притяжение. Решение в сложившейся ситуации было сложным, но пришло, само собой. Нельзя «поднырнуть» под Луну – Земля настойчиво требовала приземлиться и при большем сближении, гравитация, превосходившая лунную, уже не выпустит Хомос из цепких лап, а первичные данные, на случай приземления, не гарантировали пригодную жизненную среду. Остаться на месте, либо уйти назад в открытый космос. Хомос не успеет развернуться для полного ускорения на всех двигателях вперед, а двигатели заднего хода слишком маломощны, были рассчитаны для слабых маневров в портах Челдора. Маневрировать на орбите, уходя от столкновения тоже маловероятно – гравитация Луны, пусть и слабая, затянет Хомос. Но промедление в решении могло привести только к одному – прямое столкновение с космическим телом. Выбора не осталось, Мар ударила по блоку «аварийное приземление». Включенные сирены, взвыли и тут же притихли заискрив. На несколько секунд свет погас по всему кораблю. Старые провода, идущие к извещателям, «аварийного приземления» давно никто не проверял за ненадобностью, а местами и вовсе были демонтированы на прочие нужды. Как только энергопитание восстановилось, Мар направила Хомос к Земле, освободив путь Луне.
– Либо всё, либо ничего – подумала Мар, – в любом случае, это конец скитанию Хомоса.
Хомос гремел как консервная банка, трещал по швам, но уверенно сопротивлялся притяжению и трению об атмосферу. Согласно инструкции, как только Хомос проскочил верхние слои, Мар вытянула рычаг включения посадочных двигателей. Прогремела череда взрывов – Хомос один за другим потерял все посадочные двигатели, и, снизив скорость, продолжил свою посадку.
Обшивка полыхала. Многочисленные нити трещин ползли по иллюминатору мостика. Мар работала со всеми системами, что, значительно снизило силу столкновения с поверхностью Земли. Но сильный удар расколол корабль. Огромные куски полыхающей обшивки разлетелись в разные стороны. Кислород ворвался внутрь, разжигая пожары и не давая продыху команде Хомоса. Запертые отсеки, не успевшие наполнится кислородом, оставались в изоляции до полной ликвидации пожаров. Те, кому довелось столкнуться с кислородом, спаслись масками, но ещё долгое время не могли отдышаться. Вскоре, и они переместились в сохранившие герметичность отсеки. Пострадавшим от разгерметизации оказался и капитанский мостик, огромный иллюминатор которого разлетелся в дребезги, оставив шрам на лице Мар. Когда Хомос перестал кувыркаться по земле и остановился, Мар без сознания, уволокла группа спасателей, в герметичные трюмы.
Посадка прошла жестко, но это, пусть и кубарем, все же посадка, а не крушение. Такое приземление не обошлось без гибели. Но, что хуже всего, теперь выжившие, оказались закупорены в корабле. Быстро организовавшись и перенеся оборудование, они продолжили получать сведенья с дронов, которые по-прежнему продолжали собирать данные.
Но сигналы с дронов оказались не утешительными. Атмосфера не пригодна для жизни. Кислород не пригоден для дыхания, и более того, к челосам крайне агрессивен. При длительном нахождении в кислородном пространстве даже в маске, зрительные органы челосов раздражались, ухудшая зрение и, по-видимому, приводя к его потере. Гравитация давила, и особенно на легкие, ослабляла организм и быстро лишала сил. Состояние корабля было плачевным. О возвращении на орбиту не было и речи, Хомос был разбит. Позже выяснилось, что выжили челосы не только в спасательном отсеке. Разбросанные по всему кораблю группы, общались при помощи восстановленной системы передачи данных. В не герметичных местах, где орудовал отравляющий кислород, передвигаться в масках было возможно, пусть и короткое время.
Часть 3. Обними меня, новый дом
Лаборатория, в которой производились продукты питания, сгорела. А склады пустели. Старшим на Хомосе по изучению и развитию растений, пригодных для питания, долгие годы оставался Хот, а его правой рукой с незапамятных времен был старший лаборант Гид. Им помогала большая команда работников. Оправившись от столкновения и пожаров, команда придумывала план спасения внутри корабля. Хорошей новостью оказалось и сохранение дееспособности большинства генераторов воздуха, спасавших от удушья кислородом. Но территорий, не подвластных кислороду, катастрофически мало. Хот выступил перед Советом с предложением для начала кратковременно выйти на поверхность в поисках ингредиентов, подходящих для создания почвы после восстановления лаборатории, которая станет пригодной для роста сохранившихся семян. А также для сбора образцов и более подробного изучения почвы не при помощи сканеров дронов, а непосредственно. Совет поддержал Хота, ведь выбирать не приходилось – ждать голодной смерти или попробовать выйти навстречу к неизведанному – это единственный вариант, дающий лучик надежды. Те, кто успел увидеть планету в трещины корабля, не питали надежд. Планета была безжизненна, черные поля окружали корабль, вокруг не было ничего.
В команду Хота вошли его старший помощник Гид и ещё несколько ученых. В группу напросилась Кода, дочь Мар. Сама Мар постепенно приходила в себя вместе с другими пострадавшими в лазарете и в вылазке учувствовать была не в состоянии. Всего группа набрала около десяти добровольцев.
Собрав всё необходимое снаряжение, хорошо подкрепившись и отдохнув, насколько это возможно в условиях грозящего вымирания, группа, вооружившись масками и очками, выдвинулась к шлюзу из герметичной части. В коридорах, где уже царил кислород, из трещин сочился солнечный свет. Все изученные показатели дронов ничего хорошего не предвещали: утеря маски грозила удушьем, очков – болезненное жжение глаз, а длительное пребывание без них – потеря зрения. Шлюз скрипел и несколько раз застрял, прежде чем раскрылся. Сразу за ним челосы увидели безжизненную почву, пыль которой раздувал ветер. Ничего живого, корабль лежал в низменности и был окружен горами. Только мертвые черные горы. Взяв немного образцов, группа попыталась продвинуться дальше, но почва, будто не хотела их пропускать и местами полыхала жаром. Ветер поднимал черные облака пыли и обжигал открытые участки тела. Кода, не обращая внимания на предупреждения Хота, ушла вперед. Хот потребовал вернуться, но что-то тянуло Коду. Вид голубого неба, для существа, жившего с рождения в коридорах, необъятность пространства, поля которые, пусть и безжизненные, и черные, но уносящиеся вдаль, опьянили Коду. Она услышала странный звук и пошла за ним. Мог ли понять её мозг журчание ручья, под поверхностью почвы между камней? Для челоса, не видевшего ничего естественного, всё было ново. Она не понимала, но интерес заставил сделать шаги вперед. Ручей проходил в расщелине и не был виден сверху. Образованная ручьем пустошь вдруг провалилась и Кода, достаточно ослабленная притяжением, не успев ухватиться, провалилась вниз. Расстояние до группы было не малым. Хот бросился за Кодой, но его остановили члены группы. Это было уже бесполезно. Группа, осознавая верную смерть Коды, устремилась назад к кораблю. Срок работы масок заканчивался и требовал подзарядки.
Страх сковал Коду, она не понимала, что происходит – невиданная сила, подхватив её, понесла прочь. Журчание издавала сильная и глубокая река, проходившая между камней. Река, из скалистой трещины, выходила на поляну, расширяясь и слабея. Кода выползла из воды и уже практически ничего не видела. При падении крепление очков деформировались, и они потерялись. Кода не видела сигнал лампы, но едва слышный зуммер говорил о неисправности маски. Кода не видела и задыхалась, держа дрожащими руками маску и пытаясь вобрать последние капли пригодного воздуха. Но его не было. Земной кислород заставлял сжиматься дыхательные пути, удушая Коду. По всему телу, в кровяных каналах, образовывались сгустки. Они же накапливались в глотке. Кода не могла откашляться. Но чем больше она пыталась отдышаться, тем меньше становилось щипание глаз. Зрение начало возвращаться. Увидев, что с кашлем вылетает зеленая желчь, высвобождая дыхательные пути, Кода упала и потеряла сознание. Последнее, что ощутила Кода, было наслаждение глубоким вдохом – сладким и свободным.
Группа Хота вернулась на корабль. Едва они захлопнули трюм лаборатории, как маски перестали действовать. Хот был старожилом на Хомосе и хорошо знал большую часть всех челосов. Но Кода была ему как собственная дочь. Он не отдыхал после вылазки и сразу направился в кое-как собранную из подручных средств лабораторию, где сделал анализ почвы. Продолжая работать, он лишь пытался собраться с мыслями перед тем, как сообщить Мар о трагедии. Мар пришла к нему в лабораторию сама. По наполненному скорбью взгляду, Мар поняла всё.
– Нельзя было брать с собой члена группы, не осознающего всей опасности – выдавил из себя Хот – но увидев её азарт в глазах, я не смог отказать.
– Кода выскользнула бы за тобой в любом случае – её нельзя было остановить перед интересующими её вопросами. Не кори себя, у тебя много работы. Да и никто из нас, не способен осознавать ту опасность, что таит эта планета – Мар вышла из лаборатории и из коридора добавила – Если нас ждет участь голодной смерти, то может… оно и к лучшему.
У Хота и остальных не было ни малейшего шанса спасти Коду, Мар это знала.
Обманчивы мнимые хладнокровие и бессердечность Челосов. У них не было таких понятий, как предательство, ненависть или даже упреки. Они просто делали всё то, что должны были. Эмоциональная составляющая им была неведома, так как была спрятана глубоко внутри.
Даже перед лицом смертельной опасности, челосы без страха, рассчитывали шансы на спасение и при малой вероятности такового, бросались на выручку друг другу, но только кроме случаев бессмысленности этих действий. Это не было воспитанием или закалкой. Челосы не имели такой функции мозга. В случае с челосами отсутствие эмоций, а как следствие расчетливость помогли им выжить в замкнутом пространстве.
– Профессор, что-то здесь не сходится. – Гид всю ночь провозился с собранными анализами, – точнее вообще ничего не сходится.
– Дорогой мой помощник, полагаю, мы упускаем определенные неизвестные нам пока величины. Либо мы просто мыслим не верно. – Хот был озадачен не меньше всех остальных. – Итак, мы имеем почву, пригодную, и более того, богатую полезными веществами для производства растительности, но мертвую по своему состоянию. Почему? Собираемые данные с других планет, показывали совсем иное развитие. Пусть и не подходящая нам по составу, растительность должна быть.
– Всё очень странно, почему она не зарастает различными травами. На планете есть богатая почва, атмосфера и свет, но отсутствует растительность. Разве это возможно? Если бы не инцидент с Кодой… нам следовало более глубоко проверить почву. Конечно есть вероятность, что планета слишком молода, но почва и атмосфера, и без растительности… это два составляющих одной системы.
Гид, как и Хот и все остальные, пытался связать факты хоть в какую-то теорию. Планета имеет все необходимое для жизни, но, по сути, мертва – растительности нет. Это заводило их размышления в тупик.
– Всё взаимосвязано и растительность не может отсутствовать, ведь корабль горел при приземлении, значит, атмосфера тут присутствует. В цепочке Почва-Растения-Атмосфера нет лишних составляющих, все они взаимосвязаны, иначе попросту невозможно. Богатая почва образуется благодаря растениям; растения растут на почве, получая питание от почвы, атмосферы и света; атмосфера образуется из растений, Убери одну составляющую, и система рассыпается. Точнее – никогда не возникнет.
– А что, если подобное разложение стандартов Вселенной, приведет к каким-либо помешательствам в сознании челосов. Вдруг это разрушит или уже разрушает наше сознание, восприятие окружающего мира.
К обсуждению присоединилась член совета Кут: – В старинных сообщениях, пришедших с другого корабля, было предостережение о подобном случае. Это был корабль Замбиус. Давно это было, на пороге «Депрессии тишины». Я принесла вам немного засекреченных архивных материалов.
