Регина Грёз
Мой нежный хищник
Глава 14. Решительность и напор
Едва не наступая на подол нарядного платья, Катя бросилась вслед за бароном, который успел скрыться из вида. И только пробегая мимо своей комнаты, вдруг поняла, что не знает, где находятся покои Тирана.
Зато в конце коридора показался коренастый слуга. Он держал перед собой бадью, очевидно с водой, а за ним, по-утиному переваливаясь на больных ногах, следовала Нарида, прижимая к груди свертки ткани.
Катя быстренько догадалась.
«Господин изволит принимать ванну после ночной прогулки и утренней суматохи».
Она прижалась к двери своей спальни и стала наблюдать, – так и есть через пару минут из покоев в конце коридора опрометью выскочила Нарида, а за ней уже более спокойно вышел и долговязый слуга, плотно прикрывая за собой двери.
Катя немного подумала, покусала губы и решительно направилась вперед.
«Я не могу дождаться, пока он омовени совершит. Я измучаюсь от нетерпения. Веймар сейчас в ванной, а письмо, наверно, у него где-то на виду в комнате. Ну, конечно! Я бы сама все бумаги на стол положила. Должен же быть в его комнате стол! Быстренько заберу письмо и сбегу, он даже не услышит…»
У дверей в тиранические покои она замерла, сомневаясь в правильности своих действий.
«Это ведь неприлично – вот так нахально врываться к мужчине, который моется в соседнем закутке. А если он уже одевается? Я буду выглядеть настырной дурехой, особенно после того, как он меня… хм… Еще решит, что я пришла за новыми поцелуями, возомнит о себе слишком много – тоже мне, великий герой любовник!»
Но желание поскорее прочесть послание из Березовки пересилило девичью робость, и Катя тихонько приоткрыла дубовую дверь, чтобы шмыгнуть внутрь. При беглом осмотре в комнате обнаружились кованые сундуки и деревянные лари, прямо на них горой лежали свитки и фолианты, оружие и одежда, а перед огромной кроватью на полу была расстелена шкура неведомого животного без лап, будто распластанная кожа гигантской «шерстяной» змеи.
Высокие стрельчатые окна были занавешены, в спальне Веймара царил полумрак. У кровати, и правда, находился невысокий столик, писать можно было, пожалуй, не вставая с постели. Но увы – сейчас на его покрытой трещинами столешнице находилась лишь кружка и маленький бочонок, из которого внизу торчала затычка в виде шеи и головы оленя с ветвистыми рогами.
Катя прислушалась – из смежной комнатушки доносились звуки плещущейся воды.
«Надо поспешить! Куда же он мог его засунуть… вот наказание… через минуту он выйдет и всыплет мне по первое число за то, что я тут копошусь, и поделом будет – не могла пару часов подождать!»
И тут ее внимание привлекла интересная вещица в изголовье кровати. Металлическая подвеска в виде головы волка с оскаленной пастью, размером чуть меньше девичьей ладошки, очень уж натурально и мастерски сделана. Видимо, от порыва сквозняка подвеска качнулась, и волк блеснул – «посмотрел» на гостью своими янтарными глазами – камешками.
Пару секунд Катя изучала амулетик, словно завороженная, а потом вдруг зачем-то решила взять его в руки, но для этого нужно было взобраться на ложе барона, что она и сделала, сбросив кожаные башмачки на жесткий ворс шкуры.
Подобрав юбки жемчужного платья, она бесцеремонно уселась на подушки, прикрытые толстым плотным покрывалом и протянула руку к подвеске. В таком виде ее и застал Веймар, выходя из комнаты для омовений.
Барон на месте застыл, даже не особо прикрываясь махровой простыней, которая служила ему полотенцем. На постели сидела Катарина, держа в руках древнюю реликвию – Волчий Знак. Этот амулет передавался из поколения в поколение хозяевам Ульфенхолла еще от первого Веймара. И ныне здравствующий де Лостан намеревался однажды одеть подвеску на шею своему подросшему сыну.
Да свершится воля Богов!
Зверь Веймара удовлетворенно рыкнул и велел приветствовать госпожу как подобает, но барон не собирался идти у него на поводу. Девчонка перешла все границы дозволенного, вторглась на его исконную территорию, без разрешения забрела в логово и должна понести наказание… хоть какое-нибудь.
– К сожалению, я не могу подарить вам эту безделушку взамен той, что вы так милостиво отдали сегодня подкидышу. Для вас у меня есть кое-что получше…
Катя вздрогнула и едва не выронила «Волчью голову» из рук, потом бросила виноватый взгляд на барона и тут же опустила глаза, залившись краской.
«Интересно, он меня просто так отпустит или же нет… может, пригрозить, что выпрыгну в окно, но я ведь до него даже добежать не успею. О чем только думала, когда шла прямо в лапы!»
Она судорожно сглотнула, откашлялась и потихоньку сползла с подушек поближе к краю кровати. «Осталось прикинуться невинной овечкой, может, пожалеет хоть немножечко волчище этакий!»
– Веймар, прошу меня простить, я хотела только забрать письмо, понимаю, что поступила дурно, зайдя без разрешения, хотя, что тут такого…
«Ага! Лучшая защита – это нападение!»
Катя набрала воздуха в грудь и уже смелее продолжила:
– Вы же сами некрасиво себя повели – сбежали, ничего мне толком не рассказав про родных. Вы прекрасно знаете, что я волнуюсь, я очень люблю родителей, я у них одна – вы должны понимать!
– Я понимаю.
Веймару вдруг стало смешно – девчонка сидела перед ним перепуганная с огромными настороженными глазищами, нервно теребила в руках кожаный шнурок его подвески. Волк был в полнейшем восторге от хозяйки, с каким удовольствием он бы сейчас растянулся рядом с ней на широченном ложе и поиграл, причем барон абсолютно был с ним солидарен. Но следовало вести себя благоразумно.
– Вас не затруднит передать мне вон ту рубашку со стула, – вкрадчиво попросил Веймар.
Катя обнаружила стул по другую сторону от кровати, и не придумала ничего лучше, как просто перелезть через всю ее огромную поверхность, чтобы оказаться рядом с требуемым предметом мужского туалета.
Волк и Веймар с нескрываемым интересом наблюдали за неловкими перемещениями гостьи. «Какая же она аппетитная… гр-р-аф-ф!..»
Глядя в сторону, с неровно бьющимся сердцем, Катя подошла к барону и на вытянутых руках протянула белое льняное полотно.
– Благодарю вас! – в голосе Веймара звучала откровенная насмешка, после чего на кровать полетело влажное полотенце.
Катя смущенно сомкнула веки, чувствуя, как волны жара заливают лицо.
– Можно уже открыть глаза, я не особенно стыдлив, к тому же вам еще не раз придется увидеть меня без одежды, так что начинайте привыкать, Катарина.
Последние его слова были произнесены с глухим нечеловеческим рокотом, и она тотчас вскинула подбородок. Веймар стоял в шаге от нее и усмехался, подворачивая длинные рукава рубашки, которая опускалась ему чуть ли не до колен.
Катя собралась с духом и ответила как можно серьезней:
– Я отлично представляю, как выглядит голый мужчина! Но мне, действительно, неловко, что ворвалась к вам без спроса. Простите Веймар, этого больше не повторится. Я веду себя как капризная, нетерпеливая девчонка, мне стыдно. Но разве я не заслуживаю хоть немножечко снисхождения?
Она молитвенно сложила руки на груди, и Волк чуть собственной слюной не захлебнулся от умиления, немедленно вынося вердикт: «Простить и отпустить! А наказание можно и перенести… на первую брачную ночь, например».
Веймару стало весело, даже не хотелось спорить. Теплая ванна его успокоила, а некое утреннее раздражение он уже успел выпустить на Нариду и Гроя.
– Ваше письмо и гостинцы от матушки – в сумке, что на сундуке у окна! Можете забирать, хотя… ноша тяжелая, пожалуй, лучше я наведаюсь к вам с ответным визитом и все принесу сам.
– Даже не стоит утруждаться…
Катя стремительно повернулась к окну и осознала, что до сих пор продолжает сжимать в руке «волчий» амулет.
– Очень красивая работа, видно, что изготовлено с большой любовью, наверно, досталось вам от отца?
Катя протянула вещицу Веймару и тот принял ее, нахмурившись, – он не любил вспоминать Хоргана Свирепого, а уж тем более в роли родителя. Но как девчонка догадалась?
Между тем, она быстренько развязала тесемки кожаной сумы и вынула несколько тетрадных листков, исписанных крупным почерком Татьяны Андреевны. Не долго думая, Катя уселась на старый сундук поближе к свету и принялась читать.
Веймару же осталось рассматривать ее профиль, окутанный золотистым солнечным ореолом на фоне витражного окна, с которого до половины были откинуты занавеси, и не мог понять, отчего так странно и непривычно сжимается сердце.
Девушка удивительным образом вписывалась в обстановку холостяцкого логова, среди кучи разнообразного, но милого сердцу барахла. Как будто не доставало лишь ее – избранницы Волка – непокорной, но такой ранимой и нежной одновременно.
Если бы Катарина спала рядом, ему не пришлось бы убегать в ночной лес разгонять тоску. Он охранял бы ее покой, стерег ее сон, бесконечно любил бы ее со всей своей необузданной звериной страстью. Любил…
Веймар тряхнул головой, прогоняя призрачное видение прекрасной золотоволосой красавицы, раскинувшейся на постели. «Нет ли здесь западни?» Больше всего на свете барон де Лостан дорожил своей свободой и независимостью.
– Спасибо, Веймар! Я бескончено благодарна!
– Я не настолько стар, чтобы будущая жена обращалась ко мне на «вы», мы не на королевском приеме, Катарина. Свою часть обязательств я уже выполнил, не так ли? Я известил ваших родных. Пора и вам дать мне слово, что исполните уговор.
Она бессильно опустила руки с бумажными листами.
– Если… если я стану вашей женой, то через какое время вы позволите мне увидеть родителей?
– После рождения нашего первенца – непременно. Слово Лостана!
– Я согласна… у меня же нет выбора, верно?
– Выбор есть всегда, Катарина! Можете пойти под венец с улыбкой или же мне придется за руку тащить вас к алтарю.
– Всего два варианта! – усмехнулась Катя. – Не густо.
– И вы предпочли первый, не так ли?
– Только еще одно условие. Вы не прикоснетесь ко мне до свадьбы!
Губы Веймара презрительно дрогнули, глаза недобро сверкнули:
– Как пожелает леди…
Катя немного приободрилась и уже уверенно спрыгнула с сундука на пол:
– Тогда я пойду обедать. С утра во рту маковой росинки не было! Вы… ты ко мне присоединишься?
Веймар почувствовал, как его с новой силой начинают одолевать досада и раздражение – неужели девчонка боится близости с ним, а может, он ей совершенно не нравится? Было бы весьма обидно. Или она нарочно дразнит его, хочет поиграть?
Волк насторожился, вздыбив шерсть на загривке, он всегда был готов к увлекательным «догонялкам», от него еще никому не удавалось удрать.
– Я останусь у себя, мне нужно еще отдохнуть… можешь идти… если, конечно, не согласишься прилечь со мной и почесать мне за ушком.
– Как-нибудь в другой раз!
Катя уже взялась за железное кольцо, что служило дверной ручкой, но вдруг снова повернулась к Лостану:
– Веймар, а почему на твоем троне была звериная лапа? И на салфетках тоже, а здесь амулет – «голова волка». Это ваш родовой символ? Мне еще в Лосте рассказывали легенду, что древний предок Лостанов был настоящим волком. И местные жители до сих пор чтят этот образ.
– Меньше слушай болтовню крестьян! Сказки для малышей.
«А ведь когда-нибудь ей придется узнать правду и что будет, если она Его не примет…»
Волк тоненько заскулил от огорчения и у Веймара по спине пробежал колючий холодок.
«Я – это Он и Он – это я! Мы – единое целое, хотя часто спорим по мелочам, но если один из нас погибнет, другой не надолго его переживет».
Напоследок Катя еще раз стрельнула глазами по полуодетому Веймару и скрылась за дверью. Волк хотел метнуться следом, но барон велел ему успокоиться и заняться кое-чем другим… например, выбрать для невесты подарок из материной шкатулки с разноцветными безделушками.
Хорган не был особенно щедр к женщинам, однако в честь рождения сына просто кинул на колени Леи связку драгоценностей, найденных в сундуках славного прадеда.
И сейчас, перебирая в руках ожерелье из розоватого жемчуга, Веймар уже представлял его на белой шее Катарины. «Вот что достойно твоей красоты…»
Решено! Он сам оденет его, и невеста восхищенно всплеснет руками, вероятно, даже станет отказываться. Она странная, будто вовсе не похожа на других женщин, которые любят золото и подарки.
Может, оттого, что Катарина и сама словно редкий розовый топаз – «королевский камень», но тогда ей нужна подходящая оправа. Надо бы привезти ей из города платьев и еще то, что носят под ними… не годится его будущей жене надевать старые наряды Леи, мать была не слишком счастлива здесь.
Надо заказать ткани: лен, шелк, бархат, атлас и разные кружева – пусть Катарина сама выбирает, какая ей нужна одежда, потом следует привезти из Борста швей.
Веймар впервые в жизни хотел угодить женщине и, засыпая сейчас на огромном ложе, призывал на помощь все полузвериное обоняние, чтобы ощутить тонкий запах стройного молодого тела, оставшийся на подушках и покрывале.
Зверь тоже отдыхал, набираясь сил перед ночной вылазкой.
Зверь был абсолютно доволен поведением человеческой ипостаси.
Глава 15. Мужская солидарность и женское легкомыслие
Ближе к вечеру Веймара разбудил старый Грой. Слуга робко коснулся плеча барона и, благоразумно отшатнувшись в сторону, быстро забормотал:
– Мой господин, вы сами просили поднять вас до ужина, иначе я бы не осмелился тревожить, но сюда прибыл посыльный из Черных Камней! Рыцарь де Даркос просит навестить его как можно скорее.
– Что там у них стряслось? – Веймар зевнул, красноречиво щелкнув зубами.
– Прочтите письмо! Слуга ждет ответа в холле.
– Пусть посыльного накормят, приглядят за его конем, сейчас разберусь…
– Парень просит дать ответ немедленно! Говорит, ему еще ехать к Райнбоку.
Веймар встряхнулся всем телом, прогоняя остатки сна, в котором явно присутствовала одна златокудрая леди, что была совершенно не против присесть на колени барона и запустить свои белые пальчики в черную гриву его волос.
Принесло же этого Гроя на самом интересном месте сладкого сна! Что ж, придется заниматься делами.
Де Лостан внимательно изучил текст письма и нахмурился. Серьезных причин для беспокойства не было, но следовало поскорее прибыть в поместье Дагмара и обо всем переговорить с глазу на глаз. При таких новостях союзникам следует держаться вместе в случае неожиданного удара.
Только вот дорога туда и обратно займет пару дней, причем, всем в округе известно, что Дагмар никогда не отпускает своих гостей слишком быстро. Также на встрече соберутся еще несколько хороших знакомых Веймара, а хозяин Черных камней еще и охоту затеет.
Что скрывать, барон де Лостан был весьма расположен к соседу, с которым познакомился еще во время первой поездки в Гальсбург. А ведь до этой встречи Веймар имел некоторое предубеждение против королевских Рыцарей, считая их заносчивыми и чванливыми слабаками.
Один из таких молодцев, совсем недавно получивший перстень отличия, даже вызвал тогда Веймара на поединок, придравшись к тому, что молодой барон не разделяет его любви к популярной в столице песенке модного менестреля:
За локон Прекрасной весь мир я отдам,
За взгляд ее нежный один,
Отныне слугою ей стану я сам,
Вернейший ее паладин…
Рыцарские поединки на конях с копьями и мечами никогда не увлекали Веймара. Он вообще больше любил ходить пешком или бегать… на четырех лапах. А уж показывать свои умения перед юным высокородным выскочкой и дамским угодником – полная чепуха!
Вот и тогда Веймар вместо того, чтобы столкнуться лоб в лоб с разъяренным противником, который уже мчался на него, опустив забрало, избрал совершенно другую тактику. Он отклонился чуть в сторону и, пригнувшись в седле, так рявкнул на коня соперника, что тот, испуганно всхрапнув, поднялся на дыбы и сбросил седока на землю.
Волк забавлялся вовсю, а Веймару вскоре стало не до шуток. Его дерзкий противник оказался никто иной, как племянник Короля – богатый и самоуверенный Альберт фон Холле. С его отцом у Короля вышли серьезные разногласия, но вот сестру свою старый Гальбо очень любил, смотря сквозь пальцы на все выходки молодого Альберта.
Ссору де Лостана и фон Холле удалось замять, но неприятный осадок остался у обоих, и вот теперь сосед Дагмар пишет, что Гальбо серьезно болен и на трон вполне может претендовать тот самый любитель Дам и Менестрелей. В столице и за ее пределами давно ходили слухи, что Альберт Красивейший от пресыщенной скуки не брезгует делить ложе и с теми и с другими.
«Что ж… надо собираться на встречу преданных Королю, пора навестить Черные Камни – родовое имение Даркосов. Но как оставить Катарину одну, впрочем, здесь – в Ульфенхолле ей совершенно ничего не угрожает. Пусть привыкает к роли хозяйки, облазит весь замок сверху донизу, разберет дамское барахло из сундуков, отдам ей всю материну шкатулку – пусть себе играет, девчонка!
Мой отъезд продлится целую неделю, а значит, немного приблизит время нашей свадьбы… гарр… раффф! Тш-ш-ш, уже совсем скоро, упокойся».
Известие о вынужденном отъезде Веймар сообщил невесте за ужином:
– Меня не будет в поместье несколько дней, замок в твоем полном распоряжении, Катарина! Надеюсь, ты не будешь скучать. Нарида и Торм тебе во всем помогут. Я распорядился, чтобы из города доставили ткани и прочие безделушки для дамского шиться.
– Я не умею шить! Я совсем не рукодельница! Может, из-за этого вы передумаете на мне жениться?
Глаза плутовки смеялись, нежные губы чуть подрагивали, пряча улыбку.
– Ни в коем случае, здесь достаточно слуг для работы, прибудут еще… – с досадой воскликнул Веймар.
– А почему тебе нужно ехать так срочно? Что-то произошло? Только бы не война, я читала, что рыцарские походы длятся годами, – с притворным испугом спросила Катя.
Словно погладила против шерсти.
– Но, в таком случае, вы надолго были бы избавлены от моего общества! – парировал Веймар.
– А кто бы меня проводил домой… как бы я с родителями увиделась? – вздохнула проказница.
– О Катарина… – с губ Веймара едва не сорвался стон.
«Какого Могра старый Гальбо вздумал умереть в такой неподходящий момент!»
– А я не могу поехать с вами?
– Ни за что! Это чисто мужская встреча!
– Ага! Поняла – тусовка местной знати!
– О чем вы?
– У нас бы так описали подобное мероприятие, застолье… стриптиз…
– Что означает последнее слово? – нахмурился Веймар.
– Откровенные танцы, во время которых женщины сбрасывают с себя одежду, а все смотрят, пуская слюни, – как можно равнодушнее сообщила Катя, наблюдая за реакцией барона.
– Странное развлечение, – буркнул Веймар, – у нас не принято так открыто дразнить мужчин, это может нехорошо закончиться для женщины. Почему она должна раздеваться, разве ее заставляют?
– За это платят, такая работа… Скажите, а ваш друг Дагмар женат?
– Пока нет, и думаю, не скоро еще женится, если таковое случится вообще! Он презирает женщин, а они в ответ его боятся.
– Неужели он такой страшный? – прошептала Катя.
– Даркос был покалечен в бою за Ничейную землю, на лице есть шрамы – дамы обычно пугаются. Он к этому привык, а потому часто бывает груб. Дагмар вовсе не рассчитывает на женское внимание.
– А что за Ничейная земля? Это рядом с вашими угодьями?
– К превеликому счастью – нет, выжженная солнцем равнина находится на границе Дэриланд и Инсектерры.
У Кати округлились глаза, сколько же она еще не знала об их мире, а ведь ей, кажется, предстояло здесь жить.
– Инсектерра – что это?
– Ах, леди! Вам лучше не знать!
«Попробую на этот счет расспросить Торма, уж он-то мне скажет…»
– Итак, вы уже придумали, чем займетесь во время моего отсутствия? – нетерпеливо спросил Веймар.
Катя откашлялась и восторженно выпалила:
– Я хочу научится ездить на лошади!
– Вам зачем? У нас есть удобная повозка.
«Что – то ты не позаботился послать ее за мной в Лост…»
– Разве леди не положено прилично ездить верхом? – задумчиво рассудила Катя.
– Вам это ни к чему! Что за блажь, Катарина?
– Но я всегда мечтала покататься верхом на лошади, а теперь есть такая чудная возможность, неужели я должна отказываться от мечты, Веймар?
И снова эти умоляющие глаза и белые руки, домиком сложенные у высокой груди. И Волк давно согласен исполнять любые прихоти Избранницы.
– Что ж… если только под присмотром Торма, – сдался Веймар.
«Надо сказать, чтобы он подобрал для нее самую спокойную клячу…»
– Я выезжаю в ночь, совсем не обязательно махать мне белым платочком с вершины башни – терпеть не могу столичные выкрутасы! Катарина, у меня есть для вас подарок. Другие игрушки я велел отнести прямо к вам в комнату, надеюсь это вас развлечет. А сейчас…
С этими словами Веймар поднялся с внушительного кресла, вышел из-за стола и направился к Кате, держа в руках вещицу, завернутую в бархатистую ткань.
– Розовый жемчуг с берегов Теплого моря, очень далеко отсюда. Позвольте одеть вам ожерелье и считать нашу помолвку состоявшейся. Я сейчас же велю слуге официально объявить о дне свадебной церемонии. Пусть знают все в Ульфенхолле и за его пределами, что хозяин Волчьих Земель наконец нашел свою единственную.
Катя прониклась моментом, немного смутилась и с благодарностью приняла великолепный подарок барона. Жемчужные нитки дважды обвили ее шею и теперь приятно холодили кожу.
– Оно, наверно, безумно дорогое, Веймар?
– Не дороже Ульфенхолла, а ведь он тоже скоро будет принадлежать вам, леди… как и мое сердце.
«А что касается моего Зверя, так он давно готов спать у ваших ног…»
Катя подняла голову и замерла, очарованная блеском золотистых искорок в серых глазах Веймара. А он же, словно желая окончательно смутить и растрогать, поднес к губам ее руку.
– Я буду с нетерпением ждать нашей встречи, прекрасная Катарина, надеюсь, и вы тоже не забудете меня за этот недолгий срок.
– Ммм… дд-а-а… конечно… Веймар…
Только и могла она взволнованно прошептать, провожая взглядом статную фигуру будущего супруга.
* * *
Вечер прошел в приятных хлопотах. Расслабившись в отсутствие Феодала, за ужином Катя смогла перепробовать кучу вкуснейших блюд. Особенно впечатлила жареная утка в сладковатом морковном соусе и копченый олений окорок. Горячий каравай источал дразнящие запахи, а свежесбитое коровье масло ни шло ни в какое сравнение с купленным в супермаркете. Также пленила воображение головка твердого сыра и зеленый горошек, отваренный в белом вине.
За переменой блюд следила хмурая Нарида, и Катя с легким сердцем пригласила ее разделить роскошную трапезу, но получила в ответ строгий выговор:
– Господа не должны усаживать за свой стол прислугу!
– Но я же сейчас одна, давайте пообщаемся и поедим, здесь приготовлено на целую толпу народа.
– У Веймара отличный аппетит, по крайней мере был… до вашего появления. А сейчас бедный мальчик весь измучился.
– Бедный мальчик?! – прыснула Катя.
Нарида с трудом подогнула распухшие колени, едва не лбом задевая платье госпожи.
– Только не говорите барону, что я сказала вслух это слово! Он меня выгонит из замка, пошлет в услужение бесстыжему Торму, а я его на дух не выношу.
– Да успокойтесь! Я же не ябеда, напротив, хотела бы с вами подружиться, мне очень нравится, как вы здесь ведете дела, у вас замечательные кухарки и служанки отличные. Мне нравится Сирма, с ней всегда можно поболтать.
– Вам не стоит секретничать со слугами, леди, эта маленькая Сирма должна знать свое место! Ну, надо же, вчера еще помои таскала, а сейчас хвастается, что в большой милости у будущей хозяйки Ульфенхолла! Вам не следут распускать челядь.
Катя только вздохнула – до демократии им еще шагать и шагать! Хотя, в чем-то Нарида, пожалуй, была права, ну, не умела она командовать… не умела…
Пришлось заканчивать трапезу в одиночестве, а потом возвращаться в свою комнату, кажется, Веймар намекал на какие-то игрушки. Катя не особенно увлекалась нарядами и украшениями, по правде сказать, у нее прежде была всего одна золотая цепочка и кулон с Божьей Матерью – и тот отдала найденышу.
А сейчас на кровати вдруг появилась внушительная шкатулка, доверху набитая браслетами, колечками, серьгами, цепочками, бусами и прочими «безделушками» из золота и драгоценных камней. Катя засмеялась как девчонка, напавшая в лесу на целую поляну земляники, – глаза разбегаются, с какой бы ягодки начать…
Подошла Сирма и уже вдвоем они от души позабавились, так и эдак примеряя на себя драгоценности, баснословные по цене обоих миров. Пожалуй, если бы Катя осознавала их реальную стоимость, у нее было бы несколько другое отношение к «игрушкам», что так любезно предложил Веймар.
Незаметно подкралась ночь, а за ней пришло солнечное теплое утро, барон еще с вечера покинул замок и это вызывало у Кати сразу два противоположных чувства: облегчение и легкую грусть. Однако разлука не должна была продлиться долго, а потому она решила воспользоваться отсутствием Тирана и совершить экскурсию по замку.
К немалому раздражению Нариды, на рассвете Катя изучила состояние кладовой, а после наведались в кухню, где не преминула дать несколько ценных советов по приготовлению похлебки из куриных потрошков да еще приложила руки к стряпне лукового пирога.
– Ребята, в горячей печи нужно обязательно разбрызгивать воду, тогда корочка будет румяной.
Ближе к обеду в замок приехал еще один вестовой, уже от барона Райнбока из Райнартхолла, чтобы барону де Лостан приглашение на рыцарские состязания в Блодсбурге.
– Веймар никогда не жаловал подобные игрища, – проворчал Торм, обсуждая с Катей важное послание, – обычно он лишь сухо благодарил и оставался в поместье. За это его Райнбок и недолюбливает, а ведь он назначен Королем присматривать за местной знатью, разбирает все тяжбы между господами, хотя дела редко заходят так далеко, рыцари желают уладить все самолично, не вынося на всеобщее обсуждение.
Да-а… Райнбок написал, что будет весьма разочарован отказом… Веймару это может повредить…
– А разве вы можете читать письма, которые направлены лично барону? – удивилась Катя.
Торм только усмехнулся в седые усы.
– Хозяин мне доверяет, к тому же я лучше него составляю вежливые отказы… нам еще порой шлют приглашения на местные пирушки и праздники. Здешние господа любят погулять!
– А что любит Веймар? – полюбопытствовала Катя, чувствуя, как розовеют уши и ускоряет биение сердце.
– Барон любит лес… кхм… в смысле прогулки вдоль леса на добром коне.
– Торм, а что за турнир пройдет в Блодсбурге?
– Ничего интересного, я вас уверяю, леди! Собираются задорные мальчишки – едва оперившиеся юнцы, что не были ни в одном настоящем бою, а уже хвалятся навыками держать копье да вертеться на коне под оханья жеманниц. Ну, конечно, много музыки и цветов, много красивых, нарядных женщин…
Катя задумчиво вздохнула, поделившись мечтами со старым солдатом.
– Как бы мне хотелось посмотреть на городской праздник!
«Когда я стану баронессой, Тиран меня ни за что не пустит за ворота…»
– А, можно, я поеду вместо Веймара? – вдруг вырвалось у нее.
– Как это – вы поедете? Куда? – изумился Торм.
– В Блодсбург на рыцарский турнир, разумеется! Ведь нас пригласили. Вот у тебя письмо…
– Нет, нет, леди – это невозможно! Барону бы не понравилась ваша безумная затея.
– А я хочу хоть один раз в жизни, хоть одним да глазочком посмотреть на настоящих рыцарей в полном облачении! Торм, что тут неприличного? Вы поедете со мной и будете охранять, неужели вам не наскучило сидеть целыми днями в Ульфенхолле и препираться с Наридой?
– Гм…
– Давайте проветримся! И вашему «смотрящему» за местной элитой засвидетельствуем почтение. О! Если нужно, я могу ему кучу комплиментов наговорить и выгородить Веймара, чтобы Райнбок не затаил обиду за отсутствие на столь значимом мероприятии.
Старый воин поскреб пятерней колючий подбородок. Идея о том, чтобы побывать в небольшом, но ярком и шумном, да притом еще и распутном городишке уже начала его одолевать. Но, пожалуй, следовало для вида поспорить с азартной леди.
– Вы, вероятно, много ждете от этого события, а ведь ничего значительного там не будет. Ну, проедутся бравые молодцы перед ревущей толпой, бряцая оружием, ну, менестрели пропоют в их честь хвалебные песни… А потом поединки, вопли, кровь, грязь… лошадиные морды в пыли… зачем вам на такое смотреть, Катарина?
Но своими замечаниями Торм лишь подогрел ее горячий интерес к предстоящему турниру.
– Когда надо ехать, чтобы успеть к самому началу?
– Можно выехать завтра на рассвете, к вечеру уже будем в Блодсбурге.
– О, благодарю! Благодарю!
Кате захотелось расцеловать однорукого Торма, недаром она почти с первой встречи ему симпатизировала, а теперь и вовсе поймала себя на мысли, что старый воин чем-то напоминает ей родного отца – Ивана Кирилловича.
– Торм, скажи мне еще, а что такое Инсектерра?
Тот нахмурился, строго глядя на Катю:
– Верно сказал барон, что вы прибыли издалека. Здесь каждый хоть что-то да слышал о Гиблом лесе.
– А вот мне не довелось, но я обожаю страшные сказки! Веймар еще про Ничейную землю рассказывал, она считается королевской или принадлежит кому-то другому?
– О! Здесь-то как раз все просто! Гальбо считает равнину своей, а красные дикари – своей, желания снова биться за пустыню ни у кого более не возникает.
– А кто у нас загадочные «красные дикари»? Чудовища? Монстры? – понизила голос Катя, делая страшные глаза.
Торм замялся и пожал могучими плечами.
– Да что тут рассказывать… Они живут в Гиблом лесу и бывают разными – у них свои кланы, свои колонии, но все они – отличные солдаты и следопыты. Их обучают убивать врага еще с пеленок или точнее с коконов.
Не знают жалости, не ведают страха. Главная их цель – защитить Королеву, обеспечить ее всем необходимым. Причем, у каждого рода – своя Королева, и если с ней что-то случится, бурокожие будут искать себе новую самку. Для этого им бывает нужна женщина Дэриланд. Они делают набег на окрестные поселения и выбирают бабенку по вкусу.
– Ужас! Но… ведь быть Королевой не так уж плохо? Или я чего-то не понимаю, Торм?
– Ох, леди, в обязанности Госпожи Гиблого леса входит много разных вещей, о чем я лично вам рассказывать не собираюсь. И не советую вопрошать кого-то еще, вас не так поймут. Пусть подобные слухи смакуют в Блодсбурге или в столице, там нынче в моде всякие извращения.
Катя потупилась и покорно ответила:
– Надеюсь, ты не будешь думать обо мне плохо из-за неуемного любопытства?
– Вам я бы простил все, моя прекрасная леди!
– Торм, а ты сам – рыцарь?
Старый слуга довольно засмеялся:
– Ну, почти… я же с юности приглядываю за кем-то из них, и они в шутку посвящают меня в рыцари. Вот, например, Веймар… Хотя вместо меча у него тогда была обычная палка, он с самым торжественным видом положил ее мне на плечо и велел именоваться Лордом Жареных Колбас и бароном Светлого Пива.
– Замечательный титул! – похвалила Катя, невольно проникаясь симпатией к де Лостану. Может, на самом деле он не такой уж Тиран…
