Ричард Морган
Темные ущелья

Полная версия

Глава третья

– Ты ведешь себя неразумно, дочь Флараднама.

Арчет крякнула, скрипнула зубами и снова налегла на веревку. Внизу Кормчий Анашарал развернулся вокруг своей оси и поднялся по трапу еще на пару ступенек. Тяжелый железный панцирь глухо лязгал по дереву, подогнутые конечности слабо подергивались. Как всегда, он выглядел и двигался словно искалеченный гигантский краб.

И пыхтел, как раздраженный учитель.

– Кринзанц затуманил твой разум.

– Угу.

Она обернула веревку вокруг предплечья, уперлась сапогом в раму и всем телом откинулась назад. Перекинула веревку через верхнюю стойку перил трапа, а потом – через сами перила, соорудив импровизированный блок. Теперь пеньковый трос скользил по полированной древесине с очень обнадеживающей скоростью. Она едва не упала спиной вперед, почти потеряв контроль. Анашарал рывком поднялся на целый ярд. Что бы ни делал – и делал ли? – кринзанц с ее рассудком, а вот мышцы он точно наполнял жидкой яростью.

– Ты об этом пожалеешь.

– Сомневаюсь, – Арчет, тяжело дыша от напряжения, говорила отрывисто. – Лучшая. Мать ее. Идея. За месяцы!

Последние слова она сопроводила еще одним свирепым рывком и сделала еще три шага по палубе, прочь от люка, направляя веревку под острым углом и позволяя ей и дальше скользить вокруг стойки. Влажный серый дневной свет, холодная пелена дождя на лице. На Хиронских островах такое лето. Если солнце и было где-то там, никто его не видел. Перила под весом Анашарала начали заметно деформироваться, но в голове Арчет царила криновая уверенность в том, что они выдержат, несомненно выдержат, надо только…

Согнув колени почти до сидячего положения, Арчет переместила свой центр тяжести ближе к палубе, чтобы ноги не скользили на лоснящихся от дождя досках. Откинулась назад, напряглась, чувствуя ускоренный крином пульс в шее. Трап располагался посредине корабля, на равном расстоянии от обоих фальшбортов. «Дочь орлана» была приличного размера, правый борт находился в добрых пятнадцати футах, но, когда Анашарал окажется на палубе, протащить его по доскам будет детской забавой. Она не совсем представляла себе, как поднимет Кормчего через фальшборт – что-нибудь придумает, как дойдет до дела, – в общем, по правде говоря, когда она спускалась вниз с веревкой, ей было не до тщательного планирования.

– Дочь Флараднама. Ты не можешь верить, что все это – моя вина.

– Да ладно? – «Тя-а-а-анем…» – и внезапно панцирь Кормчего показался над краем трапа. Анашарал висел там и покачивался, словно большой и уродливый корабельный колокол. Парой ног он неуклюже попытался зацепиться за перила, но, как обычно, им не хватило силы. Арчет от этого зрелища почувствовала порочный всплеск удовлетворения во всем теле. – А кто нас притащил в эту глушь? Это сраное путешествие, кто его придумал? Кто сказал, что мы найдем тут кириатский город над океаном?

– У меня не было причин не верить…

– Постой, а как насчет призрачного острова, который появляется и исчезает, как туман? Ничего, мать твою, не напоминает?

– Я понимаю, что ты, наверное, разочарована, Арчет.

– О, правда? – Она перевела дух и опять потянула. – Вот и славненько.

Она начала двигаться по дуге поперек палубы, делая угол между перилами и туго натянутой веревкой все больше, круто откидываясь назад и постепенно подтаскивая саму себя к люку. Еще пара шагов – и веревка должна выдернуть Кормчего через край трапа прямиком на палубу.

– Но чего именно ты собираешься этим добиться?

Кажется, в голосе Кормчего проскользнула еле заметная тень паники.

– Ждешь, что я открою какую-нибудь тайну, в которой до сих пор не признавался?

– Не-а. Я жду, что ты утонешь.

– Дочь Флараднама, ты не посмеешь…

– Сейчас увидишь, что посмею.

Шаги. Слева от нее, там, где были опущены сходни, кто-то торопливо взбежал на палубу корабля. Она бросила взгляд в сторону и увидела, что приближается один из гвардейцев Ракана. Кивнула ему в знак приветствия и продолжила тянуть веревку.

– Госпожа, меня послали…

– Не! – выдавила она сквозь зубы. – Сейчас!

Обернутая вокруг перил веревка со звуком лопнувшей струны достигла конца, и Анашарал грохнулся на палубу, от рывка опрокинувшись на спину. Бессильно задрыгал конечностями. Натянутая веревка резко ослабела, и Арчет шлепнулась на задницу. Гвардеец рванулся к ней.

– Моя госпожа…

– Я в порядке! – прорычала она так яростно, что он отступил на шаг. Арчет вскочила, подобрала веревку. Ладони саднили. Перевернутый Анашарал выглядел совершенно беспомощным, но она не исключала, что Кормчий каким-то образом примет нормальное положение, подползет к краю люка и рухнет в относительную безопасность трюма; оттуда – и Арчет подозревала, что Анашарал это каким-то образом знает, – ей уже не хватит силы и сосредоточенности достать его во второй раз, с кринзанцем или без него. Вообще-то, она уже начинала сомневаться в том, что…

– Помоги мне, – бросила она смущенному солдату. – Не стой там, теребя хрен! Хватай веревку!

– Моя госпожа?

Но он был из Трона Вековечного, а она в этом богом забытом жалком месте и воплощала собой Трон в той степени, в какой это было возможно. Ему приказали повиноваться ей, даже если речь пойдет о жизни или смерти. Он сделал, как было велено. Встал позади, и Арчет почувствовала, как ослабевает давление на ободранные ладони, когда мужчина прибавил свою силу к ее собственной. Они потянули одновременно, и перевернутый Кормчий, слегка покачиваясь, проехал пару футов по скользким доскам палубы. Со вторым рывком гвардеец, немного запыхавшись, спросил:

– Госпожа, в чем заключается… ваше намерение?

– Намерение? – Она повернула голову, чтобы посмотреть на него и одарить криновым оскалом. – Скинуть уебка в гавань, а что?

На лице гвардейца проступил испуг. Арчет опять повернулась лицом вперед и приказала:

– Тяни – и все тут.

– Это было бы неразумно, и я не сомневаюсь, что ты, Селак Чан, сам все понимаешь, – заметил Кормчий. – Госпожа Арчет приняла…

– Заткнись!!! – сорванным голосом заорала Арчет. – Заткнись, сука!!!

И внезапно, как будто крик пробил какую-то внутреннюю камеру в механизме ее гнева, Арчет ощутила пустоту. Ценный груз ярости утек, превратившись в слезы. Ее мышцы больше не пылали огнем, они просто болели. Ладони саднили, во рту было сухо и кисло. Каждый год из прожитых двухсот девяти упал на нее словно камень.

Она бросила веревку и замерла под дождем, опустив голову.

– Заткнись, сука, – пробормотала самой себе.

– Моя госпожа? С вами все в порядке, госпожа?

Арчет встряхнулась, словно мокрая собака. Впервые с того момента, как гвардеец поднялся на борт, по-настоящему повернулась лицом к нему.

– Что тебе нужно?

– Драконья Погибель, моя госпожа. И люди Шенданака. Ну, и еще господин Танд. Случилась драка. В гостинице на улице Лиги. Командующий Ракан просит вашего присутствия.

– Постой… драка?! Кто подрался, с кем… – Она перевела дух и вздрогнула всем телом. – Так, ладно. Возвращайся и скажи им, что я скоро буду.

– Да, госпожа.

На молодом лице отразилось облегчение. Он отдал честь, прижав кулак к сердцу, и поспешил прочь. Арчет проследила, как он пересек трап и растворился в моросящем дожде. Вытерла капли с лица.

«Драка.

Только этого нам и не хватало. Значит, лучше прихватить снаряжение».

– Только попробуй вякнуть, – предупредила она Кормчего, проходя мимо его перевернутого корпуса по пути в свою каюту, к ножам.

В кои-то веки Анашарал промолчал.

Они уложили Шенданака на кровать в его комнате. Мрачные маджакские родственники собрались в узком коридоре снаружи и на лестнице – массивные, пахнущие сыростью в своих войлочных пальто и ботинках. Пробиваясь сквозь них, Арчет ловила на себе бесстрастные взгляды, до нее доносились обрывки разговоров на степном языке. Она подмечала охранные жесты, которые они делали тайком, и руки, касающиеся кошелей с талисманами. Тут и там поблескивали ножи, которыми – пока что – ковыряли в зубах или чистили ногти.

Во всем этом была какая-то уродливая, целеустремленная тишина, которая заставила ее мыслями вернуться к войне. Вооруженные люди, ожидающие, когда начнется насилие.

На верхней площадке лестницы один из молодых маджаков вскочил и принялся осыпать ее громкими ругательствами, пока двое товарищей не вынудили его снова сесть. Она не разобрала ни единого слова – ее понимание многочисленных маджакских диалектов ограничивалось горсткой фраз, которым Эгар научил ее за эти годы. Впрочем, переводчик на самом деле и не требовался.

Она скрывала свои дурные предчувствия, держа руки подальше от ножей. Оказавшись у двери, резко постучала. Открыл Ракан.

– Получила твое сообщение.

– Я бы не стал вас беспокоить, госпожа, но…

– Пропустим эту часть. – Она проскользнула в узкую щель, оставленную им, и позволила ему снова закрыть дверь за собой. Увидела у него за спиной четверых гвардейцев, готовых в любой момент выхватить мечи из ножен. – Это действительно необходимо?

Молодое лицо Ракана выглядело мрачным.

– Нам пришлось разбить пару голов, просто чтобы их успокоить. Думаю, если бы люди Танда не появились вовремя, все могло обернуться гораздо хуже. Могло дойти и до клинков.

– Постой… – Арчет нахмурилась. – Если драку затеяли не Танд и Шенданак, то какому уроду это пришло в голову?

– Мне. – Из соседней комнаты вышел Эгар, прижимая мокрую тряпку к правой стороне головы. Лицо у него было в синяках, один глаз заплыл, на щеке виднелся свежий порез. Он ухмыльнулся ей. – Доброго дня, Арчиди.

– Ага, – рассеянно проговорила она. – Что стряслось?

Драконья Погибель опустил тряпку и уставился на окровавленные складки.

– Он укусил меня за ухо, – сказал Эдгар извиняющимся тоном. – Глянь, кровь еще течет. Я вышел из себя, когда он такое учудил. Иначе не отделал бы его так сильно.

– Так это ты подрался с Шенданаком?! Какого хрена?

– В основном? – Эгар пожал плечами. – Потому что он жирный имперский говнюк, который забыл свои корни, и его надо было как следует вздрючить, чтобы освежить память.

Гвардейцы рассердились. Арчет закрыла глаза.

– Ну просто замечательно. Где он?

– Тут.

Шенданак лежал на спине, на большой кровати под балдахином, без сознания. Его раздели до набедренной повязки, и Арчет подумала, что маджак весьма смахивает на забитого кита – однажды она видела такого на причале в Трелейне. Одна рука была в шине, голову забинтовали, но через повязки уже сочилась кровь. Лицо выглядело ужасно: нос сломан, оба глаза почернели и заплыли, челюсть перекошена – наверное, вывих…

Она оставила попытки оценить его состояние. Салбак Барла, корабельный врач с «Гордости Ихельтета», склонился над Шенданаком с припаркой и рассеянно кивнул ей.

– Моя госпожа.

– Как он, доктор?

Барла втянул воздух сквозь зубы.

– Ну, жить будет. Ваш друг-варвар был достаточно сдержан, чтобы его не убить. Но пройдет какое-то время, прежде чем он сможет ходить без посторонней помощи. Он получил много сильных ударов по черепу. Одно колено сильно ушиблено, сустав, возможно, треснул. Пах отбит. Ребра сломаны во многих местах. Рука… – Он указал на шину. – Сами видите.

– Да, это после того, как он меня за ухо цапнул, – раздался голос Эгара позади, все еще извиняющийся. – Ну и я, как уже сказал, вышел из себя.

– Несомненно, – согласился Барла.

Арчет с трудом сдерживала гнев, распаленный кринзанцем. Она повернулась к Драконьей Погибели, который отошел к окну.

– Ну и каков был план, Эг? – мягко спросила она. – Он ведь у тебя был, верно?

Эгар на нее не смотрел. Стоял и глядел на дождь.

– Я же тебе сказал, что потерял контроль над собой. Но дело в том, что этот жирный ублюдок и Танд приказали своим людям избивать местных, чтобы вытянуть сведения, которых у них нет. Ты бы и сама об этом узнала, если бы время от времени покидала свою посудину.

– Не пытайся, блядь, свалить всю вину на меня.

Он отвернулся от окна.

– Арчет, они делают ставки на то, кто первым вытянет из этих несчастных нужные сведения. Кто-то должен был положить этому конец.

– Да, для этого здесь Ракан и Хальд.

– Хальд ушел с Гилом. И вообще, мне не нужна была помощь.

«Дыши, Арчиди. Держи себя в руках».

– А что теперь будет, Эг? Кто будет держать в узде степных родственников Шенданака теперь, когда он не проснулся?

– Я.

– Ты?! – Она не смогла сдержать свое неверие. – Эгар, судя по тому, что я видела на лестнице, удивительно, как они до сих пор сюда не ворвались, чтобы учинить над тобой самосуд.

Он мрачно ей улыбнулся.

– Это не так работает, Арчиди. Эти парни – степь как она есть. Я прекрасно с ними справлюсь.

– С теми двумя в конюшне вышло довольно неплохо, – заметил Барла, продолжая возиться с припаркой.

– Двумя в конюшне? – переспросила Арчет с опасным спокойствием.

Эгар кивнул.

– Ага, двое парней Шенданака выскочили на улицу, пока я его лупил. Это было до того, как появился Танд. Пришлось им тоже навалять. Невелика проблема.

– Кто бы сомневался. Доктор?

– Поверхностные повреждения, – подтвердил Барла. – Я обоим дал немного фландрейна, чтоб утешились. Проспятся, и к утру с ними все будет в порядке.

– Ясно. Эгар… давай без хождения вокруг да около. Скольких людей ты сегодня… покалечил?

– Только этих троих. Остальные тут же отступили. – Драконья Погибель немного помолчал. – А, был еще один, чуть раньше – в таверне, где я живу. Я врезал ему бутылкой по башке, потому что он лапал мою шлюху и не собирался прекращать.

Арчет тряхнула головой.

– Прошу прощения? Ты врезал ему бутылкой, потому что он – что?

– Ну да, так я и узнал, что началась вся эта хрень. Они заявились туда, начали хозяйничать. Те двое, с которыми он пришел, скорее всего, просто ушли бы, но…

– Подожди, подожди! – Она вскинула руки ладонями кверху. – Остановись. Эг, давай на секундочку предположим, что я ни хера не знаю о том, что происходит, и ты мне сейчас расскажешь, с какого хера тут приключилось то, что приключилось. По порядку. Что все это значит? Как же мы докатились до такого?

«Как же мы докатились до такого?»

Это был бы разумный вопрос для любого члена экспедиции.

Пять месяцев назад, когда новенькая флотилия плыла вниз по реке через Ихельтет к морю, вокруг царило яркое весеннее солнце и всеобщее ликование. Попутный ветер и великая миссия, императорское благословение – и к тому же весь город вышел их проводить. Хитроумный Джирал, желая угодить толпам, сделал день их отбытия праздничным, и берега реки по обе стороны кишели людьми. На каждом корабле в гавани развевались небесно-голубые с серебром вымпелы, на удачу. Даже в Цитадели – по крайней мере, среди ее более склонных к сотрудничеству Учителей – было решено вознести молитвы за успех экспедиции и благополучное возвращение домой. Благовонный дым струился над жаровнями для жертвоприношений, расставленными вдоль реки, змеился над водой, смешиваясь с перекрещивающимися узорами тысяч фейерверков.

«Как-то шумновато для секретной миссии», – признал Рингил, когда они покинули устье реки, окруженные со всех сторон скопищем корабликов, откуда махали на прощание и выкрикивали пожелания счастливого пути. Но было видно, что даже ему это доставляет удовольствие.

«Это потому, что мы отправляемся совершать научное открытие, сынок», – с ухмылкой ответил ему Махмаль Шанта.

Ветер хлестал по развернутому полотнищу над головой, солнечные блики плясали на пенящейся воде у носа, и Арчет, которая уже начала скучать по Ишгрим, невольно улыбнулась.

Теперь два из трех судов, потрепанные штормами и пропитавшиеся влагой, уныло ютились в гавани Орнли, словно побитые псины в углу кухни. «Гибель дракона» была где-то у побережья, гонялась за очередной бессмысленной зацепкой, и было трудно избавиться от ощущения, что дождь никогда не прекратится.

«И поскольку других врагов нет, мы рвем на части друг друга».

Она с усталым терпением выслушала рассказ Эгара: ссора из-за шлюх, пари Танда и Шенданака, драка с Шенданаком на улице, стычка с его разъяренными родственниками подле избитого тела, прибытие Танда и его людей…

– Да они не были нужны совсем. – Драконья Погибель шмыгнул носом. – Но, конечно, с ними все завершилось гораздо быстрее.

Ничего удивительного – наемники Танда были хладнокровной, жутковатой компанией, с парой сотен лет опыта по части насилия на всех и соответствующей коллекцией шрамов. Нужно было обладать недюжинной самоуверенностью или зайти очень далеко, чтобы связаться с ними. Родственники Шенданака были достаточно круты в своей грубоватой степной манере, а еще в основном были моложе и превосходили наемников числом. Но в конечном итоге методичная боевая подготовка всегда говорила сама за себя. Эту непреложную истину все они узнали на войне.

– Где Танд? – спросила Арчет.

Эгар пожал плечами.

– Приказал своим вызвать Ракана, а сам съебался куда-то. Наверное, вернулся в гостиницу. Ты же знаешь, как сильно он ненавидит дождь.

– Точно. Пойду-ка я поговорю с ним.

– Я с тобой.

– Вот уж нет. – Арчет ткнула большим пальцем в сторону двери и мужчин, которые собрались на лестнице за ней. – Говоришь, что справишься с отрядом Шенданака? Тогда сиди тут с Раканом, на случай если именно это нам от тебя и понадобится. Позволь мне самой позаботиться о Танде.

Это была показушная храбрость, которой на самом деле она не ощущала. Криновое возбуждение достигло пика на борту «Дочери орлана» и теперь начинало убывать. На самом деле, Арчет ощущала только усталость. Но по пути к гостинице Танда она покрыла это ощущение лаком притворства, создав тонкий панцирь, вынудив себя ступать увереннее, напомнив себе, что она – посланница императора в этой экспедиции, живое воплощение власти Блистающего Трона.

«А еще – бессмертная чернокожая ведьма, которой служит темная магия из жил Земли.

Давай не будем об этом забывать, Арчиди».

Она нашла Менита Танда сидящим за столиком в углу пустого общего зала таверны в окружении двух наемников и раскладывающим колоду карт в каком-то неизвестном ей варианте пасьянса. Если он и беспокоился о последних событиях, то виду не подавал. В предвечернем сумраке для него зажгли лампы, и в свете, который они отбрасывали, черты его худощавого лица выражали скуку. Она заметила, что он недавно побрился; его нарочито некрашеные седые волосы были зачесаны назад и с двух сторон скреплены желтовато-белыми заколками – вырезанными, по слухам, из костей раба-беглеца. Когда Арчет вошла в таверну, он встретился с нею взглядом и кивнул, а потом откинулся на спинку стула и что-то сказал одному из своих людей. Она приблизилась, и наемник шагнул вперед, отчего ее пульс на мгновение участился. Однако он лишь неуклюже поклонился и отодвинул для нее стул напротив своего хозяина.

– Приветствую, моя госпожа. – Магнат-работорговец положил на стол новую карту и окинул расклад хмурым взглядом, прежде чем посмотреть на нее. – Не угодно ли сесть?

Арчет проигнорировала оскорбление. Положила руки на спинку стула.

– До меня дошли слухи, что у вас с Кларном Шенданаком какое-то пари.

– Да. – Танд опять задумчиво уставился на карты. – И что с того?

– Ты совсем на хрен сбрендил, Танд?

Работорговец перевернул карту не поднимая глаз.

– Не совсем, госпожа моя. А что такое, в чем проблема?

– Ты действительно думаешь, что воевать с местными из-за пари – это разумно? Думаешь, мы можем себе позволить такое прямо сейчас? – Быстрый, темный пульс ярости кринзанца. – Я с тобой разговариваю, Танд! Ты башкой, блядь, ударился, когда вывалился из утробы своей мамаши-шлюхи, перебравшей крина?

Наемник, отодвинувший ей стул, напрягся и положил ладонь на рукоять меча. Арчет одарила его своим лучшим взглядом «смертоносной черной ведьмы» и с удовольствием увидела, как рука опять скользнула в сторону. А Танд тем временем…

Работорговец театрально замер, разыгрывая карту. На миг оцепенел, и было трудно понять, удалось ли ей его достать, или это было только для вида, впрочем… да, вот оно. Жилка пульсировала на виске. Арчет внутренне повеселела, заметив это. Потом Танд закончил игру, отложил в сторону тонкую стопку карт и откинулся на спинку стула.

– Моя мать была дворянкой родом из Балдарана, госпожа. – Он устремил на нее взгляд бледных холодных глаз, и на мгновение Арчет почувствовала, какая скованная ярость в них кроется, насколько опасен этот человек. Но голос магната-работорговца по-прежнему был бесстрастным и ровным. – А что касается кринзанца, думаю, за всю свою жизнь она употребила меньше, чем циркулирует прямо сейчас по венам полукровки, которая стоит передо мной. Итак. Может быть, хватит дешевых оскорблений, и мы начнем вести себя как подобает нашему положению?

Она оперлась о спинку стула.

– Я только за, Танд. Давай начнем с отказа от оккупационной тактики. Ты был в Ланатрее, подписал соглашение, как и все прочие. Мы дипломатические гости Трелейнской Лиги, на этом основании нам разрешили посетить Хиронские острова. Давай будем вести себя соответственно.

– Они признали нас своими гостями, потому что у них не было другого выхода. Мир хрупок, госпожа моя. Вряд ли Лига могла отказать нам в проходе, рискуя вызвать недовольство императора.

– Мне кажется, ты переоцениваешь имперское влияние. От дома нас отделяют в лучшем случае три тысячи миль пути.

Танд пренебрежительно махнул рукой.

– Но ведь мы в тысяче миль от Трелейна. К тому времени, как известие о том, что мы здесь делаем, достигнет всех, кто нам важен, мы будем уже далеко. Это на тот случай, если кому-то вообще есть дело до происходящего, что – если судить по моим сведениям о делах Трелейнской Канцелярии – вряд ли соответствует истине.

Возможно, он был прав. Рингил рассказал ей, насколько слабо Хиронские острова связаны с делами Лиги. Кое-кто из сановников, с которыми они встречались в Ланатрее, даже не знали, где именно находятся острова – как далеко на север или на запад нужно плыть, чтобы добраться до них. А Танд, будучи главным игроком на невольничьих рынках, за последние несколько лет провел достаточно времени в разъездах между Лигой и Империей, чтобы обо всем знать наверняка. И все же…

– Мир хрупок с обеих сторон, Танд. То, что ты здесь устроил, может оказаться искрой, от которой все вспыхнет. Злоупотребляя своим авторитетом вот так, под прикрытием имперской экспедиции, ты создаешь идеальный предлог для войны.

– Откровенно говоря, сомневаюсь. Но в любом случае то, что мы делали до сих пор, куда лучше поддается контролю и создает меньше разрушений, чем то, что наверняка случится, если еще какое-то время продержать наших людей без возможности выпустить пар. Вы притащили нас на край света, госпожа моя, и бросили тут без дела. Не лучший способ обходиться с профессиональными бойцами.

– Значит, ты не веришь, что эти допросы позволят что-то узнать? Все это притворство, просто чтобы держать мужчин в форме?

Работорговец кивнул с мудрым видом.

– Лучше не говорите об этом Кларну Шенданаку, но – да, более или менее.

– Сомневаюсь, что в ближайшем будущем я хоть что-то расскажу Шенданаку. Драконья Погибель отправил его в кому.

– В самом деле? – В голосе Танда прозвучало восхищение.

– Ты не знал? Ты же там был, разве нет?

– Да, мне показалось, что старая бочка с потрохами выглядела довольно потрепанной, когда мы прибыли. Но вы же знаете, какие эти маджаки – у себя в степи начинают дубасить друг друга, едва покинув материнскую утробу. Порода такая, с крепкими черепами.

– Ну, похоже, у Шенданака он не очень-то крепкий.

– М-да. – Впервые с тех пор, как она вошла, Танд по-настоящему призадумался. – Это и впрямь кое-что меняет. Нам надо…

Дверь таверны с грохотом распахнулась. Дерганая от убывания крина, Арчет подпрыгнула от этого звука.

– Сир! – Это был один из людей Танда, он стоял на пороге и торжествующе улыбался. – Сир, у нас получилось!

Он вошел в зал, из уважения сняв походную фуражку, и его бритая голова в тусклом свете заблестела от пота. Судя по тяжелому и сбивчивому дыханию, он бежал. Ему потребовалось мгновение, чтобы перевести дух.

– У нас получилось! – повторил он.

– Я в этом не сомневаюсь, Налмур, – терпеливо ответил Танд. – Но, возможно, ты мог бы объяснить госпоже Арчет и мне, что именно у вас получилось?

Налмур бросил взгляд на Арчет, явно впервые заметив ее в полумраке зала. Выражение его лица сделалось чуть более настороженным, но оно по-прежнему светилось ликованием.

– Тысяча элементалей, мой господин. Пари. Мы знаем, что случилось с Иллракским Подменышем!