Рина Нова
Стражи
Пролог
Невский проспект, дом номер тридцать два, первый подъезд, шестой этаж, квартира двенадцать. Денис в очередной раз повторил заученный адрес – беззвучно, одними губами. Смял ещё сильнее лямку спортивной сумки, прижав кулак к груди. Хотелось верить, что, если он не постучит, всё останется по-старому – что ему не придётся спешно уезжать из родной деревушки, что мать будет жива, что он никогда не встретится с человеком за дверью. Но Денис давно не верил в сказки и отчётливо понимал: вариантов у него немного.
Простояв так несколько минут, Денис резко и шумно выдохнул и, сделав шаг вперёд, позвонил. И, спустя почти минуту тишины, вдавил кнопку ещё раз. И затем – ещё. Он почти успел поверить, что дома никого нет, когда, наконец, прозвучал характерный щелчок замка. Тяжёлая дверь открылась легко, будто ничего не весила.
Мужчина лет сорока, высокий, подтянутый, стоял в проходе, облокотившись о дверной косяк и держа в руке бокал светлого вина. Он напоминал ангела с картинки своими лазурными глазами, золотистыми волосами и слишком правильными чертами лица. И даже джинсы с рубашкой на нём были белоснежными. Денис невольно засмотрелся на человека, которого прежде не видел – «так вот ты какой» – только и мелькнуло в голове. Холодный безразличный взгляд прошёлся по Денису.
– Давай так, парень. Я ничего не заказывал и ничего не покупаю, веру менять не собираюсь и лишних пары минут на бесполезные опросы у меня тоже нет. Что-то ещё?
– Вы – Михаил Царёв?
– Допустим, – он сделал глоток вина, не изменившись в лице.
– Восемнадцать лет назад вы остановились в деревне Дивное у семьи Смирновых. Арина Смирнова – моя мать, – вытащив из кармана старое фото, Денис протянул снимок мужчине.
Михаил перехватил бокал в другую руку и взял фото двумя пальцами. Рассмотрел изображение женщины, обнимающей Дениса – лет на пять младше, чем сейчас. И только после – снова перевёл взгляд на парня, не вернув ему снимок.
– Сын Арины, и что?
– И ваш.
Помедлив пару секунд, Михаил оттолкнулся от косяка и открыл дверь шире. Денис прошёл в квартиру, и мужчина, оглядев лестничную клетку, будто ждал какого-то подвоха, закрыл дверь.
– Вещи брось, обувь в угол и за мной. – Не оглядываясь на парня, Михаил прошёл на кухню. Денис следовал за ним, чувствуя через тонкую ткань носок подогретые каменные плиты пола, рассматривал светлые стены и дорогую даже на вид мебель. Михаил облокотился о барную стойку и включил микрофон в ноутбуке. – У меня небольшой форс-мажор, ребят. Ждите на следующий алко-зум, – после чего вышел из созвона и опустил крышку ноутбука.
Обернувшись, Михаил опёрся о стойку и, сделав ещё один глоток вина, смерил Дениса оценивающим взглядом. Рост неплохой, парнишка явно крепкий, но вот плечи широковаты, не в ту породу. Русые, чуть вьющиеся волосы, серые глаза, он казался слишком блеклым, слишком простым. И эта серьга в ухе…
– Ты гей или у меня пиратский корабль за углом? На кой серёжка?
– Казаки так отмечают единственного сына.
– О, то есть, ты казак.
– Нет.
Постучав пальцами по барной стойке, Михаил достал чистый бокал и несколько бутылок из бара.
– Чем мать занимается?
– Она собирала травы, готовила натуральные мази и припарки. В станице мало кто доверяет врачам.
– Она стала ведьмой? – уточнил Михаил, налив в бокал красного вина. И, подумав, разбавил алкоголь чем-то прозрачным из тёмно-зелёной бутылки.
– То, что я жил в деревне, не делает меня легковерным идиотом. Я знаю, что ведьм не существует, и мама это знала. Она просто разбиралась в травах и в лечении.
– Пей, – Михаил поставил бокал перед Денисом. Тот смерил напиток недоумённым взглядом:
– Мне семнадцать.
Вместо ответа Михаил снова взял свой бокал и медленно, не сводя взгляда с Дениса, сделал глоток. И несколько секунд Денис всё же ждал, что мужчина скажет, будто всё это шутка, но тот не говорил. И, поддавшись, парень взял предложенный бокал и, также глядя в глаза, отпил. Ничего не произошло, но мужчина будто бы подтвердил какую-то догадку, выпрямился и плечи его едва заметно расслабились.
Поставив бокал рядом, Михаил достал из холодильника сыр, хамон и принялся нарезать, не глядя на гостя.
– Ну, допустим. В то, что ты – сын Арины я верю. Но с чего мне верить, что мой? Она могла залететь от кого угодно.
Отставив напиток, Денис рванул на мужчину, но тот был готов и, резко развернувшись, приставил нож к горлу парня, заставив остановиться. Даже в лице не переменился.
– Не смей так говорить о маме!
– Неплохо. Но нужно быстрее, если хочешь постоять за себя, – Михаил оттолкнул его и снова отвернулся, махнув ножом в сторону стола. – Вернись на место, я в состоянии свою кровь приметить.
– Тогда зачем…
– Мне тоже интересно, зачем ты приехал. Узнал про отца и деньжата понадобились?
– Мне не нужны ваши деньги.
– О, снова на «вы»? Мило. Так что тебе нужно?
– Мама умерла. Мне семнадцать и до дня рожденья ещё полгода. Мне нужен номинальный опекун. Всё, что прошу – подтвердить, что я под присмотром, если кто-то заинтересуется. Больше ни о чём.
Михаил отложил нож, собрал нарезку на отдельную тарелку и поставил перед Денисом:
– Закусывай. Не хочу потом возиться с твоей безвольной тушкой.
– Я могу о себе позаботиться.
– Разумеется. Ты закончил школу?
– Да. Аттестат у меня на руках, это не будет проблемой.
– Меня интересует не это, – Михаил отмахнулся, забросив в рот кусочек сыра. – Значит, слушай. Будешь жить здесь, делать, что скажу, учиться я тебя пристрою.
– Я не прошу об этом!
– А я не спрашиваю, чего ты просишь, я говорю, что будет. О, и если попробуешь что-то учудить – я первый позвоню в опеку. – Подхватив свой бокал, Михаил подмигнул новоявленному сыну и пошёл к выходу, попивая вино. Притормозил уже в дверях, обернувшись. – Ах, да. Как мать тебя нарекла?
– Денис. Денис Смирнов.
– Ну… Могло быть хуже.
1. Что расскажут зеркала?
Денис стоял в коридоре, прижавшись виском к стене, и смотрел в окно на бушующую за стеклом непогоду и склоняемые ветром деревья. Возвращаться домой, в дорогущую отцовскую квартиру не хотелось совершенно, даже стоять неприкаянным в коридоре университета казалось лучшим вариантом.
– Вы в порядке?..
Вздрогнув, будто его застали за чем-то постыдным, Денис резко обернулся, встретив обеспокоенный взгляд старушки, божий одуванчик, преподававшей им психологию религии. Он смущённо улыбнулся.
– Здравствуйте, Ольга Дмитриевна. Да, в порядке, всё хорошо, – он смерил взглядом стопку книг в её руках. – Могу вам помочь?
– Их нужно отнести на кафедру, на мой стол, – старушка улыбнулась, передав Денису книги. – Справитесь?
– Да, конечно.
– Спасибо, молодой человек, очень выручаете.
Проводив женщину взглядом, Денис развернулся и понёс книги в сторону кафедры религиоведения, никуда не торопясь. Он до сих пор не мог понять, почему папаша отправил его на это направление. Религиоведение! Кого он вообще пытался сделать? Священника? Впрочем, после домашнего иконостаса во всю стену и ежевечерних молитв перед ужином удивляться было бы странно.
Зажав локтем ручку, Денис толкнул дверь и зашёл в тёмный кабинет кафедры, душный, как и преподаватели этого направления.
– Чёрт, друг, это слишком!
Денис так и остановился в дверях, не в силах оторвать взгляда от картины, явно ему не предназначавшейся: второкурсник устроился на угловом столе с уже полуголой девицей и, вминая ту в стену, покрывал страстными поцелуями её шею. Впрочем, Денис был не особенно удивлён – Владлен, сынишка завкафедрой, уже успел прославиться своими выходками даже среди первашей.
И сейчас Владлен зарычал, будто дикий зверь, оторвавшись от девушки. Упёрся рукой в стену и повернул голову, зло глянув на помеху.
– Свали к ангелам! Мешаешь.
– А ты непотребствами занимаешься на отцовском столе.
– А ты на её место хочешь?
– Всегда мечтал, – Денис фыркнул, и, наконец отмер. Прошёл в кабинет и оставил книги на столе Ольги Дмитриевны. – Ну и упырь ты, Клыков.
Качнув головой, Денис развернулся, собираясь поскорее покинуть кафедру, но будто упёрся в отражение в зеркале – оно отличалось от того, что он отчётливо видел ещё секунду назад. Там, в отражении, не было никакой сладкой парочки, зарвавшегося студента и поцелуев, нет. Там был монстр. Чудовище с серой кожей и острыми, будто у эльфа ушами, с белыми волосами и горящими золотом глазами, с выступающими клыками и перепачканным ртом. Он вминал в стену едва живую девушку, по шее и груди которой стекала кровь.
Денис сглотнул, не в силах отвести взгляд. Буквально чувствовал, как холодеют пальцы, руки, зато виски обожгло приливом крови. Владлен на расстоянии ощутил, как у Дениса участилось дыхание. Прищурился на парня.
– Чего встал?
Вместо ответа Денис оглянулся на старшекурсника, затем снова бросил взгляд в зеркало. И вылетел из кабинета не хуже пробки из новогоднего шампанского. Владлен же медленно облизнул чёрные губы.
– Да быть не может…
Владлен спрыгнул на пол и бережно уложил девушку на столе. Почти выбежал из кабинета, когда отцовская фигура загородила проход. Смерив сына взглядом, Клыков-старший втолкнул его обратно и захлопнул дверь.
– Ты что творишь?! Влад, кровь на одежде, – только теперь он заметил студентку на столе, и глаза его от злости полыхнули золотом, как у сына. – И я запретил тебе охотиться, ты не в состоянии подчищать за собой.
– Я видел стража!
– И решил навлечь на себя его гнев или в чём дело?
– Неофита! Кажется. Он так запаниковал…
– Неофита – здесь? Неофиты не учатся в университетах. Ты уверен?
– Нет. Но если я прав…
– Кто это был? – мужчина прошёлся по кабинету, вынимая телефон, замер у окна, глядя на выход из здания.
– Я не знаю.
– Так узнай! Тебе не три года.
Найти нужный контакт удалось быстро. Абонент ответил спустя три раздражающих гудка:
– В чём дело? Ты не звонишь без причины.
– Подозреваю, что среди моих студентов затесался неофит.
– Это шутка такая? Он, по-твоему, двадцать лет – где жил?
– Я без понятия, но сегодня равноденствие, грань тонкая. В это время неофиты себя и проявляют. Кто ж виноват, что это не шестилетка.
– Мне нужны вводные.
Клыков-старший взял потянутый сыном телефон с открытым профилем.
– Денис Смирнов, семнадцать лет. Я пришлю тебе фото.
– Я проверю. Если ты прав – я знаю, что делать со стражами.
***
Денис тяжело дышал, перегнувшись через мокрое после дождя каменное заграждение набережной и глядя на тёмные воды Невы. Он прижал руку ко лбу, а затем вытер выступивший пот. Всё пытался понять, что вызвало такой жуткий глюк.
– Эй, приятель, огоньку не найдётся?
Денис дёрнулся, отступив от ограждения, посмотрел на мужчину, обычного хмурого мужчину в пальто, без всяких клыков и горящих глаз.
– Эй, чего такой дёрганный? Не съем же я тебя.
– Да, извините, сейчас найду.
Судорожно выдохнув, Денис прижался бёдрами к каменной ограде и принялся рыться по карманам – мама постоянно использовала свечи, и он привык таскать с собой зажигалку. Правда, едва успел найти, как к ним подошёл полицейский, положив широкую ладонь на плечо мужчины в пальто.
– Резник, имей совесть, детей не грабь.
– Гражданин начальник, так а я ничего и не сделал, – тот сразу вытащил руки, показывая пустые ладони, а сам принялся отступать под тяжёлым взглядом местного участкового.
– А то я тебя не знаю, Резник! Проваливай-проваливай, чтобы духу твоего тут не было!
И лишь когда мужчина в пальто исчез из поля зрения, полицейский глянул на Дениса. Протянул ему руку.
– Капитан Охотов, Владимир Яковлевич. Вы в порядке, молодой человек?
– Да, я в норме… – Он неуверенно сжал предложенную ладонь. – Спасибо, кажется? Он, эм… Вор?
– Щипач, скорее. Но личность не из приятных. Вы точно в порядке? – Охотову пришлось наклониться, чтобы заглянуть Денису в глаза – а парень себя считал высоким, – Выглядите бледным. Я вас напугал?
– Нет-нет, не вы, – Денис опустил глаза, утопив взгляд в луже. Белые кеды заметно посереди от сентябрьской грязи, почти слившись цветом с отражённой в воде звериной лапой, устроившейся в его, Дениса, руке.
Денис поднял голову – слишком резко. Почувствовал, как рукопожатие стало крепче. Полицейский склонил голову, не разрывая зрительного контакта.
– А кто, – он намеренно выделил слово, всё всматриваясь, будто ища что-то в глазах Дениса, – тебя напугал?
Ответа мужчина ожидаемо не получил, но и без слов узнал немало: почувствовал, как участился пульс паренька, забив бешеную чечётку под кожей, увидел, как расширились зрачки, и это не говоря о густом и удушливом запахе страха – даже на улице и с расстояния он раздражал чувствительное обоняние.
– Денис, что ты видишь?
Охотов совершал ошибку, не воспринимая Дениса, как угрозу. Но человек, как всякий зверь, в страхе может решаться на самые отчаянные глупости. Вот Денис, например, напал на полицейского… Резкий удар левой руки внезапно пришёлся по шее – парень метил в трахею. Охотов отступил, выпустив руку из хватки, и зашёлся надрывным кашлем.
Не теряя времени, Денис помчал, куда вели глаза – не важно, только бы подальше от этого человека! И человека ли?.. Вся его сущность кричала – «беги!» – и он бежал. Правда, Охотов отошёл от удара быстрее, чем Денис надеялся, и уже нагонял:
– Да стой ты!
Денис и не подумал замедлиться, наоборот, ускорился, чувствуя, как сокращается расстояние. А впереди только длинный мост и дорога, ни свернуть, ни скрыться… Грохот лодочного мотора показался лучом надежды. Не думая, Денис кинулся к каменному заграждению – ему нужно было только вовремя спрыгнуть, попасть на экскурсионный корабль, и он почти успел! Охотов поймал его за ногу в последний момент, перегнувшись через высокое ограждение.
– Ты что устроил?! Жить надоело?!
Глянув на полицейского, Денис на сей раз без всякого отражения увидел хищный оскал клыков в звериной пасти, шерсть, пылающие, налившиеся кровью глаза… Денис брыкнулся несколько раз, пока наконец не высвободился из хватки, оставив на память о себе разве что посеревший кед. Вот только лодка за это время прошла, и Денис грохнулся в холодные тёмные воды Невы.
***
Денис очнулся на берегу реки – он не помнил, как выбрался из воды. Промокшая одежда липла к телу, отчего осенний холод ощущался сильнее, Денис продрог и заметно дрожал, но… Он был жив и это не могло не радовать.
Сев подальше от воды, подтянул ноги к себе, порылся в карманах: телефон и наушники – глубоко мертвы, банковские карты потеряны, только ключи и остались. Внезапно даже папашина квартира показалась гостеприимной и уютной. Нужно было вернуться домой и разобраться наконец, что за чертовщина происходит.
Прервавшее тишину воронье карканье заставило Дениса вздрогнуть, подскочить на ноги, словно кружащая в вышине птица собиралась напасть. Но этого не случилось, и Денис позволил себе выдохнуть и опустить руки. Проводил ворона взглядом.
Тот сделал ещё один круг и спикировал на узкие перила забора – до этого Денис и не обратил внимание, что он так близко к городу, а там, тремя метрами выше, за ограждением спокойно ходили люди, куда-то мчали машины. Денис едва успел задуматься о том, как это странно – он будто выпал за границы нормального мира, – когда мир снова перестал быть нормальным.
Ворон опустился на перила возле неприметного рыжего парня в джинсовке, и обратился человеком – ещё одним парнем, хотя, скорее мальчишкой, разодетым в чёрное. Он был похож на сатаниста – весь в серьгах, перевёрнутых крестах… Сидел на корточках, и перила под его ногами казались бесконечной жёрдочкой. Заговорил со вторым, рыжим – тот не казался удивлённым, хотя не мог не заметить, что птица перед ним стала человеком!
Прищурившись, Денис подобрался ближе, пока его не заметили, прижался спиной к стене, прислушиваясь к разговору.
– Это грабёж среди бела дня!
– Я прошу три тысячи, а не тридцать. И пыльцу фей, знаешь ли, не так просто достать. Брать будешь?
– Да буду, буду, куда я денусь.
– Хороший смежник. Деньги вперёд!
Рыжий принялся копаться в карманах, пока сатанист покачивал перед ним небольшим тёмным мешочком. Прикусив губу, Денис крепче сжал пальцами телефон – он не работал, но это ещё не значит, что был бесполезен… Вытянув руку, Денис использовал его, как зеркало, вглядываясь в отражение. Глаза сатаниста горели, как у других чудовищ, волосы казались перьями, внешность плыла… А вот второй – не изменился. Неужели, человек? Хоть кто-то за сегодня! И он тоже всё это видит?!
Заметив блик, сатанист резко обернулся и увидел Дениса. Выхватил деньги из рук собеседника, бросил в него мешочек и, вновь став вороном, метнулся в небо. Второй, увидев нежеланного свидетеля, спрятал покупку в карман и, развернувшись, пошёл по тротуару прогулочным шагом, будто ничего только что не было.
– Эй… Эй, подожди! – Денис поспешил за ним понизу. – Подожди, пожалуйста, мне очень нужно с тобой поговорить!
– Я не знаю, что ты видел, дружище, но это не то, о чём ты подумал, – отозвался рыжий. – А если и то, ты ничего не докажешь.
– Да мне плевать, что ты там делал! Ты же видел, правда? Тот парень стал птицей! Или птица стала парнем… Скажи, что видел это!
Рыжий затормозил и выругался – шёпотом, но Денис всё равно услышал. Остановился, облокотился о забор глядя на Дениса.
– И часто ты видишь, как люди становятся птицами, дружище? – рыжий ухмыльнулся, явно намекая на то, как это звучит.
– Ты точно видел! И ты нормальный! Объясни, что за чертовщина творится!
– Воу-воу, полегче, чертей не поминай, – он оглянулся, будто ждал, что упомянутые черти тут же объявятся рядом. – С чего ты решил, что я нормальный?
– Ты не изменился, – Денис продемонстрировал мобильник, будто это всё объясняло.
Прищурившись, рыжий перебрался через забор и аккуратно съехал по лишь едва-едва наклонной поверхности. Оглядел Дениса с интересом.
– Кого ещё видел?
– Что-то серокожее с острыми ушами пожрало мою однокурсницу… А потом за мной гнался ещё один, с шерстью, с лапами, с красными глазами! А теперь ещё этот. Летун.
– И серокожего ты прям видел?..
– Да! В зеркале!
– Ага… Ща, я знаю, как тебе помочь, – он принялся копаться в глубоких внутренних карманах джинсовки.
Денис шумно выдохнул, зарылся пальцами в волосы и поднял взгляд к небу.
– Чёрт, спасибо! Ты меня прям…
В один момент колки электрошокера вжались в напряжённую шею, тело прошило болью и в глазах потемнело. Денис повалился на песок, и рыжий осторожно проверил, что тот жив, а после достал телефон и вызвал контакт из избранных:
– Кира! Это Макс, узнал?
– Тебя не уз-снаеш-шь, – прошипел голос в трубке. – З-сач-шем з-свониш-шь?
– Я тут нашёл стража. Взрослый, но не обученный. На панике весь, ничего не понимает. Упыриную охоту застал, судя по описанию.
– Вз-срос-слых неофитов уж-ше лет с-сто не было, з-свуч-шит, как ч-шуш-шь.
– Его нужно проверить и или стражам сдать или в больничку. Я его как бы пока шокером выключил, но это ж ненадолго.
– Приш-шли адрес-с. Я с-сообщ-шу с-страж-шам.
2. Не добро пожаловать
Тело болело и мышцы ныли, будто кто-то растянул их, как жвачку и, кажется, пальцы мелко подрагивали. Кружилась голова и, если бы Денис хоть что-то ел за последние сутки, то, наверное, уже прочистил бы желудок. Тяжёлый выдох, похожий на стон, сорвался с губ, когда сознание шевельнулось. Денис прогнулся всем телом, будто желая потянуться, но ноги и руки не двигались. Как одеревенели.
Зажмурившись, он дал себе пару секунд, после чего, моргая, открыл глаза и посмотрел вниз. Ноги его от лодыжек до колен были разведены и впаяны в железные поножи, руки от локтей до запястий – в такие же наручи. Несколько обручей служили своеобразным коконом.
– Какого чёрта…
– Не поминай чертей, они этого не любят.
Денис дёрнулся, попытавшись обернуться на звук, но у него не вышло. Впрочем, обладатель зычного голоса сам появился в поле зрения. Крепкий коренастый мужчина средних лет, тонкий свитер облепил его мускулатуру и, казалось, был готов лопнуть в любой момент. Он не выглядел старым, но волосы его уже поседели – а может, и были такими?.. Мужчина остановился перед Денисом, разглядывая его, как мясник – свиную тушу.
– Как тебя зовут, говоришь?
Ответа седоволосый не услышал. Денис поджал губы, пытаясь отстраниться, но его слишком крепко зафиксировали. Мужчина недовольно качнул головой.
– Сразу по-плохому? Быстрее, чем я рассчитывал.
– Дети в этом возрасте упрямы, – ещё один голос прозвучал у Дениса за спиной. Тоже мужской, но более тихий, вкрадчивый, похожий на шелест. Дениса напрягали люди позади, они будто делали его ещё более незащищённым. Хотя, казалось бы, куда уж больше.
– Давай его прокатим. Понизим градус упрямства слегка.
Скрипнуло железо, когда стоящий позади вынул стопор из аппарата, создающие кокон обручи закачались – их ничего больше не сдерживало. Седоволосый взялся рукой за центральное кольцо, к которому прикрепили Дениса, и крутанул что есть силы.
Мир завертелся в круговороте, мелькали цвета и формы, искажаясь, будто безумная карусель, сводящая с ума. Седоволосый ускорил кручение ещё пару раз прежде, чем всё резко прекратилось, будто обрубило. Денис повис вниз головой, тяжело дыша. Седоволосый присел на корточки перед парнем, чуть склонив голову.
– Не появилось желание представиться?
– Иди к чёрту, – отозвался Денис сквозь рвотные позывы.
– Не появилось. Жаль.
Седоволосый поднялся и снова крутанул обруч. А затем ещё и ещё.
– А он выносливый, – отметил совершенно беззлобно, даже с удовлетворением.
– Всё же упрямый, – прошелестел второй. – Дай мне его на минутку.
Седоволосый снова остановил центрифугу, намеренно резко. На сей раз Денис оказался лицом к лицу со вторым – высоким, бледным, с длинными чёрными волосами, собранными в чудную причёску сзади, впрочем, рассмотреть его у Дениса не получалось: голова кружилась и перед глазами всё плыло.
– Что вам надо?..
– Для начала – твоё имя.
Денис глянул на мужчину исподлобья, впившись зубами в нижнюю губу. Сам не понимал, отчего так упрямится – они не просили ничего сверхъестественного, но, похоже, похитили его. И сами имён не называли, так с чего бы ему говорить своё?
– Ну, тогда мы тебе немного поможем.
Брюнет достал небольшой баллон с дыхательной маской, проверил, держа от себя подальше, и прижал маску к лицу Дениса. Держал крепко, не позволяя тому отстраниться. Пустил белёсый газ, зажав клапан. Денис задержал дыхание, тряся головой.
– Дыши, дыши, без воздуха не протянешь.
– Денис!
Брюнет убрал баллон, остановив поток газа. Улыбка скользнула по губам змеиной усмешкой. Денис же пытался надышаться воздухом после того, как всё же глотнул непонятного газа.
– Ну, не так и сложно, да? У Дениса есть фамилия?
– Смирнов.
– Мы знаем Смирновых? – брюнет глянул на седоволосого.
– Слишком распространённая фамилия, – отозвался тот, развернув Дениса к себе и внимательно его рассматривая. – В лицо не признаю. Не из наших. Кто ты, Денис Смирнов?
– Никто! Просто человек! Что вам надо?!
– Кость, он мало подышал, – седоволосый вновь глянул на брюнета, но тот лишь ухмыльнулся.
– Нормально он подышал. Ты прокати его немного.
Седоволосый хмыкнул и снова крутанул центрифугу. На этот раз что-то изменилось, Денис почувствовал странную панику, страх, какого прежде не было. Пульс участился, жестоко вбиваясь в виски железными кольями. Дыхание спирало сильнее прежнего.
– Хватит! – Денис заорал что есть мочи, не в силах сдержаться – на этот раз ему хватило всего нескольких секунд.
И вновь седоволосый остановил центрифугу, расположив Дениса на этот раз параллельно полу. Мужчины присели, глядя на провисшего в своеобразной ловушке парня.
– Так кто ты, говоришь? – седоволосый сцепил пальцы в замок.
– Я не знаю, что вы хотите услышать…
– А как давно ты в городе? – брюнет отставил баллон в сторону. –Ты ведь не местный, верно?
– Меньше двух месяцев, – Денис облизнул пересохшие губы.
– Ну, и где ты жил раньше?
– В станице. На Урале.
– Ты уходишь в детали, Кость, нам нужно не это, – седоволосый поморщился. – Денис, что произошло вчера?
Почти немигающий взгляд был направлен в прорезиненный пол, страх постепенно уступал место рациональному мышлению. Если он расскажет людям, что видел – его сдадут в дурку. Но если он попал не к людям, а к тем тварям… Захотят ли они оставить его в живых, если узнают, что он их видит?
– Ничего не произошло.
– Да неужели? А нам говорили другое. Это ты что, врёшь нам?
– Ничего не произошло, – только упрямо повторил Денис.
– Антон, давай его ещё прокатим.
– Да легко!
Мужчины поднялись, и Дениса замотало в очередной круговерти. Стошнило пустотой – будто вывернуло наизнанку. Отвратительные ощущения. Снова вернулся страх, Дениса будто сжимало разом со всех сторон.
– Хватит!
– Скажи, что ты видел.
– Ничего!
– Что. Ты. Видел?
– Ничего!
Седоволосый остановил центрифугу резко, как и все прошлые разы, глянул на брюнета.
– Может, ему ещё подышать?
– Нет, я ещё не знаю его дозировку. Давай не будем устраивать мальчику нервный срыв.
– Каруселить дальше тоже не вариант. Упря-я-ямый.
– Тогда пойдём другим путём. Нам не нужны его слова, чтобы проверить глаза. Зафиксируй его.
– Ты собираешься…
– Будешь мешать?
– Буду смотреть. Грех упускать такое зрелище.
Денис вновь оказался лицом к лицу с брюнетом. Скрежетнул металл, фиксируя кольцо, к которому Денис был прикреплён – его перестало шатать. Он поднял голову, глядя на своих мучителей. Ноздри парня раздувались от тяжёлого дыхания, но губы были бледными, сжатыми в тонкую, едва различимую полоску. Брюнет встал прямо перед Денисом и обхватил его лицо ладонями.
– Всё верно. Смотри.
Брюнет качнул головой, белки его глаз почернели, а радужка запылала неестественным зелёным огнём, кожа истончилась, став прозрачной – теперь тёмные будто обожжённые кости отчётливо виднелись насквозь, а по венам текло то же зелёное пламя, что и в глазах. Руки до того тёплые, стали совсем ледяными, будто Дениса касалась сама смерть. Парень дёрнулся, пытаясь отстраниться, зажмурился, но брюнет раздвинул его веки пальцами.
– Смотри. Ты всё ещё ничего не видишь?
– Ничего! – на этот раз голос Дениса звучал сипло, едва различимо, но ответ брюнета не устроил: он недовольно щёлкнул челюстью перед глазами Дениса.
– И какого цвета мои глаза? – Денис промолчал, и брюнет встряхнул его. – Несложный вопрос. Какого. Цвета. Глаза?
– Зелёные!
Брюнет отстранился, вернул себе человеческий вид, и глянул на седоволосого.
– Что и требовалось доказать.
– Теперь можем вести его к Адаму.
– Только придерживай, у мальчика сейчас вестибулярный аппарат скорее мёртв.
– Зато вести проще.
Мужчины развели железные наручи и поножи, державшие Дениса, и тот рухнул бы на прорезиненный пол, если бы только его не придержали с двух сторон сразу. Он плохо осознавал, что его куда-то ведут и совершенно не понимал, куда конкретно. Перед глазами плыло, и голова кружилась, мелькали однообразные серые стены коридоров, похожих один на другой.
Брюнет открыл дверь из красного дерева, седоволосый почти внёс Дениса в просторную комнату и усадил в мягкое кресло. Отметив их появление, хозяин кабинета отложил книгу и присел на край широкого рабочего стола, рассматривая Дениса.
– Вы перестарались – он похож на растёкшуюся кашу.
– Он взрослый и упрямый, это несколько усложняет работу, – седоволосый устроился за спинкой кресла, тогда как брюнет расположился у закрытой двери.
– Это хотя бы принесло результат?
– Денис Смирнов, жил в глуши и, вероятно, поэтому до сих пор неофит, – отчитался брюнет. – Пришлось проверять по-старинке. Но зато могу сразу сказать, что глаза у него хорошие, меньше восьми не дам.
– Не обсуждайте меня так, будто меня нет, – сжав зубы, Денис упёрся руками в подлокотники и сел ровнее.
Мужчина перед ним отличался от двух предыдущих, слишком… Неприметный. Средний рост, средний возраст, средняя внешность – на такого не обратишь внимание при мимолётной встрече, не заметишь на улице. В нём всё было обычным, кроме лазурных глаз – их пронзительный взгляд, казалось, видел саму душу.
– Как самочувствие?
– Как будто меня прокрутили мясорубкой. Дважды.
– Неплохо для первой центрифуги, многие теряют сознание, – мужчина качнул головой. – Ты понимаешь, где ты и что происходит?
– Нет!
– Тогда давай начнём с простого. Мы находимся в школе стражей. Меня зовут Адам, я местный директор, позади тебя Антон, наш тренер, у двери – Константин, наш учитель. Он у нас кто-то вроде… Биолога. Будем считать так. Пока всё понятно?
– Какого чёрта происходит? И что вам от меня надо?
– Не поминай чертей, – Антон отвесил парню подзатыльник, скорее обидный, чем болезненный. – Сказано же уже было.
– Антон, без рук, – спокойно осадил Адам. – Но чертей и правда лучше не поминать лишний раз. Мало кто любит, когда им ругаются.
Адам смерил Дениса задумчивым взглядом – парень скалил зубы, но не нападал. То ли был не настолько глуп, то ли тянул время, чтобы восстановить силы. В любом случае, он был рад, возможности поговорить более-менее спокойно.
– Ты страж, Денис.
– А вы – Хагрид?
– Ты видишь вещи, которые не видят другие. Которые ты не можешь объяснить. Если я не прав – скажи об этом. – Адам замолчал на время, но Денис ничего не возразил, только поджал губы и отвёл взгляд. Адам кивнул. – Стражи – особенные люди, способные видеть нечисть. Я – страж. Антон – страж. И ты – страж.
Денис чуть заметно дёрнулся, посмотрел на брюнета – он остался невозмутимым. Адам проследил за взглядом.
– Да, Константин – нечисть. Кощей. Я так понимаю, у тебя была возможность его рассмотреть. Если расскажешь, что ещё видел, я смогу подсказать, кто это был. Хочешь узнать?
Денис снова поджал губы – как делал каждый раз, когда не желал что-то говорить, Адам успел подметить эту деталь и не давил: пусть сам примет решение.
– Я видел, как ворон стал парнем. А потом снова птицей… Кажется.
– Клюв сошёл полностью?
– Да.
– Скорее всего, это оборотень. Точнее по такому описанию не сказать.
– Разве оборотни бывают птицами?..
– Бывают. Есть разные виды нечисти, тебе предстоит много узнать.
– А… Серокожий? С острыми ушами и жёлтыми глазами. У него были клыки и… Он пил кровь.
– Упырь. Это точно упырь. Он ведь пил кровь из пакета, я надеюсь?
– Нет. Из человека.
– Плохо, – Адам постучал пальцами по столу. – Мы займёмся этим вопросом. Нечисти нельзя нападать на людей, и мы, как стражи, это контролируем. Такая у нас задача: следить за балансом между нашим и Тёмным мирами, оберегать покой. Поэтому мы создали школу, где такие, как ты, учатся быть стражами. Ты тоже научишься всему, что нужно.
– Вы хотите… Взять меня в школу?
– Мы уже тебя берём. Ты страж и тебе нужно пройти обучение. И до его завершения ты будешь жить в школе, под нашей защитой.
– Что?.. Я не прошу о защите!
