Рита Мурз
Дорога надежды
– Конец сообщения, – холодный голос компьютера вывел людей из ступора. И начался спор.
– Мы ведь позади них, – громкий голос Фредерика вылетел из всех раций корабля. – Нам надо им помочь!
– Как? – спросила Линда. Принимая пост капитана, она и подумать не могла, что перед ней встанет такой сложный вопрос.
– Мы спустимся к ним на лифте…– начал было предлагать Чао.
– А смысл? – прервала его Линда. – У них пять техников, думаешь, шестой изменит положение.
– Нельзя их оставлять! – закричал Фредерик. – Надо думать, искать способ. В наших силах помочь хоть небольшой части людей.
– В наших силах спасти себя и пассажиров, – отрезала Линда.
– Капитан, боюсь, что вы правы, – сказал Макар, стюард, который отвечал за жизни пассажиров. – Мы не можем рисковать своим кораблём.
– А мимо умирающих людей мы можем пролететь?! – Фредерик закипал, если бы он был в командной рубке, Линда бы видела его покрасневшее лицо и вздувшиеся вены.
– Капитан, как же так? Там люди. Люди с Земли, – вступился Чао. – А мы закроем глаза на их беду… Нет! Ведь это наша беда.
– Я согласна, что беда эта общая. Но! Когда мы начинали обучение, когда мы сдавали экзамены, когда поднимались на "Ковчеги" – мы понимали, что рискуем своей жизнью ради спасения человека как вида, – голос Линды был тверд, а вот душа её металась, словно в клетке. Ей так же хотелось помочь, но капитаны ещё на Земле получили приказ, ни при каких обстоятельствах не сходить с маршрута, если только от этого не зависит жизнь корабля.
– На далекую планету отправили всего один корабль "Ковчег-2", – говорила Линда, – потому что о той планете почти ничего не известно. У них всего один шанс долететь и выжить. У нас – четыре. Хоть один из кораблей должен долететь… Теперь осталось три "Ковчега", а значит нам надо быть в разы осторожнее и осмотрительнее. Мы не имеем права рисковать.
– А они не имеют права умирать! – настаивал Фредерик.
– Они ещё живы, – Линда с жёсткостью автомата выплёвывала каждое слово. – И теперь их жизнь в их руках, если они настроят систему фильтрации, они выживут на корабле, а в будущем может быть даже смогут выходить на планету.
– Это не справедливо, – всё же возразил Чао, но уже без прежней настойчивости. – Мы учились вместе, мы вместе, по очереди, покинули Землю, и теперь мы летим вместе. Мы не можем бросить своих.
– Боюсь, что можем, – ответила Линда.
– Мы должны думать о людях, – поддержал капитана Макар. – У нас тридцать тысяч человек спят в капсулах, ещё есть несколько тысяч эмбрионов, а так же замороженных яйцеклеток и сперматозоидов. И всё это – будущее человечество. И вот им-то мы не можем дать погибнуть. Но каждый корабль должен отвечать за свой груз. Экипажи на "Ковчеге-3" приняли решение приземлиться, и теперь они в ответе за тех людей, что спят на их корабле.
– А кем мы будем, если примем решение пролететь мимо? – злость Фредерика не скрывалась даже за шумом рации. – Людьми мы точно уже не будем.
– Мы перестали быть людьми, когда поднялись на борт "Ковчега", – сказала Линда. – Мы – экипаж, средство спасения людей. Так что усмирите свою совесть и спите спокойно.
– Это уже… – начал было взрываться Фредерик, но тут в разговор вступил Алик.
– Друзья мои, в спорах об этической стороне вопроса, мы забыли о технических нюансах. А ведь именно они не позволят нам прийти на помощь другому кораблю. Во-первых, "Ковчеги" – это корабли, построенные в космосе, а значит, взлететь с планеты они уже не смогут. Во-вторых, эвакуация, даже с помощью лифтов, не возможна. Тридцать тысяч пассажиров и шесть смен экипажей – максимум для "Ковчега". Большее число людей просто не выживет, не хватит ни еды, ни кислорода, ни воды. К нам в корабль поместиться одна смена экипажа. Пятнадцать человек, – Алик замолчал, набрал больше воздуха и продолжил:
– Пятнадцать человек, которые не сыграют роли на нашем корабле, зато могут спасти тридцать тысяч человек на "Ковчеге-3". Только экипаж может перепрограммировать систему корабля, только экипаж знает каждый винтик и может перестроить корабль для жизни на планете, только экипаж может гарантировать выживаемость людей. И Линда права, мы больше не входим в число людей. Мы часть своего корабля, и мы не имеем права нарушать его гармонии! – Алик громко выдохнул. – У меня всё.
– На этом спор окончен, – заключила Линда. – "Ковчег-4" летит дальше.
