Роман Глушков
Пленники Диргана
Глава 3
Боевой Оперативный Бот Универсального Сопровождения, он же Бобус, а теперь еще и судебная улика против Ржавого Клыка, предстал перед ним так, будто с момента их вынужденного расставания ровным счетом ничего не случилось. Впрочем, для робота именно так все и было. Его устаревший искусственный интеллект позволял ему ориентироваться лишь в боевой обстановке, но не в политической. И когда он вновь увидел своего хозяина, то был готов выполнять его приказы независимо от того, в какую историю Клык вляпался и имел ли вообще Клык право отдавать ему нынче приказы. Такие нюансы были недоступны ограниченному миропониманию Бобуса, и потому они его не беспокоили. Для него главное, что Ржавый все еще жив, а сам Бобус продолжал исправно функционировать.
Ну или не совсем исправно, если считать засевший в его электронных мозгах ретровирус. Тот самый ретровирус, что, по слухам, являл собой винегрет из триллионов обрывков файлов, написанных еще в эпоху доисторического Интернета. Но, во-первых, эту болезнь Бобус подхватил давным-давно (да и сам он был древней моделью, которой в Большом мире не пользовались уже несколько веков), а во-вторых, единственный вред, который она ему нанесла, – он стал чересчур болтлив. Что, конечно, порой раздражало, но, поскольку это никак не отражалось на работе железного слуги, Клык легко мирился с этим его недостатком.
– Нельзя так просто взять и не отдать вождю то, что Бобус должен ему отдать! – заявил Бобус в своей излюбленной манере, открыв у себя в корпусе оружейный отсек. Где также хранились компрометирующие вильдеров улики – их скорострельные пулеметы «лидбиты» и боеприпасы к ним. Перед тем как пуститься на захват смаглерского звездолета, Клинки набили «пороховницы» оруженосца до отказа, и до сих пор они были заполнены примерно на три четверти. Короче говоря, патронов в отсеках Бобуса с лихвой хватало и для того, чтобы завалить этими доказательствами сайтенский суд, и для того, чтобы использовать их по прямому назначению. Если, конечно, до стрельбы вообще дойдет дело, потому что в войне с нанороботами пули были бесполезны.
Зато сайтенов древние вильдерские пули калечили не хуже, чем самих вильдеров. Разумеется, Ржавый Клык не хотел, чтобы до этого дошло, но, похоже, Лавина Карр не оставила ему иного выбора.
Решивший было, что она не собирается спасать Нублара и его команду – или спасать, но не всех, – Клык ошибся. Разбудив Клинков, вернув им Бобуса и вручив им привычное оружие, Лавина затем открыла оставшиеся двадцать четыре капсулы, в которых находились арестованные смаглеры.
– Что ты такое вытворяешь, черт бы тебя побрал?! – возмутился Клык, а Наждак и Вертун тут же вскинули «лидбиты». – Зачем ты пробуждаешь смаглеров? Хочешь, чтобы они набросились на нас, как та лысая стерва, в чью башку ты переселилась?
– Не кипятись, вождь, – невозмутимо отозвалась Карр. – Так надо, поверь. Мы либо улетим отсюда с командой Нублара, либо никто из нас не покинет «Годдард» и все мы издохнем не самой лучшей смертью.
– И как, по-твоему, мы улетим отсюда все вместе, если сейчас здесь прольется кровь? – поинтересовался Наждак. Вождь уже ввел его и Вертуна в курс дела, поэтому они все понимали и не задавали лишних вопросов. – Или, говоря про «всех вместе», ты имела в виду, что нам придется грузить на шаттл смаглерские трупы?
– Этого не случится, – пообещала сайтенка. – Кровопролитие отменяется, потому что у Нублара и его людей нет оружия. И не будет, поскольку Вилбур Барс забрал с собой весь корабельный арсенал, кроме стационарных бортовых пушек. Но даже если бы не забрал, я еще не выжила из ума, чтобы вооружать банду контрабандистов, которую сама же ранее арестовала.
– Да как только они проснутся и поймут, что к чему, они растерзают тебя и без оружия, голыми руками! – воскликнул Вертун.
– Вот зачем мне нужны три вильдера с пулеметами, чтобы такого не произошло, – пояснила Карр. – А смаглеры нужны мне для того, чтобы управлять спасательным шаттлом. Да, я в курсе, что ты – тоже пилот. Вот только сомневаюсь, что ты управишься с кораблем сайтенов в одиночку, без имплантатов, да еще со сломанной рукой.
– Моя рука в полном порядке. Спасибо этому вашему Барсу – хоть какая-то польза от него была. – Вертун покрутил для наглядности левым предплечьем. Тем, которое он сломал на Гамилькаре и которое ему успели вылечить на «Годдарде». – Хотя насчет пилотирования ваших посудин ты права – я с ними не справлюсь, даже если ты мне эту науку по пунктам разжуешь. Однако не надо держать меня за дурака, подруга! Я хоть и незнаком с устройством ваших кораблей, но отлично понимаю, что для управления обычным шаттлом вполне хватит и двух пилотов. Ладно, пускай трех. Ты же ставишь на ноги не только весь экипаж «Эсквайра» вместе с его капитаном, но и всю капитанскую охрану. И зачем, хотелось бы спросить?
– Затем, что среди нас нет кифера, который вывел бы шаттл из мароманнской «паутины»! Поэтому я делаю все возможное, чтобы компенсировать его отсутствие! – раздраженно бросила Карр. Недогадливость ее союзников-дикарей начинала действовать ей на нервы, но не ввести их в курс дела – хотя бы в общих чертах – тоже было нельзя. Потому что это она, а не Нублар, предала их на «Эсквайре». И чтобы восстановить хотя бы крупицы их доверия к ней, ей следовало быть с Клинками откровенной. Или, на худой конец, хотя бы убедительно им врать.
– Компенсировать отсутствие одного разумного жука двумя десятками туповатых киборгов, заклюй их эспадонские камнедятлы?! – нахмурился Грир. – Что-то я не понял шутку юмора.
– Не время шутить – время воевать! – вставил Бобус. – Вот кончится война, тогда и пошутим!
– Кажется, я понял, – отозвался вместо Лавины Ржавый Клык. – Когда у нас в штабе порой не хватало компьютерных мощностей для сложных расчетов, штабисты объединяли свои компьютеры в сеть. И создавали таким образом единый суперкомпьютер. В башке каждого сайтена тоже вшито по компьютеру, а то и не по одному. И если их тоже объединить в сеть, такой живой суперкомп просчитает маршрут эвакуации из «паутины» намного точнее, чем если бы этим занимались обычные пилоты.
– О, я просто в восхищении! – Лавина трижды ударила в ладоши. – Такой исчерпывающий ответ, что мне даже нечего к нему добавить. Ты, вождь, продолжаешь расти в моих глазах невиданными темпами. Чего нельзя сказать о твоих приятелях, хотя кое у кого из них тоже изредка случаются мысленные проблески… Ладно, не обращайте внимания. Работать головой здесь буду я. А ваша задача – следить, чтобы с нее не упал ни один волос.
– Если бы тебя и впрямь заботили собственные волосы, ты выбрала бы себе тело поприличнее, – проворчал Наждак, посмотрев на макушку сайтенки, гладкую, как морская галька.
– Лысая башка, дай пирожка! – поддакнул ему Бобус. – Нельзя так просто взять и облысеть лысому.
– Когда я предлагала вам вылечить эту болтливую железяку от ретровируса, вы отказались. А зря! – заметила Карр, недобро покосившись на робота единственным глазом. – Как только он получил статус вещественного доказательства, я лишилась права вносить в его конструкцию какие-либо изменения. Так что ничего не поделаешь – придется вам и дальше терпеть его наглые выходки.
– Угомонись, все в порядке. Тебя же мы как-то терпим, а значит, вытерпим и его, – заверил ее Клык. – Тем более что выходки Бобуса в отличие от твоих – просто детский лепет…
Пробуждение Нублара и его команды под дулами пулеметов вряд ли выдалось приятным. А ожидающие их новости были еще хуже. Раздосадованный тем, сколько драгоценного времени уйдет у Лавины на то, чтобы обрисовать смаглерам положение дел, Клык забыл, что имеет дело с киборгами. И потому сильно ошибся в своем прогнозе. Устроенный Карр брифинг продлился считаные секунды и завершился еще до того, как пленники выбрались из капсул и продрали глаза. С ходу загруженная им прямо в мозги информация была усвоена ими с поразительной быстротой. На что сайтены отреагировали уже как самые обычные люди: стали дружно браниться, а кое-кто даже разразился угрозами в адрес Лавины и вильдеров.
– Прошу всех сохранять спокойствие! – призвала к порядку Карр, перейдя на понятное своим телохранителям голосовое общение. – Мы сейчас не в том положении, чтобы ссориться и драться! У нас еще есть время до истощения энергетических щитов «Годдарда». Но мешкать с отступлением нам все равно не стоит!.. Капитан Нублар! Я была бы признательна тебе, если бы ты взял свою команду под контроль и навел в ней дисциплину.
– А по-моему, я все еще сплю! – ответил на это Нублар – упитанный велеречивый тип. Который, как все смаглеры, из кожи вон лез, стараясь выглядеть гораздо респектабельнее, нежели он являлся таковым в действительности. – Вы только гляньте, кто тут у нас вдруг обрел право решающего голоса! Стерва, которая еще вчера не могла двух слов связать и у которой в кулаках мозгов больше, чем в голове! Сидония Тегра, младший бортстрелок! Не знай я, на что способна агент Карр, то подумал бы, что Вилбур Барс устроил тебе многоуровневый апгрейд интеллекта. Правда, непонятно, за какие заслуги и с какой целью, но мало ли чем ты сумела его ублажить.
– У нас нет времени выслушивать твои дешевые остроты, Нублар, – отрезала Лавина. – Чем быстрее мы объединим усилия и покинем «Годдард», тем выше вероятность, что ты продолжишь острить и дальше, а не превратишься в горстку космической пыли.
– Трудно сказать, чем «умный» вариант нашей Сидонии выглядит лучше оригинального, – хохотнул капитан смаглеров, – но какая-то изюминка в нем есть… Только вот я, признаться, терпеть не могу изюм и прочие сухофрукты. И прежде чем мы выполним твою просьбу, мне нужны гарантии того, что ни я, ни мои люди больше не угодим по твоей милости в плен к сайтенским законникам. А иначе какой нам смысл помогать тебе, если это снова обернется для нас тюрьмой?
– Я думала, что тюрьма нравится тебе больше смерти, раз ты предпочел сдаться Барсу без боя, – заметила Сидония-Лавина. – Но сейчас я не буду с тобой спорить. Не я отвечала в этом полете за ваши жизни, а Вилбур Барс. И поскольку он решил бросить всех нас на произвол судьбы, у меня больше нет к вам никаких претензий. Ни к вам, ни к Зазубренным Клинкам. Спасательный шаттл – целиком и полностью ваш. Можете лететь на нем куда угодно – я не стану брать под контроль искусственный интеллект шаттла.
– Вот как? – удивился Нублар. – А что, если ты снова нас обманешь?
– А смысл? Ну, захвачу я ИИ шаттла, и что дальше? Тебе известен этот сектор Рукава Стрельца – здесь не работает никакая связь. Куда я переправлю отсюда свою личность? А если бы и могла переправить, вы в любой момент мне помешаете, вырубив передатчик или переведя управление в ручной режим. Задумай я подобное, зачем вообще мне понадобилось бы тело Сидонии Тегра, ведь я бы могла сразу переселиться в бортовой комп шаттла.
– И где же ты собираешься с него сойти вместе со своими радиоактивными любовничками?
– На базе первого же гиперразгонного портала, близ которого мы будем пролетать. Там вильдеры смогут выдать себя за потерпевших кораблекрушение эмигрантов, а я воспользуюсь портальной станцией связи и отправлюсь в нашу штаб-квартиру за новым телом, вернув эти грязные «обноски» вашей Сидонии. Что же до нее самой – полагаю, девочка не пропадет и ты ее потом подберешь. Или не подберешь, если вдруг решишь, что она более недостойна служить у тебя в команде.
– Звучит слишком заманчиво, чтобы быть правдой, – покачал головой Нублар и, обернувшись, обратился к своим людям: – Но в качестве предварительной договоренности это нас устраивает, верно? Все согласны или кто-то считает иначе?
Никому не хотелось подыхать в мароманнской «паутине», и против предложения Лавины не стали голосовать даже те смаглеры, которые только что осыпали ее и Клинков проклятьями. Не услыхав возражений, Нублар повернулся к Карр и, разведя руками, подытожил:
– Что ж, как видишь, несмотря на наши разногласия, я и мои ребята исполнены прямо-таки вселенской доброты и наивности, раз мы снова решили тебе довериться. Ох, чую, зря мы это делаем и скоро вновь будем жалеть о нашей доброте. Да только не по своей воле мы здесь очутились, и у нас нет выбора, за кем идти… А теперь веди нас на шаттл и давай отчаливать, пока щиты на «Годдарде» окончательно не разрядились…
Глава 4
Шаттл для транспортировки заключенных был сравним по габаритам с курьерским шаттлом вильдеров «Паранг», на котором Клык, Грир, Вертун и Лавина сбежали с Гамилькара. И на котором они сумели затем обманным путем попасть на корабль Нублара. Во всем же остальном, начиная от внешнего вида и заканчивая техническим устройством всего и вся, эти легкие корабли разительно отличались. Или, правильнее сказать, шаттл с «Годдарда» превосходил «Паранг» по всем статьям так же, как вся современная техника сайтенов превосходила технику дикарей с окраины галактики.
Названия, что гордо красовалось бы на его борту, шаттл не удостоился, хотя у вильдеров судно такого класса непременно обладало бы таковым. Вместо имени его наградили лишь казенной аббревиатурой «СТ-5». Что вряд ли было справедливо, учитывая, для сколь важных целей он создавался. Ну, или не совсем важных, ибо он спасал жизни не добропорядочных граждан, а преступников, которых отродясь не волновало, как называются корабли, что возят их по межпланетным и межзвездным этапам.
Зато движок на «СТ-5» стоял такого же типа, как на «Годдарде» и миллионах других космических кораблей Большого мира. С той лишь разницей, что на шаттле силовая установка Хайма-Дрешера была гораздо менее мощной, чем на крейсере. Из-за чего шаттл не мог пользоваться разгонными порталами, а те гиперпространственные скачки, которые он совершал самостоятельно, были не такими продолжительными и точными, как скачки его «старших братьев». Для чего, собственно, эта посудина и создавалась: «допрыгать» в экстренном случае до ближайшей планеты или космической станции. Туда, где потерпевшим кораблекрушение окажут помощь и где их затем пересадят на самый настоящий трансгалактический звездолет.
Небольшие размеры и способность летать на малых скоростях делали «СТ-5» достаточно маневренным. Но, как предупредила Карр, для полетов сквозь мароманнскую «паутину» одной маневренности недостаточно. Для прокладки маршрута по гиблому железному лабиринту, построенному вышедшими из-под контроля нанороботами, требовались расчеты повышенной точности. И объединившие свои наполовину искусственные мозги в один суперкомпьютер сайтены собирались бросить вызов нанороботам в их же собственном анклаве.
Было трудно предсказать, хватит ли шаттлу двадцать пять киборгов, чтобы решить поставленную задачу. Все предстояло выяснять опытным путем. И шанса повторить опыт при его неблагоприятном исходе у экспериментаторов уже не будет. Плохо, что Клык со товарищи не могли поддержать своих соратников-киборгов. Все, что им оставалось, это продолжать охранять Лавину и наблюдать за происходящим, благо в шаттле хватало иллюминаторов. Так же как свободного места. Без погруженных на него анабиозных капсул «СТ-5» был весьма просторен – не чета тесным, словно консервные банки, спасательным модулям, что имелись на межпланетных кораблях вильдеров.
Энергия силовых щитов начала падать, когда смаглеры и Клинки заканчивали посадку в шаттл. Падала она не слишком быстро, и беглецы рассчитывали, что какое-то время они будут лететь под ее прикрытием. Генераторы базового силового поля поддерживали его на корабельных «сателлитах» неподалеку от крейсера, и этим следовало воспользоваться. Поэтому, едва последний беглец ступил на борт «СТ-5», Нублар приказал задраивать люк, открыть шлюзовые ворота «Годдарда» и вылетать.
Если сооружение сети из вильдерских компьютеров Ржавый Клык мог себе представить, то «мозговое» объединение сайтенов являлось для него тайной за семью печатями. Никаких особых действий они при этом не совершали – просто расселись в кресла и закрыли глаза. В том числе сам Нублар, пилоты и примкнувшая к ним Сидония-Лавина, которая не пожелала оставаться в стороне и присовокупила свои мыслительные ресурсы к живому суперкомпьютеру смаглеров.
Киборги намеревались провести шаттл по смертельно опасному маршруту… вслепую! Такое впечатление, что вокруг Клинков творился натуральный театр абсурда, в котором они еще и принимали участие. Пускай не прямое, а косвенное, но тем не менее. С другой стороны, они не сомневались, что среди их нынешних союзников не было самоубийц, а значит, не стоило волноваться за рассудки сайтенов. Это для вильдеров главными органами чувств по-прежнему оставались глаза и уши. А многие обитатели Большого мира предпочитали доверять вживленным в их тела высокотехнологичным примочкам. И имели на это все основания, судя по тому, насколько данные примочки упрощали им жизнь.
Будучи односторонне проницаемым, защитное поле «Годдарда» без проблем выпустило «СТ-5» и продолжило охранять его, когда он отделился от базового транспорта. Уровень заряда щита высвечивался прямо на панорамном окне пилотской кабины – гораздо более просторной, чем кабины вильдерских шаттлов. Так же как на других сайтенских кораблях, это окно служило одновременно главным тактическим монитором, куда выводилась вся важная полетная информация. Поскольку Карр присутствовала на мостике с капитаном, ее телохранители расположились там же. А поскольку им не было нужды закрывать глаза, они могли видеть все, что творилось снаружи.
Если для сайтенов в открывшемся зрелище не было ничего удивительного, то на вильдеров оно произвело впечатление. Самые крупные космические сооружения, которые когда-либо видел Клык, были орбитальными базами вильдеров и звездолетами Большого мира. Мароманнская «паутина» не шла с ними ни в какое сравнение. Когда Лавина сравнивала ее со смятой в комок железной сетью, она была недалека от истины. Это было такое хитросплетение разновеликих ячеистых конструкций, что сквозь него даже не просматривался окружающий космос. И хоть отверстия в них были достаточно большими, чтобы пропустить через себя «СТ-5», из-за хаотичности их расположения и изгибов эти решетки наслаивались одна на другую. Поэтому в них отсутствовали сквозные коридоры для пролетов и вообще сколько-нибудь прямые маршруты.
– Внимание всем звеньям! Входим в режим синхронизации! – объявил Нублар. Для пущей доходчивости его голос не только передавался по ментальной сети киборгов, но и звучал в динамиках интеркома. – Звеньям с первого по шестнадцатое включительно: приступить к расчетам оптимального курса и скорости. Звеньям с семнадцатого по двадцатое включительно: начать отслеживание столкновений и анализ повреждений. Звеньям двадцать первому и двадцать второму: держать под контролем наиболее уязвимые участки обшивки. Звену двадцать третьему: активировать ремонтные боты и задействовать их при первой необходимости. Звену двадцать четвертому: быть готовым усилить любое из звеньев, на которое придется пиковая нагрузка! Задачи ясны?.. Отлично, а теперь – за дело и не отлынивать!
– А теперь настала пора выяснить, кто же из наших игроков – самое слабое звено и кому придется сейчас нас покинуть! – откликнулся было на капитанскую речь Бобус, но Клык не дал ему договорить, пнув его по корпусу. Что было для Бобуса давно привычно, ибо сам он не имел понятия о тактичности и мог болтать даже на похоронах. Вот и приходилось Ржавому время от времени осаживать его пинками, когда он порой чрезмерно увлекался.
Было непривычно, что Нублар изъяснялся без присущей ему велеречивости. Хотя это свидетельствовало о том, что он отнесся к работе со всей серьезностью. И действительно, под управлением коллективного разума «СТ-5» стал выписывать в «паутине» такие виражи, что через полминуты у Ржавого Клыка закружилась голова. И это с его-то опытом полетов на кораблях вильдеров, где болтало так, что теки в их жилах не кровь, а сметана, она при этом всякий раз взбивалась бы в масло.
Правда, сейчас Клинки страдали не от тряски – она была для них терпимой, – а от непрерывного виляния шаттла. Который, казалось, и двух секунд не пролетел по прямой траектории. Видимо, по этой причине смаглеры и закрыли глаза – дабы мельтешение «паутины» не мешало им сконцентрироваться на расчетах. Теперь Клык тоже не отказался бы зажмуриться, да только вильдеры были не вправе оставить Лавину без надзора. А значит, им и дальше предстояло стоически переносить тяготы полета, ладно хоть смотреть в окно им было не обязательно. Пускай картинка за ним менялась чуть ли не ежесекундно, разнообразием она не блистала. Это было все то же нагромождение разных по величине, но однотипных по форме конструкций, выстроенных нанороботами из останков луны планеты Дирган. И Клык хотел надеяться, что расчеты Лавины были верными и что край у «паутины» вскоре отыщется.
Ржавый ожидал, что заряд энергетического щита будет уменьшаться постепенно, так же как на крейсере, но все произошло гораздо быстрее. Еще секунду назад уровень защитного поля держался на отметке «82 %», и вот он сразу же падает до нуля. А вместе с ним исчезла и шумоизоляция, поскольку весь мелкий мусор, с которым сталкивался шаттл, теперь застучал по его обшивке. Разглядеть этот мусор из окна на такой скорости было невозможно, но, судя по шуму, его в сплетениях «паутины» летало немало.
– Силовые экраны «Годдарда» вышли из строя, – оповестил команду Нублар. Он старался, чтобы его голос звучал бесстрастно, и все равно ему не удавалось скрыть свое волнение. – ИИ крейсера бьет тревогу. Его обшивка будет полностью уничтожена через одиннадцать с половиной минут. Наша обшивка… Что с нашей обшивкой?
– При нынешних темпах роста концентрации нанороботов обшивка шаттла продержится восемь-девять минут, – доложил кто-то из «звеньев». – Пока мы избегаем контактов с «паутиной», но встречный мусор также весь облеплен нанороботами. При каждом нашем контакте с ним они проникают к нам на корпус.
– Прибавить скорость! – распорядился капитан. – Пускай проникают, раз этого не избежать. Чем быстрее войдем в атмосферу Диргана, тем скорее избавимся от этой заразы.
– Но мы и так идем на предельной скорости, капитан, – возразило еще одно «звено». – Если мы ее увеличим, то начнем сталкиваться с «паутиной»!
– Делать, как я сказал! – остался непреклонен Нублар. – Некоторое количество касательных ударов мы выдержим, а там и «паутина» закончится.
К обычному шуму от столкновения с мусором теперь добавился звук, похожий на шорканье по металлу наждачной бумагой. Либо «СТ-5» вошел в облако невидимой пыли, либо это были отзвуки разрушительной деятельности пожирающих обшивку нанороботов. В любом случае это не сулило ничего хорошего. Особенно беря во внимание, что на шаттле не было скафандров для выхода в открытый космос. Все скафандры разобрала команда Вилбура Барса. А лишних на крейсере не нашлось, поскольку арестантов на нем всегда перевозили в анабиозных капсулах, приспособленных для нахождения в вакууме.
Как прогнозировалось, увеличение скорости отразилось на маневренности и плавности полета. Шаттл стало болтать и трясти, но лишь смаглеры почувствовали при этом серьезные неудобства. Клинки же, наоборот, сразу окунулись в настолько привычную среду, что у Ржавого даже прошло головокружение, вызванное мельтешением «паутины» за окном. Как говорится, клин был вышиблен клином – одни негативные ощущения сменились другими, но хорошо знакомыми и потому терпимыми.
– Внешнее покрытие корпуса утратило целостность и через минуту будет уничтожено, – прозвучал по интеркому очередной неутешительный доклад. – Очаговое проникновение нанороботов в основной слой обшивки. Примерное время до разгерметизации – четыре с половиной минуты.
– Задействую ремонтные боты, – откликнулось «звено № 23». – Накладываю страховочные заплаты на самые уязвимые места. Это отсрочит разгерметизацию на полторы-две минуты, но очагов проникновения слишком много, а ботов всего два. Им не заделать все пробоины, которые будут появляться.
– Принято к сведению, – ответил Нублар. – Без паники! Продолжаем действовать по плану. Если наши расчеты верны, до края «паутины» осталось примерно…
– Вижу просвет! – перебил его один из пилотов. – Диаметр «коридора» приемлемый! Есть возможность прокладки прямого курса! Ну что, летим наружу, капитан, или ищем другой выход?
– Наружу! – не мешкая ни мгновения, отважился Нублар. И скомандовал: – Отставить маневры! Курс на просвет! Врубай гипердрайв!..
