Роман Горбунов
Распределение
Настоящие пособие является объектом авторского права, исключительные права, на использование которого принадлежат Автору. Копирование, размножение, распространение, перепечатка (целиком или частично), или иное использование материала без письменного разрешения автора не допускается. Любое нарушение прав автора будет преследоваться на основе российского и международного законодательства. Свободное и безвозмездное использование любых материалов, входящих в состав настоящего пособия, ограничено использованием в личных целях и использованием в случаях, указанных в статье 1274 ГК РФ. Использование материалов, статей, входящих в состав настоящего сайта, на основании пункта 3 части 1 статьи 1274 ГК РФ не допускается. Нарушение вышеуказанных положений является нарушением авторских прав и влечет наступление гражданской, административной и уголовной ответственности в соответствии с действующим законодательством, Статья 1299 ГК РФ (Технические средства защиты авторских прав). Связаться с автором данной книги можно по телеграмм-каналу: https://t.me/gorbrom
Собственность
Мое всегда лучше, чем наше. (Б.Франклин)
Основой развития общества является частная собственность, которую каждый собственник стремиться увеличить и сохранить. Собственность предполагает личный контроль, а не просто владение ею на бумаге. К примеру: инвестор будет нести убытки, если купит квартиру в другом городе для сдачи в аренду, потому как лично не сможет постоянно контролировать этот процесс.
Собственник, сдающий комнату в своем же доме, к примеру, на первом этаже гораздо эффективнее будет справляться с контролированием своего дохода, и гораздо чаще и больше будет получать прибыль. Собственность, которая находится вне расстояния вытянутой руки будет неизбежно приносить убытки, единственным выходом из этого положения – сделать управляющего недосягаемой собственности своим со-собственником.
Согласно этому принципу создаются эффективные группы компаний и даже транснациональные компании. Собственность по факту не может расти без увеличения количества со-собственников, но в реальности это не просто рост акционеров, находящихся в дали от производства и сбыта, а именно благодаря управляющим на местах. Это необходимо учитывать всем кто, собирается масштабировать свои компании или просто увеличивать прибыль.
В широком смысле понимания отличие частной собственности от общественной (государственной) можно определить таким образом: частная собственность всегда нуждается в личной охране и постоянном контроле, а государственная собственность в силу своей необъятности не предполагает охрану, ведь ее можно лишь повредить частично, но не украсть целиком.
Чем меньше дополнительных расходов требует государственная собственность на свое содержание, тем лучше для каждого налогоплательщика, об этом в первую очередь должны задумываться при ее создании чиновники. Именно личный непосредственный контроль делает частную собственность более эффективной, чем государственная.
Неэффективность всегда развивается из-за ослабления должного контроля. Если бы государство объясняло на чьи налоги была создана та или иная собственность, то контроль за ней был бы более эффективным посредством возникновения, пускай и косвенного, но чувства личной собственности. Государственная собственность чаще всего ассоциируется с понятием ничья собственность, поэтому мотив ее сбережения отсутствует у всех сразу.
История знает насильственные попытки отмены частной собственности, проводимые в СССР, которые лишили миллионы людей мотивации делать свою работу лучше, накапливать и сохранять. Накопление собственности – единственный способ выделиться из толпы, а запрет на предпринимательскую деятельность обрекает граждан на криминал и безделье.
Можно заставить человека работать, но нельзя заставить его работать более эффективно, этого можно достичь только благодаря стимулам. Каждый советский человек мечтал о богатстве, но не мог зарабатывать пропорционально своему труду. Можно изменить устройство жизни, но невозможно изменить природу человека – его стремление выделиться.
Понимание того, что люди не равны по природе и отличаются по своим физическим, моральным, эмоциональным и интеллектуальным качествам подтверждает и тот факт, что равное распределение собственности невозможно. Нельзя заставить людей делиться деньгами, которые они заработали своим трудом, с теми, кто по их мнению ничего не делал. Точно так же нельзя заставить красивых людей любить некрасивых людей только из солидарности.
Неравенство дано человеку с рождения, и только своим трудом он может исправить это положение, если для этого имеются экономические условия. Государство не может изменить природу человека, но может создать условия для того, чтобы он сам менялся в лучшую сторону.
Моральное совершенство и вера в справедливость, имеют бесспорно так же мотивационную силу, но по количеству и силе энергии, гораздо больше уступают желанию иметь личную собственность. Ведь размер собственности сопряжен с каждодневными человеческими потребностями, которые напоминают о себе постоянно, в то время, как моральные качества, дают о себе знать лишь время от времени, однако в такие моменты люди охотно занимаются благотворительностью, но это скорее исключение, чем правило.
Личные потребности напоминают о себе чаще и острее чем общественные, поэтому последние индивид может игнорировать в отличии от первых. Иногда каждому хочется сделать что-то во благо общества, но постоянно это делать никто не будет, поскольку «своя рубашка всегда ближе к телу», какие бы благородные чувства внутри не возникали.
Нельзя заставить или научить человека заботиться о других людях больше, чем о своих. Пока будет дефицит ресурсов (качественных товаров или услуг, транспорта, недвижимости), человек не сможет быть по-настоящему добрым. Это все равно, что заставить красивых людей любить некрасивых.
Однако никакие предпринимательские начинания не начинаются с желания иметь больше собственности, все начинается с простого желания иметь достаточно, а вот понятие нормы у каждого разное. Холостяку без интересов нужно не многое, женатому с тремя детьми нужно гораздо больше собственности и т.д.
Ища, то необходимое для нормы существования, люди выходят на незнакомую тропу предпринимательства, которая дает им гораздо больше чем они ожидали. Многократное увеличение собственности возможно только в случае пробоя границы непонимания как образуется доход в современном товарообороте.
Ведь тот, кто сумеет заработать первые сто тысяч с большей вероятностью сможет в будущем заработать и миллион, просто масштабируя свою деятельность, и в данном случае увеличение собственности идет как дополнительная награда, а не пропорциональный результат труда. Таким образом, накопление частной собственности является главным мотивом лишь на начальной стадии предпринимательской деятельности, затем она плавно заменяется мотивом самореализации до микроэкономических пределов.
Предприниматель на ранних стадиях похож на экспериментатора, а на поздних стадиях больше на сумасшедшего. Экономическая прибыль похожа на волшебство, которой сначала удивляются, а потом проверяют – до каких пор она не кончается. Это магия приводит многих предпринимателей к неминуемому краху, потому что это вовсе не магия никакая, а обычная организация труда сотрудников. Экономическая прибыль – это всегда сумма самореализаций.
По факту предприниматель это не тот, кто жадно накапливает свою личную собственность, а главная его функция в экономике – это помогать накапливать личную собственность другим, как можно большему количеству своих сотрудников посредством стабильности и увеличения зарплат, поскольку без увеличения чужой собственности просто не возможен и его успех. Без роста чужой собственности не может быть роста и личной. Предприниматель – это экономический хаб по организации и распределению собственности между различными классами производителей.
Деньги
Многие из богачей – хранители, а не хозяева своих богатств. (Демокрит)
Сами по себе деньги не очень надежный инструмент в качестве накоплений, однако он самый лучший из всех имеющихся в экономике, если принимать во внимание то, что они не средство обмена, а такой же «товар», как и все остальные. Однако деньги на протяжении многих веков вводили потребителей и инвесторов в грандиозные заблуждения по поводу своего богатства и нищеты.
Дело все в том, что номинальные деньги не фиксированы во времени, а имеют свою собственную стоимость. К примеру: сто рублей сегодня стоят один стул, а через год уже полстула; это означает, что стоимость денег упала в два раза по отношению к стульям. И если вы в будущем планируете сидеть на новых стульях, то вам лучше хранить деньги не в валюте, а в стульях.
Деньги, это такой же товар как стул и многие другие, и его стоимость котируется на бирже в форме государственных облигаций. Единственное отличие денег от стульев, это в том, что в обменных операциях стулья будут использоваться так часто, как часто готовы будут сидеть будущие покупатели на новых стульях.
При этом товары в отличие от денег слишком уникальны и по дизайну и по своим свойствам, в отличии от универсальных денег, которые как говорится, нравятся всем без исключения. Если заменить стул на иностранную валюту, то мы получаем механизм определения валютных курсов.
Как говорят простые потребители: «я же не сто рублей, чтобы всем нравится», подтверждая гипотезу, что деньги нравятся всем без исключения, без каких либо условий и ультиматумов. Их легко сложить в карман, в отличии от стульев, легко переносить на большие расстояния, в отличии от огромных товаров или той же недвижимости. Деньги позволяют сложить любой товар в независимости от его размеров себе в карман, что же это если не волшебство.
Проблема приращения богатства, как ни странно, вертится вокруг его физического хранения. И именно поэтому деньги стали самым распространенным средством торговли. Только представьте, если бы вы копили богатство в золоте, то тогда бы вам его приходилось дополнительно охранять, за обслуживание недвижимости тоже нужно платить. Не зря товарные биржи торгуют золотом только посредством трехмесячных фьючерсов, которые вы должны выкупить по истечении срока. Невозможно так дешево и просто торговать сырьем, как это происходит с акциями и валютой.
Однако главная миссия денег это не альтернатива бартеру, и не легкость перемещения богатства, а мотивация людей. Ничто кроме денег не может заставить людей делать для других так же хорошо, как и для самих себя. В этом весь секрет любого бизнеса, – делать другим так же как себе, и тогда они понесут вам свои деньги. Лучший повар, который готовит не для потребителей, а как для друзей и родственников. Формула приращения капитала проста, она должна сближать незнакомых людей со знакомыми.
Деньги сами по себе, и цены, и зарплаты, может быть и отдаляют людей, делая их злыми и недружелюбными, но вот приращение этих денег не может быть без превращения незнакомцев в друзей, без равной отдачи как для близких так и для далеких людей. Однако, если считать потребителей глупыми и недалекими, которые купят все что им предложат, то можно потратить ресурсы и кредиты, так и не получив прибыль.
Как отмечалось ранее, деньги – это тот же товар, которые как не странно то же имеет свою цену. Чем выше ставка по облигациям, тем меньше спрос на деньги, а значит их стоимость дешевле товаров. Чем ниже ставка по облигациям, тем больше спрос на деньги, а значит их стоимость дороже товаров.
При этом ставка по гособлигациям отражает спрос на деньги со стороны финансовых кредиторов, в отличии от ключевой ставки, которая отражает спрос со стороны частных заемщиков. Мы видим, что одна свободно котируется, а вторая планируется регулятором. Цель первой бороться с дефляцией, а второй – с инфляцией, однако их рост как раз усиливает оба эти процесса.
В обоих процессах товаром выступают деньги, и отличаются они лишь участниками, их количеством и возможностями. Средняя статистическая инфляция по всем товарам одновременно и за одинаковый период – главная причина глобальных экономических просчетов и заблуждений, опираться на нее – значит опираться на среднюю прибыль по всем компаниям сразу.
Например, по статистики в среднем каждый из участников съедает в день по куску хлеба с мясом. По статистике в среднем – это означает, что половина съедает только кусок хлеба, а другая половина только кусок мяса. Полагаться на статистику – это значит полагаться лишь на одну часть объективной реальности, и закрывать глаза на другую.
Когда результат более оптимистичен в абсолютных числах, его представляют в абсолютных, а когда в относительных, тогда в процентах; когда более внушительны изменения за прошлый год, или за прошлый месяц, всегда представляются более оптимистичные цифры. Однако за таким цифровым оптимизмом всегда скрывается опасная ловушка самообмана, которая подменяет человеческие эмоции цифрами, и начинает стремится к улучшению лишь цифровых показателей, а не человеческих.
Вообще большинство ошибок в истории экономики и не только было совершено именно с помощью формул или на их основе, когда компетентный специалист или наблюдатель доверял им больше, чем собственному здравому смыслу. Необходимо понимать, что изменение цен в различных категориях товаров при ограниченном количестве денег не может быть одинаковым.
Лучше всего определять инфляцию в уровне зарплаты по вашей квалификации, то есть сравнивать с тем, что вы приобретаете регулярно в обмен на свой труд. Если зарплата падает, а продукты растут, то это уже отрицательная инфляция, когда изымаются деньги из оборота посредством «косвенных» налогов.
Проще говоря, ваша личная инфляция должна рассчитываться из цен того, что вы продаете ежемесячно и того, что покупаете ежемесячно, все прочее это избыточные обобщения, или сведение категории к частному из другой категории. Экономические процессы не могут сводиться к средним и обобщенным результатам.
Большинство потребителей оценивают свой доход в росте цен на собственную недвижимость или ценные бумаги, однако это не всегда объективно. Это лишь означает, что в данных отраслях происходит инфляция, которая может скоро закончится выводом этих денег. Лучше всего измерять инфляцию в тех товарах, которыми мы обме5ниваемся регулярно, то есть продуктах питания, коммунальных платежах и прочих повседневных расходах.
В период экономического роста увеличивается количество банковских кредитов, которые появляются из потребительских депозитов в соотношении 10:1, то есть происходит фактически банковская эмиссия денег. Разрешено законом это потому, что предполагается, что банковские кредиты берутся на покупку товаров, стимулирующих производство, однако если бы это происходило, дополнительные деньги бы не обесценивались.
Что самое характерное: инфляция в нерегулярных циклах (автомобили и недвижимость) считается ростом доходов, а инфляция в регулярных циклах (продукты и одежда) считаются ростом расходов. Наверное, потому что исторически потребители оценивали богатство с покупкой наиболее дорогих вещей, при этом рост цен на дорогие вещи говорит о росте числа богатых покупателей, или как в нашем случае, о росте числа банковских заемщиков.
О том, что потребители не отличают инфляцию от дохода говорит и тот факт, что в периоды инфляции автомобилей и недвижимости приоритет отдается отечественной валюте, в то время как от иностранной стремятся избавиться. Мало кто подозревает, но лучшей стратегией для обогащения является как раз обратный механизм: покупать иностранную валюту в период инфляции и продавать ее в период дефляции, так как избыток национальных денег их обесценивает внутри экономики, а стоимость иностранной валюты зависит от дефицита платежного баланса в период дефляции.
В экспортно-ориентируемых странах неизбежно накапливаются избытки денежных сбережений, поэтому потребители исходя из логики: что, чем дороже товар, тем он ценнее, начинают покупать недвижимость и ценные бумаги. В связи с чем экспортно-ориентированные страны обречены на чередование бумов то на недвижимость, то на ценные бумаги.
Таким образом, развивается инфляция в длинных нерегулярных циклах товаров (автомобили и недвижимость) основанная исключительно на повышенном спросе потребителей. При этом на рост цен в коротких регулярных циклах товаров (продукты и одежду) влияет не рост совокупного спроса (как принято считать), который преобразуется в имущественные сбережения или длинные инвестиции, а исключительно низкое предложение со стороны конкурирующих производств.
Иными словами на рост дешевых товаров влияет низкое предложение, а на рост цен дорогих товаров влияет высокий спрос. При этом на первое влияет дефицит денег у производителей, что и приводит к банкротству большинства из них, а на второе влияют высокие зарплаты и доступные кредиты. Первая ситуация характерна для периода дефляции, а вторая для периода инфляции.
Рост цен на дорогие товары формируют новые покупатели, приток которых не может продолжаться бесконечно. Стоит так же отметить, что владеть дорогой недвижимостью, которую невозможно продать, убыточнее, чем не владеть ею вовсе.
Импортно-ориентированные страны зависимы в основном от иностранных заимствований, которые приходится отдавать, либо за счет сокращения расходов бюджета, либо – падения курса валюты, и им не до длинных инвестиций в недвижимость или ценные бумаги. Богатые страны, если не научатся экспортировать сбережения частного сектора, будут бесконечно страдать от бумов и кризисов на рынке дорогих товаров.
Бедные страны, если не научатся импортировать сбережения из частного сектора богатых стран, будут страдать от бесконечного роста дешевых товаров, в том числе и продуктов питания. Таким образом, для кого-то избыток денег проблема, а для кого-то спасение, их ценность всегда относительна.
Цены
Вся мировая гармония построена на разногласиях. (Сенека)
В современном мире ценность товара определяется субъективной ценностью, в связи с чем, многие из нас переплачивают за товары гораздо больше, чем они на самом деле стоят. Полезность покупки мы оцениваем степенью удовлетворенности, или снятием беспокойства (идея Л.Мизеса), не всегда понимая, что сам товар создал это любопытство или обеспокоенность.
Это спорно, но точно можно сказать, что психологически само по себе потребление есть следствие стресса. Я ни разу не видел спокойного человека, который гонялся бы за новинками и брендами. Потребление – это выражение внутреннего беспокойства, или стресса, в котором цена товара, а не само качество, является степенью внутреннего удовлетворения.
То есть потребление снимает не саму причину стресса, а просто унимает внутренний зуд и не более. Рыночное потребление это не столько лекарство, а сколько просто отвлечение внимания. Когда от чесотки в одном месте, мы просто расчесываем в другом. Иными словами, рыночная экономика развивается только в условиях повышенного стресса населения. Молодые люди самые беспокойные и потому самые активные потребители.
До появления лекарства от загадочной болезни не было этой болезни, до появления красивой сумочки старая была еще пригодна к применению, до появления разноцветной этикетки мы пробовали только с серой, и так можно продолжать до бесконечности. Мы покупаем новую одежду гораздо быстрее, чем успеваем изнашивать старую.
Истинную ценность покупки товаров нерегулярных циклов нельзя измерить деньгами, но можно определить с помощью сравнений с товарами из регулярных циклов. Сравните сколько хлеба или мяса можно купить вместо нового платья – это и будет реальная ценность, после этого вы вряд ли так часто будете менять свой гардероб.
При этом потребителям нужны не хорошие товары по дешевой цене, а лучшие, по сравнению с теми которые у них уже есть (или у них были раньше), но не дороже их. Потребители находятся в вечном поиске более качественного аналога, они не хотят потреблять одно и тоже, вечно. При росте дохода они выбирают среди дорогих аналогов, при падении – среди более дешевых.
Согласно кейнсианцам, цена товара определяется его количеством, в то время как на самом деле, цена определяется количеством текущих и будущих покупателей. А вот субъективное восприятие качества товара зависит от количества запасов и продавцов. Для увеличения желаний можно использовать добровольные ограничения; ни к чему так сильно не тянет, что заканчивается или кончилось.
Покупатель совершает покупки не стихийно как принято считать, а в определенном индивидуальном порядке, и когда эти порядки совпадают у большинства, их называют экономическими порядками (мнение Ф.Хайека). У любого потребителя есть не просто список покупок в голове, а определенный порядок товаров, начиная от тех без которых он и дня не может прожить, до тех которые его пока не интересуют.
Количество денег в кармане может удлинять этот список пропорционально желанию все попробовать (спонтанные покупки) или сокращать этот список, ища более дешевые аналоги или заменители тех товаров, которые идут с конца в пользу тех, с которых начинается список (рациональные покупки). Так потребитель может покупать совсем не нужные вещи из-за избытка средств, или экономить на еде ради новой книги любимого автора.
Эти порядки не так очевидны, как кажутся, зачастую даже сами потребители не всегда их осознают, поэтому производители по крупицам собирают эту информацию, и думают, что разгадали рынок, если нашли совпадения у нескольких потребителей. Из-за невозможности собрать все эти порядки в единое целое перестал существовать СССР, который часто производил не то, что ожидали покупатели. Из-за этой же невозможности бизнесмены до сих пор терпят неудачу. Экономические порядки формируют циклы регулярных товаров в магазинах.
Как бы это ни странно было, но цену товара в глазах потребителя определяет вовсе не качество, а мера траты на этот товар. Иными словами, большинству людей не жалко отдать сто рублей на алкоголь, но почему-то жалко заплатить ту же сумму за книги или спорт.
Суть в том, что сама категория товаров не располагает к подобным тратам, когда на красивой одежде люди не экономят, но на собственном питании пытаются снизить расходы. Во многом это не логично, и не всегда оправдано, но именно сама категория товаров диктует норму траты на них.
Нормы трат формируются нашими индивидуальными привычками вроде семейных стереотипов и социальными предпочтениями в виде моды или тренда. И в то же время мы наблюдаем множество ненужных покупок, при объяснении, что это слишком дешево для этой категории товаров.
Люди легко покупают ложки и вилки по 20 рублей, несмотря на то, что они в них не нуждаются, как и в гвоздях по 1 рублю. Слишком дешевая цена повышает необходимость в этом товаре в будущем, а слишком низкая цена снижающуюся необходимость в будущем. Поэтому по мелочам люди тратят гораздо больше, чем по крупному.
Потребители всегда делят бюджет на основные категории товаров, и чаще всего эти траты бывают равны по соотношению, но не равны по смежным категориям. То есть на одежду и питание стараются тратить одинаково, но образование и спорт при этом игнорировать так же одинаково. Поэтому имеет смысл не повышать рекламу товара, если интерес к новой категории товаров отсутствует или занижен их ценовой лимит.
Перед производством определенных товаров необходимо проводить исследование какую сумму готовы тратить потребители на более качественный товар из конкретной категории. На этом принципе и строится грамотная рекламная компания – формирование завышенной меры трат на новый товар, как повседневной норме для всех. То есть вписывание своего товара в экономический список потребителя на как можно более высокой строчке.
Появление новых продавцов никогда не меняет ценовую политику рынка, поскольку последним приходится подстраиваться под первых в цене, а по технологиям и производительности – первым под последних. При этом цену конкретного товара определяет не его узкий специалист в рамкой отдельной категории, а продавец с наиболее широким ассортиментом, где этот товар является вспомогательным, а не основным.
Расширяя ассортимент, продавец расширяет свои полномочия диктовать цены на подконтрольные ему товары. Потому что каждый потребитель, ценит свое удобство и время выше экономии денег, и предпочитает покупать все нужное в одном месте, а не искать узких продавцов с более низкой ценой. Это касается товаров повседневного регулярного цикла, а вот за товарами дорогими и редкими люди готовы охотиться.
Цену нерегулярных товаров снижает не покупатель, а уже продавец, потому что последнее слово всегда остается за ним. Покупатель лишь делает предложение, а продавец волен принять его или отклонить, до ожидания более лучшего предложения. Продавец бы не снижал цену максимально долго, если бы не наличие кредитов с ежемесячными выплатами.
Цена падает из-за невозможности продавца дождаться лучшего предложения. Таким образом, падению цен способствует не падение спроса, а нетерпеливость предложения – ограниченность во времени, порожденное кредитом. В свою очередь, постепенное снижение цены оказывает обратный эффект – покупатели боятся подвоха или надеются на еще большее снижение.
В свою очередь нетерпеливость покупателей усиливает рост цен (инфляцию), они хотят успеть купить до подорожания, с целью сэкономить или даже заработать. Кредитная доступность порождает так же и нетерпеливость покупателей, которые выстраиваются в очереди и пытаются приобрести уже то, что еще не создано.
Объем кредитной нагрузки на потребителей и производителей должен быть уравновешен, иначе цены будут падать быстрее, чем приобретаться товары, или расти быстрее, чем те производится. Это касается только длинных кредитов и капиталоемких отраслей экономики.
Таким образом, рост цены зависит от количества покупателей на единицу товара. Если, к примеру, двое покупателей хотят купить последний мотоцикл, то у производителя два пути – создать еще один по этой же цене или продать оставшийся по аукционной цене, а это зависит от его страхов по поводу стабильности спроса.
Торги покупателей за цену зависят от их количества, производитель может не видеть самих покупателей, но он о них всегда знает по скорости обращения своего товара, тем самым регулируя ценник. При этом производитель не может поднимать цену на свой товар до бесконечности, этому препятствует три фактора: 1) ограниченный капитал потребителей, 2) насыщение потребителя «вкусом» товара, 3) конкуренция аналогичных товаров или их белее дешевых заменителей.
Стоимость товаров определяется спросом в период инфляции и издержками производства в период дефляции. Стоит так же отметить жесткость цен на конечные потребительские товары, которые охотнее растут, чем снижаются. Цены чаще падают на факторы производства, котируемые на биржах товаров или труда, но не на готовые товары с максимальной добавочной стоимостью.
При этом снижение конкуренции среди промежуточных и вспомогательных производств способствует монополизации сырья и увеличения его стоимости для производителей готовой продукции. Цикличность цен на сырье и труд позволяет производителям получать дополнительную прибыль в межсезонье, а исходные товары всегда будут стоить дешевле уникальных конечных продуктов, созданных на их основе.
Практика показывает, что многие не правильно понимают суть кредитного цикла, который заключается в формировании цен, и соответственно предпринимают не те шаги для выхода из дефляция, стагнации и рецессии.
Смысл заключается в том, что именно кредитные деньги, которые не принадлежат заемщику, поднимают ценники на покупаемые им товары. Это деньги, которых у него нет, потому что он их обязан вернуть. За счет только личных сбережений цены не смогли бы так сильно вырасти.
Увеличение цен в одной из отраслей тянет за собой увеличение цен в смежных и вспомогательных отраслях, что провоцирует иллюзию роста будущих доходов, в соответствии с которой степень рискованных операций потребителя расширяется. Видя и чувствуя будущие прибыли люди охотнее тратят сбережения в настоящем. Это делают даже те, кто не задействован напрямую в фантастическом спросе той отдельной локомотивной отрасли.
Затем, в случае неизбежной паники, которая может произойти по множеству причин отдельно или одновременно как снежный ком, ценники на покупаемые товары падают, и будущие прибыли растворяются, как дым, в то время как сбережения уже растрачены. В итоге заемщик остается с завышенной ценой товара и долгом, который зафиксирован по конечной пиковой цене.
Иными словами в случае кризиса кредитные деньги не остаются на руках заемщиков – они растворяются в воронке формирования цен. В магазинах продавцы просто меняют ценники, а не складывают разницу себе в карман. То есть заемщики сами поднимают цены на покупаемые товары благодаря низкому залоговому требованию банка к кредиту.
Эти самые значительные кредитные деньги, а не жалкие личные сбережения заемщика, провоцируют фантастический рост цен. И при возврате цены в до-кредитное состояние заемщик остается в убытке, по причине переоценки стоимости товаров новыми покупателями. Потому как избыточная надбавка в цене купленного товара сокращается, а долг, номинированный в ней, остается.
Экономисты исходят из пресловутой математической логики, что если кредиты не вернулись в банк, значит, они остались у заемщиков, ну или у их контрагентов, но в любом случае в обращении. Наблюдая совокупное падение цен, они справедливо считают, что теперь на обслуживание пониженной стоимости товарооборота требуется меньшая денежная масса, но не учитывают то, что для обслуживания образовавшихся долгов номинированных по старым ценам так же потребуются деньги.
Безусловно, количество наличных денег (монет и ассигнаций) осталось неизменным, растворилась лишь часть стоимости в ценниках. И теперь для покрытия образовавшихся долгов, оставшиеся наличные деньги, будут изъяты из менее значимых товаров нерегулярного цикла, что приведет к падению продаж и сокращению либо зарплат, либо самих сотрудников в этих отраслях.
Что в такой ситуации делает регулятор: считая, что кредитные деньги осели в виде избытка денег в карманах заемщиков или их контрагентов, он повышает налоги с целью их немедленного изъятия. Лучшее, что в таком случае происходит – это банкротство заемщика, а худшее – что он начинает экономить теперь не только на товарах нерегулярного цикла, но и товарах повседневного регулярного цикла, сокращая еще больше производств и рабочих мест в экономике.
