Роман Владимирович Куликов
Право выбора
Вытаращив единственный зрячий глаз, Стас всё-таки закричал. Он смотрел на свою руку с содранной, болтающейся лоскутами кожей и кричал. Вопил так, что у него закружилась голова. Он пошатнулся и начал заваливаться вперёд. Но вторая рука, по-прежнему удерживаемая мхом, не позволила упасть.
Стаса закрутило, и он оказался за спинкой дивана, ткнувшись в покрытый мягким ворсом пол-стену. Инстинктивно выставил окровавленную руку, чтобы защититься от удара и погрузил её в мох. Хотел отдернуть, но как только волоски коснулись раны, боль начала утихать, и он поддался слабости – позволил им приживиться. Потом опомнился, попытался высвободиться, упершись коленями, отклонялся назад, тянул. Но воли бороться уже не осталось.
И Стас сдался.
Он перестал дергаться, оставшись висеть в обнимку со спинкой дивана, прижавшись к шелковистому ворсу щекой, и закрыл глаз. Снова начал было кашлять, но щекотание в горле быстро прекратилось, а рот и глотка занемели. Ещё какое-то время он чувствовал языком приятное покалывание от прораставшего на нем мха....
– Стас, Стас?
Голос друга доносился откуда-то издалека, словно сквозь вату, но его хватило, чтобы вырвать из серого небытия.
Миха?
Стас попытался открыть глаза, но смог лишь чуть приподнять веко на одном. Вокруг стояла темнота. Сколько же прошло времени? Вот гадство! Так и не сумел выбраться из деревни до ночи.
– Стас?
«Да! – хотел крикнуть. – Миха! Я здесь!»
Но не чувствовал ни губ, ни языка, ни гортани… вообще не чувствовал своего тела. Вот досада!
Миха же пришёл! Выжил! Миха поможет!
– Стас?
Друг снова звал его. Как тогда, когда на них напали мутанты. А может… может не «тогда», а «сейчас»? Может Стас просто упал в обморок, и ему всё привиделось? И он вовсе не сбегал, не предавал, не бросал Миху. И не было золотисто-радужного артефакта, драки, взорвавшейся деревни, жуткого дома с мерзким мхом, поглотившим Стаса.Он попробовал хоть что-то почувствовать, хотя бы немного пошевелиться. Прилагаемые усилия казались ничтожными, будто он ничего и не делал вовсе. Но кажется ему удалось.... удалось пошевелить пальцами той руки, какую мог увидеть Миха. И через бесконечные секунды, Стас ощутил похлопывание. По предплечью, плечу, спине. Потом сильный рывок.
«Да! Да! Тяни! Тяни, друг! Вытащи меня из этого дерьма!»
Он даже приготовился к боли: хрен с ней! Потерпит!
Но боли не было. Лишь ещё несколько рывков.
«Ну что же ты, Миха?! Не сдавайся!»
Стас пытался не моргать. Он видел луч света от фонарика, и как поблескивал в нём шелковистый ворс.
Мелькнула мысль, предупредить об опасности мха, но Стас подавил её.
Вдруг Миха испугается и бросит его?!
Снова рывки, уже не такие сильные как первые.
«Давай! Давай! Дав….»
Свет ударил в глаз, мгновенно ослепив. Потом Миха убрал фонарик и приблизился так, чтобы можно было его видеть.
В одной руке друг держал рюкзак Стаса с артефактами, в другой веревку, свисающую сверху.
На лице Михи читалось сожаление и горечь.
«Нет!»
– Спасибо! – сказал, всё-таки бывший друг. – Я позабочусь о твоих.
И полез по веревке вверх, стараясь не касаться коварного мха.
Снова наступила темнота. И всё, что оставалось Стасу – безмолвно кричать.
И он кричал, пока хватало сил, пока не ускользнуло сознание, пока…..
