Роза Александрия
Истинная для чудовища
Глава 21
Дни побежали быстрее. Я все так же часто слышала волчий вой ночами, но научилась стойко переносить эту боль. Да, мне тоже было плохо из-за потери друга, но я не могла допустить, чтобы тот, кому я поверила, воспользовался этим и убил меня.
Поначалу я засыпала с трудом, слыша Амико, и долго плакала, вторя волчьему вою. Мне снился Киро, но уже не в тех снах, что приносил он. Это были мои сны, полные ужаса и одиночества. А его взгляд в этих сновидениях был сродни пытке – такой родной и в то же время такой чужой. В его глазах я видела застывшее разочарование, которое разбивало мое сердце на тысячу мелких осколков, снова и снова. Киро в моих снах всегда уходил, а я звала и бежала за ним, сбивая ноги, но темнота поглощала его, не оставляя мне никакой надежды.
Проснувшись сегодняшним утром, я судорожно пыталась отдышаться. Снова эти сны. Я думала, со временем станет легче, но нет. Становилось только хуже. Рана на сердце росла и причиняла все больше боли. Иногда казалось, я готова принять его как убийцу, лишь бы он был рядом. Лишь бы я могла слышать его смех и видеть невероятные глаза. И пусть убьет меня, но эта боль наконец-то перестанет терзать мою душу.
Утерев слезы, я поднялась с кровати и выглянула в окно. На улице занималась заря. Густой туман стелился по траве и оседал росой на зеленых побегах. Я оделась и вышла на кухню. Принявшись готовить завтрак, я подумала, что сегодня надо бы сходить на рынок. Яиц накопилось много, можно и продать. Потом заскочить к Паолине. Надо занять свои мысли, чтобы не думать о Киро – так будет легче.
Вечером, скорее всего, снова придет Фред. Мы теперь с ним виделись практически каждый день. Парень больше не пытался меня поцеловать, похоже, и вправду ожидал от меня просьбы. Что ж, оно и к лучшему – я пока сама не знаю, чего хочу. Он часто спрашивал о моей жизни до него, о том, с кем я общалась, с кем дружила. Но так как рассказывать было особо нечего, то и разговоры на эту тему быстро себя изжили. Правда, упоминание о Джордже всегда злило Фреда, и я решила, что лучше о нем не вспоминать.
Когда мы с непривычно молчаливым дедушкой позавтракали, я сообщила ему о своих планах и накинула шляпу, собираясь в дорогу. Тот задумчиво кивнул и продолжил неспешно есть. Бросив взгляд на старика, я догадалась: снова не выспался. Неужели я опять разбудила его своим плачем или криками?
Вздохнув, завязала ленты под подбородком и выбежала на улицу. Я пошла вдоль дороги и, опустив взгляд, задумалась. За все годы жизни в деревне я успела изучить каждый камушек на этом пути, каждую ямку. Знала с закрытыми глазами, куда смотрит веточка старого дерева. И от этого стало невероятно грустно и тоскливо. Неужели моя жизнь всегда будет такой? Даже через тридцать лет я буду все так же собирать молоко да яйца и носить их на рынок? Видеть все тех же людей, слышать все те же голоса? Безысходность свернулась удавкой на шее, и я остановилась, пытаясь удержать слезы. Пару раз глубоко вздохнув, я прикрыла глаза.
Солнце начало припекать, но я упрямо оставалась на месте. Почему эти вопросы меня никогда раньше не волновали? Может, потому, что я никогда всерьез не задумывалась о будущем? Не задумывалась о том, с кем его связать и какая у меня будет жизнь после замужества? Правильный ли я сделаю выбор? Я уставилась вдаль и обреченно выдохнула.
Осознание пустоты и отсутствие чего-то очень важного не давали мне почувствовать себя счастливой и с надеждой посмотреть в будущее. Тут же я заметила, как солнечные блики просеивались сквозь шляпку и ложились на мои руки. Снова вспомнила Киро и его солнечный взгляд. Такие теплые объятия и надежные руки…
И мне вдруг стало ясно, чего так сильно не хватает в жизни. Именно отсутствие любви погасило свет в ней, а разочарование в любимом съело все счастье, оставив после себя лишь пустошь. Я нахмурилась и подумала, что нужно все же поговорить с Киро. Хоть один разочек. Пусть во сне или днем, но я должна была найти способ не попасть в ловушку. Договорившись со своей совестью, я вмиг повеселела. А вдруг он объяснит все? Или все же обманет? Не узнаю, пока не проверю, надо только решиться.
Добежав до рынка, я встала на свое обычное место. Продажи шли хорошо, и уже через полчаса корзина опустела. Я даже собралась уходить, когда увидела недалеко компанию. Среди них был Джордж, с ним стояли его друзья и незнакомая мне девушка. Последняя явно крутилась возле Джорджа, и он отвечал ей взаимностью. Ее пышные каштановые локоны подпрыгивали от энергичных движений, и я сделала вывод, что она ему о чем-то увлеченно рассказывает. Он внимательно ее слушал и улыбался, изредка кивая.
Ну что ж, в самом деле, он ведь не должен вечно за мной ходить. Я даже немного обрадовалась, что парень не грустит из-за моего выбора. Но тут Джордж поднял глаза и встретился взглядом со мной. В его серо-синих глазах играла усмешка и вызов. Как будто он всем своим видом хотел показать, насколько я ошиблась, выбрав не его. В этом был весь Джордж. Я улыбнулась и доброжелательно кивнула ему в знак приветствия. Это ему не совсем понравилось, судя по выражению лица.
Его девушка, которая стояла ко мне спиной, заметила интерес парня к кому-то другому и обернулась. Увидев, к кому прикован взгляд Джорджа, она скривилась и обратилась к нему, пытаясь отвлечь его от меня. Я хмыкнула и собралась уходить, чтобы не мозолить глаза новоиспеченной парочке. Подхватила легкую корзину и вышла с рынка, стараясь не оборачиваться.
Сегодня должен прийти Фрэд. Мы снова будем стрелять и общаться. Это должно хоть ненадолго заставить меня избавиться от грустных мыслей.
Я забежала к Паолине, но той не оказалось дома. Безрезультатно протоптавшись какое-то время у закрытой двери, мне пришлось идти домой. До вечера я работала во дворе, пекла хлеб и копалась в огороде. Под вечер, когда уже запели ночные кузнечики в траве, но солнце еще зашло не полностью, я выглянула на улицу: Фред не пришел. Это было странно, обычно тот всегда уже в такое время ждал меня у калитки. Может, его что-нибудь задержало? Я вышла на дорогу и, приставив руку ко лбу в подобии козырька, стала всматриваться вдаль, но вместо Фреда разглядела другого парня.
А вот это интересно!
Подбежав ближе к лесу, я убедилась, что была права. Под тенью сгущающихся сумерек в лесную чащу зашел Джордж.
Я еще долго смотрела на место, где среди деревьев исчез парень, но тот не возвращался. Устав стоять, я повернула к дому, умылась и свалилась в постель без задних ног. Тело покалывало от усталости. Не успела я подумать о Киро, что стало для меня уже привычным вечерним ритуалом, я провалилась в царство снов.
Мне снова снилось, что я бегу по лесу. И сердце мое отбивает рваный ритм. Я ищу Киро и понимаю, что хочу с ним поговорить, но нигде его не нахожу. Замираю и вслушиваюсь в шелест листвы, среди которого надеюсь уловить нежный плач скрипки. Но вместо этого слышу зловещий шепот: «Ты следующая». Я не могу понять, кому принадлежит голос, но тут из-за дерева выходит Джордж. Руки его в крови, и дикая улыбка на его лице, больше похожая на оскал, говорит о том, что кровь эта – не его. Он подходит еще ближе и с усмешкой тихо произносит: «Ты следующая, Амедеа».
Я проснулась от собственного крика посреди ночи. В комнату заглядывала равнодушная луна, ее холодный свет заливал пол серебряными бликами. Я дрожала и не могла согреться. Достав еще одно одеяло, я укуталась, но это мало помогло. Что за чертовщина? При чем тут Джордж? Ночью все казалось страшнее, чем днем. Уверена, завтра утром я посмеюсь над своим кошмаром, а сейчас мне просто нужно дождаться рассвета.
Постепенно мое дыхание выровнялось и зубы перестали стучать друг о друга. Я почувствовала, как тело стало понемногу расслабляться, и вскоре снова уснула, завернувшись в два одеяла.
Проснулась я от того, что капля пота, сбегающая по моему виску, защекотала кожу. Еще не открыв глаза, я ощутила, как мне жарко. Ну конечно, в двух одеялах! Скинув их с себя, я подошла к тазу и умылась прохладной водой. Сняла насквозь промокшую рубашку, протерла шею и ключицы и надела рабочее платье.
Да, чары кошмара рассеялись перед светом дня, и я уже не была настолько напугана. Но до веселья все еще было далеко. Сегодня нужно снова сходить к Паолине. Может, поговорив с ней, мне станет немного легче? Что, если она права, и я должна выслушать Киро? Надо только собраться с духом.
Быстро переделав утренние дела, я направилась к Паолине. По дороге мне встретились две женщины, которые о чем-то шептались. От них доносилось жужжащее «Джордж» и вздохи. А мне почему-то стало страшно. Что могло случиться с парнем? Неужели теперь пропадают не только девушки, но и парни? Сердце отчаянно забилось и сжалось, словно в тиски. Волнуясь за Джорджа, я перешла на бег. Подруга уж точно знает, в чем дело.
Я влетела во двор, громко хлопнув калиткой, и нетерпеливо постучала в окно. Женщина вышла через пару минут, но и те мне показались вечностью.
Без приветствия я выдала волнующий вопрос:
– Ты не знаешь, что с Джорджем?
Боясь услышать, что парень пропал, я никак не ожидала того, что скажет женщина.
– Амадеа, еще одна девушка пропала. Джордж сейчас ждет решения совета. Его обвиняют в убийстве.
Меня повело в сторону. Опершись на стену, я прошептала:
– Как пропала? Почему именно Джорджа обвиняют?
Паолина взяла меня под руку, завела в дом, усадила на табурет и с грустью сказала:
– Я тоже расстроена. Не могу поверить в это. Но все указывает на него. Все видели его в компании той девушки накануне. Они вроде как начали встречаться. Они должны были увидеться, и Джордж пошел с ней на свидание. Но она не вернулась домой, а парень пришел домой весь в крови. Кто-то видел, как он уводил ее в лес…
Женщина замолчала, грустно разглядывая скатерть, а я упрямо замотала головой:
– Но этого не может быть! Я видела его вчера, и он шел в лес один!
Но Паолину не убедили мои слова, она вздохнула и сказала:
– Амедеа, тебе никто не поверит. Все видели, как они общаются. А твои слова лишь укажут на то, что ты пытаешься его выгородить, вот и все. Но я верю тебе, и мне кажется, что Джордж тут ни при чем.
Я стукнула кулаком по столу от досады и больно прикусила губу. Надо что-то делать, нечего сидеть сложа руки. Я вскочила и, махнув Паолине на прощание, молча выбежала на улицу.
Впервые в жизни я добровольно шла к Джорджу домой.
Глава 22
Около дома Джорджа я увидела нескольких мужчин. Создалось впечатление, что они охраняют парня от нападения односельчан, но подойдя ближе, я поняла, что все наоборот – они охраняют людей от Джорджа и следят, чтобы тот не сбежал.
Я протиснулась мимо них и прошла к двери. В спину мне понеслись недовольные возгласы и оскорбления. Что ж, мне не привыкать. Громко постучав, я стала ждать. Хоть бы быстрее открыли, нет сил слушать высказывания этих мужчин. За эти три минуты я успела услышать, что я подстилка убийцы и мне повезло, что Джордж не убил меня первой… В конце концов за дверью послышались шаги, и на пороге показалась женщина. В глаза бросились ее дрожащие руки и осунувшееся лицо. Я не сразу узнала в этой постаревшей женщине мать Джорджа.
Она вопросительно посмотрела на меня, а я, не став томить ее догадками своего визита, быстро сказала:
– Здравствуйте, Линелла. Мне нужно увидеться с вашим сыном. Я должна с ним поговорить, это важно!
Я ожидала, что она начнет всячески препятствовать нашей с ним встрече, но, похоже, на это у нее не осталось никаких сил. Ранее энергичная и властная, сейчас она превратилась в собственную тень. Женщина молча кивнула и пропустила меня внутрь.
– Он наверху, – прошептала Линелла и махнула рукой в сторону лестницы. Сама же скрылась в соседней комнате.
Я не спешила подниматься и огляделась. Будучи впервые в доме Джорджа, я вдруг осознала, что никогда не рассчитывала сюда попасть. Мне всегда было интересно, как они живут. Да, думаю, всем было интересно. Самая богатая семья в округе занимала огромный дом на вершине холма, практически в центре деревни. Внутри он казался не менее шикарным, чем снаружи. Я прошлась к лестнице, утопая ногами в пышном ворсе. Едва сдержала себя, чтобы не потрогать длинный, мягкий настил. Это что, шкура огромного медведя? Я ступила на лестницу, прошмыгнула по ступенькам наверх, держась за отполированные деревянные перила с дивной резьбой, и вышла к длинному коридору. Здесь было несколько дверей, и я не знала, за которой комната Джорджа. Хотелось заглянуть во все и подкормить свой интерес. Но сегодняшние события трудно назвать благоприятными для осмотра этого дома.
Навстречу мне вышла женщина с охапкой белья. Не замечая меня, она вышла на лестницу. Я лишь в последний момент сообразила ее окликнуть:
– Извините, не подскажете, где комната Джорджа?
Женщина остановилась, удивленно выглянула из-под стопки белья и, указав подбородком направление, сказала:
– Вторая слева.
Она еще мгновение смотрела на меня, но потом опомнилась и посеменила дальше. Наверное, не ожидала, что кто-то не знает, где комната хозяина.
Я пожала плечами и пошла к нужной двери. Прислушалась – за ней подозрительно тихо. Может, спит? Я тихонько постучала и осталась ждать. Уже через мгновенье дверь отворилась, и на меня уставился Джордж собственной персоной.
– Ты?! – практически прошипел он.
А я застыла, не понимая, чем вызвана такая реакция.
– Зачем пришла? – выплюнул парень.
Я потупилась.
– Хотела помочь тебе и узнать, что произошло. Джордж, почему ты так со мной?
Я не ожидала такого приема, и слезы на ресницах тут же замутнили мой взор.
Парень не заметил этого и едко бросил:
– Уже помогла, спасибо! Если бы не ты, сейчас бы не решали, что со мной делать: казнить здесь или отправить на виселицу в город!
Я открыла рот в удивлении, но решила прояснить ситуацию, явно же я чего-то не знаю. Собрав всю волю в кулак, я оттолкнула парня в сторону и прошла в комнату.
Встретив ошарашенный взгляд Джорджа, я глухо произнесла:
– Закрой дверь. Я пришла поговорить и помочь, и в твоих же интересах перестать вопить и выслушать меня.
Он на удивление быстро послушался меня. Как только дверь закрылась, отрезая нас от любопытных ушей слуг, я прямо спросила:
– Рассказывай, в чем дело и при чем тут я? Я верю, что ты не убивал никого, но мне нужно знать правду.
Джордж выдохнул, услышав мое признание, и сел на большую кровать. Закрыв руками, лицо он начал рассказ:
– Все говорят, что я убийца, Амедеа. Что я последний, кто видел Долли. Вчера я действительно договорился с ней о встрече вечером. Но мы так и не встретились. Ко мне подошел Фред и позвал в лес. Сказал, что нужно поговорить о тебе…
Услышав имя Фреда, я растерялась. А он-то здесь каким боком? Но молча ждала, пока Джордж продолжит говорить.
– Ты же догадываешься, как я к тебе отношусь, и поэтому я послал Долли куда подальше и отправился в лес, на встречу с твоим парнем. Но тот пришел явно не говорить, да и не с пустыми руками… – Джордж горько усмехнулся. – Я еле вырвался, Амедеа. У меня были только эти кулаки и желание выжить. – Парень посмотрел на свои руки, и я только сейчас увидела, как сильно сбиты на них костяшки пальцев. Но Джордж не заметил моего взгляда и тихо продолжил: – У него же был нож и жажда убийства. Должен признать, он неплохо им орудует. Я чудом остался жив. Когда Фред повалил меня на землю и замахнулся ножом для последнего удара, на него напал волк, Амедеа. Не знаю, откуда он взялся, но зверь набросился на него, и это дало мне фору. Так я смог сбежать.
Джордж замолчал, взявшись за голову, а я прикрыла рукой рот. Амико. Господи, надеюсь, он не пострадал! Надо же, он сразу понял своим звериным чутьем, что Фред – плохой человек. А я подумала, что он злится на меня из-за Киро.
Я присела на кровать рядом с парнем и обняла его за плечи.
– Но почему ты не рассказал это отцу, ведь он глава совета? Ты не убийца!
Джордж поднял на меня обреченный взгляд и коротко ответил:
– Я рассказал!
– Тогда почему…
– Потому что никто не знает этого Фреда, его видел только я… ну, еще ты. Никто о нем ничего не слышал! Если бы и ты его не знала, я бы подумал, что сам его выдумал, понимаешь? – почти кричал Джордж.
– Он же с соседней деревни, там его тетя… – Я начала рассказ и вздрогнула под грозным взглядом парня.
– Мужчины были в соседней деревне, Амедеа, никакого Фреда не существует!
Я резко поднялась и почувствовала, как волосы на голове зашевелились от страха. А ведь это же он. Он, а не Киро убивал тех девушек! Иначе откуда у него столько информации обо всем этом? Может, Киро пытался его остановить, и Фред узнал, как от него защититься… Кусочки мозаики со щелчками становились на свои места, и я в ужасе смотрела на Джорджа, не видя его.
Тот почувствовал мою панику и в один шаг подошел ко мне, без лишних слов обнял и уткнулся носом мне в макушку.
– Я знаю, о чем ты подумала. Что на месте Долли могла быть ты, но по какой-то причине он не стал убивать тебя. Видимо, он действительно влюбился, раз даже меня решил убрать с дороги.
Слезы покатились по щекам, и я поняла, что не могу остановиться. Я предала Киро, предала Амико ради того, кто был настоящим чудовищем!
Джордж гладил меня по голове и успокаивал, как будто это мне грозит смерть на виселице. Ну уж нет! Я не дам Фреду уничтожить еще одного моего друга.
Я резко отстранилась от парня и упрямо заявила:
– Знаешь, а ведь он не дурак. Понял, что не смог закончить начатое и решил сделать это руками местных. Это он выманил Долли, чтобы все подумали на тебя! Я видела, как ты уходил в лес вчера, и ты был один. А еще я знаю Фреда, он не вымысел. Я докажу, что ты не виноват.
Я обняла парня еще раз и поцеловала в щеку.
Он как-то растерянно прошептал:
– И ты сделаешь это для меня? Я же испортил тебе все детство, преследовал тебя и не давал спокойно жить! – Он обреченно уставился на меня.
– Конечно, сделаю, Джордж! С недавних пор я тебя простила, но и в противном случае я все равно не могу позволить тебе незаслуженно умереть. И прости, что не послушала тебя тогда…
Развернувшись, я покинула комнату Джорджа и побежала на улицу. Чем быстрее доберусь до совета, тем быстрее все закончится.
Совет располагался в центральном здании на площади. Вскоре я добежала туда, на ходу стирая испарину со лба и горящих огнем щек воротом платья. Забежав внутрь, я открыла первую попавшуюся дверь и оказалось, что угадала. На меня уставилось пять пар глаз. Недовольство и удивление читалось в их взглядах, но я проигнорировала это. Гордо подняв голову, я уверенной походкой прошагала в центр комнаты и предстала перед ними как есть. Молчание затянулось, и я решила все же озвучить то, с чем пришла…
– Вы должны отпустить Джорджа, он не врет!
По залу послышались шепотки, но не обращая внимания, я продолжила:
– Я тоже знаю, кто такой Фред…
После моей речи, в которой я рассказала все, что знала о Фреде, о Джордже и их драке возле моего двора, все громко загудели. Отец Джорджа даже выпрямился на стуле. На его лице начали появляться краски жизни. Это заставило немного расслабиться и меня. Если он верит, значит, есть надежда, что и остальные поверят.
– Кажется мне, дорогая Амедеа, что вы выгораживаете парня потому, что он вам нравится, только и всего! – сказал противный старик, член совета, и хитро сощурил глаза.
Я открыла рот от возмущения, собираясь высказать ему все, что думаю, но не успела произнести и слова, как отец Джорджа встал и грозно произнес:
– Это было лишнее, Майерс! По-моему, каждая мышь в этой деревне знает, насколько Джордж успел попортить жизнь юной девушке. И если она нашла смелость прийти сюда и начать выгораживать моего сына, вместо того чтобы малодушно промолчать, то мы уж точно должны принять ее слова во внимание. Уж кто-кто, но Амедеа бы не стала врать в угоду тому, кто сделал ее жизнь в деревне невыносимой.
Мужчина сел, и остальные согласно закивали.
– Иди, Амедеа. Мы решим, что делать с Джорджем. Твои слова нам очень помогли, – устало выдохнул отец парня.
А мне ничего не оставалось, как уйти. Я вышла на улицу, полная смятения и тревожных чувств. Но все же что-то подсказывало мне, что теперь все будет хорошо.
Я медленно направилась домой и думала обо всем, что произошло со мной за последнее время. Как я могла так поступить с Киро? Да, пусть Фред был очень убедителен, но я прежде всего должна была поговорить с фавном. Хотелось уже сейчас бежать в лес, но я понимала, что скорее всего друг не захочет меня видеть. Схватившись за пучок пиона шее, я со злостью сорвала его, бросила под ноги и стала втаптывать ни в чем не повинный цветок в землю, будто в нем был корень всего зла.
Ноги покрылись пылью, а цветок обратился в труху. Но облегчения мне это не принесло. Я помчалась домой. Хотелось уничтожить все цветы, распиханные мною по дому. Я знала, что это уже не поможет: Киро больше не придет. Но боль, разъедавшая сердце, требовала сделать хоть что-нибудь.
