Руслан Александрович Локтев
По стопам богов. В кольце времени

Полная версия

Гром прогремел в небе. Тучи зашевелились, словно огромные чудовища. Город охватило пламя. Горели тростниковые крыши глиняных построек и деревянных амбаров. В пожаре плавились некогда прекрасные росписи храмов, гибли великолепные сады, и закипала вода в каналах. Мёртвые птицы распластали свои крылья на улицах города, в исступлении мычал раненный скот, ужасно кричали люди.

Среди дворцовой колоннады, рядом с высохшим бассейном раздался тихий плач юной девы, что склонилась над дряхлым стариком. Его лицо покрывали гноящиеся язвы, а глаза – белая пелена. Он ловил ртом воздух, но понимал, жить ему остались считанные минуты. Чтобы не тратить их зря, старик собрался с силами и крепко схватил девушку за руку.

– Вот и всё, родная, – прокряхтел он. – Уходи! Беги, пока не поздно. В горы, на край света. Беги, что есть сил.

– Какой в этом смысл? – сквозь слезы произнесла дева. – Я лучше умру здесь, рядом с тобой, чем буду прятаться в страхе.

– Уходи, – просил старик. – И молись, что есть сил. Возможно, они увидят, что не все отвернулись от них.

Девушка прижалась к его груди. Крики людей звучали всё ближе. Гром загрохотал ещё громче. Казалось, небо вот-вот рухнет на землю.

– Он прав, – прозвучал голос из-за колонны. – Вера и борьба лучше, чем смирение и мучительная смерть.

Вперёд вышел высокий мужчина в белоснежном переднике, опоясанным золотой плетёной веревкой. У него были необыкновенные глаза без зрачков, а голову украшали два высоких пера. Дева не видела этого мужчину прежде, но от него исходила странная успокаивающая энергия. Она услышала его безмолвный приказ, сжала кулаки и помчалась прочь.

– Спасибо, мой господин, – расплылся в улыбке старик и испустил дух.

– Твои молитвы не были напрасны, – произнёс незнакомец, – иди с миром.

Во дворе перед колоннадой раздался оглушительный рёв. Небо содрогнулось. На землю, уничтожая всё вокруг, упали огненные шары. Колонны пошатнулись, словно тростниковые стебли, клубы дыма и пыли застлали двор. Из яростного пламени показался силуэт огромной львицы с окровавленными клыками. Над её головой парил золотой диск, источающий мощную разрушительную энергию, а вокруг него обвилась свирепая кобра.

Высокий мужчина, словно не обращая внимания на рухнувшую за его спиной колонну, смело вышел навстречу чудовищу и преклонил колено. Он поднял руки вверх и воскликнул:

– Стой, сестра!

Тело львицы затряслось, её окутала дымка, и через пару мгновений вместо неё появилась стройная женщина в серой шкуре, со светлыми волосами и сияющими золотом глазами. С её рук капала кровь, а золотой диск с коброй превратился в сверкающую драгоценность на макушке.

– Бр-р-ратец Шу? – прорычал она. – Что делаешь ты здесь?

– Уйми свой гнев и выслушай меня! – произнёс мужчина и опустил голову.

– Говор-ри, да побыстр-рей! У меня мало вр-ремени. – Оскалилась могучая дева. – Всё тело в огне, и душа р-рвётся нар-ружу.

– Сестра, прошу, придержи свою жажду, – взмолился мужчина. – Ты в большой беде. Совет заставил отца изменить решение. Они хотят остановить тебя.

– Остановить? Меня? – жутко рассмеялась богиня. – Меня никто не в силах остановить!

В тот же миг тучи закрутились в воронку, зашумел свирепый ветер. Око над головой богини засветилось. Хаос, заключённый в нём, питался не солнечным светом и не энергией Творца, а тьмой, смертью и разрушениями. И чем дольше Сехмет сеяла их семена, тем глубже в человеческий мир проникали корни хаоса.

– Он дал людям свою силу! – попытался докричаться до богини Шу. – Могущественную реликвию, способную сокрушить тебя!

Богиня вцепилась в плечи брата окровавленными руками. Его тело пронзила жуткая боль, но он не издал ни звука.

– Отец не мог предать меня! – отчаянно воскликнула Сехмет.

– Предательство – удел людей, сестра. Он просто хочет исправить ошибку. – Дрожащим голосом сказал Шу. – Избавься от Ока, пока оно не поглотило тебя целиком.

– Значит, они так полюбили этих букашек, что готовы пожертвовать мной ради них? – заревела женщина, вновь обратилась чудовищной львицей и сбила мужчину с ног.

– Спасибо, что предупредил, братец, – услышал он шёпот в голове. – Я уничтожу и людей, и эту жалкую реликвию, а потом отомщу всем, кто осмелился встать на моём пути.

***

Нефернеферуатон вздрогнула от неожиданного прикосновения. Её сердце бешено заколотилось, стало трудно дышать, по щеке скатилась капелька пота. Нежная рука погладила её волосы и спустилась по щеке к подбородку.

– Боишься меня? – прозвучал тоненький голосок. – Почему?

– Простите меня, господин, – ответила женщина, не рискнув обернуться. – Я не слышала, как вы вошли. Это от неожиданности.

– Это же я, твой сын.

Его глаза с чёрной окантовкой горели пламенем, на голове сверкала золотом высокая корона, просторное платье с длинными лентами ниспадало до самого пола.

– Ты дрожишь, словно перед тобой ядовитая кобра, – презрительно бросил юноша.

– Прости, – прошептала Нефернеферуатон и склонила голову.

– Не нужно извиняться, мама, – произнёс владыка Хаатон. – Я всё понимаю. Твой страх – естественное для человека чувство. Я не буду требовать от тебя любви – это глупо. Хотя могла бы и притвориться.

Он неожиданно засмеялся и сел на резное деревянное кресло.

– Это дурацкое чувство так изменило богов. – Сказал он, прикрыл глаза и поднял голову. – Ах, раньше они были другими. Не ведали сомнений, страхов, сопереживания, но вы так сильно их возлюбили и пресмыкались перед ними, что в какой-то момент им стали не чужды ваши жизни и чувства. Они переняли у своих созданий гораздо больше, чем дали им. Даже стали на ваши просьбы откликаться, изучать вас и подражать. Переняли даже эти ваши различия. Мужское и женское, юность и старость, добро и зло, сила и разум – их так привлекали эти противоположности. Ради них боги даже предавать друг друга готовы были.

– Боги предали тебя? – догадалась Нефернеферуатон и несмело подняла глаза.

– О, да, – ухмыльнулся владыка Хаатон. – Но скоро я поквитаюсь с ними и воссияю над миром, а ты поможешь мне.

– Я исполню всё, что пожелаете, – упала перед мальчиком женщина.

– Ты поведёшь мою армию на врагов.

– Я? Но, владыка!

– Враг задумал хитрость. – Продолжил юноша, не обратив внимания на удивление Нефернеферуатон. – Он снова хочет заманить меня в ловушку, но на этот раз всё будет по-другому.

***

– Это же неразумно! – воскликнул человек в полосатом платке и боевой кирасе. – Зачем отступать из укреплённых крепостей и давать бой врагу на открытой местности, когда он имеет численное преимущество?

– Думаете, я этого не понимаю? – возмутился пожилой писец в очках с большими круглыми линзами. – Мне прекрасно известно наше положение, генерал Хори, но на этом настоял Нахтамон. Прошу прощения… Его Величество Нахтамон Неджнефер.

Медути заметно покраснел. Ему было совсем непривычно называть своего воспитанника по титулу даже на официальном совете.

Хотя Нахтамон уже показал себя, как дальновидный лидер и хороший стратег, многие всё еще видели в нём неопытного юношу. Генерал Хори нахмурился. Командующая разведкой Тия закатила глаза, будто её это не касалось. Мермеша¹ Урмака вовсе не понимал о чём речь. Хатиа² септа³ Та Ур⁴ удручённо покачал головой. Ему лучше всех было известно место, где Владыка Юга и Севера Нахтамон Неджнефер собирался дать бой армиям солнцепоклонников. Оно находилось рядом с пустынным кладбищем давно забытых царей. Там не было ни естественных преград, ни крепостей. Воины будут там как на ладони, так ещё и под палящим солнцем. В этом месте даже грамотная стратегия не поможет одолеть превосходящее по численности войско.

– Господин Медути, – прервал неловкое молчание генерал Хори. – Это действительно звучит, как самоубийство, но может мои выводы поспешны, и у Его Величества есть какой-то хитрый план?

Чати⁵ перевёл взгляд на высокую воительницу, которая витала в облаках и выводила пальцем на столе незамысловатые узоры. Она не сразу обратила внимание на обращённые к ней взгляды.

– Чего вы на меня смотрите? – всполошилась Тия. – Думаете, если Его Сиятельство не удосужился посвятить вас в свой план, то мне что-то рассказал?

– От вас трудно что-то утаить, госпожа, – многозначительно улыбнулся Медути.

– Ну, если на то пошло, дать бой в Та Ур – идея не Нашего Величества, – фыркнула Тия. – Дело в каких-то божественных силах и энергиях, о которых понятно только Анху.

– Один мальчик не сокрушит всю армию солнцепоклонников, – скрестил руки на груди генерал Хори.

– Вы недооцениваете Анху, – улыбнулся Урмака. – В нём таится божественная сила, которой ни одна армия или чародеи не смогут противостоять. Кроме того, возможно нам и не придётся сражаться со всем войском солнцепоклонников. Достаточно будет обезглавить врага, победить носителя Ока, и тогда все армии рассыплются как песчаный замок.

– Мы сейчас просто гадаем! – вспылил Хори. – Как нам защищать своих людей, не зная, что задумали Его Величество и Анху? Где они сейчас? И почему ничего не говорят людям?

– Сейчас им нужны покой и уединение, – ответил Медути. – Они ищут в Дуате духа, который знает, как победить Око.

***

Анху беспокойно ходил из стороны в сторону по краю скалы, обрывающейся в непроглядную тьму. Он поднёс к лицу бирюзовый кристалл и что-то попытался высмотреть в нём, но увидел лишь отражение.

– Хватит метаться, словно испуганный тушканчик! Меня скоро затошнит от твоего беспокойства, – выпалил красноглазый мужчина, уютно расположившийся на спине громадного каменного сфинкса.

– Не затошнит, ты не можешь… – насупился Анху и вновь всмотрелся в кристалл. – Почему он так долго не отвечает? Может нам стоит проверить, всё ли в порядке?

– И сразу привлечь внимание прихвостней Ока, – фыркнул Сетх. – Если ты так не уверен в своём друге, зачем отправил именно его?

Анху задумался и попытался унять тревожные мысли.

– Я доверяю ему, – тихо сказал мальчик.

– Тогда сядь и не маячь! – грозно приказал Сетх. – Не хватало, чтобы нам пришлось скрываться в арите⁶ из-за того, что нас почуял какой-нибудь заблудший лазутчик. Там твой дружок точно с нами не свяжется.

Бог был прав. Беспокойство Анху лишь привлекало внимание других обитателей Дуата. Он уже чувствовал за спиной любопытные взгляды двух птицеподобных духов Ба. Мгновение назад их здесь не было. Навредить чудесному мальчику и богу они не могли, но выдать их присутствие – вполне. Ба были любопытны. Их всегда притягивали сильные эмоции. Так Ба находили своих земных попутчиков в Дуате. Духи, что наблюдали за Анху наверняка отличались пугливостью и тревожностью, вот и прилетели к самым крайним пределам Холмов Хора, где скрывались Анху и Сетх.

Чем дольше Анху ждал реакции кристалла призыва, тем больше сожалел о своём решении послать в одну из самых опасных областей Дуата своего лучшего друга. Нахтамон был храбр и отважен. Он неоднократно доказывал, что способен самостоятельно находить выход из сложных ситуаций. Кроме того, Анху отлично подготовил его к этому необычному путешествию, снабдил самыми необходимыми заклинаниями и знаниями, натренировал его чутьё и даже дал кристалл призыва, с помощью которого тот мог установить с ним связь. Тем не менее, у Нахтамона было не так много опыта, как у Анху. Кроме того, он оставался последним наследником правящей династии Та Мери. Что если он потеряется в Дуате? А если его схватят? Анху укорял себя за то, что подверг Нахтамона опасности.

– У тебя не было выбора, – сказал Сетх. – Как и у него. Честно говоря, я думаю, Хор прав. Одной силой нам не совладать с Оком.

– Чего же тогда спорил с ним? – прыснул Анху.

– Люблю его раздражать, – хохотнул Сетх.

– Лучше расскажи мне про богов, – произнёс мальчик, надеясь, что хотя бы рассуждения о дальнейших действиях отвлекут его от тревожных мыслей. – Если Око завладело их силой, то я хочу знать, чего от него ждать.

– Хм, – почесал подбородок Сетх. – Те силы, что получает хранитель одного из Эннеады⁷, помогали нам почуять присутствие Сехмет в мире людей. Они особенные, и отнимают много энергии носителя, поэтому Око вряд ли будет их часто использовать, но подстраховаться не помешает.

Бог спрыгнул со спины сфинкса и сел рядом с Анху на краю мрачной бездны. Его глаза вспыхнули красным пламенем, и он окунулся в тоннели своей памяти длинной в тысячи лет.

– Око обретает силу благодаря хаосу, что творится вокруг, – сказал Сетх. – Оно питается кровью и смертью. Жертвоприношения укрепляют Сехмет. Её сила – трансформация. Тысячи лет назад во время истребления людей она использовала её, чтобы приобретать устрашающий облик и сеять панику.

– Она может принять любой облик? – поинтересовался Анху.

– Да, но сейчас она старается не привлекать внимания этой силой и остаётся в облике человека, в которого вселяется, – ответил Сетх.

– Разве ей не нужно разрешение Ба, чтобы вселиться в человека?

– С силой Осириса это не проблема. Наш отец мог гармонично существовать с любой Ба, поскольку они издревле были его верными слугами. Они беспрекословно подчинялись ему, а значит, носитель силы Осириса мог влиять на разум и чувства людей. Он мог покорять их и добиваться согласия.

– Вот почему воины Солнца, атонисты и мешика подчиняются зову носителя Ока. – Задумался Анху. – Неужели люди никак не могут противостоять ему?

– Только если обладают очень сильной Ка⁸ и отрекаются от веры в солнечного бога, которым притворяется Око. – Скривился Сетх. – Во время истребления людей Сехмет использовала страх и разрушение, грубую силу и гнев, чтобы нести хаос. Теперь она стала умнее, хитрее, и я не сомневаюсь, что это благодаря силе Тота.

– Она даёт безграничное знание? – предположил Анху.

– Хуже. – Недовольно рявкнул Сетх, вспомнив одного из своих бывших соперников. – Дар предвидения. Сила Тота позволяет увидеть судьбу любого человека и последствия его поступков. Мы с Хором думаем, что именно так Око узнало, где нас искать и как застать врасплох. У этого дара есть лишь одно ограничение. Для него нужен контакт с самим человеком, либо с его личной вещью.

– Значит, Око находилось рядом с Джедефхором ещё до того, как мы ушли в Дикие Земли, – задумался Анху. – Может оно вселилось во владычицу Нефернеферуатон?

– Я бы не спешил с выводами, – ухмыльнулся Сетх. – Это слишком очевидно, и как говорила наша матушка Исида: «Что больше всего привлекает внимание, его же и отвлекает от сокрытого». Кстати, именно её сила позволила отделить меня и Хора от хранителей и опутать в Дуате.

– Как это у неё получилось? – полюбопытствовал мальчик.

– Сила Исиды позволяет зачаровывать духов и управлять теми вещами, чьи истинные сущности ей известны. – Сказал бог. – Она не может проникнуть в чужие сердца и мысли, как Осирис, но манипулировать энергией и материей – её истинное искусство, как и сестры-близнеца, Нефтиды. Иногда они существуют как единое целое, иногда как две противоположности.

– Как вы с Хором?

– Да, – усмехнулся Сетх. – Осириса всегда очаровывала сила этих двух богинь, и кажется, именно ими он вдохновлялся, создавая нас… У нас ещё есть Геб и Нут – очень древние боги, которые обладают стихийными силами. С помощью силы Геба Око может вызывать землетрясения, а Нут обрушить звёзды с неба.

Анху очень внимательно слушал рассказ Сетха. Ещё никогда тот не был таким разговорчивым. После Геба и Нут бог упомянул всех древних духов второго поколения, к которому относился и сам. Казалось, что существо, обладающее всеми их силами, невозможно победить. Всё это время люди возносили и питали того, кто в итоге их поработит. Юг Та Мери избежал этой участи только благодаря жречеству бога Амона. Ирония в том, что одно из самых священных теократических государств в мире поклонялось богу, имени которого никогда не звучало в Дуате. Он не встречался в большинстве версий книги «Речений для выхода к Свету»⁹. У Амона не было ни отца, ни матери. Его имя впервые появилось в Хемену¹⁰, в пространных философских трактатах о сотворении вселенной. Естественно о том, что неведомо даже богам, люди знать не могли.

– Не может быть! – удивился Анху. – Значит, люди просто выдумали Амона?

– Забавно, правда? – оскалился Сетх. – И не только его. Половина божеств эллинов и римлян выдуманы, а остальным эти люди поклоняются под другими именами.

– Не вижу ничего забавного! Жрецы обманывали людей сотни лет! – возмутился Анху.

– А боги – тысячи. – Спокойно ответил Сетх. – Не всё ли равно?

– Постой! Ты ещё не упомянул Шу, – вспомнил мальчик. – Он тоже выдуманный?

– Точно, не упомянул, – вдруг помрачнел Сетх и глубоко задумался. – С ним всё сложнее. Он всегда жил как отшельник, вдали от остальных богов. Не общительный и странный он был. Никто не знал, в чём его сила, кроме Творца и любимой сестры…

***

Нахтамон осторожно пробирался по руинам призрачной крепости. Он опасливо смотрел вверх на чёрные глыбы из вулканического стекла, которые парили в воздухе. Казалось, они вот-вот рухнут на громадные стены, но этого не происходило. Глыбы качались в воздухе на невидимых нитях и парили благодаря каким-то неведомым силам. В этом странном месте на юного владыку Юга и Севера взирали тысячи глаз несчастных, замурованных в стенах из ракушечника. Глаза моргали и пугали своей неестественностью. Пол был усыпан золотым песком и драгоценными камнями, словно берег, на котором разбивались корабли полные сокровищ из далёких стран.

«Храм из ракушечника – место, где души алчных людей вынуждены проводить вечность». – Вспомнил наставления Анху Нахтамон. – «Они видят сокровища, слышат звон золотого песка, что пересыпается под дуновением ветра, но не могут дотронуться до него, обладать им».

Все жадные души находили это место по пути к Залам Аменти. Стоило им прикоснуться даже к самому маленькому драгоценному камню, и это место навсегда становилось их ловушкой. Стены храма из ракушечника сжимались и поглощали заблудшие души.

Помня об этом, Нахтамон осторожно переступал через лазуритовые камушки, обходил агатовые россыпи, и старался держаться подальше от стен, из которых слышался жалобный стон.

«Жрецы говорили, Осирис милосерден», – размышлял Нахтамон. – «Но разве это милосердие – подвергать Ба таким пыткам? Заслужили ли они вечные муки? Они ведь навсегда останутся в этой ловушке».

В Дуате юноша увидел многое, чего стоило опасаться при жизни – алчности, гордыни, корыстолюбия. Путь, уготованный Осирисом, мог наказать даже за враньё и невнимательность, а Нахтамон знал, в мире нет людей, которые хоть раз в своей жизни не пускали всё на самотёк или обманывали других. Спасти людей могла только книга «Речений для выхода к Свету» и воля Ка. При жизни человек мог совершать ошибки, грешить, но здесь у него был шанс очистить свою душу.

«Может в этом и суть?» – подумал Нахтамон, обходя блестящие кристаллы серебра, торчащие из золотого песка. – «Если человек ничему не научился и ничего не понял даже после смерти, то и на лучшую судьбу может не рассчитывать? Если бы люди не боялись Дуата и суда Осириса, хаос уже давно охватил бы мир людей. Атонисты и другие солнцепоклонники не верят в суд Осириса. Они свободны от страха, но их и не удерживают цепи морали. Людям нужно во что-то верить, даже если боги покинули Залы Аменти».

Владыка Юга и Севера вспомнил, как рассказал своим приближённым, что богов больше нет. Вспомнил испуганные глаза Меритшерит, трясущиеся руки Бакенхонсу. Даже Медути в тот момент съёжился, словно птенец, выпавший из гнезда.

«Мы с Анху должны остановить хаос», – Нахтамон крепко сжал кристалл призыва, – «Он сказал, что использовать кристалл нужно тогда, когда никто меня не видит и не слышит, а здесь тысячи глаз и ушей. А что если… Тайный коридор! Но его ещё нужно найти».

Юношу вдруг схватила рука, вырвавшаяся из стены храма.

– Помоги! Вытащи меня, и я покажу тебе тайный коридор! – прохрипел кто-то, будто услышал мысли Нахтамона.

Тот резко одёрнул руку и громко произнёс:

– О, Великая¹¹, защити меня незримой нитью! Я тот, кто ступает, но чьих шагов не слышно!

В этот же момент силуэт Нахтамона растворился в пространстве Дуата. Лишь едва заметные следы на песке потянулись вдаль.

«Так-то лучше», – вздохнул он с облегчением. – «Две недели тренировок не прошли даром. Но где же коридор?»

Нахтамон смело отправился на поиски. Для него Дуат уже не был таким необычным и пугающим, как во время первого путешествия с Анху. Он уже лучше контролировал эмоции, научился использовать заклинания и находить нужную дорогу. Вместе с хранителем духа Сетха они бы справились куда быстрее, но Анху не мог отправиться туда, где заточён царевич Тутанхамон. По всему Дуату на мальчика и на Сетха расставили сети прихвостни Сехмет – жестокие духи, несущие чуму и скверну. Если дёрнется хотя бы одна ниточка этой паучьей сети, Око будет знать, где находится Анху и тут же явится. Если дух мальчика будет схвачен, то Сетх и Хор не смогут объединить свои силы и противостоять солнцепоклонникам. Именно поэтому Анху просил помощи у Нахтамона. Его тоже могли схватить, но Сетх уверил, что его появление в Дуате останется незаметным для прихвостней Сехмет, если даже он проскользнёт у них перед носом. Эти духи очень зловредны, но не отличаются особым умом и сообразительностью. Если они никогда не видели следов Нахтамона, то не станут на него охотиться.

Скоро юноша наткнулся на алтари, которые ломились от диковинных вещиц из золота, серебра и нефрита. Ножки им заменяли человеческие позвоночные столбы, которые заканчивались уродливыми рыдающими головешками.

«Наверное, они принадлежат самым алчным людям, которые когда-либо жили на земле, – подумал владыка Юга и Севера. – Если тайный коридор существует, он где-то здесь».

Через мгновение Нахтамон сообразил, что нужно делать. Удивляясь собственной сообразительности, он повернул алтари так, что затрещали и скрутились позвонки грешников. С диким криком разверзлась в стене храма кривозубая пасть, открывающая вход в тайный коридор. Нахтамон ринулся в проход. Как только пасть захлопнулась, на стенах зажглись факелы и осветили широкий гранитный коридор, разделённый рядом толстых прямоугольных колонн. Царевич осмотрелся.