Рустам Равдатович Хайруллин
Свежие следы
Открыв сколоченную из досок потемневшую от времени, кое где утеплённую клеёнкой и войлочными полосками входную дверь в избушке, Руслан от неожиданности встал на пороге, впуская внутрь густые клубы морозного воздуха. Дежурный по кухне десятиклассник обомлел от новорожденной красоты, окружающей маленькую бревенчатую сторожку. Её построили для доярок и пастухов, ухаживающих за колхозным стадом в летнее время на большой поляне в ущелье Уральских гор. Луг с башкирским разнотравьем запрятался между горных склонов. Вдоль одного из них, защищающего поляну от южных ветров, бежала быстрая речка. В прозрачнейшей холодной воде на перекатах стайками стояли в ожидании падающих насекомых пугливые хариусы и радужные форели.
– Закрой дверь, – укрываясь спальником, недовольно пробубнил один из друзей-туристов. – Холодно же.
Поспешно, стараясь не шуметь, плотно прикрыв дверь, юноша вышел на широкое крыльцо и всей грудью вдохнул бодрящую утреннюю свежесть. Выпавший за ночь снег укрыл сказочно белым покрывалом всё, на что падал восхищённый взгляд Руслана. Деревья, растущие на горных склонах, полностью не сбросившие осенний разноцветный наряд, припорошило снежной вуалью. Луг, крыльцо, брёвна, которые туристы притащили из леса, топор, торчащий из пенька, и даже всегда чёрное костровище с воткнутыми рогатинами для котелка представляло из себя белоснежное нетронутое чудо. Светлая тишина, окутывающее эту сказку, не прерывалась озадаченными птицами, вечно ворчащими на осеннюю хандру и величественно проплывающим одиноким облаком в голубом глубоком небе.
Вся эта красота ещё больше поражала от того, что только вчера вечером группа туристов пришла к избушке по тёмному ноябрьскому лесу. Местами проваливаясь в незамёрзшие лужи и перебираясь по скользким камням и брёвнам через бурлящую горную речку, ребята шли по грязи в ожидании тепла от «буржуйки», выхватывая светом фонариков дорогу в непроглядной темноте. Уставшие от тяжёлого пути, они разожгли огонь в металлической печке и, перекусив в сухомятку заснули, прижимаясь друг к другу, на деревянных нарах, служивших в домике и кроватью, и столом, и стульями.
Дежурный долго не решался сделать первый шаг, оглядывая поляну и горы, чтобы не опошлить своими следами эту первозданность. Но как бы не хотелось не спугнуть тишину и покой, осознавая, что десяток голодных друзей, которые вот-вот проснутся, ждут в первую очередь «хлеба, а не зрелищ», вынудило Руслана спустится с крыльца. Любуясь белыми «шапочками» на стебельках растений и скрепя кристалликами снега под ногами, он прошёл по тропинке в овраг, где журчала речка. Здесь его встретила ещё одна красота в виде тоненьких льдинок, спускающихся с берега по камушкам в прозрачную водицу. Неповторимые узоры на границе задумчивого снега и спешащей по своим делам водички завораживали своим совершенством. И опять, кроме звука журчащей речки, даже скрип деревьев в лесу, не отвлекал в утреннем безветрии от наслаждения покоем и умиротворением.
Руслан, набрав воды, постарался вернуться в избу, шагая по своим же следам, чтобы проснувшиеся друзья тоже ощутили всю прелесть первого снега. Затопив буржуйку и разлив принесённую воду в котелки, стоящие на ней, юноша спустился к речке с пустым ведром. Там, где недавно набирал воду, рядом со своими он заметил ещё рядочек следов больших косолапых лап. Испуганно озираясь, паренёк отбросил ведро и, стараясь не шуметь, схватив по пути топор с пенька, быстро вернулся под защиту дома. Сердце Руслана стучало, будто хотело выскочить из груди, руки тряслись.