Самвел Лазарев
Символ дьявола
Символ дьявола
Самвел Лазарев
Глава 1. Неизвестная.
Внешне серийный убийца может выглядеть вполне обычным человеком – хорошим работником, общительным соседом, добропорядочным гражданином. Но мысли его безумны, фантазии кровавы.
Шехтер Гарольд
Пандора стремительно тонула в сумерках. Улицы давно опустели, свет в окнах постепенно гас, люди отходили ко сну. В спёртом летнем воздухе вместе со сгущающейся темнотой разлилось тревожное предчувствие, какое бывает перед грозой. Окружающие звуки стихли, словно невидимая вата покрыла всё вокруг, заглушив вечерний шум города.
Погружённый в размышления, сержант сыска Коул как будто чувствовал, что в городе должно случиться что-то нехорошее, поэтому и спешил в участок с докладом.
Заморосил мелкий неприятный дождь, негромко забарабанив по окнам и крышам домов. Неожиданный раскат грома прервал мысли Коула. Всполох молнии выхватил из темноты двухэтажное каменное здание с массивными решётками на окнах. Из подворотни под ноги сержанта шарахнулась и пустилась наутёк чёрная кошка. Коул чертыхнулся. Однако ни в приметы, ни в религиозные догмы он не верил.
Он зашёл в участок и посмотрел на Тоби, стоявшего за стойкой в карауле. Даже со своим средним ростом сержант был высок для пухлого коротышки и взгляд получился свысока.
– Шериф у себя?
– А сам-то как думаешь? Не припомню, чтобы этот козёл когда-нибудь спешил домой. – Тоби поднял глаза на вошедшего и открыл турникет.
– И то верно.
Коул быстрым шагом преодолел расстояние до кабинета в конце узкого коридора и тихонько постучал. Послышался сиплый мужской голос: «Войдите!» Коул приоткрыл дверь с бронзовой табличкой, на которой красовалось вычурная надпись: «Нестор Тоу. Шериф Пандоры», и переступил через порог.
Шериф исподлобья посмотрел на вошедшего.
– А, это ты, сержант? – Нестор перевёл взгляд на деревянные напольные часы, стоявшие в углу кабинета и пробившие двенадцать раз. – Не поздновато для визита?
– Простите шериф, дело срочное, – Коул снял с головы чуть промокшую шляпу и пригладил волнистые чёрные волосы рукой.
– Что ж, проходи коли пришёл. – Вид шерифа сыскной службы показался Коулу весьма болезненным: округлое отёкшее лицо, подрагивающий подбородок, дрожь в руках.
– Вы в порядке?
– А разве не видно? – огрызнулся Нестор.
– Я скажу Тоби, чтобы он послал за доктором.
– Не стоит, с минуты на минуту Эмилио принесёт лекарство и мне станет лучше.
Нестор отложил на стол пистоль, дуло которого натирал кусочком ветоши, и откинулся в кресле.
– Вечно у тебя что-то срочное. Вот, взять хотя бы… – шериф задумался, видимо, копаясь в своей памяти. – В последний раз, ты бесцеремонно, без стука, ввалился в мой кабинет, когда я ел изысканнейшее кормарье.
То ли от недомогания, то ли от злости, навеянной болезненными воспоминаниями, шериф поджал губы.
– Я бы ещё понял… доложи ты мне о хищении м… скажем… кошеля, полного золотых монет, у какого-нибудь аристократа. Но испортить мне ужин из-за хищения у вонючего рыночного торговца не менее зловонного, трёхдневного сома… Это знаешь ли чересчур!
– Но шериф, – Коул позволил себе перебить Нестора, – разве кража сома у торговца чем-то отличается от кражи кошеля с золотыми монетами? С какой стороны не посмотри. И то, и другое – преступление.
– Ты меня поучать вздумал?! – Нестор кинул гневный взгляд на сержанта.
– Нет, шериф. – Коул решил не возражать.
– Смотри мне! – Нестор погрозил сержанту пухлым указательным пальцем. – Неужели это и впрямь не может подождать до утра?
– Не может.
Шериф снова глянул на часы.
– Куда же запропастился этот болван Эмилио?! Осёл на двух копытах! Его только за смертью посылать! – Нестор поёжился в кресле, скрестив руки на животе.
– Что ж, раз ты здесь, а дело и впрямь срочное, я выслушаю тебя. Надо признаться, мне льстит, что среди моих подчинённых нашёлся человек, для которого служба в сыске – это нечто большее, чем просиживание штанов!
Коул напрягся. Комплимент от шерифа – не к добру.
– Ну, довольно сантиментов! Выкладывай, что стряслось?
– У нас проблема шериф… – начал было Коул, но не договорил.
Дверь позади него распахнулась, и в кабинет вбежал запыхавшийся Эмилио. Молодой человек был высок, худощав, со светлыми волосами, белёсыми бровями и ресницами. Сейчас старался восстановить дыхание и выглядел нелепо и неуклюже.
Коул считал его выскочкой и недотёпой. Впрочем, заниженной самооценкой Эмилио совсем не страдал и с другими служителями закона всегда держался смело, даже нагловато.
Нестор вскочил с кресла.
– Где тебя черти носят? Почему так долго? – зрачки шерифа поглотили радужку и, застыв, вперились в запыхавшегося с дороги подчинённого.
Эмилио промокнул платком выступившие на лбу капли пота и принялся оправдываться:
– Простите, шериф. Бежал со всех ног!
– Медленно бежал! – огрызнулся Нестор.
Коул обернулся, с ухмылкой глянул на сослуживца: «Этот Эмилио словно заноза в заднице! Мало того, что он постоянно крутится возле шерифа, стараясь всячески ему угодить, так ещё вечно путается у меня под ногами! Вот и сейчас припёрся в самый неподходящий момент, правда, в этот раз он явно оплошал. Нестор недоволен, а значит, мальчика на побегушках ждёт выговор, а, возможно, и более суровое наказание».
Впрочем, вид Эмилио оставлял желать лучшего: растрёпанные волосы, распахнутый ворот рубахи, сапоги в грязи.
«Шериф Тоу – редкостный педант, скрупулёзно требующий от своих подчинённых соблюдать два незыблемых правила: пунктуальность и опрятность. Только что Эмилио нарушил оба». В подтверждение своих мыслей Коул уставился на идеально отполированную до зеркального блеска лысину Нестора. Сержанту тоже доводилось попадать под раздачу, так как он появлялся на службе с трёхдневной щетиной, что не было признаком лени. Почти всегда мысли Коула были заняты работой и только работой, которой в большом городе хватало с лихвой.
– На дворе ночь, – продолжал Эмилио. – Проклятый доктор долго не открывал.
– Отставить болтовню! Ты достал то, за чем я тебя посылал? – рявкнул Нестор. Его нижняя губа оттопырилась и как-то чудно завернулась. Шериф еле сдерживался, чтобы не швырнуть в парня чем-нибудь тяжёлым.
– Да, шериф! Достал! – Эмилио сунул руку за пазуху.
– Так какого хрена ты встал на пороге?! Скорее неси сюда!
Эмилио подскочил и положил на стол маленький свёрток. Предательски подрагивающие пальцы Нестора развернули бумагу.
– Что это?
– То, за чем вы меня посылали, шериф.
– Я вижу. Почему так мало?
Эмилио молча стоял, потупив взгляд в пол. Нестор вынул опиумную трубку из ящика стола и начал набивать её курительным концентратом из свёртка.
– Я вопрос тебе задал! Мохнатые, но идеально подстриженные седые брови приподнялись. Он прикурил от свечи в серебряном подсвечнике, стоящей на краю огромной столешницы, обтянутой бордовым сукном.
– Простите, шериф. Взял всё, что было, – промычал Эмилио.
Нестор цыкнул и с явным негодованием покачал головой.
– Так прям и всё?
– Именно так, шериф!
– Совсем доктор от рук отбился. Сдаётся мне, крысёныш не понимает, с кем имеет дело. Хм… Надо бы преподать ему урок.
– Верно толкуете, шериф. Если позволите, я легко могу всё устроить, – Эмилио злорадно ухмыльнулся.
Нестор взглянул на сержанта.
– А ты что скажешь?
Коул встрепенулся. Ему уже стало казаться, что шериф успел позабыть о его присутствии.
«Что ты хочешь от меня услышать, старый дурак? То, что ты ничем не лучше грабителя с большой дороги? Да будь моя воля, ты давно сменил бы свой кабинет на тюремную камеру». Коул пожал плечами.
– Надо, значит надо, – без особого на то желания ответил он.
– Правильно мыслишь, сержант, – Шериф довольно причмокнул, покручивая в руках трубку.
– Вот что, Эмилио. Завтра с первыми лучами солнца возьмёшь пару наших и нагрянешь к доктору с обыском! Проверьте всё: чердак, подвал. Если потребуется, переверните дом вверх дном. О результате проверки доложишь лично! Найденный товар в мой кабинет, умника – докторишку за решётку. Пусть посидит пару дней с крысами, поглядим, как он тогда запоёт.
– А если ничего не найдём?
– Найдёте! – Нестор замолчал, потом добавил, – Не найдёте – так подкинете. Мне что, учить тебя надо? На вот, забери. Нестор отодвинул свёрток.
– Но ведь тут опиума кот наплакал. За это задержать не получится… Он ведь доктор и может хранить немного опиума для обезболивания.
– Так сделай что-нибудь. Разбавь с тёртым листом чая или полынью. Придумай. Мне что, учить тебя надо?
– Не беспокойтесь, шериф. Сделаем всё красиво. Да так, что комар носу не подточит, – отчеканил Эмилио.
– Другое дело. Свободен, – шериф махнул рукой, указывая Эмилио на дверь.
Молодой сыщик низко кланяясь, торопливо покинул кабинет.
«Опять повезло гаду. Я уж грешным делом понадеялся, что на этот раз малой отхватит по полной», – подумал Коул, взглядом провожая Эмилио.
– Сержант, а ты что молчишь, будто воды в рот набрал? Не нравятся мои методы? – поинтересовался Нестор, прищурив один глаз. – Мало того, что доктор втихую приторговывает опиумом, так ещё не платит налог с выручки. Губернатор и казна недополучают. Выходит, он – преступник. Посему должен ответить за содеянное. Чтобы его прищучить, сгодятся любые методы. Ну… Это… Как там говорится? С волками жить – по волчьи скулить.
– Не скулить, а выть, – поправил Нестора Коул.
– Именно! Хотя, я не вижу разницы.
– Да, но почему не сжечь конфискованный опиум?
– Сжечь? Ты с ума сошёл?! Опиум – это важная улика! Так что будет храниться в моём кабинете под замком. Нестор кинул взгляд на выкованный из листов железа ящик, стоящий в дальнем углу комнаты. Это самое надёжное место в городе, к тому же мне так будет спокойнее. Он ехидно улыбнулся и опустился в своё любимое кресло. Сильно затянулся из трубки, выдохнул и, закатив глаза, замер. На некоторое время в комнате повисла тишина, разбавленная сизым дымом, крадущимся ядовитой змеёй под сводом пожелтевшего потолка. Коул молча ожидал, когда начальник сыскной службы насладится дозой.
Наконец, Нестор ожил. Его поплывший взгляд скользнул по стоящему в дверях Коулу.
– Ты ещё здесь?
– Мы не закончили, шериф.
– Не закончили? Ах, да… Ты что-то мямлил про… – Он затянулся и, сложив губы трубочкой, выпустил кольцо густого дыма, следом второе. – Про…?
– Убийство. Вечером на берегу обнаружили труп девушки. – Коул сделал паузу. Хотел убедиться, что Нестор слушает его, а не парит среди планет и звёзд в состоянии блаженства. Шериф приоткрыл один глаз:
– Как думаешь? Эмилио нарочно так долго нёс мне опиум? Он знает, как я страдаю без лекарства. Возможно, понадеялся, что сердце моё не выдержит, и я протяну ноги. Он перекинется парой-тройкой слов со своим родственничком и займёт моё место. – Нестор с досадой погладил рукой потрескавшуюся кожу на подлокотнике кресла.
Следующие пару секунд Коул молчал. Он наивно полагал, что Нестор слушает его, а оказалось, старый кретин думал совсем о другом. Однако нужно было что-то ответить…
– Будь у Эмилио желание избавиться от вас, ему не понадобилось бы убивать. Как вы сами только что сказали, проще было бы договориться с дядей. К тому же…
– Она из богатой семьи? – перебил его Нестор.
– Кто?
– Ну, та девица, которую нашли на берегу.
– Не думаю. Одета просто. Да и от платья мало что осталось. Так, одни ошмётки… – Коул пожал плечами. – Труп опознать не удалось. Слишком долго пробыл в воде. Лицо сильно изъедено рыбами.
– Вдруг доктор уже свалил со своим добром? Он ведь умный. И диплом на стене в рамочке висит. – Нестор опять сменил тему разговора. Теперь его указательные пальцы отбивали дробь по столу.
Сержант поспешил успокоить Нестора.
– Не думаю, что какому-то докторишке под силу перехитрить Вас. К тому же, у Вас на стене тоже висят в рамочках похвальные листы от губернатора и газетные вырезки о раскрытых делах.
– Это да.
Коул попытался вернуть тему разговора в прежнее русло.
– Я разузнал у наших людей, заявления о пропаже в Пандоре девушек отсутствуют. Правда, есть нечто важное! Я осмотрел тело и могу с уверенностью сказать…
– Забудь. Раз заявления о пропаже нет, выходит девка не из здешних. Скорее всего тело принесло течением и прибило к берегу. Да и будь она одной из Пандоры – это не меняет сути дела. Ну, убили девку и что? Не будет шляться по вечерам неизвестно где и непонятно с кем. Сама виновата!
– Шериф, видимо, Вы не совсем правильно меня поняли.
– Ты назвал меня идиотом?
– Нет шериф, возможно, я неверно донёс информацию. Труп был сильно обезображен и расчленён.
– Вот как? Это меняет дело, сержант! Свидетели, улики… что есть?
– Пока ничего, но я готов найти и схватить убийцу, если поручите дело мне. Думаю, мы имеем дело с психопатом, который несколько месяцев держит в страхе соседние провинции. Даю Вам голову на отсечение. Я понял это по почерку убийцы. С такими же ранами находили тела в Латакии и Дримгарде.
– Это глухое дело, сержант, бесперспективное, а мне нужна раскрываемость! Губернатор требует положительных отчётов… Не мне тебе объяснять, сколько желающих мечтает занять моё место, – как бы вспомнив об Эмилио, Нестор посмотрел на дверь.
– Если мы схватим маньяка, вы сможете выдвинуться на пост губернатора, и тогда Вам нечего будет бояться. В Пандоре и во всей провинции Ваша власть станет безгранична.
Коул страстно желал получить одобрение на расследование и поимку психа, потому и решил прибегнуть к лизоблюдству. С минуту шериф сидел в молчании, прикрыв глаза. Скорее всего думал над словами сержанта. Коул терпеливо ждал. Слишком многое зависело от решения Нестора.
Наконец, шериф открыл глаза. Коул заметил, что взгляд его начал проясняться.
– Пустое. Вот тебе одна из версий. Пьяный муж убил жену из ревности или жертва задолжала денег ростовщику. Не заплатила по долгам – вот и грохнули, а после решили замести следы. Обставили всё так, будто это дело рук сумасшедшего потрошителя. Ведь не для кого не секрет, что маньяк делает с телами. Да и мало ли психов шляется по улицам городов?
– Но шериф! Я уверяю Вас, это отнюдь не дело рук сподручных какого-нибудь ростовщика и уж тем более не ревнивого мужа. Нормальный человек не мог бы сотворить подобное.
– Почему нет? Вот что, сержант! Не тебе делать подобные выводы. Мне странно слышать от тебя такое. Ты ежедневно видишь на улицах трупы. Если на каждого убитого я выделю по сыщику, то уже к концу дня останусь без людей. Мы расследуем дела только тогда, когда уверены в поимке преступника, и тебе это хорошо известно. Кто-то видел труп девушки?
– Нет. Постовой наткнулся на тело, когда обходил берег.
– Ну и отлично! Сделаем вид, будто мы никого не находили. Избавься от неё и делу конец. Я не могу позволить, чтобы город захлестнула волна ужаса.
– Избавиться?
– Да. Насчёт убитой – распорядись, чтобы её сожгли. Один из местных кузнецов частенько предоставляет для подобных дел свою печь. Не безвозмездно, конечно, но что не сделаешь ради должности шерифа. Нет тела – нет дела! Скажи Тоби я распорядился. Он знает что нужно делать, – подмигнув сержанту, Нестор потёр ладони. – Ты нравишься мне. У тебя есть хватка и чутьё, но убийство без свидетелей и улик… – он задумался. – Хочешь отличиться? Лучше займись этим. Только-только получили. Кстати, дело важное, совершенно не требует проволочек. Не сравнится с этой твоей девкой… Я подумывал поручить его Эмилио, но в свете последних событий… Что ж, на-ка, взгляни, – Шериф взял со стола лист бумаги и протянул Коулу.
Сержант с любопытством начал читать, и его карие глаза невольно округлились: «Из монастыря Святого Валле похитили пять овец, принадлежащих Его Преосвященству».
– Вы серьёзно?
– А я, по-твоему, кто? Шут? – Нестор сдвинул мохнатые брови к переносице, – Епископ в бешенстве, готов щедро платить за поимку воров. Святоше нужны овцы, а нам деньги. Ты же не думаешь, что я плачу своим людям жалование из собственного кармана?
– И где, по-Вашему, мне искать этих овец?
– Искать? Зачем искать? Пойди на базар и купи новых. Но сперва заскочи в монастырь и узнай, есть ли на овцах клейма. Если есть – попроси торговца, чтобы обрезал им уши. Уверен, Его Святейшество не сильно расстроится, когда узнает, что весь скот вернули. Я всё свалю на воров. Кража раскрыта быстро, а погоня за преступниками стоила нам немалых расходов. Задержали конокрадов на границе. Ещё бы чуть-чуть, и любимых овечек Его Преосвященства не нашли. Пусть церковь компенсирует нам затраты.
Коул молчал.
– Решено, бери дело!
– Хотите сказать, что кража пары овец важнее убийства человека?
– Не пары, а пяти!
– Я с радостью уступлю его Эмилио, ну или Маркусу и Фэру.
– Ты сам слышал, Эмилио занят делом доктора, что же до Маркуса, он по просьбе губернатора ловит банду фальшивомонетчиков, а Фэр… Фэр с утра до ночи гоняет карманников. Тогда прикажите Джероми и Бенсону. На сколько мне известно, эти двое постоянно бездельничают.
– Джером и Бенсон, как ты правильно подметил, слишком ленивы. Они нужны мне для другого. Разговор окончен, если у тебя всё, ступай. С утра возьми у казначея пару серебряных, скажи – я распорядился.
– Дадите документ?
– Шлюхи мадам Котэ тебе дадут! Её притон стоит через дорогу. Нестор кивнул в сторону окна.
Коул глянул на улицу. Молнии, пронизывающие тёмное небо, озаряли крышу и шпиль борделя мадам Котэ, который, как ему показалось, этой ночью выглядел особенно зловеще.
– Моего слова вполне достаточно! Как раздобудешь приличных овец – доложишь. Не пристало терзать епископа ожиданием. Сделаешь всё быстро – получишь вознаграждение в пять шиллингов.
– Слушаюсь! – еле слышно ответил Коул, повернулся и вышел из кабинета своей привычной стремительной походкой.
Глава 2. Стечение обстоятельств.
Самая высокая степень человеческой мудрости – это умение приспособиться к обстоятельствам и сохранять спокойствие вопреки внешним грозам.
Даниель Дефо
Коул проснулся с первыми петухами. К своим двадцати семи годам он приобрёл массу привычек, а ранний подъём считал одной из самых полезных. Но сегодня никак не мог заставить себя встать с постели. Не хотелось. Одному из лучших сыщиков в отделе не с руки заниматься поисками каких-то дурацких овец! Но несмотря на негодование и уязвлённое самолюбие, всё же пришлось подняться, наскоро позавтракать и пойти на службу. Чтобы получить обещанное Нестором вознаграждение, Коул решил разобраться с этим делом поскорее и подыскать себе более интересное, нежели обычный подлог. Однако, как это иногда бывает, стоило ему выйти из дому, как всё пошло наперекосяк.
На крыльце своего старенького дома он услышал женские крики о помощи. Какая-то дамочка голосила на углу улицы, возле передвижной лавки с овощами, что у неё украли кошель и указывала пальцем на убегающего оборванца. Никто не реагировал на крики и не пытался ей помочь. Лавочники деловито раскладывали свой товар, а редкие прохожие спешили проскользнуть мимо. Либо делали вид, что их это не касается. Постового тоже рядом не оказалось, так что Коулу пришлось догонять сорванца лично. Мальчишка был хиленький и к тому же явно не рассчитывал, что за ним погонятся. А когда заметил бегущего Коула – то подворотен, куда можно было бы шмыгнуть, рядом не было. Однако он оказался достаточно шустрым, и сержант, несмотря на хорошую форму, настиг его только через пару кварталов и схватил за плечо. Вихрастый рыжий мальчишка с веснушчатым лицом стоял, понурив голову, опустив плечи, и уже не пытался сбежать.
Коул передал преступника первому встречному патрулю, а кошель – даме, вытиравшей крохотным платочком покрасневший от слёз нос. Она всё ещё не могла успокоиться и раз за разом повторяла, что мальчишка, позарившийся на её добро – большой грешник, несмотря на юный возраст. И Господь его обязательно покарает. Но Коул уже не слушал её, он направился в сторону монастыря и почти сразу наткнулся на разборку двух местных шарлатанов. На его глазах обычная с виду ругань переросла в ожесточённую потасовку со всеми вытекающими последствиями: один убил другого, выломав штакетину из низкого белого заборчика и ударив дебошира с размаху по макушке. Тот упал, а штакетина так и осталась держаться на голове, потому что была с гвоздём. Как только Коул крикнул убийце, чтобы он не двигался, преступник выхватил из-за пояса пистоль и прицелился. Сержант думал недолго – выстрелил первым, положив единственную пулю «в яблочко». Коул не имел права умирать сегодня, ведь он ещё не купил для епископа овец, а значит «преступление века» не раскрыто.
Затем он наткнулся на сцепившихся соседок, не поделивших верёвки для сушки белья, и их пришлось разливать холодной водой. По-другому они никак не хотели успокаиваться. После этого он потушил дымящуюся кучу мусора у маленькой деревянной часовни, проводил заблудившуюся старушку до дому. А апогеем торжества добра над злом явилось спасение бездомной кошки, угодившей в сточную канаву. Она орала таким хриплым и полным отчаяния голосом, что сержант не выдержал. Неожиданно для себя Коул выяснил, что любит животных куда больше людей, так что не смог пройти мимо несчастной животины, звавшей на помощь. В какой-то момент ему показалось, что эта взъерошенная чёрная бестия та самая, что накануне перебежала ему дорогу. Он усмехнулся. Если бы Коул верил в приметы, несчастье должно было подкарауливать его за каждым поворотом или углом, но виновница бед сама угодила в неприятности.
В погоне за справедливостью прошла большая часть дня. «Вот ведь какой богатый на происшествия день выдался, – уныло размышлял Коул, – похоже, все в этом городе встали сегодня не с той ноги».
До монастыря он так и не добрался, не встретился с казначеем и не купил епископу овец. Представлять, что завтра ему выскажет шериф, Коулу совершенно не хотелось. Поэтому сержант решил зайти в местную харчевню перекусить и закинуть за воротник пару стаканов виски.
***
Колокол стоящей неподалёку церкви пробил десять раз. В зале появился хозяин заведения, здоровенный детина с пышной шевелюрой и густыми баками на щеках. Он достал из кармана кожаной жилетки серебряные часы на тонкой цепочке и сверил время. Громким басом объявил во всеуслышание, что питейное заведение закрывается до утра. Коул опрокинул последний стакан и вышел на улицу. В голове сильно гудело. За вечер он выпил куда больше, чем планировал, и вдоволь надышался табачным дымом шумных посетителей харчевни. Прошёл год, как Коул бросил курить, и глоток чистого воздуха сейчас пришёлся очень кстати. Промозглый ветерок, будоражащий кроны деревьев, приятно обдал лицо ночной прохладой. Коул сделал глубокий вдох. Стало легче. «Когда напьёшься, жизнь кажется прекрасной», – подумал он, улыбнулся своей мысли и побрёл по мостовой. Лишь оказавшись на одной из улиц бедного квартала, сыщик решил остановиться и оглядеться.
Фонарные столбы освещали только главную городскую площадь, а на больших улицах с наступлением сумерек постовые зажигали и вставляли в держатели факелы. Там, где сейчас находился Коул, единственным источником света служила луна. Он поднял голову и посмотрел вверх: окутанное дымкой полупрозрачных облаков бело-голубое светило зависло над городом, озаряя черепичные крыши домов. «Как же тихо…», – подумал Коул. Люди спали, Пандора утопала в безмолвии. Стрекочущая трель одинокого сверчка умиротворяла. Коул испытал сумасшедшее желание задержаться ещё ненадолго и насладиться этим волшебным моментом. Дневная суета и толкотня его раздражали.
Тишину прорезал детский крик. Через мгновенье он повторился ещё раз, и ещё. Если первый был пропитан чувством страха, то второй и последующий нестерпимой болью. И снова всё стихло. От неожиданности Коул вздрогнул, на миг ощутил холодок, пробежавший по телу, и предательскую дрожь в коленях. Он замер, прислушался, пытаясь уловить посторонние звуки. Раздался очередной возглас, но на этот раз, не такой резкий и пугающий, скорее похожий на стон.
Коул кинулся вперёд, туда, откуда, как ему показалось, кричали. Улица сужалась и поворачивала налево, становясь проулком. Сыщик забежал за угол и замер. Напротив, ярдах в десяти, стоял неизвестный в тёмном длинном плаще. Лица сержант не видел: его скрывал капюшон. В правой руке человека, отражая лунный свет, поблёскивал нож. В левой он держал какой-то странный предмет. В паре шагов от неизвестного, раскинув в разные стороны руки и ноги, лежало маленькое тело. На стене рядом с убийцей Коул разглядел недорисованную кровью пентаграмму.
Несколько секунд они стояли, не шевелясь, и смотрели друг на друга.
– Стой на месте и не двигайся! – крикнул Коул и максимально осторожно потянулся за пистолем. Нащупал за спиной заветную деревянную рукоять, но сразу выхватить ствол из-за пояса не удалось. Он явно переоценил свою реакцию: сказалось сильное опьянение. Стоявший напротив был намного быстрее, но, к счастью, не точнее. Лезвие ножа пролетело в полудюйме от лица Коула. Он уклонился, на долю секунды потерял равновесие. За это время убийца отбросил то, что держал в левой руке, и нырнул во мрак проулка.
Направив пистоль в темноту, Коул бросился следом, но неуклюже поскользнулся и упал, выронив оружие и подвернув правую ногу. Тут он увидел то, что держал неизвестный. Это было сердце! Настоящее, человеческое, детское. В паре ярдов от него на брусчатке распласталось тело выпотрошенного мальчика, лет десяти. Его лицо было повёрнуто к Коулу, веснушки проступили ещё сильнее на бледной, бескровной коже. Стеклянный взгляд пацанёнка как бы застыл на сержанте. Рыжие вихры растрепались, некоторые пряди слиплись от крови и потемнели. Он узнал мальчика. Это был тот самый паренёк, которого сегодня утром Коул передал за кражу кошелька конвою. Мысли о карме прервало резко накатившее чувство тошноты. Коула вырвало. Только теперь он почувствовал тянущую боль в колене. Очевидно, сказалось неудачное падение. Когда он начал подниматься, наступил в собственную блевотину. Поднявшись и попытаясь отряхнуться, Коул с ужасом обнаружил, что его брюки, плащ и пиджак заляпаны кровью жертвы. В голове шумело, мысли выстраивались в каком-то странном порядке и тут же таяли бесследно, мысли ускользали, и сосредоточиться было просто невозможно.
«Да чтоб меня! Надо валить отсюда и побыстрее. В любой момент могут нагрянуть постовые. Наверняка кто-то слышал крики пацана. Я пьян и весь в крови. Мало ли что взбредёт в голову, глядя на всю эту картину? Меня точно задержат и посадят в камеру. Утром придётся объясняться с шерифом и оправдываться: по какой такой причине, вместо того, чтобы встретиться с казначеем, получить деньги и пойти на рынок купить овец, я надрался и не явился в участок. А теперь ещё и это… Лучше вернусь сюда позже».
Он поднял с мостовой свой пистоль и, прихрамывая, поковылял прочь. Когда уходил, всё же нашёл и подобрал нож, пущенный в него мучителем. Будет время, и он досконально изучит оружие. Возможно, оно поможет вычислить убийцу…
