Сара Бет Дёрст
Девочка, которая не видела снов
Моей дочери с любовью
Sarah Beth Durst
The Girl Who Could Not Dream
Copyright © 2015 by Sarah Beth Durst Published by special arrangement with Houghton Mifflin Harcourt Publishing Company
Внутренние иллюстрации Виктории Тимофеевой
© Фишерман Эльза, перевод на русский язык, 2019
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020
1
Софи лишь однажды украла сон.
Как все шестилетние дети, она была любопытной. Сон хранился в блестящей синей бутылке с пробкой в золотых крапинках. Бутылка была без этикетки, и Софи решила, что пропажи никто не заметит.
Когда родители уехали из дома (мама в магазин, а папа на работу), Софи натаскала в лабораторию книг из магазина и сложила их на табуретку. Потянувшись вверх, девочка кончиками пальцев дотянулась до синего стекла, столкнула бутылку с полки, но успела поймать её до того, как та разбилась о старый, покрытый пятнами стол. С некоторым усилием Софи выкрутила пробку и без колебаний выпила содержимое бутылки.
Вкус напоминал свежую дыню.
Девочка ожидала, что сначала увидит похожий на волнистую дымку клубящийся туман, который в сериалах всегда появляется перед тем, как герой засыпает, но вместо этого мгновенно погрузилась в сон. Только что она была в лаборатории, расположенной в подвале книжного магазина, – и вдруг оказалась в кровати, застеленной нежно-розовым бельём с оборками. Сначала она подумала, что это её кровать, хотя розовых простыней у неё не было, но потом вспомнила, кто она и где находится.
Сев прямо, Софи с любопытством оглядела обои, напоминающие сладкую вату, и полки с игрушками. Здесь стоял Дом мечты Барби, и хозяйка комнаты явно любила лошадей. Ночник в форме единорога освещал комнату розовым светом, и на полу и стенах лежали розовые тени.
Вдруг одна тень задёргалась, и из стенного шкафа выползло призрачное чудовище.
От восторга сердце у Софи заколотилось. Медленно, чтобы не спугнуть загадочное существо, она вылезла из-под одеяла и замерла.
Чудовище скользнуло влево, потом подалось вправо. Софи притворилась, что смотрит в окно на луну, виднеющуюся сквозь бледные ветви деревьев. Уголком глаза девочка заметила, что у чудовища есть несколько щупальцев. Ей захотелось пересчитать их, но только она взглянула на существо, как оно нырнуло под кровать.
Софи легла на живот, перегнулась через край кровати и подняла оборку простыни, впустив под кровать лунный свет. Чудовище, забившись в угол, съёжилось и ощетинилось, как кошка.
– Привет! Я Софи, – поздоровалась девочка.
Существо оскалилось и зарычало, сверкнув тремя рядами острых треугольных зубов.
– Не бойся, – сказала Софи. – Я тебя не обижу. – Сердце прыгало у неё в груди, и девочка, подумав, будет ли ей больно, если во сне чудовище её укусит, пришла к выводу, что будет, но только до тех пор, пока она не проснётся. – Ты можешь вылезти.
Чудовище словно плетьми стегнуло воздух щупальцами, и Софи, отпрянув, снова забралась в постель. Откинувшись на подушки, она несколько раз глубоко вдохнула и твёрдо сказала себе, что бояться нечего. В конце концов, именно этого она и хотела – увидеть собственный сон.
Потихоньку подобравшись к краю кровати, она снова наклонилась к полу. Чудовище продолжало размахивать щупальцами.
– У тебя симпатичные щупальца, – заметила Софи. – Как у мохнатого осьминога. А ты знаешь, что осьминог умеет открывать ими банки? Я где-то это прочитала. Я люблю книги. А ты? У моих родителей книжный магазин. Это так здорово. У нас огромное множество книг. – Софи говорила ровным и мягким голосом, словно выманивала бродячего кота. Чудовище опустило щупальца. – Вот и молодец. Вылезай оттуда.
Существо прыгнуло вперёд и, высунув голову из-под оборки, снизу вверх взглянуло на девочку. У него были непомерно большие глаза – как у лемура. Зрачки размером с кулачок Софи окружала золотистая кайма.
– Ты девочка?
Чудовище фыркнуло.
– Мальчик?
Оно заморгало, и Софи решила, что мальчик. Чудовище медленно выползло из-под кровати. Софи насчитала шесть щупальцев и четыре маленькие ножки с острыми загнутыми когтями. Присев около кровати, существо стало месить когтями ковёр.
– А ты живёшь в шкафу или под кроватью? Бутылка со сном не была подписана, а у нас есть много снов про монстров, даже про тех, что обитают на потолке, но таких немного. – Софи не должна была болтать про родительскую коллекцию снов, но поскольку она спала и разговаривала с фантастическим существом, то решила, что обычными правилами можно и пренебречь.
Чудище подползло поближе к столбу лунного света. У него была чёрная шерсть с рыжим и синим отливом. Софи назвала такой окрас лучезарно-чёрным. Ей нравилось слово «лучезарный», она выучила его только на прошлой неделе.
– У тебя красивая радужная шёрстка, – сказала она. – Это значит, что она переливается разными цветами. Ты очень симпатичное чудовище.
Существо заурчало.
– Хорошо, что ты не скользкий, а то многие монстры во снах покрыты липкой гадостью. – Софи похлопала по одеялу рядом с собой. – Хочешь посидеть здесь?
Чудовище запрыгнуло на кровать. Оно было вдвое меньше девочки, но с очень длинными щупальцами. Улёгшись, существо поджало их под себя, спрятав в завитках шерсти. Софи очень хотелось его погладить, но она не осмелилась – невиданный зверь продолжал смотреть на неё огромными глазами.
– Наверное, человек, вообразивший тебя во сне, боялся кошек, – предположила Софи. – А у меня никогда не было ни кошки, ни собаки, ни какого-нибудь другого питомца. Я бы хотела, чтобы ты стал моим питомцем.
Чудовище ткнулось носом ей в руку, и у Софи перехватило дыхание. У существа было столько зубов, что они не помещались во рту, и один ряд находился снаружи. Оно подсунуло голову под руку Софи. У него оказалась очень мягкая и невероятно гладкая шерсть. Софи потрепала его по голове и почесала за ушками, и чудовище, заурчав от удовольствия, закрыло глаза.
Софи легла рядом с ним, продолжая гладить его. Существо забавно засопело, словно запыхтел игрушечный поезд, и Софи с трудом сдержала смех. Вскоре она уснула.
Проснулась она от крика родителей.
«Ой», – подумала девочка. Она открыла сначала один глаз, потом другой. К её удивлению, мама, поджав ноги, сидела на столе около дистиллятора снов со шваброй в руках и размахивала ею как мечом, а папа направлял на Софи огнетушитель.
– Не двигайся, Софи, – предупредил он.
– Всё хорошо, милая, не бойся. – Мамино лицо было белее мела, будто она припудрила его мукой, а голос непривычно высоким.
Софи замерла.
Она лежала на полу, прислонив голову к шкафу, а ноги потонули в куче губок и тряпок. В левой руке она держала открытую пустую бутылку из синего стекла, а правой ощущала мохнатое тепло.
Мама крепче вцепилась в швабру:
– Кеннет, что это такое?
– Какой-то барсук, – ответил отец.
– Но у него шесть хвостов, – заметила мама.
Софи слегка повернула голову. Чудовище по-прежнему лежало рядом с ней, свернувшись клубочком, но кровать с розовым бельём и оклеенная обоями комната исчезли. Она была дома, в родительской лаборатории снов под книжным магазином.
– Это не хвосты, а щупальца, – объяснила Софи.
– У барсуков не бывает щупальцев, – возразил отец.
– Знаешь, дорогой, а ведь это не барсук, – произнесла мама.
– Похоже на барсука, – настаивал отец. Он осторожно приблизился, и половицы под ним заскрипели. Чудовище присвистнуло во сне, и папа остановился.
– Ничуть не похоже. Софи, оно тебя не укусило?
– Это мальчик, – сказала Софи, – и он очень милый. Можно, он будет у нас жить? Пожалуйста! – Она повернулась так, чтобы видеть дремлющего зверька. Если не обращать внимания на щупальца, множество зубов и размер существа, оно вполне могло бы сойти за кошку. Ну, может, кошку с волчьим аппетитом.
– Об этом не может быть и речи, – отрезала мама.
– Думаю, это вомбат, – продолжал гадать отец, – или росомаха. Какой-то дикий зверь. Софи, отодвинься чуть-чуть – я обрызгаю его из огнетушителя, а мама оглушит шваброй, и тогда мы рассмотрим его получше. – Он говорил спокойно, но Софи заметила, что руки у него дрожат. Родители испугались, но старались не напугать её.
Софи обняла чудовище:
– Не обижайте его!
Существо проснулось и, размахивая щупальцами, стало клацать челюстями и рычать. Родители бросились к нему, но Софи вскочила и преградила им дорогу:
– Прекратите! – Потом она погрозила чудовищу пальцем: – И ты тоже не шали!
Зверёк съёжился и заскулил.
– Софи, что у тебя в руке? – Мама покосилась на синюю бутылку, которую Софи так и не выпускала из рук. – Неужели ты… О, Софи!
– Простите меня! – Софи опустила голову, стыдясь взглянуть родителям в глаза. Они много раз говорили ей, чтобы она не прикасалась к бутылкам. – Это был всего лишь сон про чудовище в шкафу.
Родители молчали.
Существо тихо зарычало и прижалось к ногам девочки. Она наклонилась и почесала ему за ушами. Он было ощерился на родителей, но Софи, строго сказав ему «Веди себя хорошо!», всё-таки решилась поднять глаза на маму и папу.
Они не сердились, но явно очень беспокоились. Сердце у Софи заколотилось быстрее – но не от радости, как во сне. Отец поставил огнетушитель на пол, мама отложила швабру.
– Расскажи мне свой сон, – тихо попросил отец.
Софи описала комнату и рассказала, как чудовище появилось из стенного шкафа и как потом она с ним поговорила и они оба заснули.
– Вот и всё, – закончила она. – Приятный сон.
– Это ты сделала его приятным, – сказала мама. – Сомневаюсь, что изначально он был таким. Монстр, безусловно, должен был тебя съесть.
Зверь издал стрёкот, словно возражая, что ничего подобного делать не собирался, и крепче прижался к ногам Софи. Девочка покачнулась: он был тяжёлым.
– Вот видите, какой он милый! – воскликнула она.
Мама вздохнула. Софи взглянула на неё с надеждой: она знала этот вздох – он означал, что мама готова смягчиться.
– Софи, мы не обидим твоего нового… друга. Но тебе надо отойти от него, чтобы мы вернули его туда, откуда он появился. Кеннет, передай мне ловушку для снов.
– Нет! – воскликнула Софи и обняла чудовище за шею. – Пожалуйста, я обещаю заботиться о нём. Вы даже не будете его замечать.
Отец забрался на стремянку и достал ловушку для снов: деревянный круг с похожим на паутину переплетением нитей внутри. С ниток свисали амулеты и кристаллы, а снизу покачивались перья. Отец вручил его маме.
Чудище отпрянуло назад и ощетинилось.
– Пожалуйста, поверьте ему, – просила Софи. – Он не заслужил, чтобы его выгоняли. Разве вы не видите, что он особенный? И я ему нравлюсь.
– Софи, сны не должны находиться в реальном мире, – мягко проговорила мама. – Ему здесь не место. – С ловушкой для снов в руках она сделала шаг к Софи и чудовищу.
– Но ведь как-то он здесь оказался! – плакала Софи. – Может быть, это не просто так! Может, он должен стать моим другом! Мне нужен друг! Вы никогда не позволяли мне иметь друзей!
Мама остановилась. На лице её отразилась мука, словно Софи её ударила.
– Это неправда. У тебя есть друзья в школе.
– Друзья ходят на детские праздники! И не хранят секретов друг от друга!
Родители переглянулись.
– И ты думаешь, что этот… зверь будет с тобой дружить? – спросил отец. – Он монстр. Он может съесть тебя, сбежать на улицу и начать безобразничать. Только этого нашему городу не хватало. – Однако уверенности в его голосе не было.
Софи почувствовала, что одерживает победу, и присела около чудовища:
– Если ты останешься, то будешь моим другом?
Существо лизнуло её в щёку, потом взглянуло ей прямо в глаза – и вдруг произнесло сиплым голосом:
– Да. Я буду тебе очень хорошим другом, Софи.
От неожиданности мама уронила ловушку:
– Он разговаривает!
Софи потрепала чудовище по голове:
– Он очень умный монстр. Пожалуйста, разрешите ему остаться!
Зверёк высунул язык и подогнул щупальца под себя, став похожим скорее на кота или на плюшевую игрушку, а потом перевёл свои большие глаза на родителей Софи.
– Ну… что ж… – растерялся отец. – Мы хотим, чтобы у тебя были друзья. Настоящие. Но…
Мама присела возле чудовища:
– Если ты причинишь моей дочери хоть малейший вред, я сама сдеру с тебя шкуру, прежде чем отправить назад в сон. Ты меня понял?
Чудовище покивало с самым печальным видом.
Мама пристально посмотрела на Софи. Девочка никогда не видела у неё такого серьёзного взгляда.
– Если мы оставим его – повторяю: если, – ты должна дать мне три обещания. Во-первых, ты больше никогда не будешь пить из бутылок со снами. Во-вторых, никому не будешь показывать чудовище. И в-третьих, никогда на свете никому не расскажешь, что сон может стать реальностью.
Софи энергично покивала и обняла чудовище за шею. В ответ он обвил щупальцами её талию, а одним из них похлопал девочку по плечу.
Отец взял руки Софи в свои и потребовал:
– Повтори обещания.
– Я никогда не буду пить из бутылок со снами, никому не покажу чудовище и никому ничего не расскажу. Ну теперь можно мне его оставить – пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста?
– Некоторые люди… – начал отец.
– Не пугай её, – остановила его мама.
– Её нужно напугать, – возразил отец. – Это серьёзное дело. Мы идём на риск и можем об этом пожалеть, и Софи должна осознавать последствия.
Чудовище снова заговорило:
– Я буду защищать её. – Оно крепче и с большой заботой обняло её щупальцами.
– Очень хорошо. – Мама встала и оправила юбку. Теперь, когда этот разговор был окончен, она уже переключилась на другие заботы. – На ужин у нас рыба. Чем ты питаешься, монстр?
– Маленькими детьми, – облизываясь, ответил тот.
Мама отшатнулась.
– Шутка, – сказало чудовище. – Я люблю пошутить. Я весёлый монстр, правда?
– Очень смешно, – сухо произнесла мама.
Монстр отцепился от Софи и посеменил за мамой:
– Я бы съел парочку хомячков. Или мышей. Я люблю мышей.
Вот так чудовище вошло в семью Софи.
2
Софи жила в трёхэтажном доме соломенно-жёлтого цвета: мама называла его «очаровательным», а папа говорил «Дунь-плюнь – и он развалится». На третьем этаже, где раньше был чердак, располагались две комнаты – в одной спала Софи, в другой её родители – и крошечная ванная.
В обеих спальнях был стеклянный потолок, и ночью жильцы видели звёзды (а на полу стояли ряды вёдер, чтобы собирать капающую с крыши во время дождя воду). Маме нравилось ставить в вёдра срезанные цветы. В комнатах также имелось много книг, отодвинутых подальше от мест протечки, и множество самодельных подушек, на которых в любое время можно было уютно устроиться и читать.
На втором этаже находились кухня, столовая и гостиная, настолько заставленные книжными стопками, что Софи могла пройти с лестницы на кухню, ни разу не коснувшись пола. Обычно она ходила босиком и поэтому, пробираясь по книжкам, не пачкала обложек.
На первом этаже размещался книжный магазин «Ловец снов». Софи очень нравился этот лабиринт стеллажей до потолка, набитых современными и старыми книгами. Там пахло тёплой пылью и свежими кексами, которые новая соседка, всегда мечтавшая открыть пекарню, готовила каждое утро и продавала с лотка около кассы. В магазине было окно фонариком, возле него стоял диванчик, и можно было сесть, полистать книгу и съесть кекс. Между полками разместились три или четыре кресла с потёртой красной бархатной обивкой. После закрытия магазина Софи перехватывала непроданные кексы по пути на помойку, и они с Монстриком – так она называла чудовище – устраивались в одном из кресел. Девочка съедала один кекс, а Монстрик, удивительный сластёна, проглатывал десять.
Потом они играли. Софи вставала у окна-фонарика (шторы предварительно опускали, чтобы никто не мог заглянуть внутрь) и бросала кекс через весь магазин, а Монстрик бежал за ним, подпрыгивал и хватал на лету.
Часто это приводило к тому, что книги каскадами падали на пол, но Монстрик своими шестью щупальцами ловко складывал их назад на полки.
Но лучше магазина с кексами и переполненными полками был подвал. Там находился скрытый от глаз обычных клиентов тайный магазин снов.
И там родители Софи покупали и продавали сны.
Софи любила магазин снов больше всего на свете. Вдоль стен располагались стеллажи с бутылками, расставленными по типам снов, которые в них находились. Здесь были сны о морском береге, о космосе, о падении с большой высоты, о потерянных близких, о первой любви, о будничной жизни, об опоздании на автобус – и, конечно, о чудовищах. Каждый сон был помещён в бутылку с этикеткой, где писали номер и дату, и зарегистрирован в массивном журнале с кожаным переплётом – там приводилось содержание сна, а также отмечались подробности сделки с поставщиком или покупателем.
Родители Софи покупали сны в «сыром» виде, пойманные с помощью специальной ловушки из переплетённых нитей. Эти ловушки делала вся семья Софи, за исключением Монстрика. Отец покупал мягкую древесину для изготовления круглой рамы, мама плела из нитей подобие паутины, а Софи украшала её кристаллами, бусинами и перьями. Потом ловушки вывешивали в окне-фонарике книжного магазина, и оно блистало искрами. Они стали фирменным знаком магазина: купи книгу – получи ловушку для снов, купи кекс – получи ловушку для снов. Хочешь ещё? Пожалуйста. А если она истрепалась, если нитки протёрлись или провисли – верни и возьми новую. Довольно часто ловушки возвращались – их приносил покупатель или «находил» поставщик.
Тогда родители извлекали из них сон и помещали его в дистиллятор – хитроумное устройство из перекрученных стеклянных трубочек, клапанов и рычагов, стоящее на одном краю стола в лаборатории. Оно преобразовывало сон в жидкость, которая капала в бутылку. Сама Софи никогда не работала с дистиллятором, но много раз наблюдала, как управляются с ним родители, и, когда они не видели, тренировалась на пустом аппарате. Она надеялась, что однажды мама и папа позволят ей использовать его по-настоящему. Она пыталась их уломать, плакала, умоляла, требовала и просто просила, но они всегда отвечали: «Когда вырастешь». Так они говорили на протяжении всей почти двенадцатилетней жизни Софи. Пока её ежедневной обязанностью было стирать с дистиллятора пыль – скучная работа, но Софи знала, что пылинки ни в коем случае не должны попадать в сны. Производство чистых снов – процесс мудрёный.
В противоположном конце подвала, под лестницей, находился сновизор, также состоящий из стеклянных трубок. Если налить в воронку сверху жидкий сон, за выпуклым стеклом в центре аппарата появится изображение. После просмотра сон снова собирали в бутылку. Сновизор использовался для сортировки снов – другого способа узнать, какой именно сон попал в магазин, не существовало.
Софи часто вставала пораньше и пару часов перед школой сидела перед сновизором, глядя чужие сны. Ей никогда это не надоедало. Она пряталась под лестницей, чтобы её никто не видел, и смотрела один сон за другим. Монстрик иногда составлял ей компанию, а иногда вместо этого читал книги.
Софи нравились разные сны: страшные, смешные, причудливые. Особенно её увлекали те, где были фантастические создания вроде её Монстрика, или говорящие часы, или кролики в жилетках.
Неудивительно, что это занятие так завораживало девочку – ведь сама она никогда не видела снов.
* * *
У Софи никогда не было снов, кроме украденного. Она перепробовала все возможные способы вызвать сновидение: пила на ночь тёплое молоко с печеньем, не ела и не пила перед сном, смотрела фильмы ужасов поздним вечером, читала книжки с фонариком под одеялом, сочиняла в постели замысловатые истории, вспоминала картины из чужих снов… Но каждый вечер она опускала голову на свою любимую подушку, уютно накрывалась одеялом, закрывала глаза – и раз: снова утро.
После двенадцати лет без сновидений она оставила всяческие попытки. Почти.
– Спокойной ночи, Монстрик, – сказала она вечером перед своим двенадцатым днём рождения.
– Boa noite, Софи, – ответил Монстрик. Он спал на полу возле её кровати в собачьей корзинке с множеством подушек.
Софи перегнулась через край кровати и удивлённо взглянула на него:
– Что?
– Это «доброй ночи» по-португальски, – объяснил Монстрик. – Я учу этот язык.
– А-а. – Софи снова откинулась на подушку и натянула одеяло до подбородка. Из окна дуло – между рамами были большие щели. – А зачем? Мы же не знаем никого, кто говорит по-португальски.
– На случай, если я встречу португальский кораблик, – сказал Монстрик. – Тогда я смогу уговорить его не жалить меня. Они оставляют очень болезненные ожоги, которые не проходят два или три дня.
– Вряд ли кораблики вообще разговаривают, – заметила Софи.
– Португальский кораблик – это колония похожих на медузу организмов, – просветил её Монстрик. – Они ведь должны как-то общаться друг с другом.
– Тебе не стоит читать так много книг по биологии. – Софи легла на бок и свернулась калачиком. Уличный фонарь освещал почти голые ветви дерева под окном. Несколько золотистых листьев трепетали на ветру.
– Завтра мой день рождения.
– Можешь съесть побольше кексов, – любезно предложил Монстрик.
– А значит, сегодня особенный вечер, – продолжила Софи. – За ночь кое-что изменится, и завтра я проснусь другим человеком – мне исполнится двенадцать лет.
Она услышала шорох. Протянув щупальце, Монстрик погладил девочку по щеке. Его шерсть была мягче, чем у любого плюшевого мишки.
– Ты и так особенная, Софи, без всяких ночных чудес.
Софи вздохнула:
– Я знаю.
– А ты возьми и наполни свой день чудом.
– Ты как будто читаешь предсказание из печенья.
Монстрик убрал щупальце. Софи слышала, как он крутится в корзинке – словно кошка, которая ищет удобное положение. Наконец он улёгся и стал месить когтями подушки.
– Я ценю тебя за те качества, которые у тебя есть, и не думаю о тех, которых нет.
– Всего один сон, – сказала Софи. – Разве я так уж много прошу на день рождения?
– У тебя уже был один сон, – напомнил Монстрик. – И ты дала мне жизнь.
– Ты говоришь так, как будто я твоя мама.
Монстрик заверещал:
– Мама! Мама!
Софи засмеялась.
– Ложись спать, Софи! – крикнул отец из соседней спальни. – А то волшебная фея с подарками не придёт!
– Я не верю в фей, – крикнула Софи в ответ.
– Ну вот, ты её обидела! – ответил отец. – Она плачет. Рыдает! Не люблю общаться с грустными феями. Немедленно извинись перед ней.
– Извини, волшебная фея, – сказала Софи.
– Я тебя прощаю, – ответила мама притворно дрожащим голосом. – Но твоё недоверие ослабило мою магическую силу, и я не знаю, смогу ли теперь летать.
Монстрик озадаченно посмотрел на дверь между спальнями:
– Твоя мама умеет летать? Я не замечал.
– Я не мама, – проговорила мама тем же изменённым голосом. – Я волшебная фея. У меня кровеносные сосуды из ленточек, сердце из воздушного шарика, а плоть из торта…
– Ням-ням-ням, – почавкал папа.
Софи услышала, как мама засмеялась, а потом приглушённо взвизгнула.
– Знаешь, у тебя очень странные родители, – заключил Монстрик.
– И это говорит чудовище с шестью щупальцами, – заметила Софи.
– Спокойной ночи, Софи, – окликнула мама своим голосом. – С наступающим днём рождения!
Папа повторил:
– С наступающим, солнышко!
Софи с улыбкой закрыла глаза.
В соседней комнате родители продолжали разговаривать, но очень тихо. Под шум ветра за окном Софи заснула.
Она проснулась двенадцатилетней девочкой, как всегда не увидев снов.
3
Софи встала раньше солнца.
Сев в кровати, она коснулась Монстрика ногой. Ночью он, как обычно, забрался к ней на постель – как он утверждал, во сне – и теперь лежал тёплым комочком в изножье кровати.
– Эй! Проснись!
Монстрик что-то проворчал и хлопнул щупальцами над головой.
– Уже утро!
– Ещё нет.
– Ну, почти утро.
Чуть-чуть приподняв занавеску, Софи выглянула на улицу. Фонари ещё горели, но небо уже приобрело многообещающий предрассветный оттенок. Звёзды были бледными, луна гасла. Софи опустила штору, чтобы никто не мог заглянуть внутрь, и включила лампу.
– Ай! – воскликнул Монстрик. – Я ничего не вижу! – Он помахал в воздухе всеми шестью щупальцами.
Софи бросила в него подушку:
– Перестань! Мама и папа сказали, что, если мы проснёмся очень рано, то можем разобрать новые сны до школы. Помнишь? В честь дня рождения.
В магазине снов родители работали в неурочные часы, до рассвета или поздно вечером, чтобы не привлекать внимания обычных покупателей книг. Поэтому Софи привыкла вставать за несколько часов до прихода школьного автобуса.
Но Монстрик по утрам всегда хныкал. Он открыл один глаз:
– Как ты думаешь, сегодня будут волчьи сны? Хорошо бы.
Волчьи сны обычно представляли собой захватывающую погоню по тёмному лесу. Софи их тоже любила, правда, ей не нравилось, что они заканчивались пожиранием кроликов. Она всегда испытывала симпатию к этим забавным зверюшкам.
– А может быть, попадётся сон русалки.
Монстрик сел и стал тщательно вылизывать шёрстку, как кот. Язык у него был золотистый.
– Не понимаю, как можно хотеть быть полурыбой. Есть рыбу – это ясно. Но быть рыбой… нет уж.
– Можно плавать с дельфинами.
– Не проще ли тогда стать дельфином? По крайней мере тогда ты будешь млекопитающим, а не полускумбрией.
– А русалки заманивают путников песнями про морские глубины.
– Собственно, поёт-то краб, а русалка – только невольный слушатель. – Подцепив щупальцем расчёску, Монстрик взял её как микрофон и шёпотом запел «В мире морском»[1]. Софи беззвучно, чтобы не разбудить родителей, выстукивала ритм в воздухе. В середине песни, где поётся о рыбе на тарелке, живот Монстрика заурчал, и чудовище прекратило пение. – Кстати о тарелке. Как насчёт праздничного завтрака с кексами? – И он просительно округлил глаза.
Мисс Ли испекла в честь дня рождения Софи свежие кексы. Представив их, Софи практически почувствовала вкус глазури. Они никогда не ели кексы с пылу с жару, но сегодня был особый день и угощение приготовлено специально для неё…
– Родители рассердятся…
Монстрик пополз к выходу из комнаты:
– А там, наверное, есть с розовой глазурью и с красивой обсыпкой. Мм-м…
Наклонившись вперёд, Софи удержала его:
– Это мне!
Монстрик вывернулся:
– Я потихоньку. Я умею хранить секреты. Вчера вечером я сделал за тебя уроки, а ты даже не заметила. Сюрприз на день рождения!
– Ой-ой-ой! – Отпустив его, Софи кинулась к своему рюкзаку. Она собиралась выполнить домашнюю работу в автобусе, чтобы избежать разговоров с другими ребятами.
– Почему «ой-ой-ой»? – Монстрик запрыгал за девочкой.
– В прошлый раз ты написал все буквы вверх ногами, и мне пришлось наплести, что это художественный эксперимент. – Она вытащила из рюкзака тетради. Историю он не трогал, но задание по естественным наукам было выполнено. Софи просмотрела его. Вместо схемы растительной клетки Монстрик подробнейшим образом изобразил кровеносную систему грызуна. А ещё во всех вопросах с вариантами ответов он выбрал вариант «В». – Ох, Монстрик…
– Я заслужил кексы? – Он повилял своими щупальцами словно шестью хвостами.
Софи сдалась.
– Оставайся здесь, – велела она.
Отворив дверь, девочка пробралась мимо комнаты родителей и проскользнула по лестнице на первый этаж в магазин. Она точно знала, какие половицы скрипят, и ступала на них осторожно, сначала носком, потом пяткой.
На прилавке под стеклянным колпаком стоял поднос с кексами. Прилавок находился около окна, и свет от уличного фонаря освещал его как прожектором. Софи подошла туда и подняла колпак.
И тут позади неё над дверью звякнул колокольчик.
Софи замерла.
– Доброе утро, – раздался над стеллажами ровный и глубокий мужской голос. Софи показалось, что посетитель говорит с едва заметным акцентом, возможно британским. Софи нравились акценты. Когда в магазин заходили иностранцы, она пряталась между полками и подслушивала. Люди с акцентом, как правило, рассказывали необычные истории, и сны им снились необычные. Однако каким бы приятным ни был голос, открывать магазин ещё рано. Странно, почему дверь оказалась незапертой.
Софи хотела притвориться, что её здесь нет – но не могла же она позволить незнакомцу свободно расхаживать по магазину. Жаль, что родители ещё спят.
– Простите, но мы ещё не работаем. – Вытянув шею, девочка пыталась разглядеть посетителя между книжных полок, но не попасться ему на глаза. Дверь уже захлопнулась, и его не было видно.
– Приношу свои извинения. Я пришёл раньше времени. Пожалуйста, сообщите владельцам этого заведения, что я хочу приобрести кое-что из коллекции в подвале.
«О боже», – подумала Софи. Это покупатель снов. Ей не разрешалось разговаривать с покупателями и поставщиками. Точнее, они даже не должны были знать, что она здесь живёт. Родители разработали целую систему, чтобы избежать подобных ситуаций. Каждое утро, собирая в школу бутерброды, Софи сверялась с календарём на холодильнике. Дни, когда ей и Монстрику приходилось прятаться, были выделены чёрным цветом, а когда нужно было вывозить бак с утильсырьём на улицу – зелёным. Но сегодня же она ещё не заходила на кухню.
– Я Бетти, соседка. Но я сейчас их позову, – проговорила девочка.
– Очень хорошо, соседка Бетти.
Софи бросилась к лестнице и тут увидела, что покупатель сидит в красном бархатном кресле около окна-фонаря. Шляпа с полями затеняла его глаза, и они казались чёрными кляксами. Узкая бородка тщательно подстрижена, как фигурные кусты во дворе. Он был в широком плаще, а в руках держал портфель. Если не считать того, что глаза скрывала густая тень, посетитель не внушал опасений и мало отличался от остальных бесчисленных клиентов, приходивших в магазин за книгами.
На полпути к лестнице Софи столкнулась с мамой, и та неодобрительно взглянула на неё:
– Софи, что ты здесь делаешь? Минут через пятнадцать мы ожидаем покупателя. Я уже отперла для него дверь. Ты смотрела в календарь?
Софи хотелось бы, чтобы мама говорила тише. Незнакомец наверняка услышал, что её имя вовсе не Бетти. К тому же теперь он догадался, что она здесь живёт.
– Он уже пришёл.
Мама побледнела и плотно сжала губы.
– Иди, – проговорила она.
Софи побежала к лестнице и тут услышала крик Монстрика:
– Софи, вернись! На календаре чёрное число. Это небезопасно!
Мохнатый шар промчался по книгам, ударился девочке в живот и отбросил её назад. Оба упали и стукнулись о стеллаж. С полок посыпались книги и завалили их с двух сторон. Монстрик прикрыл девочку, и несколько книг свалились ему на спину.
– Софи! Ты не ушиблась?! – кинулась к ней мама.
Человек в плаще тоже приблизился.
– Это покупатель, – прошептала Софи Монстрику. Тот вывернул шею, чтобы посмотреть на маму и на посетителя. Огромные глаза неправдоподобно округлились, и Монстрик поскакал к лестнице. Он отталкивался от пола щупальцами и потому передвигался молниеносно – и через пару секунд скрылся из виду.
Человек в плаще молча наблюдал за этой картиной.
– Ничего страшного, – сказала Софи. – Просто мой кот… любит, когда его обнимают.
