Саша Тат
Рождественская история начинающего кулинара
В моем воображении сразу нарисовался ломоть белого хлеба с толстым слоем майонеза, внушительный шмат колбасы и помидорка, но Семеныч беспощадно добавил:
– Торт!
– Торт?! – ужаснулся я, мысленно снова возвращаясь к открытке. В принципе, адронный коллайдер – это не так уж и сложно…
– Ну ладно, пусть будет пирог, – сжалился надо мной Семеныч.
– Пирог… – протянул я задумчиво. – Пирог – это наверное просто, да?
– Ага! Я тебе ради такого дела даже свою сторожку уступлю, у меня и плита есть. А еще сито! – гордо добавил он, как будто именно это – залог успешного пирога.
– Сито – это хорошо… А мука у тебя есть?
– Не знаю.
– А яйца?
– Есть!
– Куриные, – уточнил я, недоверчиво прищурив глаз.
– Не знаю.
– Тогда я лучше на кухню попрошусь, – я поднялся на ноги, чувствуя, как у меня внутри разгорается пламя энтузиазма. – Моя мама когда-то пекла французский пирог с кукурузными хлопьями. Может и мне попробовать?
– Сильвупле, Санек, сильвупле, – покивал головой Семеныч, одобряя мой выбор.
На кухне всем было не до меня, хотя открыто выражать недовольство мешающемуся вышибале не решались даже сотрудники заведения. И пусть из кухни я никогда и никого не вышибал, и вообще всегда демонстрировал высшую степень миролюбия, инстинкт самосохранения у людей, в большинстве своем не достающих мне до плеча, срабатывал без перебоев. Они сновали вокруг меня, как муравьи, занятые своими неотложными делами, а я чувствовал себя слоном в посудной лавке.
– Лихо мерили шаги две огромные ноги: сорок пятого размера покупал он сапоги… – продекламировал кто-то «Дядю Степу», вероятно считая себя очень остроумным.
Я обернулся и поискал глазами оратора. Кучерявый мелкий пацан с оттопыренными ушами сидел на стуле в уголке и болтал ногами, с интересом рассматривая меня.
– Что за мышь мне тут пищит снизу?
– Я не мышь, – обиделся ушастый. – А у вас там, на верхотуре, голова не кружится?
– Эту шутку я слышал тысячу раз, остряк. И про дядю Степу тоже! Ты что здесь делаешь?
– Маму жду. Она тут посуду моет, – буркнул пацан и отвернулся, потеряв ко мне всякий интерес.
Смутно припомнив добродушную женщину с круглым лицом и большими, мужскими руками, я сразу же про нее забыл, выискивая глазами свою жертву – какого-нибудь повара, который сможет мне помочь. Жребий выпал на худосочного парня, чьего имени я вспомнить не смог, но чей путь очень удачно пролегал мимо меня. Я шагнул к нему и подергал его за колпак, придающий ему сходство с грибом.
Гриб-поваренок недовольно поднял голову и вопросительно уставился на меня снизу вверх. Задачу я объяснил по-военному коротко и быстро, не вдаваясь в детали, и сразу получил стакан муки, стакан сахара, два яйца и поваренную книгу. Хороший поваренок, покладистый!
– Делайте, что хотите, только не мешайтесь. Вон та плита свободна, – ткнул он пальцем в сиротливо стоящую в сторонке, никем не занятую плиту. – У нее конфорки не работают, но вам же духовка нужна?
– Мне еще нужна кукуруза! – уверенно сообщил я, вспоминая вкус из детства.
– Там поищите, – неопределенно махнул рукой поваренок и юркнул от меня подальше между стеллажей с посудой.
За кукурузой я пошел не сразу, ведь надо было узнать, какие ингредиенты мне могли еще понадобиться для французского пирога. Я открыл поваренную книгу и принялся изучать содержание.
– Привет, Саш, а ты чего на кухне?
Книга вывалилась из моих рук. Я схватил компрометирующую меня вещь, быстро спрятал за спину, как двоечник свой дневник, и поднял глаза.
Даже в коротеньком бордовом платье официантки и белым фартуком она все равно была Королевой. Непослушные прядки, выбившиеся из пучка волос, задорно топорщились в разные стороны, от постоянной беготни щеки разрумянились, она улыбалась, удивленно глядя на меня большими, янтарными глазами и держа в руках поднос и блокнот с привязанным к нему карандашом, словно скипетр и державу – неизменные регалии царствующей особы. И я, как верноподданный, невольно склонил голову.
– Так, просто, зашел узнать, как тут оно все…
– А-а-а! Да тут всегда одинаково. А вот в зале сейчас ужас, что творится! Столько посетителей… А какая-то дамочка, представляешь, залезла на барную стойку и давай танцевать!
Я промычал что-то нечленораздельное, но очень глубокомысленное, больше всего сосредоточенный на книге у себя за спиной. Хоть бы она не спросила, чего это там у меня в руках, потому что правдоподобного ответа никак не придумывалось.
– Ну ладно, я побегу, а то столько работы, – произнесла она и унеслась в другой конец необъятной кухни.
Пронесло! У меня от напряжения даже ладони вспотели. Шумно выдохнув, я снова принялся листать поваренную книгу и вскоре убедился, что никакого французского пирога с кукурузными хлопьями в ней нет. Но сдаваться я был не намерен! Порывшись среди зерновых запасов в кладовой, я таки нарыл кукурузу. Заботливо прижав ее к груди, как драгоценность, я гордо прошествовал к своей плите с видом победителя.
Сверившись с рецептом и убедившись, что для самого обычного бисквита нужны только мука, яйца и сахар, на меня снизошло озарение, что печь-то оказывается легче легкого! И чего все кулинары носы задирают? Смешав все ингредиенты, я озадачился главным вопросом: как засунуть внутрь кукурузу, которая вроде как должна превратиться в воздушные хлопья. Пацан, следивший за моими манипуляциями вытянув шею, даже придвинул стул и уселся поближе, чтобы ничего не пропустить. Почесав затылок, я просто высыпал кукурузу в образовавшуюся смесь и с чувством выполненного долга засунул все в уже нагревшуюся духовку.
– А вы уверены, что это именно так делается?
– Цыц, мелюзга! Не мешай большим дядям заниматься серьезными делами!
– Какими еще серьезными делами? Вы же просто пирог стряпаете.
– Это не просто пирог! – сделал я оскорбленный вид.
– А что это? – у ушастого даже глаза загорелись от любопытства, и он так сильно наклонился ко мне, что его стул накренился.
Я схватил пацана за шкирку и водрузил на место, пока тот не пропахал носом пол.
– Работает тут одна очень хорошая девушка, и мне позарез нужно кое-что для нее сделать…
– А-а-а, любовь, – сразу поскучнел пацан и небрежно махнул рукой, мол – ничего нового. – Так я и подумал.
Я так обалдел от его реакции, что едва не проворонил завибрировавший в моем кармане телефон.
– Алло!
– Слющай, дарагой, савсэм тяжко по городу передвигаться, калесо проколол, машина поцарапал, бампер разбиль… Савсэм не мой день сегодня!
– Когда ты приедешь, Давид? – строго перебил я.
– Еду, брат, еду! Мчус, как Дэд Мароз на оленях к дэтям! Патэрпи, дарагой! Ну чут-чут подороже будет, ну падумаешь…
