Саймон Бекетт
Зов из могилы
– Наверное. Но давайте пока воздержимся от конкретных оценок.
– Хорошо. А как повреждения?
– Сейчас рано говорить, были они сделаны до наступления смерти или после, но девушку сильно искалечили. Очевидно, с применением какого-то орудия. Трудно представить, чтобы кто-нибудь мог сломать кости голыми руками.
– Даже Джером Монк? – Уэйнрайт улыбнулся. – Тут гадать нечего, Дэвид. Его работа.
– Я решу это окончательно, когда можно будет внимательно осмотреть скелет.
– Вы осторожный человек, мне это нравится. Но девушка, судя по одежде, была того же возраста, что и его жертвы. Короткие юбки носит молодежь не старше двадцати одного года.
– Но…
Он гулко хохотнул.
– Знаю, знаю, все надо тщательно изучить, но тут, кажется, ответ лежит на поверхности. Девушка жестоко избита до смерти и обнаружена похороненной на заднем дворе Джерома Монка. Дорогой мой, если перед вами незнакомый предмет, который выглядит как рыба и пахнет рыбой, что это такое?
Его манера говорить меня раздражала, но он был прав.
– Подобное возможно.
– Ладно, с этим решили. Теперь осталось выяснить, которая из них. Одна из близнецов Беннетт или Уильямс?
– Определим по одежде.
– Правильно, но в этом, уверен, вы разбираетесь лучше меня. – Уэйнрайт усмехнулся. – Так что выкладывайте. И не надо смущаться, вы же не в суде свидетельствуете.
Ну что мне оставалось делать?
– Сестры Беннетт были высокие. Стройные девушки модельного типа. А эта несчастная ростом пониже. Сейчас ее тело согнуто, но о росте можно судить по длине бедренных костей. Полагаю, девушка имела рост не более ста шестидесяти сантиметров.
Конечно, я немного загнул насчет точности определения роста по длине бедренной кости. Но у меня на подобное наметан глаз.
Уэйнрайт задумался.
– Черт возьми, как я сам не заметил!
– Но пока ничего не ясно. Только предположение.
Он метнул на меня взгляд, отнюдь не такой веселый, каким был минуту назад, затем гулко рассмеялся.
– Вы правы. Это скорее всего Тина Уильямс. – Уэйнрайт деловито взял свою лопатку. – В любом случае давайте ее выкопаем. – Он сказал это с таким видом, будто разговор затеял я, а он наконец-то его остановил.
Мы долго молча работали. Вскоре к нам подключился криминалист, выгребавший из могилы торф. Тело было полностью извлечено к вечеру, когда стемнело. Появился Симмз с патологоанатомом, которого представил как доктора Пири.
Миниатюрный человечек. Если смотреть сзади, то можно принять за ребенка. А повернется – видно, что старик. Лицо морщинистое, глаза за очками в золотой оправе в форме полумесяца проницательные и внимательные. Он подошел к краю захоронения, встал рядом с гигантом Уэйнрайтом, и мне невольно пришло на ум сравнение – домашняя собачка и крупный датский дог.
– Добрый вечер, джентльмены. О, я вижу, вы закончили. – Голос у него был звучный. Я еще ничего о нем не знал, но было ясно – Пири компетентен в своем деле на все сто процентов.
– Да, останки мы извлекли. Остальное завершат криминалисты. – Вдвоем стоять там было тесно, и Уэйнрайт отошел в сторону. Мне показалось, неохотно.
– Ну что ж… – Доктор Пири склонился над трупом. – Мило, очень мило…
Непонятно было, имеет ли он в виду факт извлечения останков или сами останки. Патологоанатомы – народ странный. Пири, похоже, не исключение.
Отойдя от захоронения, Уэйнрайт опустил маску и заговорил, как бы размышляя сам с собой:
– Это девушка, лет девятнадцати – двадцати, судя по одежде. – Он насмешливо скривил рот. – Доктор Хантер предположил, что это может быть транссексуал, но, я думаю, данную версию мы можем отбросить.
Я удивленно посмотрел на него.
– Вполне, – буркнул Симмз.
– Она сильно искалечена, – продолжил Уэйнрайт, оживляясь. – Вероятно, преступник орудовал дубинкой, но я допускаю, что он мог проделать такое и голыми руками. Скорее всего он необыкновенно силен.
– Об этом пока рано судить, – заметил Пири.
– Да, – мягко согласился Уэйнрайт. – Это выяснится после изучения трупа. Но если вы спросите меня, сколько времени девушка пролежала здесь, то я отвечу, что не более двух лет.
– Вы уверены? – резко спросил Симмз.
Уэйнрайт вскинул руки.
– Да. Достаточно сравнить степень разложения трупа и условия его пребывания в торфянике.
Я с удивлением смотрел на него. Симмз удовлетворенно кивнул.
– То есть это одна из жертв Монка?
– Именно так. И я бы рискнул предположить, что это Тина Уильямс. У достаточно рослых сестер Беннетт бедренные кости должны быть длиннее. Если память мне не изменяет, то рост погибшей Тины Уильямс был метр шестьдесят. Судя по длине бедренных костей, эта девушка, – он указал в сторону лежащих на краю захоронения останков, – вот такого роста. И повреждения у нее сходные с теми, какие Монк нанес Анджеле Картер.
Карсон, фамилия у Анджелы была не Картер, а Карсон. Но я был настолько зол, что не стал его поправлять. Уэйнрайт бессовестно пересказал сейчас то, что услышал от меня. Понимая, что протестовать я не стану. Какая мелочь!
– Совершенно определенно идентифицировать личность трупа будет достаточно трудно, – проговорил Пири.
Уэйнрайт пожал плечами:
– Ну что ж, назовите это обоснованной догадкой. Но я считаю, что двигаться нам нужно в данном направлении. – Он вопросительно посмотрел на Симмза.
Старший следователь возбужденно хлопнул ладонями по бедрам.
– Согласен. Доктор Пири, как скоро вы подтвердите, является ли погибшая Тиной Уильямс?
– Все зависит от состояния останков, после того как они будут очищены. – Тщедушный патологоанатом обратился ко мне – Я сделаю это быстрее, если мне будет помогать доктор Хантер. Травмы скелета по его части.
Я кивнул, но потрясение от того, что сделал Уэйнрайт, не проходило.
– Хорошо, – равнодушно произнес Симмз. Казалось, больше его здесь ничего не интересует. – Чем раньше мы объявим, кто тут захоронен, тем лучше. И можно надеяться, что Монк и близнецов зарыл где-то поблизости. – Он повернулся к археологу – Отличная работа, Леонард, спасибо. Передайте привет Джин. Мы вас ждем в воскресенье на ленч. Приходите, если свободны.
Уэйнрайт улыбнулся:
– С удовольствием.
Затем Симмз обратился ко мне, словно что-то вспомнив:
– Вы хотите что-нибудь добавить?
Я взглянул на Уэйнрайта. Он смотрел на меня с видом удовлетворенного хищника, будто говоря: «Ну что ж, давай, затевай скандал, любопытно, как у тебя получится».
– Нет, – ответил я.
– Ну тогда я пошел. Завтра начнем пораньше, – произнес Симмз.
3
Я ехал в мотель, весь дымясь от злости. Городок назывался Олдвич и был расположен в нескольких милях от Черной Скалы. Мне сообщили, что добираться туда менее двадцати минут, но у меня ушло в три раза больше времени. Наверное, свернул не в том месте. Сказалась усталость, да и настроение было паршивое. Надо же, позволил Уэйнрайту провести себя как простачка. А ведь я знал, что этот человек представляет собой.
Я вырулил к стоянке. Сквозь испещренное капельками дождя ветровое стекло с трудом читалась вылинявшая вывеска: «Приют одиноких странников». Однако внешний вид мотеля претенциозности названия не оправдывал. На стенах отслаивалась краска, крыша покосилась. Внутри запах застоялого пива, потертый ковер на полу, на стенах дешевый декоративный орнамент в виде конской упряжи. В баре пусто, камин не затоплен. Неприглядное зрелище. Но мне доводилось останавливаться в местах и похуже.
Хозяин заведения, лет пятидесяти, худой, но с изрядным брюшком, толкнул ко мне по истертой барной стойке ключи со сломанным брелоком и с кислым видом сообщил:
– Если хотите поесть, то поторопитесь. Через двадцать минут мы обслуживание заканчиваем.
Номер был примерно таким, как я ожидал. Не слишком чистый, но и жаловаться вроде не на что. Скрипучий матрац – я в этом сразу убедился, как только поставил на кровать сумку, – ванная комната, совмещенная с туалетом, без душа. Сантехника ржавая.
Но умывание и еда могли подождать. Вначале надо позвонить домой. Я сел на стул и достал мобильник. Я всегда старался звонить в одно и то же время, чтобы Элис воспринимала это как часть распорядка дня. Кара, по профессии врач-рентгенолог, работала в больнице три дня в неделю и всегда могла выкроить время, чтобы забрать дочку из школы во время моих командировок. Когда она забеременела, мы долго обсуждали, как быть с ее работой. С ребенком мы намеревались подождать еще несколько лет, желая накопить денег, но не получилось. Впрочем, ни она, ни я об этом не жалели. Когда Элис пошла в подготовительный класс, я не стал возражать, чтобы Кара вернулась в больницу на неполный рабочий день. Работа ей нравилась, да и дополнительные деньги не мешали.
– Ты позвонил вовремя, – сказала Кара. – Тут кое-кто заявил, что не пойдет спать, пока не поговорит с тобой. Передаю трубку.
– Папа, я нарисовала для тебя сюрприз.
Я улыбнулся.
– Еще одну лошадь?
– Нет, наш дом. Но шторы в нем желтые, потому что мне такие нравятся больше. Мама говорит, что и ей тоже.
Слушая восторженный голосок дочери, я чувствовал, как исчезает расстройство от общения с профессором Уэйнрайтом. Наконец Кара отобрала у дочери трубку и отослала чистить зубы.
– Как дела?
– Нормально. Тут, оказывается, работает Терри Коннорс, он заместитель старшего следователя. По крайней мере одно знакомое лицо.
– Терри? Попроси, чтобы он передал от меня большой привет Деборе. Сколько ты там пробудешь?
– Пару дней, а там видно будет.
Мы говорили до тех пор, пока не пришло время укладывать Элис спать. Затем я умылся, переоделся и спустился в бар, совсем забыв о предупреждении хозяина. Двадцать минут уже почти истекли.
При моем появлении он многозначительно посмотрел на часы:
– Еще две минуты, и вы бы опоздали.
– А я вообще везунчик.
Хозяин кинул на меня недовольный взгляд и, плотно сжав губы, отправился выполнять мой заказ.
В баре появились посетители, скорее всего полицейские из команды Симмза. За столом неподалеку сидела молодая женщина с раскрытой папкой. Читала, рассеянно тыкая вилкой в тарелку. Рядом столик был свободен, и я сел за него со своей выпивкой. Она продолжала читать, не обращая внимания.
Явился хозяин со столовыми приборами.
– Этот столик заказан.
– На нем не написано.
Он недовольно скривил губы.
– И все же вам придется пересесть.
Я не стал спорить и приблизился к молодой женщине:
– Вы не возражаете?
Она не ответила. Хозяин с шумом положил передо мной столовые приборы и удалился. Посетительница наконец подняла голову. Я смущенно улыбнулся:
– Сервис тут ненавязчивый.
– Не делайте выводов, пока не попробуете здешнюю еду. Тогда впечатление будет полным. – Она захлопнула папку. Мне показалось, с раздражением.
– Наверное, мне следует найти другое место, – произнес я. – Не хочу вам мешать.
Пару секунд она молчала, а потом махнула рукой.
– Все в порядке, я уже закончила ужин. – Женщина отодвинула тарелку.
Незнакомка была хороша собой, но красота ее была скромной. Линялые джинсы, свободный свитер, зачесанные назад густые золотисто-каштановые волосы, перетянутые простой ленточкой. Похоже, ее совершенно не заботило, как она выглядит, да в этом и не было необходимости. Моя жена Кара была такой же. Что бы ни надела, все на ней смотрелось красиво.
Я покосился на папку на столе. В таких хранят полицейские документы.
– Вы из поисковой группы?
Она демонстративно сунула папку в сумку и холодно спросила:
– Вы репортер?
Ее вопрос удивил меня.
– Нет. Извините, я не представился. Дэвид Хантер, судебный антрополог. Приглашен для работы старшим следователем Симмзом.
Она с облегчением улыбнулась:
– Прошу меня извинить. Тут ведь крутятся репортеры, выспрашивают насчет расследования. Да, я тоже работаю у Симмза. – Она протянула руку. – Софи Келлер.
Ее пожатие было крепким. Очевидно, привыкла общаться с полицейскими, среди которых большинство мужчины.
– Чем вы занимаетесь, Софи?
Она улыбнулась. Очень славная у нее оказалась улыбка.
– Я психолог, моя специальность – поведение преступников.
– Правда?
Софи рассмеялась.
– Да.
– То есть вы составляете психологический портрет преступника?
– Не только. Сюда входит и анализ мотивов, и стратегия допроса подозреваемых, и многое другое.
– А как получилось, что вы не присутствовали сегодня у захоронения?
– Понимаете… – Она задумалась. – Я полагаю, для вас не секрет, что Симмз надеется найти поблизости захоронения и иных жертв Монка. Меня пригласили помочь в поисках, указать наиболее вероятные места нахождения захоронений. Моя специальность включает и поиск криминальных трупов.
– Как вы это делаете?
В последнее время были разработаны методы определения захоронений человеческих тел. Специальная авиасъемка с применением термального оборудования и кое-что другое, однако точность оставляла желать лучшего, особенно в таких местах, как Дартмур. И я не понимал, чем тут может помочь психолог, пусть и криминалист.
– О, у меня есть свои секреты, – произнесла она. – Но теперь вы знаете кое-что о моей специальности. Расскажите о своей.
Я посвятил ее в детали своей работы, прервавшись, когда хозяин принес мой ужин. Он поставил передо мной тарелку, видимо, не рассчитав силу. Немного подливки выплеснулось на стол. Вернее, коричневая маслянистая субстанция, похожая на подливку.
Я пошевелил вилкой месиво из переваренных овощей и серого мяса.
– Думаю, вы зря отказались от копченого лосося и фуагра в пользу этого блюда, – заметила Софи.
– Суровость окружающей природы требует суровой и простой пищи, – усмехнулся я, принимаясь за еду. – Откуда вы?
– Родилась в Бристоле, сейчас живу в Лондоне. Дартмур знаю хорошо, приезжала сюда на каникулы, когда была школьницей. Мне очень нравится, как вы удачно выразились: суровость здешней природы. Когда надоест то, чем занимаюсь сейчас, может, перееду сюда.
– Я в Дартмуре впервые, но немного знаю Бристоль. Там в окрестностях есть чудесные места. Моя жена из Бата.
– Вот как.
Мы улыбнулись друг другу, понимая, что границы нашего знакомства очерчены. Теперь, когда выяснилось, что я женат, можно расслабиться и вести себя свободно.
Софи была интересной собеседницей, остроумной и смешливой. Она поведала о себе, о своих планах на будущее, а я рассказал ей о Каре и Элис. Монка в разговоре мы не упоминали. Не очень приятная тема.
Я почувствовал чей-то взгляд и поднял голову. К нам направлялись Терри с Роупером. Терри удивленно вскинул брови, увидев нас за одним столом.
– Не знал, что вы знакомы.
Софи напряженно улыбнулась.
– Только что познакомились. Дэвид рассказал мне, чем занимается. Очень интересно.
– Да уж, – буркнул Терри.
Я кивнул ему и Роуперу:
– Садитесь, давайте немного выпьем.
– У нас нет времени, – произнес Терри. – Мы зашли, чтобы сообщить тебе новость. – Он обратился к Роуперу – Возьми пива, Боб.
– Какую новость? – спросил я.
– Помнишь, утром я сказал тебе, что уезжаю? – Терри делал вид, будто не замечает Софи. Словно ее вообще не было. – Так вот, я был в тюрьме, беседовал с Джеромом Монком.
Теперь понятно, почему Терри утром был таким возбужденным.
Софи неожиданно вскочила.
– Ты с ним беседовал? А почему не позвали меня?
– Об этом спроси у Симмза!
– Невозможно поверить, – выкрикнула Софи в ярости, – что ты поехал говорить с Монком без меня! Глупо пригласить психолога и не использовать.
Лицо Терри потемнело.
– Я уверен, старшему следователю очень понравится твое мнение о его умственных способностях.
– Так что у тебя за новость? – вмешался я, пытаясь предотвратить ссору.
Терри зло взглянул на Софи и повернулся ко мне:
– Монк заявил, что согласен сотрудничать.
– То есть?
Терри помолчал пару секунд, будто собираясь с мыслями.
– Поможет найти другие захоронения.
4
Двигающийся по узкой дороге тюремный фургон, сопровождаемый полицейскими автомобилями и мотоциклами с включенными синими проблесковыми маячками, миновал заросшие кустарником развалины старого оловянного рудника, о котором упоминал Уэйнрайт. Он несколько раз подпрыгнул на ухабах и остановился у только что приземлившегося вертолета, винты которого еще продолжали лениво крутиться. Из автомобилей выпрыгнули вооруженные полицейские. Следом открылась передняя дверь тюремного фургона, откуда вылезли два охранника и направились к задней двери. Группа полицейских их заслоняла, но через несколько секунд дверь распахнулась и оттуда появился человек. Тюремные охранники вместе с полицейскими быстро сформировали вокруг него защитный кордон, но все равно похожая на белый футбольный мяч крупная выбритая голова была хорошо видна. Человек возвышался над окружающими. Его повели к вертолету. Он начал неуклюже подниматься по ступенькам в кабину и неожиданно поскользнулся, упав на колено. Высунувшиеся из кабины вертолета крепкие руки подхватили его и поставили на ноги. На секунду он оказался полностью виден – бесформенная фигура в тюремной куртке.
Затем преступник исчез внутри, и дверь кабины захлопнулась. Несущие винты вертолета завращались быстрее, он поднялся с земли, чуть покачнулся и, развернувшись, двинулся над вересковой пустошью, вскоре превратившись в черную точку на сером небе.
Терри опустил бинокль.
– Ну как?
Я пожал плечами, глубже засовывая руки в карманы куртки.
– Прекрасно. Но лучше бы он не оступался. Где ты нашел такого двойника?
– Работает в главном управлении. Единственный у нас безволосый полицейский с похожей комплекцией. На самом деле на Монка нисколько не похож, но, по-моему, сыграл свою роль хорошо.
– А стоило это возни?
– Да. Иначе бы придурки, репортеры свободной прессы, беспрестанно путались под ногами и мешали работать. А так они немного пофотографируют и успокоятся.
Что ж, Терри прав. Несмотря на то что все делалось в тайне, слух о том, что в поисках захоронений станет участвовать Монк, быстро распространился среди журналистов. Не пускать их в Дартмур было невозможно, пришлось отвлекать внимание с помощью ложной цели.
– А вот и настоящий, – произнес Терри, глядя в бинокль.
Примерно в миле отсюда в нашем направлении быстро двигались несколько автомобилей и фургон. Он посмотрел на часы.
– Пошли. Скоро начнется работа.
На оформление необходимых бумаг, позволяющих временно выпустить Монка из тюрьмы, ушло два дня. Значительную часть этого периода я провел в морге. Когда останки девушки тщательно очистили от земли и торфа, передо мной открылись увечья, которые нанес ей преступник. Легче было назвать кости, которые он не сломал. В некоторых местах они держались лишь на еще не полностью разложившихся сухожилиях и мягких тканях. Такое, наверное, могло случиться во время какой-нибудь ужасной автомобильной катастрофы, и просто не верилось, что это намеренно сделал человек.
– Причину смерти указать невозможно, – произнес доктор Пири невозмутимым тоном. – Она могла умереть от чего угодно. Повреждены почти все внутренние органы, сломана подъязычная кость и несколько шейных позвонков. К летальному исходу, несомненно, привели бы повреждения грудной клетки. Сломанные ребра наверняка пронзили бы сердце и легкие. Впрочем, раны у молодой дамы были настолько тяжелыми, что она должна была умереть от болевого шока.
Надо же, «молодая дама». Как старомодно он выразился. Пожилой патологоанатом нравился мне все больше.
Он слабо улыбнулся.
– Как я сказал вчера, повреждения скелета – это больше по вашей части, доктор Хантер. Я не исключаю удушения, но удары по голове оказались настолько сильными, что в любом случае не выдержал бы ни позвоночник, ни подъязычная кость. Преступник, очевидно, был в сильной ярости.
– А как эти травмы в сравнении с нанесенными Анджеле Карсон?
Сегодня утром я получил копию протокола вскрытия и не имел возможности его прочитать, но сходство повреждений было явным.
– К сожалению, признаки сексуального насилия выявить не удалось. Слишком деградировали мягкие ткани. Я надеялся на торф, но мелкое захоронение сработало против нас. Жаль. – Он усмехнулся. – У Анджелы Карсон тоже много черепных и лицевых травм, хотя они не так тяжелы, как эти. Но тогда, кажется, Монку помешала полиция.
Я посмотрел на лежащие на прозекторском столе останки несчастной девушки. Было жутковато от того, что черты ее лица уже не выглядели человеческими. Лицо раздавлено как яичная скорлупа, кожа и мягкие ткани смешаны со сломанными костями скул и носа, превращены в пульпу.
– Психологи считают, что убийцы так издеваются над лицами своих жертв из-за ощущения вины перед ними. Их выводят из себя взгляды жертв, они не могут этого вынести. – Доктор Пири посмотрел на меня. – Как вам такое объяснение?
– Не хуже любого другого, – ответил я. – Но не могу представить подобных чувств у Джерома Монка.
– Пожалуй. В данном случае причина – либо темперамент безумца, либо садизм. Не исключено, что преступник получал от этого удовольствие. Честно говоря, я не знаю, что более чудовищно.
Не знал и я. Чтобы убить несчастную девушку, достаточно было и малой частицы приложенной силы. Преступник не только забил жертву до смерти, он просто растер ее в порошок. Невиданное сверхубийство.
Я ожидал, что патологоанатом оставит меня работать с ассистентом, но он тоже принял участие в очистке скелета от грязи и остатков мягких тканей. Затем скелет нужно было соответствующим образом расчленить и погрузить в емкости с очищающим раствором. Эта часть моей работы, конечно, была необходима, но удовольствия не доставляла. А Пири хоть бы что.
– Знаете, я люблю смотреть, как работает коллега, – признался он, аккуратно срезая с кости сухожилие. – Всегда замечаешь что-нибудь новое. Сейчас таких, как я, осталось немного.
Наконец мы закончили работу. В том, что это Тина Уиль-ямс, сомнений не было. В последний раз эту девятнадцатилетнюю девушку видели в торговом центре небольшого городка на севере Дартмура. На ней были одежда и украшения те же самые, что и обнаруженные в захоронении. К тому же она несколько раз посещала стоматолога, и ее идентифицировали по зубам. Нижняя и верхняя челюсти у нее были раздроблены, большинство зубов выбиты, но того, что осталось, оказалось достаточным для идентификации. Монк не знал, что его жертву могут определить по зубам, или ему это было безразлично.
Кроме того, он вряд ли ожидал, что захоронение найдут.
Я подробно описал в отчете травмы, нанесенные преступником Тине Уильямс. Они были ужасны. Переломы ключиц и большей части ребер, а также кистей обеих рук можно было отнести к категории простых, а вот лицевые кости имели так называемые переломы Лефорта. Это когда сила от удара рассеивается из-за того, что задняя часть черепа упирается во что-то мягкое и потому остается неповрежденной. Видимо, девушка лежала лицом вверх на мягкой земле.
Меня удивило, что она не пыталась загородиться от ударов. В этом случае предплечье поднимается, и удар принимает локтевая кость. Происходит клиновидный перелом, медики называют его парирующим. Здесь же переломы локтевой и лучевой костей обоих предплечий были иными. Это означало, что в момент ударов Тина Уильямс либо была уже мертва, либо находилась без сознания, либо Монк ее связал.
Я склонялся к первому варианту. Всегда хочется надеяться на лучшее.
Оставалось ответить на вопрос, орудовал ли преступник голыми руками или нет. Разумеется, Монк был достаточно силен, чтобы проделать все без всяких ухищрений, но лобные кости черепа Тины Уильямс имели отчетливо искривленные переломы. Причем широкие, какие вызывает, например, удар молотка. Более вероятным мне казался вариант, что преступник раздавил ей лицо каблуком ботинка.
Он ее топтал.
Насильственная смерть – это всегда ужасно, но тут степень жестокости не укладывалась ни в какие рамки человеческого поведения.
И вот сейчас мне предстояло встретиться с преступником, который это совершил.
* * *
После того как стих шум вертолета, мы с Терри вернулись в небольшой лагерь, организованный на относительно ровной площадке среди торфяника. Там стояли полицейские автомобили и трейлеры. На дощатый тротуар из щелей постоянно вытекала черная грязь, и надо было идти по нему осторожно, чтобы не поскользнуться.
Я не собирался задерживаться в Дартмуре, но странное предложение преступника показать место захоронения Зоуи и Линдси Беннетт изменило ситуацию. Терри передал мне слова Симмза: тот хотел, чтобы я был под рукой, если захоронения действительно найдут.
– Ты нервничаешь? – спросила Кара, когда вчера вечером мы говорили с ней по телефону. – Перед встречей с Монком.
– А чего мне нервничать? Любопытно своими глазами увидеть настоящего маньяка. Такое случается не каждый день.
– Пожалуйста, держись от него подальше, – попросила жена.
– Не беспокойся, нас будут от него охранять.
– Надеюсь. – Голос Кары звучал взволнованно. Перспектива моей встречи с маньяком ее не радовала. – Как там Терри?
– С ним все в порядке.
– Я звонила Деборе. В первый раз за целую вечность. Мне показалось, она немного не в себе.
– В смысле?
– Разговаривала как-то уныло и неохотно. Думаю, они опять поссорились.
– У нас не было возможности нормально пообщаться. Терри очень занят. Но в любом случае он не стал бы мне ничего рассказывать. Не такие близкие у нас отношения.
На этом мы с Карой распрощались.
Возможно, Терри и поссорился с женой, но хлопот у него и без того хватало. Он выглядел усталым. Скорее всего недосыпал и пил слишком много кофе. Симмз беседовал с журналистами, давал пресс-конференции, а всю работу свалил на заместителя. Заслугу обнаружения захоронения Тины Уильямс Симмз приписывал исключительно себе. Вчера вечером в мотеле я включил телевизор, и сразу на экране возник старший следователь Симмз. Прежде чем переключить канал, я успел услышать его слова:
– Убийца Анджелы Карсон, Тины Уильямс и сестер Беннетт находится за решеткой, но расследование его злодеяний еще не завершено. Я не успокоюсь, пока не найду захоронение девушек-близнецов и не передам их останки родственникам.
Нечто похожее он изрек тогда в палатке. В общем, было ясно, что этот тип делает на расследовании карьеру, а работать за себя заставляет Терри.
– Все в порядке? – спросил я, решив прервать молчание.
– Какой тут, к черту, порядок. – Терри нервно посмотрел на часы. – Одного из самых опасных преступников в стране, а может, самого опасного, привезли из тюрьмы сюда, а я по-прежнему понятия не имею, почему этот сукин сын неожиданно решил с нами сотрудничать. – Он бросил на меня взгляд. – Извини. У меня действительно неспокойно на душе.
– Ты веришь, что он действительно решил показать место, где зарыл девушек?
Терри усмехнулся:
– Честно говоря, верится с трудом. Но скоро мы выясним. – Он посмотрел вперед и замер. – О, какая встреча!
Из трейлера, который служил буфетом, вышла Софи Келлер, с пластиковым стаканчиком дымящегося кофе в руке. В комбинезоне на два размера больше она походила на девочку, надевшую спецовку отца. Густые волосы стянуты сзади ленточкой. Следом за ней появился незнакомый мужчина среднего возраста, коренастый, с приятным лицом и густыми, с проседью, волосами, напоминавшими металлическую мочалку для чистки кухонной посуды. Она с улыбкой сказала ему что-то, а затем увидела Терри и помрачнела.
Эти двое определенно не любили друг друга. Вероятно, поссорились во время предыдущего расследования или просто не сошлись характерами, как кошка с собакой.
Терри посуровел. Не удостоив его взглядом, Софи тепло улыбнулась мне:
– Привет, Дэвид! Вы знакомы с Джимом Лукасом?
– Джим – наш эксперт по общим вопросам, – объяснил Терри. – Его помощь в подобных делах неоценима.
Пожатие у Лукаса было крепким.
– Рад познакомиться с вами, доктор Хантер. Как вы оцениваете перспективу поисков?
– Об этом спросите меня позднее.
– Мудрый ответ. И все же не каждый день такой монстр, как Джером Монк, решает выступить на стороне добра, верно?
– Мы понятия не имеем, что он решил, – проговорила Софи, глядя на Терри. – Вот если бы мне позволили с ним поговорить…
– Симмз дал указание, – буркнул Терри. – Ты будешь сопровождать Монка с охраной, но без контактов. Не нравится, обращайся к шефу.
– Он не отвечает на мои звонки.
– Это не мое дело.
– Просто смешно. Я бы могла оценить поведение Монка, понять, искренне ли он хочет помочь нам, а вместо этого…
– Решение принято. Общаться с Монком буду только я и только на тему захоронений.
– А мы, значит, простые пешки?
– Не желаешь быть пешкой, так и скажи. Никто тебя насильно держать тут не станет.
Софи покраснела, Терри напрягся. Мы с Лукасом смущенно переглянулись. Обстановку разрядил подошедший Роупер.
– Что? – спросил Терри.
– Они будут здесь через десять минут.
Лицо Терри разгладилось, он расправил плечи.
– Хорошо.
– Подожди! – воскликнула Софи. – А как же…
Но Терри уже двинулся прочь, громко стуча ботинками по дощатому тротуару. Роупер, прежде чем последовать за ним, улыбнулся Софи, показав бледные десны.
– Не обращайте внимания. Сейчас он возбужден. Еще бы, такое событие.
Лукас взглянул на Софи:
– Я, пожалуй, тоже пойду. А вам не следует на него давить. Все равно ничего не добьетесь.
– Я прошу лишь позволить мне выполнять должным образом свою работу.
Лукас пожал плечами.
– Не забывайте, что Монк опасный хищник. Лучше от него держаться подальше.
Я боялся, что Софи сейчас крикнет на полицейского эксперта, но она лишь слабо улыбнулась.
– Мне он ничем не угрожает.
– Ладно, я пошел. Еще увидимся, – произнес Лукас.
Проводив его взглядом, Софи раздраженно перевела дух.
– Боже, до чего же мне это противно!
– Зачем принимать все близко к сердцу? – заметил я.
– Как же не принимать? – возмутилась она. – Почему Монк вдруг решил нам помогать? Только, пожалуйста, не говорите, что его стало мучить раскаяние.
– Может, ему посоветовал адвокат, чтобы снизить срок.
– Но до подачи первой апелляции он должен отсидеть не менее тридцати пяти лет. Вряд ли этот урод планирует свою жизнь так надолго.
– Полагаете, он надеется сбежать?
Я бы не рискнул спрашивать это у Терри, но всем известно, что побеги опасных заключенных чаще всего удаются при перевозке. А уж насколько опасен Джером Монк, не стоит и говорить. Но даже с учетом всего этого трудно было представить, как он может надеяться сбежать отсюда, окруженный охранниками и при наличии вертолета.
Софи с хмурым видом засунула руки в карманы.
– Вряд ли Монк сумеет убежать, но было бы лучше, если бы он рассказал в тюрьме, где он их зарыл. Так нет, он пожелал показать нам захоронения лично. И Симмз согласился. Этот человек настолько зациклен на том, чтобы найти трупы близнецов Беннетт, что позволил Монку диктовать условия. Совершенная глупость, но меня никто не хочет слушать.
– Но без Монка захоронения нам вряд ли удастся найти, – возразил я. – Значит, Симмз прав.
Софи усмехнулась:
– Два дня назад я указала на карте два вероятных места, где могут находиться захоронения близнецов Беннетт. Если бы Симмз заставил Монка указать какой-нибудь ориентир, я бы отыскала захоронения сама.
