Заботы и дни секунд-майора Алексея Ржевского. Записная книжка (1755–1759) – Сборник

Маленькая брошюрка исторического характера. Для маньяков. )) Потому что как еще назвать, когда сам текст занимает в нормальном виде десяток страниц, а введений, комментариев, примечаний и прочего справочного материала в десять раз больше… ))) Но мне уже давно было интересно, я все поглядывала на нее и наконец решилась… во время очередной акции на лабиринте… ))Вообще говоря, это записная книжка, которую вел в середине XVIII века – согласно названию – некто секунд-майор Алексей Ржевский. Он туда записывал буквально все – черновики писем к высокопоставленным покровителям, нечто вроде дневника, какие-то, видимо, служебные записи, реестры, списки, все такое… вплоть до цитат. Очень познавательное чтение, сразу чувствуется дух времени. ))Прежде всего – сам текст. Ну… писать и читать автор дневника умеет… )) Но пишет, как я понимаю, просто наугад, как получится… Поэтому живо вспоминается Пратчетт со своим Анк-Морпорком, как там все писали… Ну, и тут так же. Из-за этого читать очень трудно – мало того, что строение фраз, предложений очень громоздкое и непривычное, так еще и слова могут быть написаны, как угодно. Поневоле начнешь уважать труд историков, которые это все расшифровывали… а в оригинале ведь, наверно, еще и чернила выцвели, помарки и прочее… Я думаю, это все свидетельствует о том, что в середине XVIII века даже дворянин секунд-майор Ржевский совсем не имел привычки к чтению и письму…В маленькую записную книжечку вместились записи за два года. И уж это тем более удивительно, потому что автор писал довольно часто. Просто – по строчке на день… )) Тут я прямо в восхищении – какая конкретность мышления и восприятия! Вот мы сейчас вряд ли сможем так выделять и фиксировать что-то буквально в двух-трех словах… ))С другой стороны, может, автор и не вел бы так старательно дневник, но – он заболел. И по сути в основном он и фиксирует в этом дневнике свое самочувствие, состояние здоровья. Вот просто записывает по часам и минутам – как и сколько он кашлял, сколько раз, простите, у него был стул, сколько мокроты отошло… какие пилюли и декокты он принимал, к каким докторам обращался (если доктора были доступны), сколько заплатил… Сначала меня это удивляло, но потом я мельком углядела в примечаниях-вступлениях, что это, оказывается, соответствовало принятым в то время воззрениям на болезни и лечение. Вроде как рекомендовалось все тщательно фиксировать, якобы это важно при лечении. Так что автор дневника тут прямо таки вел себя в соответствии с прогрессивными веяниями времени! ))Что тут еще можно сказать… Автор дневника был небогат – можно даже смело сказать, практически влачил нищенское существование… Каким-то образом это связано с его родственниками, которые его обобрали при разделе имущества, ну или автор так считал. В связи с чем отношения с родственниками у него весьма натянутые. Автор общался с женщинами – и добросовестно фиксировал все случаи, когда ему удавалось «договориться с девушкой». Готовясь, судя по всему, к пребыванию за границей, автор записал в свою книжку разные фразы на немецком, чтобы и там «договариваться с девушками». Несмотря на непривычку к чтению и письму, автор не возражал при случае почитать книгу – судя по всему, он читал «Жиль Бласа» и даже выписал оттуда пару цитат… В пользу автора можно отметить, что когда он чувствовал себя совсем плохо, то выписал вольную своему крепостному-денщику… Ах да, было ему около сорока лет.Издание, как уже сказано, снабжено обильным справочным материалом. Мне тут понравились вставки с иллюстрациями – вот такие в то время были опусы по медицине, вот такие специальные ящики для врачей, вот такие коробочки для пилюль, вот такие сосуды для мочи. Их специально изготовляли из стекла, что-то вроде колбочек, чтобы можно было мочу разглядывать на свет. Но я думаю, что у автора дневника такой колбочки не было, а то бы он еще добросовестно записывал и цвет мочи… ))

1757 год.

"15.03. Занемог.

18.03. Чрез сержанта Коротаева репортовался больным.

05.04. Принимал слабительное, не действовала.

06.04. Принимал слабительное и действовала.

09.04. Зачел лечитца от лекаря француза Рембо и того дня ево принял 2 пилюли и декохт зачел пить. Того же числа получил от тетки княгини Наталии Григорьевны 10р., из которых отдано лекарю 8р.

10.06. Был у лекаря и получил сумнительный ответ о моей болезни.

13.06. Был у доктора, обещал дать рецепт.

***

Сестрица, государыня моя. Я вчерась сюда приехал, и как Вы мне сами дозволили, то я на Ваш двор взъехал, где и не более 10 дней или по крайней мере 2 недели пробуду, и то только для тово, чтоб самою крайнею мою нужду мог исправить, без чего мне обойтитца судить невозможно; но что и Вам известно во всем мое бедное состояние, что я таперя, кроме одной лошеди и одного слуги, ничево более у себя не имею. И естли сия моя прозьба Вам не в тягость и излишнаю козатца не может, то прошу Вас дать Дурича или какова нибудь повара, которай бы мог хотя сварить кашу и одново конюха, чтоб временем мог служить за лакея. А о протчих моих нуждах я не упоминаю: отчасти для тово, чтоб я собою Вам не скучил и Вас не отяготил, да и весьма мне трудно в нуждах моих с прозьбай такой сестре изъяснятца, от которай я и при самых моих бывших крайностях был оставлен и так много обманут. Надеюсь, что и Ваша собственная совесть временем за меня вам выговариваит и все Ваши со мной поступки, каковы Вы тогда ко мне имели, ясно пред глаза Ваши Вам представляет. И для того я оставляю здесь о том пространно писать, а прошу Вас только о том меня поскорей уведомить, чем Вы намерены меня ссудить ныне, и в чем бы я мог прамо надеитца, и не терая время нужды мои заблаговременно изправить, дабы я по строгости нынешнего указа за неприбытие на срок к полку не получил жестокова штрафа. Детем Вашим мой поклон объявляю.

***

16.08. В полдень приехал в Калугу, того ж числа ночью колесо заднее изломалось, затем и принужден был в деревни Зимницы начевать, а поутру взяв в близлежащем монастере заднее колесо, приехал в полдень в город Лихвен, где у межевщика Колокольцова и у геодезиста взял задния колеса и в путь отправился, и того ж числа ввечеру в город Белев приехал.

07.12. Подано гетману доношения, которым требовано на команду провиянта. У гетмана обедал.

08.12. Выдано деньгами на каждого человека по 33к. с половиной, и за случившеюся ненаснаю и дождеву погоду по слабости людей в поход выступить не мог.1758год.

16.01 Писал письма в Питербург, и в то времяпришли ко мне две девицы в гости, оби бунчуковаго товарища дочери.

31.01. Принимал слабдительное, не действовала, после полудня еще и ввечеру еще слабительное три раза принимал, а действовала ночью

22.02. Принимал слабительное и было 7 раз.

22.03. Крестил у примьер маеора Давыдова дочь, моя кума была капитанша Василиса Ильинишна Титова, будучи больной и от того опять так жестока занемог, что чуть не умер что простудился.

***

Я, милостивая государыня тетушка княгиня Наталья Григорьевна, не знаю, что бог са мною хочет делать, что с такими ужасными мне припатками жизнь мою продолжать; для тово ли, что я ее всю Вам посветил, или к большим нещастьем тем меня предуготовляет, чтоб к ним привыкши, с возможной терпеливостью те лутче снести я мог. Кажетца мне, что нещастья, наконец, само уставши, от меня отойдет, когда оно видит, что со всеми ево ухичреннями мне губительств до сего времени уморить меня не могло. Только уже и я в такое прихожу безсилия, что смерть мне временем лехче кажетца, как те мученьи, которыя я от нево терплю! Но когда, милостивая государыня, богу так о мне угодно, то ево са мной и воля…"

***

08.06. Пустилась сукровица кусками низам и так пахла! Как от мертвова пахнит. И тот день принимал александрийский лист. И так продолжалось три дни, что всякой день куски из меня шли.

23.06. В вечеру такой жестокай обмарак был и таска, что не думал быть живу, исповедовался ночью к смерти приготовился.

24 и 25.06. Потел.

27.06. Отпустил на волю Алексашку Кордановского.

1,2,3,4 и 5.08 полк находился в Рословле для принятия провиянту и печения хлебов и сушения сухарей, а я был все очень болен.

08.11. Начевать приехал в Ганговскую почту. Слабило. Девки хороши.

05.12. Ету ночь спал пьяной очень хорошо и голова не болела.

07.12. Был так слаб, что часто обмараки ко мне приходили. В 9-м часу стало лехче, и обмараки унелись.

08.12. Сей день я голоден был, потому что не на што было есть купить, денег не стало! Продавал шубу, только нихто не купил. Ввечеру шубу продал, взял 10р, а мне оная стоила мех чернай, овчина, которай я прошлаго году в Полтаве будучи купил, дал 3р 50к., а верх был старой шубы красной, борана новай, котораю мне шубу на лисьем меху покойница тетка графиня Елизавета Осиповна Чернышева в Питербурхе дала как я в Великолуцкую провинцию для приема рекрут чрез Питербурх ехал, ибо я будучи в Полтаве из того меха польскую кирейку зделал. Я признаюсь, что я рад был той продажи по бедности моей, первое, что я з баришом продал, другое, теми деньгами надолго разпределил мое содержание, а осабливо что чрез целой день не евши, уталил мой голот!

12.12. Нынешний день мне убыток зделался: кушенья, которая мне стоила 6 марков, то есть 18к., рабата хозайския пролили, и мне етат убыток тем велик, что у меня от объявленных 10р, что я шубу продал, осталось только полтора талера, то есть 1р. 80к., ибо я из тех денег в трактир за кушенья заплатил 3р, на содержания людей и лошадей в Ленценгоф почту к сержанту Хирину послал 4р., а када ети все деньги изойдут, то и не знаю, где взять будит! Так и продать уже мне нечева. Во всем кладусь на волю божию, он меня пропитаит, када жизнь мою продолжаит.

13.12. Час уже пополуночи пробило, а тоски во мне не уменьшаитца! В которыя часу мне очень тяжело бывыаит, всегда сабаки воют.

14.12. Тоски нет. Только грусть велика!

Благодарю бога что я, хотя много болезна, а до 1759 года генваря до 1 числа дожил, мне сей же день от раждения моево изполнилось 38 лет."

Представьте себе ситуацию: вы живете обычной жизнью и ведете даже не дневник, а так, обычную записную книжку. Что бы вы туда записали? Какой-нибудь интересный рецепт тортика на день рождения и консерваций на зиму? Список покупок? Расходы за неделю? Телефон участкового терапевта и зубного врача с примечанием «запись в субботу 15.10.22 в 15:00» ? День рождения любимой свекрови? Список студентов, не сдавших реферат? План статьи о прошедшем мероприятии? Напоминание о дне годовщины свадьбы друзей?… А может быть, вели бы прямо в этой записной книжке табличку контроля сахара в крови или артериального давления?Да в общем-то, это могло бы быть что угодно, включая системную или бессистемную запись мыслей, идей и событий. Но хотели бы вы, чтобы эдакий сумбур прочитал кто-нибудь из ваших современников? А кто-нибудь два-три века спустя? Вот я бы лично не хотела. А вот секунд-майор Алексей Ржевский явно хотел, ведь в своих записках он периодически прямо обращается к гипотетическому читателю. При этом, как и отмечают в предисловии составители, книжка эта бессистемная. Так, как и у многих людей, встречаются разрозненные мысли, неупорядоченные списки, информация, дописанная на свободной части страницы гораздо позже и т. д.Следует отметить, что из 160-ти страниц книги самих записок Ржевского наберется от силы страниц 25. Все остальное – пояснения различных исследователей, историков, медиков… Да-да, медиков тоже. Дело в том, что секунд-майор Ржевский был явно тяжело болен. Будучи офицером, одним из последних представителей-мужчин из древнего рода, общаясь с очень влиятельными людьми того времени, сам он был невероятно беден и едва ли не 4/5 всей своей офицерской зарплаты тратил на лекарей. А лекари того времени и лечить-то толком не умели. У Ржевского была то ли эмфизема, то ли туберкулез, то ли какая-то грудная болезнь, то ли все вместе. Как человек военный, он постоянно был в разъездах и не мог себе позволить находиться дома и «спокойно» болеть, постоянные поездки только усугубляли ему приступы и страдания. При этом изрядная часть без того скудных записок – это записи о количестве мокроты и испражнений, которые вышли из него за день (помните, что я говорила о возможном журнале учета давления и сахара в крови? А в 18-м веке врачам вот что предъявляли!). Словом, если не захотите читать эту книгу – ничего не потеряете. Интересно может быть только тем, кто между строк прочувствует, чем и как жили люди того времени, что они ощущали, чего боялись, во что верили. Но никакой культуры ведения дневников в Российской империи в то время еще не было, да и сам Ржевский, хоть и связно, но не шибко грамотно пишет, даром, что дворянин. Все время приходилось напоминать себе делать скидку на 18-й век, а то глаза мои уставали от этой дикой безграмотности.Что прочитала не жалею, но вообще-то могла бы и не читать. Советовать не рискну.

Это исторический документ – записная книжка. Однако читать очень интересно, и не только сами записки, но и статьи учёных, сопровождающие её. По страницам объём небольшой, но успеваешь прочувствовать, как тогда жилось людям. Не слишком хорошо жилось. Ведь майор, оставивший записки, не простой смертный, он имеет много покровителей, которые посылают ему деньги. При этом он постоянно болеет, и живёт не на широкую ногу. А каково тогда крестьянству, батракам? В общем, я читала на одном дыхании, рекомендую всем.