Себастьян де Кастелл
Творец Заклинаний
Sebastien de Castell
Spellslinger
Text copyright © Sebastien de Castell, 2017
Text illustrations copyright © Dale Halvorsen and Sam Hadley, 2017
© Куклей А., перевод на русский язык, 2018
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2018
1. Первое испытание
У народа джен-теп есть три условия получения имени мага. Во-первых: он должен обладать силой, чтобы защитить свою семью. Во-вторых: уметь пользоваться высшей магией и доказать это, пройдя испытания посвященных. В-третьих: достичь шестнадцати лет.
Оставалось лишь несколько недель до моего дня рождения, когда я осознал, что провалился по всем пунктам.
Глава 1
Поединок
Старые чародеи говорят, что у магии есть свой вкус. Заклинания огня похожи на острые специи, обжигающие язык. Магия дыхания – нежная, словно бы прохладная, оставляет на губах привкус мятного листа. Магия песка, шелка, крови, железа… каждая имеет свой особый вкус. Истинный маг способен творить заклинания даже за пределами Оазиса, он знает их все.
Я?… А я понятия не имею, каков вкус высшей магии. В том-то и беда.
Теннат ждал меня неподалеку. Он стоял в кольце семи мраморных колонн, окружающих Оазис. Солнце светило ему в спину, и длинная тень падала на дорогу, протягиваясь прямо ко мне. Вероятно, Теннат выбрал место нарочно для подобного эффекта. Что ж, это сработало: мои губы стали такими же сухими, как песок под ногами, а единственный вкус, который я ощущал, был вкусом страха.
– Не делай этого, Келлен! – взмолилась Нифения. Она ускорила шаг, пытаясь догнать меня. – Еще не поздно сдаться.
Я остановился. Теплый южный ветерок покачивал розовые цветы тамарисков, выстроившихся вдоль улицы. Крошечные лепестки парили в воздухе, сверкая под полуденным солнцем, как воплощение магии огня. Мне бы заклинания огня сейчас не помешали. Откровенно говоря, любая магия пришлась бы кстати…
Заметив мою нерешительность, Нифения беспомощно прибавила:
– Теннат орал на весь город, что, если ты выберешь его – он тебя изувечит.
Я улыбнулся – единственный способ не выказывать страха, который скрутил внутренности в тугой комок. Я еще ни разу не участвовал в магическом поединке, но отлично понимал: демонстрировать противнику свой испуг – не самая эффективная тактика.
– Все будет хорошо, – отозвался я и вновь двинулся в сторону Оазиса.
– Нифения права, Кел, – сказал Панакси. Он едва поспевал за мной, натужно дыша и придерживая рукой толстую повязку на ребрах. – Не дерись с Теннатом из-за меня.
Я чуть замедлил шаг, борясь с желанием закрыть глаза. Панакси был одним из лучших магов среди их сверстников. В один прекрасный день он мог представлять наш клан при дворе. Не слишком красивым лицом… Тело Панакси, ладное и мускулистое от природы, сильно изменилось под влиянием сладких пирожков с морошкой. А его красивые черты испорчены кожной болезнью, вызванной чрезмерным употреблением любимого лакомства. Мой народ владеет множеством заклинаний, но ни одно из них не лечит полноту и не убирает отметины с рябого лица.
– Не слушай их, Келлен! – крикнул мне Теннат, когда мы подошли к белым мраморным колоннам.
Он стоял в центре десятифутового круга на песке, скрестив руки поверх белой льняной рубашки. Теннат отрезал рукава, чтобы все видели, что он пробудил не одну, а целых две магические стихии. По его предплечьям вились вытатуированные узоры, отливавшие металлическим блеском, он призывал магию дыхания и железа.
– Приятно наблюдать, как ты ломаешь себе жизнь, защищая честь твоего жирного дружка.
Приятели Тенната захихикали. Они стояли за его спиной – переминались с ноги на ногу и предвкушали развлечение. Всякий любит хорошую драчку. Ну, кроме жертвы.
Может, Панакси и не похож на древних боевых магов, чьи сияющие фигуры были вырезаны на колоннах перед нами, но он вдвое превосходил Тенната по силе. Непонятно, как же он так бездарно проиграл свой поединок. Больше двух недель в постели и бесчетное множество исцеляющих заклинаний – но даже сейчас Панакси едва мог доковылять до класса.
Я одарил противника самой лучезарной из своих улыбок. Как и все прочие, Теннат был уверен: выбрать его для первого испытания – верх безрассудства. Некоторые наши одноклассники считали, что я устроил все это, чтобы отомстить за Панакси. Как-никак он был, пожалуй, единственным моим другом. Кое-кто думал, будто я выполняю некую благородную миссию – пытаюсь поставить Тенната на место, чтобы он прекратил измываться над другими учениками и третировать ше-теп, слуг которые вообще не владели магией и никак не могли себя защитить.
– Они же подначивают тебя, Келлен. Не ведись. – Нифения положила ладонь на мою руку.
Не сомневаюсь: некоторые подозревали, что я ввязался в драку, желая впечатлить Нифению. Девушку с красивыми каштановыми волосами и чертами лица пусть и не идеальными, но казавшимися безупречными мне. Как она смотрела на меня сейчас! Едва дыша от беспокойства… Кто бы мог подумать, что она едва замечала меня все те годы, что мы учились вместе. Как и остальные, если честно. Но сегодня все было иначе. Сегодня меня заметили все, даже Нифения. Особенно Нифения.
Может, она вела себя так только из жалости? Не исключено. Но ее губы взволнованно изгибались. Губы, которые я мечтал поцеловать с тех пор, как выяснил, что поцелуй – не попытка двух людей укусить друг друга… Когда я смотрел на эти губы, у меня начинала кружиться голова. А ее пальцы касались моей кожи. Кажется, сегодня она впервые в жизни дотронулась до меня.
Так или иначе, но я устроил поединок не для того, чтобы впечатлить Нифению. Аккуратно отстранив руку девушки, я вошел в Оазис.
Когда-то я читал, что в других культурах слово «оазис» обозначает кусочек плодородной земли посреди пустыни, но Оазис джен-теп – нечто совершенно иное. Семь мраморных колонн возвышались над нами – каждая символизировала одну из семи форм Истинной магии. Здесь, в этом десятифутовом круге, не было деревьев и никакой зелени – лишь ковер переливчатого серебристого песка. И песок этот, даже когда ветер приводил его в движение, никогда не покидал границ круга, очерченного колоннами. В центре находился неглубокий каменный бассейн, наполненный чем-то – не жидкостью и не воздухом, искрящийся и переливающийся волнами, то вздымающимися, то опадающими. Это и была Истинная магия джен.
Слово «теп» означает «народ», и, я думаю, понятно, как важна для нас магия. Ведь когда мои предки пришли сюда, они стали известны как джен-теп – народ Истинной магии.
Ну, в теории по крайней мере.
Я опустился на колени и начертил вокруг себя на песке защитный круг. Если честно, «круг» мог бы быть и поровнее.
Теннат осклабился.
– Да-а. Вот теперь я и впрямь испугался.
Несмотря на свое хвастовство, Теннат не производил такого уж сильного впечатления, как воображал. Да, он был жилистым и подлым, но не слишком-то большим. На самом деле он был таким же худым, как я, и на полголовы ниже. Почему-то от этого он казался еще более гнусным.
– Вы двое все еще намерены устроить поединок? – спросил мастер Осья-фест, поднимаясь с каменной скамьи на краю Оазиса. Старый чародей смотрел на меня, не на Тенната – недвусмысленно намекая, кто должен сдать назад.
– Келлен не отступит! – заявила моя сестра, выходя из-за спины учителя.
Шелле исполнилось лишь тринадцать. Она младше всех нас – но уже проходила испытания и была лучшим магом из присутствующих здесь, кроме разве что Панакси. Об этом говорили четыре татуировки, сверкающие на ее предплечьях – магия дыхания, железа, крови и огня. Иные маги оканчивали свои дни, так и не ухитрившись изучить сразу четыре стихии, но моя сестренка овладела ими и намеревалась совершенствовать их все.
Так сколько же узоров вытатуировано на мне? Сколько узоров под рукавами моей рубашки замерцают и закружатся, когда я призову высшую магию своего народа?
Ни одного.
О да, в пределах Оазиса я мог использовать тренировочные заклятия, которые изучают все посвященные. Я мог воспроизвести любые жесты так же хорошо – а может, и лучше – чем любой из моих одноклассников. Я без запинки произносил самые заковыристые словоформы. Я с безукоризненной точностью вычерчивал сложнейшие фигуры магической геометрии. Я был искусен на всех этапах сотворения заклинания… кроме, собственно, магии как таковой.
– Откажись от этой драки, Келлен, – умоляла Нифения. – Найдешь кого-нибудь другого для поединка.
Да, в том-то и проблема. Скоро мне исполнится шестнадцать, и остается последний шанс доказать, что я достаточно хорош, чтобы получить имя мага. Я должен был пройти четыре магических испытания, первое из которых – поединок. А иначе я стану одним из ше-теп и проведу остаток жизни, готовя еду, прибираясь и прислуживая в доме одного из моих бывших товарищей. Унизительно для любого посвященного. А уж для члена моей семьи, для сына самого Ке-хеопса!.. Немыслимо!
Впрочем, как бы там оно все ни было, именно Тенната я решил вызвать совсем по другой причине.
– Предупреждаю вас: защита закона не распространяется на проходящих испытания, – напомнил Осья-фест. Голос его звучал устало и терпеливо. – Лишь тот, чьи навыки дают ему силу противостоять нашим врагам в бою, может предъявить право на имя мага.
В Оазисе воцарилась тишина. Все мы видели список имен посвященных, которые подверглись испытаниям, не приготовившись должным образом. И все мы знали, как они умерли. Осья-фест снова посмотрел на меня.
– Ты действительно готов?
– Само собой! – сказал я. Не принято так разговаривать с учителем, но следовало придерживаться стратегии: непоколебимая уверенность в себе.
– «Само собой», – насмешливо передразнил Теннат. Он встал в простейшую защитную позицию: ноги на ширине плеч, руки свободно висят вдоль тела, готовые сотворить заклинания, которые потребуются в поединке. – Последний шанс уйти, Келлен. Когда мы начнем, я не остановлюсь, пока ты не свалишься.
Он ухмыльнулся и перевел взгляд на Шеллу.
– Сейчас тебе будет жутко больно. Не хотелось бы, чтобы это зрелище причинило ненужные страдания твоей сестре.
Если Шелла и заметила неуклюжую попытку Тенната проявить галантность, то не подала вида. Она не двигалась с места – стояла, уперев руки в бока, а ее яркие золотистые волосы вздымались волнами под порывами ветра. У Шеллы волосы прямые и мягкие – в отличие от тех непослушных пегих прядей, которые пытался откинуть с глаз я. Нам обоим по наследству досталось хрупкое сложение нашей матери, но в моем случае дело усугубилось постоянными болезнями. Шелла – тоненькая и изящная – неизменно притягивала взгляды посвященных нашего клана. Она, впрочем, не обращала на это ни малейшего внимания. Сестра отлично понимала, что ее потенциал в разы превосходит возможности всех остальных и полностью посвятила себя тому, чтобы стать лордом-магом, как отец. Парни просто-напросто не были частью этого уравнения.
– Не сомневаюсь, что она спокойно выдержит все мои душераздирающие вопли, – сказал я.
Наши взгляды встретились; Шелла смотрела на меня недоуменно и подозрительно. Она знала: я сделаю все, чтобы пройти испытания. И потому неустанно присматривала за мной.
«Умоляю тебя, Шелла: что бы ты там ни думала – держи рот на замке!»
– Как посвященный, обладающий меньшим количеством стихий, – сказал Осья-фест, – ты имеешь право выбрать вид магии для поединка. Каким будет твое оружие, Келлен?
Теперь все взгляды были обращены на меня. Каждый силился угадать, что же я выберу. Здесь, в Оазисе, посвященный мог призвать немного магии любого вида – просто чтобы поупражняться во владении разными заклинаниями. Жалкие крохи в сравнении с тем, что можно сотворить, сверкая татуировками. Поскольку Теннат имел в распоряжении железо и дыхание, на моем месте только безумец выбрал бы одну из этих стихий.
– Железо, – сказал я. Сказал громко. Так, чтобы услышали все.
Приятели уставились на меня как на сумасшедшего. Нифения побледнела. Глаза Шеллы сузились. Панакси принялся было возражать, но взгляд Осья-феста заставил его замолчать.
– Я тебя не расслышал, – медленно проговорил учитель.
– Железо, – повторил я.
Теннат усмехнулся. Татуировку, символизирующую магию железа на его руке уже объяло сероватым светом. И свет этот заскользил, завихрился между ладонями, когда он начал призывать силу. Все знали, как Теннат любит магию железа – ее мощь, позволяющую громить врагов и рвать их на части. Восторг и экстаз владели им, когда он призывал высшую магию. Хотел бы и я однажды ощутить нечто подобное…
Теннат, как никогда, был готов к бою. Он уже складывал пальцы в замысловатых жестах, готовя заклятия, чтобы дать мне отпор. А вот одно из главных правил, о котором говорят, обучая магическим поединкам: только полный идиот покажет противнику руки перед началом сражения. Однако же у меня не было ни малейшего шанса победить Тенната в поединке на магии железа. И он, видимо, решил, что ему нечего опасаться.
Вот потому-то я и улыбался.
Дело в том, что в последние несколько недель я наблюдал за каждым поединком Тенната. Смотрел, как он сражается с другими посвященными. И я обратил внимание, что даже те, кто обладал большим опытом и могуществом, те, кто с легкостью мог побить Тенната, падали, крича от боли.
И тогда я наконец-то все понял.
Магия – это нечестная игра.
* * *
В Оазисе воцарились тишина и этакое умиротворенное спокойствие. Похоже, все ожидали, что я сейчас рассмеюсь и признаюсь: я просто пошутил. Не будет никакого поединка.
Как бы не так! Я расправил плечи и повертел головой, разминая шейные позвонки. Нет, магической силы у меня не прибавилось. Но я надеялся, что это хотя бы будет выглядеть внушительно.
Теннат фыркнул. Так, как он делал это постоянно – разве что немного громче.
– И что? Тому, кто даже магический фонарь не может зажечь, не заработав сердечный приступ, следовало бы поосторожнее выбирать себе противника.
– Ты прав. – Я закатал рукава рубашки, демонстрируя свои тусклые безжизненные татуировки. – Так задайся вопросом: почему же я выбрал тебя?
Теннат задумался на пару секунд.
– Ну, может, ты мечтаешь о смерти и решил, что я быстрее всех сопровожу тебя в Серую Пустошь и покончу с твоими страданиями?
– Не исключено. – Я кивнул. – Но давай предположим, чисто теоретически, что есть другой вариант.
– И какой же?
Я заранее придумал историю о том, как обрел магию тени – седьмую форму, жуткую и смертоносную, запрещенную для нас всех. Если б это не напугало его, у меня наготове был другой рассказ – об истинно великих чародеях, которые встречались среди наших предков. Таких, которым не требовались татуировки, чтобы призвать высшую магию. Я как раз собирался поведать об этом Теннату, как вдруг увидел сокола, парящего в небесах, – и решил сменить тактику.
– Татуировки – ничто, если у тебя есть связь с сильным животным.
Все задрали головы. А Теннат вновь ухмыльнулся. Злобно. Чересчур уж злобно. Было ясно, что он занервничал.
– Никто теперь не призывает талисманы. Да и потом: чтобы ты, с твоей-то жалкой магией, сумел связать себя с могущественным животным? Тем более – соколом? Брось, Келлен. Тебе и тысячи лет не хватит!
Я между тем заметил, что сокол охотится на какую-то маленькую птицу.
– Хватай ее, друг мой, – прошептал я. Но прошептал достаточно громко. Так, чтобы услышали все.
И все, кто был в Оазисе, громко вздохнули в унисон, когда когти сокола яростно впились в его жертву. Пожалуй, я мог бы стать неплохим актером, если б это не было запрещено у народа джен-теп.
– Ладно, ладно, хватит. – Осья-фест замахал руками – так, словно пытался сотворить заклинание, которое развеет всю эту чушь.
Разумеется, старик отлично понимал, что у меня нет никакого животного-талисмана. Но, думается мне, нехорошо раскрывать секреты другого мага, даже если он блефует. А может, ему просто было все равно?…
– Что ж, обмениваться колкостями не запрещено в преддверии поединка, но сказано уже достаточно. Вы готовы начать?
Я кивнул. А Теннат не взял на себя и такой труд. Видимо, даже предположение, что он может быть не готов, представлялось ему оскорблением.
– Прекрасно, – сказал Осья-фест. – Я начинаю отсчет. – Старый маг набрал в грудь побольше воздуха. Может быть, даже слишком много, учитывая, что произнес он лишь одно слово:
– Семь!
Налетел ветерок, растрепав мою льняную рубашку – слишком свободную, из-за ветра сильно липнувшую к моей коже. Я в десятый раз вытер об нее руки и прочистил горло, чтобы не першило.
Только не закашляйся. Не кажись слабым. Что бы ты ни делал – не выгляди слабым.
– Шесть.
Теннат широко ухмыльнулся – так, словно он приготовил для меня какой-то большой сюрприз. Я б испугался, если бы не знал, что он поступает так с каждым противником в каждом поединке.
– Пять.
Сколол все еще парил в небе. Я посмотрел вверх и подмигнул ему. Улыбка Тенната увяла. Похоже, считая меня слабаком, он все-таки верил, что я способен призвать сильное животное. Идиот.
– Четыре.
Пальцы его левой руки сложились в жест, необходимый для заклинания щита. Никогда я еще не видел, чтобы Теннат готовил щит прежде меча. И он смотрел на свою руку, словно желая убедиться, что жест правильный. Да, Теннат слегка волновался
– Два.
Два? А куда делось «три»?
Проклятье! Сосредоточься!
Правой рукой Теннат сотворил жест атакующего заклинания магии железа, которое мы между собой называли «Меч-потрошитель». Жест был идеален и выстроен так, чтобы причинить противнику максимум боли. Теннат опустил голову, и я не видел выражения его лица. Но мне казалось, что он улыбается.
– Один.
Да. Теннат улыбался. Может, моя идея была не так уж и хороша?
– Начали! – провозгласил Осья-фест.
А в следующий миг мои внутренности пронзило болью.
Как я и говорил, магия – нечестная игра.
Чаще всего.
* * *
Сторонний наблюдатель вообще ничего не заметил бы. Не было никаких молний, никаких громовых раскатов. Стоял тихий теплый вечер, и чувствовалось мягкое дуновение южного ветра. Магия железа никак не проявляется внешне – потому-то я ее и выбрал. Настоящая битва происходит внутри наших тел.
Теннат вытянул правую руку. Он осторожничал, но держал магический жест: средний палец вытянут вперед, имитируя нож; указательный и мизинец согнуты. Символ опустошения и разъединения.
Его заклинание работало. Грудь пронзило болью, и эта боль распространялась по телу. Меня охватил страх – безотчетный и необоримый, и это было даже хуже боли. Хотелось распластаться на земле и молить о пощаде.
Демоны его поберите! Как же он силен! Почему я так не могу?
Я выдавил улыбку. И даже выжал из себя что-то похожее на смех. Странно, но это, похоже, испугало Тенната. А вдобавок – и остальных посвященных. Ну да: самоуверенная улыбка на моем лице – не то выражение, которое они привыкли видеть.
Я превратил улыбку в ухмылку, прищурил глаза и посмотрел на Тенната. А потом вскинул руку, словно бы пронзая воздух. Очень быстро. Посвященному вроде меня нужно гораздо больше времени, чтобы создать заклинание щита. Теннат творил магию аккуратно и четко, а я взмахивал руками свободно и непринужденно. Не всякий маг отважится на такое, боясь нарушить конструкцию заклинания.
Казалось: ничего не изменилось. «Меч» Тенната по-прежнему раздирал мои внутренности. Но я опять улыбнулся. На этот раз – чуть шире. Дабы Теннат окончательно убедился, что его заклинание – пшик. Теннат впился в меня взглядом, и в этом взгляде скользнуло сомнение. А боль в животе начала утихать. И глаза Тенната стали вдруг огромными, как блюдца.
Вот тогда-то я понял, что победил.
Была еще одна причина, по которой я выбрал магию железа, хотя не мог использовать ее сам. Дело в том, что когда маг использует для атаки «Меч-потрошитель», он вынужден применить второе заклинание – «Щит сердца», – чтобы защититься самому. Нет, это не щит в буквальном смысле слова. Не такая большая круглая штуковина, которую выставляют перед собой, чтобы отразить удары. Маг использует силу, дабы сохранить в целости свои внутренние органы. Они предстают перед его мысленным взором: сердце, печень… ну и все остальное, и в его воображении остаются неповрежденными. Однако стоит лишь запаниковать, поверить, что другой маг способен тебе навредить, и заклинание обращается против тебя. Ты сам превратишь свои внутренности в кашу.
Именно так Теннат победил Панакси и покалечил его. Только вот он сам не понимал, как это вышло. А я понимал. Панакси слишком уж сосредоточился на защите – и сам себя изувечил. Теперь же я обратил это знание против Тенната: ему показалось, что его заклинание не работает, и он испугался. А я… Я чувствовал страшную ослепляющую боль. Но я знал, что так будет. Я готовился к этому. А Теннат – нет.
Он еще сколько-то продержался, усиливая заклинание, понимая, что заодно калечит сам себя. У меня подгибались колени, перед глазами плыли круги, боль становилась все нестерпимее. Может, – промелькнуло у меня в голове, – это был не такой уж хороший план?…
И тут Теннат упал, вывалившись из своего круга.
– Хватит! – крикнул он. – Я сдаюсь! Я сдаюсь!
Заклинание потеряло силу. И мне удалось втянуть в грудь немного воздуха. Я стоял, думая лишь о том, как сохранить невозмутимое выражение лица и не выказать это невероятное чувство облегчения.
Осья-фест неторопливо подошел к Теннату и склонился над ним.
– Опиши свои ощущения, – сказал наставник.
Теннат посмотрел на него, всем своим видом словно бы говоря: «Ах ты старый идиот!» Впрочем, на учителя так смотрели нередко.
– Ощущения?! Я чуть не умер! Вот какие были ощущения!
Осья-фест остался невозмутим.
– А случалось ли нечто подобное во время поединков с другими посвященными?
Я почувствовал укол страха, поняв, что Осья-фест заподозрил неладное – и теперь ищет подтверждение своим догадкам. Теннат покосился на меня, а потом вновь перевел взгляд на старого мага.
– Да… Иногда… Бывало чувство, как будто кто-то схватил твои внутренности в кулак – и сжал. Но с Келленом иначе. Тут словно бы какие-то щупальца опутали все внутри и стискивали, стискивали… Под конец я думал, что они раздавят меня совсем.
Осья-фест стоял неподвижно и молча. Дул легкий ветерок. Посвященные смотрели на меня, явно недоумевая, как удалось магу, не пробудившему ни единой магии, победить лучшего дуэлянта класса. Но все они видели поражение Тенната. И все они слышали его слова: он как будто бы ощутил прикосновение высшей магии…
Наконец Осья-фест сказал:
– Хорошая работа, Келлен из Дома Ке. Думаю, ты прошел первое испытание.
– И пройду три остальных, – заявил я.
«Получилось! – думал я, захваченный радостью победы. – Я побил его. Я победил!»
Больше не придется проводить бесконечные часы, вперившись взглядом в татуировки на моих руках и молясь, чтобы они наконец-то вспыхнули и засветились. И не надо теперь сидеть по ночам без сна, думая, как я стану ше-теп. Как меня выставят из дома, принудив стать торговцем… или клерком. Или – сохраните предки! – слугой Тенната.
Несколько посвященных зааплодировали. Едва ли кто-то из них – кроме, может быть, Панакси и Нифении – искренне желал мне победы над Теннатом. Но наш народ… скажем так: все любят победителей. Даже сам Теннат посмотрел на меня более благосклонно, чем можно было ожидать, учитывая ситуацию. Тем более я ничего ему не испортил. У каждого посвященного есть три попытки в поединках, а Теннат выиграл уже гораздо больше.
– Что ж, – сказал Осья-фест, – начнем следующий поединок. Вызываются…
– Стойте! – раздался звонкий голос. Он был громче, чем голос наставника, и сильнее, чем любое известное мне заклинание. Этот голос разрушил все, что я сделал сегодня, и все, что я делал до сих пор. Сердце сжалось, когда моя сестра, оттолкнув Осья-феста, подошла и встала передо мной, уперев руки в бока.
– Келлен сжульничал, – коротко сказала она.
И все мои надежды, мечты и чаяния рассыпались прахом.
