SeHi
Умопомрачение
Глава четырнадцатая
Вечером, когда семья ужинала, раздался телефонный звонок. Трубку поднял Мерджим. Внимательно выслушав и задав несколько вопросов, он поблагодарил о звонке и попрощался, попросив держать его в курсе дела, если это будет возможно.
– Что-то случилось? – поинтересовалась Ерта, глядя на мужа. – Кто это был?
– Мне позвонили из лагеря для беженцев, что сейчас стоит в Сербской Краине, – Мерджим сел за стол. – Мой старинный друг там сейчас с ранением.
Разъяснять причину ранения жене не пришлось. Они знали, что в результате тщательно спланированной военной операции 21 августа 1994 года исламисты смогли развеять армию Автономной области Западной Боснии и без боя войти в оставленный его жителями и защитниками город Велика-Кладушу. Несколько десятков тысяч беженцев хлынули на территорию Республики Сербская Краина, где их приняли в двух лагерях для беженцев, не оглядываясь на национальность.
– Насколько серьёзно ранение? – озабоченно спросила Ерта.
– Ранен в ногу, будет всю жизнь хромать. Ему очень повезло: кто-то рядом наступил на противопехотную мину, а в него прилетел только один осколок, – объяснил Мерджим.
– Ничего себе, «повезло», – буркнул нескладный четырнадцатилетний Рилинд, который уже во всю одаривал родителей проблемами своего подросткового возраста.
Мерджим не стал комментировать слова сына, уткнувшись в тарелку, а его жена тяжело вздохнула. Господи, что за жизнь?!
Хорошая ли жизнь была или плохая, но она шла своим чередом. Коллега Мерджима надумал сделать капитальный ремонт у себя в квартире, а поскольку он был холостяком, то ему понадобилась помощь со стороны. Он пригласил Мерджима, чтобы они вдвоём вынесли мебель из комнаты. Тот откликнулся на его просьбу, и утром следующего дня Мерджим сел в свой автомобиль, завёл машину и тут же включил радио, чтобы быть в курсе происходящего, анализировать события и вовремя принять необходимые решения. Машина тронулась с места.
Когда Мерджим встроился в неплотный автомобильный поток и ехал так минут пять, он обратил внимание на молодую женщину и мальчонку лет шести, стоящих у обочины, женщина держала большой палец вверх. Если бы с ним был Рилинд, то тот сразу бы увидел сияние вокруг женщины. Но Рилинда не было, и по мнению его отца голосовала обычная женщина с обычным ребёнком.
«Ладно, – решил Мерджим, – подвезу, если будет по пути».
Перестроившись в крайний правый ряд, он аккуратно остановился возле них и, перегнувшись через сиденье, открыл окно. Женщина быстро нагнулась и спросила:
– Вы не подбросите нас? – и назвала адрес.
Мерджим кивнул и пригласил сесть в машину. Женщина с ребёнком сели на заднее сидение. Они договорились, что он высадит их на остановке у перекрёстка.
Ехали они молча. По радио передавали музыку, Мерджим иногда бросал взгляды на заднее сидение. Женщина обнимала ребёнка рукой и смотрела в окно. Минут через десять он доехал до нужного адреса и припарковался у обочины.
– Приехали, – заговорил он и развернулся к своим пассажирам.
Увиденное повергло его в шок. На заднем сидении сидел мальчик. Без матери.
– А где…? – во рту у Мерджима разом пересохло. – Где твоя мать?
– Ушла, – пожал плечами мальчик.
– Как… ушла? – Мерджим ошалело уставился на своего маленького пассажира.
– Захотела и ушла, – пожал плечами ребёнок.
– Но… она же не могла уйти, пока машина ехала!? – воскликнул Мерджим, совсем обалдевший. Ему стало казаться, что он находится во власти какого-то дурного сна.
Он смотрел на мальчика, а мальчик смотрел на него, при этом ребёнок был совершенно спокоен. Мерджим закрыл глаза и сосчитал до десяти. Открыл глаза и снова глянул на заднее сиденье. Мальчик был там. А его мамы не было.
«Как я мог не заметить, что женщина открыла дверь и выпрыгнула из машины? – задался вопросом Мерджим. – Да, быть такого не может! Этого нельзя не заметить!»
– Давай начнём сначала, ладно? – произнёс Мерджим и потёр висок, где почувствовал зарождение головной боли. – Вы сели ко мне в машину, и мы поехали. Мама сидела с тобой рядом и обнимала тебя, так?
– Так, – согласился мальчик.
– Что было потом?
– Потом мама поцеловала меня, сказала, что очень любит и ушла, – ответил мальчик.
– Она открыла дверь и выпрыгнула?
– Нет, она просто ушла, – мальчик смотрел невинными глазами на Мерджима.
– То есть, она не открывала дверь машины?
– Нет.
«Ну, слава богу, значит, я ещё не совсем спятил, чтоб не заметить, как у меня из машины выпрыгивают! Но… как тогда…?!» – вопрос судорожно вцепился в мозг Мерджима.
– Если мама не открывала дверь машины, то как же она ушла?! – голос Мерджима срывался.
– Просто ушла, – ответил мальчик.
– Как?! – Мерджим чуть не вцепился себе в волосы.
– Просто, – мальчик сделал жест рукой, – фьють!
Мерджим похолодел.
– Не могла же твоя мать испариться!
– Мама всегда возвращается, – успокоил мальчик водителя и успокаивающе улыбнулся.
Мерджим уставился на мальчика и молчал. Либо это сон, либо он, Мерджим, спятил. Он сильно ущипнул себя. Нет, он не спит. Значит, спятил!?
– Вы можете отвести меня к дедушке и бабушке? – раздался голосок с заднего сидения.
Уцепившись за это предложение, как за спасательный круг, чтобы вернуться в нормальную жизнь, Мерджим спросил:
– Ты адрес знаешь?
– Нет, – мальчик покачал головой, а Мерджим чуть было не психанул. – Но, я могу показать.
– Слава богу! Куда ехать?
– Туда, где мы стояли.
До деда и бабки ребёнка доехали быстро. Мальчик всё время говорил, куда сворачивать. Мерджим старался не думать о случившемся, сосредоточившись на дороге. Подъехав к нужному дому, Мерджим взял за руку мальчика, и тот повёл его в подъезд. Позвонив в дверь, они подождали, пока им откроют. Мерджим не мог сказать им, что их дочь «фьють», поэтому сказал, что мальчик потерялся. Пусть они разбираются сами с исчезновением матери ребёнка. Ребёнок в безопасности, теперь нужно как можно скорее выкинуть произошедшее из головы. Оказалось это, кстати, не так-то просто.
Коллега уже заждался Мерджима и даже успел позвонить к нему домой, где Рилинд сообщил ему, что отец давно уехал. Естественно, что коллега захотел узнать, почему Мерджим задержался. Они занялись перетаскиванием мебели, а пока таскали её, Мерджим выдал коллеге отредактированную версию своего приключения. Никакого «фьють»! Дома Мерджим выдал ту же отредактированную версию, поскольку домочадцы хотели знать, чем он был так занят по дороге к коллеге, что тот его стал искать. Ерта поверила сразу, а Рилинд как-то странно посмотрел на отца, но ничего не сказал. Мерджим подумал, что сын что-то подозревает, и был прав, потому что свечение отца во время рассказа меняло интенсивность, а Рилинд уже давно наблюдал за отцом, чтобы знать, что это означает: отец что-то скрывает.
Вечером Мерджим долго не мог заснуть. Произошедшее с ним выбило его из колеи. «Фьють!» – и женщина исчезает, словно её и не было. «Мама всегда возвращается», – всплыли в памяти слова мальчика. Мерджима пробрала дрожь. Он почувствовал, что его разум вот-вот сорвётся. «Хватит!» – внутренне закричал он самому себе. – Прекрати!» Мерджим торопливо подошёл к кровати и тихонько забрался под одеяло к спящей жене, прижался к ней и закрыл глаза. Чтобы ни о чем не думать, он стал сосредоточенно считать: «Один, два, три, четыре, пять, шесть…» Исходящее тепло от спящей жены и её равномерное дыхание успокаивали. Мало-помалу сон овладел Мерджимом, и он спокойно проспал до утра.
Глава пятнадцатая
Утром, когда мать с отцом ушли на работу, а Рилинд ещё валялся в постели, в их квартире раздался телефонный звонок. Это заставило парня проснуться и подняться с кровати. Сонно шаркая по полу, он подошел к телефону и поднял трубку:
– Алло, – произнёс Рилинд заспанным басовитым голосом.
– Рилинд, внучок! – послышался мужской голос из трубки.
Родители Мерджима и Ерты по-прежнему проживали в Приштине и наотрез отказывались бросать всё нажитое и переезжать к детям в Белград даже в период нарастающих беспорядков.
– Да, – отозвался парень. – Дедушка?
–Да, дедушка.
– Какой именно дедушка? – задал уточняющий вопрос Рилинд, так как оба его деда были живы, а с несущимися из трубки помехами он не мог определить, чей голос он слышит.
– Дедушка Фатос, – на том конце провода послышался добродушный смех. – Не узнал?
– А! – воскликнул, наконец, проснувшийся окончательно парень. – Дед Фатос! Тут разве узнаешь, когда шум в трубке? Здравствуй! Как твои дела?
– Ничего, внучок, ничего. Живой пока, – ответил Фатос. – Отец дома?
– Пап! – крикнул Рилинд и прислушался. – Нет, – ответил он деду, – похоже, на работе, как и мама. А ты что-то хотел?
– Поговорить хотел, – сообщил Фатос, и Рилинду показалось, что дед слегка замешкался с ответом. – А у тебя что нового? Жениться ещё не надумал?
– Я? Жениться? – Рилинд смущенно засмеялся. – Дед, мне только 16 лет, какая женитьба?
– Это дело нехитрое, – усмехнулся дед. – Девушка-то есть?
– Есть, – неохотно буркнул Рилинд и засопел в трубку.
– Так-так, – сразу сообразил Фатос. – Поругались?
– Нет. С чего вдруг?
– А что же случилось?
– Ну, – Рилинд задумался, – как-то она стала со мной не так разговаривать.
– Не так – это, как? – не понял его дед.
– Не знаю даже… будто я её раздражаю.
– А спросить у неё не пробовал, в чем дело? – поинтересовался дед.
– Не-а, – ответил Рилинд и почесал кончик носа.
– Вот прямо сегодня и спроси её, – посоветовал старший.
– Ладно, как-нибудь разберусь с этим, – Рилинд решил перевести разговор на другую тему. – Ну, а у вас там с бабушкой… что нового?
– Всё по-старому, – быстро ответил дед, и внук почувствовал, что на том конце провода не хотят расспросов.
– Дед?
– Да?
– Помнишь, когда я был маленький, ты меня учил говорить людям правду?
Последовала пауза, в течении которой Фатос пытался что-нибудь придумать. Но это был не тот случай, когда можно было увильнуть.
– Помню, – усмехнулся дедушка, думая о том, что его припёрли к стенке.
– Давай, дед, скажи правду: что там у вас происходит? – потребовал Рилинд. – О чём ты хотел с папой поговорить?
– Тут такое дело, – дед вздохнул, не уверенный в том, стоит ли всё рассказывать внуку, который всё ж таки уже не ребёнок. – К нам люди приходили, спрашивали про твоего отца.
– Какие люди? – в голосе парня прозвучало беспокойство, так как он тоже смотрел выпуски новостей и знал о том, что творится на юго-западе страны.
– Молодчики из АОК, – нехотя ответил Фатос.
– Ах, сволочи, – прокомментировал Рилинд, в принципе именно такого ответа и ожидавший, но до последнего момента не терявший надежду.
– Да, внук, – грустно подтвердил дед, – они до нас с бабушкой добрались.
– Что им нужно от вас? Зачем им отец? – Рилинд чувствовал, что начинает злиться.
– Им нужны лояльные врачи для их… – тут дед запнулся, явно проглотив рвавшиеся слова, – …армии. А от нас потребовали связаться с Мерджимом, чтобы передать приказ явиться к ним.
– Подонки! – ругнулся парень. – Неужели ты думаешь, что папа присоединится к этим бандитам?!
– Конечно, я так не думаю! – воскликнул Фатос. – Просто передай отцу наш разговор.
– Обязательно передам, – пообещал Рилинд. – Но эти мерзавцы опять придут к вам? Что же будет с вами, если отец не…
– С нами всё будет нормально, мы им не нужны, – поспешил успокоить парня Фатос.
– Но если отец не явится…
– Мы своё дело сделали, всё передали, а если начнут давить на нас… Ну, что ж, мы своё пожили… избавимся от страхов и болезней.
Рилинда от этих слов прошиб холодный пот.
– Дед…
– Ты, вот что! – остановил его дед. – Лучше с девушкой своей поговори, а не за стариков переживай! Понял?
– Понял, – ответил Рилинд, у которого сердце заледенело от ужаса.
Когда Фатос убедился в том, что внук не наломает дров после полученных новостей, он попрощался. Рилинд какое-то время чувствовал себя одновременно растерянным и обозлённым, поэтому не мог адекватно воспринимать окружающий его мир. Аппетит пропал напрочь, так что парень завтракать не стал. Он оделся и вышел на улицу. Надо было с кем-то поговорить. Как-то автоматически он направился к Бранимиру домой.
Бранимир проводил утро за книгами, наслаждаясь летним утром у открытого окна. Он заметил Рилинда ещё на подходе и сделал знак, что сейчас выйдет. Рилинд ждал минут пять. Из подъезда послышались приближающиеся шаги, и Бранимир вышел из подъезда.
– Куда пойдём? – поинтересовался он у Рилинда.
– Не знаю, мне всё равно.
– Что случилось? Ты сам не свой.
Рилинд рассказал о звонке деда. По мере рассказа напряжение оставляло его, словно вместе со словами он изливал из себя отраву. Бранимир внимательно слушал, но никак не комментировал. Лишь в самом конце сказал:
– Ты должен обязательно поговорить с отцом.
Рилинд кивнул.
Парни решили встретиться с остальными своими друзьями и знакомыми, кто был в городе и мог сегодня выйти гулять. Собралось несколько человек, но меньше, чем обычно. Среди них была и девушка Рилинда – Марика. Она вела себя последнее время весьма прохладно по отношению к нему, демонстративно держа дистанцию. Это каждый раз злило Рилинда, ведь до весны этого года у них всё было нормально. Но теперь он, кажется, понял. «Это из-за этих сволочей! – подумал он. – Как я раньше не догадался?!» Действительно, он мог бы подумать об этом и раньше. С весны новостей о террористических актах со стороны АОК – армии освобождения Косово становилось всё больше и больше. С начала года боевики АОК стали действовать гораздо активнее. Зарабатывая достаточно денег на торговле наркотиками и рэкете, террористы могли себе позволить разнообразное вооружение и амуницию, тайком поставляемые при содействии Вашингтона, для систематических террористических актов против властей и мирного населения в ещё существующей Югославии. Недостатка в обученных боевиках не было, их тайная подготовка велась ещё с восьмидесятых годов, и Албания открыто предоставляла террористам оружие, боеприпасы, места для тренировки с инструкторами НАТО, которые до этого натаскивали хорватских сепаратистов. И, как оценил теперь Рилинд, Марика стала косо смотреть на него, албанца по национальности, приблизительно в это же время. Вряд ли она считала его, Рилинда, членом террористических групп АОК, но, похоже, она решила, что он может в любой момент поддержать албанцев. Рилинд, до которого, наконец, дошло, в чем дело, решил убедиться в правильности своей догадки. Он отозвал Марику в сторону и напрямую без подготовки спросил:
– Всё дело в том, что я албанец, да?
Марика сразу поняла вопрос, но сначала сделала вид, что не понимает, о чем речь. Рилинд был настроен решительно:
– Марика, ответь мне! Ты держишься от меня на расстоянии, потому что я албанец?
И Марика, вспыхнув, ответила:
– Ты – косовский албанец.
– И что с того?
– То, что такие, как ты, собрали целую армию и теперь убивают людей в стране!
– Я-то тут при чём?
– При том!
– Что же, по-твоему, все косовские албанцы – сволочи?! Или все албанцы зверства одобряют?! Ты же меня знаешь не первый год, как ты можешь такое думать?! Я же живу среди вас, мы же дружим! Мои родители живут здесь и работают! В чём моя вина, если какие-то мерзавцы убивают?!
– Рили, не начинай! – Марика повысила голос, явно злясь. – Не знаю, в чём ты и твои родители участвуют и что одобряют, но я не хочу рисковать! Я больше не могу смотреть на тебя без опаски!
Эти слова были произнесены так громко, что их услышали остальные. Разговоры разом стихли и все посмотрели в их сторону. Рилинд не знал, плакать ли ему от обиды или смеяться от абсурдности заявлений Марики. Обида возобладала, вызвав злость, и, хотя парень был по-настоящему влюблён, продолжать такие отношения было бы невозможно.
– Ты понимаешь, что это всё для нас значит? – зло спросил Рилинд, побледнев.
– Да. Нам надо расстаться! – заносчиво заявила девушка.
Бранимир нахмурился и подошел к ссорящейся паре.
– Рили? – обратился он к другу. – Всё в порядке?
– Нет, – ответила Марика за Рилинда. – Мы с Рилиндом расстались!
– Понятно, – кивнул Бранимир. – Бывает.
Не говоря ни слова, Марика развернулась и ни с кем не попрощавшись, ушла прочь. И вместе с ней ушла большая часть тех, кто присутствовал. Рилинда зрелище молча уходящих вслед за его девушкой друзей – бывших друзей! – резануло по сердцу.
– Как ты, друг? – Бранимир положил свою руку ему на плечо, глядя вслед уходящим.
– Плохо, – честно признался Рилинд. – Она, видите ли, не может на меня смотреть без опаски… И, похоже, не только она, – он судорожно сглотнул, – …словно я террорист какой-то!
– Пойдём, брат, к тем, кто остался.
Они подошли к резко уменьшившейся группе ребят и девчонок, где каждый по-своему поддержал Рилинда.
Легче Рилинду от этого не стало.
Глава шестнадцатая
Рилинду скоро должно было исполнится 17 лет. Он уже был достаточно взрослым, чтобы внимательно следить за событиями и делать выводы. Люди говорили между собой, что в Албании, уже около двух месяцев шла гражданская война, хотя правительство называло это беспорядками. Людям Рилинд верил больше.
После отказа от коммунистической формы правления в 1991 году в Албании стали появляться финансовые пирамиды. Реклама настойчиво вдалбливала в головы, что можно не только получить доход быстро и просто, но и разбогатеть. Осталось только протянуть руку. И доверчивые люди массово вкладывали свои сбережения. Счастье-то совсем рядом! В общей сумме это составило около двух миллиардов в долларовом эквиваленте. В начале 1997 года финансовые пирамиды, естественно, разом рухнули, лишив сотни тысяч людей их последних сбережений. С середины января в Албании стали вспыхивать протестные выступления обманутых вкладчиков требовавших от правительства компенсировать потерю денежных средств, украденных аферистами. Правительство отказалось что-либо компенсировать, поскольку требование считало незаконным, а люди, привыкшие жить при социализме и ещё до конца не понимавшие условий новой жизни при капитализме, не могли понять и принять такое решение. Правительство запретило создание и действие финансовых пирамид, но протестующие понимали, что это равносильно тому, чтобы запереть конюшню, когда оттуда сбежали все лошади. Люди продолжали требовать компенсации у правительства, ведь оно же должно было понимать и знать, что происходило?! В конце месяца в Албании началось настоящее восстание, когда до людей стало доходить, что члены правительства специально попустительствовали пирамидам, имея к ним косвенное отношение. Обозлённые албанцы захватывали армейские склады оружия, солдаты отказывались открывать огонь по людям, а некоторые даже переходили на сторону протестующих. В начале марта было объявлено об отставке правительства, а уже второго марта в стране ввели чрезвычайное положение. События в Албании усилили военный потенциал сепаратистов в Югославии, поскольку часть огромного количества оружия, разграбленного с армейских складов Албании, попала в руки боевиков АОК, зверствовавших в автономном крае Косово и Метохии, и приблизили Югославию к очередному потрясению. Ничего не было удивительного в том, что Рилинд предчувствовал, что оттуда, из соседнего государства, придёт новая беда туда, где по-прежнему живут родители его отца и матери. Он помнил о прошлогодних визитах сепаратистов к его дедушке с их требованиями присоединиться их сыну к АОК, больше похожих на приказ со скрытой угрозой. К счастью, стариков не тронули, когда те передали отказ. Почему не тронули? Боевики АОК легко лишали жизни и косовских албанцев, если те смели им открыто противостоять. Рилинд не знал, что и думать. Пожалели? В это как-то мало верилось. Или дед им чем-то помогал? О таком думать не хотелось, но мысль упорно лезла в голову. И, что будет дальше? Рилинд понимал, что исчезнувшее с албанских складов оружие начнёт всплывать по всей Европе, особенно в Косово и Метохии. Решат ли боевики вновь наведаться к его родным, бряцая новоприобретённым оружием?
Вечером 3 марта 1997 года отец после работы дозвонился до родителей, благо телефонная линия не была повреждена сегодня.
– Слушаю, – послышался знакомый голос, и Мерджим почувствовал облегчение.
– Пап? Это Мерджим. Как вы там? Всё в порядке?
– Сынок! Рад твоему звонку. У нас всё хорошо. Мамы сейчас нет дома. Она к соседке пошла, сплетнями обменяться, – в трубке послышался хрипловатый смех.
– Не болеете? – поинтересовался Мерджим.
– Сейчас нет, слава богу, – с чувством ответил отец сыну. – Последние дня три слегка приболели, но твоя мать нас быстро вылечила. А так, всё у нас хорошо, сынок.
– Пап?
– Да?
– Как там у вас обстановка? – Мерджим задал вопрос, ради которого он, в общем-то, и звонил.
– Пока тихо, – негромко ответил старик. – Но по округе ходят нехорошие слухи, да и нападений стало больше, чем раньше.
– Нападений? – встревожился Мерджим.
– На… – тут Фатос запнулся, вспомнив о преобразовании милиции Югославии в полицию Сербии, – … полицию нападают часто с огнестрельным оружием.
– А жителей не трогают? – с надеждой спросил Мерджим.
– Трогают, – немного помедлив, признался Фатос.
– Отец! Вы должны немедленно переехать к нам!
– Сын… – начал было Фатос.
– Нет, отец! Всё зашло слишком далеко! Я каждый день боюсь за вас с мамой! Каждый день думаю о том, как вы там, места себе не нахожу!
– Мерджим, сынок, – голос старика зазвучал устало, – мы не уедем отсюда.
– Но…
– Сын! Это наша Родина. Мы тут родились и прожили всю жизнь. Мы тут всех знаем, и нас все знают. Здесь наш дом. Мы своё пожили, мы не боимся умереть.
– Но папа! – воскликнул Мерджим в отчаянии от упрямства родителей. – Это неправильно!
– Что для нас правильно, а что нет – это будем судить мы с твоей матерью.
– Папа, подумайте о нас, если о себе не думаете!
– Именно это мы и делаем, а потому обещай мне, что ты не приедешь сюда из-за нас с мамой, чтобы не случилось! – потребовал отец.
– Как я могу такое обещать!? – удивился сын. – Они же могут…
– Сын! – голос отца зазвучал удивительно твёрдо. – Мы тебя родили и вырастили не для того, чтобы ты из-за нас попал в беду! Обещай: что бы не случилось, ты сюда не приедешь, даже на похороны!
– Нет!
– Обещай! Обещай мне немедленно, чтобы мы с твоей матерью могли жить и умереть спокойно!
Повисло тягостное молчание.
– Мерджим?
– Ну, хорошо. Я обещаю, – тихо ответил Мерджим, ощущая себя опустошённым.
– Хорошо, спасибо, сынок, теперь мы с мамой будем спокойны, – уже мягче произнёс старик. – Помни своё обещание и позаботься о своей семье. Особенно о Рилинде. Он молодой парень, кровь горячая, как бы дров не наломал.
– Да, отец. Я позабочусь.
Хотя Рилинд и не слышал то, что говорил дед, но он приблизительно догадался о содержании разговора, поэтому, когда отец положил трубку и повернулся к нему, парень сразу спросил:
– Не уговорил к нам переехать?
– Нет, – хмуро ответил Мерджим. – Они не приедут.
– Но они должны! Почему…? – Рилинд замолчал под взглядом отца.
– Я пытался их уговорить переехать к нам в Белград. Они наотрез отказались. Не хотят бегать. Старые они для этого. Там их дом, там их Родина.
– Вздор! – воскликнул Рилинд. – Мы должны сами поехать за ними и забрать сюда!
– Дедушка Фатос взял с меня обещание, что я ни при каких обстоятельствах не вернусь к ним туда. Он не хочет, чтобы я попал в беду, так как люди из АОК уже искали меня и хотели заставить присоединиться к их банде. И ты мне сейчас дашь такое же обещание, как я дал своему отцу. Ты ни при каких обстоятельствах не поедешь туда, чтобы не стряслось. Обещай мне!
В комнате повисло тяжёлое молчание. У Рилинда мысли проносились со скоростью света, он смотрел себе под ноги, закусив губу. Он осмысливал суть самопожертвования и ответственности. Впервые он отнёсся к отказу дедушки и бабушки не как к капризу. Рилинд хмуро глянул на отца и встретил его взгляд.
– Знаю, – понимающе кивнул ему отец. – Сам разрываюсь из-за этого на части, но дедушка Фатос прав. Мы не должны туда ехать, что бы не случилось. Обещай мне, Рилинд. Поклянись, что ты исполнишь мою просьбу и просьбу дедушки Фатоса.
– Обещаю, – буркнул Рилинд и, резко развернувшись, ушёл к себе в комнату.
Мерджим внимательно смотрел в спину уходящего сына, пытаясь угадать его мысли.
