Сергей Александрович Русаков
О жизни дедушки в 2024 году
Книга посвящается моим любимым внукам
Кирюше и Андрюше, а также всем моим родным
Предисловие
Каждый год проходит так быстро, что в попытках затормозить бег времени, словно стараясь схватить его за какое-нибудь подобие воротника или повиснуть на руке или, упав, держаться за ногу и волочиться, тормозя и упираясь, мы стараемся замедлить бег времени. Возможно, именно так представляются автору его попытки остановить мгновение рисованием миниатюр и написанием коротких рассказов о своей жизни, а чтобы было самому не так скучно от определенно скучной жизни, нужно превратить такие пресные повествования в придуманные фантастические и мистические истории, и тогда… О чудо! Год пробежал, снова тяжко на душе, но разглядывая рисунки и прочитывая рассказ за рассказом, словно испытываешь особое чувство, и наступает облегчение души, что вероятно происходит по причине особого психологического эффекта – навороченный фантастическими событиями рассказ перемешивается с воспоминаниями, и кажется, что именно так активно, интересно и насыщенно прожил это пробежавший мимо тебя с тобой на плечах год, 2024-й год.
13-е июня
Всякое 13-е число календаря подспудно воспринимается, как день, помеченный знаком опасности, наподобие таблички “Не влезай! Убьет!” на трансформаторной будке. Однако мало кто знает, что все двенадцать 13-х дат года предназначены каждая для сугубо конкретного типа неприятностей. Например, 13-е января отвечает за несчастные случаи вследствие новогодних застолий. Вот и 13-е июня имеет подобную мистическую особенность. Этой особенностью и дорожил наш герой Счастливцев – беззаботный пенсионер, живущий на пенсию.
Проделав незамысловатый путь от порога дачи до станции метро, шагнувшего в Новой Москве за окраины, Счастливцев уселся на скамью у дверей вагона и приготовился ждать несчастного случая в метро. Все дело в том, что каждый год 13-го июня в метро происходят несчастные случаи, и только он, Счастливцев, наделен особым даром спасти ситуацию вместе с людьми и метрополитеновским оборудованием.
Узнал об этом Счастливцев ровно три года назад во время поездки в метро. Он любил садиться на одну из коротких лавок из пары первых по ходу движения – там нет сквозняков, которые Счастливцев не любил. На этот раз на скамье было свободно аж два места, что было странно в битком набитом вагоне часа пик. Причину феномена он понял скоро – от единственного сидящего на лавке пассажира изрядно пованивало, и вид у того был узнаваемо бомжеватый.
Опознавательные индикаторы Счастливцева сбились из-за одного обстоятельства – у бомжа не было одутловатого алкогольного лица, напротив, глаза его были глубокими.
Морщась, Счастливцев сел на лавку, оставив между собой и бомжом свободное место. Спустя пару перегонов, бомж вдруг придвинулся к Счастливцеву, на что тот отпрянул, но уперся плечом в перекладину стойки. Бомж зашептал что-то, но Счастливцев отвернулся, не желая ни слушать всякую ахинею, ни вдыхать неприятные ароматы. Бомж повысил голос.
– Сегодня 13-е июня! – докричался он до Счастливцева. – Особый день!
Что уж тут может быть особого? Разве что число 13 в дате, о чем у большинства давний предрассудок, как о знаке несчастий. Счастливцев в приметы не верил, даже в черную кошку.
– День несчастий! – продолжил грузить его бомж. – Сейчас случится несчастье, и ты вмешаешься и все исправишь…
Счастливцев уже возмутился мысленно и уже собирался как-то возразить, как… В момент, когда молодая мамочка, толкая перед собой коляску с ребенком, притормозила в дверях, двери вдруг сомкнулись, зажав коляску посредине. Малышка в коляске продолжала свой младенческий сон, мамаша вытащила глаза из айфона и заверещала.
Поезд стал набирать обороты, децибелы крика перешли в диапазон сирены. Она стала неистово дергать ручку коляски, задумав вырвать ее из захвата автоматических дверей. К ней тут же присоединились две тетки, и вместе втроем они стали дергать за ручку коляски, хорошо хоть синхронно.
– Ну, давай! Действуй! – неприлично толкнул Счастливцева в бок наглый бомж.
Ухмыльнувшись, Счастливцев поднялся, подошел к коляске, взял младенца руками подмышки, достал из коляски и протянул орущей мамаше. Та, очнувшись от морока, прижала дитя к груди. Двое тёток продолжили тряски коляску.
– Не дергайте коляску! – прикрикнул на них Счастливцев, и те вернулись на свои места.
Бомж, злорадно ухмыляясь, кивком головы поманил Счастливцева снова сесть рядом с ним. Тот, нехотя, сел.
– Теперь тебе целый год будет везти, все будет удаваться, и ты будешь счастлив, – объявил, наверное, в шутку, бомж. – Чтобы зарядиться счастьем еще на целый год, в следующем году 13-го июня снова поезжай в метро и спасай от несчастных случаев!
Бомж поднялся и вышел из вагона, забирая с собой тошнотворный запах немытого тела и нестиранной одежды. Задышалось легко. Даже почуялось некое благоухание. Наверное, вонь бомжа перебивала чей-то приятный дамский парфюм.
Удивительное дело, но Счастливцеву действительно стало везти буквально во всем, словно он вытянул счастливый билет. За год везения он так привык к безоблачному образу жизни, что в очередную дату 13-го июня снова спустился в метро. Разнял двух сцепившихся старух, пожурил их за то, какой пример они подают молодежи, и снова еще один безмятежный год.
Сегодня была третья поездка Счастливцева в метро в день 13-го июня, он уже привычно, со знанием дела ждал несчастного случая, чтобы случилось это мистическое событие.
Ага! Послышался шум начинающейся драки. Приподнявшись над головами пассажиров, Счастливцев срисовал суть конфликта. Какой-то мигрант не уступил свое место на скамье слабенькой старушке, и принялся покрывать ее нецензурной бранью с характерным среднеазиатским акцентом. “Надо заступиться за бабушку!” – решил Счастливцев, уловив признаки ожидаемой ситуации, и уже двинулся к месту происшествия, как увидел, что мигрант получил по голове сучковатой тростью, и старик-владелец деревянного оружия замахнулся еще раз для повторного удара. Молодой мигрант вскричал от боли и бросился на старика, но в этот момент еще один старик влепил горячему молодцу великолепную боксерскую тройку. Мигран бросился к дверям тормозившего перед станцией поезда метро. По дороге мигранту продолжило доставаться от граждан, да так, что тот вскрикивая все более жалостливо, припустил по перрону станции.
Нет! Это определенно не тот случай, не несчастный, а кажется, наоборот. В противоположном конце вагона заплакал ребенок, но тут же плач перешел в заливистый смех, и Счастливцев остановил свой порыв отправляться спасать ситуацию. Несчастных случаев не было, как нет, и он будто отключился, задремал.
Вагон качнуло, пришлось напрячь руку, державшуюся за поручень, чтобы сохранить равновесие. Краем глаза Счастливцев увидел, что за его спиной кто-то не удержался и падает в проходе, затем услышал звуки падения и обернулся.
Мужчина в возрасте лежит на спине, глаза открыты. Счастливцев обернулся и протянул руку, но мужчина не реагировал. Тогда Счастливцев сам взял его за руку и потянул, чтобы поднять на ноги. Неожиданно мужчина проделал некий кульбит и оказался под потолком вагона, а Счастливцев держал его за руку, словно воздушный шар на ниточке. Откуда-то сверху подуло воздухом, и поток набрал изрядную силу.
– Не отпускай его! Ему еще рано! – услышал Счастливцев возле уха смутно знакомый голос и почувствовал аромат какого-то сладкого парфюма.
Счастливцев обернулся. Рядом с ним стоял тот давешний бомж, только в белом костюме с аккуратно подстриженной бобриком голове и такой же седой бородкой.
– Вот так! Все увидели, что человек умер, а ты зачем-то потащил его назад.
Счастливец опешил – ведь он же знал, что с упавшим человеком, хотя что-то не то, но это не смерть, и тот просто… Заблудился? Да! Всё так!
Перехватившись, Счастливцев с силой потянул за ногу вжавшегося телом в потолок мужчину, и показалось, что напряглись, натянулись нити каких-то линий, и тогда Счастливцев дернул мужчину на себя, приложив, как кажется, максимум своих сил. Мужчина, довольно плотный, рухнул вниз, но Счастливцев как-то умудрился перехватить того на лету и сразу поставить на ноги.
– Осторожнее! Держитесь за поручень! Вы чуть не упали! – адресовал спасенному Счастливцев, на что тот кивнул, как ни в чем не бывало продолжая свой путь.
– Ну, вот! Знаешь, чем теперь будешь заниматься – спасать людей! – Бомж в белом костюме заулыбался.
– А бомжом одеваться обязательно? – тоже с улыбкой поддержал тон беседы Счастливцев.
– Нет! Мне так было удобнее – рядом никто не занимал места.
Счастливцев покивал головой.
– И часто такое случается? – поинтересовался Счастливцев.
– Такое – не часто, это редкие случаи. Будет все то же самое, что раз в год 13 июня, но теперь каждый день.
– Зачем все это? – допытывался Счастливцев.
– Существует баланс Добра и Зла, но по неким причинам Добра никогда не хватает, а Зло всегда в избытке, вот и приходится добавлять добра дополнительно.
– И много приходится добавлять добра?
– В Московском метрополитене хватает одного спасателя.
– А почему метро?
– Какие-то особые условия для работы – сложная для понимания механика…
– А ты теперь куда? – догадавшись, что бывший бомж переоделся неспроста, поинтересовался Счастливцев.
– На базу! – и старик поднял глаза вверх.
С тех пор в вагонах Московского метро то на одной, то на другой ветке можно увидеть старика, одетого, как обычный старик. В очках на носу, с блокнотиком и авторучкой в руках он что-то пишет и пишет, совсем не обращая на себя внимания, даже если во что-то время от времени вмешивается, поддерживая баланс Добра и Зла. Таков один из видов ангелов – ангел метро.
Куры Апокалипсиса
Июльским вечером в Подмосковье, ставшем Новой Москвой, разразился ураган. Под гром и молнии ветер гнул деревья, обламывал сучья и ветки, а косой, почти горизонтальный дождь расстреливал очередями капель все живое, особенно, грядки с нежными росточками кабачков, высаженными повторно, поскольку первую посадку погубили заморозки. Небо поглощало взгляд бездонной темной глубиной, напоминая об известной сентенции, что в это время бездна вглядывается во всякого, осмелившегося взглянуть в нее.
Иванов загодя, вопреки недоверию прогнозам погоды, перегнал старенькую “Шкоду” из-под дерева к крыльцу, дабы на нее не обрушилась громадная ветла, позакрывал окна, а потом лег спать раньше обычного, закрывшись от грохота грозы подушкой.
Громыхало всю ночь, и эта апокалиптическая стихия задала тон череде сновидений в духе “Сон разума рождает чудовищ”. Как всплывающий со дна к поверхности, со спасительным облегчением Иванов вырвался из фантасмагорических ирреальных миров.
Снаружи его деревенского домика царила ватная тишина. Облегченно улыбнувшись возвращению природы к своей климатической норме, Иванов сладко потянулся и запустил остаточную полудрему в колею философии бытия. Вот ведь как неоднороден и неравновесен наш мир! Вечный мир без начала и конца. Хотя, известная концепция как раз утверждает о сотворении мира в один прекрасный момент и предупреждает о его неизбежном конце в другой, ужасный момент, и ведь кто-то в это верит!
За окном, что возле кровати, закудахтали куры. Куры? В этой современной деревне со станцией метро куры давно канули в лету. Откуда это узнаваемое кудахтанье?
Подстегиваемый любопытством, Иванов вскочил с кровати, отдернул оконную штору и направил взгляд вдоль оси длинного как коридор участка. От грядки с горохом в сторону дома неторопливо и чинно цепью в ряд двигались четыре черных курицы, тут же включив ассоциацию с четырьмя всадниками Апокалипсиса.
Иванов схватил с подоконника бинокль, чтобы рассмотреть кур внимательнее, но этого не понадобилось. С каждым шагом кур они увеличивались в размерах и, остановившись под окнами, заглядывали в окно мансарды, не задирая своих птичьих голов. Ошалев от ужаса, Иванов отпрянул от окна и отпрыгнул в сторону, чтобы спрятаться за занавеску, с ужасом осознавая, что не успел закрыть открытую вот только что фрамугу окна. Что происходит? Что делать?
Что делают в таких случаях? Иванов ущипнул себя за бок и почувствовал боль. Это не сон! Прислушался. Из открытого окна доносилось воркование с изрядными басовыми обертонами – в соответствии с размерами гортани птиц. Осторожно отодвинул складку шторы и глянул за окно.
Вот они! Четыре огромных черных птицы, размером… Наверное, со слона! Черные перья с отливом. Одно из чудовищ, судя по гребешку и хвосту, скорее петух, а остальные три – курицы. Гигантские курицы и огромный петух!
Иванов обернулся в комнату и оглядел ее. Из оружия только дубинка электрошокер, перцовый баллончик и почти игрушечный арбалет – все, что он держал “На всякий пожарный!”. Это чудовищам буквально, “Как слону дробина!”. Конечно, на первом этаже в прихожей припасены топор и бейсбольная бита, но и это не оружие против монстров. Придется выходить из дома.
Это не было смелостью или безрассудством. Иванов не из тех, кто бросается в бой сломя голову, но он хотя бы готовился к бою. Иванов скользнул на пол и пополз через холл второго этажа, где у него была оборудован кабинет, в соседнюю спальню – наполненную книгами библиотеку. Открыл окно, перекинул через подоконник канат, надежно привязанный к железному кольцу в стене, надел припасенные здесь же перчатки и споро спустился вниз. Щелкнув пружиной выкидного ножа, открутил саморез из ацеидового щита обшивки фундамента, остальные саморезы были бутафорией – лишь приклеенные шляпки. Отведя лист ацеида в сторону, Иванов пролез в пространство под домом и двинулся дальше – в ту сторону, где возле дома остановились три гигантских ужасных черных курицы и их страшный черный предводитель петух.
Хозяин дома не понимал, что происходит, и что ему следует делать в такой дикой ситуации. Иванов осторожно приник к щели между листами обшивки фундамента, чтобы узнать, что делают куриные чудовища. Снизу вверх они казались еще огромнее. В таком ракурсе и при таких размерах птицы уже явно обнаруживали свое происхождение от динозавров.
Может, что-то происходит в мире? Иванов вытащил из нагрудного кармана смартфон, но интернета не было никакого – ни мобильного, ни от двух домашних точек вайфая, одна из которых кабельная. Значит ли это некий общий катаклизм? А что? Ведь как-то так начиналась “Война миров” Герберта Уэллса. Эти куры – инопланетные захватчики? Нет! Иванов просто так им не достанется!
Он осмотрел пространство под домом, огороженное обшивкой. Вот в дом входит резиновый газовый шланг от баллона. В голове сразу же завертелись винтики плана сооружения огнемета из подручных средств, но противопожарные инстинкты переместили этот проект в конец изобретательской очереди. Хорошо, когда у тебя инженерное образование и приличная техническая практика! А это что за провод?
Иванов вспомнил. Это кабель, уходящий из дома в сторону бани на длину около пятидесяти метров. Кабели… Вспомнилось также, что под домом находятся и другие силовые кабели. Все начиналось с того, что участок он приобрел с обременением подземными кабелями, а также воздушными электрическими и телефонными линиями. Под землей когда-то давно был проложен кабель заземления газового счетчика, хотя сам счетчик установлен снаружи за забором участка. Потом рядом с этим кабелем проложили новый, оставив первый в земле навсегда, и было подозрение, что он остался неотключенным. В трех метрах от забора под землей проложен еще один кабель в бронированной оплетке, о чем новый хозяин участка узнал, когда копал яму под септик. Пришлось копать другую яму в стороне, чтобы не повредить неизвестной принадлежности силовой кабель. Итого четыре кабеля под землей.
Зачем Иванов размышлял об электрических кабелях в этой дикой невообразимой ситуации, дышащей смертельной опасностью от инопланетных динозавро-куриц? Он вспомнил про эффект шагового напряжения. Земля мокрая после ночного ливня. В земле два кабеля газового заземления. Если подать на них напряжение от кабеля, питающего баню, то на поверхности земли возникнет электрическое поле, подобное сетке. Шаговым этот эффект был назван потому, что на расстоянии шага человека напряжение между точками под ступнями может быть значительным, вплоть до смертельного поражения. Если курицы-гиганты шагнут, а их шаг побольше будет, то шагового напряжения может оказаться достаточно, чтобы покончить с ними. Тем более, эти куры были “босиком”.
Иванов приступил к исполнению замысла. От электриков, прокладывавших когда-то второй кабель заземления газового счетчика, он знал, что одна свая металлического фундамента попала в старый кабель заземления, о чем электрики сделали вывод после исследования земли металлоискателем. Правда, тогда они заверили, что кабель отключен, и что это не опасно для дома и его жильцов. Теперь Иванов уповал на то, чтобы свая действительно пробила старый кабель при завинчивании ее в землю.
Под домом Иванов нашел кусок электрического провода, который прикрутил к той самой свае. Второй его конец приготовил присоединить к открытой скрутке фазового провода кабеля, питающего баню. Только вот самому нужно себя обезопасить от удара током. Иванов подтащил и уложил друг к другу две старых резиновых покрышки. Все это он удачно расположил так, чтобы можно было дотянуться до щели в обшивке фундамента и увидеть, что там происходит с динозавроподобными курами.
Когда все было готово, а незванные гости все также топтались перед окнами дома, Иванову вдруг стало жалко кур, какой бы они опасностью ни были. Всего мгновение и… Короткой искрой отметился момент контакта, и готово! За обшивкой фундамента раздался громкий рев, короткий вскрик, и воцарилась тишина. Значит, угадал! Значит силовые линии разницы потенциалов прошли вдоль участка, а между лап кур как раз возник эффект шагового напряжения. Ура!
Иванов с осторожностью выглянул в щель. Перед ним открылась неожиданная картина. Все четверо гостей продолжали стоять как ни в чем ни бывало, вот только… Это были обычные куры в их обычных размерах. Что такое? Как такое возможно? Все это ввело Иванова в замешательство, и он даже, что называется, «завис» на минуту-другую, приходя в себя, пока невообразимая догадка не осенила его.
Он снял загнутый на конце крючком провод с электрического кабеля питания бани, и… Новая картина поразила воображение еще более ошеломительно. Иванов успел приникнуть к щели и увидел, как курицы на глазах разрастаются до своих динозавровых размеров. Дождавшись завершения роста, Иванов снова накинул провод на фазу, и куры снова уменьшились до привычных размеров. Земных?
Иванов проделал метаморфозу еще один раз, третий, и все снова повторилось. Что-то рассчитав в своей голове или взяв за основу какую-то гипотезу, Иванов оставил цепь создающую шаговое напряжение замкнутой, осторожно потрогал рукой землю возле себя и переполз к дверке в обшивке фундамента. Выскочил из под дома, подбежал на угол и закричал, зашумел, замахал руками на кур, которые в этот момент были обычными. Куры – эти пугливые и глупые создания, захлопав крыльями и закудахтав, кинулись врассыпную от страшного человека, реагируя на знакомый стимул «Кыш!» реакцией бегства.
Вернувшись в поддомовое пространство, Иванов снял крючок провода с контакта и снова выбежал наружу. Куры, все также обычного размера, приходили в себя после бегства на дальнем краю участка и, похоже, уже забыли об этом. Куры больше не выросли до размера слона или какого-нибудь соизмеримого динозавра, типа птеродактиля. Как все это понимать?
Иванов, кажется, перегрузил себя происшествиями и впечатлениями, но это была вовсе не прострация, а напряженная работа мысли. Жаль, что академического образования и опыта генерального конструктора авиакосмической корпорации генерала Иванова хватило только на гениальную идею включить шаговое напряжение для уничтожения космических куриных пришельцев. На самом-то деле все произошедшее имело совсем другую физическую природу. Иванову просто не хватило малой толики знаний, но современная наука пока не дошла до этого.
Да! Уникальное расположение подземных электрических кабелей вполне могло вызвать эффект шагового напряжения. Однако в том самом месте, где три курочки и один петушок красивого черного оперения претерпевали размерные метаморфозы, над их головами нависали четыре воздушных кабеля – три открытых витых алюминиевых провода трехфазной высоковольтной линии к трансформаторной будке и один кабель оптоволоконной интернет-линии. Поперек четырем подземным кабелям. Образовалась полевая волновая трехмерная матрица, в которой происходит особого рода искривление пространства или что-то вроде того, и научное открытие этого явления еще впереди, но и это еще не все. Куры вовсе не росли, как ошибочно считал доктор физико-математических наук Иванов. Не было в этом случае и перемещения из мезозойского прошлого динозавров вида Ubirajara Jubatus в современность их генетических потомков Gallus Gallus, то есть, кур. Однако эта гипотеза была бы более верной или, как говорят, «Теплее!». В трехмерной волновой матрице по-другому течет не время, а генная мутация. Причем, выход из матрицы в случае ее схлопывания, запускает обратную мутацию. Профессор Иванов просто не имел достаточного биолого-генетического бэкграунда. В будущем именно это явление, открытое внуком Иванова, станет настоящим прорывом в науке и тогда станет простым и понятным сокрытое в известном пророчестве об Апокалипсисе, и это вовсе не ужас и не конец, а вот нашей правдивой истории конец пришел. Как говорится издревле: «Вот и сказочке конец, а кто слушал – молодец!»…
