Сергей Баранников
Михаил Гущин. Предотвратить смуту
Придя в себя, поднялся и поковылял к остальным пленникам. Они лежали на земле и тяжело дышали. Еще несколько секунд, и все были бы мертвы.
– Архип! – я бросился к своему товарищу. Мужчина лежал на спине и тяжело дышал, вся грудь была залита кровью, а изо рта вырывались хрипы. Он первым набросился на охранника и получил пулю, которая прошла сквозь ребра и вышла под лопаткой.
– Прости, Миша… – прохрипел он, едва слышно.
– Нормально, не дергайся!
Я приложил руки к его груди и мысленно направил потом силы. Рана была слишком глубокая, и одному мне ни за что не справиться. Будь здесь еще парочка целителей, которые знают как залечивать подобные раны, мы бы справились, но сейчас жизненная энергия вытекала из тела Архипа быстрее, чем я успевал ее заливать.
– Миша, если выберешься, найди мою семью в Оренбурге. Переулок Ямщиков, третий дом от края…
Архип закашлялся кровью, а потом застыл, устремив взгляд в ночное небо. Я положил его на землю и прикрыл глаза.
– Уходить отсюда надо, нашумели мы тут, – произнес кто-то из пленников.
– Верно! Скоро сюда вернутся сатрапы с новыми пленниками, и тогда снова придется пробиваться с боем.
Я поднялся и посмотрел на людей, сбившихся в кучку. Их было немногим больше двух десятков.
– Предлагаю идти на Оренбург. Будем держаться вместе. Доберемся до города, и тогда разбредемся кто куда.
– Нет, до Уфы ближе! Неча бродить по буреломам, скорее сгинем, братцы! – выступил из толпы один из пленников. – И вообще, неча нами командовать! Мы сами разберемся как нам быть.
– Ага, привыкли одаренные всем заправлять!
Я не мог поверить, что люди, которые обрели свободу и вообще выжили благодаря моей помощи, теперь будут ополчаться на меня. И какой смысл идти за ними? В Уфе их будут искать в первую очередь, потому как она действительно ближе, а в том, что будут искать, я не сомневался. Родионовы не простят убийство члена своего рода.
Пытаться идти со всеми с одной стороны казалось хорошей идеей, вот только компания не самая подходящая. Подверни кто-нибудь ногу или заплутай по дороге, виноват буду я, потому как отличаюсь от остальных. Сейчас дар был для меня клеймом, которое было во вред.
– Хорошо, поступайте как знаете, – я пожал плечами и поднялся. По всей видимости, пленники не были готовы к такому повороту событий и замерли, не зная что делать дальше. Я прошел мимо них на кухню, схватил краюху хлеба, начатую головку сыра и направился к краю лагеря. Этого мне хватит в лучшем случае на день, а чем питаться дальше, неизвестно.
Люди последовали моему примеру – бросились осматривать дома в поисках еды, одежды и оружия. Я чувствовал как меня провожали взглядами, но встать на пути никто не решился. Пришлось задержаться еще на полчаса – я поднял на руки тело Архипа, отнес к краю насыпи и засыпал камнями, чтобы дикие животные не растащили его останки. Внутрь копей спускаться не стал – пусть хоть после смерти тело его избавится от узких стен подземной темницы.
В какой-то момент решил снять с тела Родионова нагрудник, но побрезговал. Да и быстро двигаться с лишним весом на себе не выйдет. Пойду налегке. Единственное что сделал – проверил его карманы и снял с руки перстень с инициалами «В.Р.». Пригодится в качестве доказательства, если доберусь до дома и смогу призвать Родионовых к ответу. По закону или нет, но они ответят. И за мое пленение, и за жизнь Архипа и сотен людей, которые нашли здесь свою смерть за годы существования копей.
Скромные пожитки я завернул в узелок и подцепил его на палку, которую выломал из орешника. Если я правильно понимаю, Оренбург находился далеко на юго-западе. Вот туда и пойду. Я же обещал Архипу помочь его семье, а такие обещания нужно выполнять.
Глава 3. Неожиданные встречи
Может быть ночное время как нельзя подходит для того, чтобы запутать следы, но что касается бегства, еще и по горам, поросших лесом, оно не годится совсем. Спустя пару часов блужданий по лесу, десятки раз споткнувшись о коренья, камни, чудом не сломав ноги и не свернув шею, я смирился с неизбежным – мне придется заночевать в лесу. А чтобы дожить до утра, лучше отыскать безопасное местечко и желательно теплое.
Мой выбор пал на высокий холм, на вершине которого не было деревьев и густой растительности. По крайней мере, если я заберусь туда, смогу осмотреться, но уже по приближению к вершине холма я понял, что моя идея была не самой лучшей. И дело не в зарослях, которые цеплялись за одежду и норовили заплести ноги. Я видел, что на вершине холма горел огонь.
Интересно, это преследователи разбили лагерь, или беглецы заблудились в лесу и решили согреться? Хотя, кто бы ни развел костер, приближаться к нему – опрометчивое решение. Я развернулся и собрался направиться в сторону, но любопытство все же победило здравый рассудок. Казалось бы, лучше убраться подальше от тех, кто так спокойно разводит посреди леса огонь и не боится, что его заметят, но я решил добраться туда и все разузнать лично.
Не больше сотни шагов оставалось до источника света, и деревья стали понемногу редеть. Устроившись среди корней огромного дерева, я выглянул из своего укрытия и принялся рассматривать тех, кто был на поляне. Их внешний вид показался мне на удивление знакомым. Вокруг костра собралось семь человек, которые проводили странный ритуал.
– Уун хадраш алиро! – один из незнакомцев, облаченный в ярко-алый плащ, вскинул голову вверх и заорал. – Взываем к тебе, Повелитель крови! Услышь нас.
– Вот же дрянь! – этот призыв пробудил в памяти яркое воспоминание из прошлого воплощения. В том мире культисты тоже взывали к Повелителю крови, а в теле Верховного советника Кариуса как раз и скрывалась эта тварь, которую я успешно отправил в Междумирье.
Еще пару минут я наблюдал за ритуалом, чтобы убедиться, что это не мираж и не видение. Нет, мне не показалось. В этом мире тоже есть культисты, и это очень и очень плохо. Я прикинул свои шансы против семерых, и понял, что лучше не рисковать. Они были вооружены кинжалами, да и вполне может быть, что среди них есть одаренные, если не все. Будь они простолюдинами, еще можно было бы попытаться искоренить заразу, но какой смысл лезть на верную смерть ради призрачного шанса забрать с собой парочку этих тварей? Пока я лежал в размышлениях, культисты завершили свой ритуал и разошлись в стороны. Один из них направился прямо ко мне. Интересно, у них есть чутье на кровь? Если они такие же, как их сородичи с другого мира, то у меня большие проблемы.
Незнакомец замер в паре шагов от меня и жадно втянул ноздрями воздух, словно пытался уловить едва заметный запах.
– Я чувствую тебя, теплокровный, – прошипел он, обнажив кинжал. – Выходи и отдай свою силу Повелителю крови!
Ага, разогнался и прям бегу спотыкаюсь. Я отполз немного назад и нащупал рукой сухую ветку, упавшую с дерева давным-давно, а теперь так удачно подвернувшуюся под руку. Когда культист приблизился ко мне, я швырнул ветку в сторону, он непроизвольно повернулся в сторону шума, а в это время я активировал дар и оказался рядом. Один мощный удар, и тело культиста безвольной тряпкой отлетело в сторону. Да, был бы у меня такой дар в прошлом воплощении, все могло бы закончиться куда лучше.
Хоть первый был готов, проблемы это не решало. Где-то по лесу помимо преследователей шастают еще шестеро культистов с самыми недобрыми намерениями. Честно говоря, я был бы рад, чтобы они встретились с охранниками и перебили друг друга, но вероятность этого была просто мизерной. Не может мне так сильно повезти.
Впрочем, бродить просто так я тоже не собирался. Забрал из рук мертвого культиста кинжал и осмотрел его тело. На его руке был перстень, такой же, как у Родионова, только символы были «Г.К.». Судя по всему, он не был одним из Родионовых, тогда можно сделать вывод, что родственники Вениамина были как-то связаны с культистами. Уф, сложно!
Я был уже и не рад, что вообще сунулся сюда, хотя рассказать о своей находке посреди уральских гор все же стоит. Вот только кому? Палычу, Фролову, или добиваться аудиенции с Карнауховым? Хотелось бы верить, что никто из них не принадлежит к числу культистов, хотя я уже ничему не удивлюсь.
Следующий культист заметил меня раньше, чем мне удалось его обнаружить. Уверен, что эта тварь скрывалась где-то за деревом и ждала, пока я пройду мимо. И что самое плохое, этот мой противник точно был одаренным. Руки стали наливаться тяжестью, а мне стало тяжело шевелиться. Я буквально почувствовал как сила покидает меня. Не пойму, что со мной? Может, меня успели зацепить кинжалом или отравить? Но я совершенно не чувствовал боли от пореза.
Луна, показавшаяся из-за облаков, смогла пробиться сквозь густые кроны деревьев и осветить облик моего противника. Он стоял возле ствола дерева и вытянул руку, поддерживая визуальный контакт. Из-под капюшона можно было рассмотреть лишь его шевелящиеся губы, но этого было достаточно, чтобы понять в чем дело. Шептун. Один из мерзких обладателей дара, который способен усиливать или ослаблять своих союзников или противников. И если тому же духовнику для этого требуется сильный дух, этот мерзко бормочет себе что-то под нос, пока не подействует. Самое плохое, что я даже не смогу к нему подойти – сил не хватит. А что, если попытаться его сбить с толку?
Я протянул руку в сторону культиста и вызвал волну огня, которая обожгла ближайшие стволы деревьев и ударила шептуна в грудь, окутав его жарким пламенем. Ярко-алая мантия тут же вспыхнула, а культист перешел на крик. Зато мне стало немного легче. По крайней мере, я смог доковылять до врага, пока тот сбивал огонь. Пришлось снова использовать чародейство, чтобы подбросить его в воздух – тварь все не унималась и стоило ему справиться с огнем, тут же принялся нашептывать всякую дрянь с новой силой. Вся беда от шептунов в том, что их чары не рассеиваются так быстро, как у духовников. Да, накладывается эффект поэтапно и очень долго, но и действует не меньше.
Тело культиста шлепнулось в заросли папоротника, и в лунном свете я увидел блеск лезвия кинжала, мелькнувшего в руке моего врага. Похоже, он разуверился в эффективности собственного дара и решил действовать наверняка. На самом деле, если бы я был простолюдином или владел меньшей ступенью дара, мне бы уже пришел конец, но третья степень дара давала не только физическую сопротивляемость, но и ментальную.
Краем глаза я заметил шевеление слева. Обернувшись всего на мгновение, заметил еще одну фигуру, спешившую на помощь. Очередной порыв ветра, выпущенный мной в сторону шептуна, подбросил культиста в воздух. Я рассчитывал ударить его о ствол дерева, но вышло даже лучше. После столкновения с сосной, он сполз по стволу и напоролся на торчащий из ствола сук. Основа ветки пробила его тело насквозь и вышла из груди на ширину ладони. Под весом тела сук треснул, и обмякшее тело шлепнулось на землю. Я выпустил его из виду, потому как на меня уже набросился другой противник. Он двигался очень быстро, и наносил удары кинжалом один за другим. Я едва успевал уклоняться, а дважды опоздал, и теперь на левой руке и груди огнем горели небольшие порезы. Готов поспорить, что это был скороход, еще и не меньше, чем третьей ступени.
Тут мне помогла тактика Фроловой, которую я подсмотрел во время турнира. Приморозить противника было слишком сложно, да и этой техникой я пока владел с трудом, а вот призвать поток воздуха, который замедлял врага, не составило труда. Культист замер в воздухе со сжатым в руке кинжалом и перекошенной от ярости гримасой. Ветер сорвал с головы капюшон, и я увидел его лицо. Несмотря на ветер, он успел нанести удар, но я увернулся и ответил выпадом в ответ. Кинжал разрезал мантию, но не достал до тела – противник мне попался тоже не из тугодумов.
Неизвестно чем бы закончилась наша битва, если бы на поляне не появились незваные гости. Выстрелы огласили округу, всполошив птиц, мирно спавших неподалеку, а пули засвистели над нашими головами. Ну, вот и преследователи объявились. Что-то мне подсказывает, что им все равно в кого стрелять, так что особой радости от их появления я не испытывал.
Воспользовавшись моментом, культист актвиировал дар и рванул прочь, решив не рисковать против превосходящего числом врага. Как бы ни хотелось осмотреть тело шептуна, но мне тоже пришлось оперативно убираться подальше. Это сейчас преследователи были далеко и стреляли в основном наудачу. Стволы деревьев и заросли закрывали меня от их выстрелов, а темнота не позволяла как следует прицелиться. А что будет, если они подойдут дальше? Думаю, церемониться точно не будут и пристрелят от беды подальше.
Я пробежал немного вдоль холма, огибая его вершину, а потом начал спускаться вниз. Да, этим ребятам будет куда проще попасть в меня с высоты, но и мне бежать в гору тоже не с руки. Эффект от заклинания шептуна еще не рассеялся до конца, еще и добавилась слабость от полученных ран. Они уже немного затянулись, но каждое движение отзывалось слабостью.
Несколько раз я падал на землю, поднимался и бежал дальше. На листве оставались следы крови, и если преследователи не идиоты, то легко могут выследить меня по оставленным зацепкам, но мне, к счастью, попались не опытные охотники, а обычные головорезы, которым с трудом удавалось использовать данную им способность мыслить. Надеюсь, моему противнику повезло меньше, и его прихлопнули. Хотя… такие обычно оказываются живучими. Тем более, со своим атрибутом скорохода он может быть уже на полпути к Оренбургу.
Тучи снова затянули небо, и мои преследователи быстро отстали. Еще час я чередовал короткие перебежки с ходьбой, стараясь перевести дыхание и восстановить силы, но, ни охранников с копей, ни культистов больше не встретил.
Раны ныли и жутко чесались – видимо, дар уже вовсю работал над заживлением. Только сейчас, когда опасность отступила, усталость обрушилась на меня сокрушительной волной. Сказывалась и тяжелая работа на копях, плохое питание, ночные пробежки по заросшим лесом горам, свою лепту вносили наговоры этого мерзкого шептуна и раны, оставленные кинжалом.
Сил хватил ровно для того, чтобы добраться до большого дерева и развалиться возле него. Я прислонился к столбу спиной и закрыл глаза. Не знаю что будет дальше, но мне просто необходимо хоть немного отдохнуть. Я понял, что сил подняться и найти более безопасное место у меня уже не будет.
Сон. Он обрушился на меня подобно морской волне, которая накатывает на берег и обволакивает прохладой. Я снова видел свою прошлую жизнь. Не знаю каким из воплощений оно было, но я называл его первым, потому как никаких других не помнил. В этом сне я был еще мальчишкой и мастерил свою первую копию летающего корабля. Конкретно сейчас я смотрел на последствия запуска опытной модели внутри квартиры и понимал, что мне влетит. Обгоревший стол говорил о том, что в соплах оказалось достаточно энергии, чтобы сжечь столешницу практически дотла, вот только взлететь эта конструкция к счастью или к сожалению не смогла. А я ведь и забыл, что увлекался инженерией! И где только это хранится в моем подсознании?
– Не получается? – голос отца заставил меня обернуться. Я понимал, что он заметил столешницу, но не спешил отчитывать меня. Какое-то чувство подсказывало, что я вижу это воспоминание не просто так, что-то в нем есть такое, что я должен запомнить.
– Нет, – ответил я, покачав головой. – Что я только не делал, старался изо всех сил, но все идет не так, как должно.
– А ты не сдавайся, продолжай идти к своей цели. Думаешь, все должно получиться само собой? Не бывает ошибок, бывают уроки. Запомни эти слова!
Видение исчезло, а я провалился в сон. Даже в этом состоянии я чувствовал как тело горит изнутри, а дар не в силах справиться с жаром. Время от времени я приходил в себя и видел как постепенно светлеет над головой.
Не знаю сколько времени продлилось это состояние беспамятства. Я скорее почувствовал чье-то присутствие, чем заметил незваного гостя. Тут же открыл глаза и увидел в паре метров от себя волка. Тварь не скалилась, а спокойно и с явным интересом рассматривала меня.
– Вижу, ты не голоден, косматый, – произнес я спокойно.
Чего мне бояться, если он один? Будь здесь стая, тогда бы у меня были проблемы. А в одиночку зверь набросится только если сильно придавит голод.
– Видать выгнали тебя из стаи, хвостатый? – продолжил я и медленно переместился в сидячее положение.
Зверь вскочил на лапы и отбежал немного в сторону.
– Не трону я тебя, – произнес я так же спокойно. – Давай поступим так: ты пойдешь своей дорогой, а я своей. У каждого из нас есть свой дом, не знаю как ты, а я бы хотел туда вернуться.
Волк остановился напротив меня, а потом с ним начали происходить странные метаморфозы. Он стал увеличиваться в размерах, а потом все больше стали проступать человеческие признаки. Я подавил в себе желание броситься на существо и прикончить его поскорее от беды подальше и спокойно наблюдал за тем, что происходит.
Через минуту передо мной на четвереньках стоял старик с длинной седой бородой. Он был полностью голый, но меня это нисколько не смущало. Хоть мне никогда не приходилось видеть подобное, я уже догадался, что это волхв с атрибутом оборотничества.
– Погоди, внучок, приведу себя в приличный вид, – произнес он и исчез за деревом.
Зачем тогда показался в таком виде? Хотел, чтобы я связал его с волком и понял, что старик мог меня убить во сне, но не стал этого делать?
Через пару минут старик вернулся. Теперь он был в наряде из древесной коры и листьев. Видимо, его привычная одежда осталась лежать далеко отсюда.
– Вижу, далеко ты забрался от родного дома, – произнес старик.
– Да и вас, дедушка, тоже занесло далековато.
– Нет, я тут живу неподалеку. Пойдем!
Старик повернулся ко мне спиной и зашагал, как ни в чем ни бывало. Я пожал плечами и направился следом за ним. В конечном счете, если бы он захотел, мог бы убить меня еще раньше. Да и не похоже, чтобы он работал на Родионовых.
Мы шли несколько минут, прежде чем я увидел подобие хижины. Оно находилось среди корней упавшего дерева. Стены и крышу образовывали ветви, набросанные кучей и обмазанные толстым слоем глины. Со стороны хижина больше напоминало гигантский улей.
– Удобства у меня не княжеские, но чем угостить найдется, – отозвался старик, взмахом руки приглашая внутрь.
Внутри тоже все выглядело странно. Пол был покрыт мохом, а на стенах висели ковры, сотканные из льна и шерсти. Тут же, возле стены, стояла прялка. Похоже, старик неплохо преуспел в этом деле, вот только где он растил это все? Я нигде не увидел ни огорода, ни теплицы.
Через пару минут он появился передо мной в чистой льняной одежде.
– Присаживайся, не стой столбом! – старик махнул рукой в сторону табурета, высеченного из дерева, и я занял свое место.
Если старику удалось меня удивить своим жилищем, то угощения повергли меня в шок – настоящий мед с сотами, запеченная на углях рыба, какие-то коренья.
– С ягодами, конечно, в это время года еще сложновато, – признался старик. – Земляника уже отошла, а другие ягоды еще не поспели. Но, ничего, сейчас угощу тебя.
Старик хлопнул в ладоши, и посреди его хижины появились ростки, которые стремительно стали расти и увеличиваться в размерах, на тонких стеблях появились листочки, потом цветы, которые буквально через полминуты осыпались, а на их месте появились еще зеленоватые ягоды, начавшие наливаться и розоветь. Через пару минут я увидел спелую малину, которая была величиной с половину большого пальца.
– Это еще что за чудеса?
– Ешь, не бойся! – ухмыльнулся старичок и первым сорвал ягодку с куста.
– Погодите, а какой это атрибут? Ничего не понимаю. Вы ведь оборотник, но ягоды определенно создали с помощью дара…
– Атрибуты, дар… – протянул старик, словно пробуя слова на слух. – Придумают же люди! Я живу по старинке и не знаю чему там сейчас учат. Так, как меня дед учил, а его – мой прадед. А что на счет атрибутов твоих и прочих умных слов, так ведь вы сами себя ограничиваете, придумываете какие-то условия.
– Ну, я такое точно не смогу провернуть, – отозвался я, кивнув в сторону куста с малиной.
Ягоды я все-таки решился попробовать. Сладкие и сочные, а еще после того, как съел пару ягод, почувствовал прилив сил.
– Провернуть, – повторил сказанное мной слово старик и ухмыльнулся. – Это не фокусы, внучок. Это – сама жизнь. Вы придумали себе непонятные цели, боретесь друг с другом ради куска побольше, а самое главное забыли.
Старик замолчал, словно задумался о чем-то. Я хотел спросить его о том, что же он считает самым главным, но решил, что все равно ничего не пойму из его слов.
– Ступай, Миша! Тебе пора возвращаться.
– Откуда вы знаете мое имя?
– Я многое знаю, – улыбнулся старик.
– Вы случайно не прорицатель?
– Ну, могу кое-чего, конечно… – протянул старик. По его поведению я понял, что он явно скромничает. Вот мой шанс!
– А какая у вас ступень? Другой мир увидеть сможете?
– Опять ты про свои ступени! Ладно, заболтался я с тобой, Миша! Да и тебе нужно торопиться. В другой раз, может, и на другие миры посмотрим.
– А как же я вас найду, если даже имени не знаю?
– Если судьбе будет угодно наши пути-дорожки снова свести, то свидимся, Миша!
Старик вышел из хижины и уставился куда-то вдаль. Я стал рядом с ним и проследил за его взглядом, но ничего не увидел. Может, сейчас он использовал дар прорицателя? В жизни я всего раз видел как это работает, и то Паневин тогда был не в себе и выдавал какие-то спутанные предсказания. А вот старик выглядел вполне вменяемо.
– А в какую сторону хоть идти подскажете?
– А ты сердце слушай, Миша, – улыбнулся старик.
Ага, отличная идея. Слушай сердце и чеши куда оно тебя поведет, а тем временем нужное место будет в другой стороне. Нет, нужно головой думать. Если не ошибаюсь, я здорово сместился на запад. Впрочем, мне это как раз только на руку. Пару дней ходьбы на юго-запад, и выйду куда-нибудь в сторону Оренбурга. Если солнце слева, значит мне нужно идти прямо и чуть левее.
– Правильно думаешь, сердце слушай, а головой проверяй! – отозвался старик, и на его лице заиграла издевательская улыбка.
Вот же гад, ну! Нет бы сразу сказать: «Тебе куда? В Оренбург? Так это туда-то, иди прямо и не сворачивай». Понять бы только как он читает мои мысли. Если это могут и другие, то это очень плохая новость. Вообще старик показался мне слишком странным. Узнать бы кто он такой и что делает в этой глуши.
Я прошел совсем немного и тут вспомнил, что не поблагодарил за гостеприимство и не попрощался. Обернувшись назад, я с удивлением обнаружил, что ни старика, ни его хижины уже не было. Не может быть, чтобы это было видение.
Ладно, попробую выяснить что это за старик. Может, кто из местных о нем слышал, или где-нибудь в летописях упоминается. Если он настолько силен, что может вырастить ягодный куст всего за пару мгновений и читать мысли, по любому кто-то должен о нем знать.
