Сергей Белый
Аспекты Бога. Эволюция
Глава 3
Глава 3.
Тогда отдало море мертвых, бывших в нем, и смерть и ад отдали мертвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим.
Открове́ние Иоа́нна Богосло́ва, глава 20, стих 13
Дима взял отгул на работе и вместе с девочками сидел перед телевизором. Настя положила голову на ноги брата, а Ника облокотилась на его плечо. Парень же обнял девушку за талию, а второй рукой поглаживал голову сестрёнки. По первому каналу шла вторая трансляция с Иисусом, официально принятым церковью. Вдруг экран стал белым, картинка пропала и девушки одновременно вскрикнули, отстранившись от вздрогнувшего парня:
– Ай! Дим, ты чего током бьёшься?! – крикнула Настя, почёсывая голову и смотря на парня.
– Да, да! – подтвердила Ника, протянула руку и осторожно коснулась пальцем щеки любимого. Ничего не произошло. Чмокнув парня в щёку, снова прижалась, глядя в телевизор.
Дима невинно улыбнулся, сжал несколько раз ладони в кулак:
– Да я даже не знаю, может об диван так натёрся. – сказал, понимая, что это уже второй раз. И сейчас маленьких разрядов в пальцах было больше, точно больше пары десятков.
Картинка проявилась спустя пятнадцать секунд: два священника подошли к мужчине и повернулись, красуясь синими глазами. Настя тут же подняла телефон к лицу, включила фронтальную камеру и разочарованно сказала:
– Эх…а у меня прежние… – поднявшись, девочка внимательно осмотрела глаза брата и Ники, после чего спросила, – А мы пойдём? А? Давайте сходим! Я тоже хочу такие глаза!
Ника тоже задумалась над этим, а Дима, тихо, но строго сказал:
– Это всё конечно интересно, но, давайте посмотрим, что будет дальше, что-то мне не нравится всё это.
– Почему? – тут же спросила малая.
– Ну… – парень задумался на пару секунд. – Всё это не очень-то по-библейски, больше похоже на странную интерпретацию.
– Интер… что? – Настя наигранно приложила ладонь к лицу, а потом улыбнулась, – Говори нормально, а то начитался, а теперь умничаешь!
На самом деле ей нравился брат, она считала его самым умным и сильным, как и любая младшая сестрёнка. Хотя она сильно волновалась, когда он приходил с тренировок с синяками. Да и на улице часто дрался. Остепенился он только после смерти родителей и встречи с Никой.
– А ты сама читай побольше, тогда переспрашивать не придётся. – улыбнувшись, парень потрепал малышку по голове. – Это когда что-то пересказываешь своими словами, как именно ты сам понял написанное.
Ника тоже улыбнулась и повернула лицо парня к себе, приблизилась и, лизнув его губы, нежно поцеловала:
– Ммм… Мой умняш!
Настя надула щёчки, смотря на парочку:
– Ну начало-о-ось! Вроде взрослые люди, а сами… – не сдержавшись, рассмеялась и прыгнув на диван, обняла обоих.
Уселись уже втроём. Парень схватил своих девочек в охапку, те хитро переглянулись и, смеясь, кричал уже Дима, стараясь вылезти из-под, щекотавших его, девчонок.
Минут через пятнадцать раскрасневшаяся и довольная троица спорила кто будет делать кофе, а через пару часов парень собрался на пробежку: белые кроссовки, чёрный костюм и неизменные наушники.
Выйдя из подъезда, Дима побежал обычным маршрутом. Уже через пару минут он вынул наушник: множество людей собирались в импровизированные кучки, громко обсуждая главные события. У некоторых в руках была библия, кто-то громко кричал на всю улицу о конце света. Конечно, Дима понимал какой резонанс вызвало всё это в стране и в мире. Но всё равно это странно.
Размышляя об этом, парень добежал до спортивной площадки, подпрыгнул на перекладину турника и стал подтягиваться. На тридцати он уже хотел спрыгнуть, но почувствовал, что совсем не устал и продолжил. Сотка. Удивлённо смотря на перекладину, Дима спрыгнул. Раньше мог сделать около сорока за подход.
Придя домой, парень выпил пол литра воды и пошёл в душ, сполоснулся и посмотрел в зеркало. В отражении был тот же он: короткие, чёрные волосы, серые глаза, жилистое тело. Ничего не изменилось.
***
За неделю спокойная жизнь столицы сильно изменилась. Множество паломников заполонили город, который стал немного тише за последние несколько лет «короны»: телеканалы транслировали храм практически круглосуточно; из десяти вошедших выходил максимум один, но очередь не только не уменьшалась, а с каждым днём становилась только больше.
Дима уже привык к частым покалываниям в пальцах и, сопоставив покалывания со смертью архиерея и священников в прямом эфире, вся чаще стал об этом задумываться… Но догадки были настолько фантастическими, что он вновь и вновь пытался об этом не думать, перенося своё внимание на девочек.
Всё свободное время он проводил с сестрой, занимаясь с ней дома. Утром отвозил Нику на работу, а вечером забирал. Её же квартиру сдали посуточно приезжим паломникам. В промежутках читал библейские книги, всё больше убеждаясь в том, что это просто плохо продуманная сказка. И так бы он и думал, если бы не то, что происходило на улице и в интернете: люди писали, что кто-то вылечился от болезни, у кого-то улучшилось зрение, начали расти волосы и связывали это с божественными дарами.
В воскресенье, рано утром, всех разбудила Настя. Потолкав за плечо брата, спящего в обнимку с девушкой, навела всем кофе и уселась перед телевизором, по которому транслировали Иисуса:
Сначала показалась запись с дрона. Вокруг Успенского Собора море людей, где-то виднелись палатки. Потом показали открытые врата, в которых завис в воздухе тот самый Иисус, немного не касаясь земли. Его глаза не просто были синими, они просто светились синевой! А его тело обволакивал белый свет!
Он поднял руки к небу и заговорил:
–И увидел я мертвых, малыхи великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими. Тогда отдало море мертвых, бывших в нем, и смерть и ад отдали мертвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим (Откр. 20:12-13).
Мужчина вытянул руки перед собой и над его ладонями появился золотой шарик света. Он становился всё больше, постепенно принимая форму книги. И когда трансформация была завершена, ее страницыначали перелистываться сами по себе, остановившись примерно на одной трети от объёма.
Губы вещавшего зашевелились, но слов не было слышно. Он прикрыл глаза и из книги вырвался черный тонкий луч, вознёсшийся в небо. Сформировалось подобие облака, которое всё увеличивалось в размерах, пока не заполнило небо. На несколько минут настала беспросветная ночь. А через несколько минут он рассыпалось миллионами чёрных, мельчайших искр и пылью разлетелось в разные стороны. Мужчина открыл глаза:
–Слабые верой да потеряют волю и душу свою! А истинно сильные, станут ещё сильнее!
Книга закрылась и растворилась в воздухе, а мужчина зашёл в храм. Двери за ним закрылись сами по себе.
***
Телевизор транслировал площадь перед храмом: тишина и удивлённые лица людей. Дима достал сигарету из тумбочки, закурил, сделал глубокую затяжку и выпил кофе. Посмотрел на вопросительно смотрящих на него девочек:
– Бред. Не нравится мне всё это. – сделал ещё затяжку. – Ника, закажи доставку еды. Консервы, крупы, макароны.
Девушка посмотрела на парня, приоткрыла рот, но не успела сказать и слова, Дима её опередил:
– На всякий случай, пусть будет!
– Ладно. – ответила Ника, зная, что, когда он говорит серьёзно, с ним лучше не спорить. Достала телефон и тут же вместе с Настей начали собирать корзину.
– А я пока в гараж доеду, не скучайте тут! Всё, я побежал, люблю вас!
По дороге позвонил друг и Дима, развернувшись, решил заехать в гости. Лёша встретил трезвым, с мешками под глазами и довольный, словно кот, объевшийся сметаны:
– Привет, привет! Заходи давай, только тихо, уснула наконец-то!
– Хорошо, папаша. – улыбнулся Дима и, пройдя, махнул рукой худенькой Нинке, совершенно не выглядевшей так, будто она совсем недавно родила.
– Мальчики, только тише давайте. – сказала девушка, приложив палец к губам, поправила зелёный халат и прошла на кухню. Послышалось как зашумел чайник.
– Мне кофе. – тихо произнёс парень в сторону кухни.
– Да знаю я, знаю, и три сахара. – отозвалась Нина.
– А мне чай без сахара. – попросил Лёша под удивлённый взгляд друга. – Ну, надо как-то за собой следить теперь! – грустно улыбнувшись, он похлопал себя по животу. – Пошли, покажу!
Практически на носочках Лёха прошёл в зал, где стояла собранная им кроватка. Подойдя, он посмотрел в неё и по лицу расплылась блаженная улыбка:
– Ма-а-аленькая моя! Спи-и-ит.
Дима тоже тихонько подошёл, смотря на маленькое чудо, укутанное в розовую пелёнку, в окружении десятка мягких игрушек. Чудо открыло ротик, смешно сморщило личико и два взрослых парня замерли, перестав даже дышать. Малышка зевнула и мирно продолжила спать.
Лёша посмотрел на друга и гордо, но очень тихо произнёс:
– Видал? Сам сделал!
Дима засмеялся, прикрыл рукой рот и сквозь смех ответил:
– Вижу, даже не сомневаюсь!
– Это знаешь, читал где-то, почему, когда девушка беременна, все её живот гладят, а мужику яйца нет, почему?
– Блин…Лёха, когда же ты повзрослеешь? – улыбаясь, Дима похлопал его по плечу.
На кухне послышался звук чашек, а в кроватке девочка сначала засопела, плавно переходя на крик.
– Ни-и-ин! – параллельно закричал Лёша.
Тут же подбежавшая девушка, ловко подхватила малышку и, доставая грудь, указала парням в сторону кухни.
Парни сели за стол, какое-то время было тихо, а Лёша, помешивая в чашке несуществующий сахар, в пол голоса спросил:
– А знаешь что молоко из сиськи сладкое?
– Что? Ты это, пробовал что ли?
– Ну-у-у. – замялся парень. – Интересно же!
Парни проболтали ещё пол часа, обсудили недавние события. А жизнь продолжалась, словно ничего и не произошло. Дима уже стал собираться, как Нина спросила, не хочет ли он подержать свою крестницу. Парень немного смутился, кивнул и согнул руки, в которые девушка положила маленькое тельце. Девочка издавала странные, булькающие звуки и, что самое главное, не плакала! Она пахла молоком.
***
Доехав до гаража, Дима собрал сумку, покидав туда разные мелочи: изолента, клей, коробка гвоздей, взял в руки молоток и услышал, как стальная дверь заскрипела. В гараж заглянула голова, пустым взглядом осмотрелась и уставилась на парня. Тело стало протискиваться, споткнулось о порог и распласталось на полу. Приподняв голову, странно передвигая руками и ногами, оно ползло к Диме. Сначала парню показалось, что это просто какой-то алкаш или наркоман, которого можно было бы просто вышвырнуть, но взгляд, вернее глаза: жёлтые белки, блеклые зрачки и, капающая на пыльный пол, слюна заставили действовать осторожнее.
Дима, держа в одной руке сумку, а в другой молоток, сделал шаг в сторону и крикнул:
– Эй, мужик, вали давай!
Но тело в спортивном костюме повернуло голову, захрипело и продолжило ползти. Остался шаг и Дима, не очень сильно, ударил незнакомца ногой по голове. Раздался громкий хруст, тело подлетело, перевернувшись на спину.
Парень замер, смотря на неестественное положение головы трупа. Костяшки на руках побелели от напряжения, а в голове заметались мысли об совершённом убийстве. Но не успел он обдумать, что же делать, как тело зашевелилось, хрустнуло ещё раз и снова поползло в сторону парня, но уже на спине, со сломанной шеей.
Смотря на происходящее, он несдержанно и громко крикнул:
–Да что за хрень творится!
И ещё раз, уже не сдерживаясь, пнул ползущее нечто, так, что оно отлетело к стене, и бросился к машине. Неподалёку раздался женский крик. Бросив сумку, с молотком в руке, парень кинулся на зов. За поворотом стоял серебристый форд, именно в нём находилась женщина, крича и отталкивая от себя лысого мужичка.
Не думая, Дима подбежал к машине с водительской стороны, дёрнул за дверь, но та не открылась. Молоток ударил по стеклу. Открыв дверь изнутри, парень за воротник кофты выкинул лёгкое тело, отшвырнув его почти на три метра. Женщина завопила ещё сильнее.
Диму отвлёк телефон. Не глядя приняв вызов, он услышал взволнованный голос любимой:
– Дима, ты где? Тут такое происходит! В интернете, по телевизору, за окном и, кажется даже, у соседей!
– Да, вижу! Никому не открывайте, я через десять минут буду! – быстро сказав, убрал телефон в карман, обернулся и увидел мужичка, с такими же мёртвыми глазами, который, оскалив зубы, кинулся на него.
Удар молотком последовал тут же. Челюсть мужика вырвало и в лицо брызнула кровь, сопровождаясь новым истеричным криком женщины, вжавшейся в сиденье и с ужасом наблюдающей за смертью, вдруг сошедшего с ума, мужа. Посмотрев на неё, парень бросился бежать к своим девочкам. За углом он столкнулся с первым гостем из гаража, его голова лежала на плече, издавая крехтящий звук. Оттолкнув его рукой, парень добежал до машины, схватил сумку и, нажав на брелок сигнализации, побежал дальше.
Из гаражного кооператива направо через пару дворов. На улице кое где слышались крики, но парень не обращал внимания. Домой, срочно домой! Пять минут и подъезд, третий этаж, ключи в замке. Быстро закрыв за собой дверь, обернулся, услышав тревожный голос девочек:
– Дима!
– Братик! Что с тобой?!
Парень посмотрелся в небольшое зеркало у вешалки: белая олимпийка и лицо в каплях крови, лицо тоже:
– Так! Спокойствие! Это не моя! – произнеся это, он быстро направился в душ, искупался, переоделся и вышел к девочкам.
На столике у дивана уже стояла его личная кружка с ароматным кофе, а Ника и Настя вопросительно смотрели на парня. Дима вкратце рассказал девочкам то, что видел, но без подробностей.
Теперь парень почувствовал лёгких мандраж. Прокручивая в голове происшедшее, а в частности, как можно ударом ноги подбросить человека, вес которого на первый взгляд не меньше семидесяти килограмм, задумался и сопоставил с тем, что спит не больше пяти часов. И выносливость тоже повысилась!
От размышлений отвлёк нежный поцелуй, тёплые губы со вкусом кофе и сладкий, еле уловимый, фруктовый аромат её духов. Обняв Нику, парень улыбнулся, нехотя разорвал поцелуй и лизнул губки девушки.
– Спасибо, солнышко.
– Ну, я же знаю, как тебя успокоить. – улыбнувшись, девушка кивнула в сторону двух больших пакетов. – И как ты догадался?
– Не знаю, просто предчувствие такое.
Вспомнилось, как четыре года назад, похоронив родителей, он остался с десятилетней сестрёнкой на руках. С помощью знакомых мамы и папы, которые были кандидатами наук по химии и физике, удалось оформить опеку. Но пришлось бросить неоконченный универ.
– Дима! – снова раздался голос Ники, – О чём теперь задумался?
– Да так, ни о чём. Всё хорошо.
Девушка засмеялась и чмокнула парня в щёку:
– Ахах! Ну да! По городу бродят зомби, в храме сидит маг и волшебник, убивая людей. А у тебя как всегда всё хорошо. Как и всегда.
– Ну так, а что делать? Сидеть паниковать? Будем приспосабливаться. На сколько кстати хватит продуктов?
Ника задумалась, что-то прикинула в голове:
– При учёте твоих запасов. Да-да, я знаю, что у тебя в нижних ящиках. В общем на троих должно хватить примерно на три недели.
– Не густо. – подытожил парень. – Но и не плохо. Да и зомби эти. Не думаю, что у военных это может вызвать какие-то проблемы.
***
На протяжении дня всё было достаточно спокойно, а вечером интернет и телевидение взорвались новостями, которые показывали по несколько раз в час:
«Внимание! На всей территории Российской Федерации введен режим Чрезвычайной Ситуации! Покидать дома строжайше запрещено!»
Дима посмотрел на девочек. Он видел, что они нервничают, но держатся, стараются не подавать вида, подбадривают друг друга. За стеной иногда слышались звуки падающих и бьющихся вещей.
Парень выглянул в окно и закурил. Во время предпоследней волны короны на улицах просто было тихо и безлюдно. Сейчас же по центральным улицам разъезжали БТРы, а по дворам УАЗики и пешие отряды военных. По телевизору передавали, что начались поквартирные обходы.
Выбросив сигарету, Дима сел на диван, обнял Нику, и только потянулся к ней, чтобы поцеловать, как подошла Настя. Со слегка побледневшим лицом она показала телефон и нажала на видео. Вероятно, снято с обычной камеры наблюдения в небольшом магазинчике, который назывался просто «Продукты».
«Два парня смеясь подходят к кассе. Они явно были в хорошем настроении. Один достаёт из корзины две бутылки мартини, спрайт, фрукты и шоколад, выкладывает все на прилавок, а второй стоит за его спиной. Неожиданно он замирает. Его зрачки на мгновенье вспыхивают синими точками и за пару секунд становятся мертвенно-бледными, с желтоватым оттенком. Казалось, что человек превратился в овощ, совершенно отрешённый от происходящего. Он повернул голову, пока пустой взгляд не попал на, уже бывшего, друга. Рот зомби приоткрылся, с уголка губ потекла слюна и он, вытянув руки, повис на парне. Зубы впились в шею. Рывок головой назад и брызнула кровь. Раздался хрип укушенного и женщиныза кассой.»
На этом моменте появился значок ошибки воспроизведения, а после обновления страницы, оказалось, что видео больше нет. Таких роликов должно быть много, но, судя по всему, их быстро блокируют или удаляют, а значит это происходит по всему миру и «ютуб» уже оповещён правительствами стран.
Настю трясло, а из глаз потекли слёзы. Одно дело слышать о том, что происходит в мире, а другое дело, осознать, что это правда и увидеть. Дима обнял сестру и прижал к себе. Ника заварила фруктовый чай и, вместе с пирожным, поставила перед девочкой.
Глава 4
Глава 4.
«И видел я: и вот, жилы были на них, и плоть выросла, и кожа покрыла их сверху, а духа не было в них.» Иов 19, 25-26.
Мужчина, стоя перед храмом, провёл ритуал. Божественный манускрипт исчез. Он зашёл в ворота, которые тут же закрылись за ним, поднял взгляд, посмотрев на скрытую камеру, которая тут же вспыхнула огнём. Последний раз мигнул красный огонёк и усталое, измученное тело, которое постарело лет на двадцать, рухнуло на пол.
Использование божественного предмета не проходит даром. Он проспал больше десяти часов. Поднявшись с холодного пола, человек сделал несколько неуверенных шагов, распрямился, осмотрелся обычными серыми глазами и не спеша побрёл в кабинет. В голове постепенно прояснялось. Теперь главное продержаться какое-то время, пока «последний вздох» действует накроет планету и начнёт действовать.
Мельчайшие частицы чёрной пыльцы распространялись по верхним слоям атмосферы с огромной скоростью. Наэлектризованные частицы стали раскрываться, и, если рассмотреть их через микроскоп, можно было бы увидеть угольно-чёрных пауков с острыми, словно лезвия, челюстями.
В конце дня первые из пауков стали опускаться на землю, как магниты, притягиваясь к людям. Их маленькие глазки видели лишь синеватые нити внутри тел, и добравшись до них, вгрызались. И всё зависело лишь от того, на сколько силён человек. Пауки либо сгорали, словно лампочки, которые подключили к сети высокого напряжения, либо впрыскивали яд, который парализовывал энергетические каналы, разрушая оболочку. После этого сила утекала из сосуда, распадалась и стремилась в сторону храма, где сидел человек, глаза которого постепенно наливались синевой. Но медленно. Очень медленно.
***
Прошло не больше пяти часов после того, как появились первые «зомби». В хрампостучались. Двери открылись, впустив восемь человек: шестеро из которых были в чёрных масках, с автоматами на перевес; а двое в строгих костюмах, сером и синем. И тут же с громким грохотом закрылись.
Вошедших встретил полумрак, в воздухе царило что-то странное, похожее на сухой и прохладный туман. Внезапно зажглись свечи и в центре зала появился Иисус:
– И, когда еще говорил Он, вот Иуда, один из двенадцати, пришел, и с ним множество народа с мечами и кольями, от первосвященников и старейшин народных. Предающий же Его дал им знак, сказав: Кого я поцелую, Тот и есть, возьмите Его.
Не дослушав речь, один из мужчин поднял руку. Раздался выстрел и на пол рухнуло тело, издав глухой звук. Кровь из простреленной головы вытекала на, блестящий в бликах свечей, мраморный пол.
Человек в сером костюме наклонился к телу. Достал из кармана трупа золотой «Parker» и встал на колено, опустив голову. Так же поступили остальные шестеро.
Босые ноги бесшумно подошли к преклонившим головы людям. Рука, с гладкой, белой кожей, коснулась трупа:
– Вы сделали правильный выбор, дети мои! И да будете вы вознаграждены на дальнейшую службу мне!
Мёртвое тело окутала полупрозрачная, текущая субстанция и голубыми нитями потянулась к семерым людям. Коснулась первого из военных и тот вздрогнул, ощутив лёгкий, покалывающий холодок, поднимающийся от ног и расползающийся по всему телу. В голове нарастал гул, отдаваясь эхом в такт биения сердца и вдруг резко стало так хорошо, холод превратился в тепло, наполняя им каждую клетку организма. Краски стали ярче и на лице расползлась улыбка, как у наркомана, получившего долгожданную дозу. Он сжал своё оружие. Раздался скрежет металла.
Семь пар голубых глаз преданно смотрели на своего Бога.
***
Около двенадцати часов ночи из открытых окон деревянного дома, стоящего на краю деревни, раздавались весёлые крики отдыхающих. В гости на пасху приехали родственники. На отрывном календаре, которыми до сих пор пользовалась бабушка, уже оторвали лист и красовалось красным «12 апреля 2026».
Основной темой разговора конечно же было Пришествие Христа и скептически к этому уже никто не относился. За столом сидели девять человек: старенькая бабушка, постоянно крестившаяся при любом упоминании о Боге на красный угол с иконами, поправляя белый, в чёрный горошек платок на голове; её дочь с мужем, два сына с жёнами, и двое внуков, девятнадцати и семнадцати лет; ещё двое младших спали под присмотром пятнадцатилетней внучки.
Большая семья налегала на жаренную картошку с соленьями, окрошку и время от времени раздавались звуки от прикосновения стеклянных стопок с малиновой настойкой. Никто не смог, да и не имел возможности, рассмотреть опускающуюся чёрную пыль, проникающую в тела с каждым новым вдохом.
Стройная девушка, с чёрными длинными волосами, собранными в косу, лежала на большой кровати, смотря в планшет, иногда посматривая на мирно сопящих двоюродных братиков, Вадика и Славика, четырёх и пяти лет. В какой-то момент она замерла, а глаза поблекли и пожелтели. Телефон выпал из рук. Капля слюны упала на шею мальчика, прикосновение зубов и чавкающий звук заполнил комнату.
Вадик поморщился во сне и открыл сонные глазки:
– Няня Аня, что ты делаешь?
Через пару секунд мальчик издал короткий крик и противное чавканье раздалось вновь.
Никто кроме мамы мальчиков ничего не услышал. Женщина в белой блузке прислушалась, посмотрела на племянника:
– Вась, сходи пожалуйста, посмотри, как там ребята.
Щуплый паренёк встал из-за стола, поправив скатерть с красными цветами мака:
– Хорошо, тёть Лен.
Паренёк прошёл через кухню в дальнюю комнату, в которой уложили малышей, чтобы не разбудить. Открыв тихо дверь, сделал шаг вперёд и остановился, давая глазам привыкнуть к темноте. Он достал телефон, услышал шорох и включил фонарик.
Прямо перед ним стояла Аня: её голова была странно наклонена влево, а милое лицо залито кровью, капающей с подбородка. Он на секунду оцепенел, а ещё через секунду уже лежал на спине. Девушка сидела на животе своей третьей жертвы. В свете фонаря блестели её зрачки цвета крови.
Следующий крик раздался на кухне. Звуки падающей посуды и бьющегося стекла смешались с причитаниями и мольбами старушки. Брат, не донеся свою стопку, выронил её и вцепился в горло брата. Женщина, оттолкнув обоих, сама упала со стула и на четвереньках поползла на кухню, толкнула дверь и упёрлась во что-то скользкое и липкое. Подняла голову. Послышался хруст шейных позвонков. Чавканье.
Каждый шаг девочки в, когда-то белом, сарафанчике, сопровождался хлюпаньем и красными отпечатками босых ног. Она прошла в зал, как-то медленно осмотрелась. Её отречённый, но осмысленный, взгляд скользнул по сидящей на полу бабушке, бьющейся головой об пол; на труп мужчины с разорванным горлом; ещё один, голова которого болталась на остатках кожи и мяса. Немного правее стоял парень, зажавший, трясущимися руками, нож.
Девочка прошла мимо бабушки, обошла стол и резким движением руки пробила грудную клетку ещё одного брата. Худенькая ладонь обхватила позвоночник, подтащила к себе обмякшее тело и трапеза продолжилась.
Обойдя стол, Аня облизала язычком заострившиеся зубки, задела рукой пакет и по полу покатились разноцветные яйца: синие, зелёные, красные. Они ударялись друг об друга, трескалась скорлупа, вязнув в тёмно-кровавой луже. Девочка вдохнула приторный запах и вышла из дома, освещённого бледным лунным светом.
Пройдя по зеленеющей, холодной траве, девушка подошла к соседнему дому. Толкнула дверь и, вырвав её вместе со стальным засовом, прошла на звуки в зал. Мужчина в семейных трусах, лет сорока на вид, бился о дверь, царапал её и скрежетал. За дверью, через всхлипы и слёзы, что-то причитала женщина. Новоявленный зомби обернулся, согнулся, попятился назад, отходя от двери, прижался к стене и, опустившись на четвереньки, заскулил.
Девочка, не обращая на него внимания, легко открыла дверь. Который раз за ночь раздался крик. Через пол минуты тело окровавленной, но ещё живой женщины вылетело из спальни, шмякнулось рядом с мужчиной и тот жадно набросился на разодранную жену.
Через минуту девочка шла к следующему дому, а в паре метров от неё, сзади, на четырёх конечностях, словно пёс, пугливо плёлся мужчина в семейных трусах.
***
Через час после начала спецоперации по устранению так называемого Иисуса в администрации президента раздался телефонный звонок:
– На связи директор Федеральной Службы Охраны Российской Федерации, генерал армии, Иван Петрович Литейников. От имени Бога нашего, Иисуса Христа, требую созыв собрания для решения дел Государственной важности. Встреча пройдёт в Кремле в тринадцать часов ровно.
Послышались гудки. В кабинете возникла пауза.
– Я так понимаю, что операция провалилась?! – серьёзно спросил Виктор Викторович Пакулин.
Крепкий мужчина высокого роста, со стрижкой «ёжик», по-военному чётко ответил:
– Так точно! Господин Президент!
Виктор Викторович внимательно и грубо посмотрел на него:
– И? Ваши дальнейшие действия? Где начальник ФСБ?
– Господин Президент! Операцией вызвался руководить сам Афанасий Петрович, и судя по всему, он мёртв. Я временно занимаю этот пост, Господин Президент!
Пакулин посмотрел на открытую папку, в которой находились данные по количеству «превратившихся», мёртвых и заменяющих их людей, поднял взгляд:
– Игорь Владимирович, доведите дело до конца и ваша должность станет постоянной.
– Будет Сделано! Господин Президент! – ответил мужчина и покинул помещение.
Подождав, пока за ФСБешником закроется дверь, президент продолжил:
– Будем надеяться, что новый начальник службы безопасности сделает всё как надо, но, на всякий случай подготовьтесь к приёму гостей. И да, Патриарха доставить на приём, обязательно!
***
За десять минут до назначенного времени из храма вышли восемь человек: по двое в чёрных маска спереди и сзади, по одному слева и справа, а ещё двое, один из которых в белоснежно белом хитоне, а второй в строгом костюме, шли в центре. На улице было совершенно пусто. Идти всего несколько минут. Иисус посмотрел по сторонам и не громко сказал:
– Их тридцать.
Раздался выстрел, второй, третий. Рядом с головой бога вспыхнули три вспышки. Сзади и спереди, из-за углов храма вышли бойцы с оружием в руках. Последовали выстрелы и шесть человек, стоявших по периметру, с невообразимой для человека скоростью кинулись в стороны. ФСОшник же побежал к стене, ловко взобрался на шестиметровую высоту и исчез за ней.
Расстояние в сто метров стражи бога преодолели за пять секунд, в два раза быстрее мирового рекорда. И это в тяжёлом обмундировании и в бронежилетах. Первый, добежавший до врага, лёгким движением вырвал у того автомат и прикладом разбил чёрный шлем «ПШ 97», после второго удара брызнула кровь и тело упало с проломанным черепом.
Через десять секунд на брусчатке лежало тридцать тел, а ещё через пару минут, преодолев высокий забор, появился человек в костюме. Улыбаясь он держал в руках снайперскую винтовку «ORSIS T». Подойдя к охране, одобрительно осмотрел бойцов:
– Собрать оружие и в строй!
– Есть! – послышался короткий ответ.
***
У дверей Сенатского дворца стоял целый взвод. Как только гости подошли, солдаты расступились, впуская их в просторный, светлый зал. По мраморной лестнице они не спеша поднялись на второй этаж, где их встретили ещё двое солдат и проводили в кабинет.
За овальным столом сидели шесть человек. Бог сел на кресло напротив президента. Иван Петрович встал справа от него, а бойцы бросили три десятка стволов на стол и полукругом встали за ФСОшником.
Президент поправил галстук и, стараясь сохранить самообладание после того, как увидел, что произошло по пути сюда, поприветствовал:
– Добрый день. Рады Вас видеть у нас в гостях.
Иван Петрович улыбнулся и театрально склонил голову:
– Спасибо за тёплый, – выделил он интонацией слово, сделал двухсекундную паузу и продолжил. – Приём.
ФСОшник обвёл сидевших довольным взглядом, остановился на патриархе, который блестел золотом так же, как церковные купола:
– Почему церковь перестала вести пропаганду о Пришествии нашего Бога? – спросил мужчина, сразу же став серьёзным.
Патриарх забегал глазами по сидящим за столом людям, явно ища в них какую-нибудь поддержку. Увидев, что все старательно его проигнорировали, неуклюже встал. Стул отодвинулся с противным скрипом, раздавшимся в полной тишине, от чего ему стало ещё менее комфортно.
Не привыкший к такому обращению семнадцатый патриарх глубоко вздохнул и, набравшись смелости, скороговоркой проговорил:
– У нас есть сомнения в том, что это Наш Бог, а не самозванец или Антихрист. – покрывшись потом, с нескрываемым страхом он смотрел на голубоглазого мужчину, который совершенно никак эмоционально на это не отреагировал.
Руки Ивана Петровича сжались в кулаки. Человека, который воспитывался при атеистическом коммунизме, а теперь увидел и поверил, слова никчёмного священника вывели из себя. Его Бог поднял руку, остановив готовившегося ответить послушника. Посмотрел спокойно на патриарха:
– Чему учил я вас и за что умер? На вас я оставил детей своих и что я вижу?
Выждав паузу, мужчина в белоснежных одеждах встал и голос его зазвучал сильнее:
– Одежды царские, но царь кто и служите кому? Как человек человека в сан, как на трон божий, возводить решился и судьбы вершить?
Вокруг говорившего сильнее и сильнее разрасталось свечение, а глаза из светло голубых окрашивались в тёмно-синий: