Сергей Лысков
Истории мечтателей. Дети космоса
– А ведь, правда, у нас все есть, кроме веры в чудо, – перестав читать страничку, прошептал историк. – Земные идеалы тут не прижились, всем правит золото, но как хочется маленького чуда, – загадочно улыбнулся учитель истории. – Вот если б он действительно существовал, – по-особенному, словно ребенок, произнес марсианин.
Вдохновленный всем прочитанным, он ходил по комнате, не зная, что делать дальше со всеми нахлынувшими на него мыслями о чуде. В запрограммированное время включился телевизор, Иван Сергеевич посетовал, что не успел проверить работы школьников, и, найдя пульт, хотел было его выключить, но его внимание привлекли новости:
«…Я – Тью Форджи, веду репортаж из шестого сектора. Тут минут десять назад был зафиксирован странный марсоход красного цвета, – вела в облегченном скафандре репортаж знаменитая телеведущая. – Мы в прямом эфире, и вот что об этом инциденте говорят очевидцы.
– Я дробил камни, – говорил рабочий. – Дробил это, вон там, – указал он на карьер. – А эта машина промчалась на бешеной скорости, она была вся в красном и в бубенцах…
– Колокольчиках? – переспросила Тью.
– Да, звон был завораживающий, меня даже пробрала некая дрожь, – эмоционально рассказывал рабочий. – Смешно, но я почему-то вспомнил земное Рождество и Новый год… Глупо, конечно, верить в Санта-Клауса, но я на секунду подумал, что это был именно он, – закончил свой рассказ марсианин.
– Мне нечего добавить, но мы обязательно проведем журналистское расследование, – произнесла в камеру журналистка. – Итак, это была Тью Форджи, специально для первого новостного канала свободного Марса из шестого сектора в канун земного Нового года».
Репортаж был окончен, Иван Сергеевич еще больше был потрясен всем происходящим. Планета, на которой не существовало времен года, а людям, решившим остаться на Марсе, выдавались наручные часы, фиксировавшие только количество часов, что они прожили, почему-то менялась. Менялись казавшиеся нерушимыми ценности, ведь эти условные часы решали все материальные проблемы, эти часы давали право на гражданство. А граждане получали процент с добычи и право на бесплатное жилье и льготный паек. Гражданство было мечтой любого землянина, что прилетел за золотом на Красную планету. И вот теперь эта мысль о светлом земном празднике, словно вирус, ворвалась в сознание каждого человека на этой планете, и сама вселенная уже помогала волшебное сделать реальным.
* * *
На следующий день Рита и Сергей не просто ехали в школу, они летели, окрыленные произошедшим прошлой ночью. Слух, что в махровой елке Риты оказался новогодний подарок, сразу же распространился по школе, даже старшеклассники, и те хотели взглянуть на заветный оригинал подарка, фото которого были выложены в социальной сети.
Прозвенел звонок на первый урок.
– Идем быстрее, – поторапливала оператора Тью Форджи. – Директор школы сказал, что у девочки сейчас урок истории, надо поторопиться, через час тут будет не протиснуться от репортеров.
– Тебе просто говорить, – буркнул оператор с громоздкой световой камерой на плече. – А мне еще эту громадину тащить.
– Не бубни, Джеф, этот репортаж многое поменяет на этой планете, – подходя к классу истории, произнесла Форджи. – Ну, включай камеру. Итак, три, два, один – поехали.
Репортаж Тью Форджи: «За этой дверью, в кабинете истории среди десятка девочек и мальчиков сидит Рита Велова-Руфу. Приемная дочь граждан Марс Томаса и Элиз Руфу. Ребенок из обычной марсианской семьи. Она абсолютно обычная девочка в возрасте двенадцати лет, не имеющая каких-то особых талантов, но только она написала прошлой ночью письмо Санта-Клаусу, или, как она его назвала, волшебному дедушке».
Ведущая постучалась в дверь и тут же вошла. Дети немного растерялись при виде знаменитой журналистки.
– Не переживайте, это обычное журналистское расследование, – улыбаясь, заявила журналистка. – Кто из вас Рита Велова-Руфу?
– Я, – испугано произнесла двенадцатилетняя девочка.
– Очень приятно, Риточка, меня зовут Тью Форджи, и меня интересует, что именно тебе подарил Санта-Клаус?
Весь класс замер, многие боялись даже шелохнуться, лишь бы не прослушать сказанное одноклассницей.
– Снеговика, – тихо ответила Рита.
Кто-то засмеялся, но журналистка вполне серьезно продолжила:
– И где он?
– Он был из снега, и как только взошло солнце, растаял, – ответила Рита. – Но я сфотографировала моего Гарри.
– Она дала ему имя, вот глупая землянка, – сказал кто-то, и весь класс разразился смехом, указывая пальцами на маленькую хрупкую девочку.
– Тихо, – прикрикнул Иван Сергеевич. – Не забывайте, что вы тоже когда-то были землянами, и если взглянуть на часы каждого из ваших родителей, то многие из них до сих пор иммигранты. А то, что вам далось гражданство по факту рождения, еще ничего не означает, – высказался учитель истории. – Она такой же человек, как и вы, и хотя бы за это ее стоит уважать. И кстати, – Иван Сергеевич усмехнулся, – она, в отличие от вас, чистый и светлый ребенок, который верит в чудо, а не в золото.
Класс замер, и Рита рассказала свою историю, как они с братом наперекор родителям все же вырезали из махрового пледа зеленую елку, скрепив подол степлером, тем самым сделав кармашек. А потом она тайком открыла входную дверь в жилой модуль, а на столике поставила стакан с молоком и овсяное печенье. Ну, а из новых традиций, как выразилась эта двенадцатилетняя девочка, она оставила на пороге фонарик, покрасив его стенки в желтый цвет, тем самым как бы превратив его в солнце, дабы Дед Мороз, или Санта-Клаус, понял, что его здесь ждут. И эту историю завороженно слушали все – кто-то радовался за одноклассницу, а кто-то завидовал ей, потому что у нее был праздник, простой зимний праздник, которого никогда еще не бывало на этой планете.
– …и он подарил мне маленькую копию снеговика, – девочка достала из кармана фарфоровую статуэтку. – Такие не делают на этой планете, – с особой гордостью подметила она.
Сделав крупный план статуэтки, репортерша дрожащим от волнения голосом чуть слышно произнесла:
– Это была Тью Форджи, потрясенная услышанным. Специально для первого новостного. И как там говорят на Земле, с Новым годом, свободная планета, с Новым годом, Марс! Кто бы мог подумать, что он все-таки существует!
365 земных дней спустя
Почти в каждом втором жилом модуле на поверхности свободной планеты горели желтые фонарики. А в доме стоял стакан с молоком с двумя овсяными печеньями и, конечно же, махровая елка с кармашком для подарка. Вы до сих пор не найдете на Марсе в свободной продаже махровых пледов зеленого цвета, я уже молчу о фарфоровых снеговиках. И это истинная правда, потому что дети верят в него, а значит, он существует.
