С. Ю. Глазьев
Битва за лидерство в XXI веке. Россия-США-Китай. Семь вариантов обозримого будущего
«Мы говорим о так называемом большом евразийском партнёрстве. Речь идёт о налаживании многосторонней кооперации с участием стран Евразийского экономического союза, Шанхайской организации сотрудничества, Ассоциации государств Юго-Восточной Азии… Выстраивание такого партнёрства, безусловно, длительный и кропотливый процесс. Процесс, предполагающий разную глубину, разную скорость и уровень интеграции в зависимости от готовности конкретного государства-участника, но вести такую работу, безусловно, крайне важно».
В.В. Путин (Из выступления на Форуме «Один пояс – один путь» 15 мая 2017 г. в Пекине)
Вступление
Кризис мировой экономической системы перешел в режим ее необратимых изменений. Они уже отчетливо проявляются в политической сфере. С началом агрессии стран НАТО в Ливии фактически прекратило действовать международное право. После клонирования американскими спецслужбами гитлеровских коллаборационистов и захвата ими власти на Украине, легитимизации этого преступления европейскими лидерами, подписавшими с неофашистами договор об Ассоциации Украины с ЕС, окончательно рухнула поствоенная Ялтинская политическая система. Выращенные США марионеточные режимы с неонацистской и радикальной исламской идеологиями приступили к разжиганию мировой войны.
Россия оказалась главной мишенью американской агрессии и уже втянута в войну на два фронта – на Украине и в Сирии. Хотя основные действия этой гибридной войны разворачиваются на информационном и экономическом фронтах, угрозы национальной безопасности России весьма велики и противостоять им в одиночку крайне сложно. Благодаря стратегическому союзу с КНР и партнерским отношениям в рамках БРИКС и ШОС российскому руководству удалось избежать международной изоляции и даже перейти в контрнаступление, развивая евразийскую интеграцию.
Европейские страны НАТО тем временем накрыла лавина беженцев с охваченных войной территорий, что повлекло обострение социально-экономического кризиса и выход из ЕС Великобритании. С избранием Трампа президентом США необратимые изменения охватили и американскую политико-экономическую систему, которая теряет роль доминирующего центра мировой политики. США резко меняют курс, выходя из Транс-тихоокеанского партнерства (ТТП) прекращая процесс заключения соглашения о Трансатлантическом торговом и инвестиционном партнерстве. Новый американский президент объявляет о приоритете защиты национальных интересов, включая протекционистские меры во внешней торговле. СМИ говорят о проверке американскими экспертами устойчивости российской и китайской систем управления в случае поражения ядерным оружием.
Эти стремительные изменения напоминают происходившие перед Второй мировой войной. Тогда Великобритания в стремлении удержать мировое господство потакала немецким нацистам, натравливая их на СССР, с одной стороны, и пыталась закрыть свою империю для доступа американских товаров, с другой стороны. Наверное, той войны, как и Первой мировой, можно было бы избежать, если бы властвующие элиты ведущих стран мира договорились. Но сочетание объективных противоречий и субъективных факторов сложилось не в пользу мира. Страны Евразии потеряли в этих войнах около 150 млн. человек, в то время как для США, по мнению американской историографии, они оказались «хорошими», принеся мировое лидерство. Судя по внешней политике США, американская властвующая элита не прочь повторить этот «успех», провоцируя новую войну в Европе.
Избежит ли человечество кошмара новой мировой войны? Смогут ли властвующие элиты ведущих стран мира договориться о выходе из мирового экономического кризиса мирным путем?
Чтобы помочь им найти положительный ответ на эти вопросы необходимо разобраться в глубинных причинах мирового экономического кризиса и разработать сценарий бесконфликтного разрешения накопившихся противоречий. В настоящей монографии излагаются результаты фундаментальных научных исследований, проясняющих возможные сценарии дальнейшего развития событий, а также обосновываются вытекающие из них рекомендации по предотвращению новой мировой войны.
Эта книга написана с использованием доклада Изборскому клубу, который автор подготовил на основе наблюдений политических и экономических изменений, происходящих в настоящее время в США в связи со сменой президентской администрации, в КНР в связи с провозглашением и реализацией китайским руководством геоэкономической доктрины «Один пояс – один путь», а также в России в связи с созданием ЕАЭС и его сопряжением с упомянутым китайским проектом. Эти наблюдения легли на разработанную автором теорию смены технологических и мирохозяйственных укладов, раскрывающую объективные причины происходящего в мире экономического кризиса и нарастающей американской агрессивности. Данная труд стал продолжением ранее изданных в библиотеке «Изборского клуба» книг «Последняя мировая война. США начинают и проигрывают» и «Экономика будущего. Есть ли у России шанс?». Интерпретация происходящих в мире событий основывается на полученных в них результатах. Этим объясняются обильные цитирования и текстовые пересечения с фрагментами этих книг, которые могут вызвать раздражение искушенного читателя.
Разумеется, все недостатки данной книги на совести автора. Это, впрочем, не умаляет заслуг С.П. Ткачука, который проделал большую работу и помог автору в систематизации текста, а также моих коллег по Изборскому клубу, с которыми мне посчастливилось провести многие часы в обсуждениях сюжетов этой книги: А.А. Нагорного, Ю.В. Тавровского, В.П. Полеванова, Д.А.Митяева, С.А.Батчикова и др. Автор также выражает признательность Джону Россу и Ванг Вэю, благодаря которым удалось разобраться в механизмах китайского экономического чуда.
1. Объективные причины кризиса мировой экономической системы
Разработанная автором теория долгосрочного экономического развития1 позволяет раскрыть объективные причины мирового экономического кризиса. Они кроются в закономерностях периодического процесса смены технологических и мирохозяйственных укладов, которая наблюдается уже пятый раз в полутысячелетней истории капиталистической экономики2.
1.1. Закономерность периодической смены технологических и мирохозяйственных укладов
Формирование и последовательное замещение технологических укладов начинается с промышленной революции в конце XVIII века. Каждый из них представляет собой воспроизводящуюся целостность технологически сопряженных производств. Происходящая в настоящее время смена технологических укладов проявляется в типичной для этой фазы длинноволновой депрессии, в ходе которой происходят резкие колебания цен на энергоносители, возникают финансовые пузыри, совершается структурная перестройка экономики. В этот период лидирующие страны погружаются в глубокий кризис, в то время как для догоняющих стран открывается возможность опережающего развития на длинной волне роста нового технологического уклада. Разворачивающаяся гонка вооружений и обостряющаяся военно-политическая напряженность обусловлены необходимостью резкого наращивания государственных расходов на освоение ключевых производств нового технологического уклада.
Открытие закономерности периодической смены технологических укладов3 дает теоретическую основу для устранения экономических причин милитаризации экономики и гонки вооружений. Но либеральная идеология, доминирующая в правящих кругах США и их союзников по НАТО, не оставляет для государства иных поводов для расширения вмешательства в экономику, кроме нужд обороны. В рамках либерально-демократической политической системы, действующей в западных странах, требуемое для создания необходимого инициирующего импульса становления нового технологического уклада государственное стимулирование инвестиционной и инновационной активности возможно только в целях обороны и безопасности. Поэтому, сталкиваясь с необходимостью использования государственного спроса для стимулирования роста нового технологического уклада, ведущие деловые круги прибегают к эскалации военно-политической напряженности как основному поводу для увеличения государственных расходов на НИОКР и освоение новых технологий. В этот период разворачивается гонка вооружений и обостряется военно-политическая напряженность. Для предотвращения такого сценария выхода из кризиса мировой экономической системы необходимо расширение международного сотрудничества в высокотехнологической сфере. Оно должно быть достаточно масштабным, чтобы создать необходимый инициирующий импульс структурной перестройки экономики на основе нового технологического уклада и обеспечить доверие между конкурирующими сторонами.
Однако шанс замены гонки вооружений международным сотрудничеством в освоении возможностей нового технологического уклада был упущен. Разработанные в этих целях к встрече глав государств G20 в Петербурге предложения по развертыванию широкомасштабной международной программы защиты Земли от космических угроз, к сожалению, нашей шерпой восприняты не были4.
Становление нового технологического уклада в ведущих странах мира пошло привычным путем развертывания гонки вооружений. Стимулирование роста нового технологического уклада, ядро которого составляет комплекс нано-, биоинженерных и информационно-коммуникационных технологий, разворачивается в сфере производства военных роботов, беспилотных летательных аппаратов, когнитивного и кибернетического оружия. Американская дипломатия категорически отказывается от заключения международных соглашений в области кибербезопасности. Спецслужбы США организовывают глобальную электронную сеть шпионажа и контроля за научно-промышленными комплексами, властвующей и интеллектуальной элитой всех стран мира. Вновь избранный президент США принимает решения о модернизации ракетно-ядерных сил, требуя от них состояния полной боевой готовности и резко увеличивая ассигнования на военные расходы.
Д. Трамп во время своего первого визита в Пентагон 27 января с.г. подписал указ под названием «Rebuilding the US Armed Forces» («Перестройка Вооруженных сил США»). Изданный Трампом акт предписывает не позже 2022 г. достичь цели готовности к использованию ядерного арсенала, что предполагает их модернизацию, существенное расширение системы противоракетной обороны, повышенное внимание к кибербезопасности. Указ обязывает приведенного к присяге на той же встрече министра обороны США Д. Мэттиса изучить, как проводить операции против неназванных в документе «приблизительно равнозначных США государств-конкурентов». В качестве таковых американские официальные лица, как правило, идентифицируют Китай и Россию. Изданный Трампом акт также обязывает Пентагон и другие исполнительные органы принять поправку в бюджет США, чтобы создать «бюджет экстренной боевой готовности». Указ, по сути, развивает намерение администрации Обамы выделить на «перезагрузку» ядерного арсенала страны 1 трлн. долл5.
Между тем, основными несущими отраслями нового технологического уклада являются здравоохранение, образование и наука. Благодаря его гуманитарному уклону, в этот раз гонки вооружений можно было бы избежать, поскольку производство передовой военной техники не дает такого стимулирующего эффекта, как это было в период становления предшествующих технологических укладов в 70-80-е годы (гонка вооружений в космосе и доктрина «звездных войн» дала мощный толчок становлению информационно-коммуникационных технологий) и в 30-40-е годы (Вторая мировая война и последующее восстановление экономики дали мощный толчок развитию автомобилестроения и органической химии). Но для перевода траектории становления нового технологического уклада в мирное русло международного сотрудничества требуется политическая воля руководителей ведущих государств мира, основанная на понимании закономерностей экономического развития.
Формирование доверия между властвующими элитами разных государств – не простой вопрос, решение которого упирается в доминирующие экономические интересы, которые обусловлены существующими институтами воспроизводства капитала. Оценить возможности его положительного решения позволяют недавно проведенные исследования механизмов сочетания технологических и институциональных изменений при формировании мирохозяйственных укладов6.
Согласно авторскому определению, мирохозяйственный уклад представляет собой систему взаимосвязанных институтов, обеспечивающих расширенное воспроизводство национальных и мировой экономик и определяющих механизм глобальных экономических отношений. Мировое экономическое развитие и связанные с ним политические изменения происходят путем периодической смены мирохозяйственных укладов, жизненный цикл каждого из которых составляет основу соответствующего системного цикла накопления капитала. Арриги в мировой истории капитализма выделяет пять системных циклов накопления капитала, называя их по стране-лидеру, соответственно, испанским, голландским, английским, американским и формирующимся в настоящее время азиатским. Арриги обращает внимание на различия в организации воспроизводства капитала в каждом из этих циклов накопления, а также на драматический механизм их смены, опосредованной мировыми войнами за глобальное лидерство7.
Наши исследования долгосрочных закономерностей мирового экономического развития позволили объяснить его неравномерность инерционностью производственно-технологических и институциональных связей и основанных на них структур. Использование понятия «уклад» призвано отразить воспроизводящуюся целостность взаимосвязанных элементов: соединенных технологической кооперацией производств (технологический уклад) и объединенных институтами хозяйственных организаций (мирохозяйственный уклад). Связанность элементов предопределяет синхронизацию их жизненных циклов по меньшей мере в фазе зрелости и упадка. А также прерывистый характер экономического развития, в котором периодически происходит одновременная смена большого количества элементов, которая приобретает скачкообразный характер технологических (при смене технологических укладов) и социальных (при смене мирохозяйственных укладов) революций.
Технологические революции отражают качественные изменения в составе производительных сил, а социальные – в содержании производственных отношений. Они не обязательно должны совпадать, хотя их взаимовлияние и принцип соответствия представляются очевидными. Однако инерционность производственных отношений существенно выше, чем технологических связей производительных сил, вследствие чего жизненный цикл мирохозяйственного уклада намного длиннее технологического. Вслед за Айвазовым мы предполагаем, что в один жизненный цикл мирохозяйственного уклада укладываются два технологических8.
Ведущую роль в формировании технологических и мирохозяйственных укладов играет лидирующая страна, задающая технические стандарты оказывающая доминирующее влияние на международные институты, регулирующие мировой рынок и международные торгово-экономические и финансовые отношения. Это лидерство, в свою очередь, неразрывно связано с соответствующим мирохозяйственным укладом, в институциональной системе которого формировавшая его страна обладает уникальными конкурентными преимуществами. Оно не может быть бесконечным и завершается вместе с жизненным циклом этого мирохозяйственного уклада.
Каждый мирохозяйственный уклад имеет пределы своего роста, определяемые накоплением внутренних противоречий в рамках воспроизводства составляющих его институтов. Развертывание этих противоречий происходит до момента дестабилизации системы международных экономических и политических отношений и кризиса мировой экономической системы, которые разрешались до сих пор мировыми войнами. Последние организовывались и провоцировались властвующей элитой теряющей доминирующие позиции страны-лидера устаревающего мирохозяйственного уклада с целью усиления контроля над периферией мировой экономики для усиления своих конкурентных преимуществ и ослабления позиций конкурентов. Из числа последних, однако, всегда появлялся новый лидер – носитель более прогрессивной системы институтов и производственных отношений, который уклонялся от участия в войне, чтобы вступить в нее на завершающем этапе в стане победителей и захватить глобальное лидерство. Одновременно со сменой мирового лидера расширяются институты нового мирохозяйственного уклада, которые обеспечивают удержание имеющихся материально-технических достижений и создают новые возможности для развития производительных сил общества.
Историческая схема вековых циклов накопления капитала и соответствующих им мирохозяйственных укладов, условно названных по типу доминировавшей в то время системы международных торгово-экономических отношений, приведена на рисунке 1.
В результате проведенных исследований9 выявлена связь нынешнего кризиса мировой экономической системы с происходящей в настоящее время сменой мирохозяйственных укладов. В такие периоды происходит резкая дестабилизация системы международных отношений, разрушение старого и формирование нового миропорядка. Исчерпываются возможности социально-экономического развития на основе сложившейся системы институтов и технологий. Лидировавшие до этого страны сталкиваются с непреодолимыми трудностями в поддержании прежних темпов экономического роста. Перенакопление капитала в устаревающих производственно-технологических комплексах ввергает их экономику в депрессию, а сложившаяся система институтов затрудняет формирование новых технологических цепочек. Они вместе с новыми институтами организации производства пробивают себе дорогу в других странах, прорывающихся в лидеры экономического развития.
Рис. 1. Матрица индустриальной цивилизационной волны
(Источник: А.Айвазов, В.Беликов, 2017)
Прежние лидеры стремятся удержать свое доминирование на мировом рынке посредством усиления контроля над своей геоэкономической периферией, в том числе методами военно-политического принуждения. Как правило, это влечет крупные военные конфликты, в которых стареющий лидер растрачивает ресурсы, не добиваясь должного эффекта. Находящийся к этому времени на волне подъема потенциальный новый лидер старается занять выжидательную позицию, чтобы сохранить свои производительные силы и привлечь спасающиеся от войны умы, капиталы и сокровища воюющих стран. Наращивая свои возможности, новый лидер выходит на мировую арену, когда воюющие противники достаточно ослабеют, чтобы присвоить себе плоды победы10.
1.2. Контуры нового мирохозяйственного уклада
По мере развертывания нынешнего кризиса мировой экономической системы становится все более очевидным, что развитие производительных сил требует новых производственных отношений и институтов организации глобальной экономики, которые позволили бы обеспечить устойчивое развитие и отражение планетарных угроз. Проясняется структура нового мирохозяйственного уклада и система составляющих его институтов, соответствующая интересам устойчивого и гармоничного развития человечества и предусматривающая примат общественных интересов над частными. Он проявляется в государственном контроле над основными параметрами воспроизводства капитала, сочетании планирования и рыночных механизмов, системном стимулировании инновационной активности. Частно-государственное партнерство подчиняется общественным интересам развития экономики, повышения народного благосостояния, улучшения качества жизни. Соответственно, меняется и идеология международного сотрудничества – парадигма либеральной глобализации в интересах частного капитала ведущих стран мира сменяется парадигмой устойчивого развития в интересах всего человечества. Новый, интегральный, мирохозяйственный уклад отличается от предыдущего признанием национального суверенитета в области регулирования экономики с одной стороны, и жестким соблюдением международного права, с другой стороны.
В отличие от институциональной системы США, ориентированной на обслуживание интересов финансовой олигархии, паразитирующей на эмиссии доллара как мировой валюты, институциональные системы Китая, Индии, Японии, Кореи, Вьетнама, Малайзии, Ирана и других стран формирующегося на наших глазах нового центра развития, ориентированы на обеспечение общественных интересов социально-экономического развития. Они нацелены на гармонизацию интересов различных социальных групп, выстраивание партнерских отношений между бизнесом и государством ради достижения общественно значимых целей.
Апологеты американской гегемонии стараются не замечать ключевых элементов китайского подхода к реформам. Вместо того чтобы взять китайский опыт на вооружение, они придумывают «объективные объяснения» быстрого роста китайской экономики то иностранными инвестициями, то имитацией западных технологий, то перетоком дешевых трудовых ресурсов из отсталого сельского хозяйства в городскую промышленность. Китайские реформы иногда сравнивают с НЭПом, для которого тоже было характерно сочетание социалистических и капиталистических элементов, а также высокие темпы роста.
На самом деле КНР удалось сформировать модель нового мирохозяйственного уклада, качественно превосходящего по эффективности предыдущий. Его основные институты и механизмы воспроизводства экономики отличаются существенным разнообразием, сочетая государственную и частную собственность, централизованное планирование и рыночную самоорганизацию, контроль за соблюдением общенародных интересов и частную инициативу. Другим историческим путем к формированию схожей системы институтов воспроизводства экономики еще раньше КНР подошли Индия, Япония, Сингапур, Ю. Корея. Если в КНР эту систему считают социализмом с китайской спецификой, то в Японии никто не ставит под сомнение капиталистический характер Japan Incorporated, вполне капиталистическими считаются и корейские чоболи.
Важно при этом отметить, что все эти, а также западноевропейские страны, совершившие экономическое чудо в поствоенный период, использовали советский опыт управления развитием экономики. Они его творчески переосмыслили, уйдя от жесткой административной системы, сохранив при этом централизованное планирование в индикативном формате и подчинив регулирование рыночных механизмов целям роста общественного благосостояния и обеспечения социальных прав граждан.
Ключевым отличием нового мирохозяйственного уклада от предшествующего является отношение к деньгам. Достижением последнего стало изобретение фитаных денег, открывшего возможности безграничного кредитования развития экономики. Значение этого изобретения для экономической системы можно сравнить с гипотетическим открытием философского камня в алхимии. При правильном применении фиатные деньги могут использоваться для финансирования устойчивого экономического роста в целях поступательного повышения общественного благосостояния. В случае же приватизации механизма их создания фиатные деньги становятся инструментом обогащения и источником могущества финансовой олигархии.
Денежные власти ведущих стран создают деньги под долговые обязательства государства и бизнеса в целях финансирования расширенного воспроизводства экономики. В условиях структурного кризиса они прибегают к широкой денежной эмиссии для стимулирования инвестиций в освоение нового технологического уклада. Ее основным каналом является покупка ЦБ низкодоходных долговых обязательств государства с целью финансирования дефицита бюджета. В рамках политики количественного смягчения ФРС США и ЕЦБ эмитируют деньги также под приобретение обязательств крупных банков и корпораций. Китай и другие успешно развивающиеся страны эмитируют деньги под инвестиционные планы экономических агентов в соответствии с централизованно устанавливаемыми приоритетами.
За счет прироста денежной массы обеспечивается широкое предложение дешевых кредитных ресурсов по квазинулевым процентным ставкам. Это не приводит к инфляции благодаря направлению кредитов на финансирование инвестиций в модернизацию и рост производства, вследствие чего снижаются издержки и растет предложение товаров, а значит – повышается покупательная способность денег.
Для каждого состояния экономики существует свой оптимальный уровень монетизации, отклонения от которого как в сторону увеличения, так и в сторону уменьшения количества денег влечет повышение инфляции. Монетизация российской экономики вследствие ограничительной денежной политики существенно ниже оптимального уровня. Поэтому, вопреки ожиданиям денежных властей, инфляция снижается при увеличении денежной массы и повышается при ее сокращении. Последнее объясняется увеличением издержек и сокращением предложения товаров из-за снижения кредитования оборотного капитала и инвестиций, что влечет падение покупательной способности имеющейся денежной массы.
Отказ от использования общепринятого финансирования инвестиций за счет целевой кредитной эмиссии обрекает российскую экономику на низкий уровень накопления, который остается вдвое ниже уровня 1990 года и в полтора раза ниже установленного Президентом России уровня в 27%, необходимого для ее нормального воспроизводства.
Главной целью денежной политики должно стать создание условий для максимизации инвестиционной и инновационной активности. Именно так рекомендуют поступать Нобелевский лауреат Тобин и другие классики современной теории денег. И нам следует использовать современный международный опыт многоканальной денежной эмиссии. В США, ЕС, Японии она ведется преимущественно под государственные долговые обязательства, направляясь на финансирование дефицита бюджета, государственных программ и институтов развития. В Китае, Индии и других успешно развивающихся странах кредитная эмиссия идет под обязательства инвесторов, являясь основным источником финансирования капиталовложений в целях обеспечения экономического роста.
Единственным фактором, ограничивающим эмиссию фиатных денег, является угроза инфляции. Нейтрализация этой угрозы требует связывания денежных потоков в производственной сфере и в трансмиссионном механизме банковской системы. В противном случае денежная эмиссия может создать питательную среду для образования финансовых пузырей и валютных спекуляций, чреватых макроэкономической дестабилизацией.
Новый мирохозяйственный уклад в разных странах воспринимается и как социалистический, и как капиталистический. При этом сами участники производственных отношений не идеологизируют их различные составляющие. Китайские предприниматели активно участвуют в работе Китайской коммунистической партии, а чиновники борются за улучшение предпринимательского климата, помогая бизнесу наращивать инвестиции в развитие производства. Японские и корейские владельцы корпораций беспрекословно выполняют поручения правительства, которое занимается стратегическим и индикативным планированием развития экономики.
Еще в 1964 г. проживавший в США замечательный русский мыслитель П. Сорокин предвидел этот исторический переход и дал определение ключевого отличия новой эпохи от предыдущей: «Доминирующим типом возникающего общества и культуры не будет, вероятно, ни капиталистический, ни коммунистический, а тип suigeneris (буквальный перевод – своеобразный, единственный в своем роде), который мы обозначили как интегральный тип. Этот тип будет промежуточным между коммунистическим и капиталистическим порядками и образами жизни. Он должен вобрать в себя большинство позитивных ценностей и быть свободным от серьезных дефектов каждого типа. Больше того, возникающий интегральный строй в своем развитии не будет, вероятно, простой эклектичной смесью специфических особенностей обоих типов, но объединенной системой интегральных культурных ценностей, социальных институтов и интегрального типа личности, существенно отличных от капиталистических и коммунистических образцов»11.
Возможно, интегральный мирохозяйственный уклад завершает эпоху капитализма с характерными для нее вековыми циклами накопления капитала. Воспроизводство капитала будет подчинено общественным интересам при сохранении прав частной собственности и мировые войны за лидерство уйдут в прошлое. Во всяком случае, так считают отечественные пророки, предсказывая переход к ноосферной цивилизации12. Так или иначе, интегральный мирохозяйственный уклад явно содержит существенные элементы привычной нам социалистической организации производства. Мы от этих элементов полностью отказались. Реализованные в России под руководством МВФ на основе принципов Вашингтонского консенсуса реформы завели нас в исторический тупик и на обочину процесса развития мировой экономики. Во всяком случае, по структуре российского внешнеторгового оборота, платежного баланса, трансграничному движению капитала и умов, российская экономика опустилась на сырьевую периферию мировой экономики.
Деэскалация политической напряженности, предотвращение мировой войны и устойчивое развитие экономики предполагает скорейшее формирование институтов нового мирохозяйственного уклада, который приходит на смену либеральной глобализации. У России сохраняется возможность вхождения в его ядро, важной составной частью которого может стать сопряжение евразийской экономической интеграции и инициативы Экономического пояса нового Шелкового пути13. Для предотвращения угроз мировой войны необходимо формирование широкой международной коалиции стран, заинтересованных в мирном развитии на основе роста новых технологического и мирохозяйственного укладов.
Однако теоретических знаний недостаточно для обеспечения благополучного выхода из кризиса мировой экономической системы. Для этого нужно, во-первых, чтобы этими знаниями овладела властвующая элита ведущих стран мира. Во-вторых, нужна их добрая воля, готовность поступиться частными интересами ради общего блага. Ни первого, ни второго условия в настоящий момент не наблюдается. Американская властвующая элита готова воевать за сохранения своего доминирования в мире до последнего украинского солдата. Потенциальные участники антивоенной коалиции недооценивают нависшие над миром угрозы и надеются договориться с агрессором. Но интересы США и их союзников, с одной стороны, и интересы стран ядра нового мирохозяйственного уклада объективно противоположны. Россия, опираясь на многовековой опыт соединения Запада и Востока, могла бы взять на себя привычную миссию стабилизатора, удерживающего мир от глобальной катастрофы. Но российская властвующая элита к этой миссии до сих пор не готова, хотя именно Россия может стать разменной монетой в борьбе старого и нового мирового центров за обладание периферией.
