Сергей Гончаров
Сихирти
* * *
Бизнесмена привели к дородной, сильно ожиревшей особе женского пола. На вид ровеснице. Она прислонилась к стене, и вяло ковырялась в засаленном локоне. Когда гномы втолкнули хозяина сети супермаркетов внутрь, девушка медленно подняла голову, посмотрела безучастными глазами.
– Привет, – сказала она красивым, мягким голосом.
– Привет, – Никита даже подумать боялся о сексе с этой девушкой.
– Присаживайся, – по-своему поняла его смущение особа женского пола. – Поговорим.
Бизнесмен затравленно обернулся. Охранники, как и в прошлый раз, остались в коридоре неподалёку – оттуда доносились их приглушённые голоса. Туди, словно ждал приказа, стоял с факелом возле входа.
– Чего стоишь? – буркнул гном. – Дама зовёт. Советую принять приглашение.
Никита сглотнул тяжёлый ком в горле. Мало того, что женщина некрасива, так ещё и этот тип над душой будет «висеть». Точно бык-осеменитель.
– Туди, миленький, – попросила девушка. – Ты не выйдешь.
Гном засопел, пригладил бороду.
– Знаю-знаю что нельзя. Но ведь раньше ничего не происходило. Не произойдёт и в этот раз. Ты же меня знаешь.
– Знаю, – прошептал старик. – Знаю, – сказал громче. – Только всё мне тут в лучшем виде… сделать. Понятно?
– Конечно миленький, – расплылось ожиревшее лицо в улыбке. – Как всегда! Не подкопаешься!
– Факел оставить? – поинтересовался гном.
– Оставить! – выпалил Никита.
Понял, что начал совершенно по иному относиться к свету. Раньше он не придавал этому явлению никакого значения. Вечером надвигалась темнота, но каждое утро всходило солнце. Здесь свет приходил лишь с гномами.
Туди перевёл взгляд с одного человека на другого. Глубоко и многозначительно вздохнул. Покачал головой и вышел к остальным. Факел установил в крепление напротив входа.
– Да ты подходи, присаживайся, – сказала женщина. – Не стесняйся и не бойся. Как говорится – не съем.
Никита чувствовал себя тринадцатилетним подростком на первом свидании. Смотрел на эту огромную жирную тётку и думал: «А что с ней делать?». Победив неуверенность, подошёл. Гномы шептались. Затем громко рассмеялись.
– Присаживайся, присаживайся, – женщина похлопала ладонью рядом с собой. – Я догадываюсь, что мой вид тебе неприятен, но ничего сделать с этим не могу. Прости. Я уже слишком долго здесь для того, чтобы походить на человека.
– А сколько ты здесь? – насторожился бизнесмен.
– Не знаю. Давно. Я сбилась со счёта на девятом ребёнке.
– В смысле «сбилась со счёта на девятом ребёнке»? – Никита медленно опустился на пол.
– Пододвигайся ближе, – положила она ему руку на бедро. – Ты про детей ничего не знаешь?
Бизнесмен покачал головой.
– И не догадываешься?
– И не догадываюсь, – прикинулся дурачком хозяин «Схватишек».
– Узнаю Туди, – хмыкнула женщина. – Он любит говорить загадками, ничего не пояснять, а если просишь что-нибудь растолковать, то злится, как чёрт. А ещё не любит рассказывать новичкам, куда они попали. Ко мне таскает.
– Туди это старый гном? – бизнесмен наблюдал, как рука женщины скользнула по его бедру вверх и там застыла. – Я всё правильно понял?
– Он самый. Единственный, кто разговаривает по-русски. Хотя, насколько я знаю, есть ещё некоторые, кто балакает по-нашему. Племянник императора точно, и ещё кто-то.
– А кто они? – задал Никита навязчивый вопрос, а после из него вырвался целый поток. – Что это вообще за место? Куда я попал? Что со мной будет? Как отсюда выбраться? Почему…
– Тпру-у-у-у! – женщина осадила его словно разогнавшуюся лошадь. – Ишь ты! Разбежался! – рука ласково прошлась по бедру вверх-вниз. – Во-первых, запомни самое главное правило: вести себя надо как можно тише. Как мышь, как призрак. А ещё лучше, как пылинка. Вижу-вижу. Сейчас лопнешь от вопросов. Совсем недавно сюда попал?
– Да.
– Вижу. Раз никто не успел ничего рассказать, значит, вообще молод-зелен.
– Так что это такое вообще творится! – прикрикнул бизнесмен.
– Ты не кричи, не кричи, – похлопала по бедру женщина. – Всё я тебе расскажу, не волнуйся. А криком ты здесь причинишь себе лишь вред.
«Заткнись!» – вспомнил Никита женский голос, предупреждавший, чтоб не кричал.
– …здесь всё надо делать в тишине. Спать, есть. Даже разговаривать. Слышимость просто потрясающая, да к тому же…
– Что-то ты сейчас в голос разговариваешь, а не шепчешь, – упрекнул Никита.
– Конкретно мне можно! – с гордостью произнесла женщина.
– И чем заслужила такую почесть?
– Тебе уже неинтересно место, куда ты попал? – слегка сжала она бедро.
– Интересно, – буркнул Никита. Ему были неприятны эти прикосновения. Зажмурившись, представил, как сидит на диване в подмосковном доме, а к нему подходит Лариса в высоких лакированных сапогах и кожаном боди.
– Ты наверняка что-нибудь слышал об этом народе. У нас их называют по-разному. Гномы, зетте, сиды, чакли, биценты, людки, сирчи, дивьи люди, чудь белоглазая. У них много названий, все я даже не перечислю. Сами себя они называют – сихирти.
– Слышал что-то… – на выдохе пробормотал Никита. Лариса мгновенно забылась.
– Человек заставил уйти их под землю и вот… живут, как видишь, – горько усмехнулась женщина. – Ты не переживай, – провела она по бедру вниз-вверх. – Чего так напрягся? Они добрые. Даже миролюбивы, в принципе. Это мы были до такой степени… подонками, что нападали на беззащитных. Уничтожали их. Вот они и скрылись там, куда человек лезть боится.
– Под землю, – закончил бизнесмен.
Несколько мгновений просидели в тишине, даже щебетание охранников смолкло, будто они уснули.
– Не могу поверить, – помотал головой Никита. – Чушь какая-то! Подземный народ. Сихирти. Гномы. Зачем мы им?! Зачем нас… спаривают? – выдавил последнее слово. Ощущать себя одомашненной скотинкой было странно и больно.
– Всё до смешного просто и до жути страшно. Из детей потом делают безропотных рабов.
– Рабов?! – переспросил бизнесмен, будто в первый раз услышал это слово. – Мне не показалось?!
В ответ тишина. Гномы в коридоре вновь о чём-то защебетали, да с таким энтузиазмом, будто обсуждали прямую трансляцию чемпионата мира по футболу.
– А говорила миролюбивые, – поёжился хозяин «Схватишек», словно температура резко упала на десяток градусов.
– Если девушка не может забеременеть в течение трёх циклов, то её отпускают. Но такое бывает редко. В основном здесь мрут, как мухи. Антисанитария, роды, нехватка витаминов. В общем, тебе предстоит на это насмотреться.
В плясавших по пещере отсветах пламени лицо бизнесмена выглядело, как восковая маска. Женщина подождала, когда он что-нибудь ответит, но так и не дождалась.
– Мужчин здесь несколько. От пяти до десяти, – продолжила она. – Их постоянно водят к девушкам. Кого и куда вести, как раз и решает Туди. Он следит за циклами женщин. Да и сами девушки часто ему помогают. Если мужчина не может три раза подряд переспать с девушкой, его также отпускают. Но такое тоже редко бывает. Вы мужики, обычно сбежать пытаетесь, и ничем хорошим это не заканчивается.
– Не нравится мне слово «отпускают»?! – насторожился Никита. – Попахивает чем-то… плохим.
– Ты прав, – хмыкнула женщина и, словно ненароком, слегка сжала бедро. – Это слово означает, что тебя попросту выведут за пределы Тоннелей, контролируемых Сихирти. Как они называют его – Внешний Мир. А там… – несколько мгновений помолчала, подыскивая слова. – Невесть что. Судя по тому, что наверху об этом ничего не известно, то никто наружу не выбирался. Иногда оттуда, конечно, возвращаются. Несут такую ахинею, что и на уши не натянешь. Прошлый, например, мужчина. До тебя который был. Отпустили его, а он возвращается через три дня. Вид полоумного, слюни пускает, бред какой-то лопочет. Хотели его ещё раз отправить, да не смогли заставить. Пришлось попросту убить.
– И много здесь до меня было? – затаил дыхание Никита.
– Много, – на выдохе произнесла женщина. – Очень… очень много. Людей здесь не берегут. Рядом Москва, а народу там навалом. Всегда можно набрать новых. Но хороших работников любят. Так что… Береги своё, – взялась за причинное место. – Хозяйство и всё будет хорошо.
– И никто… не… попытался… сбежать?! – начали заплетаться мысли у бизнесмена. Он почувствовал себя школьником-девственником, которому одного взгляда на полураздетую женщину достаточно для разрядки.
– Пытались. В том-то и дело, что многие пытались, хоть их и предупреждали, что отсюда нет выхода. Точнее, выход-то, конечно, есть, но человеку его не найти. Тут многокилометровые лабиринты. И лишь сихирти могут показать путь наверх.
У Никиты разум начал затуманиваться страстным желанием. Рука женщины совершала лёгкие и плавные движения, умело возносила на вершину блаженства.
– Здесь бродит множество преданий о том, как люди пытались выбраться, – перешла она на томный шёпот. – Ты их ещё обязательно услышишь.
Никита перестал что-либо понимать. Голова не работала, вся кровь схлынула вниз.
– К тому же, кроме сихирти, в этих лабиринтах иногда можно встретить такое… что плен у них покажется райским курортом. Та-ак. Вижу, что уже готов делать то, ради чего тебя здесь оставили. Советую закрыть глаза и приступать.
* * *
Боль во рту не давала сосредоточиться. Никита откусил мяса. Принялся медленно и аккуратно пережёвывать, чтоб не зацепить больной зуб.
Бизнесмен начал свыкаться с жизнью, когда ешь, спишь и удовлетворяешь нужды организма. Много думал о бизнесе: как будет развивать его дальше, какие для этого предпримет ходы и внедрит нововведения. Но зуб с каждым днём болел всё сильнее. Вскоре Никита уже не мог сосредоточиться на мечтах, мысли всё время возвращались к боли. Тогда он начал сам с собой играть в игры: города, потом в птиц, животных, фильмы, рок-группы, мороженное и многое другое. Иногда мимо темницы проходили сихирти, сопровождали беременных девушек. Один раз провели небеременную. Она рыдала и беспрерывно лопотала невнятицу.
«Отпускать» – равнодушно подумал Никита.
Большую часть времени мимо камеры шныряло ыкающее существо. Никита его больше не задевал. В мозгу, как морковка перед ишаком, засели слова женщины: «К тому же, кроме сихирти, в этих лабиринтах иногда можно встретить такое, что плен у них покажется райским курортом». Когда существо проходило мимо, долетал запах гнили. Никита научился безошибочно определять приближение этого создания. Пару раз пытался выспросить о нём у Туди. Но это оказалось настолько же безрезультатной затеей, как из свинца сделать золото. Старик, словно партизан, так искусно отмалчивался от всех вопросов, что и пытки вряд ли б помогли.
У «мертвяка», как бизнесмен прозвал ыкающее создание, был отменный слух. Стоило Никите бесшумно подойти к выходу, как оно подкрадывалось и останавливалось неподалеку. Выжидало, когда человек выйдет за пределы безопасного помещения. Пару раз бизнесмен попытался поговорить с кем-нибудь из соседних «камер». Существо мгновенно оказывалось рядом. И если бизнесмен продолжал пытаться до кого-нибудь докричаться, то на него обрушивались удары. И не было разницы, находился он в своей камере или нет. Вскоре Никита прекратил эти эксперименты.
Еду два раза в день приносил Туди или кто-нибудь из воинов. Насчёт дней бизнесмен, конечно же, не уверен, просто начал считать за прожитый день два приёма пищи. Кормили всегда однообразно: мясо (хозяин «Схватишек» долго гадал, чьё, пока Туди не сказал, что конина), корешки, иногда жареные грибы и невкусные лепёшки. Каждый вечер кто-нибудь из молодых воинов выносил эмалированное ведро с отходами жизнедеятельности. Однажды Никита, ради эксперимента, попробовал взбрыкнуть и возмутиться подобными условиями. Старик хмыкнул и сказал:
– Не нравиться, можешь и в угол срать. Были здесь и такие чудики. Но учти, что тебе потом рядом с этой кучей спать. А убирать за тобой никто не будет. Понятно?
Чаще чем хотелось водили к женщинам. Если бы Лариса узнала, в каких позах, одеждах и обстоятельствах Никита представлял секс с ней, то побежала бы покупать подвенечное платье. К тому же бизнесмен уже пару раз представлял, какой бы стала его жизнь, предложи он руку и сердце помощнице. Поженились бы скромно, с минимальным количеством гостей, зато после слетали бы на Мальдивы или в другую экзотическую страну. А может и не в одну – тут бы хозяин «Схватишек» предоставил пассии полный простор для фантазий. Однако он знал Ларису и её отношение к отдыху. У неё даже такого слова в лексиконе нет. Она всегда говорила – безделье.
Антисанитария и беспрерывные роды в подземельях сихирти, сделали из когда-то прекрасных девушек жутких уродин. И без применения фантазий о Ларисе бизнесмен не мог к ним подступиться.
«Неудивительно, что все мужики пытались отсюда сбежать» – как-то подумал он, глядя на разлегшееся перед ним грязное и толстое тело, улыбавшееся беззубым ртом.
Один раз попалось и вовсе нечто невразумительное. У бизнесмена язык не повернулся назвать её человеком. Когда его ввели в пещеру, где лежала старая обрюзгшая женщина без зубов и рук, Никита остановился как вкопанный. Старику даже пришлось подтолкнуть его, мол, начинай. Женщина раскрыла рот, в котором отсутствовал язык, и заскулила, как побитая шавка, после широко расставила ноги. В том месте, где у всех женщин находилось влагалище, у этой волосатый комок кожи. В её глазах не было и частички разума, лишь бездонная скорбь.
Туди всегда оставался в камере и контролировал процесс. Поначалу Никита стеснялся третьего, но постепенно привык. Всё равно в процессе приходилось представлять Ларису, а также другие обстоятельства и другую обстановку. И всё чаще бизнесмен стал замечать за собой, что не просто представляет свою помощницу в сексуальной одежде, а выдумывает, будто они семья.
Лодыжка, тем временем, прошла. От побоев на теле не осталось и следа. А зуб наоборот болел всё сильнее и сильнее. Вскоре хозяин «Схватишек» не мог думать ни о чём кроме этой боли. Пытался сосредоточиться, начать думать о бизнесе, играть сам с собой в города. Тугая, пульсирующая боль отвлекала. Челюсть опухла, стала размером с маленькую дыню. Каждое прикосновение к ней вызывало слёзы. Попытка выломать зуб не возымела успеха, лишь вызвала очередной приступ.
Однажды помощницу представить не получилось.
* * *
Бизнесмена привели к огромной и толстой женщине.
«Наверно работала шпалоукладчицей» – пошутил сам с собой Никита.
Когда дело дошло к самому главному, Лариса выпорхнула из головы, словно птица из клетки. Женщина от каждого движения кричала грубым басом громко и протяжно, словно человекоподобная обезьяна при родах. Как бизнесмен не пытался удержать в мыслях помощницу в латексном костюме, ничего не вышло. Попросил женщину не кричать. Та глянула на него презрительно и продолжила. Вероятно специально, чтоб ничего у мужчины не получилось.
И у него ничего не вышло. Туди осудительно покивал.
– Ладно, – сказал он. – Зачтём тебе. Условно. Тут вероятно и не ты виноват.
Никиту отвели обратно в камеру и долго не кормили. В этот период зуб впервые и дал о себе знать по-настоящему.
Бизнесмен проснулся от дискомфорта во рту. Потрогал челюсть и взвыл от нестерпимой боли. Послышался шорох, в камеру вполз противный запах гнили. Никита не обратил на «мертвяка» внимания. Ещё раз притронулся рукой к распухшей челюсти. Языком коснулся больного зуба. Взрыв боли сотряс тело. В голове, словно бомба взорвалась.
– У-у-у-у! – взвыл бизнесмен, словно раненный волк.
– Ы-ы-ы-ы! – угрожающе предупредило существо.
Зуб шатался. Каждое его движение вызывало острейшую и нестерпимую боль. Уснуть не получилось. На просьбу сделать что-нибудь с этим треклятым зубом, Туди ответил:
– Может тебя ещё в клинику свозить? Или врача пригласить? Со своими проблемами разбирайся сам.
Никита и попытался справиться сам. Прилагая титанические усилия силы воли, постарался руками и языком вырвать шатавшийся зуб. Естественно, ничего у него не вышло.
Дальше – хуже. Жевать стало тяжело. Малейшее прикосновение пищи даже рядом с припухлостью вызывало жгучую боль. Неприятное ощущение и дискомфорт во рту постепенно возрастали. Припухлость увеличивалась. Вскоре на щеке выросла шишка размером с арбуз. Боль усиливалась пропорционально вздутию на лице. Однажды Никита ворочался с боку на бок не в силах заснуть. Тогда-то и осознал, что не спится из-за остро-пульсирующей, разрывающей сознание, боли. Попытался сконцентрироваться, прогнать, не обращать внимания, забыть. Не тут-то было. Боль, словно огромная грозовая туча, наползала медленно и неотвратимо. В ту ночь он смог уснуть лишь на короткое время. Показалось, что несколько мгновений назад закрыл глаза, а Туди уже стоял рядом, будил. Проснувшись, Никита чуть не закричал от терзавшей боли.
– Ешь, Шершень, – надзиратель поставил перед ним поднос. – Тебе сегодня двоих предстоит.
– А нельзя как-нибудь… – хозяин сети супермаркетов почувствовал себя грузчиком, уклонявшимся от работы. – Не делать этого. А то у меня сегодня самочувствие не того… – указал на огромную красную шишку на лице.
– А может тебе ещё отпуск в двадцать восемь календарных дней?! – буркнул старик. – Здесь не там, как у вас, наверху. Работаешь, стало быть живёшь. Не работаешь… – многозначительно промолчал он. – Понятно?
– А давай сделаем так, – пошёл ва-банк Никита. – Ты помогаешь мне выбраться, а получаешь за это что твоей душе угодно. Хочешь виллу в Майами? А может, хочешь чтобы всем твоим соплеменникам хорошо жилось? Я могу навезти в эти пещеры что угодно! Вы много-много лет не будете испытывать проблем с едой! Хочешь? А ещё, – замялся он. – Могу вам остров купить! – сказал, а после подумал, что это условие точно выполнять не станет. – Переселитесь туда и никто вас трогать не будет! Частное владение! И будете там жить как…
– Да заткнись ты, Шершень, – вяло бросил Туди. – Я таких обещаний уже наслушался. Всё, что мне нужно, я имею. Понятно?
Бизнесмен кивнул.
От еды пришлось отказаться. Первый же кусок мяса, попавший в рот, доставил нестерпимую боль. Отвар из каких-то трав попить не получилось. Жидкость тоже причиняла невыносимую боль. По дороге к очередной женщине думал о боли в челюсти. Когда увидел расплывшуюся до безобразия представительницу прекрасной половины человечества, подумал: «Как бы избавиться от зуба?».
Женщина вяло глянула на вошедшего. В следующую секунду глаза расширились. Она резво подскочила, будто весила как пушинка, а не свыше центнера.
– Не подходи ко мне! – заверещала так, что у Никиты чуть барабанные перепонки не лопнули. Даже Туди вздрогнул и отшатнулся.
– Ты чего вопишь? – буркнул старик. – Жить надоело?
– Пусть… – схватившись за грудь, женщина пошатнулась. – Это… ко мне не… подходит…
Она чуть не упала. Оперевшись на стену, тяжело задышала.
Бизнесмен посмотрел на тюремщика.
– Да-а-а-а! – протянул Туди, борода пошевелилась, что должно было означать улыбку. – Вид у тебя конечно… Но это ничего не меняет, – резко закончил он. – Я жду.
Стоило Никите сделать шаг к женщине, как та не своим голосом завопила. Тогда пришлось вмешаться охранникам. Кое-как её угомонили-пригрозили-уговорили. Но всё равно ничего у хозяина сети супермаркетов не вышло. Лариса никак не хотела влезать в мысли. Ни в каких нарядах. Там вообще ничего не могло поместиться кроме мысли о всепоглощающей боли. Женщина помогать отказалась. Легла и раздвинула ноги всем видом показывая: выкручивайся, как можешь.
Когда Туди понял, что у подопечного ничего не получится, позвал охранников. Несколько чирикающих слов и на Никиту посыпался град ударов. Кто-то даже заехал ему между ног. Бизнесмен согнулся от боли и тут же получил коленом в нос. Мир крутнулся перед глазами. Рядом с лицом оказалась нога женщины.
«Татуировка на щиколотке» – отстранённо подумал, перед тем как удар в голову погрузил разум в сумрак.
* * *
В коридоре показались отсветы пламени. Никита с трудом проглотил кусок мяса. Дрожавшими руками отложил оставшееся на тарелку. После избиения у него при виде этих человекоподобных существ с белёсыми глазами и длинными руками начиналась паника. В каждое их появление боялся, что погонят к очередной женщине, для очередного оплодотворения. И тогда наступит самое страшное – он вновь не сможет этого сделать. А возможные дальнейшие события вызывали у него неконтролируемый ужас. Неизвестность, грозившая смертью, пугала, как зайца громкий шум.
Никита постарался успокоить расшатавшиеся нервы. Закрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул через нос. Ртом дышать нельзя – воздух стал причинять боль повреждённому зубу. Лицо превратилось в одну большую припухлость.
Отсветы пламени приблизились. Никита начал различать шаги.
В последнее время со слухом произошли изменения. Звуки стали доноситься отовсюду. Разнообразные. Тихий и тёмный подземный мир резко наполнился ими, будто вагон метро людьми в час пик. «Мертвяк» прекратил перемещаться бесшумно. Оказалось, что он очень даже громко топал, когда бегал. Отовсюду слышались вздохи, покашливания, бормотания. И, судя по всему, – людей в плену у сихирти содержалось много.
Туди в сопровождении трёх вооружённых соплеменников вошёл в камеру.
– Готов? – с порога поинтересовался он.
Бизнесмен глянул из-под бровей.
– Чего набычился? – буркнул старик. – Думаешь, поможет?
– Ты быка хоть раз видел? Чудь белоглазая? – Никита неожиданно даже для самого себя осмелел.
– Я видел больше, чем ты себе представить можешь. Вставай и пошли. Причём живо!
– В армию тебе надо. Командовать.
– Был я там. В сорок втором в Брестской крепости. А ты мне тут зубы не заговаривай, Шершень! Поднялся и пошёл! Живо!
Никита медленно встал. Взгляды всех сихирти скрестились на нём. Каждый будто почувствовал угрозу от человека.
– И не смотри так, будто собираешься кинуться с кулаками, – глянул на него снизу вверх Туди. – Человека, покусившегося на жизнь и здоровье сихирти, вне зависимости от пола, забивают плетьми. Могу тебя заверить, что это не самое приятное зрелище и тем более ощущение. Так что если хочешь жить, сдерживай эмоции. И шагай налево. Живо! – прикрикнул он.
Бизнесмен послушно поплёлся. При каждом движении в нерв больного зуба, словно втыкали цыганскую иглу.
На этот раз попалась симпатичная особа лет тридцати. Детей в плену она родить ещё не успела – зубы на месте, формы не обросли жиром.
– Привет! – мило и дружелюбно поздоровалась девушка, когда Никита вошёл. Рассмотрев лицо, скривилась. – Извини. Просто вид у тебя…
– Знаю, – тяжело вздохнул хозяин сети супермаркетов.
Охранники, как всегда, остались в Тоннеле. Принялись щебетать на своём птичьем, словно воробьи-переростки. Туди с кряхтением уселся по-восточному. Факел, как всегда, горел в подставке напротив входа.
– Можно начинать? – съехидничал Никита.
– Можно, – надзиратель рассматривал, где пообкусывать ногти.
Ничего не вышло. Боль вновь сконцентрировала на себе внимание. Хозяин «Схватишек» так и не смог представить Ларису. Девушка тоже постаралась, как могла. И даже больше чем умела – таких навыков бизнесмен даже у элитных проституток не видел. Безрезультатно. «Боевой» орган остался «глух и нем». Когда Туди понял, что ничего у подопечного не выйдет, крикнул охранникам. У человека сердце сжалось в комок. Мышцы непроизвольно напряглись. Но когда охрана подошла, Туди сказал:
– Пошли обратно.
– Пойдём, – медленно ответил Никита, ещё не поверив, что так легко отделается.
– Прости, – девушка резко подскочила, влажной ладонью схватила за руку. – Надеюсь это не третий раз?! – в её голосе послышался страх и сочувствие, будто они давние и хорошие знакомые.
У бизнесмена слёзы навернулись на глаза.
– Нет. Во второй, – отвернулся он.
– А можно его в следующий раз ко мне привести? – подскочила она к Туди. – Пожалуйста!
– Посмотрим, – уклончиво буркнул сихирти.
Охранники столпились перед выходом из «камеры». Старик нетерпеливым жестом поторопил человека.
– Ну, пожалуйста! – вцепилась девушка в его руку, как собака в кость. – Пожалуйста, приведите ко мне!
Никита вышел из «камеры» с закрытыми глазами, чтобы не разреветься в голос. Нащупал стену и пошёл вдоль неё.
– Пожалуйста, – донеслось в последний раз. – Приведите его ко мне! Пожалуйста!
– Посмотрим! – в голосе Туди раздалась сталь.
Вернувшись в камеру, бизнесмен упал на пол. Свернулся калачиком у стены. Горячие слёзы текли по щекам, в носу защекотало. Он даже о боли забыл и та обиженно утихла.
Три раза! Перед глазами завертелась ненавистная цифра.
Попытался представить, что может быть страшного в так называемом Внешнем Мире. Что вообще могло жить в этих тоннелях под землёй? Попытался себя убедить, что ничего, кроме выхода на поверхность, там нет. Остальное – попросту сказки.
«Чудь белоглазую тоже сказками считают» – пронеслось в голове.
Школьный курс географии, где кое-как рассказывалось и о геологии, он забыл. А больше учиться, нигде не пришлось. В жизни интересовался лишь развитием собственного бизнеса.
«Ну не может ведь быть там ещё один, другой мир?!» – спросил сам себя.
Перед глазами возникла картинка необъятных размеров пещеры. В перистых облаках, под сводами, летали птеродактили. Из пышной экваториальной растительности поднялась голова диплодока, а где-то далеко-далеко виднелся костер первобытного человека.
«Путешествие к центру Земли» – вспомнил бизнесмен название фильма. В детстве ещё и книгу такую читал, но автора позабыл. Хозяин «Схватишек» понимал, что такого быть попросту не могло. Даже скупых школьных знаний для этого достаточно. Тогда куда и зачем отпускали сихирти людей?
Никита с удивлением обнаружил, что боль забылась. Осознал этот факт, и она вернулась с новой силой. Захотелось завыть от тоски и отчаяния.
– А с тобой что?! – пощупал причинное место. – Тебе чего надо?
На глаза навернулись слёзы, грудь сотрясли всхлипы. Никита свернулся калачиком у стенки, рука сама собой потянулась к гениталиям.
– Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! – забормотал хозяин сети супермаркетов. В коридоре послышался шорох. Вскоре от входа донеслось угрожающее «Ы-ы-ы-ы!». – Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! – взялся обеими руками за половые органы. – Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!
* * *
Никита распахнул веки. Как всегда вокруг темнота. Резко подскочив, разбудил боль в голове. Упёрся рукой в подвернувшуюся стену. Сон ещё стоял перед глазами. Начало стёрлось, середина – будто в тумане, но последние фрагменты отчётливо запечатлелись в памяти, как первый секс.
Он бродил по огромным подземельям, где расположились большие подземные города. В кого-то стрелял, от кого-то убегал. Засел в памяти отрывок, как заходит в очередную пещеру, а она перегорожена высокой бетонной стеной. В неё вплавлено несколько сотен людей. Они извиваются, пытаются высвободиться. Рты искривлены, глаза выпучены, мышцы готовы лопнуть от натуги. Мужчины, женщины, дети – все одинаково борются за жизнь.
– Иди к нам! – позвала Лариса, вплавленная в стену. – Здесь хорошо! Иди!
– Иди! – повернулись к нему перекошенные лица других пленников, среди которых узнавал директоров магазинов, менеджеров и прочих работников с их семьями. – Здесь хорошо! Иди к нам! – загалдели все вместе.
Никита медленно присел. Забывшись, собрался потереть лицо руками, чтоб прогнать сон. Притронувшись к опухоли, взвыл от боли. На глаза выступили слезы. В коридоре зашуршало, но угрожающего «Ы-ы-ы-ы!» так и не раздалось. Аккуратно-аккуратно бизнесмен ощупал лицо. Собственно лицо-то оно уже меньше всего напоминало. Одна огромная опухоль, среди которой встретились тонкие губы, незаметная горбинка носа, да две ямки с глазами.
В голову полезли дурные мысли, о том, что творится с челюстью, раз лицо до такой степени опухло. Сразу представилось, как лежит на операционном столе, а к изголовью подходит врач со скальпелем.
– Вы не сможете больше говорить, а так же есть, в привычном понимании этого слова, – говорит хирург. – Мне придется удалить вам верхнюю и нижнюю челюсти. Вы не бойтесь. Жить будете. Ни одного жизненно важного органа не затронем, но… – замолкает многозначительно. – Вы же понимаете… – не находит слов для того, чтобы охарактеризовать какому уродству собирается подвергнуть пациента.
Никита содрогнулся. Непроизвольно оглянулся, всерьёз ожидая увидеть позади хирурга со скальпелем. Но вокруг, как всегда, кромешная тьма. На секунду примерещилось, что доктор с хитрой улыбкой подкрадывается. Бизнесмен забился в угол и прислушался. Вдали кто-то чихнул.
* * *
Разбудил проходивший мимо отряд сихирти. Но Никита оказался этому рад. Приснилось, что упал в люк, а выбраться не мог. В люке оказались собаки, которым захотелось откусить его половые органы. Разбудили в тот момент, когда здоровенный дог сомкнул пасть и навсегда лишил человека возможности продолжить род.
Сихирти прошли, даже не глянув в его сторону. Вместе с ними скрылся и свет. Темнота вновь наползла. Укутала в непроглядный мрак. Накатила беспробудная тоска. Впервые Никита осознал, что проведёт в этой тьме всю оставшуюся жизнь. Никогда не вернётся к прошлой. Ничего, что было раньше, уже не будет. Сон постепенно выветрился, забылся. Боль, наоборот, вспорола сознание, как молния небо. Во рту пересохло, желудок забурчал, требовал еду. Никита закрыл глаза и попытался уснуть. В голову вновь полезла всякая бессмыслица. Вспомнился сон, последний его фрагмент. Руки непроизвольно потянулись вниз живота.
«И если он не может три раза подряд переспать с девушкой, его отпускают» – прозвучало в голове.
Никита тяжело вздохнул.
– Всё у меня получится, – пробормотал он. – Всё будет хорошо. Всё получится.
* * *
Скатившись по каменному склону, Никита погрузился в противную вонючую жижу. Следом плюхнулся враг. Бизнесмен выплыл и в панике схватился за подвернувшийся уступ. Забраться на него не вышло, сзади за шею схватил недочеловек. Никита попытался разорвать смертоносные объятия. Не получилось. Руки держали цепко. Тогда он подтянулся и полностью вытащил тело из жижи. Вместе с преследователем. Никита обернулся и посмотрел в глаза человекоподобной твари. Над ним, пуская белёсую слюну, стояло существо женского пола. Цепкие пальцы, длинные свалявшиеся чёрные волосы, белая кожа, никогда не видевшая солнца, обвислые мешочки груди и глаза с атрофировавшимися зрачками.
– И если не сможешь переспать с девушкой, придёшь к нам! – сказала недочеловек, хотя до этого могла лишь рычать.
Никита раскрыл глаза. Сон пропал молниеносно. Вокруг по-прежнему так же темно, как и с закрытыми глазами. Боль не заставила ждать своего появления. Хозяин сети супермаркетов даже свыкся с нею. Встретил как старую и ненавистную знакомую. Попытался вспомнить, где видел существо из сна. Вроде какой-то американский ужастик, где под землёй обитали страшные человекоподобные твари.
