Сергей Котов
Раненые звёзды – 5
Глава 7
Утром я смог выкинуть всю эту историю из головы. Дел накопилось порядочно, и я с упоением нырнул в рабочую рутину.
Была мысль перед обедом написать Захару – снова предложить встретиться, но, поразмыслив, я не стал этого делать. Он ведь сказал, что сам выйдет на связь, когда ситуация прояснится.
Я уже собирался сходить в столовую, когда в дверь моего кабинета постучали.
– Войдите! – ответил я, безо всякой задней мысли. Тренеры могли обращаться ко мне по любым вопросам, которые не удавалось решить на месте, я это приветствовал.
Однако, вместо одного из стренеров на пороге стоял совершенно незнакомый мужик. Мелкий, невыразительный, плюгавенький. Разве что глаза у него были необычно острые, царапучие.
– Позволите? – спросил он и, не дожидаясь ответа, зашёл в кабинет и закрыл за собой дверь.
– Пожалуйста, – запоздало кивнул я на кресло, стоящее напротив моего стола, – чем могу помочь?
Мужик глянул на меня испытующе, плавно приземлился в кресло и ответил:
– Пока сложно сказать. Может, и ничем.
Я промолчал. Если уж ему хочется играть в такие игры – пусть сам выкручивается.
Мужик выдержал около минуты «гляделок», после чего, будто спохватившись, добавил:
– Возможно, мы могли бы помочь вам.
– Я, вроде как, в помощи не нуждаюсь, – ухмыльнулся я.
– Это пока, молодой человек. Хотя после вчерашнего я бы начал на этот счёт сомневаться. Не так ли?
Я снова не ответил, отметив про себя, что эта моя манера игнорировать искусственно создаваемые им ситуации смоделированного диалога мужика подбешивает.
– Ладо, – кивнул визитёр, – вижу, вы крепкий орешек. Это хорошо. Возможно, мы неудачно начали.
Я кивнул, всем видом показывая, что готов выслушать продолжение тирады.
– У нас есть информация, что вчера вечером вам кое-что показалось. У входа в бизнес-центр «Амальтея».
– Если схватка с вооружённым преступником – это и есть «показалось», – сказал я, – то да, мне определённо «показалось».
– Я насчёт того, куда потом девался обозначенный вами субъект.
– Хотел бы я знать, – хмыкнул я.
– То есть, вы не считаете, что он исчез?
– Как раз считаю.
– Хорошо. Допустим, – кивнул мужик, – но, как разумный человек, вы же отдаёте себе отчёт в том, что против вас могли быть использованы определённые… приёмы? Которые, вероятно, создали у вас некоторую иллюзию произошедшего.
Я снова выдержал паузу, но потом всё-таки ответил:
– Конечно. Теоретически это возможно.
Мужик просиял.
– Вот и отлично.
– Вы заходили специально, чтобы прояснить этот вопрос? – спросил я.
– В том числе. Но не только.
– У меня тут обед намечался, – заметил я, – мне бы не хотелось пропускать. Режим, все дела, вы же понимаете.
– Это не займёт много времени, – вздохнул мужик, – однако же, прежде, чем продолжить, я бы хотел попросить вас о конфиденциальности.
– Всё, о чём пойдёт речь, останется, между нами, – ответил я.
– Вы готовы будете подписать соответствующую бумагу?
– Нет, – ответил я, улыбнувшись.
– Мы можем прописать материальную компенсацию, – добавил мужик.
– Я не нуждаюсь, спасибо.
– То есть, даже не рассматриваете такой вариант?
– Нет. Не рассматриваю, – я снова улыбнулся, и приготовился встать, – у вас всё?
– Нет, – ответил мужик, напряжённо. Кажется, он готов был зубами скрежетать, – не всё.
– Слушаю, – спокойно произнёс я.
– Насчёт Захара, – вздохнув, продолжил мужик.
– Если сейчас вы мне начнёте втирать, от кого я должен держаться подальше, мне придётся дать официальный ход делу, – так же спокойно ответил я.
– Я уже говорил, что мы неудачно начали, – мужик неожиданно сдал назад. Он перестал злобно зыркать на меня своими колючими глазами, откинулся на спинку и даже как-то расслабился, – ожидал совсем не того. Извините.
Неожиданный переход. Если я верно оценил принадлежность визитёра, очень мало кто из его коллег в принципе способен на это «извините».
– Принимается, – заинтересованно ответил я.
– Захар ведь говорил, кто он? Где работает?
– В коммерческой айтишной организации. Учёный – программист, – ответил я.
– Верно. Всё так, – кивнул визитёр, – наверно, сейчас вы подумали, что моя задача – прикрыть предполагаемую утечку информации.
– Да, были такие мысли, – ответил я, – плюс попытка вербовки «в лоб». Это не добавляет доверия.
Мужик вздрогнул.
– В общем, всё несколько сложнее, – вздохнул он, – Захар не просто учёный. Он уникальный специалист, на котором держится проект, имеющий колоссальное значение для всей страны.
Я кивнул.
– И, учитывая значение этого проекта, он находится, скажем так… в особых условиях, – продолжал мужик.
– Пока не было заметно, – я пожал плечами, – никаких особых условий.
– Да, в этом-то всё и дело… это связано с личностью Захара. Он кране необычный, неординарный человек. Что называется «не от мира сего». Понимаете?
– Пока не очень… – ответил я.
– Самым простым решением было бы изолировать его и поместить под круглосуточное наблюдение где-нибудь в отдалённом уголке нашей страны. Ну, то есть, использовать методы, которые уже зарекомендовали себя в прошлом веке. Возможно, и для самого Захара так было бы лучше, но есть один нюанс… – мужик вздохнул, – он перестанет работать. Нет, конечно, заставить можно любого, однако… понимаете, с учётом специфики его личности, мы вынуждены идти на встречу.
Я улыбнулся.
– То есть, парень вас прогнул. Молодца!
Мужик проглотил это, подчёркнуто спокойно.
– Мы не про прогибы говорим. Понимаете? – Сказал он. – Дело прежде всего. Нам очень важно, чтобы он продолжал начатое. Любой ценой.
– Ну прекрасно, – кивнул я, – что ж. Не собираюсь вам мешать. Удачи!
– Захар сильно продвинулся, – сказал визитёр, не двигаясь с места, – буквально за последние два дня.
Я насторожился.
– Мы в курсе покушений на него. Кроме тех, свидетелями которых вы были, удалось предотвратить ещё восемь. Он под круглосуточным наблюдением. И стекло, через которое целился стрелок вчера, было пуленепробиваемым. Его заменили буквально накануне. Мы надеялись его поймать, – продолжал мужик.
Вот это уже больше стало похоже на нормальный, откровенный разговор.
– Могу дать описание, – сказал я, – но, так понимаю, вы не художник?
– Необходимости нет, – ответил мужик, – мы смогли зафиксировать того, кто покушался. Нам другое нужно… понимаете, у нас есть основания считать, что и продвижение в исследованиях, и серия покушений были так или иначе связаны с… с вами.
– Я ничего об это мне знаю, – ответил я, – да и вы, думаю, тоже догадываетесь, что я чист. Иначе разговор был бы совсем другим, так?
– Верно, – кивнул визитёр, – конечно же, мы вас проверили. Дело тут не в наших делах. Не в заговоре. Просто Захар, знаете ли, очень тяжело сходится с людьми. Он типичный одиночка. Ни девушки. Ни друзей. А тут вдруг проявляет инициативу, тянется к общению с вами… мы считаем, что вы крайне благотворно на него влияете. И хотели бы попросить продолжать это делать.
Это было неожиданно. Настолько, что я даже растерялся, не зная, чем ответить.
– Вот как… а что же он сам? Не может меня попросить?
– Он боится, что покушение вас спугнёт, – ответил визитёр, – что вы больше не захотите его видеть. Поэтому и звонить вам опасается. Не хочет узнать новости.
– Кстати, насчёт покушений. Вы сказали, они активизировались?
– Верно, кто-то пробудил внедрённого крота в одну из близких организаций. Просочилась информация о существенном прогрессе в наших исследованиях. И вот результат.
Я на несколько секунд ушёл в режим. Надо было просчитать вероятность того, что этот тип говорит правду, основываясь на его физиологических реакциях и общем анализе обстановки. Результаты расчётов меня обескуражили. Похоже, двойного дна не было. Я действительно был стимулятором для закомплексованного молодого гения.
Была в этом какая-то вселенская ирония: я, тот, кто всегда считал себя особенным, кто находился в центре событий – теперь смещаюсь в орбиту другой личности… в другое время это могло здорово выбить меня из колеи.
Но за время после моего прибытия в этот мир я уже свыкся с ролью осколка. Она меня даже устраивала.
– Мне… в первый момент показалось, что эта связь чисто импульсивная. Захар увидел сильного, успешного парня, никак не связанного с наукой, и спроецировал на вас все свои комплексы… – вдруг сказал визитёр, – давно я так не ошибался в людях. Понимаете, у вас даже внешность довольно стереотипична. Думал, никаких сложностей возникнуть не должно… но я не должен был забывать, что имею дело с Захаром. Теперь я начинаю догадываться, чем вы его зацепили.
– И чем же? – насторожился я.
– Вы не тот, кем кажетесь, – сказал мужик.
Мне пришлось приложить усилия, чтобы сохранить невозмутимое лицо.
– Вот как? – Спросил я, – и кто же тогда я, по-вашему?
– Вы игрок, – продолжал визитёр, – даже удивительно, что вы не с нами. Надо будет разобраться, как пропустили такой ценный кадр во время службы. Вы можете гораздо больше, но вам нравится возиться там, где вы испытываете наибольший комфорт. При желании вы могли бы всю сеть подмять под себя, и пойти дальше, где действительно большие деньги и серьёзные дяди. Но вы намеренно себя сдерживаете. Наслаждаетесь каждой ступенью. Получаете от жизни всё по мере роста. И это очень правильная стратегия, скажу я вам. Жизнь – это сумма впечатлений. И удовольствие лучше растягивать.
Я улыбнулся. Да, мужик проницателен, как и полагается людям его профессии. И быстро сориентировался после первоначального прокола. Вот только выводы сделал неверные, приняв меня за одарённого карьериста.
– Что ж, – сказал я, – рад, что мы поняли друг друга.
– Не думаю, что вам понадобится, но своим содействием вы заслужите благодарность. А, значит, и подстраховку.
– Я напишу Захару сообщение. Ближе к вечеру. Приглашу его на экскурсию, – пообещал я.
Мужик поднялся с кресла. Протянул мне руку.
Я молча ответил на пожатие.
Он так и не представился. Впрочем, это было совершенно излишне.
За обедом я обдумывал наш разговор. Нет, всё было в порядке; я уверен, что мужик не будет чинить мне неприятностей – скорее, наоборот, обеспечит дополнительное прикрытие. Меня другое беспокоило: что же такого разрабатывает Захар, ради чего серьёзные люди устроили всё это? Он намекнул, что это нечто очень серьёзное, вспомнив про Манхэттенский проект. Но насколько это опасно? У меня ведь всё ещё нет выхода из этого мира. И погибать вместе с ним я был совершенно не намерен.
Надо бы прояснить этот вопрос. Только, конечно, прямо ведь его не задашь… неприятностей не оберёшься. Впрочем, я и без того вляпался по самое не хочу.
И ходуны… как они могли быть связаны с происходящим? Мужик выдал ту же легенду, что и сам Захар, про психологические приёмы. Но я ведь выследил ходунов задолго до того, как познакомился с Захаром. Кто они такие? Зачем пытались на него покушаться? Может, они представители некой условной враждебной силы, которая не хочет допустить появления очередного супероружия? Сверхшпионы, умеющие мгновенно перемещаться в пространстве? Или же обладающие продвинутой маскировкой? Но как тогда они попадали в руины, где я встретил их в первый раз? И под мостом – почему ходун не заметил меня, если предположить, что он был там, только под защитой маскировки? Ну и вишенкой на торте – труп и следы в аэропорту, которые исчезли просто посреди площадки.
Вопросов слишком много, и ни одной теории, которая могла бы дать ответы на все разом.
Значит, нужно больше информации.
Наблюдать. Говорить. По возможности вести себя естественно.
Раз меня считают умненьким карьеристом – что ж. Постараюсь им быть.
После группы по кросс-фиту я привёл себя в порядок, переоделся и уже в своём кабинете набрал сообщение для Захара: «Привет! Как сам? Если разобрались в ситуации – может, заглянешь в клуб?» После сообщения я поставил подмигивающий эмодзи.
Ответ пришёл почти мгновенно: «Разобрались! Спасибо, что написал! А прямо сейчас можно?»
Я улыбнулся и набрал: «Конечно! Буду ждать внизу».
Захар пришёл пешком, минут через пятнадцать после моего сообщения. Но, разумеется, он был не один: в режиме я засёк как минимум троих сопровождающих. Очень серьёзных ребят, судя по их навыкам. Все были вооружены. И такие меры предосторожности вовсе не казались излишними, учитывая недавние события.
– Привет! – Захар протянул руку.
– Рад видеть, – кивнул я в ответ, сжимая его ладонь.
– Гардероб у нас здесь, – я кивнул направо, – и придётся бахилы надеть.
– Само собой, правила есть правила.
Девочки на ресепшн смотрели на меня и удивлённо переглядывались. Ничего. Пускай шушукаются. Решат потом, что я привёл личного вип-клиента. Что, в общем-то, не так далеко от истины.
Я провёл Захара по основным зонам клуба, давая необходимые комментарии. Остановился ненадолго возле входа в закрытую летнюю зону.
– А там что? – Захар опередил мои пояснения.
– Летний бассейн и зона отдыха, – ответил я, – в тёплое время тут как на курорте. Можно загорать в шезлонгах.
– Круто, – кивнул он, – и вообще впечатляет… слушай, а чем бы ты посоветовал заняться для начала.
– Зависит от цели, – я пожал плечами, – чего тебе хочется достичь?
– Да сложно сказать, – Захар почесал в затылке, – ну, наверно, просто поддерживать себя в форме.
– Тогда можно с функциональных тренировок, – ответил я, – а потом посмотришь. При желании сходишь на боевые направления. Или кросс-фит.
– А ты ведешь что-то? – спросил он, – сам?
– Ага, – кивнул я, – пару старых клиентов индивидуально, и группу по кросс-фит. Недавно подтвердил сертификат.
– А что значит старых клиентов? Новых не берёшь?
– Как правило нет, – улыбнулся я, – но для тебя сделаю исключение.
– Слушай, ну если только это реально тебя не напрягает… – Захар смутился и опустил взгляд.
– Нет, – ответил я, – без проблем. Не напрягает.
– Если что – деньги не проблема. Я уже говорил с руководством, мне всё оплатят.
– Ну и отлично! Когда планируешь приступать? – Спросил я.
– Да хоть завтра! – кивнул Захар, – слушай, а с экипировкой не поможешь? У меня просто самые обычные вещи, в основном для тренировок на улице и для бега. Для функциональных тренировок нужно что-то более подходящее?
Я рассмеялся.
– Слушай, это просто функциональные тренировки. Бери спортивные штаны с майкой и любые кроссовки. Ну и для бассейна принадлежности, если потом останутся силы поплавать и в сауне посидеть.
– Ясно, – кивнул Захар, улыбнувшись в ответ.
– Тогда давай оформляться. И завтра жду на первую тренировку. Давай подумаем, во сколько лучше. Нужно минимум два часа после приёма пищи. Ну и на совсем голодный желудок нежелательно.
– Давай тогда завтра в шесть вечера? – спросил Захар.
Я утвердительно кивнул и улыбнулся.
Глава 8
Странно, но я почему-то нервничал перед тренировкой. Будто впервые собирался продемонстрировать навыки перед важным клиентом. И даже сильнее.
Это было тем более странно, что я не испытывал подобного волнения после того, как попал в этот мир, кажется, ещё ни разу. Даже тогда, когда впервые «поймал» ходуна.
Во время обеда Захар написал мне короткое сообщение. Спросил, в силе ли наша встреча. Я коротко ответил: «Да».
Ближе к назначенному времени я, кажется, начал понимать, почему нервничаю, просто анализируя ситуацию.
Думаю, Захару нужно было не общение как таковое. И уж точно не тренировки. Судя по его форме, он и сам мог справиться с этим достаточно квалифицированно. Похоже, он затеял какую-то игру, совершенно бесцеремонно втягивая в неё меня. Вот только в чём она могла заключаться?
Парень работает на серьёзных ребят. Имеет карт-бланш. С ним откровенно носятся, пылинки сдувают… при этом, похоже, существует реальная опасность для него. Интересно, кто ему угрожает? Иностранные спец службы? Конкуренты внутри нашей, отечественной системы? На эти вопросы невозможно ответить умозрительно, нужная информация. Но оба варианта достаточно опасны.
Плюс ходуны. Ясно, что они как-то связаны с ним. Но как? Что, если они – это не единое явление, а какие-то силы, использующие, скажем так, схожую технологию? Возможно? Конечно! Что делает ситуацию ещё более запутанной.
Похоже, Захар достаточно умён, чтобы понять: я захочу разобраться. Клюну на эту наживку. Буду вынюхивать и высматривать. Держаться рядом с ним.
Вопрос только в том – а зачем ему я? Как там меня увидел этот товарищ из органов? Умный и способный карьерист?
Если так, значит, Захар должен мне предложить морковку, ради которой попросит меня сделать что-то неприятное, но не противоречащее моим принципам.
Похоже, ему нужны руки, которые в нужный момент смогут сбросить с себя излишнюю опеку.
Похоже на зародыш бунта, так?
Вопрос только в том – насколько мне самому по пути с этим манипулятором. Кто такие ходуны на самом деле, и есть ли у них хотя бы намёк на средство, способное вырвать меня из этой реальности?
На эту наживку я бы, пожалуй, и правда клюнул.
– Как тебя на самом деле зовут? – Как бы невзначай спросил Захар после очередного подхода, едва отдышавшись.
Я даже растерялся на секунду, не зная, как ответить. Я мог бы решить, что мне послышалось, но был совершенно уверен в собственном слухе.
– Нас гарантированно не слушают, – добавил Захар, – для этого и нужны тренировки. Я позаботился. Это единственное время, когда мы можем говорить откровенно.
– Странный вопрос, – сказал я, – меня Григорий зовут. Я ведь уже представлялся.
– Ты ведь не тот, за кого себя выдаешь, – безапелляционно заявил Захар.
Меня задела эта бесцеремонность. Я даже хотел сказать что-то резкое насчёт его умственных способностей, но что-то меня остановило. Возможно, отсутствие агрессии или обвинения в его голосе. А ещё он смотрел на меня глазами побитого щенка, с какой-то безумной надеждой… это контраст слов и взгляда сбивал с толку.
– А кто тебе нужен? – Спросил я.
– Друг, – быстро ответил Захар, – понимающий… способный понять.
– Что ж, – ответил я, – тогда с этого и надо было начинать. А не с глупостей всяких.
– Это не глупости, – возразил Захар, – ты ведь другой. Я знаю.
– Следующий подход, – ответил я, – а то тренировка сорвётся. Будет подозрительно.
Захар послушно направился к брусьям, давая мне время, чтобы прийти в себя.
– С чего ты решил, что я не тот, за кого себя выдаю? – Спросил я.
– Вижу, – ответил Захар, – у тебя есть супер-способность. Как минимум одна. Ты феноменально быстро строишь математические модели. Результаты твоих решений в разы превышают возможную развитую интуицию. Я проверял.
«Вот тебе и маскировка… – с досадой подумал я, – надо было меньше режимом пользоваться…»
– А ещё у тебя жизненный опыт, который не вяжется с работой тренером или менеджером, – продолжал Захар, после очередного подхода, – такой взгляд, как у тебя, бывает у военных. После реального боевого опыта.
– Ладно, – кивнул я, – сам-то что думаешь? Кто я?
Захар взглянул на меня внимательно.
– Понятия не имею, – ответил он, – поэтому и связался с тобой. Мне только чудо может помочь. Вот я и решил, что судьба мне его послала.
– Но гипотезы какие-то есть? – настаивал я.
– Совершенно невероятные, – вздохнул Захар, – поначалу я думал, что ты пришелец. Ну, что визитёры каким-то образом переместили твоё сознание в тело человека. Но нет: ты слишком человек для этого. Ещё, возможно, ты – искусственный интеллект, выращенный в лаборатории и перемещённый в клонированное под тебя тело. Причём часть твоего настоящего мозга продолжает работать в другом измерении… но это тоже, такое, на пределе моей фантазии. Интуитивно я чувствую, что ты человек. И это интригует. Где ты мог приобрести такой опыт и способности, при том, что я очень тщательно исследовал твоё прошлое? Понятия не имею. Может, ты мне расскажешь?
– Может быть, – ответил я, – но сначала суперсет на турнике.
Мы сменили позицию. Захар приступил к упражнениям. Я корректировал его технику, пытаясь разобраться в собственных чувствах. Был ли Захар угрозой? Скорее всего, да. В другое время я бы постарался исчезнуть после этого разговора. Но он странным образом вызывал симпатию. К тому же, он намекнул, что ему нужна помощь. Это интриговало. Какие настоящие проблемы могли быть у парня, подобного ему?
– Какая помощь тебе нужна? – Спросил я, не давая вернуться к вопросу о моей истории, – чего ты боишься?
Захар вздохнул и вытер пот со лба.
– Сложно сказать. Ситуация слишком нестандартная. Наверно, будет правильно сказать, что я не знаю, какая помощь мне нужна.
Я усмехнулся.
– Что ж. Давай зайдём с другой стороны. – Сказал я. – Чего ты боишься? Смерти?
– Нет, – улыбнулся Захар, – не боюсь. Я думаю, что смерти перестают бояться те, кто потерял кого-то по-настоящему близкого. Тогда страх смерти вытесняется ожиданием чуда. Сказывается усталость от разлуки и надежда на свидание. Даже если оно состоится в абсолютном небытии, куда, по мнению атеистов, мы попадаем после физической гибели.
– А по твоему мнению? – заинтересовался я, – куда мы попадаем?
– Я знаю, что всё сложнее, чем принято об этом думать, – сказал Захар, – но мне ещё далеко до полного понимания того, как всё устроено. Я не строю иллюзий на этот счёт.
– Кого ты потерял? – решился спросить я.
Захар посмотрел на меня. Потом вернулся к снаряду для очередного суперсета.
– Родители, да? – Продолжил я, когда Захар завершил цикл.
– Да, – не стал отпираться он.
– Катастрофа?
– Ага.
– Авто?
– Нет, – Захар помотал головой, – авиа. Бомба в грузовом отсеке. Громкое дело.
– Мне очень жаль.
– Спасибо.
– Попал на воспитание в казённые организации? – спросил я.
– Что? – Не сразу понял Захар, – а, нет. Бабушка с дедушкой оформили опеку. Так что все прелести сиротства я не успел прочувствовать на себе. И знаешь, в этом есть что-то страшное.
– Конечно. Ещё как, – кивнул я.
– Нет, ты не понял, – добавил Захар, – страшно продолжать жить обычной жизнью. Каждый день. Будто ничто не изменилось. Я продолжал ходить в школу. Общаться с одноклассниками. Представляешь, одни уже через пару недель забыли о моей потере. Потому что я не давал повода об этом вспоминать. И всё текло так, как будто моих родителей никогда и не было в этом мире. Тогда я понял, насколько сильно мы переоцениваем наше собственное место в этом мире.
– Ты хочешь, чтобы я спас тебя от твоей работы? – спросил я, меняя тему.
– Что? – удивился Захар, – а. Да. Слушай, а ведь ты прав. Я бы не смог лучше сформулировать.
– Почему ты просто не откажешься? – спросил я, – всегда можно выйти. Даже если по-плохому.
Захар улыбнулся.
– Гриша, наверно, ты всё-таки пришелец, – сказал он, – ты же только что так лихо расколол меня. А теперь говоришь наивные вещи. Ну кто мне даст уйти при таких ставках?
Мы перешли к последнему снаряду, указанному в плане тренировки, и я кивнул подопечному на него.
– Пора, – сказал я, – а то болтаем слишком долго.
Захар кивнул и начал упражнение.
– Чем именно вы занимаетесь? – спросил я, когда подопечный немного отдышался.
– Подожди, – он вытянул вперёд руку, будто останавливая меня, – давай теперь я попробую, а? Ты каждый раз ловишь меня вопросами.
– Не я начал этот разговор, – я пожал плечами.
– Резонно, – кивнул Захар, – но мы так и не определили, кто ты, Гриша. Давай хотя бы по шагам начнём, ладно? Мне так проще будет.
Я продемонстрировал раскрытые ладони, приглашая к продолжению разговора.
– Ты человек? – спросил он.
– Да. Конечно.
– Верю, – кивнул Захар, – и тут моя фантазия заканчивается.
Я вздохнул и опустил взгляд.
– Думай пока, – Захар достал из кармана штанов беспроводные наушники. Его смартфон лежал на специальной зарядной полке, метрах в пяти от нас. Достаточно, чтобы поймать сигнал. – Алиса, – произнёс он, – включи музыку. Любимое.
После этого он вернулся к упражнению.
Я не сразу понял, что он меня испытывает. Правильным решением в этой ситуации было бы слепить любую легенду, которая хоть как-то бы согласовалась с фактами. И у меня был готов пяток историй. Но это же решение, разумно выхолощенное, лишённое риска, привело бы к утрате доверия.
Слишком уж неординарным человеком был этот Захар. Слишком умным. Нестандартным. Я никак не мог до конца понять, что же у него на уме, чего он на самом деле хочет. Но вот это простое испытание на доверие я разгадал.
И решил пройти его.
– Что слушаешь? – спросил я с улыбкой, когда он вернулся ко мне.
Вместо ответа Захар достал один из наушников и протянул мне. Что ж, по крайней мере он не страдает обессивно-компульсивным расстройством. Равно как и излишней брезгливостью.
Я уверенно вставил наушник в ухо. Электроника продолжила воспроизведение.
Head on to the other side
No-one will stand us by
Dismantle me tonight and bury my arms right
Here on the other side
Don’t mind the rising tide
Watch as I gently lead the both of us astray*
Направляйся на другую сторону
Никто не встанет рядом с нами
Демонтируй меня этой ночью и похорони мои руки правильно
Здесь, на другой стороне
Не перечь приливу
Просто наблюдай, как я заведу нас не туда
*Текст ‘Functions’ Tiger Lou
– Необычно для тренировки, – сказал я, возвращая наушник.
– Мне помогает, – ответил Захар, – сколько подходов ещё осталось?
– На этом всё, – ответил я, – впереди заминка. Пока можешь сделать пару глотков воды.
– Что надумал?
– Надумал, что скажу правду, – ответил я.
– Да? – он глянул на меня испытующе, – было бы здорово.
– Ты ведь знаешь про многомировую интерпретацию Эверетта? – спросил я.
Захар молчал пару секунд. Я буквально видел, как в его голове проносится лавина мыслей, выстраиваются теории и причинные связи.
Он побледнел.
– Не может быть… – выдохнул он.
– Ну вот так, – я пожал плечами.
– Это настолько маловероятно, что динозавра за окном сейчас можно считать почти свершившимся фактом, – сказал Захар, – но дело даже не в этом… это ведь чрезвычайно опасно. Путешествие по вероятностным линиям. Малейшее информационное совмещение сознаний ведёт к аннигиляции всех вовлечённых линий. Я не говорю про физические путешествия, потому что это бессмысленно, однако… нет, это совсем ерунда какая-то.
– Там… была сложная ситуация, – сказал я, – возникла некая изолированная область вероятностных линий, которые контролировала одна информационная сущность…
Захар снова задумался.
– Да, это имеет смысл, – сказал он, – только это… ужасно. Какая-то часть будет оставаться стабильной ценой бесконечного кошмара для неимоверного количества вероятностных линий… и побочный эффект: внутренние вселенные этого веера миров будут ограниченными. Со всеми вытекающими последствиями по термодинамике.
– У меня получилось вытащить одну из линий из этого пространства, – сказал я.
Захар сделал круглые глаза.
– Но… нет, постой, это невозможно. Даже теоретически!
– С внешней помощью.
– Тоже невозможно. В таких условиях возникают неразрешимые проблемы коммуникации, – сказал Захар, – точнее, даже не самой коммуникации, а искажения барьера. Который снимается не сразу даже после выхода из него. Так?
– Тем, кто нам помогал удалось их решить… – сказал я, и тут же добавил, – постой. Ты сказал – снимается?
– Ну да, конечно, – кивнул Захар, – после стабилизации реальности.
– Значит те, кто нас вытащил, могли с нами взаимодействовать напрямую?
– Ну конечно! Наверняка они ждали этого момента.
Кажется, у меня сердце пропустило удар.
– Ты так и не объяснил, как вам удалось вырваться, – сказал Захар.
– Они забрасывали в нашу реальность предметы, которые обладали некоторыми свойствами. Их нужно было собрать и структурировать определённым образом, – сказал я.
– Изящно! – Сказал Захар, – оригинальный способ преодоления барьера. Но тот, кто его создал наверняка ведь пытался это предотвратить. Он должен был создать что-то вроде карантина на такие случаи.
– Он и создал, – улыбнулся я, – но мы оказались… удачливее.
– Ясно, – кивнул Захар, – но ты так и не пояснил, каким образом оказался у нас. Ясно ведь, что речь шла о другой вероятностной линии, хотя и в похожем мире. Так? Только у вас наверняка происходили очень крупные катаклизмы, которые…
– После перехода я научился видеть вероятностные линии… – вздохнул я.
– Что? Нет… – Захар в ужасе покачал головой, – и ты не понял, что делаешь?
– Слишком поздно, – ответил я, – хотя смотря с какой стороны смотреть. Мне удалось изолировать себя… здесь. В том варианте меня, который тут был. Если понимаешь, о чём я.
– Гриша, это… это… – он щёлкнул пальцами, – не обижайся, но это как если бы кочегар на паровозе занялся управлением ядерным реактором!
– Меня некому было остановить, – я всплеснул руками.
Тут мой взгляд упал на часы на стене зала функциональных тренировок.
– Пошли потянемся. А то давно стоим. Начнём привлекать внимание.
Захар кивнул и направился в зону растяжки.
– Ты хотел рассказать, над чем работаешь, – сказал я, когда мы приступили к заминке.
– Не то, чтобы хотел, – ответил Захар, – но придётся. Откровенность на откровенность. Самое первое, что ты должен знать: вполне возможно, твоё появление здесь не случайно. Это могло быть побочным эффектом моей работы.
Я скептически улыбнулся.
– Так понимаю, несмотря на свершения эпического масштаба и такой же степени безумия, в знании физики ты примерно на уровне науки твоего мира? – Спросил Захар.
Я вздохнул и вспомнил Гайю. Она намекала, что продвинулась немного дальше в понимании природы вселенных, но я не спешил с расспросами. Видимо, зря.
– Стандартная модель более-менее успешно описала поведение барионной материи, – продолжал он, – осталась гравитация. Чтобы описать наблюдаемые явления, придумали тёмную материю и энергию, с разными вариантами смыслового наполнения этих явлений. Даже пытались внедрить вимпы в стандартную модель. Параллельно развивались математические модели, описывающие процессы самоорганизации и закономерности развития информации. Ну, это ты в курсе, я думаю.
Я кивнул.
– Реальность, как это часто бывает, оказалась немного… сложнее, – улыбнулся Захар, – начну с самого главного: кроме четырёх известных тебе фундаментальных взаимодействий есть ещё два. В них участвуют группы частиц, так же участвующих в гравитационном и слабом взаимодействии. Причем некоторые из них участвуют только в гравитационном, а какие-то только в слабом. Кроме ещё двух. Эти частицы образуют довольно сложные конструкции, напоминающие привычные нам атомы. И даже химические соединения. Больше того: они формируют сложные информационные конструкции. Вплоть до аналога жизни. Но в этих двух взаимодействиях никак не участвует барионная материя.
Я пытался переварить полученную информацию.
– Вокруг нас есть целый огромный мир, – продолжал Захар, – который мы не воспринимаем потому, что та часть материи, которую мы называем барионной, и из которой состоим мы сами, с ней очень мало взаимодействует. Тёмная материя – это не облака вимпов вокруг галактик. Она повсюду. Вокруг нас. Прямо сейчас.
