Сергей Лукьяненко
Недотепа. Непоседа
Трикс перегнулся через борт, придирчиво осмотрел воду и умылся. Потом, осмотрев воду еще более пристально, сложил руки ковшиком и напился. В городе он бы на это не решился, но здесь вода выглядела более чистой. Ну или более разбавленной.
Вчерашний день теперь казался неожиданно далеким – как это всегда и бывает после совсем уж неожиданных и ужасных событий. Но Трикс не слишком привык к неожиданностям и был только рад спасительному ощущению давности. По крайней мере плакать о родителях ему хотелось лишь ненамного больше, чем об отважном со-герцоге Диго Солье. Если вдуматься, то мало кто из его предков умер в своей постели…
Трикс развернул полотняный мешочек с едой и осмотрел свои запасы. Немного вареной картошки, немного сушеной рыбы, кусок сыра, полкаравая хлеба и бутыль дешевого вина. Пренебрежения к подобной пище Трикс не испытывал, но и восторга она не вызвала.
Откупорив бутыль, Трикс выпил глоток кислого вина. Инстинкт подсказывал, что речную воду полезно запивать вином…
– Эй! – разнеслось над водой.
На берегу показалась маленькая фигурка, отчаянно махающая руками. Трикс привстал в опасно закачавшейся лодке, всмотрелся. Похоже, это был мальчик… то есть юноша, не старше его самого.
Убедившись, что внимание Трикса привлечено, юноша прыгнул в воду и поплыл к лодке, забирая чуть наискось к течению. Трикс задумчиво огляделся и высвободил одно весло из уключины. Все-таки уроки общения с юными подданными не прошли даром.
Впрочем, причина спешки вскоре стала понятной. Вслед за юношей на берегу показалось несколько мужчин, судя по одежде и зажатым в руках подручным предметам – селяне. Преследователей подвела крестьянская натура – они не неслись по хлебам во весь опор, а старались пробираться как можно осторожнее. Послышались причудливые проклятия – впрочем, не наполненные никакой силой. Да и откуда простым крестьянам знать высокое искусство магии?
Повинуясь взаимному сочувствию всех преследуемых и гонимых, Трикс снова вставил весло в уключину и стал грести навстречу пловцу. Через несколько минут за борт ухватились две руки, следом вынырнула рыжая голова. Юноша шумно выдохнул и спросил:
– Гонятся?
– У них лодки нет, – ответил Трикс.
Юноша кивнул. Опасливо посмотрел на Трикса и спросил:
– Ты меня веслом не огреешь? А то я плавать не умею.
– Ты же сюда доплыл!
– Это я со страху.
Трикс молча протянул руку и, запрокинувшись на другой борт, втянул паренька в лодку. При внимательном взгляде на мальчишку подозрительность, бдительно оглядываясь, отступила. Это был именно мальчик, хоть и высокий, но помладше Трикса и такой тощий, будто на нем ставили эксперименты по выведению новой породы мало едящих детей.
– За что они? – Трикс кивнул на берег.
– За правду, – гордо ответил мальчик. Сел, стянул рубашку и принялся ее выжимать. С легким удивлением Трикс отметил, что одежда мальчика кажется ему смутно знакомой… хотя и начисто лишенной пуговиц и гербов…
– Ты кто? – попробовал Трикс подступить с другой стороны.
Мальчик надел рубашку и попытался сесть ровнее. Сказал:
– Знай же, славный юноша, что ты совершил благородный… э…
– Поступок? – подсказал Трикс.
– Поступок, – с радостью согласился мальчик. – Ты спас от неминуемой расправы и постыдного плена…
– «Летопись баронета Хью Невезучего»… – пробормотал себе под нос Трикс.
– …наследника престола со-герцогов Солье, Трикса Солье.
Трикс задумчиво посмотрел на мальчика. Тот сглотнул и чуть неувереннее продолжил:
– И это тебе зачтется, и ты будешь отблагодарен, едва только я верну себе корону, земли, войско и богатства…
– Говоришь, плавать не умеешь? – спросил Трикс, перехватывая весло поудобнее.
– Не надо, – быстро сказал мальчик.
– Ты кто?
– Три… – Мальчик осекся. – Иен.
– Какой еще Иен?
– Так это у благородных фамилии, – мальчик пожал плечами, – а я просто Иен. Отец был садовник. Мать ему помогала. От горячки померли, два года назад.
– Почему ты назвался Триксом? – не выдержал и закричал Трикс. – И… и откуда у тебя эта рубашка? Она… она дорогая!
– Ага, – с удовольствием погладив ткань, сказал мальчик. – Это шелк, да?
– Это бархат, дурак! Ты откуда?
– Из приюта славных со-герцогов Солье и Гриза для перевоспитания сирот, – ничуть не смутившись, ответил Иен. – Светлая память со-герцогу Солье, хранят боги обе его души, земную и небесную…
Трикс вставил весло в уключину.
– Вчера утром, когда стражники со-герцога Солье напали на со-герцога Гриза, но были пленены, а со-герцог Солье с горя убился, – быстро затараторил мальчик, – у нас приют сгорел. С трех сторон заполыхал, еле выскочить успели. Наверно, злодеи какие-то подожгли. А потом приехал рыцарь со-герцога Гриза, сказал, что приюта больше не будет. Нам великодушно раздали одежду наследника Трикса, ему-то все равно уже без нужды. Мы с ребятами потолковали и решили, что пока тепло и лето – надо разбрестись, побродяжничать. А раз у нас одежка благородная, то почему бы не говорить, будто мы и есть – наследник Трикс, лишенный злодеями трона и скрывающийся в бегах?
– Думаешь, тебе поверят? – завопил Трикс. – А ну, скажи, как звали… двоюродную тетушку со-герцога Рата Солье?
Мальчик наморщил лоб и отчеканил:
– Люнида Солье, год назад умерла от преклонных лет на морском побережье, дама была в молодости красивая, за что много страдала… Мы целый год генелогию учили.
– Генеалогию… – машинально поправил Трикс.
– Генеалогию. И Солье, и Гриза, и всех правителей всех сопредельных земель. Все как у благородных.
– Ты все равно… все равно ничему не обучен, – пробормотал Трикс. – Только крестьянам и сможешь голову задурить. За столом вилку взять не сумеешь.
– Ха! – Иен гордо поднял голову. – Еще как сумею! Можно штаны выжать?
– Выжми, – глядя на натекшую на дно лодки лужу, разрешил Трикс.
– И малую рыбную, и большую мясную, и даже специальную фруктовую – сумею взять, – выкручивая за борт штаны (тоже казавшиеся Триксу подозрительно знакомыми), сказал Иен. – Нас знаешь как учили? Ого, как учили!
– Много вас в приюте было? – спросил Трикс.
– Шестьдесят трое… шестьдесят три сироты. А еще были две поварихи, дневной надзиратель…
– Подожди. И всем шестидесяти трем дали одежду… Трикса?
– Ага, – натягивая выжатые штаны гордо сказал Иен. – Ох и много же у него одежки было! Полсотни штанов!
– Даже побольше, – растерянно сказал Трикс. – Понимаешь, они же крепкие… от отца еще, от дедушки, даже от прадедушки оставались…
– А мне от отца ничего не осталось. Все сожгли. Горячка. – Иен вздохнул. – А тебя как звать?
– Трикс, – мрачно ответил Трикс.
– Ага, – ухмыльнулся Иен. – Слушай, а ты тоже похож! Слушай, я не против, можешь и ты называться Триксом Солье! Только надо из герцогства убраться, а то здесь народ такой… может и герцогу Гризу выдать. Пострадаем ни за что. – Он хихикнул. – А вот в сопредельных землях – лафа! Я думаю, раз мы на реке, надо в Дилон двигать. К регенту Хассу.
– Точно, Хасс, – пробормотал Трикс. – А я вспоминал…
– Он заместо дочки Дилона пока что правит, – пояснил Иен. – Заместо княжны Тианы.
– Княгини, – машинально поправил его Трикс. – Княжной она была, пока отец ее, князь, был жив. А как он помер, так она сразу княгиней стала… хоть и не правит еще…
Триксу вспомнилось, как два года назад отец с удивлением рассказывал о великодушном решении со-герцога Гриза устроить в городе приют для сирот, пригреть там детей – ровесников Трикса и Дэрика и даже дать им достойное воспитание, – дабы в будущем они могли послужить при дворах со-герцогов.
Мать тогда проронила что-то о пользе благотворительности и даже вызвалась раз в год одаривать сирот кремовыми пирожными собственного изготовления. Выполнила ли она свое обещание, Трикс не помнил. Видимо, нет, потому что сироты славились отменным здоровьем.
Теперь внезапная щедрость Гриза стала понятной. Приют оказался блажью не в большей мере, чем позавчерашняя потасовка в пивной – случайностью.
Если по окрестным землям разбредется полсотни мальчишек, выдающих себя за наследника престола Трикса, – как настоящему Триксу доказать свою правоту? Уже через месяц слова «я наследник престола со-герцогов Солье» будут вызывать смех у самого захудалого барона. И раньше после дворцового переворота повсюду объявлялись убежавшие из темниц графы и герцоги, чудом спасшиеся наследники и наследницы, на худой конец – многочисленные бастарды. А уж от верных слуг, просящих подаяние, прохода не было.
Сейчас бы они тоже появились – со-герцоги и со-герцогини Солье, наследники Триксы, рыцари и слуги. Сатор Гриз всего лишь решил перестраховаться. Довести ситуацию до абсурда.
Если только регент Хасс не узнает его…
– Мы должны быть первыми в Дилоне, – сказал Трикс. – Регент должен меня вспомнить.
– Кого вспомнить? – спросил Иен.
– Меня. Трикса Солье.
Иен хмыкнул.
– Я – Трикс Солье! – с напором повторил Трикс.
– Хорошо, хорошо. Ты Трикс. У тебя лодка, ты и Трикс, – согласился Иен. – Только зачем ты хочешь идти к самому регенту?
– По деревням побираться безопаснее?
– Ну… по деревням тоже всякое бывает… – задумчиво сказал Иен. – Слушай, давай выберем какого-нибудь бедного, но благородного рыцаря для начала. Или барона. В княжестве Дилон двенадцать баронов, первый барон – из рода Дилонов, второй барон – Вит Капелан, третий – Лиандр, четвертый – Галан…
Иен затараторил подозрительно ритмично, и Трикс, у которого бароны вечно путались в голове, спросил:
– Это что, считалка какая-то?
– Ага, – кивнул Иен. – Чтобы легче было запомнить. В княжестве два герцогства и одно со-герцогство, три маркизата, двенадцать баронов ленных и четыре барона вольных, королевские земли с рыцарями-управителями… думаешь, легко всех перечислить? А не перечислишь – розги!
– А как ты запоминал королевских рыцарей? – мрачно спросил Трикс.
– Сейчас. Это у меня самое любимое. – Иен откашлялся и затянул: – Рыцарь Догоро живет на востоке, там, где лишь скалы стоят одиноко…
– Понял, – кивнул Трикс. – Только из тебя все равно Трикс не получится.
– Почему?
– Ты рыжий.
– Велика печаль? – искренне удивился Иен. – Думаешь, кто-то запоминал, какого цвета у него волосы?
Трикс печально подумал, что все порядочные герои хроник имели какие-нибудь замечательные приметы. У одного барона была родинка в форме меча, а у одного герцога – даже в форме короны. У маркиза Дакиса на левой ноге было шесть пальцев. На худой конец, сгодился бы волшебный кинжал, перстень с печаткой, пиршественная чаша с гербом…
– Есть хочешь? – спросил Трикс.
Иен с готовностью кивнул.
– Тогда запомни, я – настоящий Трикс Солье. А ты… – Трикс задумался.
– Твой потерянный в младенчестве брат? – с надеждой спросил Иен.
– Нет!
– Тогда твой верный оруженосец?
– Оруженосец положен с четырнадцати лет, – поморщился Трикс.
– У настоящего Трикса, – ехидно заметил Иен, – сегодня день рождения. У нас должны были подать пирог с морковкой и яблоками… Оруженосец, на меньшее я не согласен!
– Становись на колени, – велел Трикс.
Иен послушно встал на дно лодки.
Трикс взял в руки весло и осторожно опустил на плечо Иена. Сказал:
– Я, со-герцог Трикс Солье, правом, данным мне от рождения, беру тебя, Иен, в свои оруженосцы и жалую тебе герб и дворянство. Отныне ты – Иен… Иен, кавалер Весла. Гербом твоим будет серебряное весло на голубом фоне.
– Можно золотое? – спросил Иен.
– Золото на голубом – только для особ благородных кровей, – сказал Трикс.
– Серебряное тоже ничего, – смирился Иен.
– Я, со-герцог Трикс Солье, – продолжал Трикс, – обязуюсь учить тебя и защищать, давать кров и стол… по возможности.
– Еще я должен получить какое-нибудь уникальное право, – напомнил Иен.
– И дарую тебе право сидеть ко мне спиной, – великодушно сказал Трикс. – А то тебе будет неудобно грести.
– Спасибо. А можно получить немного стола прямо сейчас?
2
Старая, но еще крепкая лодка плыла вниз по реке. Двое мальчишек беседовали.
– Если бы у нас был крючок и тонкая жила – поймали бы рыбу, – рассуждал вслух Иен. – Большую.
– И что с ней делать, с живой рыбой? – не понял Трикс.
– Как что? Веслом по башке, потом выпотрошить и съесть. Если посолить, то можно и сырую.
– У тебя нож есть?
– Нет… И соли нет.
– И крючка, и жилы тоже. Приплывем в Дилон, пойдем… где в городе едят?
– Ты чего, совсем дурак? – удивился Иен. – В харчевнях, в тавернах, в трактирах. Есть еще едальные дворы – но там только для благородных.
– Я благородный – дальше некуда.
– Ах, простите, я забыл… – фыркнул Иен. – Тогда пойдем в едальный двор.
– Сколько у тебя денег? – спросил Трикс.
Иен с ответом не спешил, Триксу даже пришлось толкнуть его ногой.
– Три серебряные, – признался Иен. – Надолго хватит.
– У меня тоже. Тоже три серебряные, – сказал Трикс. О кошельке, полученном от Гриза, он решил не упоминать. – Вам вместе с одеждой дали деньги?
– В карманах были. Прикинь, даже карманы не проверили, олухи!
Трикс вздохнул. Герцог Гриз не мелочился.
– Рассказывай мне генеалогию со-герцогов Солье и Гриза, – сказал он.
– Ты же сам Солье, зачем тебе? – ехидно спросил Иен.
– Болван. Думаешь, я это все заучивал? На это герольды есть.
– В году семисот пятом к верховьям реки Дальняя у Серых Гор пришел караван поселенцев из княжества Дилон. Караван вели богатый торговец Крон Гриз и капитан стражи Сел Солье. И хотя не было золота в Серых Горах, но земли им полюбились, и основали они со-герцогство Солье и Гриз…
Трикс подумал, что со-герцогством новые земли стали без малого через полвека, когда правили уже сын Села Солье и дочь Крона Гриза. Король не раздает титулов каждому удачливому авантюристу – впрочем, будущие со-герцоги оказались достаточно умны, чтобы регулярно отсылать королю налог и дважды поддержать его войсками…
– Рассказывай дальше, – велел Трикс.
Конечно, он должен был все это знать и сам, не полагаясь на герольдов и летописцев. Знание родственников (а все благородные люди родня друг другу) не только дань вежливости, но и очень полезно в жизни. Кого-то можно удачно уязвить, подав к пиршественному столу только рыбные блюда, кому-то вовремя польстить, припомнив один-единственный выигранный турнир. И Трикс все это учил, да, конечно же, учил! Слушал летописца, кивал, в нужный момент задавал вопросы и прекрасно мог повторить все услышанное… целый день мог повторить и даже на следующее утро. А потом будто вытряхивал из головы за ненужностью, освобождая место для новой порции имен, дат и историй.
Трикс вздохнул. Сказал:
– Повтори, что там про Третью Великую Войну?
Замок показался к пяти часам пополудни. Трикс встал на носу лодки, поставил ладонь ко лбу козырьком, прикрываясь от яркого солнца. Не самый большой замок, стены высоки только со стороны берега, у воды – совсем низкие, хотя и с множеством бойниц. Над главной башней реял флаг – две золотые рыбы на синем фоне.
– Чей замок? – ехидно спросил Иен.
– Барона Тора Галана, барона-рыбака, – ответил Трикс. Историю близких соседей он худо-бедно помнил. – Особым указом князя Дилона Вразумляющего стены замка были срыты со стороны реки на три четверти. Дабы не были они выше, чем мачты княжеских кораблей…
Иен обиженно засопел.
– Причалим, – решил Трикс. – Какая разница… барон-рыбак – добрый, это все говорят. Греби к берегу!
– Уже гребу, – пробурчал Иен. – Я, между прочим, все руки стер!
– Оруженосцу не только не должно перечить своему господину, но даже и скорбным ликом или печальными вздохами показывать, что тяготит его служение… – Трикс оглядел свою одежду. Пуговиц на куртке нет, штаны рваные… – Снимай штаны!
– Ты чего?
– Я должен выглядеть достойно, а твои штаны чище.
– Так что, я с голым задом в замок пойду?
– Снимай, мои наденешь!
Пока мальчишки переодевались, лодку едва не пронесло мимо замка. Триксу даже пришлось самому взяться за весло. Вдвоем они кое-как выгребли к самому концу длинной деревянной пристани.
У берега было совсем жарко, текущая вода не освежала, а добавляла духоты. Стражники, сидящие под навесом из камыша, разглядывали мальчишек со скукой в глазах. Никто даже не пошевелился – ни поприветствовать, ни отогнать.
Трикс и Иен выбрались на влажные, почерневшие доски. Иен принялся наматывать веревку на причальный столб.
– Эй! – Один из стражников, помоложе, поднялся и неохотно вышел из-под навеса. – Шантрапа! Два медяка!
Иен замер, покосился на Трикса.
– С какой стати? – возмутился Трикс. – Указом его величества короля Маркеля, берега реки на два шага от воды являются его королевской собственностью! И любой честный житель вправе причалить где угодно!
Стражник засмеялся:
– Ученые! Гляди, ребята, какая нынче мелюзга образованная!
– Порют мало… – лениво отозвались из-под навеса.
Стражник посерьезнел.
– Причалить – да сколько угодно. Это ты прав, малец. А вот столб причальный – собственность барона Галана. Привязать к нему лодку стоит две монеты в день.
– Но вы можете отпустить лодку по течению бесплатно! – снисходительно добавил его товарищ.
Трикс молча полез в карман и достал серебряную монету.
Стражники замолкли.
– Сдачу, – велел Трикс.
– Это… – Стражник замялся. – Другой нет?
Трикс достал золотой.
Еще трое стражников вышли к лодке. В глазах у них появились и жадность, и опасение. Мальчишки-оборванцы, которые не боятся достать золото при стражниках?
А вдруг они имеют на это право?
– Привяжи лодку, да покрепче! – швыряя серебряную монету под ноги стражнику, велел Трикс. – А ты, – он ткнул в первого попавшегося из его товарищей, – проводишь нас к благородному Тору Галану.
Теперь глаза стражников настороженно шарили по ребятам. До незадачливых охранников причала наконец-то дошло, что у Трикса благородный выговор, а одежда хоть и грязная, но из дорогих тканей.
– Просим прощения, – поднимая и протягивая обратно Триксу монету, сказал молодой стражник. Если вначале Триксу показалось, что он в группе на вторых ролях, то теперь стало ясно – напротив, старший караула. – Гостям барона, само собой, платить не надо. А как доложить-то вас?
– Трикс Солье, наследник со-герцога Солье, – отчеканил Трикс. – Со своим верным оруженосцем, Иеном, кавалером Весла.
Глаза у стражника округлились. Видимо, слухи уже достигли владений Галана.
– Прощения просим, – повторил он, – ваше со-сиятельство. Будет немедленно доложено. Эй, Хомяк, живо к господину барону!
Пузатый стражник поднялся и затрусил к замку, клацая бронзовым нагрудником летних доспехов. Остальные тоже встали навытяжку.
– Не угодно ли… – молодой стражник замялся, – освежиться? Пиво?
Трикс подумал, что с такими манерами парень в стражниках не засидится, а быстро дорастет до лакея. И даже посмотрел на необожженный глиняный кувшин, соблазнительно стоящий в теньке под навесом. Но ответил достойно:
– Покуда скорбь о моих благородных родителях еще свежа, я не могу предаваться житейским радостям.
Судя по лицам стражников, слова произвели должное впечатление. Трикс переступил с ноги на ногу и задумался, чем бы закрепить эффект. Возможно, поведать о своем героическом бегстве из плена? Но бегство не слишком-то героический поступок, да и не бежал он вовсе. К тому же слишком много чести простым стражникам.
К счастью, замок Галана и впрямь был невелик. Пузатый стражник уже спешил обратно, смешно размахивая руками. Шагов за десять замедлил движение, чтобы отдышаться и торжественно объявил:
– Повелением его светлости высокородного барона Галана…
Хотя Иен и стоял за спиной Трикса, как подобает приличному оруженосцу, но Трикс явственно почувствовал: его новый приятель готовится сигануть обратно в лодку.
– …со-сиятельству Триксу и его оруженосцу Иену предложено гостеприимство и отдых в стенах замка!
Выдохнув, стражник добавил:
– Велено вас со всей любезностью препроводить в большую гостевую комнату и умыть с почестями. Барон будет ждать вас к ужину.
Кроме слова «препроводить» Триксу все понравилось. В хрониках и летописях слишком часто препровождали в тюрьму или на плаху.
Со всей любезностью, конечно.
Иен бодро прошел от стены с окном до стены с дверью и воскликнул:
– Ха! Восемь шагов! Какая же у них малая гостевая, если это большая?
– Малая – меньше, – разъяснил Трикс. – Это большая, не сомневайся. Мы тут три года назад на вечернюю попойку останавливались, когда к старому князю Дилону ездили. Или четыре, – добавил он, помедлив.
– И все тут поместились? – удивился Иен.
– Почему все? На кровати спали отец с матерью, мне на лавке у окна постелили.
Иен с сомнением посмотрел на лавку.
– Я же тогда меньше был, дубина, – сказал Трикс. – А у дверей спал капитан стражи… А вся челядь – в малой гостевой. А прислуга во дворе и на конюшне…
В дверь постучали, но открыли не дожидаясь разрешения. Вошли два крепких лакея в выцветших ливреях цветов барона Галана: возвышенное желтое на благородном синем. Они с натугой тащили здоровенную деревянную лохань, полную горячей воды. Следом суровая немолодая особа несла два холщовых полотенца и ковшик с куском мягкого травяного мыла.
Трикс приободрился. Все-таки подобающие почести ему оказывали.
Как только слуги вышли, Трикс разделся и бесцеремонно залез в лохань.
– А я? – обиделся Иен.
– Ты сегодня уже купался. Забыл? И вообще, оруженосец всегда моется после своего господина.
Иен засопел, пробормотал, что раз уж он сегодня купался, то ему бы и вымыться первому. И уселся у окна, разглядывая двор замка.
Трикс намылился, с особым удовольствием взбил пену на голове. Подумал, что обливать господина водой – дело оруженосца, но приказывать Иену ничего не стал, а сам взялся за ковшик. Все-таки оруженосец Иен неопытный, низкого происхождения и потому от природы непочтителен.
Приведя себя в порядок, Трикс вытерся грубым, но чистым полотенцем, оделся. Сказал:
– Можешь помыться, мой верный оруженосец.
Иен нагнулся над лоханью, подозрительно посмотрел на покрытую грязной мыльной пеной воду. Сунул в воду палец, внимательно изучил и вытер о штаны. Со вздохом сказал:
– Я, наверное, мыться не буду. Я уже мылся сегодня. А два раза в день мыться – это плохая примета.
– Как хочешь. – Трикс не стал спорить. Это даже хорошо, что оруженосец будет чумазее своего господина. – Когда начнется торжественный ужин в мою честь – встанешь за спиной, понял? Когда я подниму правую руку, подашь туда салфетку. Когда протяну тебе тарелку, можешь с нее все доесть, прежде чем передать лакею. И не забывай подливать вино, понял? Бокал должен быть полон.
– Понял, – грустно сказал Иен.
– Ты не бойся, – успокоил его Трикс. – Я буду ровно половину съедать, а потом отдавать тебе. И перед тем как подливать вино, можешь допивать остатки из бокала. Я скажу, что это знак моей особой милости.
Иен повеселел.
* * *
Барон-рыбак совсем не изменился с тех пор, как Трикс с родителями гостил в его замке. Только пузо выросло еще больше, лицо стало багровее, нос покрыла красная сеточка жилок. Галан восседал на позолоченном деревянном троне, положенном по его положению. Маленькую баронскую корону, золотой ободок с одним-единственным красным камнем, он как раз снял и вытирал со лба пот.
Но взгляд барона остался цепким, умным, памятливым. Он мимолетно глянул в сторону остановившихся перед троном ребят – и Трикс понял, что его узнали.
Узнали, но промолчали.
Баронские чада с домочадцами, сидящие за накрытым к ужину небогатым столом, тоже молчали. И жена – тощая, носатая, с зачесанными в гладкий узел черными волосами. И двое средних детей – сын лет десяти и девочка лет семи, старшие служили оруженосцами или пажами при домах соседних баронов, младших кормили няньки, к столу их не звали. И два младших брата барона – тоже толстые и пропитые, но по причине безземелья и безденежья к тому же еще и мрачные. И капитан баронской стражи – мужчина бравый, весь в шрамах, но в небогатых доспехах и с нервно дергающимся от старой раны правым веком.
Колдуна у барона-рыбака не было. Колдуны не любят селиться в бедных замках мелких баронов. А замок был беден – витражи в окнах потемнели и почти не пропускали свет, с трона кое-где отстали тонкие листочки сусального золота, ковры под ногами протерлись, в канделябрах горело по одной свече, и не восковой – сальной…
Тор Галан медлил. Облизнул губы. Покосился на жену. Поднял взгляд к закопченному потолку. Уставился на носки своих туфель.
Трикс ждал. Либо Галан решится признать беглого наследника, либо объявит самозванцем. Если не признает… ох, кончилось бы дело одними лишь плетями…
Барон-рыбак вдруг улыбнулся, просветлел – и сразу стало понятно, чем он заслужил прозвище Добрый Барон.
– Трикс! Трикс Солье, мой мальчик! Ты жив!
Трикс облегченно выдохнул и только сейчас понял, как у него вспотели ладони.
Барон, приподнявшись в кресле, пристально посмотрел на него:
– Кто твой спутник?
– Иен, верный оруженосец! – отчеканил Трикс.
– Достойный оруженосец! – одобрительно сказал барон. – Не бросить своего господина в беде – славный поступок, который украсил бы и зрелого мужа благородных кровей… Идите ко мне, дети!
Трикс с Иеном приблизились к барону. Галан развел руки, обнял ребят и поцеловал каждого в макушку. От барона пахло вином, чесноком и псарней.
– Будем праздновать спасение благородного Трикса! – провозгласил барон. – Свечей! Вина! Еще цыпленка и тарелку!
Трикс победно посмотрел на Иена и подмигнул.
– Мы подумаем, как тебе помочь, – сказал Галан и потрепал Иена по щеке. – Ах, как вырос, шалопай! Узнаю, узнаю благородную кровь Солье…
– Ваша светлость! – возмущенно воскликнул Трикс. – Барон…
Крепкие пальцы барона нежно легли на его шею.
– Не благодари меня, верный оруженосец, – сказал барон, улыбаясь. – Я сделаю все, чтобы помочь твоему господину.
Иен растерянно посмотрел на Трикса. Пожал плечами.
– Скажи что-нибудь, Трикс! – Барон похлопал Иена по плечу, не спуская пальцев с шеи настоящего Трикса. – Не стесняйся!
– Я благодарен вашей светлости за обещание помощи… – пробормотал Иен. Покосился на Трикса. – Но…
– Вина благородному Триксу! – крикнул барон и встряхнул Иена.
Иен пискнул и замолчал. Трикс и без того онемел. Барон не мог спутать… он же поймал его взгляд…
– Потом! – жарко дохнул в ухо барон. – После ужина поговорим!
Он оттолкнул ребят к концу стола. Как во сне Трикс встал за спиной Иена. Слуга всунул в руки Иена кубок с вином, поставил перед ним щербатую деревянную тарелку с поджаренным цыпленком. Иен оглянулся на Трикса, прошептал с паникой в голосе:
– Я не хотел! Я не виноват!
Но Трикс уже все понял. Осторожный Галан не доверяет даже своим людям и хочет укрыть его, Трикса, от удара наемного убийцы! Вот почему он велел Иену изображать своего господина, а Триксу – прислуживать за столом! Все как в истории с Гранисом, рыцарем Петли и Палки, которому выпала честь быть оруженосцем Декарана Мудрого и принять за него мученическую смерть от четверки коней: чалого, вороного, пегого и буланого, после чего изображавший оруженосца Декаран отвез останки Граниса в свой родовой замок, там поведал вассалам о своем чудесном спасении, собрал новое войско и непременно отомстил бы за храброго оруженосца, если бы не случившаяся эпидемия холеры…
– Бери! – прошептал Иен, протягивая ему полупустой бокал. – Цыпленка будешь?
Вырвавшись из раздумий, Трикс жадно глотнул слабенького винца. Искоса огляделся. На них никто не обращал особого внимания, видимо, потому, что и сам Галан занимался другим делом – изучал пасть борзого щенка, принесенного с псарни. Барон улыбался, видимо, прикус ему нравился. А вот второго щенка Галан, удостоив лишь одним взглядом, велел отдать лесничим. Барона не зря хвалили за доброту – многие велели бы утопить породистого пса, но не подарили слугам.
– Отломи ножку, – велел Трикс. – И хлеба. Белого!
Возможно, кто-то и заметил, что чудесно спасшийся юный со-герцог кормит своего оруженосца слишком уж хорошими кусками. Но вслух ничего сказано не было, и Трикс смог утолить голод.
Один раз барон Галан произнес тост, но не за Трикса или его погибших родителей, а «за справедливость!». В утешение себе Трикс решил, что тост все-таки про его спасение, но после этого загрустил. Ужин тянулся долго, хотя после жареных цыплят ни одной перемены блюд не последовало – детей увели няньки, а взрослые пили вино. Трикс с Иеном будто застряли посередке между детьми и взрослыми: их никто от стола не гнал, но и вино наливать перестали. Лишь когда Иен не удержался и громко зевнул, барон обратил на них внимание.
– Наши молодые гости устали, – торжественно объявил он. – Лигар, сопроводи их в большую гостевую комнату!
Капитан баронской стражи кивнул своему господину (видимо, на вечерней пьянке церемонии были не в ходу) и обернулся к мальчикам. Иен с облегчением вскочил со стула, а Трикс наконец-то смог размять ноги. Стоять на одном месте куда утомительнее, чем идти.
– Благодарю, ваша светлость! – От еды и вина Иен расхрабрился и теперь играл роль юного со-герцога куда увереннее. – Перед сном я буду молить Господа вознаградить вас за гостеприимство!
Трикс помрачнел, но смолчал.
А вот Лигар, идущий за мальчишками к двери, пробормотал себе под нос:
– Бойко сказано… для безродного сироты.
Трикс украдкой поглядел на Лигара. Они уже вышли из пиршественной залы и шли по темному коридору. Лунный свет, неохотно льющийся в узкие окна-бойницы, позволял не натыкаться на стены. По-хорошему стоило бы захватить с собой свечу, но слуги барона, похоже, привыкли обходиться без подобной роскоши.
Под ногами влажно хрустел тростник, которым посыпали пол. На взгляд Трикса, тростник давно требовалось сменить – ну какие с этим могут быть проблемы в замке, стоящем на берегу реки? Но барон то ли неумеренно экономил даже на осоке, то ли его совершенно не волновало, что там чавкает под сапогами: свежий зеленый тростник или мешанина из грязи и гнили.
– Вы меня узнали, сэр капитан стражи? – спросил Трикс.
– Я был помощником капитана в те дни, когда со-герцог Солье с семьей проезжал через замок, – велеречиво, но уклончиво ответил Лигар.
– Барон… барон назвал меня оруженосцем для моей безопасности?
Лигар наморщил изрезанное шрамами лицо:
– Быть может. Барон умен. Куда умнее, чем думают соседи…
Он замолчал, явно не желая вдаваться в подробности.
Уже у дверей гостевой комнаты Лигар добавил:
– И куда беднее. Пять лет нас преследуют сплошные неудачи. Шайки разбойников спускаются с гор и грабят караваны, которым барон обещал защиту. Два мага, выясняя свои отношения, заваливают серебряный рудник и выжигают драгоценную сандаловую рощу. Засуха, потом наводнение, потом королевские сборщики налогов… Но барон умен.
Он легонько подтолкнул мальчишек к двери. Дождался, пока они войдут, пока глухо стукнет задвинутый засов, и лишь после этого ушел.
* * *
Первым делом Трикс нашарил на столе подсвечник и резной коробок спичек – экономия барона не простиралась так далеко, чтобы оставить гостей в полной темноте. С третьей попытки – новомодные спички ломались, шипели, истлевали вонючим серным дымом, но не хотели гореть – зажег свечи. Мрачно посмотрел на Иена и спросил:
