Сергей Лысков
Туман будущего. Роботы
Разговоры по душам
Площадь Независимости
Если честно, старик в умной одежде выглядел нелепо. Все‑таки обтягивающие вещи – это для молодых. Особая ткань, имитируя рубашку и брюки, не могла корректно отобразить границу талии, и та скакала вверх‑вниз, вызывая смешки у окружающих. Но бог с ним, с внешним видом – озадаченный Аркадий Борисович Цап уже полчаса стоял перед роботом‑регистратором. Машина не пропускала туриста‑землянина и, хуже того, не могла найти алгоритм действия для его нестандартного случая. Напряжение росло параллельно длине очереди, а когда робот завис, толпа загудела, требуя ручной обработки данных.
– Не думал, что будет так сложно, – тронув манжет рубашки, тяжело вздохнул Цап.
На рукаве появилась инфографика функционала тела. Подсвеченные красным цифры настораживали, весь гормональный фон уверенно скатывался в зону патологии.
– Ну, конечно, будет одышка, сердце, как барабан, тарахтит, – активировав тактильную клавиатуру, он вывел на панель данные эндокринной системы. – Ого, у меня надпочечники кортизол гонят как сумасшедшие, еще бы мотор не тарахтел!
– Уважаемый, у вас все хорошо? – спросил стоящий за ним мужчина. – Просто воротничок покраснел, – он показал на свой костюм, намекая на защитную функцию умной одежды. – Вызвать медиков?
– Не надо, всё под контролем, – улыбнувшись, ответил Цап. – Сейчас все исправлю, просто забыл надеть ингалятор, с возрастом память уже не та.
Он достал из сумки необычный предмет прямоугольной формы и поднес его ко рту, и, как только губы тронули устройство, гаджет раскрылся прозрачной лицевой маской, плотно накрыв нижнюю половину лица. На старика посмотрели, как на пришельца: умная одежда, дорогущая камера, дыхательное устройство. Так и напрашивался вопрос: кто ты, старик? Но Аркадию Борисовичу было не до объяснений. Жадно сделав вдох, он наконец почувствовал облегчение, ритм сердечной мышцы замедлился, зрачки немного сузились, а во взгляде ясность сменила панику.
– Работает, – буркнул он себе и расправил плечи. – Вот видите, воротник побелел, не надо медиков, я сам доктор.
– Да как скажешь, только можно побыстрей, – выкрикнул кто‑то из толпы.
– Сорок минут ждем, имейте совесть, – прилетело вдогонку.
Обычно регистрация на шаттл быстрая, для путешествия на Луну не требовалось визы или разрешения, только отсутствие судимости, непогашенных долгов и возрастные ограничения – старикам и детям прилет запрещен. А так абсолютно любой гражданин в возрасте от восемнадцати до пятидесяти лет имел полное право купить билет на шаттл и за каких‑то восемнадцать часов полета познать все радости туристической жизни на спутнике. Само путешествие – это исключительно вопрос денег. В случае с Цапом робот видел, что случай особый: есть разрешение на полет, одобренное главой лунной колонии, но умный алгоритм не пропускал человека из‑за рисков в плане здоровья. Аркадию Борисовичу было семьдесят два года, вот робот и забуксовал.
– К сожалению, Аркадий Борисович, робот не может зарегистрировать ваш билет, – с улыбкой сказала сотрудница таможенной службы. – У вас ограничение по возрасту, искусственный интеллект машины не может подобрать алгоритм действия.
– Бред какой‑то, – возмутился Цап. – Сын отправил вам документы, подтверждающие, что я участник эксперимента. – пассажир указал на маску. – Это специальное устройство позволяет безопасно путешествовать за пределы планеты.
– Верю, – доброжелательно ответила девушка.
– И билеты куплены не у вас, а на Луне, – Цап показал электронную бумагу. – Устроили балаган вместо простой формальности! На время эксперимента я подданный Луны! – он перешел на крик. – Вы не можете запретить мне лететь!
– Пожалуйста, не волнуйтесь, – нажав на кнопку вызова старшего сотрудника, ответила девушка. – Проблема в том, что система не разрешит взлет, пока не получит логичного обоснования полета.
– Ну так объясните ей, что это особенный случай!
– Мы работаем над этим, – заверила девушка. – Уважаемые граждане, пожалуйста, потерпите, у нас неординарный случай. Рейс задержан, но не волнуйтесь, все успеют пройти регистрацию.
Толпа загудела, впрочем, сотрудники таможни не особо торопились. Минут десять они что‑то искали в программном обеспечении робота, потом связались с начальством, внесли какие‑то изменения в базу данных, и когда наконец робот‑регистратор снова издал звук и красный цвет его механических глаз сменился на синий, стоявшая за спиной Цапа толпа туристов зааплодировала.
– Один нюанс, вам надо будет подписать документ о том, что вы берете на себя ответственность за сохранность своей жизни, – протягивая электронную бумагу, сказала девушка‑регистратор.
– Где расписаться?
– Вот здесь и здесь, – ответила она, и как только подпись была сличена с оригиналом, билет активировался. – Поздравляю, Аркадий Борисович, ваш сонный модуль номер шесть, приятного путешествия!
– Ну наконец‑то, – выкрикнул кто‑то из толпы, а Аркадий Борисович, извиняясь за задержку, поспешил к шаттлу.
Взлет производился в вертикальном положении, так что пришлось карабкаться из нижнего отсека к шестой сонной капсуле. Корабль хоть и старенький, на твердом топливе, с разгоночным модулем, но надежный. Тридцать посадочных мест, багажный отсек на полторы тонны, предусмотрено два режима полета, с погружением в сон и без погружения. Все, кто летел впервые, выбирали второй способ, и как только шаттл ложился на заданный курс, отстегивали ремни безопасности и парили в невесомости. К сожалению, по медпоказаниям Аркадию Борисовичу запретили полет без погружения в сон, так что, оставив камеру включенной, он уснул сном младенца еще до старта.
Выйдя из атмосферы, корабль сбросил ускорители и взял курс на спутник. Никаких происшествий, полет прошел штатно, а через восемнадцать часов полета в сонных модулях включился решим пробуждения.
– Божественный сон, – протирая глаза, сказал в камеру Цап. – Первое ощущение – в теле пропало чувство тяжести. Словно находишься в воде, только без сопротивления жидкости. Кажется, если резко встать, можно оторваться и врезаться в потолок шаттла. Но прикольно, мне нравится, – он зацепил камеру карабином. – По совету бывалых путешественников камеру надо закрепить жесткой сцепкой. Ее движки при низкой гравитации будут разгонять аппаратуру сильнее, магнитная сцепка может не выдержать.
Разгладив одежду, Аркадий Борисович выбрался из модуля. Размял спину и ноги, потряс руками и похрустел шеей.
– Ощущения потрясающие, словно и не было долгого сна. Никаких перегрузок организма, напротив заряд бодрости, и голова ясная как никогда. Так летать – одно удовольствие.
– Ну что, идем на выход? – прижав плотнее ингалятор, спросил он на камеру. – А то отправят назад на планету, выпускать‑то не хотели. Интересно, а что если сонный модуль сломается, и ты проспишь посадку, что тогда? – рассуждал Цап. – Улетишь обратно, или пилоты тебя разбудят? – Аккуратно ступая по салону шаттла, он воодушевленно продолжал болтать. – Забавные ощущения, словно идешь по тонкому льду, сил в избытке, а притяжение отсутствует, кажется, один неловкий шаг, и набьешь шишку на лбу об потолок корабля. Да уж, адаптироваться к таким условиям в семьдесят два года – еще то развлечение, начинаешь понимать, почему запрещают полеты старикам.
Впрочем, умная одежда на ходу меняла настройки, адаптируясь к низкой гравитации, да и ингалятор работал безупречно, сглаживая сбои в организме. В тандеме эти гаджеты делали невозможное, и Цап это чувствовал – никаких нареканий к здоровью: голова была ясной, настроение отличным, и более того, ощущался прилив сил. В это трудно поверить, но Цап выглядел в разы лучше более молодых путешественников.
– Отец! – радостно закричал высокий юноша. – Круто выглядишь, дай я тебя обниму!
– Аккуратнее, а то улечу, – отреагировал Цап. – Ну, хватит, Артём, поставь меня на место. И так не чувствую своего веса. Как вы тут ходите?
– Сейчас, погоди, – он положил на металлическую платформу две тонкие стельки.
– Что это?
– Ставь на них ноги.
– Ого, это что, присоски?
– Нет, лучше, – улыбнулся Артём. – Электромагнитные стельки.
И действительно, в них было лучше, ноги словно прилипли к полу, но не намертво, небольшое усилие – и оторвал ботинок. Стельки создавали сцепление с металлическими элементами на поверхности города, возвращая привычное для землян чувство гравитации. Очень удобный гаджет для тех, кто впервые прилетел на спутник и боится ходить в полную силу.
– Друзья, познакомьтесь, это мой сын, – направив камеру на Артёма, заявил Цап. – Ему сейчас сорок три, и он, как вы знаете, тоже врач.
– Зачем ты снимаешь? – коротко стриженный брюнет с прямоугольным лицом и рыжей бородкой мгновенно покраснел от смущения. Конечно, он знал про увлечения отца, но, будучи застенчивым человеком, всегда робел в такие моменты. Сам же кареглазый улыбчивый мужчина так сильно походил на отца, что, когда камера взяла их лица в один кадр, показалось, это фотоколлаж одного человека с разницей в несколько десятилетий, если, конечно, сын сбреет бороду.
– Па, ну хватит снимать, – попросил Артём. – Идем лучше покажу мой модуль.
– Хорошо, только завершу стрим, – взяв в руки камеру, ответил отец.
– Ты что, онлайн?
– Нет, в записи, вечером скину на «Волдспик»,– архивируя все данные, ответил Цап‑старший. – Минутку, не шуми, запишу концовку и пойдем, – попросил он, затем снял ингалятор для эффектного кадра и уверенно продолжил: – Итак, друзья, я это сделал! Воздух здесь сырой и спертый, света мало, постоянно что‑то жужжит и пищит, такое себе путешествие, скажу откровенно, но тем не менее я счастлив, что прилетел на Луну.
– Спутник, – поправил его сын.
– Что, прости?
– Па, заканчивай, идем в модуль, тут радиация высокая.
– Вот как‑то так, друзья, нам пора идти, – улыбнулся Цап‑старший. – Ждите новых эфиров, с вами говорил по душам ваш пожилой ведущий А.Б. Цап. И чтоб не скучали, предлагаю пересмотреть мой первый эфир. Ссылку прикрепил, – Аркадий добавил рекомендации помощнику. – Кто бы сказал мне полгода назад, что я буду стоять на площади Независимости рядом с сыном, не поверил бы. Мечтайте, друзья, и тогда ваши мечты непременно сбудутся.
Монтаж и редактуру выполнил умный помощник робот Боб.
Рекомендовано посмотреть архивные материалы «Разговора по душам» от 5 и 6 апреля 2089 года.
Спасибо за просмотр, человек!
Эфир от 5 апреля 2089 года
– Здравствуйте, – пожилой мужчина недоверчиво глянул на счетчик подписчиков. – Не стану лукавить, рассчитывал на большее, – он почесал в затылке. – Опа! Минус два пользователя, итого осталось десять, походу, боты искусственного интеллекта. Не в обиду, но писать полностью фамилию, имя, отчество под аватаркой люди не будут.
…из чата вышли три участника стрима.
– Походу, обиделись, – старик внимательно посмотрел на список. – А забавный выпуск получается, общение с нейросеткой, – блогер рассмеялся. – И не придерешься к рекламщикам, прямой эфир висит в топе поисковика, просмотры капают, но никто не задерживается больше пяти секунд даже в радиосегменте. Может, дело в приватности и надо разрешить анонимное присутствие, так хоть люди заходят, уже десять тысяч предварительных посещений страницы, а вот авторизированных кот наплакал, и те, походу, боты Алисы?
– Привет, Аркадий, чем могу быть полезной? – раздался знакомый женский голос из часов на руке.
– Где зрители, виртуальная ты моя? – раздраженно буркнул Аркадий Борисович, а помощница, как обычно, принялась уточнять детали вопроса. Эта наивность искусственного интеллекта, как масло в огне, только разжигало гнев. Блогер резко снял часы, но, покосившись на камеру, осекся. Не такую передачу он планировал провести. Рейтинг, конечно, подскочил в ожидании разборки старика с нейросетью. Еще бы, пунцовый от гнева пенсионер, одетый, как тинэйджер, не пожалел бы крепкого словца. Впрочем, здравый смысл победил, и умный гаджет отправился в ящик, а новоиспеченный стример с улыбкой посмотрел в объектив камеры и продолжил общение с миром.
– Не понимаю, почему нет интереса к бесплатному стриму, все ж как по учебнику: востребованная площадка, качественная картинка, живой звук и даже реклама. – Аркадий Борисович печально выдохнул. – Причем без доната, бесплатный эфир, – он еще раз посмотрел статистику и, недовольный, прошептал: – Ладно, будет уроком, пора заканчивать этот цирк.
Наклонившись к столу, блогер собрался было выключить камеру, но почему‑то взял кружку с надписью «Лучшему ведущему» и ладно бы стал пить, так нет, просто держал на уровне рта горячий чай, размышляя над случившимся. Пар неспешными тонкими струйками поднимался вверх, а пожилой стример тем временем печально смотрел на счетчик подписчиков. Никаких изменений, все те же крохи внимания и та же тишина в чате, а в голове жужжал рой противоречивых мыслей. Еще бы, профессиональная широкоугольная камера на роботизированной платформе, сверхчувствительные микрофоны, система интеллектуального монтажа, это не считая кожаного кресла и деревянного стола в стилистике ток‑шоу двадцатых, шумопоглощающие экраны, сверхтонкий монитор с качеством картинки в 6К – студия обошлась пенсионеру в его годовой бюджет. И что на выходе? Действительно, не до позерства, и самое время уйти в тень. Впрочем, Аркадий Борисович стиснул зубы, хрустнул пальцами и решительно посмотрел в объектив.
– Не хотят онлайн, пусть смотрят в записи, – строго заявил он. – В моей стране не принято сдаваться, и как бы пафосно это ни звучало, русские не сдаются, а значит, эфиру быть. – Он поудобнее сел в кресле. – Здравствуйте еще раз, меня зовут Аркадий Борисович Цап, бывший врач‑психиатр, сейчас уже пенсионер, почему‑то решивший, что миру будет интересен цикл передач про мою жизнь. Но это детали. Итак, начнем. Рабочее название эфира: «Диалог с пенсионером», но, как показала практика, такое название не привлекло публику, поэтому рассмотрю любые варианты, присылайте их в чат. – Закинув ногу на ногу, он принялся рассуждать. – Хм, вот подумал, каким будет первый вопрос, и знаете, что пришло на ум? «Зачем я это затеял? Эту передачу? Прямой эфир». – Он улыбнулся. – Не гордый – отвечу. Цель любой беседы – обмен опытом, разговаривая онлайн или, как говорили в начале века, по душам, люди обмениваются эмоциями.
Неожиданно старик замолчал, а после принялся набирать текст.
– Кстати, как вам название: «Разговор по душам»? Кто «за» – голосуйте, – система монтажа вывела на экраны зрителей бюллетень. – Счетчик будет активен до конца эфира. Так вот, возвращаясь к вопросу «зачем эти разговоры». Дабы получить ответ, необходимо перенестись в прошлое примерно на два года, когда правительство с почестями отправило меня на заслуженную пенсию по выслуге лет. Только не подумайте, что я намерен жаловаться на руководство, напротив, оптимизация медицины – правильное и, мало того, назревшее решение. Для справки – роботозамещение, или, по бюрократическому, оптимизация, началось в пятьдесят пятом году с наиболее изученных сфер медицины: офтальмология, кардиология, хирургия, гинекология и далее по списку. Последним оплотом человека, сферой, где роботы не могли в полной мере заменить людской разум, была психиатрия. Сразу поправлюсь, дабы роботофобы не цитировали меня, умные машины не стали врачами, они услужливые исполнители и хорошие диагносты исключительно на службе у человека. Умные помощники, на чьих железных плечах держится вся рутинная работа, именно они подняли медицину на абсолютно иной уровень качества. Спросите меня, что я думаю по этому поводу? Да, правильно сделали, количество врачебных ошибок за десятилетие уменьшилось до единичных случаев. Статистика восьмидесятых лучшая за столетие. При всем уважении к разуму человека скажу, что машины работают лучше нас, и это непреложная истина, в статистике не важны человеческая харизма и талант, машины в своем большинстве бесталанны, зато безропотно делают свою работу, стабильно и качественно, а это ключевая составляющая успеха. А всем роботофобам советую посмотреть на цифры, насколько выросли уровень, продолжительность и качество жизни, те наглядно демонстрируют прогресс. И не стоит переживать за врачей, теперь в этой профессии случайных людей нет, а те, кто остался, крепко держатся за должность. Другое дело – размер пенсий, но это отдельная тема для целого цикла передач.
На мгновение Цап снова осекся, о чем‑то с улыбкой задумался.
– Пришла на ум мысль: представил, как кто‑то после слов о пенсии спросил, зачем страдаю х… многоточие, как бы это помягче выразиться… Страдаю креативом, что ли? Выпиливая видосики для медийного пространства. Не гордый, отвечу. В мои годы, а мне на минутку на днях исполнится семьдесят два, полезна умственная нагрузка, это я вам как психиатр со стажем говорю, нужно стимулировать когнитивную сферу, а что может хорошо держать в тонусе? Правильно, ежедневная беседа с любимыми подписчиками. Ну что, ответил, зачем нужен мой блог? – подмигнув, Аркадий Борисович покосился на счетчик зрителей и, недовольный, продолжил: – Впрочем, судя по активности зрителей, меня не покидает мысль, что купить станцию нейросети было бы куда дешевле. Я прав, Алиса? – и тут же послышался знакомый голос из глубины стола.
– Не сегодня, виртуальная наша, шесть идентифицированных подписчиков онлайн, – почесал щетину Цап. – Может, раздеться или начать пить? Что там на первом месте в стримах за донат? Чем я хуже, начну творить всякую дичь, – в углу обратной связи неожиданно появился плюсик, намекая: мол, начинай подстраиваться под публику. – Ух ты! Вы реально думаете, что стрим – это только бездумное зрелище? – появился еще один плюсик. – Спешу разочаровать, донат мне не нужен. Так что будем разговаривать, эфир бесплатный, и, как некий бонус, врач со стажем готов проконсультировать онлайн, кстати, тоже бесплатно, – пользователь, что поставил плюсик, вышел из чата. – Я не шучу, присылайте темы для беседы, готов ответить на любые вопросы. Простой дружеский разговор по душам.
Чат молчал, хуже того, число зрителей уменьшилось, и осознание, что вот оно, фиаско, постучалось в дверь. Аркадий Борисович потянулся к пульту трансляции и выключил оборудование. Одетый в молодежную толстовку, напудренный, дабы морщины не так сильно отпугивали зрителей, он скривил тонкие губы и наморщил лоб. Коренастый, невысокого роста старик с прямоугольной формой лица, с ямочкой на волевом подбородке, добрыми зеленого цвета глазами, грустно выдохнул. В голове, как в студии, стояла пугающая тишина. Ну, правда, в таком виде этот старик никак не ассоциировался с блогосферой, подобных персонажей можно встретить разве что на спортивной площадке, фуд‑корте, где они общаются со сверстниками, мусоля темы про политику, и вспоминают, как хорошо жилось в начале века. А вот единая медийная зона «Волдспик», где в день бывает до одной десятой населения планеты, все‑таки создана для молодых и дерзких. Конечно, бывает и возрастной контент, но за всем этим стоят профессиональные команды и годы кропотливого труда по созданию преданной аудитории, не все так просто в мире развлечений, и если кто думает, что можно на раз‑два ворваться в топ лучших стримеров, пример Аркадия Борисовича весьма нагляден. Не всё решают деньги, нужно кое‑что иное.
На висках появилась едва уловимая испарина, уголки рта опустились, взгляд стал грустным, бодрый стример буквально старел на глазах, превращаясь из некогда живчика, хотевшего поделиться позитивом с миром, в незаметного пенсионера, доживающего свой век.
– А что если выключить счетчик? – прошептал он и взял в руки пульт.
Как выяснилось, сам хостинг не позволял этого сделать, но ничто не мешало наклеить стикер туда, где грустно мерцали жестокие цифры рейтинга популярности. Оригинальный ход, теперь надо проверить, будет ли работать эта маленькая уловка.
«Завтра, всё завтра», – отменяя голосование по названию передачи, подумал Аркадий Борисович. Собственно, голосования и не было, за предложенный вариант «Разговор по душам» из всего скудного числа авторизированных зрителей никто не проголосовал. За все время эфира никакой обратной связи, кроме двух плюсиков, словно говорил с зеркалом, хотя количество просмотров говорило об обратном, по ту сторону экрана его смотрели и слушали многие, но почему не хотели общаться? Вот в чем вопрос. Играя желваками, Цап выключил технику и вышел из кабинета.
Рабочее название выпуска: «Минус два зрителя».
Монтаж и редактуру выполнил умный помощник робот Боб. Спасибо за просмотр, человек!
