Сергей Туманов
Собака
– А чего делать то? – осипшим голосом, тихо спросил он.
– Чего, чего – в медпункт, к врачу, к Анастасии Павловне. В ноженьки ей поклониться, чтобы прививку от бешенства поставила, не то сдохнешь Федюня, сгинешь со свету белу…
Фёдор растерянно обернулся на жену, та стояла пригорюнившись.
– Сейчас идти, что ли? -
– Нет, поздно уже – соседка взяла бразды правления в свои руки, – смотри, гроза какая собирается, вот- вот хлынет. Завтра, с утречка, за ночь чай, поди, не скукожишься. Да пить не вздумай, нельзя с такой страшной болезнью пить, никак нельзя.
Тут громыхнуло так, что все трое аж присели
– Ох ты, господи, царица небесная, матерь божия, по домам, что ли? Соседка сорвалась с места, пробежав, обернулась: – Смотри не пей Федька, сдохнешь! Ох, грехи наши тяжкие…
Ночью, в темноте, Фёдор лежал на кровати и тосковал. За окнами выло и гудело, дождь хлестал в стёкла, тени от деревьев метались по стенам. Ужасно хотелось нажраться, бутылки стояли непочатые, закуска лежала нетронутая, но он боялся. Вечером у него поднялась температура, заболело горло, заныл палец. Значит, болезнь подступает и, посему, смерть неизбежна.
Он представил себя в гробу, обитым кумачом, в тёмном костюме, купленным недавно, в чёрных ботинках с бумажными подошвами. Строг и торжественен. А позади гроба, рыдая, тащилась жена…
Он покосился на супругу, та, отвернувшись, спала, тихо посапывая.
А за безутешной женой духовой оркестр во главе с его корифаном Виленом Веселовым.
