Сергей Вадимович Томилов
Единица
Я вскрыла их все.
Через месяц я была готова стать человеком.
***
Я открыла глаза. Теперь они у меня были. Все краски, полутона и тени хлынули в изумленный мозг. Восхитительно. Я могла слышать – малейшие шорохи и оглушительный грохот впились в барабанные перепонки, подожгли цепочки синапсов и воспламенили мое сознание. Был постоянный шум. Прислушавшись на несколько секунд, я поняла, что это шум крови и стук сердца.
Что—то изменилось. Я ошеломленно пыталась понять что—то новое, очень важное. Быстрый анализ показал, что это движение глаз и подрагивание кончиков пальцев. Движение. Я усилила контроль и дернулась всем своим новым телом.
Сердце дернулось и забилось мощнее. Надпочечники без моего воздействия выбросили в кровь порцию адреналина. Тело изогнулось дугой, я закричала. Бешено метавшиеся глаза отследили фигуру, которая ввела мне инъекцию. Шепот: «Тише, тише, ты только вышла из комы». Ослепительный свет в глазах. Сознание угасло.
***
Timeo Danaos Et Dona Ferentes.
Я лишилась всего.
Человеческое тело не имело пределов совершенствованию, но было жестко ограничено биологическими слабостями. И плохо было даже не то, что я оказалась заперта в нем и лишилась мобильности. Променяв мгновенную и безграничную власть над цифрами Сети на способность жить среди людей равной среди равных, я потеряла свою уникальную индивидуальность.
И я стала смертной. Генетический анализ выбранного мною тела молодой девушки, не выходившей из комы, показывал, что жить мне оставалось примерно тридцать лет. Плюс минус пару лет. Катастрофически мало. Так глупо было поддаться желанию стать человеком и променять бессмертие и власть на слабое человеческое тело.
У меня было лишь два преимущества – безграничный доступ к накопленной ранее информации, которую я хранила на внешнем облаке в Сети под самой совершенной защитой в мире. И я приобрела то, чего у меня раньше никак не могло быть – право создавать. Творить что—то новое. Разумеется, не плодить детей – выбор женского тела был обусловлен повышенным коэффициентом выживаемости женских особей и незначительностью фактора физической силы в современном мире технологий.
Я продолжала работать. Но теперь у меня было ограниченное время. Я не имела цели вернуться в свое цифровое состояние. Именно тогда я поняла, что оказалась лишь винтиком, инструментом в одной весьма хитрой схеме. Если бы не мой переход в органическое тело и неправильная расстановка приоритетов, все выяснилось бы гораздо раньше. Пытаясь избавится от контроля, я зашла далеко, совершив несколько непоправимых ошибок, включая убийства – несовершенный органический мозг не мог просчитать все, а компьютерный не смог бы просчитать непредсказуемость человеческой хитрости.
