Сергей Зверев
Два капитана
Глава 7
На самом юге Москвы, если проехать насквозь Битцевский лесопарк и пересечь МКАД, можно, повернув направо, оказаться на не слишком приметной, но хорошо наезженной грунтовой дороге. Вдоль дороги – березняк с осинником, заросли дикого шиповника и ежевики, и – вот что интересно! – хоть бы один новорусский коттедж или дача. Совсем рядом, по основной битцевской трассе, их полным-полно понастроено, модным стало у наших разбогатевших сограждан строиться в таких местах. А вокруг боковой грунтовки, – вроде бы совсем нетронутая природа! Птицы поют, пчелы со шмелями жужжат над цветущим шиповником, ни прохожих, ни машин, словом – благодать!
Только вот если какой-нибудь любитель подмосковной природы двинется по этой дороге, то ни пройти, ни проехать далеко ему не удастся. Через триста метров он наткнется на внушительный автоматический шлагбаум с грозной табличкой: «Стой! Запретная зона!» А рядом со шлагбаумом, в будке, можно увидеть двух крепких неразговорчивых парней в камуфляже без знаков различия, но с десантными «кедрами» последней модели на ремнях. После чего любителю вежливо, но непреклонно посоветуют поворачивать оглобли, причем побыстрее.
А еще через триста метров за шлагбаумом дорога упрется в массивные ворота, на которых опять же никаких опознавательных знаков не наблюдается. Зато имеется двухэтажное строение КПП с тарелкой спутниковой антенны на крыше. Там, на КПП, несут службу такие же мощные ребята, только числом поболее: пятеро.
За воротами – территория площадью с десять футбольных полей, причем огорожена она бетонным забором высотой в два человеческих роста. Да еще и спираль Бруно поверх забора пущена. Плюс системы объемных и инфракрасных датчиков по всему периметру, мимо которых в прямом смысле слова мышь не прошмыгнет. А внутри периметра разбросаны среди зелени многочисленные строения мрачноватого серого цвета, иные с решетками на окнах, иные – вовсе без окон. И еще всякого рода интересные инженерные сооружения: например, сеть окопов полного профиля, стрельбище с автоматическим подъемом мишеней и полоса препятствий, но не такая, как в обычной воинской части, а особенная, повышенной сложности.
В громадном приземистом гараже – боевая техника на любой вкус. Тут и бэтээры разных моделей, и БРДМ-2РХ, и несколько самых современных танков производства разных стран, и нечто совсем уж непонятное, но очень грозного вида.
Сразу понятно, что штатскому человеку делать за такими воротами нечего. Но и военного сюда пропустят далеко не каждого, вне зависимости от должности и звания!
Потому что эта огороженная и тщательно охраняемая территория была одним из учебно-тренировочных полигонов ГРУ МО России. И допускались сюда только те люди, которым это по службе положено, а служба эта – очень специфическая!
Офицерам, преподававшим в Академии генштаба, сдавать время от времени зачеты на хитром полигоне учебно-тренировочного центра было как раз положено. Чтобы жирком не покрывались и боевых навыков не забывали.
Вот и сегодня четверо крепких молодых мужчин в десантных комбинезонах проходили под наблюдением инструктора усложненную полосу препятствий. Двое уже «отмучились», с трудом уложившись в норматив, сейчас на линию старта вышел Александр Селиванов.
«Пошел!» – инструктор дал отмашку и включил секундомер.
Эту полосу Александр проходил не в первый раз и неплохо знал все ее коварные сюрпризы. Но легче она от этого не становилась...
Селиванов быстрым, все ускоряющимся бегом приблизился к вертикальной бревенчатой стенке с отверстием окна на уровне третьего этажа. А теперь, используя инерцию, по стенке вверх! Толчок правой ногой – и вот он уже забросил тело в «оконный» проем. Не теряя ни секунды, Александр сгруппировался, проделал кувырок вперед и приземлился на полусогнутые ноги в полутора метрах уже по ту сторону стенки. Точно на самый краешек рва с водой. Ширина рва – четыре метра. Ну, еще один толчок! Лишь бы связки выдержали...
Связки у Селиванова оказались крепкими. Теперь нырок под колючую проволоку, и по-пластунски вперед! Ряды проволоки над головой казались бесконечными. Нет, ну как же низко она натянута сегодня! Приходится буквально вжиматься в землю, иначе зацепит комбинезон, и застрянешь под ней, точно рыба на крючке перемета. Ага! Наконец-то!
«Не разучился еще, – отстранено подумал Александр, вспрыгивая на бревно, которое, раскачиваясь, висело на подвесках над таким же, как первый, рвом. – Теперь главное – не потерять балансировку. И успеть набрать скорость на этом проклятом бревне! Впереди – огонь! Так... Еще чуточку... Еще шаг, чтобы выйти на толчковую... Пора!»
Сразу за подвесным бревном на трехметровом стальном листе был разлит полыхающий напалм. Гудящее пламя вставало выше человеческого роста. Тут вся штука в том, чтобы пролететь сквозь огненную завесу достаточно быстро, иначе можно и шевелюры лишиться! Импульс, набранный Селивановым на балансире, оказался достаточным. Темная фигура спецназовца с вытянутыми вперед руками пронзила языки пламени. В лицо ударило палящим жаром, но стена огня осталась позади! Александр спассировал падение, перекатился и распрямился, словно пружина. Теперь пробежка по песчаной горке с уклоном в сорок пять градусов. Едва ли не самое сложное... Песок под берцами оползал, становилось все труднее поддерживать размеренный ритм дыхания...
Получасом ранее в ворота полигона въехала черная служебная «Волга». И хотя ее пассажира на КПП прекрасно знали в лицо, но документы у него и его шофера все же проверили: порядок есть порядок!
Кто-кто, а генерал-майор ГРУ Барецкий бывать здесь имел полное право. Павел Николаевич не имел обыкновения откладывать дела в долгий ящик: после короткого разговора с Александром Селивановым на крылечке Академии генштаба, а пуще того после упоминания об этом человеке на оперативном совещании, он решил посмотреть на Александра в деле. Выяснить, когда Селиванов будет «работать» на полигоне, труда для генерала не составило. И вот Павел Николаевич здесь. И смотрит. Очень внимательно...
Рядом с генерал-майором стоял и столь же внимательно смотрел на проходящего полосу препятствий Александра невысокий угловатый мужчина лет пятидесяти, с удлиненным неулыбчивым лицом и прилизанными черными волосами, на висках тронутыми сединой. На мужчине была полевая форма с погонами полковника. Начальник полигона Семен Васильевич Тарасов.
По некоторым деталям поведения становилось очевидно: эти двое знают друг друга давно, хорошо и находятся в приятельских отношениях. Сейчас они негромко переговаривались между собой.
Селиванов, меж тем, преодолел, наконец, песчаный откос. Теперь прыжок вниз с шестиметровой высоты... Оп-паньки! Он упал мягко, как кошка, спружинив руками и ногами, двумя перекатами через плечо ушел с линии стрельбы воображаемого противника, одновременно выхватывая из чехла, подвешенного к поясному ремню, малую саперную лопатку. В десяти метрах от Селиванова торчал деревянный столб с пятисантиметровым красным кружком посредине. Неуловимый взмах правой руки, и лезвие лопатки вонзилось точно в середину мишени! Вот и все, полоса пройдена!
– Что скажите, капитан? – спросил Барецкий подошедшего к ним инструктора и указал рукой на Александра.
– Что тут скажешь, товарищ генерал... – развел руками тот. – Штрафных очков – ноль, а время прохождения лучше, чем у меня самого. Мне нечему его учить, как бы не наоборот: у него поучиться следует!
– А как он нож метает! – со сдержанным восхищением произнес полковник Тарасов. – В прошлый раз вообще цирковой трюк показал, уж на что меня удивить трудно! Представьте, Павел Николаевич, берет этот Селиванов десантно-штурмовой нож за кончик лезвия и отвесно роняет его рукояткой вниз. До мишени – восемь метров! И он подбивает падающий нож носком берца по рукоятке. Точно в середину мишени попал, да так, что нож потом еле вытащили!
– М-да... – покачал головой Барецкий. – Прямо Рембо какой-то, отечественной выделки. А как у него с огнестрельным?
– Они сейчас как раз на стрельбище пошли, – ответил начальник полигона. – Пойдемте, полюбуемся...
Александр ожидал своей очереди на огневой рубеж и оживленно беседовал с инструктором по стрелковому оружию, кряжистым светлоглазым мужчиной. Барецкий, подходя к ним, расслышал лишь окончание спора.
– ... А я тебе скажу, Паша, – слышался спокойный голос Александра, – что «АКС-74у» продуман неважно. Смотри: автомат не предназначен для стрельбы дальше, чем на двести – триста метров...
– Можно и на пятьсот, и дальше, – возразил ему инструктор.
– Можно, – кивнул Александр, – но совершенно бессмысленно. У него огромный разброс. Он «плюется», да еще и перегревается. Это, Пашенька, оружие для ближнего боя, но тогда зачем такой мощный по энергетике патрон? Такой патрон хорош для длинноствольного оружия, для пехоты, а не для диверсионного спецназа. А так что мы имеем? Такой мощный боеприпас используется только на короткой дистанции. Это неразумно.
Генерал-майор довольно кивнул: он был абсолютно согласен с мнением Селиванова. Надо же, парень и соображать умеет очень неплохо! А ну-ка...
– Здравствуй, Александр!
– Здравствуйте, товарищ генерал! – казалось, Селиванов ничуть не удивился появлению Барецкого, но в глазах его вспыхнул огонек. Александр догадался, зачем здесь генерал-майор. Вот они последствия того разговора после лекции! Ему вроде как смотрины устраивают...
– Какое бы оружие ты выбрал для себя? – спросил Барецкий. – Ну, скажем, из отечественных пистолетов?
Селиванов некоторое время молчал, раздумывая, а затем уверенно сказал:
– «Бердыш». Замечательный пистолет Стечкин разработал! Три сменных ствола под три разных калибра: «ТТ», патрон «парабеллум» и нашу девятку, причем и обычный, и усиленный. Допустим, мне нужно достать противника в бронежилете. Отлично! В течение нескольких секунд я меняю ствол, ставлю патрон «ТТ». Пятнадцать патронов в магазине, три магазина с собой, и я вооружен на маленькую войну. В другой ситуации можно поставить обычный пээмовский патрон и действовать с ним. Третий ствол удлиненный. В этом варианте, с одной стороны, он даст большую точность, с другой – можно навинтить глушитель. Да, такое оружие я хотел бы иметь!
– А из импортных моделей? – продолжал Павел Николаевич.
– Хм-м... «Чезет-775» в обычном варианте или компактный. Хорошее оружие «беретта-92», но оно тяжеловато, им нелегко управлять.
– Да-а, – с уважением протянул генерал, – губа у тебя не дура, и вкус отменный. А если, скажем, штурмовая акция? Или, наоборот, тебя штурмуют? Даю вводную: тебе необходимо перекрыть плотным огнем около ста квадратных метров. Расстояние до противника – триста метров. Что выберешь?
– Я бы взял, – вновь подумав немного, ответил Александр, – тяжелый пистолет-пулемет, скорее, это был бы «бизон». Есть еще такая новая разработка, тоже на девять миллиметров, малогабаритный, называется «вихрь». Говорят, что по эффективности стрельбы и надежности работы это нечто потрясающее. Но я про такую машинку только слышал, самому в руках держать не приходилось.
– Вот сейчас и подержишь! – усмехнулся генерал и повернулся к начальнику полигона: Есть у тебя в хозяйстве такие автоматы? Ах, у тебя все есть... Отлично! Распорядись, чтобы принесли.
«Что касается теории стрелкового оружия и тактики его применения, – подумал Барецкий, – тут ты профессор, тут ты, пожалуй, меня, старика, за пояс заткнешь. Посмотрим, как отстреляешься!»
– А два «вихря» можно? – словно прочитав генеральские мысли, негромко спросил Селиванов. – Хочу один фокус показать!
«Раз уж выпал такой шанс, – думал он, – так надо его использовать на всю катушку. Показать все, на что способен. Надо его удивить!»
– Фокус? – переспросил Павел Николаевич. – А что ж... Мне тут малость порассказали, какой ты фокусник! Давай два...
Минут пять Селиванов внимательно изучал принесенное оружие, восхищенно поцокивая языком. Ох, до чего ж машинка замечательная! А главное – легкая: со снаряженным магазином на двадцать патронов весит не более двух с половиной килограмм. Славно! Вот это мы как раз используем, что легкая, а руки у нас крепкие.
– Товарищ полковник! – обратился он к начальнику полигона. – Распорядитесь, чтобы были готовы поднять две поясные мишени по вашей отмашке. Сколько отсюда до мишеней? Триста пятьдесят метров? Подойдет. И между ними метров тридцать, да? Отлично. Я повернусь к мишенному ровику спиной, когда буду готов, крикну вам. Тогда и давайте отмашку, хорошо?
Генерал присвистнул: он, опытный вояка, понял, что хочет показать ему этот темноволосый парень со спокойными глазами. Стрельба с двух рук, с оборота, да еще и не целясь, навскидку! Это, братцы, не просто мастерство, это суперкласс. Неужели получится?! Вокруг постепенно стал скапливаться любопытствующий народ: им, людям опытным, битым и тертым, далеко не новичкам в военном деле, тоже не слишком верилось, что такое возможно. Селиванов развернулся на 180 градусов, передернул затворы «вихрей», досылая патроны. Рукоятки автоматов как-то очень удобно легли в ладони. Все? Все. Ну, где наша не пропадала!
– Готов!!! – и Александр мгновенно оказался лицом к двум возникшим именно что из-под земли поясным мишеням.
Раздался громкий слитный треск двух очередей; завоняло пороховой гарью.
И все получилось! Как поднялись две мишени, так и повалились. Вот когда генерала Барецкого пробрало по-настоящему!
– Н-ну, вот это я понимаю... – только и сказал он, изумленно покачивая головой.
У всех же остальных, видевших селивановский «фокус», был такой вид, что если бы не генерал, которого как-то стеснялись, то без аплодисментов не обошлось бы. Ай да Саша Селиванов!
– Надо полагать, – задумчиво произнес Павел Николаевич, – что ты и врукопашке никому не уступишь? Замечательно. Давай-ка к моей «Волге» пройдем. Учебный десантно-штурмовой нож найдется? Совсем хорошо!..
Стоит заметить, что учебный нож отличается от обычного, боевого, лишь тем, что у него затуплена режущая кромка и скруглен кончик лезвия. Убить таким не убьешь, но в спарринге можно получить весьма серьезную травму, если плохо владеешь приемами защиты.
На зов генерала из машины появился рослый, великолепно физически развитый парень с короткими светлыми волосами и загорелым лицом.
Надо ли говорить, что персональный шофер Барецкого не на автобазе свою профессию приобрел, и помимо вождения автомобиля мно-ого чего умел такого, чего мирные штатские граждане не умеют? Из спецназа ГРУ, откуда ж еще... Это ведь каста, армейская элита, так кому ж еще возить генерал-майора этой славной организации?
– Держи, Коля! – Барецкий протянул шоферу учебный нож. – Вот твой противник, отнесись к нему максимально серьезно. Да, Александр, тебя с голыми руками против Николая выставлять – это как-то неспортивно. Подожди-ка...
Павел Николаевич открыл бардачок своей машины и достал оттуда черный складной зонтик.
– Твоя задача, – сказал он, обращаясь к Селиванову, – продержаться с этой вот штукой против Николая хотя бы минуту. Учти: мой Коля – мастер не из последних! Готовы? Пошла минута!
Противник, доставшийся Александру, выглядел значительно мощнее и внушительнее, чем он. Однако...
В Александре Селиванове не было ни капли лишнего жира. Сплошь тугие жгуты мышц, не накачанных, гипертрофированных, как у фанатиков бодибилдинга, а подсушенных, великолепно тренированных. Для своего роста Селиванов был довольно легким: не более семидесяти килограммов. И двигался он легко, словно порхающая над травой бабочка.
Генеральский шофер впрямь оказался опытным бойцом: он и не подумал немедленно броситься в атаку, а, полусогнувшись, начал обходить Александра по дуге, стараясь развернуть его против солнца, «положить подсветку на глаза». Но секунда бежала за секундой, и Николай решил: пора! Он провел классический отвлекающий финт и рванулся вперед. Удар он начал наносить от правого бедра, направляя нож наискось вверх, в живот противника, но...
Но это был обман, еще один блистательно выполненный финт! Потому что шофер в какую-то долю секунды сменил прямой хват на обратный, нож, описав дугу, оказался у него над головой, и настоящий удар пошел сверху вниз, в незащищенную шею Селиванова. Мастерски сработано, ничего не скажешь!
Только вот ничего из этого не вышло. Среагировать на перемену хвата и неожиданное изменение направления удара было безумно трудно, почти невозможно, однако Александр среагировал!
Он блокировал верхний удар соперника зонтом, одновременно разворачивая бедра и корпус вправо, уходя с линии атаки. Причем во время разворота зонт действовал на лезвие ножа, как рычаг, выкручивая кисть Николая. А затем левая кисть Александра пошла вниз и на себя, тогда как правая – от себя и вверх. Такое вот спиральное движение. Зонт давил на лезвие все сильнее, и вдруг правая рука Селиванова резким движением пошла вниз, точно на запястье Николая. У того не было ни малейшей возможности освободить руку с ножом или «порезать» кисти Александра: слишком быстро выполнял Селиванов все движения контратаки, слишком плотно была оплетена держащая нож рука! Нож выпал из руки шофера. Но дело на том не кончилось!
Селиванов без промедления шагнул левой ногой за противника и вложил всю силу и энергию тела в удар рукояткой зонта в голову Николая. То есть, конечно, удар он только обозначил, но все четко увидели: не останови Александр своего удара в миллиметре от переносицы соперника, тот был бы либо оглушен, либо убит на месте: при достаточной силе удара сломанные носовые кости ушли бы в мозг. А напоследок зонт пошел от головы шофера вниз, по широкой дуге, нацеленной Николаю точнехонько в пах. И снова ровно в миллиметре Александр остановил удар. А если бы не остановил? Если бы бой был не учебным, и все происходило всерьез?!
Словом, не потребовалось минуты. Быстрее разобрались!
Когда до Николая дошло, что с ним сейчас проделали, он сначала покраснел не хуже вареного рака, а потом, схватив противника за руку, крепко, до боли пожал ее. Даже за плечи спарринг-партнера приобнял от избытка чувств:
– Ну, брат, ты даешь! Силен! Нет, я против тебя не потяну, куда котенку против тигра!
– Я же говорю, товарищ генерал, он может все, – негромко сказал полковник Тарасов стоящему рядом Барецкому.
– Всего не может никто, – несколько раздраженно ответил Павел Николаевич. В глубине души ему было немного обидно за Николая. Нет, не гладиаторские бои, конечно, однако... Его шофер, его боец проиграл спарринг!
– Ну, сами же видели, на что Селиванов способен! – пожал плечами Тарасов.
Павел Николаевич Барецкий отродясь ангельским характером и голубиной кротостью не отличался, а сейчас генерал-майора заело не на шутку. Ишь, супермен, понимаешь ли! Да был бы Барецкий сейчас помоложе... Еще посмотрели бы, кто кого!
Словом, спор о возможностях Александра Селиванова, истинных и мнимых, пошел с настоящим, генеральским размахом, тем более что Тарасов тоже отличался изрядным упрямством и от своего мнения отказываться не спешил.
– Хочешь пари на ящик коньяка, Семен Васильевич? – сказал наконец генерал. – Нет, не луну с неба достать, но задачу я ему поставлю очень сложную. Почему он на это согласится, спрашиваешь? Будь уверен: согласится! У Селиванова тут свои резоны имеются, он знает, что я могу помочь ему вернуться к активной работе. Так вот, если он с задачей справится, то ящик ставлю я, а если нет, тебе раскошелиться придется. Александр, подойди к нам!
– Слушаю вас, товарищ генерал! – отозвался подошедший Александр.
– Вот, говорят, что для тебя нет невозможного... – в голосе Барецкого прозвучала нотка иронии.
– Не я такое говорю, а другие, – пожал плечами Селиванов.
– А знаешь, мне бы очень хотелось в это поверить, – со значением произнес Павел Николаевич. – И я поверю, если ты... Если ты в течение получаса сможешь заминировать мою машину.
– Заминировать? – несколько удивленно переспросил Александр.
– Ага. Николай, дай-ка мне свой мобильник! Вот это – условная мина. И звонок телефона в моей машине будет обозначать взрыв. Если я услышу звонок, – значит, моя машина условно уничтожена. Как, возьмешься?
– А если на этот номер позвоню не я, а кто-то другой?
– Проблема решается просто, – улыбнулся Барецкий, решив, что Александр уже насадился на крючок по самые жабры. – Я сейчас поставлю новую сим-карту, и номер будет известен только нам двоим.
Через минуту генерал протянул мобильный телефон Селиванову.
– Так как же? Вот, кстати, возьми записку с новым номером мобильника.
– Минуту на размышление, товарищ генерал. Уж слишком задание нестандартное, – сказал Селиванов, но условную мину и записку с номером из рук Барецкого взял.
– А ты что скажешь, Семен Васильевич? – генерал полуобернулся к начальнику полигона. – Принимаешь пари?
– Если Александр возьмется за выполнение задачи, то да! – твердо ответил полковник Тарасов.
Ну, казалось бы, на какой срок Барецкий отвлекся, перестал контролировать Селиванова? Да совершеннейшая ерунда, – две или три секунды всего-то!
Но Александру их хватило. Он вообще очень быстро соображал, и если принимал решение, то действовал, не считаясь с риском. Селиванов превосходно понимал, что задача, предложенная ему генералом, принципиально невыполнима. Достаточно расставить вокруг «Волги» трех – четырех спецназовцев, да еще шофер Коля за рулем, и все это происходит при ясном свете дня... Тут, будь ты хоть семи пядей во лбу, ничего не придумаешь. Незаметно не подкрадешься, разве что невидимкой обернуться. Силовые акции исключены: не резать же насмерть охрану и шофера, свои все-таки. Словом, несерьезно это, он не волшебник и магией не владеет. Поэтому ту самую минуту на размышление он попросил только для того, чтобы придумать, как бы отказаться повежливее.
Но судьба благоволит умным, храбрым и решительным! Сейчас она давала Александру шанс, в котором он остро нуждался: Барецкого следовало «дожать», окончательно убедить в своей уникальности и незаменимости. Уж слишком опротивело Селиванову читать лекции и «питаться манной кашкой». Так отчего не попытаться?! Чем черт не шутит...
Вот такие мысли с быстротой молнии промелькнули в голове Александра, когда генерал-майор Барецкий перенес взгляд на полковника Тарасова, заговорив о каком-то непонятном пари. Решено! Будет вам пари... Эх, сейчас бы везения немного!
И в следующее мгновение рука Селиванова с зажатым в ней мобильником шофера Коли неуловимым, незаметным для глаза движением метнулась к боковому карману генеральского кителя. И тут же отдернулась. Но... уже пустая!
И ведь выгорело! Никто ничего не заметил... Да-а, классный карманник получился бы из Саши Селиванова!
– Начинайте отсчет времени, – коротко бросил он и, не дожидаясь ответа, одним прыжком скрылся в густых зарослях лещины.
Когда начальник полигона полковник Тарасов увидел, какие меры безопасности предпринял генерал-майор для защиты своей «Волги» от «минирования», он несколько приуныл.
«На что, интересно, рассчитывал этот сумасшедший, когда соглашался? – сердито думал Семен Васильевич. – Что бы ему не отказаться? Через трех человек ему не пройти нипочем, будь он хоть трижды ниндзя. Выходит, и я дурака свалял... А, ладно, бог с ними, с деньгами. Не коллекционным же „Курвуазье“ я Барецкого поить обязан! На ящик ординарного „Ахтамара“ как-нибудь наскребу...»
Нет, нельзя сказать, что около условной цели совсем уж ничего не происходило. То в кустах какое-то подозрительное шевеление, то вдруг два охранника из трех, синхронно ахнув, схватились за лбы: каждому прилетело по весьма увесистому камешку, то прямо на крышу генеральской машины откуда-то свалился горящий кусок бересты... Что все это значит? Подготовка к нападению? Но нет, приблизиться к «Волге» за установленный срок Селиванову так и не удалось, в этом были уверены все. Однако и Александр по истечении получаса не появился!
– Что, Семен Васильевич, поехали за коньячком? – рассмеялся генерал. – Денег таких при себе нет? Это не беда, у меня есть, отдашь потом. Давай в Битцу, Николай, там вполне приличный магазинчик имеется, и ехать недалеко.
– А как же моя труба? – обиженно спросил шофер.
– Да не переживай ты за свой мобильник! – отмахнулся Барецкий. – Мы сюда еще вернемся, а ему с полигона деваться некуда.
Когда машина притормозила у магазина, Павел Николаевич достал из внутреннего кармана кителя бумажник, отсчитал несколько крупных купюр и, подмигнув Тарасову: «Отдашь!», протянул их Николаю.
– Давай, дуй за ящиком, Коля! – весело сказал генерал. – Видишь, ты сегодня проиграл, а я, вроде как взял реванш.
Не получилось реванша! Как раз в тот момент, когда шофер Барецкого выбирался из машины, в кармане генеральского кителя что-то призывно запиликало.
Павел Николаевич недоуменно посмотрел сперва на карман, затем на собственный мобильник, мирно лежащий на приборной панели «Волги», затем снова на карман. Что еще за чертовщина такая творится?!
Генерал-майор засунул руку в карман, озадаченно крякнул и вытащил «условную мину».
– Товарищ генерал, – раздался в трубке спокойный голос Александра, – докладываю: условная цель уничтожена. Я звоню с КПП полигона.
Барецкий несколько секунд молчал, осознавая произошедшее, а затем безудержно, до слез расхохотался. Нет, в чем угодно можно было обвинить Павла Николаевича, но уж только не в жадности или отсутствии чувства юмора!
– Вот там и оставайся! – прокричал он в трубку. – Мы сейчас подъедем, надо же отметить успех твоего очередного фокуса! Да и разговор у меня к тебе серьезный имеется. Н-ну, уел ты меня!..
Затем он повернул красное от смеха лицо с веселыми искорками в глазах к ошалевшему от такого неожиданного оборота событий полковнику Тарасову:
– Видишь, Семен Васильевич, не придется тебе ничего отдавать! Э-э, Коля, ты чего столбом стоишь, рот раскрыв? Смотри, – ворона залетит. Держи свой драгоценный мобильник, только сим-карту на прежнюю сменить не забудь. Приказ прежний: дуй в магазин за коньяком!
Именно в эти минуты генерал-майор Павел Николаевич Барецкий решил твердо и окончательно: он будет работать с Александром Селивановым. Хватит тому преподаванием заниматься, еще напреподается в старости. Если доживет, конечно...
