Сергей Зверев
Огненная артерия
Глава 3
После ухода женщины Наум долго не мог уснуть. Он думал. Теперь он вспомнил, что видел неподалеку от складов с гуманитарной помощью пару грузовиков с желтыми кузовами. В те дни он сильно уставал и, наверное, поэтому не задумался над тем, кто приехал на этих грузовиках и почему они там стоят. Из местных жителей только у одного была машина, и то это была старенькая легковушка, на которую без слез и жалости нельзя было смотреть. Еще у нескольких человек были мотоциклы. Грузовики же часто использовались в их префектуре в качестве автобусов, которые курсировали от одной деревни в другую. Так как в Бангао был медицинский центр и своя католическая церковь, то грузовики, полные народу, частенько заезжали в деревню. И в том, что два из них стояли возле складов, тоже не было ничего удивительного. Склады были в самом центре деревни. Рядом находились церковь, медцентр, полицейский участок и местный небольшой рынок.
«Поэтому-то я и не слышал ни гула мотора, ни другого шума, – думал Наум, глядя на луну. – Бандиты специально оставили свои грузовики возле складов за несколько дней до грабежа. Их, бандитов, по словам Эсти, было немного, и они не рискнули совершать налет в открытую, как делают это многие, более многочисленные банды. Вот они и провернули все ночью и по-тихому».
Он вздохнул и прикрыл глаза. Что теперь уже поделаешь? Назад время не повернешь и ничего не исправишь.
Утром, едва рассвело, Наум взял лепешку и отнес ее к дому Эсти. Постоял, немного подумав, а потом достал из своей сумки аптечку, которую ему дала Ани, и положил рядом с лепешкой.
* * *
До столицы Наум добирался четыре дня. В основном он шел пешком по дорогам. Все попутки, которые проезжали мимо него, были либо переполнены народом, либо просто не останавливались, не обращая внимания на его сигналы. Наум не обижался на водителей. Время было беспокойное, и брать к себе в машину человека с дороги немногие решались. Только два раза ему удалось проехать на пикапе с военными, да и то недалеко. Они, как правило, сворачивали с дороги в сторону какой-нибудь деревушки, и Науму снова приходилось топать пешком.
И всюду, какие бы городки Наум ни проходил, он видел нищету и разорение. Люди, которым повезло получить гуманитарную помощь, старались прятать ее и использовать только в самые голодные для них дни. Повстанцы, вооруженные старыми автоматами и обрезами допотопных ружей, но такие же оборванные, как и мирное население, сновали по рынку, выискивая, что бы ухватить бесплатно. По дорогам мимо Наума проезжали не только пикапы и грузовики с армейцами из вооруженных сил страны, но и с вояками из самых разных «освободительных» группировок. Что, впрочем, и для Наума, и для большинства населения означало одно и то же. И те и другие не церемонились ни друг с другом, ни с мирным населением, когда дело касалось гуманитарной помощи или борьбы за очередную шахту с ценным ископаемым.
Столица – город Банги – в отличие от других городов, была довольно большим городом. И если бы Наум не учился в ней и не знал, где находятся все основные управленческие здания, то наверняка заблудился бы. Поток машин – хотя и не такой большой, как поток людей, – кружил голову после деревенского затишья. Но зато дороги тут были несколько лучше, чем в деревне, и кое-где были даже заасфальтированы.
Наум знал, где находится местная больница, а также правительственное здание парламента, суд, министерство иностранных дел. Но вот где записывают в республиканскую гвардию страны, он не знал. Поэтому он решил пойти сразу в парламент и там уже узнать, куда ему нужно обратиться. Почему именно в парламент он решил пойти, Наум и сам не мог ответить. Просто это здание сейчас находилось ближе всего к нему, вот он туда и направился.
Где-то уже через час Наум стоял перед неким военным чином, который пристально разглядывал его.
– Ты не из гбайя, – наконец констатировал он.
– Это имеет значение? – не понял Наум.
– В общем-то нет, – усмехнулся военный чиновник. – Но если бы ты был из гбайя, то я зачислил бы тебя в президентскую гвардию. Ты отлично подходишь по росту и вообще не выглядишь глупым.
– Я из племени занде, – не без гордости ответил Наум. – Я окончил местный университет, знаю три языка и могу оказывать первую медицинскую помощь при необходимости, – добавил он.
– Если ты такой умный, то почему не пойдешь в доктора, или в ученые, или в политики? – удивился военный.
– Я хочу быть гвардейцем и бороться с неформальными организациями и боевиками, – не вдаваясь в подробности своей недавней жизни, заявил Наум.
Военный чин задумался и некоторое время молча смотрел на Наума, а потом сказал:
– Хорошо, я запишу тебя. Но ты сначала должен будешь пройти медицинское освидетельствование, а затем – обучение с русскими инструкторами. Если ты окажешься такой же выносливый, как и умный, мы включим тебя в состав новых десантных сил. Ты готов?
Наум слышал о русских инструкторах и даже знал несколько слов по-русски, которым научила его Ани, поэтому он ответил:
– Я буду стараться стать лучшим в этих войсках.
Военный чин рассмеялся и похлопал Наума по плечу.
– Если так и будет, то рано или поздно ты станешь генералом.
Потом он велел Науму идти в канцелярию и заключить контракт. Там же ему расскажут, где он должен будет проходить комиссию и, когда он ее пройдет, куда его после направят.
Все это было настолько новым и необычным для Наума, что он даже на какое-то мгновение испугался. Но молитва и воспоминания о позоре, который он навлек на отца, придали ему уверенности.
– Я смогу, – сказал он сам себе и пошел искать канцелярию.
Глава 4
Уже на следующий день его препроводили в казармы, расположенные в Беренго, и выдали новенькую, с иголочки форму.
– Переодевайтесь, осваивайтесь, – сказал сержант Дамала, который встретил Наума и еще троих таких же новобранцев у въезда на базу и провел в казарму, указав им их койки. – Инструктаж буду проводить ровно через полчаса. Жду вас у входа в казарму.
Он ушел. Дежурный показал новичкам, где находится душевая, и с насмешкой заметил:
– Воду сильно не тратьте, это вам не в реке плескаться. Помылись по-быстрому и обратно.
Форма пришлась Науму как раз по размеру – сидела как влитая. Другим новобранцам повезло не так, как ему: одному из не слишком высоких новобранцев пришлось даже менять форму на несколько размеров меньше.
– Ты что это такой маленький? – поддел коротышку один из новичков, по виду самый младший из всех четверых. – Из пигмеев, что ли?
– Нет, я гбайя, – обиженно ответил тот. – Просто в детстве болел, вот и не вырос.
– Мы все в детстве болели, – заметил еще один флегматичный на вид новичок и добавил, обращаясь почему-то к Науму: – Меня зовут Мелитон.
– Наум Бата, – протянул в ответ ему руку Наум.
– А я Рош, – представился высокий улыбчивый паренек лет девятнадцати.
– Гуго, – представился невысокий.
– А вы видели ту девчонку в форме, которая стояла у КПП? – спросил Рош. – Красивая штучка.
– Я не видел, – ответил Наум. – А что, разве женщин тоже берут в армию?
– Не знаю, – ответил Мелитон. – По мне, так им тут не место. Как можно находиться среди стольких мужчин и не бояться за свою репутацию? Не понимаю.
– Ха, какая репутация может быть у такой бабенки, которая носит военную форму?! – ехидно рассмеялся Рош.
– Зачем ты так говоришь? Ты ведь совсем ее не знаешь, – заступился за незнакомую девушку Наум.
Рош не успел ничего ответить, поскольку к ним подошел дежурный и сказал:
– Чего скалите зубы? Сержант уже ждет вас у входа, а они разговоры ведут.
Новобранцы бегом бросились ко входу, на ходу приглаживая форму и поправляя береты. Выскочили, построились в ряд и застыли, не зная, как себя вести дальше. И тут Наум увидел рядом с сержантом Дамалой ту самую девушку, о которой только что говорил Рош. Она и вправду была миловидна, и форма армейского пехотинца была ей к лицу. Глянув на девушку и встретившись с ней взглядом, Наум невольно улыбнулся. Но она посмотрела на него сурово и отвела глаза. Наум заметил, что и трое остальных новобранцев тоже смотрят на девушку.
– Чего пялитесь? – рявкнул на них сержант и приказал: – Следуйте за мной и за капралом Нгама.
Их привели к зданию, возле которого стоял светловолосый и светлокожий человек в форме, не похожей на форму армейцев ЦАР[2]. Когда новобранцев построили, человек с заметным акцентом сказал, обращаясь к ним по-французски:
– Значит, новенькие? Что ж, давайте знакомиться. На ближайшие несколько недель я буду вашим инструктором и научу вас всему, что вы должны знать. Эти знания не только помогут вам защищать население вашей страны от разного рода бандитов, но и в какой-то степени помогут вам выжить… По крайней мере, на какое-то время, – добавил человек уже по-русски.
Наум понял только одно слово – «время». Ума и догадливости ему вполне хватило, чтобы понять остальное. Человек представился Михаилом и, спросив у них имена, внимательно, запоминая каждого в лицо, посмотрел на них.
– Сейчас капрал Нгама расскажет вам о политической обстановке в стране, чтобы вы имели представление о том, что и кого вы будете защищать.
Человек развернулся и вошел в здание. Наум думал, что и их сейчас отведут туда же, но они так и остались стоять на солнцепеке. Сержант куда-то тоже удалился, и четверо новобранцев остались наедине с девушкой-капралом.
Лицо Нгамы было настолько серьезным, а вид неприступным, что даже Рош и тот не позволил себе никаких шуток, а только молча во все глаза смотрел на необычного для мужского понимания капрала.
– Так вот, если кто-то из вас не знает, то в прошлом году в декабре оппозиционными силами была проведена операция, целью которой было помешать первому туру президентской избирательной кампании, но она провалилась, – начала свой доклад капрал. – И провалилась она благодаря помощи наших друзей из России.
– Да, я слышал об этом, – сказал Гуго. – Вся наша деревня тогда голосовала за нынешнего президента.
– Отлично, но больше никогда не перебивай старшего по званию, – сурово посмотрела на него Нгама. – Запомните, пока вас никто не спросил, вы должны молчать. На первый раз я прощаю тебе твою оплошность, но если нарушишь второй раз, то будешь наказан.
– И какое наказание ждет Гуго за ослушание? Вы снимете с него штаны и выпорете? – съязвил Рош и тут же пожалел о своей выходке.
– Армеец, два шага из строя! – приказала капрал.
Рош нехотя подчинился.
– Отжаться пятьдесят раз, – приказала Нгама. – Заодно мы посмотрим, что вы собой представляете как боец, – добавила она.
Рош отжался тридцать пять раз. На большее у него не хватило сил.
– Очень плохо, – заявила капрал. – Армеец обязан быть способным не только на глупые шутки, но и уметь отвечать за них. Я запомню вас, Рош Гамба.
Она посмотрела на остальных новобранцев, чуть задержав свой взгляд на Науме, и продолжила свою политинформацию:
– В январе этого года президент Туадера был вновь избран главой государства. Скоро должны состояться парламентские выборы. Но и они сейчас на грани срыва. Несколько дней назад на север нашей страны вторглись боевики из соседнего Судана. Совместно с оппозицией, которая объединилась сейчас с разными бандитствующими группировками, они пытаются навести в стране смуту и начать еще одну гражданскую войну. Они нападают на деревни и города, захватывают их и грабят, убивают жителей. В столицу снова хлынул поток беженцев. Еды на всех не хватает, да и где их расселять – тоже непонятно.
Наум слушал девушку-капрала, и картины разорения его родной страны, которые она описывала, так живо вставали перед его взором, что он на какое-то мгновение отключился от реальности. Очнулся он от толчка локтем в бок. Стоявший рядом с ним Мелитон сказал:
– Ты уснул, что ли? К тебе обращаются.
– Кто? – не сразу понял Наум, но, посмотрев на капрала Нгаму, понял, что именно она к нему и обращалась. – Я задумался, – виновато ответил он на ее вопросительный взгляд.
– Я спросила, из какой вы деревни, – повторила та свой вопрос, и ни один мускул не дрогнул на ее серьезном лице.
– Я приехал из Бангао, но родился я в Уадда-Джалле. Моя семья покинула город, когда туда вошла группировка «Селек».
– Да, у нас много перемещенных с северных префектур, – кивнула капрал. – Значит, вы как никто должны понимать, что первоочередной задачей нынешней партии президента является освобождение страны от различных военизированных группировок.
– А как же накормить голодных? – в свою очередь спросил Наум.
– Одно проистекает из другого, – ответила Нгама. – Если мы покончим с бандформированиями и возьмем все шахты и разработки руд под управление правительства, голодных станет меньше. Если не будет тех, кто грабит страну и ее жителей, то мы как-нибудь наладим и экономику страны, а значит, и голодающих станет меньше, а потом и вовсе не будет. Французам мы уже перестали доверять, вверив безопасность нашей страны нашим истинным друзьям – русским. Результаты есть, но их нужно закреплять и развивать. Для борьбы с суданцами из Дарфура и с нашими оппозиционерами к нам прибыли еще триста инструкторов. Нам также готовы помочь наши союзники из Руанды.
Девушка замолчала. К ним подошел сержант и спросил:
– Вы закончили?
– Да, – коротко ответила девушка.
– Тогда можете быть свободны, – отпустил ее сержант и, повернувшись к новобранцам, сказал: – А я продолжу втолковывать этим олухам, что от них потребуется в ближайшее время.
Капрал Нгама удалилась, сопровождаемая взглядами всех мужчин. Походка у нее была плавная и совершенно не походила на военную.
– Итак, – строго глянул на них сержант, и все четверо вытянулись в струнку. – С политической обстановкой вас ознакомили. Теперь я познакомлю вас с уставом и распорядком дня в нашем подразделении.
Последующую часть речи сержанта Наум слушал в половину уха, его мысли были заняты капралом Нгамой.
– Стойте тут, а я схожу за Михаилом, – услышал он заключительные слова сержанта и словно бы очнулся от сладкого сна.
Русские… С тех пор как Наум услышал о них, ему было очень интересно, что они собой представляют. С французами он уже имел дело, почти половина преподавателей в университете были французами. Но они не понравились Науму. Слишком уж напыщенными они были и разговаривали со студентами не то чтобы грубо, но как бы нехотя. А некоторые даже с долей пренебрежения, как с людьми второго сорта, а не с равными. Из истории Наум знал, что когда-то его страна была французской колонией, но потом стала независимой республикой. Хотя – какая уж тут республика, когда парламенту страны до недавнего еще времени французы диктовали свои условия и учили, каким должно быть настоящее «демократическое» правление?
По рассказам доктора Ани, которая училась четыре года в России, Наум знал, что русские совсем не такие, как французы. Они честнее и бесхитростнее французов, говорила она, и Наум ей отчего-то верил. Поэтому и любопытство его было по отношению к русским настолько сильным, что он и думать забыл о девушке-капрале.
Михаил вышел с сержантом, оглядел потные лица новобранцев, улыбнулся и сказал:
– Ну что, бойцы? Для начала покажете мне, на что вы способны. Но чтобы вы почувствовали себя причастными к армии страны, выбирайте себе позывные. Так в армии полагается. Кто первый?
Все четверо молча переглянулись и нерешительно посмотрели на Михаила. Потом Рош спросил:
– А у вас какой позывной?
Михаил усмехнулся и, улыбнувшись, сказал по-русски:
– Купец.
– Что такое купец? – выговорил непонятное для него слово Наум.
– По-французски – маршу, – пояснил Михаил. – Так что же? Какой позывной ты хочешь взять себе, Наум?
Наум удивился, что Михаил запомнил его имя. Он немного подумал и ответил:
– Доктор. Я возьму себе позывной Доктор.
– Хороший позывной, – одобрил Михаил.
После того как Наум назвал свой позывной, остальные осмелели и тоже стали называть свои новые имена. Рош выбрал себе позывной Гринно, что означало Весельчак. Гуго захотел быть Бонго, по названию одного из видов антилоп, но ему посоветовали сменить позывной, и он взял себе Биффал, что значило Буйвол. Это так развеселило Роша, что он стал громко смеяться, но строгий голос Михаила удержал его от дальнейших насмешек над маленьким Гуго. Мелитон решил взять себе позывной по названию своего родного города – Боали.
Потом они пошли на плац, который к тому времени практически опустел, и Михаил заставил их отжиматься, бегать, прыгать, подтягиваться, преодолевать различные препятствия… В общем, проверял их общую физическую подготовку. Когда они закончили, пот уже не просто капал с их темных лбов, а ручьями бежал по всему телу. Форма, недавно еще новенькая и хрустящая, превратилась в мокрую и пыльную тряпку.
Как ни странно, но лучше всех выполнял все задания командира Михаила Гуго. Он был цепкий и сильный, прыгучий и верткий, несмотря на свой небольшой рост. Флегматичный Мелитон показал себя хуже всех, но Михаил не стал ругать его, а просто предупредил, что сержант Дамала будет заниматься с ним дополнительно и сделает из него настоящего бойца.
– Или не сделает, – добавил Михаил по-русски.
Наум снова понял его и улыбнулся. Ему нравился этот спокойный и уверенный в себе русский инструктор, и для себя он решил, что тоже будет заниматься дополнительно вместе с Мелитоном, чтобы поддержать товарища и для своего развития, конечно же, тоже.
* * *
Неделя прошла в бесконечной муштре и занятиях. Утром новобранцев вместе с другими солдатами гонял по плацу сержант. После обеда с ними занимался Михаил и другие инструкторы, объясняя, как правильно обращаться с оружием, вести ближний и дальний стрелковый бой, как пользоваться гранатами, ножами и другим оружием. У Наума неплохо получалось стрелять. Сказывалась служба у отца в жандармерии. А вот приемы ближнего боя у него получались неважно. Но он старался изо всех сил и, даже когда уставал, не показывал своей усталости никому.
А еще Наум решил выучить русский язык. После первого же занятия с Михаилом он подошел к нему и сказал о своем желании. Тот серьезно посмотрел на него, а потом кивнул и, не говоря ни слова, ушел в здание штаба, оставив Наума гадать, что же означало это его молчание. Но через минуту Михаил вышел.
– Вот, возьми, – протянул он Науму маленький франко-русский словарик. – Это мой личный словарь. Потом отдашь. Будут трудности с произношением или непонятные слова – спрашивай, не стесняйся.
Так и получилось, что все свободное от муштры и занятий на плацу и полигоне время Наум учил русский. Учеба в университете и хорошая память помогали ему осваивать язык довольно быстро, а помощь Михаила, который никогда не отказывал ему в объяснениях, делала этот процесс и вовсе не сложным.
С капралом Нгама Наум встречался на базе каждый день по нескольку раз и всегда старался поймать взгляд ее глаз, что в общем-то делал без труда. Девушка тоже обращала на него внимание и даже пару раз улыбнулась ему издалека. Наум уже знал, что ее зовут Элизабет Луна, а ее позывной был Пантера.
«Конечно, – думал Наум, – какой же еще может быть позывной у этой красивой и гибкой девушки? Она и похожа на эту дикую кошку. Ее походка, взгляд…»
Нередко, задумавшись о девушке, Наум попадал впросак: он то падал с бревна, то спотыкался во время пробежки, то забывал вовремя перепрыгнуть через канаву. И тогда товарищи смеялись над ним, но беззлобно, поэтому и не обидно для Наума. Сам виноват, что задумался не вовремя. Выкинуть же из головы мысли о девушке он никак не мог, такие мысли упрямо лезли в голову. Подойти же к ней он не решался, она ведь все-таки была капралом, а не простым бойцом.
Но однажды, когда неделя уже заканчивалась, капрал Нгама сама подошла к нему и спросила:
– Доктор, вправду говорят, что вы оканчивали университет и работали в больнице?
– Э-э-э, да, – несколько растерялся от неожиданности Наум. Растерялся он не столько от самого вопроса, сколько от того, что девушка сама подошла к нему и заговорила с ним. – Но я не совсем доктор. Я был помощником доктора в медицинском центре в Бангао.
– Не важно. Вы ведь разбираетесь в медицине?
– В целом да.
– Вы не могли бы прочитать лекцию нашим бойцам о пользе гигиены? Они пренебрегают ею, а это нехорошо. Это даже опасно. Я права?
– Да-да, правы, – заикаясь, согласился Наум.
– Вот и договорились. Сегодня вечером вы им об этом и расскажете. Только нужно очень убедительно рассказать, чтобы они прониклись и стали чаще, чем один раз в три дня, ходить в душ. Вы сможете так сделать?
– Что именно? Ходить в душ чаще, чем раз в три дня? – не понял Наум, зачарованно глядя в глаза девушке.
– Доходчиво рассказать, – улыбнулась она и добавила: – Вы сейчас похожи на обезьяну, которая завороженно смотрит на удава. Вы что, так боитесь меня?
– Э-э-э… Нет-нет, не боюсь. Просто вы мне нравитесь, – неожиданно для себя вдруг признался Наум и смутился.
Девушка хотела улыбнуться, но сдержала улыбку и ответила:
– В семь часов вечера мы всех соберем на плацу, и вы расскажете о пользе гигиены. Хорошо?
Она развернулась и ушла, оставив Наума потеть под палящим солнцем. Но солнце ли было причиной обильного пота, стекавшего со лба Наума? Он в этом сильно сомневался.
