Сергей Зверев
В бой идут одни офицеры
Глава 1
– Ваш пограничный отряд как раз и есть самое уязвимое место, – прогудел в телефонной трубке голос генерала. – Вы постоянно имеете дело с наркотиками, вас сама многолетняя ситуация «заточила» на борьбу с караванами. Это ни в коем случае не упрек вам, а констатация фактов.
– Я понимаю, товарищ генерал, – ответил начальник отряда. – Вы считаете, что переброска на нашем участке реальнее всего?
– Мы уверены, что ваш участок – один из самых перспективных для них.
– Мы это учтем, – согласился начальник отряда, – но я считаю, что проверка данных наших информаторов с той стороны крайне обязательна. Не исключено, что это элементарная «деза».
– У вас есть конкретные предложения?
– Нужна разведгруппа, товарищ генерал, – убежденно заявил начальник отряда. – В течение недели я могу сформировать ее своими силами…
– Никакой самодеятельности! – перебил начальника отряда генерал из Москвы. – Афганские воспоминания покоя не дают? Знаю, что у вас хорошие бойцы. Но одно дело – за караванами гоняться и с населением работать на своей территории. А работа разведывательно-диверсионной группы на территории сопредельного государства – это, извините, совсем другая специфика. Базу необходимо не только найти, но и, по возможности, уничтожить.
– Но вы же понимаете, что у нас просто может не быть времени. До начала работы саммита глав правительств в Душанбе осталось всего ничего. Даже один террорист-смертник может натворить такого! А если еще учесть, что их там готовят по какой-то специальной секретной методике…
– Не горячитесь! Не исключено, что саммит – только ложное направление, призванное заставить нас направить все усилия и все внимание именно туда. Но насчет времени вы правы, его может совсем не быть. К сожалению, в такой короткий срок мы не можем подготовиться так детально, как этого требует подобная операция. ГРУ тоже прямо сейчас не может выдернуть ни одной группы. Но безвыходных ситуаций не бывает. К вам уже вылетела офицерская группа спецназа ВДВ.
– Спецназ ВДВ? – удивился начальник отряда.
– Именно. Ребята с боевым опытом, не переживайте. Причем именно с опытом работы в Азии и Африке.
– Согласен, это работа не для контрактников.
– Вот именно. Задача группе поставлена перед вылетом, но маршрут согласовать им придется именно с вами. Вся топография и вся обстановка на участке границы и в приграничной зоне в ваших руках…
Заместитель начальника погранотряда полковник Иноземцев вылетел для встречи группы на аэродром специальной авиагруппы. Прибытия «транспортника» пришлось ждать больше двух часов из-за проходившего атмосферного фронта. Полковник не стал терять напрасно времени и, пристроившись под переносным фонарем в ближайшем ангаре, снова углубился в анализ карты местности. Не все было так просто. Район, где мог действовать лагерь Аль-Каиды по подготовке террористов-смертников, был слишком огромен. Для того чтобы спецназовцы могли успешно выполнить поставленную задачу, Иноземцев должен сориентировать их правильно и точно.
Лагерь такого характера мог находиться не где угодно. Местность должна была отвечать определенным универсальным требованиям. Если лагерь не замаскирован подо что-то еще, то он должен быть хорошо укрыт и находиться на безлюдном и труднодоступном участке. Если же он замаскирован и действует под видом какой-нибудь складской или промышленной зоны или еще чего-нибудь подобного, то, соответственно, должен находиться вблизи населенных пунктов и транспортных коммуникаций.
Имеющаяся информация от закордонных источников ответов на такие вопросы не давала. Возможно, что встреча с доверенным лицом, которая предстоит командиру группы, прольет свет на эту темную историю. Пока же Иноземцев мог порекомендовать для изучения на месте шесть районов.
– Товарищ полковник, – доложил появившийся в воротах ангара лейтенант, – борт заходит на посадку.
Иноземцев сложил карты и вышел из ангара под яркие южные звезды. «Как все-таки здесь быстро темнеет! – подумал он. – Только что начало смеркаться – и вот уже черная непроглядная южная ночь». В небе послышался гул авиационных моторов заходящего на посадку самолета.
Усевшись в поджидавший его аэродромный «уазик», Иноземцев приказал ехать на «рулежку», где приземлившийся транспортный самолет еще гудел турбинами. В свете фар полковник видел, как из люка на бетон спускаются по легкому трапу люди с большими сумками и личным зачехленным оружием.
Машина резко затормозила около группы десантников. Водитель выключил ближний свет и заглушил двигатель. Иноземцев, выпрыгивая из «уазика», насчитал шестерых человек. Все были примерно одного роста и одного телосложения. Камуфляжные костюмы десантников не имели знаков различия. По росту, что ли, подбирали, подумал Иноземцев. Говорят, что у десантников различных ритуалов больше, чем в других спецподразделениях. «Может, они в этом особый шик видят». Но когда полковник подошел к группе, то понял, что насчет ритуалов он сильно ошибся. Все бойцы были ростом не меньше метра восьмидесяти пяти. Для человека ростом в метр семьдесят они и показались одинаковыми по росту. Покачав головой, Иноземцев подошел к десантникам:
– Представитель штаба пограничного отряда полковник Иноземцев. Кто старший группы?
– Подполковник Карманников, – козырнув, представился один из спецназовцев, глядя на Иноземцева сверху вниз, и добавил решительно: – Разрешите ваше удостоверение, товарищ полковник.
Иноземцев усмехнулся про себя и протянул свое офицерское удостоверение. Спецназовец посветил тонким лучом маленького фонарика на развернутое удостоверение и протянул его хозяину.
– Порядок. Извините, специфика, – добавил подполковник тоном, в котором было не столько извинение, сколько информация. – Меня предупредили, что у вас есть свои комментарии по сопредельной территории.
– Да, есть, – кивнул Иноземцев, – предлагаю поговорить в машине.
Пока командир группы доставал из баула планшет со своим комплектом карт и спутниковых снимков, Иноземцев открыл двери «уазика» и предложил водителю «погулять». Уже в начале разговора Иноземцев понял, что командир десантников успел досконально изучить предполагаемый район действий. После обмена мнениями Иноземцев дал свои рекомендации и характеристики района и добавил с сожалением:
– Жаль, что никто из вас не владеет языком.
– Владеет, товарищ полковник, – с усмешкой ответил Карманников, – даже двое.
– Когда думаете начать готовиться к переходу?
– Готовиться? – удивился спецназовец. – Через тридцать минут мы уже должны быть в воздухе.
– В воздухе? Вы что, на парашютах думаете спускаться?
– Если вы нам ковра-самолета не предложите, то да, – с улыбкой ответил подполковник. – Я вас понимаю, вы судите о парашютном десантировании по фильмам. Высоко в небе летит самолет, от него отделяются точки, над которыми распускаются белоснежные купола. Потом вся эта красота долго и живописно кружится в небе, пока не сбежится все местное население. Так?
Поняв, что пограничнику нечем «крыть», десантник пояснил:
– Скорость, расчет и специальное снаряжение. Выбрасывают нас на предельно низкой высоте, планирующие парашюты типа «крыло» позволяют уйти из зоны выброски на километры. А купола у нас темного цвета. Кстати, они после приземления в течение нескольких минут уничтожаются специальными химикатами до состояния горки пепла.
– Сдаюсь! – тоже с улыбкой ответил Иноземцев. – Уели меня по первое число. Ладно, желаю вам успеха. И до связи…
Кэролайн вошла в кабинет начальника секретного управления НАСА, когда совещание уже шло.
– Прошу прощения, мистер Дорст, – начала было Кэролайн, но босс перебил ее.
– Проходите, доктор Бернетт, – предложил Питер Дорст, указывая на кресло, – хорошо, что вам удалось быстро добраться. Через два часа я должен быть у руководства на расширенном совещании, а обсудить нам нужно очень многое. Давайте, Эдвард, начинайте с фактов, а интерпретации оставим на второе.
Эдвард Пауэл, заместитель начальника управления, откашлялся и, разложив перед собой листы бумаги с пометками, заговорил:
– Все зафиксированные аномальные явления географически ложатся на территорию северного Афганистана восточнее города Мазари-Шариф. Сами по себе факты сказочно быстрого выздоровления тяжелобольных еще ни о чем не говорят. Объяснений этому можно дать очень много: от ошибочного диагноза низкоквалифицированных кадров местных медиков до слухов, которые распространяют представители полуграмотного местного населения. С такими фактами мы с вами сталкивались неоднократно, не правда ли, доктор Бернетт? – Пауэл повернулся к Кэролайн.
– Безусловно, – согласилась женщина, которая была в курсе темы срочно собранного совещания, – иногда это объяснялось и особенностями организма самих больных.
– Так вот, сами по себе данные факты не могут вызывать большого интереса. Но если добавить к ним и другие факты, то это уже ложится в некую систему. Речь идет о поведенческих аномалиях. Случай первый. Населенный пункт Айбаш-Ташур. Появление на улице мужчины с неадекватным поведением. По свидетельству очевидцев, он выглядел так, будто спал на ходу с открытыми глазами. Походка на плохо гнущихся ногах, остекленевшие глаза. При движении по улице он обходил людей, но натыкался на предметы. На призывные звуки человеческого голоса не реагировал. Был сбит автомобилем при переходе проезжей части. Увезен не автомашиной «скорой помощи», а обычным гражданским легковым автомобилем. Подтверждения попадания такого человека в медицинские учреждения не зафиксировано. Он исчез. Второй случай отмечен в магазине небольшого города в сотне километров восточнее. То же описание. Есть характеристика, описывающая поведение, похожее на поведение робота. Это касается речи, движения рук при получении покупки и всего такого прочего. Есть два случая столкновения с полицией. Причем во второй раз это было откровенное вооруженное нападение. В одном случае человеку удалось скрыться, во втором – его блокировали в узком пространстве между зданиями, когда у него кончились патроны. Неизвестный не стал сдаваться, он просто умер.
– И тело… – сразу же оживилась Кэролайн.
– Тело попало на вскрытие, если вы об этом. Только вскрытие ничего не показало. Причина смерти не ясна. Никаких повреждений, патологий; просто остановка сердца.
– Но это хотя бы был человек?
– Стопроцентный человек, безусловно.
– Скажите, Эдвард, – спросил Дорст, – а физических аномалий этого района не зафиксировано?
– Увы, босс. Я сразу же решил проверить наличие каких-либо энергетических аномалий в этом районе, вплоть до повышения радиационного фона или появления посторонних видов излучения.
– Мистер Пауэл, – напомнила Кэролайн, – а первое нападение на полицию чем закончилось?
– Первый случай вы имеете в виду? Там было не столько нападение, сколько попытка задержания полицией этого человека. Задержать его не удалось, так как он показал фантастические физические способности. Это выражалось в большой силе рук при подъеме по отвесной стене и скорости передвижения бегом. Очевидцы утверждают, что он бежал со скоростью около тридцати километров в час.
– Это невозможно по чисто анатомическим и физиологическим причинам, – возразила доктор Бернетт, – если только это был человек.
– Согласен с вами. Возможно, что очевидцы и ошиблись в оценке скорости.
– Так с чем же мы здесь столкнулись? – попытался подвести итог Дорст, поглядывая на часы. – Деятельность инопланетян или передовые секретные медицинские исследования человечества?
– Лично я не вижу здесь ничего фантастического, – заявила доктор Бернетт.
– Поясните, пожалуйста, – предложил шеф управления, жестом руки осадив готовящееся горячее возражение своего заместителя Пауэла.
– Современные нано– и биомедицинские технологии позволяют достигать примерно такого результата, – пояснила доктор Бернетт. – Другое дело, что кто-то продвинулся в этом вопросе далеко вперед.
– Этим вы объясняете и факты зомбирования? – все же вставил реплику Пауэл.
– Нет, не объясняю. Даже фактов зомбирования нами не установлено. Те явления, которые были зафиксированы, могут быть проявлением психического расстройства. Посудите сами, все случаи предполагаемого похищения людей инопланетянами в целях их изучения имеют следующие признаки: характерные шрамы на теле, нервозность, психика на грани срыва, смутность воспоминаний. Здесь же ничего подобного мы не видим.
– Об отсутствии шрамов судить нельзя, потому что у нас нет таких данных, – возразил Пауэл, – а психическое и эмоциональное состояние может отличаться от фиксировавшихся у потерпевших ранее тем, что инопланетяне проводят несколько другие эксперименты.
– Например?
– Например, проводятся опыты по подчинению людей или даже гибридизация. И цель слишком очевидна – внедрение.
– Это всего лишь предположение, не подкрепленное фактами, мистер Пауэл, – возразила доктор Бернетт, – с такими опытами инопланетного разума мы еще не встречались.
– Все когда-то случается впервые, – примирительно сказал Дорст. – Если такое внедрение начнется, то предпринимать что-либо будет уже поздно.
– Не забывайте, доктор Бернетт, – вставил ободренный поддержкой шефа Пауэл, – что все факты вмешательства инопланетного разума в земные дела, которые установлены нами с той или иной степенью достоверности, говорят о его недоброжелательности и пренебрежении к человечеству. Более того, последние случаи имитации атак инопланетных летательных аппаратов на военную технику землян говорят если не о проверке ее боевых возможностей, то о проверке психологических реакций – точно.
– Напомните, пожалуйста, Эдвард, всем присутствующим, – попросил Дорст.
– Хорошо, только предварительно уточню, что атаки наших военных они всегда пресекали активно и кардинально. Атаковавший их самолет, после того как была нейтрализована ракета, обязательно сбивался. Зенитные установки уничтожались следом за выпущенной по НЛО ракетой. Что касается прямых нападений… Случай пятнадцать лет назад с советской подводной лодкой, которая шла в Средиземном море с секретным заданием. О маршруте знали только высшие руководители в главном штабе ВМФ и капитан субмарины. НЛО тогда повис над советской лодкой и создал впереди по ее курсу большую голографическую картинку, на которой изображалась карта с нанесенным на нее маршрутом лодки. Затем шесть лет назад новейший российский истребитель «Су» пятого поколения, пилотируемый молодым лейтенантом, подвергся прямому нападению НЛО. Неустановленным лучом во время полета была буквально срезана хвостовая часть фюзеляжа самолета. Тот потерял управление и стал падать. Летчик не мог катапультироваться и подать сообщение о происшествии, будучи искусственно введенным в некий психический ступор. Буквально в десятках метрах от земли его освободили, и он успешно катапультировался.
– Ну, это мог быть ступор и естественного происхождения, – возразила доктор Бернетт, – тем более что пилотировал самолет молодой лейтенант.
– Мог, – согласился Пауэл, – но факт остается фактом. Тем более что НЛО сопровождал самолет на всем протяжении его падения до земли и только потом скрылся.
– Знаете, что меня больше всего смущает в этих афганских случаях? – неожиданно сказала доктор Бернетт, меняя тему. – То, что зафиксирован случай смерти одного из людей. Я имею в виду случай, когда одного из зомбированных пытались схватить. Ведь практически все, кто утверждал, что были в свое время похищены инопланетянами и изучались ими, в дальнейшем покончили жизнь самоубийством. Что это – психический срыв с последующим суицидом? А может быть, программа?
– Цель? – сразу насторожился Дорст, услышав предположение своего главного медицинского эксперта.
– Ну, не знаю. Например, скрыть от людей подробности того, что делали с похищенными.
– Почему же их просто не уничтожить?
– Уничтожить? – задумчиво повторила доктор Бернетт. – Нет, думаю, не это было целью. Например, такое предположение. Инопланетян не особенно беспокоит то, что мы узнаем о похищении и изучении ими землян. То, что похищенные могут рассказать, никакого вреда пришельцам не принесет. Но, возможно, есть такие воспоминания, которые не должны стать достоянием человечества. И когда человек начинает это вспоминать, то поступает закодированная и введенная в мозг команда на самоуничтожение.
– Но в этом случае вскрытие показало бы наличие определенных выработанных организмом человека химических веществ…
– Не факт, – покачала головой доктор Бернетт, – мог пройти сигнал из мозга на простую остановку сердца. Теоретически. Не совсем подтвержденные факты существуют и без инопланетян. Это как-то заложено в способности нашего организма. Так что если это даже и не инопланетяне, то все равно нужно бить в набат, мистер Дорст. Это серьезный прорыв в нанотехнологиях.
– Пожалуй, – согласился мистер Дорст. – Смущает и географический аспект этого явления. Если я не ошибаюсь, то около тридцати трех процентов инопланетных баз на Земле предположительно находятся в Северной и Южной Америке, около двадцати девяти процентов – на территории России. Остальные приходятся на мировой океан и труднодоступные участки суши. Зафиксированное явление слишком тяготеет к земным делам. Например, к штаб-квартире Аль-Каиды в Афганистане.
– Это легко проверить, – неожиданно заявила доктор Бернетт. – Трудно найти подпольный цех по производству взрывных устройств. Он может находиться где угодно. А такой центр, если он имеет земное происхождение, должен прикрываться существующим медицинским учреждением, причем не третьеразрядным. Для таких исследований и опытов нужно очень серьезное оборудование и кадры. Так что я готова, шеф.
– В таком контексте вы, наверное, правы, доктор Бернетт, – согласился Дорст. – Вам и карты в руки. Вы лучше всего разберетесь на месте.
– Мне будет нужно очень хорошее прикрытие, шеф. Нужен доступ, нужна помощь командования нашего военного контингента, нужны, если уж на то пошло, эксгумация тела и результаты патологоанатомического исследования.
– Безусловно, Кэролайн, безусловно. Я думаю, что придется отправить с вами и пару помощников.
– Тогда Алана и Роберта.
К семи часам вечера жара перестала быть такой удушливой. Помимо среднеазиатского винограда, дынь и других неизменных даров юга, без которых не обходилось ни одно застолье, глаз русского человека радовали помидоры и соленые огурчики. Шадрин не поленился специально притащить их из Москвы.
Столы были расставлены в тени около арыка. Здесь же дымил мангал, источая дурманящие запахи настоящего шашлычка. Даже в пятницу вечером офицеры не стали переодеваться в гражданское: слишком непредсказуема была граница. Кто-то сидел в футболке, а кто-то и совсем без нее. Учитывая, что пикник был чисто мужским, практически мальчишник.
Подполковничьи звездочки были уже обмыты, новенькие погоны, которые начальник строевой части Гапшин привез из отряда, красовались на самом видном месте. Крепкий, коренастый Шадрин сидел во главе стола. Щеки его румянились от удовольствия и выпитого. Гапшин опять взял слово.
– Позвольте мне как представителю вышестоящего штаба снова провозгласить тост. Я хочу предложить выпить за вас, ребята. Вы тут находитесь на самой первой линии, вы, как обнаженный нерв, реагируете на все. Со стороны может показаться, что мы занимаемся благотворительностью, помогая закрывать границу дружественного государства. Но мы с вами, а уж тем более вы, закрываете нашу Родину. Смотрю я на вас, молодых офицеров и не очень молодых, и удивляюсь. Ни дома, ни семьи, а если есть, то… – подполковник только махнул рукой. – Не все это выдержат, не все это поймут, не каждый к этому готов. А вот те, кто здесь остался – это и есть костяк нашего пограничного братства.
Подполковник выпил сегодня уже многовато. Мысли его явно путались, хотя внешне он держался вполне прилично. Гапшина можно было понять. Через его руки проходили все документы, касавшиеся погибших, искалеченных. Он больше всех имел представление о той цене, которую приходилось платить за этот кордон на пути террористов и наркотрафика.
Офицеры дружно поддержали тост, понимая, что изрядно выпивший Гапшин так и не сможет закончить свою мысль. По мере того, как под столом добавлялись пустые бутылки, веселье становилось все более шумным. Подполковник Гапшин повернулся к Шадрину и положил руку на его локоть.
– Слушай, Андрей Васильевич, – заговорил он с извиняющейся улыбкой, – я, конечно, не совсем в том состоянии, чтобы вести серьезные разговоры, но дело есть дело.
– Что-то случилось? – настороженно спросил Шадрин.
– Нет, что ты, – попытался возразить подполковник и, слишком энергично взмахнув рукой, опрокинул бокал с соком. – Вот черт! Совсем меня развезло. Но не важно. Я вот о чем тебя хотел предупредить, чтобы дать тебе время подумать. В отряде решается вопрос о твоем переводе с заставы.
– Куда? В отряд? Кто-то считает, что я перестал справляться?
Шадрин так, конечно, не думал. Его вопрос был в определенной степени кокетством, но сама мысль об уходе с заставы, даже на повышение, ему не понравилась.
– Ну-у! – негодующе воскликнул Гапшин. – У тебя учиться и учиться тому, как надо справляться. Тебя два месяца не было, а на заставе полный порядок! Ты хороший командир, Андрей Васильевич, и тебе скоро предложат передать заставу и перейти на повышение в отряд. Туда, где до зарезу нужен твой опыт. Согласись, что пора перестать быть альтруистом и подумать все-таки о карьере и чинах. Где это видано, чтобы подполковники командовали заставами? А подполковника тебе, я так понимаю, присвоили не за командование заставой, а за что-то большее. Я, правда, не знаю подробностей, но думаю, что это твоя удачная командировка по вызову из Москвы.
– Как-то это все, – Шадрин покрутил пальцами, подбирая слова, – не столько неожиданно, сколько… как бы это сказать? Предлагали мне перейти в отряд уже не раз. Понимаешь, сросся я с ней, что ли. Уйти – это как по живому отрезать. Дом это мой и семья. Может быть, старею, сентиментальным стал. Но наверное, нужно соглашаться, ты прав. Если не соглашусь сейчас, то закисну, перестану развиваться, расти внутренне. Все-таки здесь статика, а человек должен ощущать динамику, к чему-то стремиться.
– Вот-вот, Андрей Васильевич, ты подумай! Ты мужик толковый, от тебя польза большая будет. Ты ведь, если своего не добьешься, то не успокоишься. Кое-кто тебя за это недолюбливает, но это не важно. Как гласит древняя мудрость – врагов нет только у того, кто ничего не стоит. А о себе нужно думать поменьше. О деле нужно думать, об общем деле, ради которого мы здесь и находимся. Вот так я тебе скажу. Решай, думай, пока время есть, а сопли и слюни оставь девочкам из машбюро и финчасти.
